Текст книги "Охотник для вампира, вампир для охотника (СИ)"
Автор книги: Shelly Eclipse
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)
Марин поднял руку – запястье обвивал браслет с колокольчиками – все, что осталось от ожерелья, порванного Радэком. Усмешка тронула губы вампира. Осень скоро, очередная осень. Надо бы наведаться в город. Упрямый охотник приезжал каждый год, словно надеялся взять Маринеля измором.
– Что ты там все время читаешь? – Андрей сунулся под руку.
Радэк быстро захлопнул тетрадь с записями.
– Что ты здесь делаешь? – холодно спросил он охотника.
Они прибыли в город четыре часа назад. Как раз под темноту. Приор отправил спешно, ничего не объясняя. У Радэка тревожно заныл затылок – известный ему хорошо город, куда охотник возвращался раз в год как минимум. Проверяя на прочность собственные нервы и удачу. Удача скалила белоснежные клыки, кокетливо поправляла рыжие волосы и издевалась, как могла. И пусть на обнаженной груди все чаще появлялись глубокие раны, руки украшали кровавые браслеты, вампир оставался существовать. Наяву и во сне.
– Старший звал, – Андрей пожал тощими плечами. – Поесть не успеем. Хорошо, если в ночь не потащит.
Винетор промолчал. Только кивнул, сверля Андрея тяжелым взглядом. Тот понятливо хмыкнул и исчез за дверью. Спрятав тетрадь среди вещей и задвинув сумку поглубже, охотник вздохнул, унимая нервную лихорадку. Что-то не так с этой приближающейся осенью.
Старший группы – почти совсем седой Чавдар, не из местных, незнакомый никому их отряда – командовал жестко и с изрядной долей пренебрежения к охотникам. Не распространялся, зачем они здесь. Радэк с тяжелым сердцем спустился в общую комнату. Свечи горели по периметру. Окно забрано тяжелой решеткой, прикрыто ставнями. Тяжело пахло дешевым воском и вином. За столом расположился сразу десяток охотников. Опытных, крепких. Половину Радэк знал, приходилось работать. Незнакомцы хмуро глазели друг на друга и на товарищей. Чавдар, развалившись на табурете, цедил мерзко пахнущий травяной отвар.
– Все? – он сосчитал расположившихся за столом охотников, кивнул Радэку, последнему пришедшему, и прикрыл глаза, играя в деланное ленивое равнодушие. – Хорошо. Нам предстоит охота и охота славная. Здесь вы лучшие, хотя в некоторых я сомневаюсь.
Короткий острый взгляд Радэк ощутил, как укол, но сделал вид, что не заметил. Уставился в кружку, внимательно слушая.
– Недельная разведка и подготовка. Через восемь дней от нас ждут доклада. Охота на старого и ушлого кровососа, он достаточно долго водил многих за нос. Но это вампир – точно. Не подранок. Ищите следы, проверьте заброшенные дом в городе и около него. Докладывать каждый вечер. Радэк, останься. Остальные свободны.
– Что и все? – кто-то из охотников забубнил под нос, что можно было и попроще сказать, без пафоса, но на него зашикали – Чавдар уже показал дурной вспыльчивый нрав.
Радэк продолжал рассматривать блики и тени в кружке с водой.
– Я слышал, ты знатная ищейка, – старший дождался, пока дверь закроется и шаги стихнут. – Этот город знаешь, как свои пять пальцев. Родственники тут?
– Нет, – Радэк осторожно подбирал слова. – Но помогаю местному приорату. Я к нему приписан. Город знаю.
– Что ж, за столько лет ни разу не натыкался на следы мертвеца? Что-то не верится.
Охотник промолчал. Натыкался. И не раз. Только не смог убить. И не смог рассказать никому. Почему-то. Кто б ему самому сказал – почему.
– Нет, – твердо ответил он, впервые встретив прямой взгляд собеседника. – Пару раз видел упырей.
– Одного даже совсем свежего зарубил, судя по записям, – Чавдар снова прикрыл глаза.
– Повезло, – Радэк пожал плечами.
Разговор шел опасный. И охотник изо всех сил старался говорить меньше. Сделка с совестью и без того трещала от непомерного залога – напрямую врать старшему группы это близко к последней черте. Замалчивание и без того жгло каленым железом долг и обязательства перед Орденом.
– Ну, повезло, так повезло, – Чавдар жестом указал на дверь. – Иди, на тебя рассчитываю больше всех. Докладываться раз в полдня, если будешь успевать. Нет – вечером поговорим.
В комнатушке-келье Радэк уселся на пол, сжал голову руками и закрыл глаза. Плотно, до боли зажмурился. В цветных пятнах в темноте разливалась золотая искра. Осенние краски. Господи, дай сил выстоять. Охотник сухо сглотнул. Сколько лет он уже живет во лжи и тщетных надеждах, что его отпустит. Отпустит наваждение. Каждый раз, докладывая о результатах рейда, он утаивал самое главное. И сколько раз пытался рассказать, но не поворачивался язык. Сначала это была гордость, задетое самолюбие – обвел вокруг пальца кровосос. Потом, охотник и сам не понимал. От мыслей о рыжем вампире бросало то в жар, то в холод. Томилось, тлело внутри что-то, огненным постыдным жаром разливалось по телу бессонными ночами. Или того хуже, во сне. Пять долгих лет постоянно кошмара. В этот раз, все будет не так. Он должен суметь. И раньше, чем его товарищи отыщут что-нибудь.
Город был неласков. С утра пошедшим дождем размыло все: очертания домов, улицы, дальнюю линию горизонта. Даже речка казалась вышедшей из берегов, пенилась и ворчала. Охотники накидывали плащи и уходили по одному, по двое. Радэк выскочил самым первым, сообщив, что направляется на запад. Проверить кладбище. Над ним беззлобно подшутили – слишком очевидно. Для кого как. Очевидно, что Маринель в такую погоду не появится.
Добравшись до знакомого павильона, охотник присел на корточки под его мнимой защитой. Дождь с легкостью захлестывал меж колоннами, вымачивая скользкие камни. Радэк утер лицо, присмотрелся, выискивая в полу глубокую царапину. Ровную, от хорошего клинка. Не нашел. Стерлось, потускнело. Под потолком что-то завозилось, запищало. Радэк шарахнулся, закрыв голову предплечьем и выхватывая кинжал. Тихонько рассмеялся. Под куполом пряталась пара летучих мышей – мелких, закутанных в крылья. Видимо присутствие человека их разбудило. А что загнало сюда? Дождь?
Далеко и глухо завыл волк. Звук долетел со стороны леса и рассеялся. Еще одна странность – лесные хищники не подходили к человеческому жилью поздним летом, незачем. Но вой был хорошо слышен – стая близко. Радэк стесал об порожек павильона сгусток жирной грязи, обметавшей сапог. Гостеприимная могильная земля. Представил Маринеля, выбирающегося из могилы и хмыкнул. Вряд ли вампир спал в гробу. Но если да. Что если да? Винетор не раз обошел могилы, но что если он пропустил самое очевидное. В городе нет мест, где мог ночевать вампир. Охотник вынюхивал каждый уголок. Если предположить, что Маринель, несмотря на любовь к эпатажным шуткам, не настолько глуп, чтобы свить гнездо в башне Ордена. Но даже ее Радэк втихаря проверил.
Охотник перегнулся через перила, пытаясь за серой плотной взвесью рассмотреть кладбище. Цепочка склепов-усыпальниц шла по контуру кладбища, забирая справа глубоко в сторону реки.
– Радэк! – окликнули сзади. – Нашел что-нибудь?
Тишко, щербато улыбаясь, уперся руками в бортик павильона.
– Нет. Что ты тут делаешь?
– Скучно стало по городу шляться, – чернявый снова усмехнулся. – Чавдар достал своими нравоучениями. Решил тебя найти. Рядом вечно что-то происходит.
– Здесь ничего нет, – Винетор сунул руки в карманы.
Тишко всегда вызвал у него неприятное чувство, как он крысы, хотя внешне охотник напоминал скорее хорька. Пронырливого и очень опасного. Заснешь, вцепится в глотку. С Радэком цыган работал несколько раз, но спину подставлять Винетор опасался, стараясь всегда держать чернявого в поле зрения. Иногда возникало стойкое ощущение, что Тишко за ним шпионит. Цыган, как сегодня, появлялся, словно чертик из табакерки, задавал внезапные вопросы и пытливо смотрел в глаза, пытаясь подцепить тень неискренности.
– Ну и ладно. Мы хотели вчетвером посмотреть за рекой. Там несколько лет назад поселился кузнец. Из пришлых. В городе не стал жить. Обособился. И уже несколько дней не показывается. Подозрительно это. Что думаешь?
Радэк хотел ответить, что зря потеряем время, но не стал. Только кивнул. Проверить надо. На Маринеля это не похоже, но мало ли что могло завестись в доме, стоящем у самого леса. Волки же даром не воют.
В общем зале сидел Чавдар. Старый охотник снова тянул свой мерзкий настой и поглядывал в распахнутое окно. Андрей и еще один из незнакомых Радэку парней сидели на крыльце. Ждали.
– Нашел что-нибудь? – крикнул старший через окно.
Андрей удивленно вздернул брови. Винетор постарался скрыть недовольство.
– Слишком мало времени, – спокойно ответил он, утирая капли с бровей; волосы промокли и липли к вискам. – Если вампир здесь, то его надо искать ночью. По такой погоде ничего не остается.
– Ясно, – криво ухмыльнулся старший. – Когда надумаешь серьезно взяться за дело – скажи.
– Мы хотели проверить кузнецу за городом, – нагло влез Тишко, как обычно охотник плевать хотел на ранги.
Чавдар равнодушно пожал плечами. Старший вел себя так, словно дети развлекались, а он, добрый дядюшка, присматривал за сорванцами. И ждал. Чего-то ждал.
– Еще Богдан не вернулся, – Тишко шустро заскочил внутрь, вернулся с новеньким кинжалом. – Подождем. Заодно перекусим. Не кисни, Радэк, намечается веселье. Когда еще выпадет шанс выследить настоящего кровососа. Мы войдем в историю!
– Можно подумать, вампиры такая редкость! – фыркнул незнакомый охотник. – Расплодилось…
Тишко хитро сощурился:
– Хоть одного видел? – парень смутился. – Вот то-то. И я не видел. Упырья расплодилось. А вампиры, брат, штука редкая.
Радэк молча соглашался. Только, не стоило бы Тишко так громко орать о своих умозаключениях. Богдан вернулся ближе к вечеру. Тишко все это время рассказывал страшилки, пересыпая их анекдотами, старший безучастно кивал и придремывал. Или делал вид. Охотники посмеивались. Когда сумерки занялись серостью, Чавдар ушел наверх, а орденцы засобирались.
Дом кузнеца больше напоминал какое-то зажиточное поместье – несколько строений, прочных, каменных, обнесенных высокой стеной. На стук в ворота никто не откликнулся. Ни собака не лаяла, хотя, как узнал Богдан, хозяева держали что-то крупное и мохнатое. Андрей перелез через забор, стащил тяжелый брус и распахнул ворота.
Двор был пуст. Словно его вычищали специально – никаких следов животных, следов людей. Расквашенная земля ровная, выглаженная дождем, разбитая на озерца-лужи. Дверь большого дома была приоткрыта. В кузнецу – вовсе распахнута настежь. Андрей сунулся внутрь кузни.
– Никого, очаг остыл. Я не разбираюсь, но какие-то инструменты лежат. Часть на полу.
– Дайкось я гляну, – незнакомый Радэку Нику быстро осмотрел кузню. – Не хватает двух-трех мелких щипцов, но остальное все на месте. Бардака нет.
– Идем в дом? – Тишко глянул на Радэка.
Охотник еще раз осмотрелся. Дождь закончился, но облака плотно облепили небо. Сероватые тени близких деревьев погружали двухэтажный дом в сумрак.
– Проверьте подсобные постройки, – охотник кивнул на конюшню, два больших сарая и открытый навес.
– Пусто, – Андрей и Нику споро обошли строения, Тишко только мельком глянул под навес. – Похоже, хозяева давно не появлялись. Если они…
– Трупов нет, – осадил Радэк, оглядывая целые окна, чистые занавески, открытые ставни. – Скотины просто нет. Если бы они обратились, животных разорвали бы первыми. Все осмотрели?
– Да, – Андрей поправил перевязь. – Ничего. Пара брошенных вещей, проржавевший нож в притолоке.
– Это на удачу, – Тишко преспокойно жевал травинку с сеновала. – Видел такое. Надо дом смотреть.
– Хорошо, – Радэк натянул новые рукавицы.
Металлические пластины покрывали почти всю тыльную сторону, никаких шипов. Только серебристое напыление.
Сени дома тоже были подозрительно пусты. Корзина, пустой кувшин с щербатым горлышком. Висящие коврики и тканые дорожки, выцветшие и старые, местами дырявые, пахли плесенью. Маленькое окошко, куда пролезть мог только кот и то с трудом, распахнуто. Внутрь попала влага – залитая стена, приличная лужа на полу. И тихо. Дом казался пустым и осиротевшим. Брошенный ребенок. Не мертвый, задремавший. Приставная лестница вела на верхний этаж, слишком просторный и высокий для простого чердака. Тишко кивнул Нику, и они друг за другом быстро преодолели двадцать ступенек. Радэк прислушался к их шагам: размеренные, спокойные. Иногда негромко скрипела доска, шуршало что-то.
– Здесь никого нет, – Андрей разочарованно вздохнул. – Только время теряем.
– Может быть, – Радэк присел на корточки, разглядывая запыленный половик. – Но проверить все равно надо. Такой дом – слишком хорошее убежище.
– Пс, – Тишко свесился вниз.– Ловите.
Андрей отскочил, шепотом помянув шутника. На пол упала длинная вязанка чеснока. Цыган беззвучно рассмеялся.
– Видели б вы ваши рожи. Ладно-ладно, – поднял ладони чернявый, заметив недобро сжавшиеся губы Радэка. – Тут чисто и пусто. Ни припасов, ни коробов.
Винетор потянул на себя дверь. Большая комната. Пустая, чистая, слегка запылилась. Остывшая давно печь. Открытый подпол, запах мокрой земли. Нику быстро спрыгнул вниз, вернулся, отрицательно мотнув головой. Дом просто бросили.Никаких признаков упырей – ни слизи, ни царапин, ни грязи. Охотники обошли каждый уголок.
Тишко присел на пустую лавку, сунулся за занавеску.
– О, огонек, – выуженная свечка в кованом подсвечнике, разгорелась быстро и охотно.
– Ты что делаешь?! – Андрей потянулся затушить, но Радэк удержал.
– Пусть, здесь никого нет, – уверенно сказал охотник. – Возвращаемся. Завтра надо еще раз проверить западную часть города – там дома большие и несколько заброшенные. Стража не суется, кто знает, что завелось за последний год.
Нику убрал оружие, зевнул, разом расслабляясь.
– Наверное, кузнец просто забрал семью и уехал, – Андрей оседлал лавку, стащил перчатку и принялся обкусывать заусенцы. – Жалко, а мы тут вскипели, что твое молоко.
– Надо предупредить приора, что дом пустует, – Радэк тоже расслабился, хотя все еще продолжал вслушиваться. – Пускай возьмут под присмотр.
– Возьмут, возьмут, земля всегда пригодится, – Тишко снова засмеялся, играя свечой.
– Потенциальная…
– Да перестань, Радэк, – перебил чернявый. – Ты всерьез веришь, что Орден возьмет под себя эту землю, просто потому что тут кто-то может завестись? Не будь дурачком.
Винетор отвернулся и первым вышел под снова начавшийся дождь.Идти обратно с охотниками он отказался, сославшись на проверку, и, дождавшись, пока те скроются за изгибом улицы, побрел к кладбищу. Снова начало накрапывать. Павильон выступал серым чудовищем. Радэк поднялся.
– Что, не спится? Или еще рано?
Голос звучал мягко и вкрадчиво, как обычно в голове, когда кошмары овладевали разумом настолько, что он начинал слышать свое наваждение наяву. Охотник вздохнул. Безумие набирало обороты. Оно даже коснулось его, обдало пряным запахом листвы и розовых лепестк…
Радэк обернулся, молниеносно извлекая меч. Полоска стали рассекла воздух и вытянулась, как тонкая серебряная нить.
– Ой, ну что ты как всегда, – рассмеялся Маринель, отступая.
На вампире было непривычно много одежды и мало украшений. Белая батистовая рубаха промокла и липла к плечам и груди, рисуя странные завораживающие узоры, показывая едва-едва золотистое тело под собой.
– Привет, – Маринель сделал ручкой и тут же выгнулся, уходя от атаки. – Да что ж ты такой нетерпеливый. Чуть что, сразу тычешь в меня острыми предметами. Больше нечем?
Радэк снова отмахнулся. Тело действовало автоматически, это было что-то вроде их ритуала приветствия – Маринель зубоскалил, в прямом и переносном смысле, охотник пытался его достать мечом.
– Кузнец уехал, вы же его искали? – охотник притормозил. – Не знаю точно, но слышал, он перешел дорогу приору. Что-то не поделили, цены на серебро, кажется.
– Что? – Радэк остановился совсем, хмурясь и силясь понять, о чем рыжий толкует.
– Ты не знал? – Марин осмотрел порванный рукав, вздохнул и уселся на бортик. – Орден контролирует цены на серебро и берет неплохой процент с торговли.
Радэк заморгал. Что-то новенькое в их диалогах. Торговля, причем тут торговля и Орден. Это же…
– Не ваша сфера? – словно подслушав его мысли, ответил вампир. – Ты просто не в курсе. А еще дети. Обучение стоит дорого, поэтому приходится зарабатывать разными способами. Скажу тебе как…
– Заткнись, – процедил Радэк. – Орден дает нам кров и присмотр, которого по твоей вине я был лишен.
– По моей? – темная бровь вампира изогнулась. – Ты так за все время и не понял, что происходит с твоим Орденом?
– Нет, это ты не понял, – охотник сделал выпад, вытягивая из кармана серебряную цепь, которую стал носить постоянно, тренируясь выбрасывать ее петлей.
Маринель пропустил мгновение, когда вокруг ног обвилась жгучая змея. Радэк с силой дернул, свалив вампира на мокрые камни. Изогнувшись, Марин поднялся на четвереньки и оскалился. Охотник застал его врасплох. Цепочка, стоило ее рвануть, лопнула, оставив на ладони глубокий черный след.
Радэк навалился, всем весом прижимая вампира к полу, пытаясь поймать в захват шею – плотную куртку клыки бы не прокусили. Но Маринель был слишком вертким и гибким. А еще тонким и, на удивление, теплым. Незащищенные руки чувствовали. Не мертвенный холод. Да, и дыхание. Марин был неправильным с ног до головы.
Когти вампира рванули куртку, распахав рукав до плеча. Радэк крепче стиснул руки, раздался треск и в пальцах остался кусок рубашки. Ткань поехала косым разрывом к животу, открывая гладкую персикового оттенка кожу. Радэк с размаху, не рассчитав сил, приложился щекой к груди Маринеля, оцарапав его пряжками горжета, заклепками. Выступившие капли крови испачкали охотника, заклеймили алыми полосами. Маринель рассмеялся и вдруг обхватил его ногами, прижимаясь теснее.
– Так уже лучше, не робей, – рыжий дохнул прямо в ухо, в опасной близости от шеи, но даже не пытался выпустить клыки. Только тронул языком мочку.
Радэка пронзило молнией от макушки до пяток. Все тело содрогнулось, словно охотника укусили. Да нет, вырвали все горло, вместе с трахеей и позвонками. Он ощущал гибкое тело под собой, руки удобно обнимали. Не держали, обнимали. Еще и голая грудь. Шепот. Губы близко. И за ним не видно клыков. Видно, но какая разница, если… кровь устремилась вниз, жар отхлынул от щек, стек в живот и там свернулся.
Радэк совершил грех богохульства и с остервенением принялся выдираться из объятий вампира. Маринель с легкостью отпустил, раскинулся на камнях, как на мягкой постели. Легкий дразнящий смех заглушал набат крови в ушах.
Охотник потерянно заметался, ища выход из павильона. Выскочил через бортик, едва не оскользнувшись в жидкой грязи.
– Вот и поздоровались, – хмыкнул в след охотнику рыжий, поднимаясь и стаскивая остатки рубашки. – Свидания стали жарче, а, Радэк?
Через несколько мгновение его силуэт размыло ночью, дождик скрыл легкие следы. Тень прошмыгнула по крыше павильона, стекла на соседний и пропала среди склепов. На камнях остались обрывки рубашки и разорванные, беспомощные звенья серебряной цепи.
========== Глава пятая. Смерть охотника ==========
Радэк заперся в комнате, пропустив вопросы Тишко, встревоженный взгляд Андрея и пристальный, мутно-темный Чавдара. Старший отряда стоял на пороге общего зала. Тишко сунулся следом за охотником, но получил окрик и вернулся.
Радэк сполз на холодный пол, прижался к нему, пытаясь остудиться. Такого сильного приступа не было уже очень давно. Тело бунтовало от недавней близости, требовало своего.
– Нет, нет, – охотник зажмурился, вжимаясь лбом в ледяной камень. Сквозняк гладил по щеке.
Содрав с себя куртку, Радэк отшвырнул ее прочь. Следом отправился горжет, наручи, жилет, прошитый стальными полосами. Холод обтекал, отталкивался и не приносил облегчения. Внизу живота все тянуло и жгло. Охотник стиснул колени. Пульс частил, захлебывался ритмом. В виски стучало, капли пота скатывались по лицу. Опрокинувшись на спину, Радэк уставился в потолок, дыша сквозь зубы и считая вдохи. Один, два… темнота за окном. Три, четыре… одинокая свеча – его здесь ждали. Пять, шесть… каменная кладка холодит плечи и спину. Семь, восемь… перекладина под потолком слабо выделяется светлым деревом. Девять, десять…
Радэк встал. Сапоги полетели в общую кучу, туда же отправилась рубаха. Охотник, подпрыгнул, повиснув на перекладине, и рывком подтянул тело вверх. Вдох. Вниз. Выдох. Быстрее. Плечи, сопротивляясь, заныли на очередном рывке. Тело перегруппировалось, пустило кровь вверх, там, где усиленно вздувались мышцы и вены. Растерянность и нервная дрожь постепенно сходила на нет, растворялась, уступая место злости на себя. На свою слабость. Следом пришла ярость. Разлилась по венам огненным ядом. Винетор с резким коротким выдохом вздернул тело вверх и замер, слушая стук пульса в висках.
Через два часа, вымотав себя так, что противно дрожали пальцы и колени, Радэк мешком свалился на постель, кое-как укрылся и вырубился. Ночь была милостива – сны к охотнику не приходили до самого утра. Винетор проснулся с пустой головой, словно из нее вынули все содержимое, заполнив горным воздухом. Прозрачным легким и безвкусным. Радэк долго лежал, глядя в потолок, из окна нещадно сквозило. Никакого волнения он больше не чувствовал, не ощущая злости. Все затянуло серым. Вяло пришла мысль, что он столько лет шел против собственных устоев, против Ордена.
Эта осень станет последней.
****
– Что ты такое рассматриваешь? – голос Маринеля переливающийся, ласковый.
Радэк даже не повернулся, зная, что это всего лишь фантом. Спину сильно ломило после издевательств вечером и холодного пола. К тому же Марин приложил его сильнее, чем охотник ожидал – на плече и лопатке проступила карта синяков. Крепкий сон под распахнутым окном отдавался тянущей болью в шее.
Чавдар хмуро глянул на него с утра, но не обмолвился и словом. Не спросил, куда спешит, что собирается делать. Просто кивнул и отвернулся. Тишко попытался что-то спросить, но передумал.
Радэк обошел город. Он просто шел, считая камни под ногами и думал. О себе, о том, что его эмоции стали бесконтрольны. Они виделись с вампиром с десяток раз, по нескольку минут и каждый раз он умудрялся потерять голову. Но последнее столкновение изменило все. Такого острого приступа у Радэка еще не было. Значит, он подошел к грани. Раздражение на товарищей, недоверие к старшему, взаимное. И множество вопросов к Ордену. Охотник не хотел сомневаться, но не мог закрыть глаза на все, что узнал за последние годы. В библиотеках, в заброшенных замках, разграбленных и вымерших деревнях. Вампиры жили в легендах и пугали ночью, а Орден жил страхом среди людей при свете солнца и держал в страхе.
Радэк сам не понял, как оказался перед главным зданием Ордена. Уже темнело, вчерашний день передал дождь в наследство нынешнему, крапало неохотно и лениво. Голос вампира преследовал по пятам. Ласково, почти мурлыкая, придавал сомнениям форму, облекал их в слова, заставляя мысленно огрызаться.
– Схожу с ума, – Радэк задрал голову, глядя на звонницу вплотную примыкающей церкви. – Я окончательно рехнулся.
Капли падали отвесно, в незащищенные глаза. Радэк смаргивал их, и казалось, что по щекам охотника текут слезы.
– А ты умеешь плакать? Марин… ты умеешь плакать? – небеса безмолвствовали, даже мнимый рыжий в голове молчал, не спеша с ответом.
– Радэк! – Андрей с отвращением вылил воду с полей шляпы, нахлобучил ее, противно размокшую, обратно на голову и ткнул товарища в грудь. – Где тебя носит?! Целый день слоняешься без дела. Нашел что-нибудь?
Радэк подумал о кладбище.
– Нет.
– Идем, Чавдар придумал засаду. Хочет приманить кровососа на жертву. Даже договорился с местным монастырем.
Охотник машинально кивнул и замер:
– Монастырем? Зачем?
– Так что привлекает кровососа лучше всего? Невинная жертва! Ты чего? Головой ударился что ль?
Невинная жертва. Против воли у Радэка загорелись уши, но гнев быстро вытеснил смущение.
Неприятный и долгий разговор с Чавдаром закончился далеко за полночь. Несколько часов мужчины спорили. Радэк, предусмотрительно закрывший за собой дверь, сразу пред носом Андрей и изумленного его мрачностью Тишко, попытался сначала осторожно намекнуть старшему о нравственной стороне его затеи. Выманивать вампира на монашку – маленькую заплаканную девочку, которая сидела тут же в коридоре и смотрела на охотников большими круглыми от ужаса глазами. Чавдар, даром, что показывал свое спокойствие, не принял критику, и они спорили до хрипоты. Когда Радэк уже отчаялся, Чавдар вдруг пошел на попятный.
Мужчина глухо вздохнул, сел на лавку и сгорбился:
– Все, убедил. Отошлю девчонку назавтра обратно в голубятню, – охотник настороженно кивнул. – Но ты уже не подведи тогда. Через три дня не найдешь вампира – сделаем по-моему.
Под кустистыми бровями глаза старшего горели недобро, колко. Не гневом, чем-то скрытым, чего Радэк не мог определить. Недоверием.
– Согласен, – скрипя зубами, пробормотал охотник, отводя взгляд. – Надо еще раз осмотреть места, где находили следы. Дом кузнеца пуст, они просто ушли. Чисто, пыльно. Ушли не вчера.
– Знаю, – внезапно вернувшись в блаженно-спокойное состояние, Чавдар отмахнулся. – Уже сообщили куда следует. Орден возьмет под себя поместье.
Радэк скрипнул зубами, сдерживая порыв задать еще один вопрос. Выходит, Марин прав? Снова вампир прав?
Вечер упал внезапно. Радэк осознал, что опять бездумно бродил. Ноги привели к павильону. Проклятые колонные не отпускали его. На кладбище безмолвно царствовали сумерки. Между могилок и склепов струился молочный густой туман. Постепенно крался к городу, несмело трогая хлипкую оградку.
Марин почуял охотника издалека. Он только недавно проснулся и сидел на крыше склепа, вдыхая прохладу. Лунной ночь не обещалась, кутаясь в облака. Охотник с потерянным видом шел, и не особо понимал куда. Глаза в землю, руки в карманы. Не застегнутая куртка, открытое горло. Сам напрашивался. Маринель хмыкнул, но тут же нахмурился. Да что с ним такое? Радэк, конечно, бывало, уходил в себя, что-то читая или думая (Марин видел не однажды, издалека наблюдая за охотником), но так?
Вампир, не таясь, приблизился. Никакой реакции. Рыжий прошелся по бортику. Ступни в тонких туфлях сбили мелкие камушки. Охотник не повернул головы.
– Эй! Ты выбрал новую тактику? Игнорируешь? – пошутил Маринель, присаживаясь и болтая ногами. – Радэк? Ты меня слышишь?
Охотник смотрел в пол. В переплетении трещин и мелкого мусора ему виделись явно откровения мира. Марин помахал рукой перед лицом Радэка, с любопытством дернул за полу куртки… и отскочил, от неожиданности ударяясь о колонну. Радэк перехватил его руки, вжал собой в камень. Перекошенное от ярости лицо побелело, а на скулах взялись алые пятна.
– Оставь меня в покое! – сдавленно зашипел охотник, пережимая рыжему горло локтем, вдавливая тонкие звеня золота в нежную кожу шеи.
Маринель от неожиданности рыкнул, вывернулся, перевернувшись. Радэк больно впился пятерней в распущенные волосы, дернул назад. Рыжий пнул его в колено, намеренно придерживая когти, ударил, отпихивая от себя внезапно взбесившегося Радэка. Без особого успеха. В гневе охотник стал сильнее или просто Маринель неудачно попал, но его снова влепило в камень, приложив позвоночником, и на горло легли пальцы. Оскалившись, рыжий звучно клацнул перед самым лицом охотника, склонил голову, намекая на отсутствие горжета и опасные крепкие клыки очень близко, пока Радэк прижимает его собой.
Охотник ошарашенно моргнул, посмотрел на свои руки, на Марина.
– Опять… уйди.
Вампир разжал руки, ладонь охотника ослабела. Он отступил, глубоко и тяжко вздохну и, повернувшись спиной, зашагал прочь. Марин смотрел и удивленно моргал. Потом пожал плечам. Плохие дни были у каждого. Зевнув, рыжий потер горло, отряхнул рубашку и двинулся в убежище.
Легкая рябь воздуха мешала, но Радэк всматривался до рези. Он правильно все рассчитал. Маринель, удивленный непонятным поведением, не убил растерянную жертву, не сгинул, как обычно, внезапно и сразу. И не подумал, что Радэк заметит, где силуэт окончательно истончился и пропал.
Склепы. Самое место. Радэк до боли закусил губу, чувствуя сам себя коварным кровососом. Следов Марина в городе он никогда не находил – даже подранков, кроме «знакомства». Значит, вампир обитал где-то еще. Но должно быть убежище. Склепы подходили отлично. Их проверяли. Дважды, трижды, десятки раз, но никогда не находили ничего. Радэк сцепил пальцы. Насколько он успел узнать рыжего, тот увлекался книгами, историей. В лавке старьевщика, где однажды их вела судьба, вампир, раненный уже перед самым рассветом, все равно забрал то, зачем приходил. Книги. Старинные книги с планами какого-то замка. Чертежами. Один листок ехидно разлегся тогда прямо под ногами Радэка. Нужны старые планы кладбища. У склепов могли быть тайники. О которых никто не знал.
Охотник потер шею, недоуменно посмотрел на руку – голая кожа под ладонью непривычно беззащитная. Но ни страха, ни опасения за свою жизнь. Перегорело. Оглянувшись на готовящийся ко сну город, охотник вздохнул. С утра надо успеть в библиотеку приората. И желательно в ту, что при ратуше.
Разрешение пришлось выгрызать зубами. Приор отказался сразу и категорично. Не помогало ничего. Ни их миссия, ни согласие читать книги под присмотром. Старик отказывал, отметая все аргументы. Охотник не удивился. Это тоже начало перегорать. Точно так же ему отказали в свое время в доступе к записям семидесятилетней давности, и он мотался по стране, собирая информацию о семье Маринеля. Натыкался на разрозненные факты и на полное невежество. Вампиров клеймили чудовищами все, кто не сталкивался с ними лично. Те – тихонько молились за их здоровье. Орден не упоминал ни в одном донесении: люди не всегда погибали после встречи с вампиром. С настоящим, не с подранком. И то, насколько настоящих вампиров мало. За пять лет Радэк собрал много фактов. И лишь малая часть совпадала с тем, чему его учили. Прикинув все за и против, Радэк решил пойти на хитрость. И положиться на удачу.
В городской ратуше подслеповатый старичок – хранитель библиотеки – долго разглядывал молодого мужчину с хмурым лицом, а потом поманил пальцем. Среди опутанных паутиной и пылью старых стеллажей, Радэк с его помощью раскопал несколько полуистлевших чертежей. Те были сделаны на такой тонкой бумаге, что к ней страшно было прикасаться. Казалось, только тронь, и осядет горсткой трухи. Охотник долго корпел, перерисовывая на чистый лист несколько схем. Самые первые склепы оказались простыми, без тайников, если не считать второго уровня под каждым каменным ложем – на случай, если кто-то из родственников решит упокоиться в том же месте. Не то. Бесследно двигать туда-сюда плиты не под силу даже вампиру. Пыль, крошка и прочая мелочь наверняка выдадут. А охотник склепы излазил вдоль и поперек не однажды – плиты никто не трогал, даже скелеты были на месте.
