Текст книги "To Be Loved (ЛП)"

Автор книги: silentclock

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

Первый урок полета был одним из лучших в его жизни. Метла откликалась на каждое его приказание, словно была продолжением его существа. Ощущение воздуха, ласкающего его лицо, когда он летел по небу, было одним из лучших, что он когда-либо испытывал. Мадам Трюк отметила, что он прекрасно управляет метлой, и сказала ему, что в следующем году он должен попробовать себя в команде Когтеврана по квиддичу. Гарри сказал ей, что он подумает об этом, но сомневается, что будет пробоваться. Ему нравилось летать, но он не хотел тратить время.

***

Не успел Гарри оглянуться, как прошли первые два месяца года. Он был самым счастливым, каким когда-либо был, и впервые в жизни чувствовал себя как дома. Они с Гермионой были соперниками, но в то же время лучшими друзьями, которые почти все время проводили вместе.

В ночь праздника Хэллоуин Гарри и Гермиона поздравляли друг друга с общим успехом на уроке чародейства. Они оба с первой попытки успешно применили заклинание левитации.

Студенты наслаждались пиром, когда в Большой зал вбежал Квиррелл, крича о тролле в подземельях, прежде чем упасть в обморок. Гарри скептически посмотрел на неподвижного Квиррелла, а затем повернулся к Гермионе. – Я на это не куплюсь. Как насчет тебя, Гермиона?

– Боюсь, что нет. Но похоже, что Снейп присматривает за ним. – Гарри посмотрел на Главный стол и заметил, что Снейп, действительно, держится в стороне, не сводя глаз с Квиррелла, в то время как другие профессора спешили вперед и приказывали студентам вернуться в общежития. Гарри и Гермиона встали в очередь за своими старостами и направились обратно в башню Когтеврана.

***

Дафне не нравился Хогвартс. Она обнаружила, что никто из преподавателей не был таким способным, как ее бабушка, а она была почти лучшей во всех предметах. Она продолжала читать с опережением все учебники, так как не видела причин двигаться так же медленно, как другие студенты. В этом году было только два ученика, которые так же быстро проходили материал, как и она.

Самой большой проблемой для нее был Драко Малфой. Этот мальчик был невыносим. Он неоднократно пытался подружиться с ней и, казалось, не хотел принимать «Отвали» за ответ. Она ясно дала понять, что не заинтересована в его дружбе, но он упорствовал. Он остановился только после того, как оказался на конце ее палочки.

Малфой пытался завоевать право лидера факультета, но преуспел только в том, что получил двух безмозглых головорезов Крэбба и Гойла и влюбленного щенка Пэнси Паркинсон. Деньги его отца имели определенное влияние на большинство членов факультета, но мальчик был немного туповат.

Она поняла, что Малфой перестал приставать к ней только потому, что она лучше него владеет палочкой, поэтому она стала уделять еще больше внимания учебе, потому что знала, что быть способнее его – выгодно.

Отчасти причиной ее разочарования в Хогвартсе было одиночество. Она давно смирилась с тем, что ей суждено быть одной, и стала от этого лучше, но это не делало ее более счастливой. Она была холодна и отстранена со всеми, надевая маску, чтобы другие не видели ее эмоций. Даже ее отношения с сестрой ухудшились. Из-за ее личности, или той личности, которую она открыла школе, почти все в ее факультете ненавидели ее. Она могла смириться с тем, что ее ненавидят другие, но она боялась, что может возненавидеть себя.

***

Месяцы пролетели незаметно, и наступили рождественские каникулы. Гарри был крайне разочарован отъездом Гермионы, но велел ей веселиться с родителями. Перед уходом на поезд она вручила Гарри подарок и попросила не открывать его до рождественского утра. Гарри крепко обнял ее, прежде чем вручить ей коробку, обернутую зеленой и красной бумагой.

Гарри был одинок уже десять лет, но теперь, когда он узнал, каково это – иметь друга, справиться с одиночеством стало еще труднее. В дни, предшествующие Рождеству, Гарри продолжал заниматься, но все его действия были механическими.

В рождественское утро он проснулся рано, чтобы открыть свой подарок от Гермионы. Он осторожно, почти с благоговением, достал бумагу. Это был его первый подарок на Рождество; черт, это был его первый подарок за всю жизнь. Он предполагал, что родители дарили ему подарки, но не помнил ни одного из них. Это был экземпляр «Достижения в алхимии», продвинутой книги по этому предмету, которую он не смог найти в библиотеке Хогвартса.

Он лежал в своей кровати с закрытыми шторами и читал книгу, пока не пришло время завтрака. Когда он встал с кровати, то заметил еще один подарок, лежащий на полу. Кто еще мог подарить ему подарок? Он посмотрел на записку, лежавшую на упаковке, и понял, что мантия принадлежала его отцу. Записка не была подписана. Он накинул ее на пижаму и исчез. Гарри застыл на месте, когда понял, что кто-то прислал ему мантию-невидимку.

Остаток дня прошел для Гарри мучительно. У него был план на ночь, а время тянулось удивительно медленно. После ужина он вернулся в общежитие и, дождавшись, пока все уснут, накинул мантию-невидимку и отправился на третий этаж.

Он двигался так осторожно и бесшумно, как только мог, стараясь добраться до запретного коридора так, чтобы его не услышали. У него была только одна близкая встреча, когда он заметил смотрителя Филча и его кошку миссис Норрис. Он остановился и подождал, пока они пройдут мимо, но почувствовал, как учащается сердцебиение и пот струйками стекает по лбу, когда старик перестал двигаться. Он каким-то шестым чувством уловил нарушение правил. Гарри молчал и не двигался, казалось, несколько часов, пока Филч не решил продолжить обход.

Гарри добрался до коридора без каких-либо других помех. В конце концов он подошел к запертой двери. Замок оказался достаточно простым, не сложнее, чем чары, которые Дафна наложила на дверь своего купе в экспрессе.

Гарри уставился в пол, его пульс учащенно бился, пока он толкал дверь. Медленно он поднял голову, вглядываясь в детали комнаты. Первое, что он заметил, была люк-ловушка, закрытая массивной лапой. Его голова дернулась вверх, и он поймал взгляд чудовищного трехголового пса. Сердце Гарри застучало в горле, когда он захлопнул дверь и бросился бежать. Он понятия не имел, куда бежит, его единственной целью было как можно большее расстояние между ним и этим чудовищем.

Он бежал через комнату за комнатой, вверх и вниз по лестнице, по бесконечным, казалось, коридорам, не останавливаясь, пока его легкие не закричали, требуя воздуха. Отдышавшись, он осмотрел окружающее пространство. Это была неиспользуемая классная комната, покрытая многолетней пылью. В одном углу стояло богато украшенное зеркало в золотой оправе. На зеркале были написаны слова на непонятном языке.

Измотанный бегом, он сел перед зеркалом, сбросив мантию-невидимку на пол рядом с собой. Он заглянул в зеркало и увидел свое отражение, но он был не один. Его окружали другие люди, но он узнал только двоих из них. Дядя Вернон похлопывал его по плечу с выражением гордости в глазах, а тетя Петуния смотрела на него с любовью. Двое других, мужчина, похожий на более взрослую версию Гарри, и женщина с темно-рыжими волосами и изумрудно-зелеными глазами, с тоской смотрели на него. Его родители.

Гарри никогда не чувствовал себя таким желанным и любимым, как сейчас, когда смотрел на себя в зеркало. Часы пролетели незаметно, и он даже не мог вспомнить, как долго он сидел перед образом своей семьи. Он мог бы провести здесь остаток своей жизни, с людьми, которые его любили.

Его внимание привлек звук шагов сзади. Он повернул шею и увидел, что в комнату вошла Дафна Гринграсс, без своей обычной усмешки. – Что ты видишь в зеркале, Поттер? – мягко спросила она. Ее глаза смотрели мимо Гарри в зеркало, и он мог легко заметить на ее лице выражение голода. Это было то же самое выражение, которое, как он знал, сейчас украшало его собственное лицо.

Но это было то, чего он никак не ожидал увидеть на лице Дафны. Он не разговаривал с ней с того дня у мадам Малкин, но она продолжала его интриговать. Он знал, что в ней гораздо больше, чем она показывала остальным ученикам, и выражение ее лица подтверждало это.

========== Глава 4. ==========

Гарри проснулся только поздним утром следующего дня. Его сны были продолжением того, что он увидел в зеркале, и он боролся за то, чтобы не заснуть. Мир зеркала во сне был гораздо приятнее, чем наяву. Когда он наконец открыл глаза, то уставился в потолок над своей кроватью, размышляя о том, как все могло бы быть, если бы его родителей не убили, если бы его тетя и дядя любили его так же, как он любил их. Каким бы он был другим, если бы когда-нибудь познал любовь?

***

Рождественские каникулы подошли к концу, и в Хогвартсе все вернулось на круги своя. Студенты, в первую очередь два когтевранца и один слизеринец, усиленно занимались, готовясь к приближающимся экзаменам.

На протяжении всей подготовки его не отпускали две вещи: трехголовая собака и зеркало. Он рассказал Гермионе о собаке, но ни единой душе не поведал о зеркале и о том, что он в нем увидел.

***

Дни и недели пролетали незаметно, и лютый холод зимы сменился приятной весной.

Через хогвартскую мельницу слухов Гарри узнал, что Хагрид был помещен на испытательный срок за владение живым драконом. Очевидно, Дамблдор был единственным, что удерживало расстроенного человека от Азкабана.

Большую часть года Хагрид пытался уговорить Гарри прийти к нему на чай, но безуспешно. Хагрид был достаточно приятным человеком, но не очень-то разговорчивым. Тем не менее Гарри решил навестить его, чтобы попытаться утешить, а если он получит хоть какую-то информацию, тем лучше. Трехголовый пес, похоже, был проявлением привязанности Хагрида к опасным зверям. В сочетании с тем, что он вывел из Гринготтса, у Гарри были основания полагать, что Хагрид многое знает о том, что скрывается в школе. Собака, совершенно очевидно, стояла у люка и охраняла все, что Хагрид извлек из хранилища.

Гарри сообщил Гермионе о своем плане и отправился к хижине Хагрида на окраине Запретного леса. Он был удивлен тем, сколько времени ему понадобилось, чтобы добраться до хижины. Хагрид открыл дверь на второй стук Гарри. Слезы каскадом текли по лицу крупного мужчины, когда он обхватил Гарри руками в сокрушительном объятии. Гарри заметил, что он выглядел более неухоженным, чем обычно; его волосы прилипли к голове, а глаза, блестящие от слез, были налиты кровью.

– Ты слышал о Норберте, Гарри?

– Могу ли я чем-нибудь помочь, Хагрид?

– Нет, – прорычал он, – Дамблдор делает все, что может. Великий человек, Дамблдор. – Гарри неловко похлопал его по плечу, и Хагрид начал рассказывать ему истории о детеныше дракона.

Гарри пробыл с Хагридом до темноты, и тот начал приходить в себя. Он по-прежнему выглядел растерянным, но его рыдания стали гораздо реже.

Когда Гарри собрался уходить, он попытался застать мужчину врасплох и решил обойтись без тонкостей, решив, что они будут напрасны для него. – Хагрид, что ты взял из Гринготтса в мой день рождения?

– Я могу сказать тебе это. Это не твое дело.

– А чье это дело?

– Профессора Дамблдора и Николаса Фламеля, конечно.

Глаза Гарри расширились. Он читал о Фламеле в книге, которую Гермиона подарила ему на Рождество, и знал, что он был единственным известным создателем философского камня. Он не мог поверить, что Дамблдор хранил в школе предмет, способный поддерживать вечную жизнь.

Гарри поблагодарил Хагрида за гостеприимство и помчался обратно в школу, чтобы рассказать Гермионе о том, что он обнаружил.

***

Позже той ночью Гарри беспокойно сидел на своей кровати с задернутыми шторами – дневные откровения не давали ему уснуть. Он чувствовал потребность в утешении, которое могут дать только близкие, и снова скорбел о том, что у него их нет. Убедившись, что все уже спят, он натянул мантию-невидимку и решил снова найти зеркало.

Он понятия не имел, где находится зеркало. Лучшим вариантом, решил он, будет вернуться в коридор третьего этажа и попытаться пройти тем же путем, которым он шел, когда убегал от собаки. Он бесшумно направился к запретному коридору, стараясь избегать других обитателей замка.

Его сердце заколотилось, когда он увидел, что из коридора вышел еще один человек. Профессор Квиррелл бодро шагал по проходу навстречу Гарри, на его лице красовалась ухмылка, которую Гарри никогда прежде не видел на этом человеке. К счастью, он, казалось, был отвлечен и не заметил Гарри, когда тот приближался к нему. Когда он проходил мимо, Гарри услышал, как тот сказал: – Мой хозяин, мы вернем Камень завтра вечером. – Преувеличенное заикание, как видно, отсутствовало.

***

Рано утром следующего дня Гарри и Гермиона были заняты разговором о том, что Гарри услышал накануне вечером.

– Гарри, мы должны рассказать профессору Флитвику, – настаивала Гермиона.

– Хорошо, – согласился Гарри, – Но я не думаю, что он нам поверит.

– Профессор Флитвик, – крикнула Гермиона, когда они без стука вошли в его кабинет, – Нам нужно вам кое-что сказать.

– Что такое, мисс Грейнджер? – вежливо спросил он.

– Профессор Квиррелл собирается украсть философский камень!

Профессор побледнел при упоминании камня. – Вы двое не перестаете меня удивлять. Вы оба – заслуга факультета. Я очень впечатлен, что вам удалось узнать о Камне, но уверяю вас, он в полной безопасности. Профессор Квиррелл – надежный учитель.

Гарри покорно кивнул. – Не могли бы мы поговорить с профессором Дамблдором?

– Боюсь, что нет, мой мальчик. Его отозвал министр, и его возвращение ожидается не раньше, чем через много дней.

– Спасибо, что уделили нам время, профессор, – произнесли они, признавая свое поражение на этом фронте, но не желая оставлять этот вопрос без внимания.

Когда они покидали кабинет Флитвика, Гарри решительно посмотрел на Гермиону. – Если они нам не помогут, мы остановим Квиррелла сами. Ты со мной?

– Всегда.

– Мы не сможем победить Квиррелла в честном бою, особенно если его Хозяин тот, кем я его считаю, – сказал Гарри, проводя рукой по волосам.

– Тогда нет причин сражаться честно, – просто сказала она, и Гарри усмехнулся.

– Гермиона, ты когда-нибудь видела мантию-невидимку?

***

Гарри и Гермиона ждали его под мантией-невидимкой в запретном коридоре с самого утра. Они взяли с собой легкий обед, так как оба слишком нервничали, чтобы много есть. После обеда они пропустили урок Травологии, так как решили, что остановить Квиррелла важнее.

На протяжении всей слежки их эмоции несколько раз менялись. Сначала было волнующе. Они работали вместе, без посторонней помощи, чтобы остановить злодея. После часа ожидания, когда ничего не происходило, волнение сменилось скукой. Они знали, что Квиррелл придет только ночью, но пришли как можно раньше, чтобы не допустить ошибки. По прошествии времени скука сменилась страхом. Они понимали, что это рискованно: перед ними был полностью обученный волшебник, который целый год обманывал весь замок, включая Альбуса Дамблдора, заставляя поверить в то, что он некомпетентный дурак. Если что-то пойдет не так, их наверняка убьют.

Прошло, как казалось, несколько недель, и наконец они услышали шум, доносящийся со стороны коридора. Квиррелл, сопровождаемый левитирующей арфой, шел по коридору в направлении комнаты, где находилась трехголовая собака. Когда Квиррелл остановился, чтобы отпереть дверь, Гарри и Гермиона сбросили мантию-невидимку и крикнули: – Ступефай! – Два заклинания ударили Квиррелла в спину, прежде чем он успел среагировать, и тот врезался головой в дверь.

Гарри быстро двинулся вперед и направил свою палочку на потерявшего сознание профессора Защиты. – Инкарцеро! – крикнул он, и толстые веревки обвились вокруг мужчины. Он шагнул вперед и вынул палочку Квиррелла из его неподвижной руки.

Гарри повернулся к Гермионе. – Найди профессора Снейпа. Он единственный, кто никогда не доверял Квирреллу.

Гермиона быстро обняла Гарри и помчалась по коридору в подземелья, чтобы найти мастера зелий.

Гарри стоял над ним после ухода Гермионы и решил, что ему нужны ответы. С помощью ноги он перевернул Квиррелла на спину и привел его в чувство. Он зашипел, приходя в сознание.

– П… П… Поттер? Что… что… что это значит?

– Брось притворяться, Квиррелл. Почему ты пытался украсть философский камень?

Он зарычал, поняв, что его опередили: – Очень хорошо, Поттер. Ты слишком развит для своего же блага.

– Моего собственного блага, профессор? Похоже, это вы связаны на полу. Вы собираетесь ответить на несколько вопросов для меня.

– С чего ты взял, что я буду на что-то отвечать?

– Все очень просто, – сказал Гарри, ухмыляясь, – Ты ответишь на мои вопросы или умрешь.

Квиррелл покровительственно рассмеялся. – Ты даже не знаешь проклятия, Поттер.

Гарри положил палочку в карман и опустился рядом с профессором. Он прошептал прямо в ухо профессора: – Авада Кедавра.

Квиррелл задохнулся, но продолжал вести себя вызывающе. – Это всего лишь слова, мальчик. Говори их сколько угодно, но ты ничего не добьешься.

– В кои-то веки мы с тобой согласны. – Квиррелл ухмыльнулся, и Гарри направил свою палочку на дверь в комнату с трехголовым псом. – Алохомора!

Ухмылка Квиррелла стала дикой. – Сам идешь за Камнем, Поттер?

– Я спрошу еще раз: Почему ты пытался украсть философский камень?

Квиррелл молчал, и Гарри злобно усмехнулся. Он медленно толкнул дверь, и из комнаты раздалось громкое рычание. – Вингардиум Левиоса! – крикнул Гарри, и связанный профессор был поднят на фут от земли. Он закричал, когда Гарри направил его в дверь своей палочкой.

– Я буду говорить, Поттер! Я забирал Камень для своего хозяина, Лорда Волан… – начал Квиррелл, но тут же вспыхнул, а из его тюрбана повалил пар и исчез.

Гарри облил горящего человека водой, но было уже слишком поздно. Остался только пепел.

***

Северус Снейп был растерянным человеком. Сейчас он бежал за Гермионой Грейнджер в запретный коридор, где она и Гарри Поттер задержали профессора Квиррелла и предотвратили кражу философского камня. Он никогда не доверял этому человеку, но ситуация была странной. Как два студента узнали о Камне?

Он выбежал в коридор как раз вовремя, чтобы увидеть, как мужчина вспыхнул и дух покинул его тело. Он почувствовал резкую боль в левом предплечье, и все встало на свои места. Квиррелл был одержим Темным Лордом и пытался украсть Камень, чтобы оживить своего хозяина. Снейп давно подозревал, что Квиррелл пытается украсть Камень. Он просто не знал, зачем.

Каким-то образом Поттеру удалось остановить его. По правде говоря, за год мальчик успел ему понравиться. Он был талантливым зельеваром и очень напоминал Снейпу Лили. Он бросился вперед, чтобы оттащить его от пепла бывшего профессора Защиты. – Мистер Поттер, не могли бы вы пройти со мной в кабинет директора? Он только что вернулся из Лондона.

***

Гарри сидел перед столом директора, а Дамблдор смотрел на него, его глаза весело блестели. – Мой дорогой мальчик, я невероятно горжусь твоими действиями сегодня вечером. Судя по тому, что рассказал мне Северус, тебе удалось отсрочить возвращение Волан-де-Морта.

– Отсрочить, сэр?

– О да, боюсь, что так. Когда-нибудь Волан-де-Морт вернется.

– Я не удивлен, правда. Директор, что заставило Квиррелла сгореть?

– Я считаю, что это была работа Волан-де-Морта. Квиррелл пытался предать его, чтобы спасти себя, поэтому Волан-де-Морт разорвал их связь, уничтожив беднягу. – Дамблдор сделал паузу. – Я полагаю, ты очень устал, Гарри. Ты можешь вернуться в свое общежитие.

Гарри не принял его предложения. – У меня есть еще вопросы, сэр. Что будет сделано с Камнем?

– Он должен быть уничтожен. Это слишком мощный предмет, чтобы позволить Волан-де-Морту получить его.

Гарри кивнул головой в знак согласия и молча размышлял, стоит ли ему довериться мудреному директору. – Профессор, в начале года я наткнулся на довольно необычное зеркало. – Гарри внутренне боролся, размышляя о том, как много ему следует рассказать. Дамблдор кивнул головой, чтобы он продолжал. – Я увидел своих родителей.

– Зеркало Еиналеж. Ты совершенно прав, Гарри, оно действительно необыкновенное. Оно показывает нам самые сокровенные желания сердца.

– Возможно ли, – начал Гарри, внезапно почувствовав себя очень маленьким, – чтобы я увидел его снова?

– Боюсь, что нет, Гарри. Я был вынужден убрать его после того, как обнаружил, что еще одна студентка попала в плен его притяжения.

– С ней все в порядке? – спросил он, вспомнив Слизерин с ранимыми голубыми глазами.

– Зеркало было убрано до того, как оно смогло нанести какой-либо долгосрочный ущерб. Я должен попросить вас не искать его. Наши желания важны, но мы не должны позволять им поглотить нас.

– Да, сэр.

***

Дафна Гринграсс сидела в одиночестве на Праздничном пиру. Она была абсолютным изгоем, ее все избегали. И она не хотела, чтобы было иначе. Экзамены закончились, и она хорошо справилась, в чем никто не сомневался. Единственными студентами, которые могли сравниться с ней в оценках, были Грейнджер и Поттер.

Гарри Поттер. Она до сих пор не знала, как относится к этому мальчику, но ей было противно, что он увидел ее такой уязвимой, такой отвратительно беспомощной. Она пыталась избежать зеркала, но была слишком слаба. После встречи с Поттером ей удавалось сопротивляться его зову почти три недели, но с каждым днем тяга становилась все сильнее. Когда она вернулась, ее встретил Дамблдор с этим проклятым блеском в глазах. Он спрятал зеркало, и она не смогла найти его снова.

Если верить слухам, Поттер спас Грейнджер, убив Квиррелла на дуэли. Конечно, Дафна не придавала большого значения хогвартской мельнице слухов. Она знала, что Поттер каким-то образом спас положение, но не знала, что именно он сделал. Огромное количество баллов, начисленных Когтеврану на следующий день после исчезновения Квиррелла, наводило на мысль, что Поттер что-то сделал, чтобы сместить Квиррелла, но этот слух казался слишком надуманным.

***

Поездка на поезде обратно в Лондон прошла гладко. Гарри и Гермиона ехали в одном купе, и никто не пытался навязать им свою компанию. Два мальчика, которых он унизил во время поездки в Хогвартс, старались избегать его в течение всего учебного года. За это он был им благодарен.

Гарри попрощался с Дафной. Она нехотя повторила его слова, но Гарри заметил, что, когда он заговорил с ней, она нахмурилась, а ее взгляд стал менее отстраненным. Он был полон решимости поговорить с ней как следует в следующем году.

***

Гарри крепко обнял Гермиону, прежде чем встретиться с дядей Верноном. Тот выглядел явно неуютно в присутствии стольких волшебников, но он держал свое мнение при себе. Он встретил Гарри с холодным безразличием. Некоторые вещи, подумал Гарри, никогда не меняются.

========== Глава 5. ==========

Лето не нравилось Гарри Поттеру. Последние девять месяцев он провел в Школе Чародейства и Волшебства Хогвартс, изучая магию. В течение учебного года он посвящал учебе почти все свое время, но летом ему не разрешалось пользоваться магией, по крайней мере, не в центре маггловского города. Большинство школьников были рады возможности отдохнуть от учебы, но Гарри Поттеру было скучно. Он почти выучил наизусть все учебники по заклинаниям первого курса и не получил списка тех, которые ему нужно было приобрести для второго курса. Короче говоря, делать ему было почти нечего.

Большую часть своих дней он проводил, бродя по Тисовой улице. Он прожил большую часть своей жизни в Литтл-Уингинге, но никогда по-настоящему не исследовал свой район. Практически все время своих первых одиннадцати лет он старался быть лучшим в своей начальной школе, но после года обучения в Хогвартсе потерял интерес к маггловскому миру.

Во время своих ежедневных исследований он мог затеряться в своих мыслях. Он обнаружил небольшой парк, где мог лениво сидеть на качелях и думать о своем пребывании в Хогвартсе. После его приключения в конце года большинство студентов стали считать его сильным. По правде говоря, он наслаждался этим уважением, но знал, что оно не совсем заслуженное. Он не был настолько могущественным, как они считали. Пока еще нет.

Возможно, худшей частью лета было отсутствие почты. Он не ожидал, что ему напишет много людей, но надеялся увидеть письма от Гермионы. В конце концов, она обещала писать каждый день. Он писал ей ежедневно в течение первой недели каникул, но его письма оставались без ответа. Он до сих пор не получил ни одного письма.

Тетя Петуния и дядя Вернон были такими же, как всегда, а кузен Дадли из кожи вон лез, чтобы избежать его. Он мог сосчитать на пальцах одной руки, сколько раз он видел его этим летом. Очевидно, Дадли не поддерживал перспективу обучить Гарри лучше защищать себя.

Гарри проснулся рано утром в день своего рождения. Он не ожидал, что этот день будет каким-то иным, чем обычный, но ему все равно было трудно заснуть. Он полагал, что для двенадцатилетнего ребенка вполне естественно радоваться своему дню рождения.

Он позавтракал со своими родственниками и не удивился, когда они даже не заговорили с ним. Дадли избегал смотреть ему в глаза, видимо, полагая, что взгляд в его глаза окажется смертельным, и поспешил уйти из-за стола, закончив трапезу.

Гарри не мог не задаться вопросом, каким был бы сегодняшний день, если бы его родители не были убиты. В его сознании возникли образы торта и подарков, сложенных на столе. Он представил себе теплые объятия матери и отца, который с гордостью похлопывает его по спине.

Его задумчивость была прервана звонком телефона. Дядя Вернон поднялся из-за стола, ворча что-то себе под нос о коммивояжерах. – Резиденция Дурслей, – сказал он, отказавшись от всяких любезностей. На лице Вернона отразилось замешательство, вызванное их ответом. Он указал на Гарри. – Для тебя, – сказал он хрипловато.

Гарри поднялся на ноги и взял трубку. – Алло?

– С днем рождения, Гарри! – Он сразу узнал голос. – Это Гермиона. Я нашла номер телефона твоих родственников в «WhitePages»{?}[Крупнейший и самый надежный онлайн-каталог с контактной информацией]. Где ты был? Почему ты перестал мне писать? – спросила она, переходя в режим быстрых вопросов. Это было то, что она часто практиковала на уроках.

Гарри тихонько захихикал от энтузиазма своей лучшей подруги. – Спасибо, Гермиона. Я был здесь, на Тисовой улице, все лето. Я перестал писать после недели, когда ты мне ничего не прислала.

Гермиона сделала паузу, прежде чем ответить: – Но я писала тебе, Гарри. Каждый день.

– Я не получал никакой почты с тех пор, как вернулся на Тисовую улицу.

– Наверное, кто-то все перехватывает. Я послала тебе экземпляр «Чары для современного дуэлянта», но сомневаюсь, что ты получишь его сейчас, – сказала она, внезапно расстроившись.

– Все в порядке, Гермиона. Это не твоя вина, – назидательно сказал он.

После этого разговор стал более приятным, и они провели следующие несколько минут, рассказывая о своих каникулах, пока Гарри не увидел, что его дядя нетерпеливо ждет, когда он закончит. – Гермиона, есть ли способ попасть на Косой Переулок? У моих родственников нет связи между каминами.

– Ну, ты можешь воспользоваться автобусом «Ночной рыцарь». Я читала об этом в пакете, который выдают всем магглорожденным. Тебе просто нужно поднять палочку в воздух, чтобы вызвать его.

– Хорошо. – Гарри снова взглянул на своего дядю, который начал постукивать ногой. – Я рад, что ты позвонила, Гермиона, но мне пора идти.

– Хорошо. Позвони мне как-нибудь, Гарри. До свидания.

– Пока, Гермиона.

Закончив разговор с Гермионой, Гарри решил прогуляться по окрестностям, чтобы проветрить голову. Мысль о том, что кто-то украл его письма, расстраивала его больше, чем он хотел признать.

Когда он направился к качелям, которые часто посещал этим летом, он услышал, как кто-то шипит на него, казалось, из-под земли. – Уйди с дороги, человек.

Гарри обернулся, пытаясь найти того, кто говорил. Он посмотрел вниз и увидел маленькую зеленую змейку, скользившую по траве. – Ты говоришь со мной, малыш? – спросил он с любопытством.

Змея приостановилась и подняла голову, выглядя почти озадаченной. – Ты говоришь на языке змей?

Гарри задумался на мгновение, прежде чем прийти к выводу: – Ну, сейчас я говорю с тобой, – рассуждал он, – так что да, полагаю, что говорю. Это необычно?

– Очень. Вы первый змееуст, с которым я столкнулся. – Брови Гарри поднялись, когда он обдумывал последствия. Это был еще один редкий талант, которым он обладал, и он решил изучить его, когда вернется в Хогвартс. Возможно ли, что он действительно достоин гордости и уважения? А когда-нибудь, возможно, даже любви? – Ты станешь великим, молодой человек.

***

Гарри возвращался в дом тети и дяди после обеда, а слова змеи все еще звучали у него в голове. Это был первый раз, когда ему сказали, что он на пути к величию. Его часто хвалили за работу, но такого заверения он еще никогда не получал. Он был в восторге от веры рептилии в него.

Когда он переступил порог и вошел в четвертый номер, дядя обратился к нему: – Гарри, нам нужно, чтобы тебя сегодня не было дома. Мы с твоей тетей принимаем потенциальных клиентов, и они не знают о твоем… – он замешкался, – состоянии.

– Могу я остаться на вечер в своей комнате?

– Ну, да, наверное, можно, но ты уже пропустил обед. Нам платят за то, чтобы ты был сыт, и мы всегда выполняли свою часть сделки. Возьми это, – Вернон протянул ему десятифунтовую купюру, – и найди что-нибудь поесть. Через несколько улиц есть паб.

Гарри не мог не расстроиться из-за своего дяди. Этот человек, казалось, почти беспокоился о его благополучии, пока не признался, что просто выполняет свою часть деловой сделки. Гарри направился к двери, держа в руке палочку, готовый вызвать «Ночной рыцарь» для поездки в Лондон.

***

Гарри вышел из автобуса, немного похудевший после поездки, вызывавшей тошноту, и вошел в «Дырявый котёл». Он узнал бармена по предыдущему походу на Косую Аллею с Хагридом, и бармен, очевидно, ответил ему взаимностью. – Гарри Поттер, – сказал он, подняв глаза от стакана, который он протирал тряпкой.

– Добрый вечер, Том.

– Что привело вас сюда сегодня вечером, мистер Поттер?

– Мне нужен ужин и комната на ночь. – Гарри не особенно хотел снова видеть Дурслей сегодня вечером. Кроме того, он мог свободно практиковаться в магии в комнате в «Дырявом котле». Он много читал об исполнении Указа о разумном ограничении колдовства несовершеннолетних. Как он понял, Министерство следило не за отдельными людьми, а за районами, и оставляло за родителями-магами право следить за исполнением закона. Комната в гостинице под такой надзор не попала бы.

***

Пастуший пирог, который он съел на ужин, показался Гарри очень вкусным. Это была лучшая еда, которую он ел с конца семестра в Хогвартсе. Его родственники всегда давали ему достаточно еды, но его тетя не была талантливым поваром. Еда всегда была, но ей не хватало вкуса.