Текст книги "Скованные (СИ)"

Автор книги: Shepard_Ev

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

– Могла бы и не идти, – едва слышно буркнула Николь.

– Аналогично, если тебя тяготит мое общество, – Элис все же услышала и посмотрела на нее так, что стало не по себе в тесном пространстве кабины лифта. – Меня пригласила не ты, так что…

– Ты согласилась, чтобы меня позлить? – закончила за нее Николь, удивляясь, как снова поменялась атмосфера между ними по сравнению с несколькими часами ранее.

Конечно, она сама способствовала этому, ведь очень хотелось, чтобы в их отношениях все вернулось на круги своя. Она уже достаточно переживала из-за Элис, хватит на всю оставшуюся жизнь. А учитывая, что та сама предпочла старую манеру общения, можно было с чистой совестью снова начать ее ненавидеть.

– Не хочу тебя расстраивать, Ники, – саркастично произнесла Элис, снова сделав акцент на коротком варианте имени, за что захотелось двинуть ей в нос, – но мир не вертится вокруг тебя. В вашей паре есть и лучшая половина, – усмехнулась она, кивнув на Мэтта. Наблюдая за их очередной перепалкой, он тяжело вздохнул, наверняка уже пожалев, что столь опрометчиво пригласил выпить обеих.

Николь прекрасно знала, чего добивается Элис, но поддаваться на провокации не собиралась. По крайней мере, очень старалась. Контролировать себя рядом с бывшей девушкой у нее всегда получалось плохо, будь то нестерпимое желание врезать ей хорошенько или повалить на кровать в далеком прошлом. И Николь ненавидела себя за то, что чертова Райли до сих пор может вызвать в ней подобные чувства, и неважно, на что они направлены. Основа у всех была одна. И об этом думать не хотелось совсем.

За всеми мыслями Николь и не заметила, как они добрались до бара через дорогу от участка. Назывался он «Мокрый Джо», но почему – никто не знал. Владельца заведения звали Барни, и, кажется, он и сам не догадывался, откуда взялось название, однако менять его не собирался, ведь оно полюбилось уже не одному поколению постоянно захаживающих сюда копов. Бар не блистал шиком лучших заведений Нью-Йорка и не предлагал дорогих напитков, зато был достаточно уютным, чтобы спокойно отдохнуть после дежурства или отвлечься от расследования.

Внутри оказалось полно народу, что не удивительно – патрульные в это время как раз заканчивали работу и по обыкновению заходили в бар пропустить пару стаканчиков перед тем, как отправиться домой. В поисках свободного столика детективы то и дело здоровались со знакомыми. Наконец найдя место, они уселись – Николь и Мэтт на одном сиденье, а напротив Элис. Как выяснилось, не самое лучшее решение – их взгляды постоянно встречались. Они заказали по пиву, однако расслабиться никто не мог – расследование не отпускало ни на секунду. Ожидаемо, весь разговор свелся к обсуждению дела.

– Так, стоп! – вдруг поднял руку Мэтт, заставив всех замолчать. – Мы сюда пришли, чтобы отвлечься, а не говорить о работе.

Обе молча уставились на него, совершенно не представляя, как общаться друг с другом не на тему расследования и не на повышенных тонах. Такая привилегия осталась далеко в прошлом, когда они могли болтать до утра обо всем на свете. Николь с теплотой вспомнила то время и слегка улыбнулась, но, заметив недоверчивый взгляд Элис, тут же попыталась напялить маску безразличия. И судя по ехидной усмешке, получилось это у нее плохо.

– Хотя… – Мэтт задумчиво посмотрел на часы. – Мне пора. Я обещал Марии, что уложу дочь. Могу подвезти вас.

– Я возьму такси, – быстро взглянув на Николь, сказала Элис.

– А тебе куда? – конечно, не мог не поинтересоваться рыцарь сэр Дайсон.

– Угол сорок второй и пятнадцатой.

Николь закатила глаза. Ну, конечно, как же по-другому? Она и жила всего в нескольких кварталах от нее. В такие совпадения сложно было поверить. Неужели Элис действительно ничего не знала ни о ней, ни о месте ее работы? Хотя, наверное, после всего произошедшего, такой привилегии, как выбор участка, ей попросту не предоставили. Похоже, сама вселенная хотела столкнуть их лбами.

– Не нужно тебе такси, – улыбнулся Мэтт, – Николь живет совсем недалеко, так что нам по пути.

Разве можно было ожидать от него чего-нибудь другого?

– Супер, – пробубнила себе под нос Николь. Встав из-за стола и накинув куртку, она без лишних слов направилась к выходу.

Прошел всего один день, а она уже успела возненавидеть свое состояние, когда не могла определиться в собственных чувствах. До прихода Элис в участок все было легко. Николь просто выполняла свою работу, периодически развлекалась, и никакие подобные идиотские мысли ее не посещали. Но теперь она понятия не имела, как поступить, ведь в одно и то же время хотелось абсолютно взаимоисключающих вещей. И все они были связаны с Элис. В один момент Николь готова была ее придушить, а в следующий – прижать к себе и утешить. И такое противоречие не просто выводило из себя, но и отнимало кучу сил, будто она только что пробежала марафон.

Когда все уселись в машину, Николь с усмешкой обратилась к напарнику, только бы выбросить лишние мысли из головы:

– Мэтти, я, конечно, понимаю, что ты коп, но ты не боишься кататься пьяным?

– Я выпил всего бокал пива. Учитывая мой вес и три часа, что мы просидели в баре, алкоголь в организме в пределах допустимых норм, – с видом знатока ответил он.

– Зануда.

Всю дорогу Мэтт о чем-то разговаривал с Элис, но Николь не слушала их, уставившись в окно в попытках вообще ни о чем не думать, просто наблюдая за проплывающими мимо огнями ночного Нью-Йорка. Воистину этот город никогда не спал – люди сновали туда-сюда словно в час-пик. Такое оживление с одной стороны бодрило, но стоило подумать, что некоторые из них окажутся на секционном столе и доске убойного отдела, как сразу хотелось загнать их в дома. Все-таки работа накладывает определенный отпечаток, когда в один момент во всех людях начинаешь видеть потенциальных жертв.

Когда подъехали в ничем не примечательный двор Элис, она вышла из машины. Николь даже не попрощалась с ней, не видя в этом особого смысла. Да и смотреть на ее симпатичное личико лишний раз не хотелось.

– Ну что? – улыбнулся Мэтт. – Может, настало время с ней помириться?

– С чего бы?

– Мы ведь неплохо провели время, – пожал плечами он, – да и вы обе переоцениваете неприязнь друг другу. Особенно ты.

– Вот не надо, Мэтт, – закатила глаза Николь, уже жалея, что не вызвала такси.

– Ладно-ладно, как скажешь, – сдался он и нажал на газ.

Проехав всего пару кварталов, машина остановилась. К счастью, напарнику хватило ума больше не заводить эту шарманку про примирение. После службы в армии Мэтт всегда старался уладить все конфликты мирным путем. И его желание прекратить вражду между ними было понятно, однако, что произошло между ними в прошлом, он не знал. Конечно, он наверняка догадался, что они встречались, но и не подозревал всех подробностей их расставания, а рассказывать об этом Николь не собиралась. Уж лучше оставить все как есть, чем ковырять старые раны.

– До завтра, – махнул рукой Мэтт и помчался домой.

Интересно, как его жена терпела его работу? Ведь он зачастую возвращался поздно, не раз его выдергивали с выходных и даже отпуска, но Мария закрывала на это глаза. И когда Николь бывала у них, то большую идиллию видела разве что в романтических мелодрамах с сопливым хэппи-эндом. Однако в глубине души надеялась, что когда-нибудь и у нее появится кто-нибудь, к кому она будет вот так возвращаться.

***

На следующее утро детективы встретились в морге, чтобы присутствовать на вскрытии Мэдди. Николь старалась проявлять тактичность и даже воздержалась от привычного саркастичного приветствия, ограничившись лишь «добрым утром». Однако Элис все равно взглянула на нее с недоверием.

Обменявшись любезностями, трое детективов вошли в раздевалку и облачились в балахоны, шапочки и маски. На самом деле, абсолютно все визитеры морга выглядели в этом одеянии комично, а уж защитные очки, нацепленные на нос, и вовсе дополняли глупый образ. Один раз Николь забыла надеть их и надолго запомнила ощущение мертвой плоти, отскочившей ей в лицо, когда судмедэксперт использовал пилу. С тех пор она не переступала порог морга без полной экипировки. И, конечно, не забывала нанести мятную мазь под нос.

Когда детективы вошли в комнату аутопсии, Санни уже все подготовил. Стоило ступить в эту обитель смерти, как запах разлагающихся тел тут же ударил в нос. Николь слышала много шуток о том, что патологоанатомы могут обедать над трупом, но так говорили люди, никогда не посещавшие морг. Тут одного запаха хватало, чтобы выплеснуть все содержимое желудка, а уж если посмотреть на трупы…

Николь специально не завтракала, но дух смерти, ощутимо витающий в воздухе, кажется, собирался вытолкнуть вчерашние сухарики с пивом. В такие моменты она жалела, что вообще когда-либо ест.

Судмедэксперт и его помощник уже ждали детективов, о чем-то тихо переговариваясь. С трудом подавив рвотные позывы, Николь вслед за коллегами подошла к секционному столу, на котором лежал труп Мэдди, и взглянула на Элис, неотрывно смотрящую на мертвенно-бледное лицо подруги. Медицинская маска скрывала ее эмоции, но Николь не нужно было видеть, чтобы знать, что она сейчас изо всех сил пытается выглядеть спокойной. Кажется, послышался даже хруст пальцев. Не успев подумать, она подошла ближе и слегка коснулась руки Элис. Та удивленно взглянула на нее сквозь защитные очки, но руку не одернула. Видимо, в такой момент она была рада любой поддержке, даже от столь ненавистной бывшей девушки.

Последующие минуты, когда Санни педантично осматривал тело, строго следуя протоколу, тянулись слишком долго, растягиваясь в часы, если не дни.

– Как и в предыдущих случаях все чисто, – покачал головой судмедэксперт, проверив уже все, что только можно. – Но…

– Но что? – нетерпеливо перебила его Николь, заработав гневный взгляд Элис.

– Раны немного отличаются.

– По-моему, то же самое, – пожал плечами Мэтт, – обработанные порезы, оставленные острым лезвием.

– Все верно, детектив, – кивнул Санни, – но в предыдущих случаях порезы наносились постепенно на протяжении всего времени, что он держал у себя женщин. Сейчас я бы сказал, что они нанесены в одно время, будто бы разом, а затем обработаны тем же способом. Видишь, нет разницы в степени заживления?

– Хочешь сказать, он порезал ее и оставил в покое, продолжая просто насиловать? – нахмурила лоб Николь, пытаясь осмыслить новую информацию, на что судмедэксперт кивнул.

– Хм, – задумчиво промычал Мэтт, – то есть в один момент он просто вылил весь свой фетиш с порезами. Это странно…

– Санни, – обратился к нему помощник, кивнув на ноги жертвы, – мне кажется, там кое-что есть.

– Что? – тут же встрепенулись детективы, порядком подустав от целого часа монотонной работы судмедэксперта, не дающей абсолютно никаких результатов.

– Молодец, Мэйсон, глазастый, – одобрительно кивнул Санни, – и, правда, какая-то частица.

Пока помощник повернул и удерживал тело в этом положении, он пинцетом аккуратно достал из пореза малюсенькое темное нечто. Неужели этот ублюдок наконец ошибся?

– Что это может быть? – наполнившись энтузиазмом, спросил Мэтт.

– Не знаю, – покачал головой Санни, аккуратно положил пробу в пакетик и написал на нем пару закорючек, – но я выясню и сообщу вам. Думаю, это попало в рану при транспортировке, так что может, удастся выяснить, на чем он ее перевозил. Я сделал токсикологический анализ, результаты будут скоро, но мы и так знаем, что в них увидим.

– Отличная работа, Санни, – Мэтт воодушевился последними новостями и уже рвался в работу.

Детективы вышли в раздевалку, тогда как судмедэксперт и его помощник продолжили процедуру вскрытия с разрезанием грудины и выниманием органов, а на ней обычно предпочитали не оставаться.

– Мэтт, мы догоним, – сказала Николь, стягивая с себя балахон.

– Конечно, – к счастью он не стал задавать лишних вопросов и вышел.

– Ты как? – она присела рядом с Элис, когда они остались одни, и положила руку ей на плечо.

– Да. Я… просто… – понурив голову, та смотрела в пол, а рука Николь непроизвольно скользнула на ее спину.

Она не знала, как себя вести в таких случаях. Обычно она была копом и говорила вполне конкретные фразы или задавала вполне конкретные вопросы, но сейчас перед ней сидела… Николь не знала, кто они друг для друга. Но вместе с тем не могла бросить ее в эту минуту.

– Все в порядке, – выдохнув, Элис резко встала. – Нам пора.

Она быстро стянула с себя балахон и все остальное, побросала в корзины и спешно покинула помещение, не сказав больше ни слова и оставив Николь наедине с ее собственными мыслями. Разъедающими изнутри своей противоречивостью мыслями. Тоже избавившись от дурацкого балахона, что держала в одной руке, и шапочки с головы, она глубоко вдохнула. Справиться со всеми бушующими внутри эмоциями было не так просто. Ровное дыхание не помогло ей успокоиться, и она решила выплеснуть накопившийся гнев «дедовским» способом – просто пнуть шкафчик несколько раз. На ее срыв металл отозвался равнодушным, но довольно громким звоном. Она поспешила убраться, пока никто не пришел разбираться, кто там буянит.

***

Элис изо всех сил старалась сохранять спокойствие, но это у нее выходило из рук вон плохо. Она спешно покинула раздевалку морга, стараясь убежать от непонятно почему проснувшейся заботы Ники. За последнее время столько всего навалилось, и она понятия не имела, как справиться с этим. Хватало уже мыслей о погибшей от рук маньяка подруге, а о непонятном поведении бывшей девушки даже думать не хотелось. Весь год они ненавидели друг друга, каждая встреча заканчивалась ссорой, угрожающей перерасти в драку, но только не сейчас. Ники не просто позабыла о своих глупых шуточках, но и старалась поддержать. Конечно, это не могло исправить того, что произошло в прошлом, но теперь градус взаимной неприязни заметно снизился.

Поднявшись на этаж убойного отдела, Элис направилась в комнату, где велось расследование. Мэтт уже был там и разговаривал с Бэйкером и высоким чернокожим мужчиной в черном костюме с иголочки. Не возникло абсолютно никаких сомнений, из какого департамента пожаловал этот красавчик. Надо сказать, выглядел он безупречно: коротко стриженные волосы, похоже, даже меньше миллиметра, легкая, но явно ухоженная щетина, и ярко выделялись карие глаза, тут же внимательно изучившие вошедшую Элис. Темные густые брови взметнулись вверх, а губы искривились в усмешке, так и кричащей, что все присутствующие в кармане его элегантного костюма.

– Детектив Райли, познакомься с агентом Лиамом Уинтерсом из отдела поведенческого анализа в Куантико, – представил незнакомца Бэйкер, а тот дружелюбно протянул руку, которую Элис тут же пожала. – Где опять носит Сандерс?

– Э, она сейчас придет, – она немного замешкалась с ответом, заметив, что это не ускользнуло от Уинтерса. Он слегка прищурился, и от его изучающего взгляда хотелось спрятаться. Наверняка он уже составил психологические портреты всех присутствующих.

Детективы вкратце рассказали, что удалось найти на вскрытии, и только после этого в комнату вошла Ники.

– Сандерс! – излишне громко объявил ее появление капитан, одарив ее недовольным взглядом. – Неужели ты решила почтить нас своим присутствием?

– Дела были в морге, – невозмутимо ответила та и с интересом посмотрела на незнакомого мужчину. Судя по тому, как она недовольно поджала губы, то догадалась, кто он. Копы никогда не любили, когда в их расследования вмешивались люди из других департаментов – своеобразная холодная война между полицией и ФБР.

– То-то твои коллеги уже успели вернуться, – скрестил руки на груди Бэйкер.

– У Райли ноги длиннее, вот и ходит быстрее, – хмыкнула Ники и расплылась в улыбке, явно довольная собой.

Она посмотрела на Элис, словно проверяя реакцию на свою очередную глупую шутку, но в ответ получила лишь шепот: «стерва». Ники скорчила рожу на это и отвернулась. Элис заметила, что Уинтерс внимательно следил за ними, хоть и старался этого не показывать.

– Ага, и лифт у нее персональный. Скоростной, – смерил ее строгим взглядом Бэйкер и все же переключился на гостя. – Как я уже сказал, это агент Лиам Уинтерс из отдела поведенческого анализа ФБР. Он поможет нам с делом.

– Конечно, федералы не могли не вмешаться, – фыркнула Ники.

– Это я его пригласил, – сказал Бэйкер, смерив ее грозным взглядом, – так что, надеюсь на ваше плодотворное сотрудничество. Да, Сандерс?

– Конечно, сэр, – кивнула та, явно не испытывая особой радости, но спорить все равно не решилась.

– У меня встреча с комиссаром и мэром, но я к вам еще загляну, – сказал капитан и направился к выходу, но уже у самой двери обернулся, – поймайте ублюдка.

– За этим мы здесь, сэр, – кивнул Уинтерс и улыбнулся. Как только Бэйкер скрылся за дверью, он окинул всех присутствующих серьезным взглядом и сказал, – ну что ж, приступим. В самолете я изучил дело. Довольно интересное.

– Очень, – с издевкой усмехнулась Ники – похоже, такое определение ей крайне не понравилось.

– Интересное – в плане поведения субъекта, детектив Сандерс, – спокойно ответил Уинтерс и подошел к доске.

Не меньше десяти минут он изучал ее содержимое, сосредоточенно хмуря лоб. Детективы, переглядываясь, недоверчиво следили за ним. Лишь одному Уолли не было дела до агента – он так и продолжал копаться в компьютере, выискивая там что-то.

– Учитывая возраст жертв, субъект – мужчина от тридцати до сорока лет, – вдруг начал вещать Уинтерс, не отрывая взгляда от доски. – Судя по виктимологии – белый.

– Очень проницательно, агент Холмс, – усмехнулась Ники, а ехидство так и лилось из нее, – но это мы и так знаем.

– Этого нет на доске, детектив, – Уинтерс развернулся и вперил в нее внимательный взгляд.

– Оно вот здесь, – еще больше растянув ухмылку, она постучала пальцем по виску.

Детективы с интересом наблюдали за происходящим, но не вмешивались. Элис понимала, что сейчас им не помешает любая помощь, особенно от профайлера. Она бывала на паре семинаров, устроенных отделом поведенческого анализа, и их методы впечатляли. Они опирались не на улики, а на действия субъекта. А сейчас им именно это и было нужно, ведь улик Блэйд, как его прозвали СМИ, не оставлял. По крайней мере, до последнего убийства. Вообще, Элис удивляло то, что с ОПА* не связались раньше. Но Ники не была бы собой, если бы просто приняла помощь, не показав свой скверный характер и абсолютное неумение сходиться с людьми.

– Детектив Сандерс, – снисходительно улыбнулся Уинтерс, – когда все известные данные на доске, а не вот тут, – он передразнил ее жест, – гораздо нагляднее, а значит удобнее проследить связи, и можно быть уверенными, что ничего не упустили.

Ники не нашлась, что ответить, и промолчала. Агент посчитал это своей безоговорочной победой, развернулся и взял черный маркер. На стоявшем рядом с доской флипчарте он начал писать: «мужчина 30 – 40, белый» и все светлые мысли, что озвучивал.

– На самом деле это редкость, – продолжал вещать он, – когда серийный убийца делает такие долгие перерывы. Это значит, что охота для него важна не меньше, чем убийство и все, что ему предшествует. Он терпелив, выслеживает жертву, выстраивает план. Но и захватив ее, он не теряет этих качеств. Он тщательно удаляет все, что могло бы привести к нему. Выбрасывает их в людном месте, хочет, чтобы их нашли. Он весьма дерзок.

– Черт, да это нам и так известно, – все же не выдержала Ники и перебила агента. – Скажи нам что-нибудь, чего мы не знаем, или вали обратно в Куантико и не мешай нам работать!

– Николь, – одернул ее Мэтт.

Она одарила напарника злобным взглядом. Уинтерс воспользовался этим и, усмехнувшись, хотел продолжить, но запнулся и кашлянул, попытавшись прочистить горло.

– А можно кофе? – спросил он.

– Мы тебе в официанты не нанимались, – огрызнулась Ники, – вон кофеварка, так что дерзай. Или тебе надо и ее психологический портрет составить?

– Николь, перестань, – подойдя ближе к ней, настойчиво сказал Мэтт.

Элис удивлялась, как постоянные выходки Ники еще не привели к отстранению, а то и вообще увольнению. Она слышала, что ее отец работал в этом участке, и, похоже, после его смерти капитан взял ее «под крыло», особенно, когда та решила работать в полиции. Наверное, и перевели ее в убойный отдел именно этого участка не случайно.

– Скорее всего, каждая из женщин с ним контактировала, но не придавала этому значения, – пока агент наливал себе кофе, сказала Элис.

– А то мы этого не знали.

– Ты не помогаешь, Ники! – рявкнула Элис, уже порядком разозлившись на нее. За каждый комментарий хотелось ее хорошенько стукнуть. – Может, заткнешься и займешься делом?

– Я бы занялась, но этот костюмчик мне мешает, – процедила сквозь зубы та.

– Детектив Сандерс, я понимаю твое негодование, – спокойно отозвался Уинтерс, отхлебнув кофе и поморщившись от его вкуса – видимо, в ФБР привыкли к латте и капучино, – но я не собираюсь вмешиваться в ваше расследование. Я здесь только для того, чтобы помочь. Четыре женщины убиты, а расследование стоит на месте. Я помогу составить профайл и все. Остальное ваша работа.

– Это все, конечно, супер, – ответила Ники, – но то, что ты говоришь, нам и так известно. Так какой от этого толк, только потеря времени.

– Ты не дала мне закончить, – отпарировал Уинтерс, – это как математика. Не познаешь азов, высшую математику тебе не осилить. Мне нужно узнать субъекта полностью.

– Да весь ваш профайлинг – это тыканье пальцем в небо! Как метеорологи.

– Хорошо, детектив, – Уинтерс поставил кружку с кофе на стол и подошел ближе к ней.

Он был сантиметров на двадцать выше, и ей пришлось изрядно задрать голову, чтобы посмотреть ему в глаза.

– Судя по твоему буйному характеру, ты не была образцовым ребенком, – начал он, тогда как на лице Ники играла скептическая усмешка. – Тебя не раз вызывали к директору. У тебя было больше друзей парней, и я сомневаюсь, что из кружка шахмат. Наверняка ты попадала в неприятности. Этот едва заметный шрам на щеке достался тебе из того времени?

Ники хоть и старалась удержать усмешку, но с каждым словом агента она становилась все меньше, а потом и вовсе исчезла. Остался только взгляд, которым она буравила агента, и он отвечал ей тем же. Элис знала, откуда у нее шрам, и Уинтерс был не так далек от истины.

– Уверен, что у тебя были приводы в полицию, – на этой фразе Ники сглотнула, тем самым указав опытному психологу нужное направление, – но ты здесь, а значит, у кого-то из твоего ближайшего окружения было достаточно влияния, чтобы убрать это из твоего досье.

Ники поджала губы, стараясь больше не выдавать эмоций. Она всегда боялась, что ее прошлое всплывет и помешает карьере. Элис знала, как она хочет вычеркнуть темное пятно из своей биографии и жутко его стыдится, но именно это сделало ее той, кто она есть, что чутко уловил Уинтерс. Тем временем он безжалостно продолжал:

– Думаю, это был отец. Он погиб, так? Именно это заставило тебя пересмотреть приоритеты и не покатиться по наклонной. Ты самая вспыльчивая среди коллег, и им приходится тебя постоянно останавливать, но, очевидно, ты хороший детектив, раз ты еще здесь. И ты постоянно норовишь задеть детектива Райли, и на первый взгляд это неприязнь, однако здесь скрыто гораздо большее, и вряд ли ты захочешь, чтобы я копнул глубже. Ну так что, детектив Сандерс, ткнув пальцем в небо, я хоть чуть-чуть угадал? – к чести агента, он сохранил серьезное выражение лица.

Ники молчала. Очевидно, что она не могла отрицать ничего из того, что сказал Уинтерс. Всего за несколько минут знакомства он узнал о ней столько, сколько она не позволяла остальным за много лет. Конечно, своими эмоциями она сама подсказывала ему, куда двигаться, но сдерживаться Ники никогда не умела. У Элис ушло много времени, чтобы завоевать ее доверие и пробиться через выстроенную за долгие годы душевного одиночества стену, не подпускающую близко практически никого.

– Так что, детектив, – Уинтерс довольно кивнул, видимо, отметив в голове очередную победную галочку, – направь свой гнев в нужное русло, а именно на субъекта. Это будет гораздо полезнее.

Побежденной Ники нечего было ответить, поэтому она просто отступила на шаг и молча уселась в кресло. Элис пристально следила за ней и лишь прищурилась, когда та взглянула в ее сторону. Наверняка ее интересовала реакция на слова Уинтерса. Конечно же, давать Ники возможность для последующих подколов она не собиралась, так что на лицо легла привычная маска спокойствия с легкими признаками усмешки.

Но Элис никогда не страдала самообманом, наоборот, была склонна к самоанализу, потому не могла отрицать – кое-что в том, что сказал агент, задело ее. Она и сама довольно давно начала подозревать, что под ненавистью Ники скрыто нечто большее, особенно, судя по сильно изменившемуся поведению после убийства Мэдди. Элис слишком хорошо знала свою бывшую девушку, чтобы под ее попытками ненавидеть, не разглядеть искреннюю заботу и волнение. Ники многое пережила в школе – начиная от унижений из-за нетрадиционной ориентации, заканчивая драками, алкоголем и даже наркотиками, – так что нельзя винить ее за грубость и недоверчивое отношение ко всем окружающим. Когда-то Элис разглядела за ощетинившейся оболочкой настоящую Николь Сандерс – милую и нежную, но их разрыв лишил ее такой привилегии. Кажется, единственным ее близким другом теперь стал Мэтт. Однако после всего произошедшего не заметить мостик, наметившийся над пропастью взаимной неприязни между бывшими любовницами, было нельзя.

«Чего уставилась?» – одними губами спросила Ники, на что Элис лишь одарила ее привычной едкой усмешкой – несмотря на перемены в их общении, она все еще не простила предательства и менять своего отношения к ней не собиралась. Не став задерживать зрительный контакт, она отвернулась к доске, к которой снова подошел Уинтерс.

– Хорошо, – сказал он, убедившись, что все снова слушают его, и продолжил свой монолог. – Он одиночка. Вряд ли у него много друзей, скорее, пара знакомых, чтобы поддерживать видимость социальной жизни и не выделяться. Географический профиль нам не поможет – область действия субъекта слишком велика. Но в данном случае нам многое могут поведать сами жертвы. Мы знаем, что он долгое время готовится к похищению, изучает ритм жизни женщин, их распорядок. Но, – он сделал паузу, неторопливо оглядев присутствующих, – если мы поймем, как именно он встретил их, то найдем недостающую часть паззла.

Элис подошла ближе к столу, где Мэтт начал раскладывать папки. Она отчетливо услышала, как Ники едва слышно пробурчала себе под нос: «А говорить еще более пафосно нельзя?» Видимо, после того, как Уинтерс поставил ее на место, язвить вслух она не решилась, но не была бы собой, если бы промолчала. Когда они впервые встретились в Полицейской академии, именно эта дерзость и привлекла Элис. Они выросли в абсолютно разных условиях, и примерная девочка с Манхэттена с известной в определенных кругах фамилией просто не могла пройти мимо непокорной и вспыльчивой бунтарки из Огайо, столь отличавшейся от привычного окружения. Элис встряхнула головой, попытавшись избавиться от так не вовремя всплывших воспоминаний, и вдруг осознала, что пропустила часть обсуждения.

– Мы что-нибудь знаем о сувенирах? – спросил Уинтерс. – Как правило, раз у него такой перерыв между убийствами, ему нужна какая-то вещь жертвы, чтобы снова и снова переживать те несколько дней, что он проводит с ними.

– У него и так остается все, что было на них в день похищения, – усмехнулась Ники, но в голосе ее явно улавливались нервные нотки.

– Ты права, сложно судить, когда жертвы найдены полностью обнаженными, – покачал головой агент. – Но не думаю, что он хранит все вещи. Должна быть какая-то мелочь. Это могло бы помочь связать его с жертвами.

– Об этом поговорим, когда поймаем его, – скрестив руки на груди, сказал Мэтт. В его взгляде отчетливо читалась решимость схватить преступника во что бы то ни стало.

Последующие несколько часов Уинтерс и детективы продолжали строить догадки о поведении субъекта, способные привести к нему, попутно записывая все на доске. Помимо уже озвученных фактов о предполагаемой расовой принадлежности и возрасте, они пришли к выводу, что работа преступника не самая престижная, но требующая усидчивости и скрупулезности. Вряд ли какой-нибудь вышибала из бара или водитель такси мог с такой педантичностью каждый раз идеально избавляться от улик. Хотя нет, в последнем случае он все же ошибся, оставив хлебную крошку на пути его поисков. И пусть пока им не удалось ее использовать, Элис была твердо намерена найти убийцу подруги. Во время разговора она невольно следила за Ники, вставляющей комментарии на удивление исключительно по делу. Правда, она не сомневалась, что в ближайшем будущем вернется привычная Ники, полная саркастичных подколов. Не то, чтобы Элис скучала по ним, но все же видеть ее такой серьезной было непривычно.

– Детектив Дайсон, – вдруг робко обратился к нему техник, – не хотел бы прерывать ваше обсуждение, но я думаю, это важно.

– Конечно, Уолли, что у тебя? – заинтересованно спросил Мэтт и подошел ближе к столу с мониторами. Остальные так же охотно отвлеклись.

– Это по поводу алиби мужа последней жертвы, – смущенно поправив очки, ответил тот. Он явно не привык к вниманию, предпочитая виртуальный мир реальному. – Я проверил камеры наблюдения…

– Ты же говорил, что в его офисе их нет, – не дала ему закончить Ники, за что Элис ее тут же одарила самым суровым взглядом, на который только была способна. Причем та снова удивила, тут же умолкнув.

– Ага, но снаружи-то есть. Я запросил записи с расположенных в радиусе километра камер, – гордо ответил Уолли, даже немного выпрямив спину. – Я не мог тратить время на просмотр всех их, это заняло бы несколько дней. Я запустил программу распознавания лиц, конечно, пришлось ее немного модифицировать. Я подправил алгоритм, он опирался только на… – с горящими глазами техник пустился в свои любимые, но никому не нужные пространные объяснения, поэтому Мэтт прервал его, подняв руку:

– Уолли, давай ближе к делу.

– Оки-доки, – он суетливо развернул к ним один из мониторов. – Стэнли Пирс не был в офисе, как утверждал. Вот здесь, – ловко нажав пару клавиш, техник запустил видео, – видно, что он ушел около восьми часов вечера и больше не возвращался.

– Сотрудники картинной галереи подтвердили, что Мэдди ушла в девять, как и всегда по четвергам. Она обычно задерживалась, чтобы подготовиться к тематическим показам, начинающимся в пятницу и длящимся весь уикенд, – сверившись с блокнотом, рассказал Мэтт.

– То есть, муж жертвы солгал о том, где был, покинув офис примерно за час до предполагаемого похищения, – подытожил Уинтерс, улыбнувшись чему-то. – Я думаю, нам нужно с ним поговорить.