Текст книги "Время Драконов (СИ)"

Автор книги: Shelma-tyan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

– Люси! – зовет Нацу отчаянно, и успевает заметить, как дрожат ресницы Хартфилии. Чары снова смарывают его, и снова он смотрит на синего ящера, поднимающегося все выше и выше. Ярость от своего бессилия сводит с ума. Нацу беснуется, извергая огонь. Он должен вспомнить! Он знает его! Он знает кто эта сволочь! Имя вертится на языке, Нацу морщится, мучительно пытаясь ухватить буквы в голове.

– Джерар! – наконец пронзает Драгнила просветление. Он вскидывается, тяжело дыша. Люси напуганная и едва продравшая глаза трясет его за плечи.

– Нацу… – ее глаза уже светлые, вовсе не мутные. Осознав магию, она быстро с ней справилась, а вот он все еще, как очень злая сомнамбула, трет глаза.

– Что за ерунда? Кто наложил чары? – удивляется Хартфилия.

– Джерар… – бурчит Нацу, хотя хочется орать благим матом.

– Джерар? Не понимаю… Зачем ему…

Нацу тяжело поднимается на ноги, встряхивается и словно ужаленный несется в лес. След есть, он чует запах Эльзы и запах Джерара, а еще вязкий, липкий запах магии усыпления. Он унес ее, сонную, беспомощную. Сердце стучит бешеной тревогой. Только не опять, только не снова. Только не потерять слабый тонкий запах в воздухе, гораздо более слабый, чем обычно. Он видно пользовался своей ускоряющей магией, потому запаха почти не осталось. Выбежав на большую поляну, Нацу резко чует запах дракона. Вонь бьет так резко и с такой силой, словно он врезался в чудище на ходу. Нацу удивленно мотает головой, рассматривая поляну на которой оказался.

Здесь все провоняло драконом так, словно он сидел тут некоторое время. Нацу крутит головой и по примятой траве, по снесенным деревьям, по следам на земле понимает – это так и есть. Но как Нацу тогда мог не почуять его? И даже сейчас, когда он бежал сюда, запаха дракона не было…

Нацу медленно поворачивается и отсчитывает шаги. Около края поляны, переступив невидимую черту, он снова теряет запах. Медленно кусочки пазла складываются воедино. Драгнил наклоняется и видит тонкую полоску подпаленной травы. След от магической печати. Кто-то спрятал запах дракона с помощью заклятия. Оградил его словно куполом какой-то магией. Но…почему? Зачем и как? Запахи обрываются тут. Только вонь дракона и осталась, а следа Эльзы нет, как и Джерара.

Нацу медленно садиться на мокрую стылую землю.

Роуг. Он был тут. Он спрятал дракона, а Джерар наткнулся на него и… Дальнейшее видится Нацу слишком страшным, чтобы представлять.

За его спиной, тяжело дыша, из леса выбегает Люси.

– Нацу! Что случилось? Где Эльза? – кричит Хартфилия.

– Я не знаю, – тихо отвечает Драгнил и молча смотрит в светлеющее осеннее небо.

========== Глава 7 ==========

Эльзе снится Джерар. Сосредоточенный и хмурый, словно что-то серьезное тревожит его. Вокруг зеленых глаз первые морщинки, лицо осунулось. Джерар ведь старше нее на семь лет, – вдруг вспоминает Титания. Он давно уже взрослый мужчина.

– Поспи – говорит он, и в голосе забота и нежность. Бесчисленное количество раз ей снился этот голос. Вот и теперь…Так некстати, так не вовремя, снова сны про Джерара. Она ведь решила там, где-то между жизнью и смертью, в бесконечно долгом споре с Драконихой, что не оттолкнет Нацу. Потому что он стал по-настоящему дорог ей. Не просто как друг или напарник, но и как… Нацу.

Эльза просыпается от тихого мелодичного звона хрусталя. Сон неохотно спадает с нее и еще несколько мгновений она нежится, утыкаясь лицом в мягкость подушки.

Вдруг как будто из-под земли резкий толчок подбрасывает все вокруг. Титания резко садится на постели, бокалы в запылившемся серванте снова подпрыгивают и звенят.

Землетрясение! – мелькает мысль, но больше толчков нет. Эльза изумленно осматривается вокруг. Темная комната, освещена лишь слабым светом из грязного окна. Кровать, старый сервант с посудой, сундуки и наваленные на них тряпки, сомнительного происхождения. Толи гобелены, толи портьеры. На полу видавший виды, но весьма искусно сделанный ковер.

Эльза изумленно таращится вокруг. Со сна она не сразу соображает, что проснулась не там, где заснула. Секунда – и она вспоминает, что засыпала с Нацу в лесу недалеко от Магнолии. А теперь она… Где она?

Словно отвечая на ее вопрос, легко стучат в дверь. Тяжелая деревянная створка приоткрывается и в комнату, чуть нагнувшись, чтобы не удариться о низкий косяк, входит Джерар.

– Привет. – как ни в чем не бывало здоровается он. – Ты проснулась? Тогда пойдем завтракать.

Он проходит по комнате, и отодвигает штору на окне, впуская больше света. Смотрит на улицу, на мгновение задумавшись. Эльза растерянно, онемев от шока, глядит ему в спину.

– Я знаю, у тебя много вопросов. Поверь, у меня тоже их много. Но давай сначала ты умоешься и поешь, а то ты на смерть похожа. Хорошо?

Он мягко улыбается и что-то внутри подвластное этой улыбке, старое и неизживаемое, дрожит. Эльза все еще не в силах вымолвить и слова, кивает и выбирается из постели, аккуратно оправляет смятую блузку и юбку.

– Мои доспехи? – спрашивает она, и видит их сложенными в уголке аккуратной стопкой.

– Я позволил себе их снять. Это преступление – спать в постели в латах. Особенно в нашей ситуации. – Нахмурившись, Фернандэс задергивает занавеску и снова натягивает на лицо улыбку. – Пойдем?

Эльза чувствует, как по коже мимолетно пробегают мурашки темного нехорошего предчувствия. Что-то в улыбке Джерара пугает ее, какая-то невысказанная горечь. Но ощущение так неуловимо, так зыбко, что через секунду оно проходит без следа.

Они спускаются по каменной винтовой лестнице и попадают на просторную кухню, больше подходящую среднему по размеру ресторану, чем жилому дому. Каменные стены и потолок покрыты многолетним налетом гари, посуда валяется в беспорядке и только один стол выглядит чистым и обжитым. Джерар любезно льет воду из ковшика ей на руки, помогая умыться над раковиной, подает полотенце, с улыбкой наблюдая за ней. Эльза, как и всегда чуть робеет перед ним. Даже когда они были ровесниками, Джерар запросто мог заставить ее чувствовать себя девчонкой.

–Где мы? – спрашивает она, вытирая влажное лицо полотенцем и пальцами распутывая намокшие прядки волос.

– Стыдно признавать, но я не силен в географии Фиора, так что даже не знаю, что ответить. Можно сказать, что мы у меня.

– И где это – у меня? – начинает сердиться Титания. Джерар беззаботно пожимает плечами.

– Не все ли равно. Ты голодна?

Эльза за месяц скитаний давно разучилась гордо отвечать «Нет» на этот простой и такой важный для выживания вопрос. Она кивает.

Джерар режет хлеб и наливает из кувшина молока, пододвигает к ней блюдо с запеченным окороком, и у Эльзы глаза на лоб лезут. Она ждала консервов или чудом не сгнивших еще овощей и фруктов, но это!

– Откуда?

– Скажем так, я подготовился к твоему появлению. – усмехается Фернандес.

– Ты испек хлеб? – скептически поднимает брови Титания.

– Ты будешь есть или нет? – смеется Джерар, и Эльза пододвигает яства ближе к себе. Она жует, смущаясь под теплым взглядом Джерара. Он любуется на нее словно она картина, что висит над каминной полкой. Эльзе становиться не по себе.

– Извини, – читает ее мысли Фернандес. – Просто не могу на тебя наглядеться. Мечтал увидеть тебя.

Эльза чувствует, как краснеет. Это так… непривычно. Обычно они с Джераром никогда не переходили негласную грань. Она всегда знала, что он для нее человек особенный, а она для него. Но никогда это открыто не звучало в том самом смысле.

– Это…очень мило. – С трудом выдавливает из себя Титания. Джерар смеется над ее смущением и это немного сглаживает неловкость.

– Но ты ведь меня сюда притащил не для того, чтобы повидать, правда? – закончив есть, переходит к деловому тону Титания.

– Да. Увы. Мне нужно с тобой поговорить.

– И сделать это в лесу было нельзя? – Эльза говорит это спокойно, однако даже после этого королевского по нынешним меркам приема, она чувствует, как в ней закипает злость. – Ты применил усыпляющую магию и утащил меня бог знает куда чтобы….поговорить? Ты ведь не оставил Нацу и Люси беспомощными усыпленными посреди леса, где рыщут драконы?

– Так мог бы поступить только враг, верно? – пожимает плечами Фернандес. Его манера держаться, путанные неясные слова и невозмутимость вдруг резко напоминают лощеного Зигрейна. Эльзе словно холодят сердце, она чувствует как самый настоящий страх, непонятный, беспочвенный, но отчетливый, пробегает от лица по всему телу.

– Какого черта, Джерар?! – отбрасывая все манеры рычит Эльза и только бешеным усилием воли не вскакивает на ноги, продолжая мирно сидеть за столом.

– Извини, – кривит собеседник губы. – Но боюсь, что вопрос, о котором пойдет речь, было невозможно обсудить в присутствии твоей компании.

– И чем же тебе помешала моя компания?

– Нацу не тот человек, что сначала думает, а потом кидается в драку. А мне нужно…– Джерар вдруг резко поднимается и, пройдясь по кухне, запускает руку в синие волосы. – Мне нужна ты. Я долго думал и пришел к выводу, что только твое мнение может повлиять на исход дела.

Эльза от всей этой неясности только сильнее злится.

–Ты можешь говорить яснее?! – закипает Титания. – Можно подумать ты собрался мне предложение делать!

Джерар удивленно вскидывает брови, а Эльза от осознания, что она сказала, покрывается удушливой краской. Как она могла такое ляпнуть? По лицу Фернандеса ползет улыбка.

– Не сегодня, – отвечает он, и если Эльза думала, что она покраснела до этого, то жестоко ошибалась.

– Очень смешно. – Хмуриться она. – Твоя невеста не оценила бы твой юмор.

– Ну что ты, она обожает мой юмор. – Джерар снова усаживается напротив . – И даже иногда хохмит в ответ.

– Идеальная, должно быть, женщина. – Холодно предполагает Титания.

– О да! Женственная, хрупкая, просто цветок… – небрежно перечисляет Фернандес, улыбаясь непонятно чему. Эльза смотрит на него и не понимает какое желание в ней сильнее – рассмеяться или врезать ему посильнее.

– Давно хотела спросить, как же зовут эту богиню?

– Эм…– на мгновение теряется Фернандес.

– Красивое имя. – Умиляется Титания и зло отодвигает стул.

– Эльза… – из голоса пропадает насмешка, Джерар провожает ее взглядом и поднимается следом. – Я соврал тогда, потому что… Сам не знаю зачем. Я не хотел причинять тебе еще больше боли.

Эльза подходит к закопченному окну и уже почти отодвигает занавеску, как ее руку перехватывает Джерар. Он мягко сжимает ее ладонь и целует костяшки пальцев.

– Прости. – Говорит он виновато, и Эльза вдруг понимает, что не злится на него за эту неуклюжую ложь. В глубине души она никогда не верила в нее, и все же… Она пожимает плечами и, высвободив руку, возвращается к столу.

– Говори что хотел. Мне нужно обратно.

– К Нацу? – спрашивает Фернандес, и Эльза чувствует как бешено бьется сердце. – Я тебя не виню. Я предполагал, что так выйдет. – Говорит Джерар словно рассуждая о посторонних – безразлично и отстраненно. – Вы остались вдвоем посреди хаоса. Это естественно, что ты потянулась к нему, а он и подавно всегда был к тебе неравнодушен.

– Значит, ты предполагал… – повторяет Эльза, и вдруг чувствует, как на глаза наворачиваются постыдные слезы. Нет! Сколько можно рыдать из-за него! Сколько раз он будет ранить ее своими небрежными словами!

– Я не мог думать тогда о…

– Мелочах вроде меня? – горько заканчивает за него Эльза.

– Мелочах вроде моих чувств к тебе. – Поправляет ее Джерар. – Я знал, что Нацу защитит тебя даже ценой жизни.

– Очень удобно. Свалил обузу на него, а сам отправился спасать мир. В твоем стиле, Джерар.

– Оправдываться не входило в мои планы, но если хочешь, я могу извиниться.

– Извиниться? – словно не зная значения этого слова, повторяет Титания. – Нет, не хочу.

Эльза садится на стул и откидывается на спинку.

– Хм. – задумчиво рассматривает ее старый друг. – Ты изменилась.

– Я умерла… почти что.

Джерар подходит ближе и вдруг берет в руку прядь ее волос, мягко пропускает ее между пальцев, рассматривая едва заметные фиолетовые блики.

– Откуда это?

Эльза замерев не отвечает. После всего что было, после всех ее обид и злости она ничего не может поделать с собой. От прикосновения Джерара она, словно зачарованная, застывает и не может связать буквы в слова.

– Красиво…

Эльзе кажется, что от волнения сердце выскочит из груди. Она хотела бы ничего не чувствовать к нему, быть безразличной, холодной, чужой, но проклятое сердце, проклятое неверное сердце снова трепещет от одного легкого невинного прикосновения.

Эльза хочет отстранить его руку, но соприкосновение пальцев выбивает ее из колеи еще сильнее. Джерар прикасается к ее лицу и легко целует в губы. Эльзу трясет. Болезненно и сильно. Она отпихивает Фернандеса, уперевшись в сильную грудь рукой.

– Не смей.

– Прости… Я соскучился. – Шепчет он, и в его тоне Титании чудится нахальная самоуверенность. Словно между ними все давно решено, и ее слабые потуги выбраться из этой колеи не заслуживают внимания. –Ты же знаешь, в глубине души я всегда хотел быть с тобой.

– Всегда хотел и никогда не был. – Горько подытоживает Эльза. – Что тебе нужно от меня, Джерар? Зачем ты меня сюда притащил? Для этого? Не верю.

Фернандес раздосадовано отстраняется и отходит к окну.

– Нет, не для этого. Просто увидев тебя, я ненадолго забыл о своих целях. Такое случается, знаешь ли.

– Ты решил устроить утро откровений? Видимо, я должна рассыпаться от счастья, услышав это. Извини, если разочаровываю тебя, но после последнего месяца я, кажется, растеряла всю свою восторженность.

– Боже, как ты на меня зла! – Качает головой Фернандес, и Эльза с удивлением понимает, что он абсолютно прав. Она зла на него. До кругов перед глазами, до скрежета зубов, до безотчетного раздражения любым словом и жестом.

– Я не повел тебя в Магнолию – в этом все дело? Мне казалось, ты поймешь.

– Я понимаю, – ледяным тоном отрезает Титания. – Логика твоих действий ясна и прозрачна. Просто… возможно, я научилась ценить в людях нелогичность.

Эльза вспоминает вихрастую макушку Нацу, то как он сплетал их пальцы там, в пещере, как посмеивался над ее смущением и как обнимал холодными ночами. Эльза сама не замечает как улыбается.

– Вот как… – глубокий голос Джерара в мгновение разбивает ее воспоминания. Эльза воровато прячет улыбку, но это напрасный труд. Джерар смотрит так, словно знает о ней больше чем она сама и на одно страшное мгновение Эльза думает, что это может быть правдой. Джерар всегда обладал над ней нелогичной, но всеобъемлющей властью. Рядом с ним она переставала быть самой собой. Терялась.

Фернандес садится напротив, пододвигает к себе чайник и наливает кипятка в высокую коричневую чашку.

– Как бы там ни было, ты должна выслушать меня, Эльза. Одно связано с другим как ни прискорбно. Вашу историю ты непременно расскажешь, но может в другой раз. Сейчас я не в настроении слушать про подвиги Нацу. Позволь сейчас мне рассказывать. – Джерар вдыхает пар от заварившегося чая. – После того как мы расстались, мы с Уртир как и собирались, пошли в Эру. Добрались туда быстро, помогла магия Метеора. Драконов мы опередили. Но совет… – Фернандес горько улыбается. – Они не готовились к обороне, не эвакуировали людей, ничего из того, что я мог бы предположить. Они, разумеется, уже знали все, у совета, широкая сеть информаторов и магических средств наблюдения. Когда мы с Уртир вошли в зал совета мои премилые бывшие коллеги занимались не чем иным, как дележкой открывшейся вакансии короля.

Эльза пораженно глядит на Фернандеса, и тот грустно улыбается.

– Именно так, Эльза. Власть. – В его устах это слово звучит особенно весомо, и Эльза напрягается всем телом. – Она портит людей. Тебе не понять, потому что ты из другого, более простого, но и более чистого теста. Ты, моя прекрасная фея, лишенное честолюбия создание. А вот мы… Мы слабы и не всегда можем устоять перед соблазном. Я даже не пытался вразумить их. В этом не было смысла. Я нашел командира стражи и с еще двумя наиболее вменяемыми богоизбранными магами мы организовали оборону. По периметру города были наложены мощные защитные чары, которые подпитывались силами магов внутри. Первая волна была самая тяжелая. Драконы… – Джерар уважительно хмыкает. – Это тебе не кучка магов или чудишь. Какая мощь, какая жестокость. Старики поняли, что их троны горят под ними и присоединились к нам. И Эра выстояла. Быть может единственный город во всем Фиоре, который не сдался в первый же день. Драконы не могли попасть в город, люди и маги почувствовали себя в некотором роде в безопасности. Островок спасения в целом мире хаоса и разрухи. Мы могли бы победить, если бы сплотились. И это начало происходить. Ты бы видела, Эльза, что происходило в Эре в те дни. Забылись все обиды, все распри, все люди стали едины перед лицом врага. Гильдии, сословия, социальные лестницы – все было неважно. В город приходили члены темных гильдий и их впускали с радостью. Единство, братство. Забыта нажива и прибыль, забыто все. Только одно важно – Драконы. Если бы это продолжалось мы бы не просто выстояли, мы бы победили. Наши защитные чары успешно отражали нападения драконов восемь дней. Всех накрыла эйфория. И тогда… – Джерар улыбается и в улыбке столько холодной злобы, что у Эльзы по коже ползут мурашки. – Тогда наши богоравные дураки решили, что драконы слишком ценны и уникальны, что бы их убивать. Высочайшим повелением совета было решено, что драконов следует брать в плен живыми, дабы после или подчинять их так же, как это сделал Роуг, или забирать их магию и передавать людям, превращая их в Убийц Драконов. К сожалению, как делать ни то ни другое они толком не знали, но усиленно работали в данном направлении. А пока они работали, нам следовало каким-то образом пленить и притащить в город их будущую безграничную магическую мощь. Вот так.

– Они… запретили убивать драконов? – неверяще переспрашивает Эльза.

– Именно. Запретили под страхом казни. Жестокие времена, жестокие нравы. В городе поползли слухи, что маги решили впустить драконов за защитные чары. Мы не успели оглянуться, как началась паника. Старики из совета, слишком самоуверенные и слишком далекие от народа, и не думали опровергнуть тревожные слухи. Через сутки город был похож на кипящий муравейник. Поднялся самый настоящий бунт. Все сходили с ума. – Джерар печально качает головой. – Мы были так близки к тому, чтобы переломить ход этой войны, Эльза. Мы успешно защищались от драконов, единство и взаимовыручка царили вокруг. И вдруг…Чертов Совет поддался своей алчности, решил не убивать драконов, и страх в мгновение ока разрушил все. Люди обезумели от ужаса, а маги от жажды власти. Все разрушилось на глазах.

Он умолкает ненадолго, но скоро продолжает:

– Отчего-то, наверное по старой памяти, – Джерар горько кривится, и Эльзу больно колет его сарказм. Эта мимолетная горечь, говорит ей больше всяких слов, что ему пришлось стерпеть в Эре от старых коллег. – Именно мне велели разобраться с гражданскими. Когда я отказался, в благодарность за мои усилия по спасению города, меня вышвырнули за ворота, как приблудившуюся шавку. Прямо на ужин к очередной группе драконов.

Эльза изумленно качает головой.

– Нет. Не может быть.

– Может, Эльза. Еще как может. Они ненавидят меня со всей страстью. И нет, не за то, что я был темным магом или пытался завладеть их оружием, это они готовы мне простить. Но то, что я дурил их, великих магов Фиора, столько лет был у них под носом, а они и не замечали. Я выставил их дураками, а этого власть имущие никогда, никогда!, не забывают и не прощают, Эльза. Никогда.

Джерар задумчиво поворачивает чашку, смотрит на поднимающийся пар и молчит. Между бровей залегает тяжелая морщинка, он кажется измученным тяжелыми мыслями, совсем как во сне… Эльза хмурится, пытается представить себе то, что он рассказывает и… не может. Она снова несмело качает головой.

– Не может быть…

– Ты не можешь себе этого вообразить и это к лучшему. Такому справедливому и праведному человеку как ты не хватит воображения, чтобы представить неизмеримые глубины человеческой низости. В этом твоя сила. К тебе не липнет грязь, ведь ты просто не веришь в ее существование. Меня всегда поражала эта твоя способность, Эльза. Мне этого никогда не постичь.

– Не понимаю, что ты имеешь ввиду. – Хмурится Титания. – Я прекрасно представляю себе, что мир полон зла.

– Видеть и принимать –разные вещи. – Щурится Джерар и отмахнувшись продолжает – Впрочем, мы отвлеклись от темы. И вот я оказался за воротами. Там было несколько драконов. Пикантная была ситуация. Если бы я каким-то невероятным образом смог убить их и выжить при этом, тогда наши Богоравные тут же схватили бы меня и казнили с особыми почестями. Я признаться после восьми дней беспрестанного поддержания защитных чар был уже порядком измотан, а если не сражаться – то я просто стал бы закуской. Что было делать? Мой единственный шанс был как-то отвлечь драконов от себя. И тогда я сломал ворота на которых были охранные заклинания и впустил их в город.

– Что?!

– Согласен, спорное решение…

– Спорное?! – Эльза чувствует, как от ярости ее пробивает нервный тик.

– Мне пришлось импровизировать. У меня не было выбора. Магам Совета пришлось сражаться и они победили. А я ушел вслед за единственным драконом, что остался в живых. Я решил найти Роуга.

Джерар умолкает, печально опустив глаза. Минуту Титания молчит, пытаясь переварить информацию, но в голове не укладывается. Запретить убивать драконов? Выбросить союзника на верную смерть? Усмирять бунт магическими силами? В голове не укладывается, картинка не рисуется, Титании действительно не хватает воображения, чтобы представить это.

– Ты мне не веришь? – спрашивает Джерар, наблюдая за ее метаниями.

– Я просто не могу такое представить, – несмело говорит Эльза.

– Но ты веришь мне, Эльза? Или думаешь, что я лгу?

– Я верю, – хмуриться Титания. – Зачем бы ты стал мне лгать?

Джерар молчит все так же нахмурившись.

– Я говорю правду, – с нажимом повторяет он. – Я не сказал ни слова лжи. Клянусь.

– Это лишнее, я же сказала, что верю тебе, так зачем?..

– Потому что я подхожу к концу своей истории и мне нужно, чтобы ты верила мне. Ты единственная кто может верить в меня, Эльза. Остальные сразу спишут меня в разряд злодеев или безумцев …– он хмурится. Эльзе вдруг становиться больно от его усталого тона. – Дальше…

Вокруг все отчетливо вздрагивает. Звенят тарелки на полках, столовые приборы в беспорядке падают на пол. Эльза смотрит на Джерара, чутко прислушиваясь к происходящему за толстыми каменными стенами.

– Что это?

– Выслушай меня…– примирительно выставляет ладони перед собой Фернандес. Но Эльза, поддавшись новоприобретенному опыту, уже не может игнорировать отчетливую тяжелую вибрацию, что проходит по всему зданию.

– Джерар…

Эльза бросается к окну, но вдруг на ее пути вырастает Фернандес.

– Я прошу, только не делай преждевременных выводов.

– Что? – не слушает его Эльза. – Ты что не понимаешь? Это может быть дракон!

Она хочет отстранить его с дороги, но пальцы старого друга до боли сжимают ее запястья, заставляя, наконец, прислушаться.

– Эльза, это и есть дракон, – с нажимом, медленно и четко разделяя слова произносит Джерар. – И не один.

========== Глава 8 ==========

Самое противное – это то, что Эльза, как ни старается, не может подавить в себе отчетливый благоговейный трепет. Она смотрит на целую стаю драконов и не может понять, что именно она чувствует.

Драконы летают. Кувыркаются в воздухе, ловят огромными крыльями порывы ветра и выписывают невиданные кульбиты, разрезая облака гигантскими телами. Они резвятся в своей стихии словно дети в бассейне – бездумно и счастливо, без оглядки на двух мелких муравьев, там на земле. Богоравного мага Джерара Фернандеса и сильнейшую из женщин-магов Эльзу Титанийскую.

Иногда какой-то из драконов грузно приземляется и от этого вздрагивает земля и весь замок. На земле ящеры резко теряют свое великолепие. Чешуя меркнет от поднявшейся пыли, они неловко передвигают тяжелое тело и крутят длинношеей головой, складывают непомерно широкие крылья, и сразу становятся не такими величавыми. Просто гигантскими ящерицами, изрыгающими первородную стихийную магию.

Эльза силиться сказать что-то и не может понять что. Кроме писков «О Боже!» ничего не идет на ум, а это ей говорить не хочется. Она смотрит как приземлившийся болотно-зеленый дракон лениво передвигая лапы ползет к речке, из которой они утоляют жажду. Он зачерпывает воду нижней челюстью, как гигантским ковшом, и запрокидывает голову, проглатывая.

Порыв ледяного ветра бьет Титании в спину и доносит до ящера ее запах. Золотисто-желтый глаз находит ее и смотрит неодобрительно и устало. Медленно ползет в сторону Джерара. Отвернувшись, дракон снова принимается пить.

Они стоят на площадке одной из башен замка. От панорамы развернувшейся впереди Эльза не может оторвать глаз.

–Холодно, – ежится Джерар под плащом. – Пойдем внутрь.

Эльза стоит словно громом пораженная, она не может оторвать взгляда от целого роя гигантских чудовищ, что окружают ее.

Сильные руки берут ее за плечи и разворачивают к низкой двери на лестницу. Эльза словно механический болванчик бесчувственно передвигает ноги. Когда они доходят до кухни, Джерар неуверенно готовит ей чай, но Титания уже пришедшая в себя, вежливо и осознано благодарит его.

– Как это вышло? – спрашивает она.

Джерар хмурится, вспоминая.

– Я пришел сюда. Роуга охраняли драконы. Я знал, что смогу пробраться внутрь. Метеор почти не оставляет запаха из-за быстрого перемещения. А еще я выучил одно прелюбопытное заклинание из магической поварской книги, которое сдерживает запахи. Я знал, что смогу войти и знал, что не смогу выйти. Убить одного волшебника в моих силах, убить десяток драконов – увы, нет. Я отдохнул, набрался сил и пробрался внутрь. Мы сразились с ним. Я оказался сильнее. Признаю, это был не самый героический момент в моей жизни. Никогда не хотел, чтобы меня сожрали, есть в этом что-то жалкое. Я задумал было отдохнуть после битвы, что бы ускользнуть с помощью метеора и вдруг…

Джерар закатывает рукав и показывает темную витую татуировку охватывающую руку от локтя до запястья. Эльза силиться вспомнить что она напоминает ей и вздрагивает. Похоже на Блеск Феи.

– Появилось это. И я стал слышать их… и они стали слушать меня. Вот и все.

– Ясно, – тихо говорит Эльза, – и как ты намерен это сделать?

Джерар чуть хмуриться, на лице его мелькает напряженная работа мысли, он отводит глаза и рассматривает ничем не примечательные закопченные стены кухни, словно дает себе передышку.

– Ты имеешь ввиду как бы я убил всех этих драконов?

Эльза с отчетливым чувством дежавю глядит на Джерара. За его словами она чувствует что-то темное, огромное, опасное. Она не может дать ему ни названия ни объяснения, но безотчетный ужас пронзает ее в самое сердце.

– Ты не собираешься их убивать, – Понимает Титания. Ужас этой мысли, то что кроется за этими простыми на первый взгляд словами, захватывает Эльзу. Она не может и предположить что задумал ее бывший лучший друг, но она доподлинно знает, что ей это точно не понравится. – Дже-рар! – рычит она, в ярости сдавливая кружку в ладони. – Ты что?…Ты…

Он смотрит на нее устало и печально и от этого взгляда Эльза теряет на мгновение свой гнев.

– Эльза, я просто прошу чтобы ты выслушала меня. Разве я много прошу? Пожалуйста. Ты нужна мне сейчас, поэтому я и отправился искать тебя, поэтому и принес сюда. Я должен решить, что делать с этой мощью, выбрать путь, что приведет к новому расцвету Фиора. Но мне нет веры в том, что касается власти. Я ведь не просто так считался темным магом, Эльза. В моей душе есть тьма, как бы я не хотел ее изжить, она там. Нашептывает мне в уши, тянет к неверным решениям. Я хотел использовать этих драконов по своему усмотрению, но вдруг испугался. Что если я снова не прав? Что если я снова вместо блага принесу лишь боль? Я хочу найти верную дорогу. И у кого как не у тебя мне просить помощи?

– Что бы Фиор снова расцвел нужно сделать только одно – истребить этих драконов! – решительно заявляет Титания.

– Правда? Ты действительно веришь в это? А ты не можешь ошибаться, Эльза?

Титания вдруг отчетливо вспоминает, как сидела в мокром лесу после ссоры с Нацу. Тогда, в тот самый миг она поняла, что ее слепое следование клятве гильдии с легкостью могло стоить жизни им обоим и ради чего? Только ради долга. Ради чести, ради следования прямому и понятному пути, сотканному из неоспоримо правильных решений. Эльза всегда хотела, чтобы при любом раскладе она могла хотя бы остаться с чистой без единого пятнышка совестью. Она пошла в Магнолию ведь это был ее долг как члена гильдии Хвост Феи. Но в той ситуации это было ничем иным как бесполезной и опасной глупостью. И она, Эльза Титанийская, совершила ее из своего необоримого упрямства. Ей хотелось поступить правильно. Честно, благородно, по-совести. Но было ли ее решение верным, ведущим к лучшему исходу для всех? Нет.

Эльза опускает глаза, закрывает их на секунду от отчетливой боли в груди. Это больно – отступать от привычного, попирать свои принципы, признавать собственное несовершенство.

– Ты страшишься нарушить правила, как никто. Но сейчас в нашем мире, который лихорадит от драконов, правила давно попраны всем и каждым, лишь ты одна отчаянно пытаешься держаться за старый мир вместо того, чтобы приспосабливаться к новому. Забавно, как сейчас звучит это твое прозвище. Титания. Ты знаешь кто такие Титаны? Пережитки прошлого. Те, кого победили собственные отпрыски. Символ старого порядка, ушедшего мира, сильные, но бесконечно отставшие от жизни. И ты такая же, Эльза? Бесконечно далекая от жизни, всего лишь символ того, что люди называют доблесть и честь? Или же ты нечто большее, чем свод правил и инструкций, вооруженный кулаками и мечами? Пойми, наконец, – повышает голос Джерар – Мне нужно твое мнение, а не выписка из свода законов королевства Фиор. Даже не знаю, может я переоценил тебя. Может ты не способна почувствовать эту разницу…

Новоиспеченный повелитель драконов устало трет глаза ладонью, взъерошивает волосы.

Мгновение Эльза не понимает, что задевает ее в словах Джерара. Но брови сходятся на переносице, а в груди закипает отчетливое раздражение. Но Эльза давит его в зародыше. Сейчас не время гневаться на обидные туманные намеки. Это время еще придет. Джерар как и всегда думает что он знает о ней больше, чем сам господь бог. Чтож, пусть так и остается – решает Эльза и осторожно стряхивает с плеча волосы с фиолетовыми бликами.

– Хватит говорить обо мне, Джерар. Выкладывай что ты задумал делать со своей драконовой псарней, – холодно чеканит Скарлет.