Текст книги "Тени Рагнарека (СИ)"

Автор книги: Санди ака Владлена

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

– Дрянь, – рыкнул князь, с не менее неожиданной ловкостью выкрутив Ирме руку и прикрываясь ею от атак остальных Стражниц. Впрочем, те атаковали уже не столь слаженно – времени, ушедшего на всю эту возню, Седрику хватило, чтобы сменить ипостась и с крайне измученным видом внести свой вклад в назревающие разборки: выдернув с корнями средних размеров деревце и попытавшись смести им Стражниц на манер веника.

– Во гад! – выворачиваясь из рук Фобоса, пронзительно завопила Ирма. – Сломал мое деревце!

– Ты его сажала? – сочувственно поинтересовалась Хай Лин, подхватывая подругу за шиворот и утаскивая подольше от княжеской мести.

– Нет, но я всегда пряталась на нем от Крыса! – плаксиво провопила Стражница Воды. – Ну я СЕЙЧАС!..

Второго удара не последовало. Корнелия прыгнула навстречу и древесный ствол гибко изогнулся, шарахнув по лбу самого Седрика. Водопровод прорвало вторично, слегка отшвырнув массивную фигуру змееоборотня за пределы участка.

– Хайка, давай вместе! – вопила Ирма, кажется, всеми силами преследующая одну цель – увести погром подальше от своего дома, и особенно опасаясь касаемо лорда, без всякой магии и даже без особого умысла способного здесь все разворотить. Корнелия отправила трофейное бревно в полет, целясь в Фобоса, но траектория почти в последний момент изменилась и, пропахав в газоне броню, дерево смело все, что оставалось от забора и разлетелось в щепки. Вилл ничем не могла им помочь, вынужденная отмахиваться от счастливо хохочущей Нериссы, кажется, именно этого и ожидавшей. Видимо, даже психопатке было ясно, что при поддержке колдуна и оборотня шансы расправиться со Стражницами существенно возрастают.

– Лед, я сказала – ЛЕД! – вопила Ирма.

– Воды маловато, – резонно заметила Хай Лин, небольшим ураганчиком поднимая все, что осталось от дерева и запуская на этот раз в самого лорда. Тот лениво отмахнулся хвостом. Лед – результат перекрестной атаки Воздуха и Воды и правда был бы неплохим оружием, затормаживающим любую рептилию, однако с поправкой на размеры. Кажется, девчонки пытались исправить эту оплошность, подталкивая змея короткими атаками в сторону моста.

«В субботу! Средь бела дня! Такое светопреставление! – обреченно подумала Вилл, на пару с предшественницей-Хранительницей жонглируя десятком шаровых молний. – Если завтра же фото милашки Седрика не окажется во всех газетах…»

– А, чтоб тебе провалиться, старая грымза! – рявкнула Корнелия, проводя глубокую трещину под ноги Нериссы. Та, кажется, при прошлой их встрече, умела летать…

«Стало быть – разучилась!» – заключила Вилл, когда противница с нечеловеческим воем рухнула вниз. На мгновение девушке показалось странным, что Нерисса даже не пытается удержаться или атаковать, но этот уже совершенно безумный крик все ставил на свои места. Конечно, чего еще может бояться человек, полвека вынужденный провести в каменной могиле?

Отправленные Тарани серией залпов в сторону князя огненные шары повернули обратно – пугающей лавиной пламени. Тара вскинула руки, останавливая надвигающуюся стену ревущего огня, зажигать который было гораздо проще, чем гасить – с магией или без – а развеяв ее, обессиленная повисла на руках у Вилл и Корнелии.

– Вы заигрались, девочки, – медленно произнес Фобос. – вы мне надоели!

Трава у его ног ссохлась и почернела, по устроенному Ирмой потопу пробежала ледяная корочка – магия Разрушения, погибель в чистом виде, противостоять которой умела только Элион, находящаяся сейчас безумно далеко – жадно поглощала энергию из всего окружающего мира, прежде чем обрушиться на этот же мир с неотвратимостью топора палача.

– Барьер, девчонки! – завопила Вилл. Противопоставить чистому Разрушению им было нечего, но остановить его, отгородив от мира так, что колдовство вынуждено будет тянуть силу из жизни самого Фобоса – это они могли. Впятером могли гарантированно, но успевали только трое…

Фобос даже не шелохнулся, когда Корнелия взметнула руки, заставив несколько извивающихся корней выползти из дерна и заключить его в кольца. Деревянные щупальца ссыхались и трескались прямо на глазах – чужая магия тоже служила источником для Разрушения. Огненные шары осыпались инеистой пылью в паре сантиметров от неподвижного лица князя.

На реке в квартале от дома Ирмы – кажется, как раз в ту сторону удалились Ирма с Хай Лин и Седрик (развороченная улица оставляла след не хуже хлебной крошки Ганса и Греттель) – поднялась и с рокотом рухнула вниз настоящая цунами.

– Все вместе, ну же!

========== Нерисса ==========

– НЕЕЕТ!!!

Холодные сырые стены, казалось, готовы были раздавить, неотвратимо вырастая со всех сторон. Края трещины в обрывках дерна и травы сползались, словно готовая захлопнуться пасть, чтобы навсегда оставить ее похороненной заживо. Следовало что-то предпринять, пока стены не осыпались, но Нерисса не могла заставить себя даже думать, не говоря уже о попытках делать что-то осмысленно – только с рвущим горло криком царапала земляные стены скрюченными пальцами, цепляясь за обрывки корней и царапаясь о камни, еще скорее обрушивая их.

– Нет! Нет! Нет! Только не опять! – глаза застилала багровая пелена, волшебница, должно быть, содрала руки до мяса, но боли не чувствовала, одержимо бросаясь на рассыпающиеся стены. В мягкую почву под ногами ступни утопали до щиколоток, словно Хиттерфилд стоял на зыбучем песке… – Не надо, не надо, не надо…

Наверное, слов в ее крике было не разобрать – он давно уже звучал сорванным полузвериным воем. Уже утопая в багровом забытье, Нерисса почувствовала, что с ее сознанием происходит что-то странное… даже для ее весьма своеобразной нормы – странное!

Седрик зря не воспринял всерьез с надоедливостью комаров наседающих Стражниц. Любые их атаки были для него скорее раздражающими, чем опасными, но и отмахаться от надоед было просто нереально. Ирма благоразумно держалась в арьергарде, от попыток чем-то в нее запустить закрываясь гибким щитом уплотненной воды, а ее подруга кружила с такой скоростью, что от попыток даже не зацепить ее, а просто отследить траекторию, у лорда начинала кружиться голова. Однако трудно было воспринимать это всерьез. Трудно было, пока змеелюд не оглянулся, обнаружив, что слишком опасно приблизился к реке – чего эти две гаановы демоницы, конечно, и добивались. Все же эта их попытка заморозки притормозила ему мышление – иного объяснения Седрик не видел. И устремился было в противоположную от реки сторону, когда пухленькая Стражница вскинула руки, вслед за которыми сияющей на солнце стеной – огромной даже с точки зрения змеелюда – взметнулись воды реки, чтобы в следующий момент обрушиться на его голову…

Поток чужих мыслеобразов и чувств – ленивых и прохладных чувств рептилии, остающихся таковыми даже в крайнем раздражении, слегка отрезвил Нериссу, но от отголоска оглушающего удара обрушившейся волны в глазах потемнело. Седрик, испытавший это в полной мере, должен был хоть на несколько мгновений потерять сознание – какой бы крепкой у змеелюдов ни была голова! «Что происходит?»

На этот раз все разом словно бы ухнуло в обжигающе-ледяную черную дыру. Чувств в том смысле, что кто угодно вкладывает в это слово – не было. Или… наверное, что-то подобное испытывает ракета, летящая к цели. Достигнув цели, она взорвется, погибнет, но в этом – сам смысл ее существования. Вокруг пестрели белые, алые и золотисто-зеленые разводы Силы. Силы, отчего-то похожей на зыбкий туман, обволакивающей, непроницаемой и не дающейся в руки. Как болото. А когда пропадает цель, у существования ракеты пропадает смысл. Когда нечего разрушать – абсолютное оружие пожирает самое себя…

«Не надо!»

Отклик заторможенного удивления. Седрик. Услышал князь или нет, оставалось лишь догадываться. Раз волшебница и лорд вдруг каким-то образом начали эмпатически чувствовать всю их триаду – значит и Фобос должен был. Может быть. Но в этом омуте тонуло что угодно!

В какой-то момент Нерисса поняла, что не ее зрение помутилось за компанию с разумом – все вокруг действительно сияло ослепительно-красным. Ниточка связи подбросила картинку: пронизывающее воду изнутри зеленое свечение… светло-серая изморось, покрывающая разноцветные пронзительно-яркие потоки Силы… Нарастающее ослепительное сияние, и… наверное, это напоминало взрыв!

…Когда впадающая в хиттерфилдскую бухточку река вскипела и вышла из берегов, едва вмещая в своем русле поднимающееся… бесконечно поднимающееся из воды гибкое змеиное тело с пару-тройку железнодорожных поездов длинной и вагону же не уступающее в обхвате…

…Когда превращенная в поле боя лужайка возле домика водяной чародейки, взорвалась, словно там открылся молодой вулкан – не хуже потока лавы в фейерверке разлетающихся камней и огненного сияния вырвалась в небо фурия, сжимающая в руках боевую косу…

…Когда слишком тесные оковы магических пут заскользили по жесткой серебряной шерсти исполинского белого волка, снежной горой выросшего перед притихшими Стражницами…

…Когда в небе над Хиттерфилдом возник едва различимый образ в балахоне кондракарского Старейшины – безликий, поскольку этого лица никто уже не помнил. Только пронзительный смех, заглушивший грохот и рокот, был почти ощутимым физически и абсолютно… живым. Слишком живым для умершего много тысячелетий назад.

– ПРОРОЧЕСТВО СВЕРШИЛОСЬ, – провозгласила фигура в небе. – И ВЕРНУЛИСЬ ТРОЕ. И НА ЭТОТ РАЗ В ИХ СИЛАХ УНИЧТОЖИТЬ КОНДРАКАР НАВСЕГДА!

Не сказать, чтобы идея показалось плохой. Но для начала… Взвешивая в руках косу, окутанная багровым пламенем, как плащом, фурия нашла взглядом три малюсенькие девичьи фигурки внизу. Вторые две, кстати, не слишком разумно попытались атаковать гигантского змея, в ответ на что тот, изогнувшись на манер лебединой шеи… просто проглотил обидчиц, после чего лениво принялся выволакиваться из реки на очень быстро переставшее быть «оживленным» шоссе. Сиротливо брошенные машины мялись под извивами чешуйчатых колец, словно жестяные банки под гусеницами танка.

Призрак подернулся рябью, словно отражение в не слишком спокойной воде, и исчез.

«Мы уходим!» – неожиданно холодно уведомили Нериссу. Волк не без изящества перепрыгнул тройку оставшихся Стражниц, закрывая их от готовой обрушиться косы Смерти. «Немедленно!»

Все-таки до легендарных Фентира и Йормунганда эти двое не дотягивали. Волчонок всего-то вчетверо больше какой-нибудь лошади, а змейка примерно в этот самый квартал длинной и оказалась. Во всяком случае, когда основная часть подползала к чудом не пострадавшему дому, хвост уже перестал тянуться из реки бесконечной сияющей лентой. На кончик хвоста-то и наступила какая-то сумасшедшая девчонка в белом кимоно, с возмущенным видом пнувшая одно из гигантских змеиных колец и прооравшая:

– Ну и как это, по-твоему, называется?!

Змей заметно стушевался. Нерисса, хоть убей, не могла объяснить, как ему удалось изобразить смущение на громадной треугольной морде с неподвижными, как драгоценные камни, глазами. Изогнувшись, что могло, наверное, служить эквивалентом пожатия плечами, он со старательно-виноватым видом выплюнул обеих горе-героинь под ноги этой ненормальной. Трое оставшихся Стражниц со всех ног бросились к ним, а змей, кажется, даже слегка панически – в противоположную сторону.

«Замечательная идея!»

«Нет!»

Змей улегся несколькими кольцами окружив волка и фурию. Последняя рванулась было обратно в небо – если эти двое и хотят упустить столь редкий шанс избавиться от Стражниц – ей с ними не по пути! – однако волк поймал ее за руку (это пастью-то! С зубищами!) и легко, как его лесные собратья – украденного ягненка – закинул на спину.

Жидким серебром полыхнул вихрь межпространственного портала.

========== ГЛАВА ТРЕТЬЯ. ВЫБОР ==========

Ян Лин, вихрем вбежав в класс, приземлилась на свободное место за партой рядом с Нериссой и выдохнула:

– Так продолжаться больше не может!

Нерисса задумчиво черкала в тетради карандашом. На ум ничего решительно не шло – ей всегда совсем неплохо удавалось сочинять музыку, но с текстами все было сложнее, поэтому, к своему искреннему сожалению, обычно она пела чужие песни.

– Что именно? – рассеянно переспросила она у взъерошенной, как воробушек, Яны.

– Все это! Мы должны быть командой, все пятеро, мы должны поддерживать друг друга, должны составлять единое целое – а что мы делаем теперь?

– Я больше не главная в этой компашке, почему ты говоришь все это мне? Поговори с новой Хранительницей!

– С Кессиди? По-твоему, с ней можно разговаривать? – Ян снова вздохнула. – Я пыталась. Она вбила себе в голову, что мы все ее теперь ненавидим и через два слова ударяется в рыдания и твердит, как заведенная, что вовсе не хотела становиться Хранительницей! Мы все должны поговорить с Советом, Нерисса. Так продолжаться не может! Хорошо еще, за это время не произошло никакого вторжения или нападения, хороши бы мы были, столкнувшись сейчас с могущественным врагом!

«Мне казалось, я уже доказала, что могу справиться со сколь угодно могущественным врагом без чьей бы то ни было помощи! Хотя, тогда у меня было Сердце… Смешно! Да не станут Кессиди признавать лидером в любой мало-мальской заварушке! Если бы возникла серьезная угроза, Оракул повременил бы со всеми этими воспитательными мерами – в конце концов, я не раз уже зарекомендовала себя, в отличие от этой клуши, во всех боях только путающейся у остальных под ногами! Сейчас нападение сыграло бы мне на руку…»

– И что же мы скажем Совету, Яна? Попросим вернуть все, почему ты считаешь, что остальные Стражницы поддержат нас? Кадма сама рассчитывает стать Хранительницей, а Хелен во всем ее поддержит. Да и Кессиди… не думаю, что стоит слепо принимать на веру то, что она там говорит. Либо она ко всему прочему еще и настоящая истеричка, либо очень плохая актриса!

– Перестань. Кессиди сейчас хуже, чем всем нам.

«Чтобы тебе сочувствовали, надо стонать, хныкать и по любому поводу распускать сопли! Иначе все тебя считают бесчувственной и несгибаемой… Чем недовольна эта Кессиди? Она забрала у меня Сердце, а сочувствуют при этом все почему-то ЕЙ!»

– А Кадма разумный человек, она не станет усугублять ситуацию.

– Ну хорошо. Соберемся все после уроков и отправимся туда! Пусть назначат другую Хранительницу, хуже Касси уже все равно не будет…

Нерисса задумалась, готова ли будет действительно уступить Сердце Кадме или даже Яне. Ведь в этом случае шансов его вернуть будет меньше… но Ян Лин права – так оно продолжаться не может!

После уроков собрались все, кроме Кессиди, которую Яне так и не удалось разыскать.

– Нам удастся перенестись без Сердца?

– Мы по-прежнему можем взывать к нему, – тихо заметила Хелен. – мы так уже делали, когда ты бросила нас. Надо взяться за руки и…

Нерисса скрестила руки на груди.

– У меня лучше получается использовать Силу обособленно. Вы трое можете объединиться, но я лучше сама.

Закрыв глаза, девушки мысленно потянулись к Кондракару.

Нерисса не знала, почему они немного разминулись в пути. Быть может, ее неосознанно тянуло к Сердцу Кондракара, а – следовательно – к Кессиди… Во всяком случае, именно Кессиди она и увидела, едва открыв глаза.

– …! – беззвучно выдохнула Нерисса. Рыжеволосая Стражница и Оракул поспешно отпрянули друг от друга, не менее ошарашено косясь на неожиданную гостью. Насколько Нерисса успела заметить, вряд ли здесь сейчас вообще каких-то гостей ждали! Чтобы обрести дар речи, бывшей Хранительнице потребовалась почти минута.

– Н-Нери… ты… ты все не так поняла! – дрожащим голоском заговорила Кессиди, слегка вернув Нериссе способность соображать.

«Да чтобы я еще раз поверила этому хныканью и слезам! Как наивно было считать ее идиоткой – хотя эту роль она играет и неплохо – проклятье! На самом деле идиоткой оказалась Я!»

– Что же, – криво улыбаясь, процедила сквозь зубы Нерисса. – Теперь буду знать, кто и почему будет у нас новой Хранительницей!

Резко развернувшись, она зашагала прочь по навесному мостику над водоёмом с лилиями, украшающем «зал для медитаций». Интересно теперь предположить, что за медитации тут на самом деле происходили!

– Нерисса! – догнав ее, Кессиди попыталась схватить брюнетку за предплечье…

– Убирайся к дьяволу!!! – прошипела Нерисса, резко разворачиваясь и отталкивая ее. С кончиков пальцев, как это порой бывало в минуты краткого затмения, непроизвольно слетели несколько молний…

И тут Кессиди в очередной раз продемонстрировала свою хроническую невезучесть: она, потеряв равновесие, оказалась одной ногой в водоеме! Электрический всплеск моментально замкнуло и треск разрядов над безмятежной обычно поверхностью водоема заглушил пронзительный леденящий душу вопль…

========== Эндарно ==========

Добро, конечно, должно быть с кулаками…

Но когда кулаки слишком большие – они

начинают чесаться!

Д. Емец

– Это все-таки случилось, – голос Оракула прозвучал едва слышно. – все-таки произошло.

Совет Старейшин глубокомысленно помалкивал. Стражницы какое-то время тоже молчали, пока Ирма, как обычно, первой уставшая от этого, оглушительно в царящей тишине заметила:

– Мы тоже были бы совсем не против узнать, ЧТО ИМЕННО.

Остальные девушки – даже обычно одергивавшая Ирму Корнелия, одобрительно загудели. Оракул печально вздохнул и заговорил:

– Много столетий назад Кондракар уже был уничтожен. Немногие выжившие воссоздавали его из руин и, конечно, не вполне таким же, каким он был раньше. Я мало что могу рассказать об этом, ибо крах Обители произошел задолго до моего рождения. Собственно говоря, теперь уже никто не сможет. Люба – Хранительница Сердца тех времен и единственная выжившая в случившейся бойне Стражница – была последней, кто мог бы что-то вспомнить. Но она никогда и ни с кем об этом не разговаривала. Обитель была не той, что сейчас… но никакая сила извне не могла бы ее разрушить. Это сделало предательство. Предательство Локита, Тринадцатого Старейшины Совета…

– Локки? – похоже, Стражница Огня просто не могла упустить момента блеснуть эрудицией. – Вы говорите о Рагнареке, гибели Асгарда, обители скандинавских богов!

– Да, под этим именем отголосок той катастрофы вошел в историю вашего мира. В каждом из миров возник отголосок и каждый из них стал страшной легендой. Локит каким-то образом наделил трех сверхсуществ – Волка, Змею и Колдунью – Силой, способной разрушить Кондракар. Судьба каждого из них – довольно долгая история, но у каждого были свои причины ненавидеть Обитель. Думаю тот, кого мифология ныне называет Фентиром, богом волков, заслуживает отдельного внимания, ибо его вотчиной когда-то был Меридиан.

Элион, едва выглядывающая из-за плеча Корнелии, напряженно прислушалась.

– Теория принца Фобоса относительно цивилизации Северян до последнего вторжения Хаоса практически верна. Но они были не прошлой господствующей расой и даже не позапрошлой – они пережили несколько катаклизмов, с каждым разом осваивая мир практически с чистого листа. И Фентир был их божественным покровителем, как и многие языческие божества, вполне материально существующим.

– Внутренняя сущность Фобоса – белый волк, – очень тихо сказала Элион. – мы все видели после той истории с Хаосом.

– МЫ, Элечка, это видели не так давно и гораздо… ладно, это неважно.

В зале повисло тяжелое безмолвие: Оракул не торопился каким-либо образом комментировать происходящее, а остальные не решались заговорить первыми. Наконец, у Вилл не выдержали нервы:

– И что нам делать теперь? – осторожно спросила она.

– Для начала – попытайтесь успокоиться. Само по себе пророчество не имело никакой силы, оно начало исполняться лишь оттого, что ВЫ – даже не спросив совета – спровоцировали события.

– Каждый раз, когда мы спрашиваем, – недовольно пробурчала Ирма. – то слышим нечто весьма уклончивое общим смыслом «думайте сами и сами делайте выбор»! Нерисса…

– Нерисса не являлась причиной того, что происходило в вашей жизни, Стражницы. Она только воспользовалась этим. Для человека большой соблазн обвинить во всем и вся кого-то постороннего, но это в корне неверно. Поэтому вы позволили этим воспользоваться.

– Хорошо, хорошо, мы непременно задумаемся над своим поведением, – картинно закатила глаза девчонка. – но проблемы это не отменяет!

Воспитанием Ирма никогда особенно не отличалась, но сейчас Эндарно готов был с ней согласиться. Нравоучения и чтения морали сейчас были, по меньшей мере, неуместны: следовало не анализировать первопричины, а решать, как поступить с последствиями! Но Химериш, привыкнув существовать в прошлом, настоящем и будущем одновременно, совершенно различал удачного и неудачного времени. Да и эта его вечная позиция «непротивления злу насилием».

– Девушки правы, нам следует принять меры, пока еще не слишком поздно, – стараясь избегать взгляда светлых, как вода, глаз Оракула, согласился Эндарно. – Думаю, нам не стоит дожидаться очередного нападения. Пока эти трое еще не успели осознать и целиком подчинить своему контролю всю Силу Теней, первое время столь резко возросшие способности скорее мешают, чем помогают – этим следует воспользоваться.

– Отчего-то у меня не возникло такого ощущения, – пробормотала Вилл. – Они же едва по стенке нас не размазали. Это Вы называете «не в полной мере осознанной Силой»?

– Едва. Но они предпочли скрыться, значит, не были так уж уверены. Не забывайте, что полная Сила Теней дает даже не магическое, а божественное влияние, так что и малая ее толика… впрочем, действие ее вы уже испытали на себе. Но, повторяю, пока у нас есть шанс на победу: если объединить усилия всех воинов и магов.

– Вы собираетесь напасть первым? – нейтрально уточнила Элион. Стражницы с легким недоумением расступились, пропуская вперед девочку, на фоне преобразившихся подруг выглядящую еще более маленькой и хрупкой, чем всегда. – Простите, но это исключено.

– Почему?

– Вы соображаете, во что магическая бойня подобного масштаба превратит Меридиан? Только десанта воинства небесного там для полного счастья еще и недостает! Или ради спасения Кондракара маленьким захолустным мирком можно и пожертвовать?

От взгляда этой похожей на растрепанного воробья девчонки Эндарно стало не по себе. Страж Башни Туманов очень не любил вспоминать об этом, но взгляд в точности таких же глаз преследовал его с некоторых пор в кошмарах с редкостной настойчивостью.

– Если у Вас личные счеты к моему брату, то признайтесь в этом хотя бы самому себе, а не притворяйтесь, будто печетесь о всеобщем благе – это на редкость жалко смотрится.

– Боюсь, ты… Ваше Величество, Вы не понимаете, о какой угрозе для всех идет речь, – отводя взгляд, попытался ровно произнести Эндарно. В конце концов, позицию юной королевы тоже можно понять. – Меридиан в любом случае оказывается в зоне наибольшего риска и с этим трудно что-либо поделать.

– Ничуть, – в тон, ровно ответила девочка. – я не меньше вашего могу рассказать о своем брате… хотя, безусловно, никто не знал его настолько глубоко, как Вы. Дабы не рисовать портрет одними только черными красками замечу только, что слово свое он держит ВСЕГДА. Не так уж важно, какие на то причины, но Меридиан если и подвергнется опасности, то лишь со стороны Ваших же… миротворцев. Чего я допустить не могу ни в коем случае, даже если ради этого мне придется поддержать сторону брата и… остальных, чтобы не допустить этого вторжения.

Стражницы что-то невнятно зажужжали, но короткий взгляд Элион через плечо заставил всех замолкнуть.

– Ты сумасшедшая? – тихо спросил Эндарно, окончательно растеряв вежливость. Кто их знает, может, это что-то семейственное: столько поколений в изолированном мирке среди рептилий… трудно даже предположить, какие врожденные отклонения у этой королевской династии могли выработаться за это время.

Химериш молчал (на правах давнего приятеля Эндарно знал, что Оракул давно наловчился спать с открытыми глазами на особо долгих и нудных заседаниях Совета, не теряя при этом всепонимающе-одухотворенного вида), с сожалением во взгляде наблюдая за перепалкой. Разумеется, он же высказался против каких-либо действий, значит, переубеждать упрямую девчонку не станет. Самое паршивое, сам Эндарно этого не умел абсолютно – он был воином, а не мудрецом!

Створки высоких дверей в Зал Совета Старейшин неожиданно с небывалым здесь грохотом распахнулись, и на клубящийся бело-розовыми облаками пол комком взъерошенных перьев выкатился Сокол Михаил. Очень большим комком перьев, в чем Эндарно мог убедиться, когда Михаил едва не сбил его с ног, вынудив поспешно отскочить в сторону. По залу жизнерадостно закружились мелкие пушистые перья, словно кто-то распотрошил подушку.

– Ишвините… – сдавленно пробормотал Михаил, тяжело поднимаясь и расправляя крылья. Так своротить челюсть набок при ударе об мягкий облачный пол ему не удалось бы даже при самом большом невезении, поэтому все, не сговариваясь, снова посмотрели на распахнувшиеся створки в высокой арке. Стоящая там с несколько смущенным видом Оруби сперва смутилась было еще сильнее, потом упрямо вскинула голову и походкой с претензией на решительность прошествовала через зал. Претензия на решительность смотрелась довольно забавно при том, что девушка заметно хромала и украдкой морщилась от боли, наступая на явно вывихнутую ногу. Поравнявшись с Элион, Оруби едва не потеряла равновесие, но только не решительный вид.

– Согласна, – недовольно прошипела она и, не встретив на лицах окружающих должного понимания, пояснила. – Согласна с Элион. Некоторые тут явно путают интересы Кондракара со своими личными счетами!

– Иштеритщка! – угрюмо буркнул пытающийся установить на место челюсть Михаил.

– Вы бьете людей ногами по лицу только для того, чтобы заявить о своей позиции? – поинтересовался Оракул, глядя почему-то в потолок. Оруби скрипнула зубами.

– Только в самых крайних случаях, – уклончиво ответила она. После гибели Любы эта девица все больше и больше отбивалась от рук. – и вообще он сам виноват!

– Майк имел неосторожность, – охотно пояснила Белая Ламия, изящными извивами проскальзывая в зал мимо повисшей на одной петле створки. Судя по довольному виду, Гигейя наблюдала этот интересный разговор с самого начала. Глубоко вдохнув пахнущий вишней дым ароматической палочки, ламия сочла эффектную паузу достаточно выдержанной и продолжила. – В резкой форме высказаться о сферах несколько личного характера, не имеющих отношения к сути дела…

– А по-моему, так как раж и имеющых, – хмуро пробубнил себе под нос Сокол. Оруби снова скрипнула зубами, янтарно-желтые глаза угрожающе сверкнули, словно девушка примерялась лишить Михаила и всех оставшихся зубов заодно.

– Да что вы себе позволяете? – опомнился Эндарно. – Вы обе?! Неужели непонятно, насколько все серьезно, а вы ведете себя, как маленькие дети. Существование Кондракара обуславливает порядок и равновесие во всей Вселенной, ни один мир не может остаться в стороне. И ни один человек.

– Все, что я хотела сказать, я уже сказала, – качнула головой Элион, отворачиваясь. – я возвращаюсь в Меридиан и в ваших интересах, если никого из вас я там не увижу. Оруби?

Черноволосая коротко кивнула, взяв юную королеву за руку.

– А молот?! – истерически взвыл Сокол. Еще не успевшая исчезнуть в портале Оруби свободной рукой продемонстрировала ему красноречивый жест, не смотря на довольно широкое распространение – не слишком-то уместный со стороны юной девушки из хорошей семьи. Слегка офигев на несколько мгновений, Михаил напустился на давнего «врага№1» – Целительницу. – Это все твои фокусы, да?!

Гигейя с усмешкой затянулась ароматической палочкой. Повод для молчаливого сарказма у нее был вполне веский: послушать Михаила, так это именно она съела Красную Шапочку, не дала куче тинэйджеров выйти из пубертатного периода, погрузила всю землю во тьму, подставила Кролика Роджера и утопила Титаник с ДиКаприо (кто бы это вообще ни был)!

– Оруби забрала Молот Тора? – не обращая внимания на Целительницу, тихо спросил Эндарно. Михаил убито кивнул. Гигейя искривила в ехидной улыбке уголок серебристых губ и посоветовала Соколу благодарить судьбу за то, что оскорбленная в высшей степени девушка ему самому этим же Молотом не съездила.

– Придется обойтись без него. Конечно, так было бы вернее…

– Думаю, мы справимся и так, – с явно преувеличенной уверенностью кивнула Вилл. Корнелия покосилась на нее и негромко хмыкнула. – в чем дело?

– Понимаю, конечно, что ты главная, отвечаешь за всех и все такое прочее, но говори за себя. Я с Элион сражаться не собираюсь!

– Она сама не понимает…

– ОНА все прекрасно понимает! – рубанула рукой по воздуху белокурая Стражница. – Ты ведь слышала, что сказал Оракул. Если бы мы не напали первыми один раз – сейчас вообще не было бы проблемы, а вы собираетесь ее усугубить! Решайте сами, как поступить лучше. Так вот я решила. Я ухожу!

– Струсила? – оставив свой обычный легкомысленный тон, осведомилась Ирма. Корнелия сверкнула в ее сторону глазами.

– Если тебе будет легче считать именно так, то пусть струсила, – холодно отрезала она.

Оракул, кажется, просто заснул с открытыми глазами, тщательно сохраняя на лице одухотворенно-постное выражение. В кромешном молчании вспорхнула и приземлилась на облачка рядом с Корнелией Хай Лин.

– Попадаются тут еще все-таки разумные люди, – хмыкнула Гигейя. – я, пожалуй, тоже смотаюсь на Землю, давно я там не была.

Изогнувшись, словно в какой-то странной судороге, серебристо-белый хвост ламии свернулся, как часовая пружина и втянулся под отдернутый шлейф белого платья – тоги. С немного растерявшим обычную свою уверенность выражением на совершенном лице, Целительница неловко взмахнула руками, словно балансируя на неустойчивой поверхности. У Эндарно сразу возникло впечатление, что ламия просто придуривается, играет на публику, демонстративно покачиваясь, как тростиночка на первых не слишком уверенных шагах… Конечно она ОЧЕНЬ много лет уже не пользовалась ногами, да и вообще считала такую анатомическую деталь очень нелепой и неэстетичной, но, наверное, все-таки не настолько, чтобы забыть, как на них ходить. У оборотней при смене формы автоматически выходят на поверхность все условные и безусловные рефлексы, необходимые именно для этой их ипостаси.

– Крысы уже побежали с тонущего корабля? – вправив, наконец, на место челюсть, с претензией на ехидство осведомился Михаил. Гигейя послала в его сторону воздушный поцелуй.

– Думаю, о тебе, соколик, я буду скучать меньше всего!

– Проклятье, Химериш! – Эндарно едва сдерживался, чтобы не схватить Оракула за шиворот и не встряхнуть как следует, заставив, наконец, проснуться! – Ты действительно позволишь им вот так разбегаться сейчас, когда мы должны, как никогда, сохранять единство?! Так мы проиграем войну еще до ее начала, ты это понимаешь?!