Текст книги "Немезида (ЛП)"

Автор книги: Серайа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

ГЛАВА 33

СОФИЯ – ПЯТНАДЦАТЬЮ МЕСЯЦАМИ РАНЕЕ

Я проехала мимо окраины Бемеса, направляясь прямо к Адрару. Оказавшись в их районе, я припарковала машину так, чтобы никто не обратил на нее внимания. Выключив зажигание, я разблокировала свой планшет и просмотрел запись с камер наблюдения в летнем доме Моралеса.

Как и ожидалось, двое охранников были снаружи на крыльце и играли в карты, а его жена находилась в гостиной, сидя на диване с книгой в руках.

Я взглянула на время. До наступления ночи оставалось еще несколько часов, поэтому я терпеливо ждала, пока часы на приборной панели начнут отсчитывать начало нового дня.

На часах уже без пяти минут первого ночи, когда в машине раздался звонок от Валентины.

Я вставила свой Bluetooth в ухо и выскользнула из машины с планшетом в руках. Я положила его на машину, пока доставала инструменты из багажника.

– Валентина, – поприветствовал я ее.

– Два охранника дежурят на кухне. Никакого движения на территории. Елена крепко спит в спальне.

– Ты готова?

– Да.

– Начинай.

Я просмотрела запись и успела увидеть, как двое мужчин упали друг на друга без единого звука и шума.

– Цели уничтожены, – сказала она по внутренней связи.

– Тело у тебя?

– Да, оно будет в гостиной до твоего приезда.

Я сделала паузу, предвкушая, что наконец-то смогу приступить к делу.

– Спасибо.

Она хмыкнула, прежде чем прервать нашу связь. Пристегнув свой "Глок" к бедру, я взвалила на плечи рюкзак и пошла по пляжу, пробегая короткое расстояние между машиной и домом.

Я познакомилась с Еленой Моралес три месяца назад в общественном туалете загородного клуба, который она посещала еженедельно, чтобы пообедать с женами из окружения своего мужа. Как только она вышла в туалет, я последовала за ней и убедилась, что никто не войдет.

Закрыв дверь, я подождала в одной из кабинок, пока она не вышла.

Подумав, что она одна, она на мгновение уставилась в зеркало, и ее маска упала, печаль наполнила ее выражение лица. Ее макияж слегка стерся, подчеркивая секрет, который она скрывала.

Она потянулась в сумочку за косметичкой, доставая все необходимое, чтобы скрыть это, и тогда я вышла из своего укрытия и предложила ей возможность.

Это могло пойти против меня, но она колебалась всего несколько секунд, прежде чем охотно согласилась.

С пистолетом в руке я пробралась в дом через черный ход, сигнализация уже была отключена Валентиной, когда она вошла сюда до моего прихода, чтобы положить труп с подделанной ДНК Елены на диван в гостиной.

Я прошла на кухню и заметила двух мужчин, свалившихся на пол, с дыркой на лбу.

Я наклонилась и проверила пульс, чтобы убедиться, что они мертвы. Не то чтобы я сомневалась в Валентине, но никогда нельзя быть слишком уверенным. Я была живым доказательством этого.

Я проверила кухню, и гостиную, вонь смерти, витавшая в воздухе, быстро смешалась с древесно-сладким ароматом.

Я потянулась за спиной и достала из рюкзака ожидавший меня коробок спичек. Чиркнув одной, я держала ее перед собой, наблюдая, как пламя охватывает полоску дерева, и горький дым поднимается к потолку.

Я позволила огню выскользнуть из моих пальцев, и пламя бушевало, когда оно коснулось пола. Я вышла из кухни и пошла по коридору, мои черные ботинки стучали по деревянному коридору.

Я достала еще три спички и зажгла их все сразу. Адреналин пронесся сквозь меня, когда я почувствовала жжение и хлопок оживающего пламени.

Я бросила их за спиной, поднимаясь по лестнице, за мной тянулась дорожка бензина.

У меня было меньше пяти минут, прежде чем огонь охватил остальную часть дома. Я остановилась на полпути к лестнице, бросила пустую канистру из-под бензина за перила и стал подниматься по лестнице через две ступеньки.

Как только я оказалась на последнем этаже, я свернула налево и побежала к ее спальне – жар огня был уже совсем близко, он шел прямо на меня. Я распахнул дверь, и Елена отпрянула в сторону, когда дверь с грохотом ударилась о стену.

– София? – спросила она с недоумением. Ее глаза расширились, когда она заглянула мне за плечи.

– Дом горит, – крикнула она в тревоге, указывая на дым, поднимающийся в комнату.

Я подошла к ее кровати, сбросил с нее одеяло и поднял ее на ноги.

– Я в курсе. Это я его подожгла.

Она споткнулась и остановилась.

– Что?

Елена знала, что я приду за ней, но не знала деталей моего плана побега. Чем меньше она знала, тем лучше. Я еще не настолько доверял ей, чтобы рассказать ей все, на случай, если она оступится и проболтает своему мужу.

Я очень сомневалась в этом, но за годы работы я усвоила одну вещь – никогда не доверять кому-либо. Иногда люди, которым ты доверяешь больше всего, в итоге оказываются теми, кто предает тебя хуже всех.

Я бросила на нее взгляд.

– Послушай, мы можем поговорить позже, но, как видишь, если я не вытащу тебя прямо сейчас, мы присоединимся к останкам этого дома.

Я побежала к ее шкафу и вытащила пару джоггеров и свитер. Я снова повернулась к ней лицом и бросила ей одежду.

– Надень это.

Она замерла на мгновение.

– Поторопись, у нас нет времени, – призвала я ее.

Она уже заканчивала одеваться, когда в дверном проеме вспыхну огонь, стремительно разбрасывая искры и пожирая все на своем пути.

Черт. Я думала, у меня есть еще немного времени.

На стенах мелькали красные и янтарные тени, мои ноздри наполнились резким и едким запахом. Я попыталась сделать глубокий вдох, но мои легкие горели от жгучего дыма.

Зная, что я не смогу добраться до первоначального выхода, который я планировала использовать, я оглядела комнату, пока не нашел решение. Потянув Елену за собой, я бросилась к окну в другом конце комнаты. Дым резал глаза, когда я попыталась открыть окно, словно огонь был бомбой замедленного действия.

Ну же, не делай этого со мной сейчас.

Наконец, резкий ветер ворвался внутрь, звук отразился от стен. У меня было всего несколько секунд, прежде чем свежий воздух разожжет огонь. Я толкнула Елену в проем, крича, чтобы она прыгнула.

Она замешкалась, и я оглянулась, увидев, что пламя отступает. Дважды черт.

Я просунула себя в отверстие и схватила тело Елены, крктанув нас в воздухе, пока мы падали вниз. Мои кости взвыли от боли, когда мое плечо ударилось о газон.

Я свернулась калачиком, когда дом взорвался, небо над нами окрасилось оттенками оранжевого и красного, осколки стекла посыпались на нас. Пламя вырвалось через окно, обвиваясь вокруг фасада дома.

Я посмотрела направо и увидела неподвижное тело Елены.

– Елена, – прохрипела я, вскарабкавшись к ней на четвереньках.

Я дотянулась до ее тела и настойчиво встряхнула ее. – Елена, – крикнула я снова, когда она, наконец, открыла глаза, сильно кашляя.

Она сделала неглубокий, прерывистый вдох и перевела взгляд на меня.

– София, – прохрипела она.

Вдалеке я услышала приближающийся вой сирены. Здесь нас не смогут найти.

Я подняла ее на ноги.

– Беги на пляж, – объяснила я.

Она посмотрела на меня.

– А ты?

– Я приду после тебя. Иди, – уговаривала я ее.

Я смотрела, как она бежит через двор и палубу. Как только ее ноги коснулись песчаных дюн, я схватила гранату из сумки и бросила ее в открытое окно, из которого мы только что выпрыгнули.

Я не стала дожидаться, приземлится ли она, и бросилась к пляжу; лодка Валентины плыла по океану, медленно приближаясь. Я уже почти добежала до конца небольшого дощатого настила, когда раздался взрыв, резко бросивший меня вперед, и я упала на песок.

Я подняла голову и увидела, что Елена остановилась и обернулась, чтобы глазами поискать меня. Я заставила себя подняться на ноги и побежала к ней. Со стороны дома доносились звуки сирен – прибывали представители власти и пожарные.

Мы оба добрались до кромки воды, прилив схватил нас за ноги. Вода забрызгала мои ботинки, прилипла к черным джинсам, и мы перепрыгнули через волны, проплыв немного дальше, чтобы встретиться с Валентиной.

В мою сторону был брошен спасательный круг, и я маневрировала позади Елены, подталкивая ее к нему. Валентина дернула за веревку, затаскивая Елену в лодку, и я последовала за ней.

Я вытащила свой "Глок" из кобуры и выпустила обойму, позволив ему упасть на землю с глухим стуком, остальное мое снаряжение последовало за ним. Валентина предложила нам согревающие одеяла, после чего вернулась к передней части лодки и увезла нас.

Мы с Еленой стояли бок о бок, под лодкой плескались волны. Я положила локти на серебряные перила и смотрела вдаль. Я смотрела, как пламя поглощает дом, как темный дым клубится в воздухе.

Огонь был мощным инструментом. Он всегда разрушал все на своем пути, и я радовалась маленькой победе, которую он мне давал.

Первый этап был завершен.

В большинстве случаев люди думают, что тот, кто жаждет мести, захочет жестоко отомстить, но наблюдать за тем, как твой заклятый враг живет в муках, терпит поражение, было гораздо приятнее.

Смерть рано или поздно придет, но он нужен мне живым, чтобы пожинать плоды своих преступлений.

Готовься, Виктор Моралес.

Я взглянула на Елену и увидела, как годы печали медленно испаряются. Она смотрела, как ее прошлое, словно скелет, разрушается.

Остатки ее прежней жизни теперь были ступенькой для новых начинаний.

Ее свобода и моя месть.

ГЛАВА 34

СОФИЯ

Он смотрел на Елену с убийственным выражением лица, выплескивая на нее оскорбления.

Мое выражение лица помрачнело.

– Следи за своим ртом, придурок.

Я шагнула между его раздвинутых ног, и мои пальцы метнулись вперед, впиваясь ногтями в его подбородок, чтобы вернуть его внимание ко мне. – И не смей смотреть на нее. Ты потерял это право давным-давно.

– Что, блядь, ты думаешь, ты сможешь сделать? Вы оба просто жалкие шлюхи. Он продолжал оскорблять нас, несмотря на свое уязвимое положение.

Мужчины.

Я усмехнулась про себя.

Я подняла кулак и ударила его по лицу, от моего удара на его верхней губе образовалась слеза.

– Су…

Я прервала его, снова заезжая кулаком ему в лицо. Он хватал ртом воздух.

Елена захихикала рядом со мной, и Моралес снова переключил свое внимание на нее, поэтому я использовал кончик своего клинка, чтобы вернуть его внимание ко мне.

Я приподняла бровь.

– Мне повторить?

Он зарычал в ответ, сплюнул кровь, собравшуюся у него во рту, и капли попали мне на пальцы.

Вздохнув, я вытерла кровь с пальцев лезвием и открыла ему рот. Он резко вдохнул.

– Открой, – приказала я.

Он выругался, отказываясь, но я воспользовалась этой возможностью, чтобы провести плоской стороной ножа по его языку, смахнув кровь на язык.

– Глотай, – сказала я, крепко сжав его щеки, чтобы удержать их закрытыми. Он покачнулся от моей хватки, но его горло наконец-то сжалось, когда он увидел, что Елена нацелила на него свой пистолет.

Я отступила назад и скрестила руки на груди.

– Теперь, когда мы покончили с твоими не подобающими манерами, скажи мне, почему ты убил моих родителей.

Мысли о той ночи закрались в этот момент, заставив меня вспомнить, как я впервые увидела этого человека.

Я прокралась вниз по лестнице, стараясь никого не разбудить, так как утром у Baba была пресс-конференция, чтобы объявить о новом законодательстве. Мы с mama должны были поехать на девичник, но ей было неудобно оставлять Baba.

Я едва добралась до последней ступеньки, как застыла на месте, уставившись в дуло пистолета, на другом конце которого злобно ухмылялись. Уголком глаза я увидела, что mama и baba связаны и лежат на полу.

Крик застрял у меня горле, когда ствол пистолета уперся мне в висок.

Я вынырнула из воспоминаний, и смех Моралеса зазвучал в моих ушах.

Я оглянулась на то место, где он сидел, и его смех обнажил его зубы, окрашенные кровью.

– Зачем мне это делать? Ты убьешь меня, когда…

Он не успел закончить свое предложение, как его смех сменился пронзительным криком, звук успокаивающе ударил по моим барабанным перепонкам. Я переключила свое внимание на Елену, только чтобы увидеть ее глушитель, нацеленный на его колено, дым валил из дула.

Знала, что она понравится мне.

Я кивнула в ее сторону, безмолвно спрашивая, все ли с ней в порядке, и она ответила застенчивой улыбкой. Валентина тренировала ее, но стрелять по мишени – это не то же самое, что стрелять в живое существо.

– Иисус, блядь, – прокричал он.

Я уставилась на него в ответ.

– Да, от него мало толку, – съязвила я. – Я спрошу тебя в последний раз. Почему?

Слюна вылетела из его рта, он хрюкнул, задыхаясь, чтобы набрать воздуха.

– Твой отец годами мешал картелю и моему бизнесу. Он постоянно менял законы, затрудняя нам работу. Мы пытались подкупить его, но он не сдвинулся с места, – признался он почти скучающим голосом.

Боль пронзила меня до глубины души от его откровения. Последние восемь лет моя жизнь шла к этому моменту. Я выживала, искала ответы, но так и не смогла понять, зачем кому-то понадобилось преследовать мою семью.

Я потеряла свою жизнь просто потому, что мой отец мешал их маленьким начинаниям, и им нужно было устранить препятствие.

– Ты и твоя мать должны были уйти той ночью. Вы двое были просто в не в том месте и не в то время. Я никогда не любил незавершённые дела, поэтому я всадил пулю между глаз твоей суки матери, а затем в тебя, – закончил он с самодовольной ухмылкой на лице.

Кровь начала бешено стучать в моих ушах.

Мои ноздри раздувались, по позвоночнику пробежала волна жара.

Я отошла от него и бросила нож на пластиковый брезент. Я вытащил пистолет из кобуры, пристегнутой к бедру, и встал прямо.

– Виктор Моралес, ты забрал все, что у меня было, все, что я любила. Было приятно разрушить все, что ты построил.

Я снял пистолет с предохранителя, направив ствол на него. Шокированное выражение его лица в сочетании с прохладой ствола под моими пальцами принесло мне удовлетворение, которое я не могла объяснить.

С помощью этого пистолета я смогла бы смыть с себя все, что больше не хотела чувствовать – боль, горе, одиночество, кошмары, преследующие мои сны.

Пришло время для твоего конца, Виктор Моралес.

Вытянув правую руку, я спросила.

– Твои последние слова?

На моем лице появилась медленная ухмылка, и прежде чем он успел ответить, я пробормотала последние слова, которые он сказал мне, когда думал, что избавился от меня.

– Спи спокойно, Моралес.

Мои пальцы сжались на спусковом крючке, напрягаясь. Я выстрелила, не дрогнув, опустошив патронник.

Потребовались три пули, чтобы изменить мою жизнь, но мне нужна была только одна, чтобы покончить со всем этим.

Звонкий звук отразился от стен, когда между его глазами появилось свежая дырка от пули. Его голова опустилась, и из раны хлынула темная кровь, окрасив ошеломленное лицо Моралеса и стекая на бетонный пол.

Вонь крови быстро заполнила воздух, обжигая волосы в моих ноздрях. Я почувствовала, что на лицо капает влага, и вытерла щеку.

Я поднесла руку к лицу, заметив смесь крови и мозгового вещества на пальцах. Волна тошноты прокатилась по мне, но я прикусила язык и проглотила желчь, подступившую в горло.

Меня охватило чувство утешения, покой, который я искала, просочился в каждый сантиметр моей кожи. Хотя его смерть не смогла смыть мое горе, я почувствовала облегчение от осознания того, что получила ответы на вопросы, которые так долго искала.

Наконец-то я смогу отдохнуть и восстановить справедливость, которой так и не удостоились мои родители.

Мы с Еленой стояли бок о бок, глядя на мертвое тело.

Я не любила обниматься, но что-то внутри меня всколыхнулось, и я повернулся к ней, крепко обняв ее.

– Все кончено. Ты свободна.

Я отпустила ее и отошла от его тела, мои шаги остановились перед столом сбоку. Я взяла то, что мне было нужно, и вернулась к ней.

– Она заедет за тобой и отвезет тебя, куда ты захочешь, – объяснила я, протягивая ей рюкзак с новым паспортом и немного денег, чтобы она могла наконец жить спокойно.

– Тебе обязательно было стрелять ему между глаз? – спросила Валентина, усмехаясь.

Последние несколько месяцев я получала долю с каждого судна и контейнера, прибывающего в город и покидающего его от имени моего мужа, и его деловые партнеры должны были узнать, что он дважды обманул их, только чтобы найти Моралеса уже мертвым.

– Это подпись Баррерасов. Полиция не станет сомневаться и закроет расследование, поскольку у них есть связи, – ответила я.

Валентина была гением хакерского дела и бывшим снайпером, с которой я познакомилась в Даркнете, когда копалась в жизни Моралеса. Она работала на Коллекционера (The Collector), мстителя, который протягивал руку помощи тем, кто в ней нуждался, будь то возврат долга или возмездие в обмен на услугу. Если мы не оказывали помощь, он приходил за своим долгом.

На самом деле именно Валентина стояла за тем выстрелом во время бранча. Выстрел, который позволил мне провести лучшую неделю в моей жизни.

Тео.

Мне пришлось вернуться на вечеринку, пока он не заметил моего отсутствия.

– Не могла бы ты прислать кого-нибудь, чтобы убрать этот беспорядок и сделать так, чтобы это выглядело как месть от марокканцев? Мне нужно вернуться на вечеринку.

Я услышала, как она что-то бормочет кому-то на заднем плане, прежде чем она дала мне знать, что кто-то уже в пути.

С этими напутственными словами я пристегнула свой дымящийся пистолет обратно в кобуру на бедре, и мы вышли из грузового контейнера. Ничто не подготовило меня к тому, что ждало меня снаружи.

Именно тогда я столкнулась с ним лицом к лицу.

ГЛАВА 35

TEO

Мой телефон завибрировал от нового сообщения.

Я достал его из кармана и опустил глаза на экран.

Виктор Моралес: Отдыхай до конца ночи. Мы с женой задержимся допоздна. Если понадобится, пусть Омар отвезет тебя обратно, а ключи от другой машины можешь оставить у парковщика.

Инстинкт подсказывал мне.

Что-то определенно не так.

Я лишь на мгновение заколебался, прежде чем покинуть балкон. Используя запасной выход, чтобы избежать подозрений, я направился в порт, чтобы найти ее. Чтобы узнать, что она задумала. Некоторое время я шел по территории порта, осматривая штабеля контейнеров в поисках каких-либо признаков.

Было удивительно тихо. Хотя это был воскресный вечер, я ожидал, что здесь будет несколько рабочих. Но никого не было.

Я замедлил шаг, когда услышал звук выстрела из пистолета. Я осторожно последовал за звуком, стараясь, чтобы мои шаги были бесшумными по гравии.

Я сканировал помещение, пока не заметил, что одна из дверей грузового контейнера была слегка приоткрыта. Я осторожно подошел к ней, подняв пистолет.

Я заглянул в проем, готовясь вмешаться, как только увидел Моралеса, связанного посреди комнаты, и небольшую лужу крови на полу под ним.

Но тень шевельнулась, и ее голос разорвал тишину. Я нахмурился, узнав знакомый голос. В конце концов, он вышел из тени, и его профиль стал виден.

Ничто не могло подготовить меня к тому, что я обнаружил.

Какого черта?

Мое зрение изменилось, реальность передо мной стала слегка размытой, неверие затуманило мой взгляд.

Я тряхнул головой, быстро моргая, пытаясь рассеять стоящий передо мной образ, думая, что мой разум разыгрывает меня. Я ждал, что картинка передо мной растворится в чем-то другом, но она не менялась.

Я стоял неподвижно, когда мое сердце упало, опустившись на дно груди. Мой пистолет прижался к бедру, и я подумал, не попал ли я в какую-нибудь альтернативную вселенную.

Но я так и не проснулся от того сна, в который я погрузился.

– Спи спокойно, Моралес.

Ее голос пронзил туман и передо мной появилась другая сцена, в которой я наблюдал, как она превращается в кого-то совершенно другого.

Тяжесть этих трех простых слов, наконец, дошла до моего сознания.

– Ты ушла, – сказал я.

– Я должна была.

Мой пульс заколотился при воспоминании об этом.

По комнате пронесся приглушенный хлопок, запах металла и крови разнесся в ночи и достиг моих ноздрей.

Мое сердце сильно билось о грудную клетку, пока я боролся с потоком информации, нахлынувшей на меня приливными волнами.

Мой шок медленно перерос в гнев, а затем в боль. Горький привкус ее лжи взорвался у меня во рту, и я резко сглотнул, пока она не покрыла мои внутренности.

Часть меня ожидала, что она выйдет и будет отрицать то, что я только что увидел, но я лишь смотрел в полном недоумении на то, как она уходит.

Кровь застыла в моих венах, весь кислород болезненно покинул мои легкие. В ушах громко стучало, барабанный бой сердца отдавался эхом в моей голове.

Мои руки с силой сжимали рукоятку пистолета, предательство струилось по моим горьким венам. Моя грудь становилась все тяжелее, по мере того как правда медленно проникала в меня. Выражение ее лица сказало мне все, что нужно было знать. Я изучал ее и наблюдал, как сожаление вытравлено в каждой черточке ее лица.

– София? – спросил я с трудом, не в силах сказать больше, так как в горле образовался комок.

Уставившись на нее, я задумался, было ли все, что она мне говорила, правдой.