Текст книги "De dos caras: Mazmorra (СИ)"
Автор книги: Shayndel
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)
– Ты даже здесь спишь до полудня, – Малфой же не спал почти всю ночь, вглядываясь в бесконечную тьму. Но Поттер не явился, даже не прислал никого, чтобы забрать их отсюда.
– Он нас бросил. Твой друг. Так что вставай, и сваливаем отсюда.
Даже если война и началась – он уверен, в Имении с должной защитой ему опасаться нечего, стоит лишь постараться найти в записях отца нужные охранные чары и наложить их. В прошлый раз это ему стоило ожога на ладони. Но Грейнджер сможет ему помочь на этот раз.
Гермионе тут же вспоминается все плохое – сжатые стальным кольцом руки Гарри на собственной шее. Она оглядывается вокруг – очень тихо. Словно все ушли, а они остались, будто в середине смерча.
– Он не вернется? – еле слышно шепчет она.
Малфой не отвечает, ему и так все ясно.
– Подымайся и пошли, лучше укрыться где-то, пока не поймем, как отсюда выбраться.
Гермиона слушается и следует за Малфоем. Где-то далеко виднеются возвышения, но что это? Холмы, чьи-то норы или, возможно, захоронения?
– Ты уверен, что нам в этом направлении? – неуверенно звучит ее голос.
– Здесь в чем-то можно быть уверенным? – земля под ногами из твердой постепенно переходит в более рыхлую, и над ней стелется туман.
– Мне не нравится этот путь, может, стоит просто попробовать аппарировать обратно?
– Я не уверен, что это безопасно – особенно сейчас, когда мы выполняем миссию.
Это прозвучало глупо. Миссия? Все пошло наперекосяк! Какую помощь они смогут кому-либо оказать, если даже сгруппироваться не в состоянии? Гермиона уверена, у Гарри была причина их оставить позади. Но им так нужна его поддержка сейчас… Или даже не его, а той юной девушки.
– Расскажи мне про нее. Про Грейс, – тем временем Малфой ведет ее подальше от тумана, но они продолжают приближаться к холмам.
– Я мало что знаю. Поттер сам ее нашел. И сам во все ввязался, – Драко только сейчас осознает, что уже начинает ностальгировать по прошлым временам. Ведь туда уже не вернуться. Даже ко вчерашнему дню. Вспышка гнева на Поттера ударяет в голову, но ее сменяет бессилие что-либо изменить.
– Он ведь всегда был таким, да? – со злостью произносит Драко. – Лез куда не надо, брал на себя чьи-то обязанности, а то и вовсе спасал всем жизни. Великий Поттер!
– Остановись, Малфой, – предостерегающе звучит голос Гермионы, – злость ничем не поможет, и…
– Злость?! – Малфой останавливается. – А тебе здесь нравится, да? Какое просторное место, и воздух чистый!
– Малфой… Хватит!
– Нет уж, дослушай, Грейнджер – я не собираюсь мириться с этой ситуацией, если мир катится к чертям, то…
– Пусть и катится, а тебе место в первом ряду? Если бы твой отец был жив, я уверена, вы бы хорошо провели время, трусливо наблюдая со стороны и смакуя каждый момент!
Малфой отворачивается от Гермионы и делает пару глубоких вздохов. Нужно успокоиться. Им просто надо отсюда выбраться, и все будет хорошо. Не глядя на нее, он продолжает идти вперед. Они идут в гору, затем снова вниз. Это холмы, и их несколько. Драко уверен, что Грейнджер следует за ним, и он не оборачивается. Но Гермиона осталась позади. Она стоит и смотрит ему вслед:
– Ты выбрал свой путь, Малфой, – и с этими словами она направляется в другую сторону.
========== Глава 3 ==========
Холмы остаются позади, а вокруг все такой же скучный пейзаж. Рубашка липнет к телу, все еще слишком влажно, и кажется, любая тварь учует его за несколько миль. Под ногами струится горячий пар, словно под землей остывает вулкан.
– Грейнджер? – Драко впервые за долгое время оборачивается, но вокруг до самого горизонта никого не видно. Он оглядывается в надежде увидеть ее фигуру, пускай далеко, и пускай направляющуюся в другую сторону – но вокруг простирается голая земля, местами бугристая, местами испускающая пар. Цвет испарений кое-где ярко-голубой, и это даже завораживает. Но Гермионы нигде не видно. Драко продолжает ее звать, пока голос не срывается, и гримаса бессильного гнева не искажает его лицо. В голове проносятся нелестные слова в ее адрес, но вслух он издает лишь глухой стон. Она бросила его? Как и Поттер? Возможно даже, таков был их план? Иначе как можно было спокойно спать всю ночь после увиденного?! Малфой кусает костяшки пальцев до боли, стараясь отогнать эти мысли.
– Грейнджер?! – вырывается у него крик, отчаянный и одинокий. Не в силах противиться порыву, он поворачивает обратно. В глубине души Драко не верит в предательство Гермионы – вдруг ей, наоборот, нужна помощь? И то, о чем он подумал – самое нелепое из возможных предположений? Он использует волшебную палочку для усиления голоса, и его, наконец, слышат – на поверхность из рыхлой земли пробирается когтистая рука, и неизвестное существо хватает его за ногу. Малфой вскрикивает и падает куда-то вниз. От удара дыхание перехватывает, но он тут же поднимается и осматривается – вокруг никого. Он в тоннеле, наподобие того, что ведет в покои Хмурого. Возможно, это он и есть? Тоннель освещают тлеющие факелы, словно кто-то недавно прошел по этому пути. Он позволяет себе ненадолго перевести дух, колдует над ушибами, затем снова двигается вперед, держа наготове волшебную палочку. Тоннель постепенно сужается и поднимается в гору. У Драко появляется надежда выйти на поверхность, но вместо этого туннель меняет наклон и круто уходит вверх, отчего приходится карабкаться по земле, по вырытым бугоркам, похожим на жалкое подобие лестницы. В какой-то момент становится так узко, что Малфоя охватывает паника, но спустя мгновение он выбирается в огромное помещение. Тут дышится свободно, и Драко делает пару глубоких вздохов и отряхивается от пыли. Помещение высокое и округлое, но неровное, словно его строили наспех. Возможно, так оно и было – все вокруг выглядит нелепо: свет исходит от керосиновых ламп и свечей, расставленных в хаотичном порядке, по углам свалено много разных вещей, и все это напоминает Малфою сундук с сокровищами. Чего здесь только нет! Шелк, меха, бижутерия, старые фолианты… Вдалеке различаются очертания рояля, каких-то памятников, а на полу валяется кубок. Малфой спускается с возвышения, и земля, как оползень, следует за ним, с шумом и грохотом таща за собой всякий хлам. Малфой шикает, словно это может приостановить поток, и поднимает кубок. «Самому лучшему садовнику поместья Морель». Он удивляется: «Кто здесь может обитать? Или это склад местных разбойников, крадущих все подряд?» Когда он оглядывается вокруг, ему приходит в голову мысль, что, возможно, это один из тех самых холмов? И, если так, то чем заполнены внутри остальные? На ум приходят не самые радужные мысли.
Внезапно слышатся чьи-то приближающиеся шаги. Малфой прячется за деревянным крестом, расположенным неподалеку. Очевидно, его смастерили не здесь, и мастер далеко отсюда – ему невдомек, где его изделие, и кому оно служит. Или же он мертв. Возможно, даже захоронен где-то рядом. По спине пробегают мурашки.
Судя по звукам шагов, сюда идет не животное – во всяком случае, это явно прямоходящее существо. Когда оно появляется, то оказывается – к полнейшему изумлению Драко – что с виду это вполне человек, мужчина. Вид у него, хоть и немного помятый, но в целом приличный. Он проходит мимо, раскидывает шелковые платки и садится в кресло, которое Драко за множеством барахла не заметил.
– Ты мне не подходишь, – звучит его несколько шипящий голос.
Драко молчит.
– От тебя несет внешним миром, – кривится пришедший, – и, если ты не начнешь говорить, я позову того, кто с радостью тобой пообедает. Денек выдался с малым уловом.
Малфой решает показаться. Кем бы ни был этот человек, он тут один, и вероятность одолеть его не так уж мала. Но, увидев его воочию, Драко тут же сожалеет о своей опрометчивости: у мужчины, сидящего напротив – клыки. Они видны даже с закрытым ртом. Острые и сверкающие. Драко представляет, как он их полирует, словно ботинки – и встряхивает головой, чтобы отогнать ужасающее видение.
– Давай же, задай свой вопрос, – велит существо и, кажется, усмехается.
– Ты вампир, – утвердительно произносит Малфой. И отчего он ему не подходит? Какая хитрая уловка, и он на нее поддался…
– Верное утверждение, – улыбается тот, поднимаясь с кресла. Драко чувствует страх и оступается, переворачивая на себя гору с разноцветными шарами, которые, весело звеня, прыгают во все стороны, создавая подобие музыки.
Кровосос смеется.
– А ты забавный. Жаль, места для чучел больше нет.
Малфою не жаль. Он спохватывается и встает. Вампир оказывается гораздо выше и, возможно – даже наверняка – сильнее.
Малфой решает пойти на хитрость и делает шаг ближе:
– Если ты собрался меня убивать, то давай покончим с этим скорее, – он разводит руки в стороны, открывая шею для укуса, но между тем прячет волшебную палочку в рукаве.
– Будь я помоложе, я бы на тебя набросился, – вампир отходит назад и разворачивается, – а затем гнил бы здесь мучительно и долго, – он нагибается и что-то поднимает с земли, после чего возвращается в кресло. – Так что же привело тебя сюда? Неужели Хмурый не оказал тебе должного приема?
– Ты знаешь Хмурого? – удивляется Малфой.
– Было бы странно, если бы оказалось иначе, – он прищуривается. – Ты ведь тот, о ком я подумал? – его голос звучит настороженно, а руки он прячет за спиной, сжимая в ладонях эластичный пояс.
– Обычно меня ни с кем не путают, – хмурится Малфой. – И я сомневаюсь, что тебе часто доводилось видеть здесь волшебников.
Кровосос смеется, но это больше похоже на свист:
– И все же иногда я их вижу, – он обводит взглядом помещение. – Они не имели твоей привилегии. Но на твоей руке очень редкий браслет, и никто другой, кроме Малфоя, не смог бы его надеть.
Драко старается казаться бесстрастным. Вопросы вампира озадачивают. Как много ему известно? Только об одном браслете, или обо всех сразу? И знает ли он, когда приходит время их надевать?
– Ты знал моего отца? – Малфой пытается свернуть с опасной тропы, заодно узнать побольше о делах отца. Неужели он общался с настолько темными тварями?
– Тебя это удивляет? – вопросом на вопрос отвечает вампир, не переставая пристально разглядывать лицо Малфоя.
– Назови свое имя, я не привык вести переговоры с безымянными, – повелительным тоном говорит Малфой, судорожно размышляя, какое поведение окажется более выигрышным.
– Меня зовут Гекхал. Твое имя мне известно, можешь не представляться. А вот то, зачем ты здесь, весьма занимательно, – губы вампира растягиваются в улыбке, оголяя длинный ряд клыков.
И вот он, вопрос, к которому Малфой, несмотря на все старания, оказывается не готов. Все еще кипит обида на Поттера и на его верную подружку Грейнджер. Даже сейчас он пытается найти им оправдание, но их отсутствие остро ощущается, а причина уже не столь важна. Как говорил его отец, самое главное – это приоритеты. Видимо, Малфоя в их списке нет. Или же он болтается на последнем месте. Это все глупо и, возможно, есть невероятное объяснение их отсутствию (как это обычно бывало в школьные годы у Золотого Трио), но никого нет рядом сейчас – и лишь это имеет значение для Драко. Что еще ему терять?
– У меня здесь дела. И я ищу того, кто сможет мне помочь, – он решает взять ситуацию в свои руки. Так, как он привык, и так, как ему знакомо – в одиночку.
– О… какой интересный поворот! – в голосе вампира радость вперемешку с облегчением. – Ты хочешь продолжить дела отца? Весьма похвально!
– Мне не нужна твоя похвала, – обрывает его Малфой, – я ищу советника, а если точнее, того, кто сможет меня проконсультировать в нынешней ситуации.
Гекхал улыбается:
– Я так понимаю, плата будет щедрой? – он жадно облизывается. – Знаешь, с твоим отцом дела вел мой отец. Он не так давно покинул нас, и теперь у нас с тобой есть шанс начать все по-своему… понимаешь, о чем я?
– Не стоит так спешить, Гекхал. Мне нужны прежние договоры. Я знаю, мой отец не ведет дела только на словах. Так что принеси их. А перед этим мне бы хотелось где-то передохнуть. Устроишь своего… гостя?
– Напарника! А это куда более теплый прием! – и вампир вскакивает с места и приглашает следовать за собой. В его глазах небывалый азарт и жажда перемен. Он ведет Драко прочь из горы по нескончаемым тоннелям. Малфой идет следом, все еще не будучи уверен, что контролирует ситуацию, и старается не дышать глубоко и не вдыхать запах сырой земли, странным образом напоминающей ему о Грейнджер. Но в одном он уверен – будь отец на его месте, он бы поступил так же.
*
Поттер следует за Грейс, сжимая в руке портключ в виде слона. Это придает уверенности в выборе. Вот он, в его руке. Стоит им воспользоваться, и он очутится дома. О том, в каком состоянии его дом, Гарри предпочитает пока не задумываться. Возможно, нападение еще не произошло. Но сердце подсказывает иное, и поэтому он все еще идет за этой девчонкой. Знает ли она об этом? Наверняка. Но Грейс предпочитает не оборачиваться.
Местность вокруг слишком красива, чтобы быть настоящей. Это бесконечный солнечный лес. Буйную растительность сменили более крупные деревья, они воспрянули духом и вновь обратили свои ветви к солнцу. И, касаясь друг друга ветвями, создают впечатление живой арки. И Гарри не может не признаться – он рад, что в этом есть его заслуга. Этот лес жив благодаря ему в том числе. Возможно, будет не так тяжело, как показалось изначально. Гарри сжимает волю в кулак и зовет Грейс:
– Постой!
Она не останавливается, но спустя минуту слышится ответ:
– Не ходи за мной.
– Я не знаю, что ты задумала, но у тебя ничего не выйдет без меня. Так сказал твой дед!
Это заставляет ее остановиться и обернуться:
– Не думай, что ты знаешь, что он имел в виду! – ее тон довольно резок, но Гарри не пугается.
– Я помню, что он написал в письме. Это было предсмертное письмо, и я сомневаюсь, что там могла быть какая-либо двусмысленность, – он, наконец, догоняет ее и запыхавшись, смотрит ей в глаза. Что у нее на уме? Или, скорее, его интересует – что на душе? Каково ей отправляться в путь в одиночку? От одного осознания предстоящей борьбы можно возненавидеть всех, и в частности, своего деда.
– Что еще он тебе рассказал? В своих сказках? Да, я это помню. Я помню это письмо наизусть, Грейс.
Ее взгляд, поначалу воинственный, смягчается, а потом она и вовсе опускает глаза.
– Это было давно, – она отворачивается.
В их недавнем взаимопонимании что-то сломалось. Буквально вчера она прониклась его историей и была готова довериться ему. Доверить свою миссию. Разделить с кем-то непосильную ношу. Но сейчас все изменилось. Пришлось заставлять его помогать, использовать силу, данную ей ненадолго. Будто она – сосуд для хранения чего-то или портал для использования в нужный момент. А если бы ей пришлось убить его? Смогла бы она противостоять этой мощи?
– У тебя в руке слон. Брось его в небо. И прощай! – ее голос дрожит, и она спешит удалиться.
– Да стой же ты, я хочу помочь! – он хватает ее за руку. – Не стоит отказываться от помощи, я помню, как в свое время было тяжело мне, и…
– Не надо, – она высвобождает руку. – Это совсем не то. Не то, что пережил ты.
Гарри чувствует, что он должен заставить ее выслушать то, что он ей скажет. Она юна и неопытна, и ее нужно как можно скорее переубедить, уберечь от ошибок. И он вновь берет ее за предплечье. Он несколько груб, но решимость и уверенность в его глазах заставляет ее поколебаться, и он, воспользовавшись моментом, притягивает ее ближе и прикасается к ее губам своими. Спустя долю секунды она отворачивается. Между ними повисает молчание, но не слишком тягостное: вокруг слышны песни птиц и стрекотание насекомых.
– Здесь красиво, – Гарри подходит ближе и касается ее плеча. – Иногда стоит себе позволить расслабиться и забыть обо всем.
– Сейчас не самое подходящее время, – она оборачивается к нему лицом. – Быть может, если бы ты расслабился хоть на минуту в свое время, все бы обернулось иначе.
Гарри не может с ней поспорить, поскольку такая версия не приходила ему в голову. Он отводит взгляд в сторону и задумывается. Потом снова обращается к ней:
– Как бы все ни обернулось, расторгать наше единство будет глупостью. И я сожалею, что так вышло. Но я уверен, есть еще время все исправить.
Она смотрит ему в глаза, и ему сложно понять ее настроение.
– Я сейчас скажу тебе то, что не должна говорить. Но это многое прояснит для тебя, Гарри Поттер. Во всей этой войне есть одно правило, и его никак нельзя изменить. Так случалось и ранее, так случится и на этот раз. Цена существования этих миров высока, но такова реальность. И на этот раз жертва – это я. Когда мы доберемся до клеток, чтобы разбудить зверей – нужна моя кровь и плоть, ибо они бестелесны. Это старинные чудища, которые давно вымерли, но их держат в заключении… то есть, держат в клетках их души. А когда приходит время, их будят, и они обретают физическую оболочку – тогда нет предела их свирепости, они уничтожат все, что им прикажут. А после они вновь вернутся на невидимую цепь.
Гарри ожидает увидеть ее слезы – но глаза у нее сухие. Лишь отчаянная решимость отражается в ее взгляде. Он ничего не отвечает, и она оставляет его одного, скрывшись в чаще. Но Гарри ее догоняет и следует чуть позади. Ему хочется ее подбодрить, но он не находит слов. Спустя некоторое время он решительно берет ее ладонь в свою. Лес сгущается, и им приходится освобождать себе путь с помощью магии, Гарри аккуратно раздвигает ветки в стороны, используя свою волшебную палочку и тихо шепча заклинания, стараясь не причинять растениям вред. Грейс чувствует, как по щекам текут слезы – и она рада, что Гарри их не видит. Но это лишь минутная слабость, и она позволит ему побыть рядом сейчас.
*
Она идет тихо – тише ветра – по каменистой местности. И за каждым поворотом ждет испуг – напрасный, потому что никого за углом не оказывается – но от этого не менее остро ощутимый. И каждый раз сердце Гермионы сжимается, хотя она готова сражаться. За себя и своего ребенка.
Но пока ей этого делать не приходится. Вокруг тихо и тепло, словно в чьей-то утробе. Гермиона все дальше углубляется в скалистую местность, и, как только она немного расслабляется, откуда-то слышится громоподобное рычание.
– Кто это к нам пожаловал? – на нее надвигается тень. Это оборотень, но не такой, каких ей приходилось видеть. Раскосые глаза, двигаясь асинхронно, пытаются ее рассмотреть. – Волшебница? В наших краях? Вот диво-то! – он отходит назад, встает на задние лапы и издает громкий вой, который тут же раскатывается и разносится далеко за пределы ущелья, подобно грому.
– Silencio! – ее грозный шепот тут же прерывает вой. Косоглазый оборотень опускается на четыре лапы, скалится, и шерсть на его спине встает дыбом.
Гермиона не раздумывая, нападает:
– Stupefy! – оборотень оглушен, и Гермиона пускается бежать что есть сил. Почему она не убила его?! Эта мысль гложет ее, и она окончательно жалеет об этом, когда слышит за спиной ответный вой собратьев оборотня. Она лихорадочно соображает – ведь далеко она не убежит, и нужно срочно что-то предпринять. Наконец, тропинка приводит ее в глубокую пещеру, но что-то ей подсказывает – это тупиковый путь. И когда за спиной слышится рычание, Гермиона прижимается к стенке и устраивает обвал, который может стоить жизни ей самой. Камни с грохотом падают, раздавливая и калеча преследователей. Эта магия им неизвестна, и они обращаются в бегство, прижимая хвосты и скуля, как щенки. Гермиона остается в заваленной пещере. Становится тихо, слышно лишь ее собственное прерывистое дыхание… Тяжело и неотвратимо накатывает осознание – она замуровала саму себя.
– Lumos! – камни близко, но ей повезло – она спряталась в углубление стены, и ее не раздавило. Но следующая мысль оказывается менее оптимистичной: «Я словно в каменной могиле».
– Мерлин, помоги мне!
Никто не знает, где она. Ее беспомощные крики будут разбиваться о камни, и никто не услышит. Накатывает истерика, которую она не в силах остановить. Но всхлипам и мольбам никто не отвечает. Свет из палочки гаснет, и Гермиону окутывает кромешная тьма, погружая в отчаяние.
«Драко, найди меня…»
========== Глава 4 ==========
*
Это тонкая грань, и ее преступили. Чужак, из ниоткуда. Тот, кто не должен был появиться, кому путь был прегражден. Но его провели сюда, словно червя в своей утробе – там он более не мог развиваться. А здесь совсем другое дело – все такое податливое, словно масло. И он чертит свой кровожадный план, которому надлежало сбыться несколькими годами ранее, но лишь сейчас ему, наконец, ничто не мешает. Путь открыт, он действует, и его слушаются практически беспрекословно.
– О чем вы задумались, мой господин? – писк свиньи под ухом. Как всегда, не вовремя.
– Не задавай мне лишних вопросов. Лучше ответь, когда прибудут гонцы? – он ждет хороших вестей от водяных демонов – иначе все будет слишком плохо. Так оно и оказывается спустя полчаса. Ни Малфоя, ни Гарри Поттера не оказывается в домах, за которыми велась слежка, и от вида кающихся и дрожащих в страхе демонов Хмурый приходит в бешенство. О нем знали, и его ждали – не иначе! Прослушка? Но кто мог этим заниматься? Никто, кроме меченых Обрядом Молчания, не мог рассказать. А они бы тут же отправились в Подземелья для наказания. Купцы с черного рынка? Да, одного пьянчугу недавно поймали, но что он успел сказать – неизвестно. Глупые карлики тут же отрезали ему язык – им лишь бы глумиться, тупым тварям! Одно было ясно – его нападение оказалось не столь неожиданным, и теперь вся его затея под большим вопросом.
Внутренний голос Хмурого – его душа – вновь твердит, что надо прекратить это и понести Наказание, но все чаще его заглушает другой – с ним Хмурый беседует, и его лицо дергается в резких мимических движениях, словно он готов перевоплотиться в кого-то… Его слуги все чаще перешептываются друг с другом и пристальней наблюдают за Повелителем.
Он расположился в одном из пивных заведений, приказав не убивать персонал. И сейчас те накрывают на стол, сотрясаясь от ужаса при взгляде на Хмурого, чье лицо выражает явное раздражение.
– Каковы будут наши ответные действия, сэр? – за стол к Хмурому подсаживается один из предателей совета Посвященных, мистер Саммерс. Ему пока не разрешили оставить службу Первого Подземелья. Дуглас же был свободен, но покидать товарища отказался – поэтому спустя минуту он тоже присоединяется к застолью.
– Мне кажется, стоит разработать план для безопасного нахождения в Магической Британии, ведь…
– Мне осточертело вечно от чего-то предохраняться и жить вполсилы! – плюется в ответ Хмурый. – Я не для этого устроил весь этот разгром, чтобы снова…
– И все же он прав, – поддерживает товарища мистер Саммерс. – Какова бы ни была ваша воля к власти, сэр. Не поймите меня неправильно, но волшебники не так беззащитны, как может показаться. И сейчас, пока они сидят в своих укрытиях – они точно составляют план защиты, а может, даже и нападения!
Хмурому не нравятся эти беседы, но толика смысла в них все же есть. Тем более, лишившись советника Умелого, он назначил на это место мистера Саммерса, прожившего в Магической Британии – пусть и в уединении – достаточно долгое время, и отмахнуться от него, как от надоедливой свиньи, не получится.
– Ладно, продолжайте, – велит Хмурый, и два товарища начинают долгую дискуссию, которую Хмурый не слушает. Его сердце наливается кровью, жажда растерзать Поттера приливает с новой силой, и вены на висках пульсируют. Этот самозванец каким-то образом обвел его вокруг пальца. Ведь накануне отряд свиней все проверил – жизнь этого недоноска была такой же, как всегда, он все так же сидел в чьем-то доме и вел обычные разговоры за столом, распивая то чаи, то горячительные напитки… Черт подери, Хмурый даже знал, что этот говнюк ел и пил! Но, как только его свежеиспеченная армия вступила в бой – Поттер и все его друзья исчезли!
– Куда они могли подеваться?! – кулаки ударяют по столу, прерывая спор Дугласа и мистера Саммерса.
– Мы же уже это обсудили в самой первой части нашей дискуссии. Мы считаем, что большинство волшебников находятся в Гринготсе, сэр. А это место…
– Мне плевать на них, Саммерс! Я должен найти Гарри Поттера и того, кто помог ему спрятаться. Иначе я слишком многим рискую!
– Но почему вы так его боитесь, сэр? – недоумевающе спрашивает Дуглас, – Он же всего лишь бывший герой, и, по-моему, он вовсе спился после войны…
– Если ты так считаешь, Дуглас, тогда ты глупее болотной жабы, – гневно выплевывает Хмурый. – Этот волшебник не так прост, как кажется, и его жажде вернуть себе былую славу нет предела! И я больше чем уверен, он и его компания что-то затеяли и даже успели приступить к действиям. Кто была та белобрысая девчонка, к которой он наведывался по ночам?! Этого мы не узнали, и…
– Да ну, бросьте, сэр! – восклицает мистер Саммерс. – Вы слишком много времени уделяете Гарри Поттеру. Поверьте мне, мы с ними достаточно пообщались, чтобы понять – их совершенно не интересовало вступление в ряды Посвященных. Более того, этот Малфой-младший ни манерами, ни умом не отличается. Он собирает всякие побрякушки, и ему дела нет до происходящего вокруг. Ну, а что касается Гарри Поттера, так тот несколько смекалистее, но прыткостью не отличается. Времена его геройства давно прошли. Так что не беспокойтесь, сэр. Скорей всего, они, поджав хвосты, так же, как и все, спрятались в какой-нибудь подсобке.
– Да, я слышал, он все свое детство провел в кладовой, – замечает Дуглас.
– От испуга возвращаешься к детским привычкам, – подхватывает мистер Саммерс, и оба весело хохочут.
Хмурый позволяет себе кривую усмешку, но желание поскорее увидеть бездыханное тело Гарри Поттера не оставляет его ни на секунду.
*
Эти холмы оказываются убежищем вампиров. Но, приглядевшись, Малфой понимает – вампиры здесь несколько другие, отличающиеся от обитающих в Магической Британии. У здешних особей есть отвратительные на вид, грязно-коричневые, длинные и издающие громкие хлопки крылья. И все они разные. Есть те, кто ходят практически голыми, и цвет их тела сероватый, а носы крючкообразные – они похожи на летучих мышей, шумные и агрессивные, и источают омерзительный запах. Но есть и другие, такие, как Гекхал. Они прячут свои крылья и пользуются ими крайне редко – как успевает заметить Малфой, к своему немалому удивлению, это здесь не в почете.
Гекхал ведет его через холм, внутри которого стоит неистовый гул от трепетания огромных крыльев и вечное щелкание – словно они слепые, и постоянно издают щелкающий звук, дабы как-то ориентироваться по нему и понимать, что происходит. А то, что происходит – для них, действительно, великое событие. Их прежний предводитель скончался, и теперь все, возможно, будет по-новому.
Эта раса была жестоко обделена, долгие годы они томились в изгнании, их массово истреблял «народ с болот», как они привыкли величать Угрюмого и его воинов. Угрюмый не счел их хоть сколько-то полезными, и они были изгнаны – а тех, кто отказывался покидать Мутные Воды, истребляли на мясо.
Но появился тот, кто нашел способ выжить. Это был потомок Гекхала – Ваукхал Великий. Он был одним из тех, кому довелось узнать лучшую жизнь. Когда-то, очень давно, один из вампиров (в Подземельях их называют вампирским мугродьем), смог покинуть Мутные Воды и пробрался на Поверхность. Согласно легенде, он прожил там достаточно долго, чтобы очистить разум – благодаря наивкуснейшей волшебной крови, взятой у тех, кто ходит под солнцем. И тогда его разум и сознание перешли на новый уровень, и он вернулся, чтобы спасти других.
Это оказалось не так просто – сородичи одичали и были практически дикими. Ваукхал же выглядел иначе – на рынке он приобрел себе новые части тела, и теперь его лицо было похоже на лицо волшебника из Внешнего Мира. А крыльями он больше не пользовался – это считалось издержками прошлого. Теперь его приемы пищи походили на светские обеды, кровь стекала в его глотку из красивого хрустального сосуда, и он более не пачкал свое дорогое лицо.
Такими, как он, становились немногие. Это был долгий и тернистый путь – от низшего класса до аристократии.
В этом холме жил самый низший класс. Они были охотниками, ибо ничего другого делать не умели и не обучались. Но охотились они по-особому – передвигаясь в вырытых туннелях, они выслеживали местных обитателей и хватали их цепкими руками, утягивая вниз. Самым выдающимся давали дозу волшебной крови – и спустя некоторое время они делали успехи в развитии, постепенно переходя в класс повыше. Аристократов на сегодняшний день было немного, и они жили в самом последнем холме.
Все это Гекхал рассказывает Драко, пока они идут через холмы, и, когда он, наконец, проводит Малфоя внутрь последнего холма, тот впадает в ступор – на мгновение ему кажется, что он попал домой.
– Это изумительно! – восклицает Драко, оглядывая огромный и величественный зал. Его убранство, так же, как и в первом холме, кажется несколько хаотичным – велюровые диваны и кресла расставлены в беспорядке. Но, по всей видимости, вампирам это присуще. Правда, под ногами здесь не земля, а мрамор – и это главное. Вверху, под потолком Драко замечает балкон, тянущийся вдоль всей окружности.
– Наверху наши покои, – поясняет Гекхал. – А здесь – место для бесед и кровепитий. Разумеется, для тебя будет другая еда. Мы достанем все, что нужно, с Поверхности.
– Будет кто-то еще? – Драко с омерзением вспоминает вампиров из предыдущего холма.
– Разумеется. Я созову всех, кто сотрудничает.
– И сколько всего нас будет?
Гекхал усмехается:
– Теперь это решать нам, – и глаза его опасно сверкают.
*
– Ты обещал мне, Тод! Обещал этим же утром завтрак в Париже! А мы где? Все еще в Британии!
И тут Макдей раздражается. Поторопился ли он с выводами? Стоило ли так скоропалительно привязывать себя к одному из здешних обитателей? Его секретарша, несколькими днями ранее столь нежная и ласковая, сейчас походила на фурию. Она его раздражала, и останавливаться, по всей видимости, не собиралась. Возможно, они все такие? Поначалу они привлекательны и кажутся спокойными и покладистыми, а затем нападают? Макдей решает, что так и есть. Раздается щелчок пальцами, и молодая ведьма слышит непонятный ей грубый язык, после чего ее вращательными движениями засасывает под землю – и, наконец, становится тихо.
«Вот так хорошо», – выдыхает Тод и снова обретает прекрасное чувство внутреннего баланса. Хотя, про баланс – это он погорячился. До баланса сейчас далеко – наступила война. Та самая, на которую он подписался. И теперь лишь нужно отсидеться.
Но что-то подсказывает Макдею, что мир, за который он продал свою душу, вскоре изменится настолько, что цена этого обмена будет в ущерб себе. И он решает выйти из скромного домика, где он надеялся переждать время начала войны и время запрета на аппарацию, и провести разведку.
