Текст книги "Немезида (ЛП)"

Автор книги: Серайа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

ГЛАВА 22

СОФИЯ

Боже, я чертовски ненавидела готовить. Роза готовила для нас в доме Виктора, а когда я жила с Тео, он всегда настаивал на том, чтобы готовить самому, потому что я не очень хорошо слушала его указания, когда он пытался на меня.

Когда я осталась одна, я выживала только за счет еды на вынос, потому что либо это, либо пищевое отравление.

Мы с Тео почти не разговаривали с самого утра, и последний раз я видела его во время нашей небольшой встречи сегодня днем.

Разочарованный тем, что я не ответила на его вопросы о моем кошмаре, он вышел из хижины и провел большую часть дня на улице. Лишь позже, после купания, он вернулся в дом, с поленницей дров в руках, капли воды прилипли к его рубашке.

Приняв душ, он заперся в спальне на весь день, плотно закрыв дверь.

В конце концов я проголодалась, а из холодильника не было то, что можно съесть. И вот я стояла у стойки рядом с раковиной, бессистемно нарезала овощи и готовила единственное блюдо, которое умела.

Я была уверена, что овощи нужно резать не так, неровные части и куски разлетались во все стороны, но их все равно резались, и это было то, что имело значение в данный момент.

– Тебя никто никогда не учил как пользоваться ножом? – произнес голос, звук которого усилился после предшествующей тишины.

Я подпрыгнула, направив нож в его сторону. Сильная рука обхватила мое запястье, и я подняла глаза, чтобы встретиться с убийственно знакомой парой темных глаз. Тео приподнял бровь, глядя на меня и мое тело слегка расслабилось, когда я поняла, что он не был незваным гостем.

Он был одет в другую пару черных брюк, серая рубашка Хенли облегала его торс, как вторая кожа. Его волосы были растрепаны, как будто он провел последний час, приглаживая их руками.

Почему он должен быть раздражающе красивым?

– Dámelo (пер. Можно?), – спросил он, наклонив голову в сторону, а затем перевел взгляд на руку, держащую нож, и до меня наконец дошло, что кончик моего лезвия упирается ему в грудь. Он положил свою руку поверх моей, и я быстро освободила свою.

Он положил нож на столешницу и снова повернулся ко мне лицом. Через мгновение на его лице появилось беспокойство.

Он потянулся к моему второму запястью, но я отдернула руку. Он снова схватил ее и крепко прижал к своей груди, притягивая меня ближе к себе. Его дыхание коснулось моего лица, и мое дыхание остановилось, мой взгляд сосредоточился только на его адамовом яблоке.

Наклонив подбородок, я увидела, как он поднес мою руку к своему лицу, чтобы рассмотреть его поближе. Его челюсть сжалась, ноздри раздувались.

– Ты поранилась, – заявил он.

Мои глаза расширились, когда я посмотрела вниз на свою руку. Черт, я порезалась, и кровь текла обильно из раны, медленно промокая рубашку, несколько капель попали на деревянный пол.

Конечно, это должно было случиться со мной.

Я попятилась от его руки.

– Я в порядке.

Он покачал головой, тяжело вздохнул, и уголки его губ тронула небольшая ухмылка.

– О, я в этом уверен.

Все еще держа мою руку в своей, он взял чистую тряпку и прижал к порезу, притянув меня к себе и ведя нас в узкую ванную. Она определенно не была рассчитана на двух человек, как и все остальные помещения в этом доме.

Он толкнул меня к раковине, навис надо мной, чтобы дотянуться поверх моей головы и открыть шкафчик над раковиной. Затем он достал прозрачную пластиковую бутылку и поднес мою руку к раковине, поместив мою ладонь прямо над ней.

– Может немного жечь, – предупредил он, прежде чем наклониться и вылить холодный раствор на порез в центре моей ладони.

Я зашипела от неприятного жжения. Вот почему я не готовила. Видимо, я умела держать нож, чтобы ранить людей, но не была достаточно искусна, чтобы нарезать гребаные овощи.

Он что-то пробормотал про себя, прежде чем снова взглянуть на меня.

– Рана немного глубже, чем я думал. Тебе придется наложить швы, – заявил он.

– Нет, я…

Он резко встал во весь рост, прервав мои мысли. Прежде чем у меня появилась возможность спросить, что он делает, он снова осторожно положил мою руку на край раковины и вышел из комнаты, оставив дверь слегка приоткрытой.

Через несколько секунд он вернулся с небольшой черной сумкой и бутылкой виски в руках. Закрыв за собой дверь, он прошел мимо меня и потянулся к крышке унитаза. Он закрыл ее, прежде чем жестом предложить мне сесть на нее сверху.

Швы означали иглы, а я категорически не любила иглы.

– Уверена, что в этом нет необходимости, – пробормотала я, надеясь, что он просто наложит повязку и на этом все закончится. Нет необходимости драматизировать все это.

– Сядь.

Его властный тон заставил мои ноги двигаться и повиноваться. Опустившись на колени, он открыл черную сумку, достал оттуда все необходимое и положил на прилавок. Затем он приподнялся на одно колено и положил мою раненую руку себе на бедро.

Он был близко, так близко, его тело прижималось к моему, наше дыхание смешивалось в замкнутом пространстве. Ошеломленная его близостью, я закрыла глаза. Звук разрываемого пакета заполнил тишину. Я резко вдохнула, отпрянув назад в предвкушении.

Он прошептал тихое извинение, пока я пыталась дышать сквозь жжение, опаляющее мое горло. Мой мозг едва успел осознать его слова, когда я почувствовала легкий укол, а затем боль пронзила центр моей ладони, простреливая руку насквозь. Моя вторая рука автоматически метнулась к нему, сильно сжимая его плечо.

Я открыла глаза и увидела, как он сгорбившись, зашивает небольшую рану. Его глаза посмотрели на мою руку на его плече, прежде чем он вернул свое внимание на меня, пристально глядя на меня.

– Angel, no te muevas. (пер. Ангел, не двигайся), – сказал он извиняющимся тоном. Ласковое обращение прозвучало так естественно, что я не думаю, что он сказал это осознанно.

– Выпей это, – приказал он, протягивая мне бутылку виски. Я убрала руку с его плеча, взяла у него бутылку и поднесла к губам. Я сделала глоток, знакомое жжение на время отвлекло меня от боли.

Я застонала и сфокусировала взгляд на его лице, наблюдая за его работой, заставляя себя перестать морщиться каждый раз, когда он зашивал мою кожу.

Минуты тянулись, казалось, часами, и я пыталась сосредоточиться на его шитье, но наши лица приближались с каждой секундой, и я чувствовала, как его дыхание проносится по моей коже на каждом выдохе.

Я должна была сосредоточиться на игле, прокладывающей себе путь через слои моей кожи, но единственное, что переполняло мои чувства, – это его колено, прижимающееся к моему, ощущение его бедра, напрягшегося под моей рукой, тепло его кожи, обжигающее меня там, где мы соприкасались.

Я сдвинулась и резко вдохнула, его теплый и пряный аромат одурманил мои чувства.

Ya basta, Sofia.(пер. Перестань, София)

– Оливия, – прошептал он с болью, словно это ему в кожу вонзили иглу. Вынырнув из своих мыслей, я подняла голову, и наши взгляды встретились.

– Я закончил.

Он не сразу отпустил мою руку, продолжая держать ее на своем бедре. Он продолжал смотреть на меня, в то время как его другая рука потянулась к свободной пряди локонов на моем лице, убирая ее за ухо.

Дыши, София.

Он начал вставать, увлекая меня за собой, наши тела прижались друг к другу, твердые рельефы его тела упирались в мои мягкие. Моя раненая рука была зажата между нами, и он медленно провел другой рукой вниз, пока она не уперлась в мою талию, его пальцы слегка впились в мое бедро.

Моя вторая рука снова нашла его плечо, чтобы успокоиться от его головокружительной близости. Он опустил голову, его лоб слегка коснулся моего. Прежде чем я успела осознать происходящее, момент резко оборвался, когда он отстранился, его черты лица снова стали каменными.

– Тебе нужно принять душ, – сказал он, указывая на мою окровавленную одежду. Стоя на коленях, он собрал принадлежности, выбросив использованный материал. Я наблюдала, как он вымыл руки и, прежде чем убрать вещи в свой набор, отрезал кусок от свернутой марли.

Все еще сохраняя дистанцию, он сказал:

– Когда закончишь, плотно оберни это вокруг руки. Если тебе понадобится помощь, я буду на кухне.

Он посмотрел на меня ещё раз с тоской, прежде чем он повернулся на пятках, открыл дверь в ванную и покинул меня.

Не знаю, как долго я оставалась в том же положении, в котором он меня оставил, когда я, наконец, встряхнулась и двинулась включить душ, прежде чем шагнуть под горячие струи.

ГЛАВА 23

TEO

Какого хрена ты творишь, Тео?

Осуждающе прозвучал голос в моей голове.

Вздохнув, я вернулся на кухню. Включив кран на кухне, я плеснул холодной водой на лицо и провел мокрыми пальцами по волосам.

Каждый раз, когда я оставался с ней наедине, мне становилось все труднее и труднее держать дистанцию. Я переступал опасную черту, к которой мне не следовало приближаться.

Она была замужем, и ее муж был не кто иной, как человек, который нанял меня для ее защиты. Мне не следовало, я не должен был переступать эту черту.

Но…

В те моменты, когда я был с ней, я не видел Софию, их образы начинали сливаться в единое в моем сознании. Я знал, что это неправильно, и никто никогда не сможет заменить ее, но Оливия сделала потерю чуть более терпимой. Постоянная боль, ползущая по моей коже, притуплялась, когда я был с Оливией.

Покачав головой, я оглядел кухню, пытаясь понять, что Оливия пыталась готовить ранее.

Огромная кастрюля с нутом, зеленью и мясом внутри сразу выдала ее. Я достал маленький блендер и приготовил томатный соус, после чего перелил его в кастрюлю. Я переключил свое внимание на овощи, которые она пыталась кусочками нарезать. Пыталась – вот ключевое слово. Я никогда в жизни не видел, чтобы овощи нарезали хуже.

С тех пор, как я пытался научить Софию делать это.

Отогнав эту мысль в сторону, я вернулся к нарезке, добавив в кастрюлю все необходимое. Я плотно закрыл крышку и оставил все вариться, пока стоял на островке с открытым ноутбуком, просматривая новую информацию, которую Ной прислал мне сегодня утром.

Прошел примерно час, когда в хижине послышался звук открывающейся двери и медленно приближающиеся мягкие шаги. Я прекратил печатать и повернулся в сторону, как раз в тот момент, когда она появилась в поле моего зрения.

У меня сразу же пересохло во рту.

Трахните меня.

Мои глаза расширились при виде нее в футболке, которая показалась мне знакомой, подол которой доходил до середины бедра, оставляя мое воображение гадать, что под ней. Шок от того, что я увидел ее в такой маленькой одежде, прошел достаточно быстро, чтобы я понял, что на ней была моя футболка.

Вид того, что на ней было что-то мое, заставил мое сердце дрогнуть, но я не мог сказать, было ли это от злости, что я увидел в ней другую женщину, или потому, что я втайне хотел увидеть ее в чем-то своем уже некоторое время.

– Что на тебе надето? – промолвил я. Жар мгновенно опалил мое лицо, когда я понял, насколько глупым был мой вопрос. Я почувствовал, что кончики моих ушей горят, а румянец медленно ползет по шее.

Дурак. Зачем ты это спросил?

Она склонила голову набок и сузила глаза, глядя на меня.

– Ты не знаешь, где я могу найти стакан? – спросила она, игнорируя мой предыдущий вопрос.

Я последовал за ней, притворяясь, что никогда не задавал его. Я прочистил горло и указал на нее.

– Эм, да. Верхний шкафчик, крайний слева.

Она прошлась босиком по кухне, и ее рука коснулась моей спины, когда она направилась к нему. Я отвел взгляд от нее, но продолжал наблюдать за ней краем глаза, делая вид, что все еще сосредоточен на информации, отображаемой на экране моего ноутбука.

Было что-то такое в том, чтобы видеть ее вот так, обнаженной и лишенной всех своих защитных слоев, когда я чувствовал, что ее бдительность ослабевает, ее защита ослабевает. В такие моменты она больше всего напоминала мне Софию.

Комфортная. Беззаботную. Красивая.

Я все еще наблюдал за ней, на этот раз более открыто, когда она поймала мой пристальный взгляд, разрушив чары, в которых я находился. Вынырнув из своих мыслей, я закрыл ноутбук и подошел к плите, нуждаясь в том, чтобы занять руки чем-нибудь, чем угодно, лишь бы не подходить к ней и самому не выяснить, что она носит под рубашкой.

Я уже потянулся за деревянной ложкой, чтобы помешать суп, когда услышал ее разочарованный вздох. Я оглянулся посмотреть, в чем дело, и увидел, что она стоит на цыпочках, пытаясь дотянуться до того, что ей нужно. От этого движения ее футболка задралась, обнажив голые бедра, сквозь которые проглядывали серые хлопчатобумажные шорты, и я мысленно представил себе, как напрягаются эти длинные ноги при других обстоятельствах.

Согнувшись на островке, она издала приятный вздох, сменивший ее нынешний разочарованный.

Прежде чем она успела что-нибудь сломать, я сократил расстояние между нами, встав прямо у нее за спиной и наклонившись над ней. Я взял один из высоких стаканов и поставил его на стойку рядом с ней.

Ее тело напряглось от моего приближения, ее пальцы плотно обхватили край стойки. По логике вещей, я понимал, что должен был отойти, после того как поставил стакан, но мои действия уже давно не подчинялись логике, особенно когда дело касалось ее.

Я хотел бы знать, почему этот совершенно незнакомый человек вызвал у меня такие чувства. Настолько сильно, что я даже не смог бы сказать, почему я сделал то, что сделал дальше.

Вместо того, чтобы отойти, я навалился на нее, положив руки по обе стороны от ее бедер, прижав ее к стойке. Мое сердце ударилось о ребра, мой взгляд сфокусировался на участке голой кожи, выглядывающем из-под волос на затылке, по коже медленно пробежали мурашки.

Мой взгляд проследовал по следу, опустился ниже и увидел, как стремительно вздымается грудь.

Возможно, то, что я чувствую к ней было гравитационным притяжением. Или, может быть, я отчаянно хотел почувствовать себя ближе ко всему, что напоминало мне о Софии.

Ее дыхание стало тяжелым, когда она с мягким стуком приземлилась на пятки. – Спасибо, – тихо сказала она, склонив голову.

Я сжал челюсть, желая, чтобы мое тело оставалось на месте, вместо того чтобы стереть расстояние между нами и прижаться к ее телу еще сильнее.

Она была замужней женщиной, мой мозг четко осознавал это, но желание обладать ею поглотило мои чувства, угрожая взять верх. Не было смысла отрицать, что я что-то чувствую к ней, несмотря на все мои усилия не делать этого.

Я закрыл глаза, навязчивые мысли о ее теле, прижавшемся к моему, одолевали меня. Мои руки вцепились в стойку, когда я наклонил голову рядом с ее головой, прерывисто вдыхая.

– Не за что, – сказал я, задыхаясь, ей на ухо.

От нее исходил новый запах, и он поразил мои чувства, обволакивая их и притягивая к чему-то, зарытому глубоко внутри меня. Обычно она пользовалась одним и тем же всепоглощающим ароматом, но этот был другим.

Я сделал паузу и вдохнул глубже. В ее коже был слабый намек на что-то знакомое.

Я уже собирался отойти и вернуться к готовке, как вдруг чувство дежавю нахлынуло на меня, вызывая, казалось, далекие воспоминания.

Ее запах. Ее очень отчетливый запах тепла. То мягкое местечко у нее за ухом, которое раньше было моим любимым местом для поцелуев.

Кровь, текущая по моим венам, остановилась, а время замедлилось, погружая меня в паралич. Я едва мог двигаться, зациклившись на воспоминаниях, которые этот запах вытеснил на передний план моего сознания, создавая искаженные образы всех моментов, когда я чувствовал ее запах, прикасался к ней, пробовал ее на вкус.

Мои руки онемели от того, как крепко я держался за прилавок.

Запах был мощным стимулятором памяти, и мой разум загорелся воспоминаниями о том, кому принадлежал этот аромат.

Софие Эррере.

ГЛАВА 24

СОФИЯ

Я попыталась отодвинуться от него, но его руки крепко держали меня по обе стороны, удерживая в ловушке. Мое дыхание участилось от прикосновения его твердого тела к моему, кислород задерживался в моем горле по пути наверх.

Мое сердце забилось быстрее, кровь в моих венах гудела, его опьяняющее присутствие посылало смешанные сигналы между моим мозгом и телом в ответ. Я тяжело сглотнула, прежде чем встретиться с ним взглядом.

Я развернулась на месте, отчего между нами образовалось небольшое расстояние, и мой взгляд поднялся к его лицу. И тогда я увидела перемену. Прежнее смущение, вызванное его предыдущим взглядом, давно исчезло, заменившись пугающей тишиной.

Его выражение лица словно превратило меня в камень.

Никто из нас не произнес ни слова и мы не сводили глаз друг от друга. Нас тянуло друг к другу, точно также, как это было много лет назад, когда мы впервые встретились в больничной палате.

Мне нужно было отвести взгляд, чтобы отвлечь внимание от его слишком пристального разглядывания меня. Я открыла рот, чтобы заговорить, но он оборвал меня прежде, чем я успела произнести хоть слово.

– Кто ты? – Его вопрос прозвучал простым и холодным тоном, что полностью контрастировало с тем, как его тело вспыхивало от ярости. Я даже чувствовала, как бешено вращаются колесики в его голове, пока он внимательно изучал мое лицо.

Его слова заставили остановиться мою кровь, мое тело напряглось, а сердце рухнуло вниз к желудку. Я нахмурилась, пытаясь придать своему лицу выражение раздражения, а не страха.

– Что на тебя нашло?.

Он придвинулся ближе, гнев волнами исходил от него.

– Я спросил, кто ты? – потребовал он, на этот раз более твердым тоном.

– Ты ведешь себя нелепо. Ты прекрасно знаешь, кто я, – огрызнулась я, отбиваясь от его допроса.

Я снова попыталась сдвинуться с места, но он подался вперед, сокращая оставшееся между нами расстояние. Он сдвинул бедро вперед и прижал меня к стойке, не оставляя мне возможности убежать.

Одна из его рук медленно скользнула вверх по моему боку и обхватила мою талию, прямо под грудью. Мои глаза расширились от его внезапной смелости, а разум не мог сформировать ни одной мысли.

Мой пульс стал неровным, бешено колотясь в крови.

Несмотря на страх, что он обнаружит меня настоящую, который грозил поглотить меня целиком, мои соски затвердели. Страх, смешанный с предвкушением, пронзил мой позвоночник, посылая электрический разряд прямо в сердцевину.

От его прикосновения, между моих ног запульсировало, и я поборола желание сжать бедра вместе. Его хватка усилилась, и мой разум тут же представил, как его руки будут ощущаться на моей обнаженной коже.

Гладкие. Обхватывающие. Шлепающие.

Но его следующие слова прорвались сквозь мои размышления.

Его глаза всматривались в мое лицо, в радужках вспыхнуло негодование.

– Ты не Оливия Моралес.

Его резкий тон эхом отдавался в моих ушах, от его заявления по моим венам пробежал лед, возвращая меня к реальности, когда меня осенило, что он сказал это с такой уверенностью.

Мне нужно убраться отсюда. Сейчас же.

Я усмехнулась, протягивая руки, чтобы толкнуть его в грудь, да так сильно, что он отступил на два шага назад.

– Ты бредишь. Хорошо, что ты не детектив, потому что твоих дедуктивных навыков очень не хватает. Не то чтобы твои навыки телохранителя были лучше.

Я обошла его стороной и направилась искать закрытое помещение, где можно было бы запереться. Я едва успела выйти в коридор, как он резко протянул свою руку, крепко обхватив мое запястье, чтобы не дать мне сбежать.

Я открыла рот, чтобы запротестовать, сопротивляясь его хватке, но тут он двинулся, толкнул меня к стене, и я ударилась передней частью тела о твердую поверхность. Он полностью прижался к моей спине, выкручивая мою руку и захватывая мое второе запястье. Он соединил их вместе и закрепил над моей задницей.

Дыхание со свистом вырвалось из моих легких от силы движения, сердце бешено колотилось в груди, чтобы компенсировать это, бешеный ритм эхом отдавался в грудной клетке.

Загорелось каждое нервное окончание. Глубокая, зарождающаяся паника проникала в мое нутро, когда его хриплое дыхание ударяло мне в затылок.

– Отпусти меня, – смогла я выдохнуть сквозь стиснутые зубы. Я дергаюсь под ним, пытаясь высвободиться, но вместо этого случайно потерлась о его пах. Я снова попыталась отстраниться от него, но это только заставило его крепче прижаться ко мне.

– Нет. Он запустил пальцы свободной руки в мои волосы, дергая их за корни. Я сдавленно выдохнула, слезы навернулись на глаза, а зрение помутнело от силы его хватки.

– Это был не вопрос, – прошипела я.

Он опустил голову, его подбородок уперся в изгиб моей шеи, когда он заставил меня прислонить голову к его плечу, прижимаясь своей щекой к моей.

– Кто ты? – процедил он в уголок моего рта.

– Вы знаете, кто я, мистер Альварес. Теперь позвольте. Мне. Уйти, – сказала я, подчеркивая последние слова.

Он хмыкнул, прижимаясь ко мне бедрами, его дыхание теперь пробегало по моей шее.

– Изменения в твоей внешности были довольно убедительными. С этим я согласен. – Его пальцы сжались в моих волосах, и он потянул, отчего моя шея ещё больше вытянулась назад.

Резкий укол боли пронзил мою кожу головы, посылая шокирующее наслаждение прямо между ног. Мои колени ослабли, и тихий стон вырвался из меня прежде, чем я смогла его остановить.

Я стиснула челюсти, мое тело боролось между желанием потянуться к нему и осознанием того, что я должна оттолкнуть его. Моя грудь напряглась, и я собрала всю силу, чтобы оттолкнуть его.

– Пошел ты, – прошипела я.

Как только мои слова дошли до него, он отпустил хватку на моих запястьях и развернул меня так быстро, что я ахнула. Я ударилась спиной о стену, его рука поднялась и обхватила мое горло, мой пульс бился так сильно, что я была уверена, что он это чувствует.

Он придвинул свое тело вплотную к моему, рука на моей шее держала меня в плену, не позволяя мне двигаться дальше. Он наклонился вперед так, что мы оказались на уровне глаз, и мои глаза расширились, от шока черты моего лица застыли на месте.

Несмотря на страх, пульсирующий в моих венах, я не могла не утонуть в том, что в его близости было что-то настолько эйфорическое, что у меня почти закружилась голова. Мое тело покалывало от желания, и я прижала руки к бокам, крепко сжав кулаки, чтобы не сделать что-нибудь из ряда вон выходящее, например, не прикоснуться к нему.

Потому что я знала, что если я это сделаю, то не смогу остановиться.

Его челюсть щелкнула, когда он навис надо мной, его лицо было в сантиметрах от моего. Он пригвоздил меня горячим взглядом, а его рука сильнее сжала мое горло, но не настолько сильно, чтобы я не могла дышать.

– Когда я задаю тебе вопрос, я ожидаю ответа. – Он прорычал мне в лицо. – Ты не захочешь видеть, что происходит, когда я не получаю того, чего хочу. – Его голос был низким, настолько низким, что дрожь пробежала по моему позвоночнику, а губы приоткрылись в резком вдохе.

Энергия гудела вокруг нас, темная, зловещая угроза застала меня врасплох. Воздух стал насыщенным, ничего, кроме звука нашего тяжелого дыхания, не наполняло тихий гул.

– А теперь скажи мне. Кто ты? – повторил он, его горячее дыхание обдало мою кожу.

Я повернула голову в сторону, стараясь избежать соприкосновения его губ с моей кожей. Я впилась зубами в нижнюю губу, оттягивая ее, чтобы избежать ответа.

Другой рукой он схватил меня за подбородок, поворачивая мою голову обратно к себе лицом. Его большой палец потянулся к моей нижней губе, освобождая поврежденную кожу. Незаметно мой язык высунулся и провел по губам, оказавшись так близко к кончику его пальца, отчаянно желая попробовать его на вкус.

Моя грудь поднималась и опускалась все быстрее от его близости. Я извивалась, пытаясь освободиться от его захвата, но мои усилия только усилили его прикосновение.

Напряжение сковало мое тело, и беспокойство заклокотало в груди, пока я пыталась собраться с силами, чтобы ответить на его вопрос.

– Оливия, – наконец прошептала я, задыхаясь.

Он все еще прижимал меня к стене, но давление на мою шею ослабло. Он убрал руку с моего подбородка и провел ею по моему боку, пока она не остановилась на моем бедре, отчего у меня перехватило дыхание, а по телу побежали мурашки.

Его пальцы схватили меня за бедро и впились в кожу, но не настолько, чтобы причинить боль. Мои руки дернулись по бокам, отчаянно пытаясь притянуть его еще ближе, чем он уже был, отчаянно пытаясь стереть любое расстояние между нашими телами.

Его рука скользнула дальше вниз, затем его пальцы скользнули под подол футболки, которую я одолжила у него. Кончики его пальцев поползли вверх, на этот раз по внутренней стороне моего обнаженного бедра, прокладывая медленный, терпеливый путь.

Мое тело было настолько напряжено, что каждое его прикосновение, каждый маленький контакт ощущался все острее. Он наклонился, прикоснувшись губами к моему уху, его дыхание пробежало по голой коже, лаская ее.

– Я тебе не верю, – поддразнил он, его грубая ладонь сжала внутреннюю поверхность моего бедра, его пальцы еще сильнее впились в мою кожу.

Мое дыхание вырывалось маленькими глотками воздуха, его карающие прикосновения наполняли меня смесью удовольствия и боли. Я была такой мокрой, что до смущения мокрой. Я оттолкнула этот факт, пытаясь вернуть свое тело в прежнее состояние, пытаясь придумать, как оттолкнуть его, потому что он был опасно близко, слишком комфортно близко.

Моя голова с глухим стуком откинулась к стене, и я попыталась переключить свое внимание на что-нибудь еще, кроме ощущения его грубых рук на моей коже.

Черт, черт, черт. Соберись, София. Глупое предательское тело, прекрати это. Прямо сейчас.

Дрожь пробежала по позвоночнику, когда он провел костяшками пальцев по моей внутренней поверхности бедра, приближаясь к тому месту, где я отчаянно нуждалась в нем. Мое сердце заколотилось, когда я затаила дыхание, но вместо этого он неожиданно сделал паузу, чтобы поиграть с подолом моих хлопковых шорт для сна.

Мои пальцы впились в стену позади меня, с силой вцепившись в нее, надеясь, что это подавит желание потянуться к нему. Мне нужно было вернуть контроль над этой битвой, нужно было изменить ход событий, пока он не раскрыл слишком многое.

Мое внимание снова переключилось на Тео, и я встретила его взгляд со всей убежденностью, на какую только была способна, позволив своему желанию взять верх, прежде чем поменяться ролями и изобразить возмущенную жену.

Его рука продолжала собственически сжимать мое внутреннее бедро, когда я разжала кулаки и обхватила его пальцы своими, медленно скользя ими по внутренней стороне бедра, пока они не оказались прямо там. Там, где он мог узнать, какое воздействие он оказывает на меня.

Его тело напряглось, а дыхание сбилось, когда я остановилась в опасной близости, и костяшки его пальцев коснулись моей обнаженной киски. Мои глаза следили за его реакцией, когда я ослабила хватку, надеясь, что он продолжит сам.

Он сглотнул, его горло пульсировало от рывков. Его грудь была совершенно неподвижна, когда он смотрел вниз на мою руку, и на мгновение я засомневалась, дышит ли он вообще.

Его взгляд метнулся вверх, остановился на моих губах, прежде чем его глаза столкнулись с моими, и огонь в них, который я так хорошо знала, воспламенил мою душу. Мы просто смотрели друг на друга какое-то время, и я не могла дышать, даже если бы хотела, мои веки дрожали.

Наконец я набрала полную грудь воздуха, приподняла бедра и придвинула свой обнаженный центр ближе к его руке. Его рука быстро переместилась с моего горла, обхватив мою челюсть так крепко, что зубы впились мне в щеку, и он шагнул еще ближе.

Его челюсть была напряжена, его пронзительный взгляд фиксировал меня на месте, а предупреждение обрамляло его выражение лица, как бы говоря: «Не искушай меня, черт возьми».

– Ты играешь в опасную игру, mentirosilla (пер. Лгунья), – предупредил он.

Но искушать его было единственным способом сохранить свою тайну.

Когда я поняла, что он не двигается, моя рука поднялась к его плечу, мои пальцы пробрались к его шее и запутались в его волосах. Мои ногти царапали кожу головы, прежде чем мои пальцы зарылись в его волосы, прижимая его ближе.

Мое сердце бешено колотилось, кровь нагревалась и разливалась по всему телу. Я прижалась бедрами еще сильнее, отчего мои груди касались его груди в поисках его прикосновений.

Я чувствовала, как его тело колеблется от нерешительности, как оно борется между воюделением и желанием получить ответы.

Он застонал, наконец-то поддавшись моим прикосновениям, и я подумала про себя, что добилась своего, пока он не наклонился и не прошептал мне в губы.

– Я тебе не верю, – прошептал он, дразнящая ухмылка осталась не сходила с его лица, его рука отступила, пока пальцы не опустились ещё чуть ниже.

Тревога закралась мне под кожу.

– Ты мне не доверяешь, – тихо призналась я.

Отстранившись, он склонил голову набок, издав негромкий смешок.

– Нет, не доверяю. Ты не дала мне повода для этого.

Я открыла рот, чтобы ответить, но мои слова замерли на полпути, когда его большой палец нежно погладил мое внутреннюю поверхность моего бедра в ленивой ласке, его прикосновение на моей коже было горячим. Моя хватка оставляла синяк на его шее, пока я пыталась удержать себя в вертикальном положении.

Мои ноги рассеянно раздвинулись, приглашая его, желая дать ему лучший доступ. Он просунул колено между моих раздвинутых ног, прижав меня вплотную спиной к стене. Моя киска пульсировала, влага просачивалась через небольшой барьер тонких шорт, которые были на мне.

Блядь.

Хотя меня немного смущала мысль о том, что он может чувствовать тепло, я поджала пальцы ног, и наши носы соприкоснулись. Мой живот сжался от того, как близко мы были, но я отодвинула это в сторону.

– Мне все равно, – прошептала я. – Твоя работа не в том, чтобы верить мне. А в том, чтобы делать то, что тебе говорят.

Его рот приоткрылся, его ониксовые глаза бушевали, как шторм, а его пальцы судорожно сжимали мое лицо. Я подумала, что он наконец-то отпустит меня, но вместо того, чтобы отпустить, он продолжал проводить маленькие круги по моей коже.

Я снова опустилась на пятки, пальцами перебирая его короткие вьющиеся пряди в попытке остановить его, потому что моя решимость оттолкнуть его постепенно ослабевала, и я не знала, как долго смогу сопротивляться ему.

Он потерся бедром между моих ног, создавая восхитительное трение, и я прикусила губу, чтобы подавить стон, грозящий вырваться наружу. Его рука опустилась на мой подбородок, его пальцы прошлись по моей шее и плечу, прежде чем он убрал ее. Он уперся ладонью в стену над моей головой, а затем прислонил свою голову к стене, прямо рядом с моей.

Затем он слегка повернул голову, его горячее дыхание коснулось моей щеки и уха. Его губы коснулись мочки моего уха, заставив меня вздрогнуть всем телом. На моем лбу выступили капельки пота, но я отказалась отступать перед его вызовом.

Он провел большим пальцем дальше по внутренней стороне моей ноги и провел им там, где его бедро соприкасалось с моей сердцевиной, где мое возбуждение просочилось сквозь шорты на его брюки.