Текст книги "Нетерпение сердца (СИ)"

Автор книги: Severlika

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Блондин перевел мутный взгляд на вошедшего в комнату Гарри, на его старые потёртые и вытянутые джинсы, со следами травы и земли, на его крупной вязки серый свитер, на грязные ногти и взлохмаченные ветром волосы, и выдал:

– Поттер, хоть убей, не понимаю, как тебе удаётся выглядеть таким притягательным даже будучи одетым, как помойный бомж?

Гарри его вопрос проигнорировал.

Он подошёл и подхватил Драко подмышки.

– Ну-ка, давай, поднимайся, – пыхтя, проговорил он, перетаскивая его на кресло, – чего ради ты надрался? Решил таким образом скрасить свои будни?

Малфой пьяно захихикал. Поттер ни разу не видел никакого выражения на этом аристократичном лице, кроме как презрения или недовольства. Сейчас спала маска, и он неожиданно для себя пожалел этого вконец запутавшегося молодого парня, своего ровесника. Повинуясь порыву, он накинул на его плечи теплое покрывало – на Драко была тонкая рубашка, а в доме впору было надевать варежки.

– Что бы сказал твой отец, Малфой, увидя тебя в таком состоянии?

– Отец? – усмехнулся блондин, – отец! Да никакой он мне не отец. Отцом мне всегда был Северус, который проявлял ко мне внимательность и сострадание, а не эта скотина, давшая мне чертову жизнь!

Поттер вздрогнул.

Он всегда тайно завидовал Малфою, потому что у него была семья. У него были самые дорогие в Хогвартсе мантии, самая лучшая метла, каждый год новые школьные принадлежности, и за всем этим ему казалось, что родители любят своего сына.

Ему сделалось неловко, будто он подсмотрел чью-то интимную сцену, и уже хотел сказать что-то, но вдруг наткнулся на тяжёлый взгляд Малфоя, как на острую пику.

Драко смотрел на него со странным выражением. Обреченно, устало, заворожено, жадно, с завистью, с сожалением…

– Святой Поттер, – задумчиво произнес он, – герой. Любимчик всея Британии… Ты хоть понимаешь, насколько я завидовал тебе в школе?

– Представляю, – хмыкнул Гарри.

Малфой мотнул головой, будто отгоняя его скептический тон, словно надоевшую муху.

– Ты думаешь чему? Славе? Всеобщему обожанию?

Поттер откинулся на спинку дивана и закинул ногу на ногу. Драко мрачно следил за его движениями.

– Я всегда полагал, что да, – нейтрально ответил он

Если Малфой желает вызвать его на откровенный разговор, пусть получит ответы. Ему, похоже, необходимо было выговориться.

Драко коротко засмеялся. Язвительно и зло.

– А вот и нет, Поттер. Может, на первом курсе так и было, но не потом.

Парень по-птичьи наклонил голову к плечу.

– К чему все это, Малфой?

Но он его даже не услышал. Светлые глаза остановили свой взгляд точно на лице Гарри. Блондин смотрел, но не видел, был погружен куда-то вглубь себя.

– Ты победил василиска, осилил Турнир, спас множество жизней в банке Гринготс, противостоял Сам-Знаешь-Кому…

– Записался в мой фан-клуб? – Гарри предпринял еще одну попытку обернуть всё в шутку.

– Ты сумел сказать ему «нет» в свое время, – словно не слыша его, продолжил Малфой, и Поттер вздрогнул.

Не оставалось никакого сомнения кто этот «он», и какое «нет» сказал ему Гарри.

Он получил от Волан-де-Морта предложение перейти на свою сторону лишь раз, будучи одиннадцатилетним ребенком. Помнится, тогда Темный Лорд посулил ему великую славу сильнейшего волшебника, после себя, разумеется. И Поттер сказал ему «нет».

– Откуда тебе это известно?

Драко перевел взгляд на камин. Лицо его было похоронным.

– Северус мне рассказывал как-то… когда в очередной раз приехал лечить меня после воспитательных бесед отца.

Что-то болезненно сжалось в сердце Гарри. Он сглотнул и придвинулся ближе к креслу, где сидел выпрямившись, словно на приёме, Малфой. Ему хотелось дотронуться до него, чтобы вернуть из собственных воспоминаний, но он не знал, нужно ли это Драко. Уместно ли?

– Он тебя бил?

Малфой неожиданно усмехнулся.

– Что, пожалел меня?

Гарри не ответил.

Блондин жестом призвал к себе бутылку. Она была наполовину пуста. Поттер прикинул, что скажет Северус, обнаружив, что Малфой выпил его пятидесятилетний виски.

Щедро плеснув себе в бокал, Драко протянул бутылку Гарри. Тот её взял, но пить не стал.

– Вся моя жизнь – сплошное дерьмо, Поттер, начиная с момента моего рождения, – слегка заплетающимся языком проговорил Драко, – видит Бог, я не хотел…

Гарри догадывался, о чём он говорит. Волан-де-Морт весьма быстро и изощрёнными способами склонял людей делать то, чего они не хотели.

– Но у меня не было выбора. Я понимал, что убить Дамблдора – невыполнимая задача, по крайней мере для меня. И ты ещё постоянно что-то вынюхивал вокруг да около…

– На это и был расчет, – эхом отозвался Гарри, но Малфой его не услышал.

– А потом война, смерти – я был абсолютно не готов.

– К этому нельзя быть готовым, – попытался утешить его Поттер, но Драко неожиданно проорал так, что в окнах зазвенели стекла.

– Я НИКОГДА не одобрял, то чем занимается моя семья, слышишь, Поттер, никогда! И с тех пор, как на моей руке появился это уродливый знак, я чувствую себя отравленным, бессильным что-то изменить. Я шел у всех на поводу, у родителей, у Пожирателей, у Сам-Знаешь-Кого! Всегда! И у меня не достало мужества сказать им всем «нет», как это однажды сделал Северус, как это сделал ты!

– Ты уже сказал «нет», разве не так? – тихо спросил Поттер, и Малфой вздрогнул всем телом, а потом обмяк и спрятал лицо в ладонях.

Плечи его мелко затряслись.

Гарри перегнулся через подлокотник кресла и потряс его за плечо.

– Слушай, всё закончилось. – Твёрдо и решительно произнес он, – ты больше не должен делать ничего, что тебе не нравится, чего ты не одобряешь. На твоей руке есть Чёрная Метка, но ты больше не Пожиратель. У тебя в жизни появятся люди, которые любят тебя, которых ты будешь любить. Всё наладится.

Драко поднял голову, и Гарри увидел, что его глаза абсолютно сухие.

Слизеринец смотрел на него несколько мгновений, не отрываясь, а потом сказал:

– В моей жизни есть один человек, которого я люблю. Но он, к сожалению, занят…

Гарри нахмурился и слегка отклонился от Малфоя, который уже отвёл свои голубые, светлые глаза от его лица.

Он? Кто «он»? Или «он» – это «человек» в контексте предложения, а вовсе не настоящий «он»?

Его мысли прервали сигнальные чары.

Недавно Северус поставил такие, чтобы знать, когда пересекается антитрансгрессионный барьер.

Оставив Малфоя у камина, Гарри вышел на улицу.

Вдалеке к нему приближалась чёрная фигура, и он узнал Северуса. Гарри оперся спиной о закрытую дверь и с улыбкой встречал хозяина дома. Сегодня он вернулся на удивление рано. Должно быть, решил свои дела с заказчиками быстрее, чем ожидал.

– Привет, ты рано.

Снейп остановился перед оградой на расстоянии двух шагов и слегка улыбнулся.

– Да.

Поттеру показалось, что он слегка то ли не в духе, то ли в растерянности. Он нахмурился.

– Всё в порядке? – парень сделал несколько шагов и подошел к калитке, вглядываясь в его лицо.

– Конечно, – ответил Северус, – просто я немного устал. Давай пройдёмся?

Гарри с сомнением всмотрелся в чернеющее небо, вот-вот готовое разразиться мощной грозой.

– Ты уверен? Давай лучше в дом, сейчас будет дождь.

Снейп поднял взгляд в небо и сразу же вернул его на лицо Гарри. Потом снова слегка улыбнулся.

Парень потянулся к железному запору на калитке.

– Я хотел тебе кое-что показать. Тут недалеко есть одно место… у реки.

Гарри замер, наполовину отодвинув запор.

«Охранные чары, Поттер, окружают весь дом по ограде, но они не сработают, если ты сам пригласишь кого-то в дом. Магия распознает чужих мгновенно, но они перестают быть таковыми, если ты сам открываешь им дверь…»

Слова Северуса прозвучали в его голове так живо, точно он произнёс их ему на ухо сию секунду, стоя за его спиной. Поттер поднял взгляд на Снейпа за оградой и спросил:

– Какое место?

Парень подметил, что он держит руки перед собой, сцепив их в замок – Северус никогда так не делал раньше.

– Выходи, и я покажу тебе, Гарри.

Он отшатнулся от ограды ровно в тот момент, когда Снейп метнулся к нему и просунул руку сквозь прутья, намереваясь схватить его за горло. Послышался низкий гул, а потом профессора отбросило назад. Гарри услышал пронзительный вопль боли. Левая рука лжеснейпа была обожжена до локтя. Перчатка на ней сгорела и кожа стала болезненно красной, почти бордовой.

От испуга Поттер не сразу понял, что произошло. К нему явился некто, напившийся оборотного зелья, в образе Северуса и попытался выманить его из дома. И единственное, что его спасло – это охранные чары! Но откуда, во имя всего святого! – откуда этот ублюдок мог знать про речку и место, где Северус проводил в детстве время с Лили?…

Сзади него из дома послышался топот и дверь резко распахнулась.

На пороге застыл Малфой с палочкой наизготовку.

– Что случилось? Вы подрались?

Гарри проигнорировал его вопросы.

– Где Северус, отвечай! Что вы с ним сделали?

Драко, выпучив глаза, смотрел на Поттера в полном недоумении.

Незнакомец, баюкая обожженную руку, поднялся на ноги и с ненавистью взглянул на обоих парней.

– Ты умрёшь, Поттер! Ты и твой чертов Снейп! Сдохните оба в адских мучениях, как того и заслуживаете!

До Малфоя дошло, что говорить так про себя настоящий Северус явно не стал бы. Он, не мешкая, вскинул палочку, и послал несколько Ступефаев в его спину.

Однако самозванец, петляя, словно заяц, убегал к антитрансгрессионному барьеру, и, возможно, Малфой попал бы в него, если бы не налакался виски.

Поттер резко развернулся, и кинулся в дом. На экстренный случай у них хранился портключ в Хогвартс. Но это была самая крайняя мера, потому что такую магию можно было с легкостью засечь, и актуально было воспользоваться им, непосредственно убегая из дома от Пожирателей.

– Стой! Нет, Поттер!

Малфой схватил его за руку, когда Гарри уже открывал шкатулку с подарочной ложечкой, на которой было написано «Париж».

– Отвяжись! Я должен связаться с профессором МакГонагалл.

– А если Пожиратели всё ещё здесь? Заклинание Фиделиуса сразу спадёт, если ты воспользуешься портключом!

Гарри оттолкнул от себя Малфоя, который итак неважно держался на ногах. Тот врезался поясницей в подоконник.

– Ты не понимаешь что ли? – заорал он, – кто бы то ни был, он пришёл под оборотным, а для оборотного зелья нужны волосы, ногти, что-то от прототипа. Где, по твоему, он это взял? Они схватили Северуса…

– Поттер, пожалуйста, давай подождём до вечера, и тогда…

– До вечера его убьют!

Малфой выхватил палочку и приложил Поттера хорошим петрификусом.

Гарри не ожидал такого подвоха. Он упал, как подкошенный, на ковёр и мог только сверкать глазами на слизеринца.

Малфой оттащил его на диван и вздохнул, глядя на него с чем-то похожим на стыд.

– Я не могу тебя отпустить. Мы подождём до вечера.

========== Глава 11 ==========

За время, пока они ждали Снейпа, Гарри испытал такое нервное потрясение, какого не испытывал даже во время дуэли с Волан-де-Мортом. Ближе к семи часам вечера Малфой сменил петрификус на инкарцеро, и Гарри сидел связанный на стуле, но хотя бы мог высказать слизеринцу все, что думает. Он в красках по нескольку раз расписал ему, как он будет его убивать, если он его не освободит сию секунду. Но тот остался непреклонен.

Драко уже протрезвевший и бледный ходил из угла в угол, и когда дверной замок щёлкнул, они оба подпрыгнули одновременно.

– Я же говорил, Поттер! – воскликнул блондин и кинулся в коридор.

Но это было лишним. Северус вошёл в гостиную, оглядел Драко Малфоя, лицо которого пошло красными пятнами от невроза, связанного на стуле Гарри и приподнял брови.

– Играете в ролевые игры?

– Чёрт бы тебя побрал, Северус, – заорал Поттер срывающимся голосом, – что ты так долго?

На лице Снейпа отразилось недоумение.

– Прошу прощения?

Драко подошёл к связанному Поттеру и принялся распутывать веревки. Он держал палочку наготове, но герой магического мира, увидев Снейпа, похоже, передумал его линчевать.

– Вы видели погоду за окном? – продолжал удивляться профессор, – ураган положил всю пшеницу на поле, кое-где выворочены деревья с корнем. Что здесь происходит, потрудитесь объяснить!

– Здесь происходит то, что сегодня прямо к нашему дому подошёл Пожиратель Смерти в твоём облике и попытался выманить меня из-под защитных чар обманом, – проговорил Гарри, злясь не то на себя, не то на Малфоя, связавшего его на целый день, не то на Северуса, которого задержал дождь.

Снейп побледнел и враз стал серьёзным.

– Это невозможно.

– Стал бы я тебе врать, – рявкнул Гарри.

– Это так, профессор, – подтвердил Малфой.

Хозяин дома некоторое время раздумывал, а потом быстрым шагом пересёк комнату и кинул в камин горсть летучего пороха.

– Минерва, вы мне нужны. Срочно.

Разговор с директрисой Хогвартса состоялся через полчаса в гостиной, куда МакГонагалл прибыла через каминную сеть.

– Но как это возможно, Северус? – удивлялась она, – хранителями Фиделиуса являемся мы с вами, больше никто не знает, где находится Гарри. Каминная сеть не в счет, местонахождение дома остается никому неизвестным.

Снейп молчал, нахмурившись. Он стоял возле камина, спиной к нему, и мерцающий огонь высвечивал его фигуру золотистым ореолом.

Загадка появления Пожирателей чуть ли не в их дворе заставило Северуса поменять хранителей. Теперь в качестве людей, на которых был замкнут Фиделиус выступали Рон и Гермиона.

Как профессора ни рассуждали, как ни пытались решить головоломку ничего не выходило.

Накануне свадьбы Рона и Гермионы Северус всерьез предложил Гарри остаться дома. Они разговаривали целый час, и в итоге Поттер, хлопнув дверью, вылетел из комнаты.

– Я не стану сидеть здесь в день свадьбы самых близких моих людей! – закричал он, – тогда зачем сохранять мне жизнь? Чтобы лишить меня её смысла? Запереть меня здесь и дело с концом?!

Они ещё долго препирались ночью приглушенными голосами, а Малфой, перебравшийся-таки на диван в гостиной, ворочался, не в силах уснуть.

В знаменательное утро, когда мисс Грейнджер должна была превратиться в миссис Уизли, Гарри с Северусом встали злые, невыспавшиеся и молчаливые. Малфой тоже еле выполз из своей кровати, разомлевший в тепле от камина. На чердаке у него гулял сквозняк, и Драко спал там в махровом халате и шапке. Теперь он мог позволить себе пижаму.

Тот пьяный разговор по душам, если это можно было так назвать, ни Гарри ни Драко не вспоминали, но всё указывало на то, что ни один из них не забыл его. Малфой почему-то совсем перестал общаться с Поттером, стараясь как можно скорее заняться чем-нибудь, только не оставаться с ним наедине. Гарри об этом не думал, а вот Северус явно заметил такую перемену в характере блондина, и вечером того же дня, перед тем, как они начали обсуждать свадьбу и орать друг на друга, он спросил:

– Я вижу, вы с мистером Малфоем распили мою бутылку виски. Повод был, или вы просто решили таким образом избавить меня от необходимости приберечь её на рождество?

– Я не пил, – ответил Гарри, не отрываясь от книги, – это всё Малфой.

– Ах вот что…

Поттер вспомнил внезапно слова Драко о человеке, которого он любит, и который занят.

– Он рассказал мне кое-что, – осторожно подбирая слова, произнес Гарри, – о своем детстве и о своем отце.

Лицо Северуса слегка потемнело.

– Да. Поэтому наши общие бывшие «коллеги» никогда не доверяли Драко каких-то секретных миссий.

Гарри подумал, что это было резонно. Человек, становившийся болтливым после рюмки огневиски не подходит на роль шпиона в стане врага.

– Я так думаю, он в тебя влюблен, – в лоб сказал парень, и Северус поперхнулся чаем.

– Что за фантазии, Поттер? Вопреки вашему мнению, в меня не влюбляются все, кому не лень. Вы не в счет.

Гарри внимательно посмотрел на Северуса. Его бывший профессор мог наизусть процитировать любую строчку из трактата о свойствах лунного камня, но по части нежных чувств и человеческих отношений он был полным болваном.

– Честно говоря, я не знал, что Малфой тоже нетрадиционный. Он же встречался с Пэнси Паркинсон…

– Ты тоже встречался с Чжоу Чанг, – едко проговорил Снейп.

– Ну вспомнил! Это было сто лет назад!

– Во всяком случае, ваши догадки нелепы.

Но Гарри начал замечать взгляды какие бросал на Северуса Драко, мельчайшие детали мучили его любопытство. Он невольно сравнил себя с Малфоем.

Слизеринец был красив. Светлые волосы, благородная выправка, плавные движения, крепкая фигура, томные глаза… Да, по сравнению с ним сам он выглядел вечно нечесаным чудовищем. К тому же, Малфой сам проговорился попьяни, что Северус во многом заменил ему отца, возможно, его чувство глубже и нежнее…

Во всяком случае, одеваясь в свою выходную мантию и придирчиво оглядывая свое отражение в зеркале, Поттер радовался, что Малфой на свадьбу не приглашен и останется дома.

***

Свадьба Рона и Гермионы сильно напомнила Гарри свадьбу Билла и Флер: такой же шатер, увитый розами и фиолетовыми вьюнами, и отряд мракоборцев, дежуривших по периметру.

Молли и Артур долго обнимали его по очереди и говорили, как они скучали. Было очень приятно видеть родителей Рона, снова оказаться в Норе. С их домом было связано столько воспоминаний…

Джордж так же тепло поприветствовал Гарри и просветил его, что дела в магазине идут всё лучше.

Большую часть гостей Поттер видел на свадьбе Билла и Флер. Он узнал вечно брюзжащую тетушку Мюриэль, и кузенов Уизли. Неподалеку щебетала стайка троюродных сестер, игриво поглядывая на него, и он постарался как можно быстрее от них улизнуть в дом.

Увидев свою подругу в белом, свободном подвенечном платье и длинной, спадающей к ногам, лёгкой фате, Гарри разулыбался. На нем была надета лента шафера, он полночи сочинял речь, не выспался из-за перепалки со Снейпом, но стоило ему увидеть невесту, и всё как рукой сняло.

Гермиона походила на нежную лилию. Её длинные волосы дивными кудрями спускались до талии. На голове красовалась та же диадема, что когда-то надевала Флер в день своей свадьбы. Прозрачная фата делала её неземной, похожей на лесную нимфу, которая то появится, то исчезнет, как мираж.

– Мерлин, Гермиона…

Она повернулась к нему, и парень заметил едва округлившийся животик. Он поцеловал её в щеку и взяв за руки, отошел назад, чтобы полюбоваться.

– Ты прекрасна!

Гермиона улыбнулась, как показалось Поттеру, слегка печально.

– Зайди к Рону. Он в другой комнате. Молли не разрешает ему подходить ко мне со вчерашнего вечера. Всё эта глупая примета о том, что жених не должен видеть невесту до свадьбы.

Гарри ещё раз поцеловал её и поднялся наверх.

Рон, одетый в темно-синий костюм, с белой розой в петлице и уложенными каким-то средством волосами совершенно не узнавался Гарри. Друг заметно нервничал, его лицо было таким бледным, что, казалось, он вот-вот лишится чувств.

Поттер подошел и оправил его галстук, а потом хлопнул по плечу.

– Она… она такая, – сбивчиво проговорил Рон, – а я… Вдруг она передумает?

– Передумает? – засмеялся Гарри. – Куда она денется от тебя, Рон. Она любит тебя с четвертого курса.

– Она же тогда целовалась с Крамом. – Страшно удивился Рон.

Гарри покачал головой.

– Балда.

Когда часы пробили полдень, и все гости затихли, чтобы увидеть проход невесты между рядами белоснежных стульев, а Молли запаслась платками, которые уже с самого утра все были мокрые, полилась протяжная мелодия традиционного «Канона», и появилась невеста.

Под руку её крепко держал сияющий мистер Грейджер. Рядом с Молли стояла плачущая миссис Грейджер. Сватьи держались за руки, скреплённые союзом своих детей больше, чем кровными узами.

Рон, казалось, сейчас поседеет. Он мял край своего пиджака, руки его мелко дрожали. Он пытался унять дрожь и сжимал их в кулаки. Гарри, находясь рядом с ним, успокаивающе дотронулся до его спины ладонью, отчего Рон сильно вздрогнул.

Поттер нашел глазами Северуса. Он стоял позади всех родственников почти в конце зала и наблюдал, как Гермиона со своим отцом медленно движется по проходу. Глаза его были спокойны, Гарри знал, что в такие моменты он погружается в себя, в свои воспоминания. Ему стало интересно, о чём он думает…

Тем временем мистер Грейнджер вручил руку дочери Рону, и тот, словно величайшую драгоценность, взял её, будто она была хрупким хрусталем, песчаной скульптурой, вот-вот готовой рассыпаться на солнце. А Гермиона почувствовала это. Вскинула сияющий и изумлённый взгляд на него, сразу стала такой хрупкой и ранимой, слабой. Рон улыбнулся несмело, порывисто и поцеловал её пальцы.

А потом Гарри почувствовал, как на глаза наворачиваются слёзы – такая открытая, искренняя нежность и любовь сквозила в каждом жесте пары, она словно транслировалась повсюду и закрадывалась в сердце каждого из присутствующих.

Гарри перевел взгляд на Северуса и заметил, что тот смотрит только на него, а вовсе не на брачующихся. Он слегка ему улыбнулся, а потом заговорил священник.

Через час, когда все клятвы были даны, и платки Молли и миссис Грейджер можно было выжимать, Гарри наконец обнял своих друзей и от души пожелал им счастья.

Рон выглядел слегка осоловелым. Гермиона чуть устало улыбалась. Её мучил токсикоз, и она была бледна.

Застолье с пышными тостами плавно перетекло в танцы. Вслед за молодыми на танцплощадку потянулись гости. Гарри перетанцевал со всеми кузинами и троюродными сестрами. Они, напившись шампанского, ластились к нему, а Северус ухмылялся за своим столиком.

Старшие Уизли так и не смогли понять, почему Рон и Гермиона пригласили Снейпа, но приняли его очень тепло. А вот Джордж и Билл смотрели на Гарри и Северуса пристальней всех остальных.

Когда настало время говорить речь, Гарри обнаружил, что не может произнести ни слова. Тугой ком стоял у него поперек горла. Он не смог бы объяснить его природу даже под сывороткой правды. Протолкнув его большим глотком воды, он начал:

– Рон и Гермиона – мои лучшие друзья, это известно каждому. Но далеко не все знают, что они ещё и моя вечная опора. Люди, которые постоянно рядом с вами, и в горе и в радости, и богатстве и в бедности – не обязательно ваши супруги. Они ваша семья. И хотя у меня не было настоящей семьи, я обрёл её в лице этих двоих. – Гарри повернулся к друзьям, – Мои дорогие брат и сестра! Я не стану повторять того, что вам уже пожелали с избытком, я хочу признаться вам в любви. Да, да, в настоящей, искренней и очень нежной любви, потому что не было у меня людей дороже вас. Мы вместе выросли, через многое прошли, через многое пройдём, только пускай путь наш отныне будет прям и светел, а небо над головой – высоким и безоблачным.

Северус, слегка улыбаясь, отсалютовал Гарри бокалом. Поттер встретился с ним глазами и в это мгновение у него внезапно случилось дежа-вю.

В свадебный шатёр влетел патронус. Гарри видел его раньше, но он никак не мог вспомнить, кому он принадлежал.

Послышался отдалённый высокий вопль, следом жесткий голос, произносивший мучительное Круцио и ещё один крик, пронзительнее, обреченнее.

Гарри почувствовал, как у него волосы встают дыбом, а патронус произносил слова столь страшные, что все в шатре замерли:

– Гарри Поттер! Ты достаточно прятался за спинами тех, кто остался в живых в этой войне. Возможно, твои друзья-защитники и готовы отдать за тебя жизнь, но вот совершенно незнакомые тебе люди, явно иного мнения.

Послышался звук удара и короткий вскрик.

– Прошу вас, кем бы вы ни были, – рыдала женщина тоненьким голосом, совсем молоденьким, надрывным, – спасите нас! Пожалуйста!

– Портключ перенесет тебя, куда нужно, – вновь произнес хриплый голос, – на раздумье – минута. Потом заложники умрут.

Патронус исчез, и на его месте материализовался портключ. Это была оторванная медная дверная ручка.

В шатре царила полная тишина, а потом Северус медленно поднялся на ноги. Гарри лишь взглянул на него через плечо и поймал его встревоженный взгляд, а затем его рука сомкнулась на ручке.

Он не мог поступить иначе.

========== Глава 12 ==========

Портключ перенес Гарри в неизвестном направлении. Почувствовав, как его ноги врезались в пол, парень сгруппировался и приземлился удачно.

Поднявшись на ноги, он отбросил бесполезную теперь дверную ручку и вскинул палочку, готовый к бою. Но в помещении никого не оказалось.

Поттер огляделся. Серые стены были слегка влажным и наводили на мысль о подземелье. Окна в комнате не было. От стены до стены можно было дотянуться кончиками пальцев, но в длину помещение было достаточным, для того чтобы там улеглись друг за другом двое человек. В конце комнаты находилась железная решетка.

Гарри понял, что его заманили в ловушку, причем заманили без усилий, просто, как глупую овцу на съедение львам. Он попытался трансгрессировать, но не смог. Антитрансгрессионные чары опустились на помещение так быстро, что он ничего не смог понять. Решетка тем временем со скрежетом открылась, и на пороге возник Люциус Малфой в великолепной темно-бордовой мантии. Его светлые волосы, спускающиеся ниже плеч, лежали свободной волной. Смотрел он на Поттера нейтрально, будто тот внезапно оказался на пороге его дома и спрашивал, как пройти в библиотеку.

За его спиной угадывалась ещё чья-то тень.

– Опустите палочку, мистер Поттер, – медовым голосом проговорил Люциус, – она вам больше не понадобится.

– Поспорим? – бросил Гарри и без предупреждения шарахнул Малфоя мощным невербальным ступефаем.

Холеного блондинчика отбросило назад с такой силой, что он выбил собой решетку и запутался в собственной мантии. Кто-то, успевший отскочить от летящего по воздуху Малфоя, хриплым голосом проговорил:

– Экспелиармус!

Гарри отшатнулся в сторону и наугад бросил ещё одно заклинание в проем, где была решетка. А потом окружил себя синей пленкой протего.

Он лихорадочно соображал. Если нельзя трансгрессировать, значит остается прорываться с боем к выходу. Где он находится – он понятия не имел, знал только, что точно под землёй, но сколько ещё здесь Пожирателей?..

В его защиту, рассыпав во все стороны брызги искр, врезалось заклинание противника. Гарри отвлекся от анализа ситуации на долю секунды и слишком поздно заметил слабое движение слева от себя.

– Окаменей!

Мантия-невидимка, точнее, пропитанная дезиллюминационными чарами ткань!Так просто, и парень, почувствовав сильную судорогу во всех мышцах, рухнул вниз лицом и выронил палочку.

– Слабовато, Поттер, – проговорил знакомый голос.

Когда его перевернули на спину, он увидел над собой некрасивое, изрытое оспинами лицо Кэрроу.

– Помнится, ты некогда показывал более хорошую подготовку. Что, Снейп вышиб из тебя последние мозги своим членом?

Гарри услышал по меньшей мере два гогочущих голоса от выхода из комнаты. Значит, их было трое. Пока. Грубое упоминание их с Северусом отношений сильно задело его. Откуда было знать об этом Пожирателям Смерти?

– Расколдуйте его, – холодно и спокойно проговорил Люциус, – он безоружен. Это ни к чему.

Гарри тот час почувствовал свободу, перекатился на бок и вскочил на ноги.

– Экая прыть! – глумливо прохрипел третий. Когда он вышел в лужицу тусклого света, парень увидел что это Нотт.

Долговязый, с длинными как у гориллы, руками, крупными зубами, он походил на пещерного человека. Нотт поигрывал его палочкой, дразня ею прямо перед его лицом.

– Информатор был прав, – склонив голову к плечу, проговорил Кэрроу, – Поттер тут же кинулся спасать несуществующих заложников. Удивительно, что может сделать простая маггловская записывающая голоса техника! Всего несколько минут времени, и вот он, герой, заглянул скоротать с нами вечерок.

– Наступил на те же грабли, Поттер? – насмешливо подхватил Нотт, – помнится, хозяин вытащил тебя из Хогвартса точно таким же способом когда-то. Смекаешь?

Гарри мысленно проклял себя и свою торопливость. Он кинулся, сломя голову, защищать невинных – на этом однажды Волан-де Морт сыграл свою симфонию, теперь повторилось то же самое. Гриффиндор, как говорил Северус – это всё-таки диагноз!

– Что вам нужно от меня? – произнес Поттер негромко, но решительно, – Волан-де-Морт мертв, вас со дня на день всех переловят и будут судить. Чего вы добиваетесь?

– О! Наша маленькая подстилка показывает зубки! – отвратительно сюсюкая, произнес Кэрроу, – может нам следует выбить парочку из них, чтобы не смел и рта раскрыть без разрешения? Отсасывать станет легче…

Гарри размахнулся и изо всех сил врезал Пожирателю прямо в глаз. Он разбил костяшки на правой руке в кровь. Послышался вопль ярости и боли, и в следующее мгновение все его тело пронзила адская боль.

– Круцио!

– Прекратить немедленно.

Незнакомый голос принадлежал четвёртому вошедшему в комнату мужчине. Гарри, поднимаясь с пола на неверных и дрожащих после мучительного проклятия ногах, мельком оглядел его пепельно-серые волосы, лицо с квадратным подбородком, тусклые серые глаза. В его внешности не было ничего броского, ничего такого, за что можно было бы зацепиться взглядом. Внешность была специально подобрана так, что никаких примет выделить не удавалось. Идеальный пример для маскировки. К тому же голос был странным. Такие голоса имеют автоответчики и навигаторы, которые заучено повторяют информацию, словно роботы.

– А, – протянул Нотт, – наш мистер Икс! На этот раз внешность так себе.

Поттер попытался вглядеться внимательнее. Возможно, он сможет понять по каким-то мелким привычкам или жестам, кто этот предатель, который сейчас, без сомнений, стоял рядом с ним. Но тщетно. Он не узнавал его.

– Мистер Поттер нужен мне живым, – тихо проговорил незнакомец, – я хочу убить его лично.

– Отлично, убивайте, – не скрывая раздражения сказал Кэрроу, – только чем вам помешает его убить парочка круцио в отместку за синяк на моем глазу?

Предатель медленно поднял безразличный тяжелый взгляд на Пожирателя.

– Вы мясник, Амикус, – произнес он так же тихо и безэмоционально, – а вовсе не игрок. Зачем мне убивать его вот так просто, здесь и сейчас?

Он обошел Гарри кругом, словно оценивая. Парень вспомнил, что точно так же кружил за его спиной Волан-де-Морт на кладбище в финале Турнира Трёх Волшебников. Только Темный Лорд явно упивался своей властью над беззащитным врагом, а этот – нет. Он оглядывал его с безразличным презрением, словно ненужную потрепанную вещь.

– Я приготовил небольшое представление. Обещаю, вам понравится. – сказал предатель, остановившись перед лицом Гарри вновь, и глядя ему прямо в глаза, – но до этого момента я хочу, чтобы голова Поттера была в порядке и хорошо соображала. Он должен оценить мой сценарий и вкусить весь ужас, ожидающий его. Поэтому никаких круцио. Свяжите его и оставьте. Мы скоро начнём.

Нотт и Кэрроу с сожалением вышли из камеры. Уж эти двое были не прочь развлечься, думал Гарри, пока Люциус Малфой связывал его, а незнакомец стоял рядом без движения и, казалось, даже не дышал.