Текст книги "Путь тьмы 2 (СИ)"

Автор книги: Sleepy Xoma

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 26 страниц)

Глава 23

Шестой день первого месяца осени 41-го года со дня окончания Последней Войны, вечер.

Парниэла сидела на ветке и напряженно изучала приближавшихся людей. Они топали, будто стадо коров, хотя, наверное, считали, что передвигаются бесшумно. Конечно, учитывая, что идти им приходилось в кромешной тьме – факелы были запрещены под страхом смерти – стоило бы отнестись к этим ограниченным созданиям помягче, да вот только не хотелось.

«Тупые короткоживущие», – презрительно подумала эльфийка. – «Тупые и ограниченные животные… Впрочем, свою роль они исполнят, как надо».

Командир отряда – закованный в тяжелую броню бородатый здоровяк – вдруг остановился и уставился прямехонько туда, где сейчас находилась девушка.

«Надо же, его величество расщедрился на мага», – подумала звездорожденная выходя из теней.

– Все тут? – коротко бросила она.

– Да, – столь же сухо отозвался собеседник.

– Телеги?

– Уже на подъезде к городу.

Сказав это, мужчина грозно сверкнул глазами. Было видно, что ему не по душе расставаться с бесценным грузом даже на секунду.

– Хотели тащить все на своем горбу? – иронично поинтересовалась Парниэла. – Лошади здесь не пройдут.

Она обвела рукой высоченные деревья, укутанные свисающими гроздьями паутины, надеясь, что эта простая мысль сможет проникнуть в крошечный мозг человека.

«Если, конечно, внутри черепной коробки этой обезьяны скрывается что-то, кроме кости».

От этой мысли почему-то невыносимо зачесалась лицо, и лишь большим усилием воли звездорожденная сумела удержаться от того, чтобы не залезть пальцами под маску и не унять невыносимый зуд.

– Ты уверена, что ничего не обнаружат?

Парниэла широко улыбнулась – все равно никто не увидит – и ответила:

– Поверь, с грузом все будет в порядке. Он въехал в Империю совершенно законно, к документам не придерется сама Ледяная Ведьма. Но и это не самое главное. Если по какой-то странной причине что-то не сработает, на воротах будут стоять наши люди. Доволен?

Тут она почти не кривила душой. Стража всех основных ворот была поручена нужным исполнителям… Вот только те и не подозревали, что действуют в интересах Элиренатии. Хотя раденийцу и его головорезам этого знать незачем.

– А император и верховный маг? Они не помешают?

– Не помешают. Или ты думаешь, что мы назначили конкретную дату просто так?

– А если…

– Не волнуйся, – прервала воина эльфийка, – все улики укажут на Исиринатию, мы договаривались об этом с твоим господином.

Воин выдохнул.

– Еще один момент.

– Да?

– Где ваши зелья? Ну, те, которые не позволят допросить нас после смерти.

Не говоря ни слова, эльфийка ткнула пальцем во внушительных размеров седельную сумку, притороченную к лошади за ее спиной.

– По одному на человека, выпьете перед началом. Забирайте.

– Хорошо, – отозвался воин. – Идем?

Сказав это, он бросил полный подозрительности взгляд на ближайшее дерево.

«Ага, боишься паучков, стало быть», – вновь улыбнулась эльфийка. – «Бойся, правильно».

– Идем, – кивнула она, – но перед этим – немедленно снимите свои железки и оденьтесь, как следует. Никто не должен ничего заподозрить. Полчаса вам на все, и выступаем.

Сказав это, она отвернулась, давая понять, что тема исчерпана. Исполнители на то и исполнители, чтобы подчиняться приказам. Своего мнения им иметь не положено, и если командир отряда этого не понимает, что ж, придется его немного поучить. Правда…

«А есть ли в этом смысл? Все равно никому из них не пережить ближайшие три дня».

Эта мысль неожиданно помогла унять зуд и Парниэла в очередной раз широко улыбнулась.

О да, в ближайшие три дня сдохнет много людишек, которые будут думать, что делают то, что делают, исключительно ради своих личных целей.

Шестой день первого месяца осени 41-го года со дня окончания Последней Войны, полночь.

Крет с детства понимал главное: значение имеют лишь деньги. Пусть дураки дерутся за какую-то там честь, какое-то там достоинство, какие-то там идеалы. Пусть умирают ради этой ерунды. Лично он сам будет рисковать шкурой исключительно во имя золота!

Наемник потянулся так, что хрустнули позвонки и привычным жестом проверил, как из ножен выходит меч – отличное оружие дварфовской работы. Весь его отряд снабдили клинками, арбалетами и доспехами подгорных мастеров, что само по себе наводило на весьма интересные размышления.

Впрочем, воину было глубоко наплевать и на это. Последние годы стали настоящим золотым временем для его немногочисленного отряда. Ведь когда идет война не на жизнь, а на смерть, всегда найдется работа для не слишком щепетильных людей, не дававших клятву ни одному из владык этого бренного мира.

Он убивал дварфов, получив золото прегиштанцев, убивал прегиштанцев за драгоценные камни из земных недр, резал и тех и других по поручению людей, крайне похожих на некромантов.

Ну а теперь отправился повеселиться на землях бывших нанимателей. Подумаешь.

Безусловно, от этого занятия не просто пахло – от него смердело на милю, но, опять же, что с того? Как будто его прочие миссии отличались изяществом и благородством.

Да, когда все закончится, придется убегать, и очень-очень далеко. Но если учесть, сколько им заплатили, как снабдили, какое оружие и доспехи дали, он вполне мог позволить себе отпуск длиной в несколько лет. А уж если часть отряда не переживет выполнение миссии… Ну, живым достанется больше.

Единственное, что действительно тревожило Крета, так это провожатые. Два остроухих хрена не внушали ни малейшего доверия, однако выбора не оставалось. Только эти, с позволения сказать, господа, могли провести их до Черной Цитадели так, чтобы многочисленные игрушки некромантов не обнаружили подвох. Правда, наниматель говорил, что в лесу должен присоединиться еще один звездорожденный, чьей задачей станет указание целей в городе, но что-то он запаздывал.

«Ну, не придет, и хрен с ним» – подумал Крет.

И прямо в этот самый момент мироздание, точно в насмешку, явило командиру наемников фигуру, закутанную в темно-зеленый плащ. Она вынырнула столь неожиданно, что воин инстинктивно схватился за меч и наполовину успел извлечь его из ножен.

«Драные в сраку остроухие»! – выругался Крет, пряча оружие. – «Нельзя, что ли, появиться нормально»?

– Приветствую, – начал он, делая шаг вперед и вопросительно глядя на гостя.

Оба сопровождавших отряд эльфа низко поклонились остроухому, из чего можно было заключить, что его статус среди недобитков, переживших Черный Огонь, высок.

– Опустим титулы, – тихим уставшим голосом проговорил эльф. – У нас есть срочные дела. К утру мы должны достичь ворот Черной Цитадели, а точнее – одного потайного хода, ведущего в Новый город столицы. Достаточно ли вы взяли черного порошка?

Крет поморщился. Эта странная дварфовская алхимическая субстанция не нравилась ему, но она действительно должна была изрядно помочь с их делом.

– Да, полный обоз. Странная штука, если честно.

– Они пытались найти замену змеиному огню, – пожал плечами эльф. – Война рождает новое. Мы этим воспользуемся.

Говорил он быстро, чуть сбивчиво, точно всю дорогу бежал, не останавливаясь ни на секунду, и теперь пытался вволю надышаться.

«Что же вы затеяли, твари остроухие, что приходится так спешить»? – промелькнуло в голове у Крета.

Вслух же он произнес иное:

– Понял тебя, о звездорожденный. Я сейчас же прикажу людям ускориться.

Колонна зашагала заметно резвее.

Некоторое время Крет и его спутник шли бок о бок, не говоря ни слова, и наемник, воспользовавшись возможностью, украдкой разглядывал эльфы.

Его первоначальная догадка подтвердилась – звездорожденный выглядел так, будто непрерывно скакал добрую неделю, а перед этим – лично придушил парочку медведей. По роду своей деятельности головорезу приходилось работать и на остроухих, и еще не было такого, чтобы хоть один из них не выглядел великолепно и лощено.

«Видимо, дела и правда приобретают серьезный оборот», – подумал наемник. – «Хотя, не все ли мне равно? Пока монеты звенят, все остальное может гореть… И будет»!

Седьмой день первого месяца осени 4-го года со дня Реставрации (по имперскому летоисчислению), утро.

Головная боль, казалось, взяла новые сияющие вершины и не собиралась останавливаться на достигнутом. Шахрион не спал уже несколько суток – попросту не мог сомкнуть глаз – и был готов уже на что угодно, лишь бы прекратить пытку.

Из-за боли и приступов ярости, накатывающих беспричинно, он опасался встречаться с людьми, а потому принял единственно возможное решение – закрылся в собственных покоях, и велел рыцарям смерти не пускать никого внутрь, затем написал несколько писем с приказами для Тройки, а после – развалился на кровати, прикрыл глаза, и стал ждать.

Император и сам до конца не понимал, чего именно, но, тем не менее, и не думал выходить наружу. Он запечатал все входы и выходы посредством магии, не ел и не пил ничего вот уже несколько дней, и находился в странном состоянии между явью и сном.

Мучительные спазмы раз за разом проходили сквозь тело, не давая ни малейшего шанса забыться, зато Тень вообще перестала появляться. Судя по всему, этой твари попросту больше не было смысла расшатывать рассудок императора, потому как она практически добилась того, чего хотела.

«Ей нужно мое тело. Как до того – тело Безумца», – вспомнил император в краткий миг просветления, а потом боль с новой силой вгрызалась в жертву.

Он не понимал, сколько прошло времени, не знал, какое сейчас время суток, не мог даже сказать, жив ли еще. Просто в один прекрасный момент комната, кровать, замок, Черная Цитадель, все изменилось, и он обнаружил, что стоит на каменных ступенях посреди гор, а в небе горят яркие звезды.

Погружение в видение на сей раз не принесло никакого облегчения и не походило на то, что было ранее. Шахрион одновременно и спал, и бодрствовал, находясь сразу и в Черной Цитадели, и за ее пределами. Одновременно он видел стены своей крепости, кровать, рабочий стол, мраморные плиты, отполированные до блеска, и продуваемый всеми ветрами скальный выступ, на который вела высеченная прямо в камне лестница. Черная Цитадель тоже выглядела странно. Она то сжималась до уровня Старого города, то выплескивалась за пределы трех крепостных стен. Эта двойственность вызывала новые приступы головной боли и тошноты, но Шахрион продолжал бороться с недугом.

– Владыка, ты не должен! – услышал он громкий голос и задрал голову, чтобы посмотреть вверх. У самого входа в пещеру стояли двое: невысокий чуть полноватый человек с огромной лысиной, и его старый знакомый.

Выглядел тот, надо сказать, не очень: ввалившиеся глаза, внутри которых поселилась боль, шелушащаяся кожа, нервные, дерганные движения, нервный тик, крививший уголок губ в странную гримасу, седые, как у старика волосы, взлохмаченная борода, также отливающая серебром. Определенно, с момента последнего видения прошло немало лет, и они явно выдались не слишком веселыми. И, тем не менее, облачен Первый некромант был все в ту же черную броню, на поясе его висел длинный меч, а в руках маг держал длинный посох.

– Я… обязан, – с видимым трудом прошептал тот.

– Мы найдем способ!

– Не найдем. Оно… слишком… сильно.

– Но чего вы хотите добиться, откладывая проблему на сотни лет?

– Ослабить… эту… тварь… Время безжалостно… ко всем…

Сказав это, чародей отодвинул говорившего и сделал шаг внутрь пещеры.

– Прощай, владыка, – из глаз мужчины потекли слезы.

– Прощай, Марлитион.

Полноватый человечек – великий первый советник Шахриона Первого, как вспомнил Черный Властелин – поклонился уходящему в черный зев мужчине в пояс и продолжал рыдать, глядя на то, как его силуэт растворяется в темноте.

Шахрион последовал за своим проводником, быстро догнав того и идя чуть поодаль. Первый Некромант двигался медленно, аккуратно ставя ноги, и старательно держа равновесие, как человек, который хорошо перебрал с крепким вином и теперь не может идти ровно. Вот только он не был пьяным!

Черный Властелин вдруг заметил нечто, что клубилось за левым плечом Первого некроманта, то появляясь, то исчезая, а еще спустя пару секунд он услышал яростный лихорадочный шепот своего тезки.

– Ты не победишь, тварь, ты отправишься туда же, куда и все твои братья с сестрами, пусть для этого и понадобится тысяча лет. Не победишь. Не победишь… Не победишь…

Он шел, шатаясь из стороны в сторону, и продолжал шептать лишь эти два слова. А спуск вел вглубь Гор Смерти, древний, как сами горы. Все ниже, ниже и ниже.

Наконец, Первый Некромант оказался подле прохода в небольшое помещение. С трудом – точно некая сила тащила его назад – чародей переступил через порог, шаг его обрел твердость и уверенность, бормотание пропало, и мужчина зашагал вглубь помещения, словно с плеч спала огромная тяжесть.

Шахрион попытался последовать за своим проводником, но неожиданно тяжелая каменная плита упала с потолка, отсекая одного императора от другого. Черный Властелин попытался было пройти сквозь нее – все-таки это было видение, а значит, он имеет право делать в нем что угодно, разве нет?

Глухой стук головы о камень, помноженный на новый – яростнее прежнего – приступ мигрени, сообщил: нет, не что угодно.

– И я добровольно сошел в могилу, – раздался голос за спиной и Шахрион, обернувшись, кивнул своему собеседнику. – Я оставил эту жизнь. Все ради одной цели – уничтожить последнюю из тварей, призванных нами в мир.

– Что мне делать? – прошептал Шахрион.

– Приди ко мне.

– Как?

– Я спрятал тело в секретном месте, найти которое сможет лишь тот, кого обнимает Тень. Тот, кто почти лишился тела и души. Тот, кому осталось всего несколько дней. Приди ко мне и узнаешь всю правду. Приди ко мне, и обретешь шанс. Приди ко мне, чтобы закончить дело, начатое сотни лет назад…

Как только эти слова были произнесены, странная двойственность неожиданно исчезла, и император обнаружил, что стоит возле рабочего стола. Желудок подскочил к горлу и Шахриона вырвало желчью.

И все же, он – пускай и с трудом – мог стоять на ногах.

«Я должен идти»! – подумал Шахрион и в тот же миг на него обрушился ментальный удар кошмарной силы. Казалось, от него лопнут глаза, а мозги вскипят кровавой кашей.

Не позволю!!!

Тень больше не ерничала, не издевалась и не шутила.

«Она в ярости»! – понял вдруг Шахрион.

И это понимание прибавило императору сил.

Не было и речи о том, чтобы выбираться через парадный вход – его обнаружат, и что произойдет в этом случае, Шахрион предсказать не брался.

«Одно из двух, или я просто отключусь от боли, или усею свой путь трупами, но все равно не доберусь, куда надо… А куда надо-то»?

Он примерно представлял, где находится место из видения, но не мог дать определенного ответа, сколько именно придется туда идти, но был убежден в одном – нужно двигаться вперед, иначе – конец.

Император с трудом дошел до стола, взял перо, обмакнул его в чернила и нацарапал на ближайшем подвернувшемся куске пергамента несколько команд – в дополнение к тем, что уже успел подготовить – затем, шатаясь из стороны в сторону, подошел к стене, нажал на незаметную кнопку и исчез в отворенном зеве.

Осветив черноту потайного хода простеньким заклинанием – даже это сейчас потребовало неимоверных усилий и отозвалось новой волной боли, а также очередным приступом тошноты, который Черному Властелину удалось подавить лишь мощным усилием воли.

«Не надейся, тварь», – мысленно прокричал он Тени, – «я не отступлю и не сдамся. Не подниму лапки кверху»!

В ответ ему Тень – вот ведь неожиданность – прорычала нечто нечленораздельное и натиск на разум лишь усилился, но император пока что держался. Он шагнул вперед.

Седьмой день первого месяца осени 4-го года со дня Реставрации (по имперскому летоисчислению), полдень.

Шахрион брел медленно, пошатываясь, то и дело останавливаясь на передышку, но, тем не менее, ни на секунду, не ослабляя барьеров воли, потому что понимал – времени больше не осталось. Именно сейчас решится, превратится ли он в безвольную марионетку, чьим телом завладеет тварь из-за грани реальности, или останется самим собой. На худой конец, хотя бы умерев человеком.

Минуты складывались в часы, путешествие с черепашьей скоростью не способствовало быстрому преодолеваю расстояния, но, тем не менее, он выбрался за пределами Черной Цитадели, когда солнце уже стояло в зените. Правда, Шахрион не был уверен в том, что это – еще тот же день, потому как от сумасшедшей боли совершенно потерял счет времени.

Он лишь передвигал ногами, уверенный в том, что движется в правильном направлении. Откуда подобная убежденность пришла, император не смог бы ответить, наверное, и самой Матери. Он просто шел, невзирая ни на что.

Потайной ход вел за город, в безлюдные предгорья, откуда дальше можно было направиться по тайным тропам вглубь Гор Ужаса, и Шахрион знал все эти тропы, как свои пять пальцев – долгие годы подготовки к Войне Реставрации были потрачены им отнюдь не только на создание хитроумных планов и просиживание задницы на троне или в рабочем кабинете.

«Если я помню правильно, чтобы добраться туда, откуда открывается похожий вид на Старый Город, придется двигаться на северо-северо-восток, а значит, идем во-он по той тропинке».

Даже такое – казалось бы – простое умственное усилие потребовало от императора невообразимого напряжения всех сил, и в этот самый миг Тень вдруг появилась перед ним, все такая же безликая и антрацитово-черная, бесформенная масса, колыхающаяся на несуществующем ветру иных миров.

Сдайся уже, смертный. Ты слаб. Всегда был слабаком, а потому и возжелал силы. Почему не хочешь платить за нее?

– Не тебе, тварь, – прохрипел Шахрион пересохшим горлом, ступая на горную тропку.

А кому, о несравненный император, – в голосе чудовища вновь проскользнули до боли знакомые глумливые нотки. – Кому, поведай мне?

– Разве не очевидно?

«Шаг, другой. Переставляй ноги».

Не очень, – тварь по привычке обвилась вокруг его плеч и склонила голову к лицу Черного Властелина, – поведай же мне, о император.

– Моей стране.

«Не думай, не ощущай. Отрекись от боли и тогда она не подействует на тебя.»

– Моим товарищам.

«Шаг, другой».

– Моей жене.

«Шагай, шагай, шагай».

– Моему сыну!

Последние слова он прокричал, пытаясь таким образом хоть чуть-чуть ослабить тиски, сошедшиеся вокруг висков.

– Я не подчинюсь тебе, монстр!

Ну-ну, поглядим. Тот – другой – тоже говорил нечто подобное. И как же он кончил?

– И сколько ты, порочная тварь, командовала Безумцем?

Недостаточно долго. Он не был и вполовину также силен, как ты, а все потому, что испугался использовать ритуал Неназываемого Заклинания с должным размахом. Но ты – ты другое тело. Когда я полностью подчиню тебя, Черный Властелин, этот мир содрогнется! Легионы нежити обратят его в пустыню, а я буду пировать на грудах останков.

– Также, как и остальные твои собратья?

Тень зашипела. Злобно, точно змея, которой наступили на хвост.

Они были слабы. И глупы. К тому же, чем меньше нас, тем больше добыча, смекаешь?

– Ну вот, ты одна. Но что-то за тысячу лет так и не смогла добраться до цели.

Как ни странно, но пока они болтали, императору как будто бы становилось чуточку легче.

В конце буду торжествовать я!

Рев Тени оглушил Шахриона и бросил того на колени. Император с трудом поднялся и продолжил движение, стиснув кулаки так, что ногти впились в ладони.

– Не будешь. Я не позволю!

Ой, правда?

Тень хихикнула и, перелетев вперед, замерла перед императором, который продолжал переставлять ноги, не обращая внимания на свою спутницу.

Ты сперва дойди куда нужно, ничтожество, – проворковала тварь. – Не мужчина, а трус и слабак. Я ломала и более достойных, того же Первого Некроманта.

– Если он сломлен, то отчего же шлет мне видения из-за грани смерти?

Этот вопрос явно не понравился чудовищу, потому что оно СК то, взвизгнув, растворилось в воздухе, а в следующий миг на многострадальную голову Черного Властелина обрушился новый удар, заставивший того отступить на шаг назад и заскрипеть зубами.

– Я… не… сдамся…

Шахрион моргнул…

Седьмой день первого месяца осени 41-го года со дня окончания Последней Войны, полдень.

Найлиэна в напряжении ходила взад-вперед по подземной келье, в которую ее разместили. Рядом с ней замерли напряженные и мрачные маги света, переданные настоятелем Ордена и академики.

«Проклятье, что случилось, как это может быть? Что, во имя всего святого, творится»? – лихорадочно соображала зрящая, стараясь не терять самообладание, что, говоря откровенно, было не так просто, как хотелось бы.

Черный Властелин пропал. Он пропал!!! В тот самый день, когда они, собрав всех чародеев, которым предстояло скопом накинуться на сходящего с ума императора, готовились к осуществлению главной стадии своего плана. Ни раньше. Ни позже.

Выглядело это так, словно Шахрион знал все с самого начала и на корню обрушил хитроумный план Найлиэны, на осуществление которого у той ушли пять лет и почти половина всех имевшихся в распоряжении ресурсов. Но…

«Но, если бы это было так, нас бы уже штурмовали рыцари смерти»! – подумала зрящая. – «Значит, причина исчезновения другая».

В этот самый миг открылась дверь и в помещение вошел Гартиан, сопровождаемый тремя некромантами.

– Новости? – вскинулась эльфийка, с трудом сохраняя спокойное выражение лица.

– Никаких, – отчеканил лич. – Он как сквозь землю провалился.

– Наверное, использовал один из потайных ходов, в вашем замке их хватает.

– Не считай нас идиотами, зрящая. Мои люди проверили как потайной ход в покоях императора, так и все ближайшие. Ничего! Как-будто…

«Как-будто его укрывает неведомая сила». – От этой мысли у эльфийки по спине пробежал холодок, и она поспешила отбросить неприятные мысли. – «Нет, мы не могли опоздать, еще не поздно, я уверена»!

– Что планируешь делать, верховный?

– Все мертвые животные и птицы в окрестностях столицы задействованы. К ним присоединились также и свободные рыцари смерти.

Это могло стать проблемой, потому как прямо сейчас дети Найлиэны скрыто вели свои отряды к столице и уже к вечеру должны были достичь предгорий. Оставалось лишь надеяться на таланты сына с дочерью и сопровождавших их звездорожденных. Все-таки, ее народ заслуженно снискал славу мастеров тайных операций и скрытного проникновения. Они смогут провести два отряда по паре сотен человек в каждом.

«Тем более, если учесть, что начнется в Черной Цитадели утром».

Да, утром имперцам явно будет не до двух небольших наемничьих банд непонятной принадлежности, а потом… Впрочем, то, что будет потом, не слишком важно. Сейчас главное – найти этого проклятого императора!

Найлиэна, наконец, не выдержала и закусила губу.

– Верховный, полагаю, ты хочешь, чтобы я воспользовалась своими способностями? – сказала она, наконец.

– Да, – коротко ответил лич.

Эльфийка вздохнула. Блуждание по волнам вероятностей было действом индивидуальным, интимным, не терпящим посторонних… Однако, учитывая всю серьезность ситуации, им не приходилось выбирать.

Найлиэна уселась поудобнее, прикрыла глаза и одно за другим отключила все пять чувств. Оставшись в полной темноте, лишенной звуков и запахов, она некоторое время не делала ничего, сливаясь с безграничным ничто, а затем резко распахнула глаза.

Вокруг привычно затрепетали слабые призрачные образы грядущего, десятки дорог, разветвляющиеся на сотни тропок, каждая из которых показывала то, что произойдет. Что может произойти. Чего почти не может случиться.

Описать другому разумному существу, не наделенному подобным даром, то, что она видела, было невозможно. Даже среди звездорожденных такие как она и отец встречались непозволительно редко! Но каждый из них стоил армии, гор золота и сонмов шпионов.

Зрящая поднялась и двинулась вперед, выбирая одной ей ведомые маршруты сквозь толщу времени. А вокруг нее порхали картины того, что случится завтра. И все они были одинаковы: кровь, пламя и смерть.

Но увы, среди них не было того, чего искала эльфийка: не было боя с повелителем мертвых. Как-будто некая могущественная сила вырвала его из потока времени. Но это было совершенно невозможно, потому как даже боги вынуждены были подчиняться диктату этого неумолимого судии, отмеряющего срок всему сущему.

А значит…

Найлиэна вздохнула и, не позволяя себе остановиться ни на секунду, прыгнула с проторенной тропы во тьму.

Да, вероятностный транс зрящих требовал достоверных сведений, и чем большим был их объем, тем точнее получалось спрогнозировать будущее. Вот только в основе его все-таки лежала магия. Редкая и сложная, но – магия.

И потому каждый талантливый зрящий знал: если ты попал в тупик, иди напролом, уходи с известных путей. Прокладывай свои собственные! Отец перед последней своей встречей с императором, скорее всего, не стал делать ничего подобного, зачем, ведь предсказание было точным? Он поплатился за это. Найлиэну же сама судьба заставила сойти с проторенной дорожки.

Образы замелькали пестрой круговертью, обернув Найлиэну подобно савану, наползая один на другой, точно каждый жаждал быть посмотренным. Понять что-то в этом бешеном хороводе было чудовищно трудно, ведь когда временные потоки начинают сходить с ума из-за незваного ясновидящего, непросто найти один едва различимый путь, ведущий к успеху. Ну, или, хотя бы по направлению к цели.

С каждой секундой давление внутри черепной коробки возрастало, тело все больше наливалось свинцом, а зубная боль из обычной едва различимой пульсации превратилась в самую настоящую всепожирающую агонию… Спустя еще несколько мгновений изо рта, носа, глаз и ушей Найлиэны полилась кровь…

Еще пара секунд, и зрящая потеряла бы рассудок, но упрямая эльфийка отказывалась признавать поражение – она заметила то, что нужно, устремилась к этому, и в самое последнее мгновение успела различить то, что требовалось.

Затем зрящая единым рывком вышла из транса и рухнула на пол, сжавшись в позе эмбриона, хватая ртом воздух и размазывая кровь по полу. Последней было на удивление много – под эльфийкой расползалась алая лужа приличных размеров.

Чуть-чуть придя в себя, она осторожно присела, обвела взглядом побледневших союзников и лича, который, кажется, наблюдал за ней с неподдельным интересом, и прошептала:

– Завтра ровно в полдень. Горная лощинка с небольшим озером посередине. В ней растут сливы…

На этом силы покинули ее и звездорожденная привалилась к стене, вопросительно глядя на лича.

– Я примерно представляю, о каком месте идет речь, – верно истолковал ее молчание некромант. – Есть еще пара похожих, отправим в них соглядатаев, а сами подготовим встречу императору. Ты видела его?

Найлиэна, уже проваливаясь в бездну сна, вспомнила последний – самый яркий – образ транса: невысокий лысеющий человек, одетый в черное, земля вокруг которого рвалась и исходила огнем. Человек этот коверкал, казалось, саму ткань мироздания, круша невидимок, безжалостный, неостановимый, несокрушимый.

И, мысленно улыбнувшись, зрящая кивнула личу.

Последней ее мыслью перед спасительным обмороком было: «Так или иначе, я добьюсь своей цели»…