Текст книги "Ellie (СИ)"
Автор книги: SamantaNana
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)
Только он снял с её рта промокшую от слюны ткань, девчонка укусила его за руку, цепко впиваясь зубами в кожу. Пришлось грубо оттолкнуть её и схватить за шею, чтобы она как-то угомонилась. Голубые глаза все также со страхом и ненавистью смотрели на Влада. Романов хмыкнул, довольный такой бурной реакцией. С ней будет не скучно.
– Успокойся, я пошутил. Будешь просто моей помощницей, – смиловался он и отпустил руку с горла Екатерины.
– Зачем? Зачем вы это сделали?! – дрожа, спросила она.
– Мне нужно было воскресить одного дорогого мне человека, но, как видишь, в помощи мне отказали, а без магических способностей я не справлюсь, – равнодушно протянул алхимик, вытянув из шкафа светло-голубое платье. – Вот твоя одежда, эта испачкалась по дороге.
– Воскресить человека? Магия? Вы сумасшедший?.. – в упор глядя на Влада, спросила Екатерина, инстинктивно пятясь назад.
– Возможно, – ответил Романов и улыбнулся, из-за чего по телу девушки прошел холодок. – Не переживай, я передумал пускать тебя на опыты, ты пригодишься в другом.
– Я не собираюсь помогать тебе, чудовище! – прорычала девушка. – Я лучше умру, чем буду содействовать такому, как ты!
Романов быстро подошел к ней и, вытащив из комода декоративный кинжал, протянул его девушке. Она замерла, не отрываясь глядя на оружие. Владу жутко начинало надоедать истеричное поведение Катерины, хотя её можно понять. Но если она продолжит свое дело, то он самолично перережет ей глотку или пустит на чудовищные эксперименты.
– Лучше умрешь? Тогда вперед, – он положил кинжал в дрожащие девичьи руки. – Я тебя не держу, правда. Только ты не совсем умрешь, сначала ты почувствуешь очень сильную боль, а вместе с этим вспомнишь свою смерть…а потом ты превратишься в отвратительное чудовище и будешь всех отпугивать своим видом. Хочешь этого?
Он видел в её глазах отчаяние. Глубокое и темное. Казалось, она не в силах совладать с собой и ему все-таки придется использовать её, как расходный материал. Но, на удивление, у нее хватило сил сказать короткое «Нет».
– Умница. А теперь можешь привести себя в порядок, я покажу тебе, где ванная. А это теперь твоя комната, – довольный результатом, алхимик слегка улыбнулся, вытирая слезу со щеки девушки, которая все еще дрожала, не выпуская из рук холодное оружие смерти.
Он не отступит. Даже если утерян очень важный компонент – магия – Влад решил, что во чтобы то не стало добьется своего. Слишком много трудов было вложено, чтобы так просто отступить.
Катерина не знала, что ей делать, поэтому просто решила плыть по течению.
Знала бы она, какой ужас ей придется пережить, ни за что не была бы такой наивной и глупой. С самого начала ей твердили, что такие детские характеристики приведут только к могиле, но она не слушала то, что ей говорили, полагая, что это все озлобленность скучных взрослых.
Только сейчас она поняла, как сильно ошибалась.
Жаль только, что менять что-то было слишком поздно.
Едва сдерживая слезы, она пошла в ванную и дала волю чувствам, которые разрывали её изнутри. Казалось, плачь она хоть целый день – ей не хватит времени выплакать свое горе.
***
После освежающей ванны Элли не почувствовала себя намного лучше.
Хотя теплая вода всегда помогала ей справиться с дискомфортом, но явно не в этом случае.
Девушка не могла поверить, что в конце концов услышала эти злосчастные слова.
«Ты меня разочаровываешь», – эхом раз за разом повторялось в её голове.
Она, можно сказать, добилась своего – алхимик ушел, Адриан разорвал с ним связи.
Но после того, как она узнала, кого хотел воскресить Влад, чувство вины поселилось в её душе и не давало покоя. Она разрушила цель его существования. Что этот человек будет делать дальше? Неужели попытается сам что-нибудь придумать? В таком случае ей было очень жаль девушку, которой выпала такая ужасная доля быть материалом для экспериментов.
Как только процедуры были закончены, ведьма переоделась и обессиленно упала на кровать. Пойти попросить прощения? Духу не хватит, на этот раз она натворила слишком много. Еще неизвестно, запомнил ли он ту пощечину. Зная его характер, Эли была уверена, что да.
Таким образом, ворочаясь с одного бока на другой, девушка провела около часа в раздумьях, так и не придя ни к какому выводу.
– Черт! – схватившись за волосы, она села и посмотрела в зеркало.
Зрелище было такое жалкое, что она не знала: смеяться или плакать?
Усталый злой взгляд, беспорядочно свисающие вниз пряди и кофта, надетая шиворот-навыворот. Если бы кто-то сказал, что плакать с размазанной тушью и бутылкой виски в руках – модно и красиво, ведьма бы плюнула в лицо такому диктатору моды. Это ни черта не круто. А заплаканная девочка на фотографии – чистой воды блеф. В то время, когда она была маленькой, ей доводилось видеть поистине несчастных людей, но они не фотографировали свои слезы и не романтизировали проявление ужасных чувств. А среди молодежи такое считалось красивой эстетикой.
Но стоит столкнуться с таким состояние по-настоящему, то начинаешь понимать, насколько сильно ошибается большинство. Еще несколько минут рассматривая свое отражение, Элли вздохнула, закрыв лицо руками.
Она не пойдет просить у него прощения.
Было стыдно, обидно и больно, так почему бы ему, как в старые добрые времена не пожалеть о том, что он сказал и сделал?
Манипулировать людьми с помощью эмоций – плохо, но ведьма не видела другого выхода. Она не станет выходить из комнаты сколько потребуется, до тех самых пор, пока он не забеспокоится.
– Интересно, что он скажет? – вслух поинтересовалась Элли.
Ответа не последовало.
Но он её сейчас и не нужен.
Дабы не мучится от скуки, девушка решила поспать.
Ведьма искренне надеялась, что ей приснится хороший сон, а не очередной кошмар, вскрывающий все самые глубокие раны её души. Она просила, чтобы на этот раз Морфей проявил к ней благосклонность в своем сладком царстве грез.
Колдун видел, как Элли отдала Владу кулон. Её действия ничуть не удивили его, он как будто знал, что она так поступит. Со временем ведьма становилась все больше неуправляемой, но Адриан понимал – это его влияние. В первую очередь расслабился он, и вот результат налицо. Но он не позволит, чтобы его дорогая ученица вконец испортилась, даже если придется поступить жестоко по отношению к ней.
Он снова играет с чувствами.
Мужчина уверен – она будет ждать, пока он сам придет и попросит прощения или утешит, но так поступать колдун точно не собирался. Элли должна понять, что виновата сама, иначе никогда не повзрослеет, а навсегда оставаться капризным ребенком она не может, потому что такое всегда выходит боком.
Страдания во благо.
Боль, применяемая, как очищение. Пережив это, человек осмыслит свое поведение и придет к правильному решению. С ним поступали точно также, для него это – норма. Это не бесчувственность, а искреннее переживание о своей подопечной, потому что потакай он ей – она станет пустышкой, избалованным ребенком. А между баловством и любовью огромная разница, когда дело доходит до результата. Ребенок, которого лелеяли, никогда не сможет по-настоящему полюбить своих родителей. Потому что для таких, мать и отец – джинн, который исполняет желания, а кто будет любить джинна, когда единственное, что от него надо – это чтобы он сделал то, что ты хочешь?
Никто не будет любить.
И об добрых людей вытирают ноги, потому что они удобные и мягкотелые.
Возможно, где-то в глубине души он хотел поступить мягко, снисходительно, но здравый рассудок еще давным-давно заглушил зов сердца. Это было правильно, но жестко. Но Адриан был уверен – она справится. Под его крылом никогда не будет никчемных людей.
Докурив последнюю сигарету, мужчина поморщился, удивляясь, насколько сильно углубился в эту вредную привычку. Нервы давали о себе знать. Как бы он не убеждал себя – беспокойство за Элли не пропадало. Было невыносимо сидеть в темной комнате, когда его девочка, скорее всего, плачет в подушку, раненная его же словами. Если она придет и извинится, он простит ей все: и случайный срыв, и необдуманные решения, и пощечину, все-все-все.
Только бы пришла и не заставляла его сидеть в невыносимом ожидании.
Из этого колдун точно понял одно: она – его слабина. Даже с Лоренцой он так не расслаблялся, всегда мог держать себя в руках при женщине, мыслить хладнокровно, но как только он остался с ведьмой один – понемногу былая твердость, словно лед, таяла. Иногда, видя слезы девушки, он терялся, не зная, что делать дальше. Рядом с этим неуклюжим, проблематичным и наглым созданием Адриан чувствовал себя уютно, но постоянно сваливал все на привычку. Он просто привык к ней, ничего такого.
Решив отвлечься, он пошел готовить ужин, но стоило ему проглотить кусок, сразу ощущалось отсутствие веселой болтовни девчонки. Такая потребность в её присутствии начинала раздражать. Он ненавидел зависеть от чего-либо, будь это человек, вещь или нечто другое.
Завися от чего-либо, мужчина чувствовал себя уязвимым.
Как на зло, вспомнилась та ночь, когда он позволил ей больше, чем надо. Адриан ловил себя на мысли, что не прочь снова почувствовать трепетное прикосновение её холодных рук.
***
Он не пришел. Ведьма начинала паниковать.
Избегать вечно не получится. Когда-нибудь, да пересекутся.
Что она скажет, когда увидит его? Что он скажет, или вообще хотя бы обратит внимание? Девушка всю ночь ждала. Но ничего не случилось, чудо не произошло вопреки её ожиданиям. Утомленная бессонной ночью, ведьма хотела охладиться. Набрав полную ванну прохладной воды, она окунулась в нее и задрожала; было намного прохладней, чем она рассчитывала, и вероятность того, что она заболеет, если не вылезет отсюда немедленно, была очень велика.
Девушка осталась там. Холод, обволакивающий тело, заставлял дрожать, но также действовал отрезвляющее, охлаждая голову и избавляя её от навязчивых мыслей.
Недосып дал о себе знать – ведьма медленно погрузилась в сон.
– С ума сошла?! – рычащий голос разбудил её, и Элли испуганно вытаращила глаза в сторону двери, где увидела Адриана.
«Нет, только не в таком виде»
Если бы колдун силой не вытянул её из ванной, несмотря на сопротивления, она бы просто продолжила таращиться в ступоре. Быстро закутав девушку в полотенце, мужчина схватил её за плечо и поспешно вытолкнул из комнаты, последовав за ней. Закрыв дверь, он обернулся и уставился на стоявшую перед ним ведьму, которая интуитивно поправляла сползающее полотенце.
– Совсем голову отморозила?.. – с некой безнадежностью спросил он, не отрывая взгляда.
Она стыдливо опустила глаза, не отвечая.
– Пойдем, – Адриан повел Элли в её комнату, а там, видя, что дело совсем плохо, попытался снять полотенце, чтобы помочь ей одеться, потому что не сделай он это – девушка продолжит сидеть и, точно дурочка, пялится в одну точку.
До переодевания не дошло, как только колдун потянулся к краю обмотанной вокруг тела ткани, Элли отдернулась, словно её ужалили.
– Я сама, – наконец-то сказала она.
Обрадовавшись, что она пришла в себя, Адриан вышел.
Он ясно понимал одно: у него никогда не получится относится к ней также, как к остальным. Как только он увидел её спящую в холодной воде, чуть сердце в пятки не ушло. На минуту показалось, что внутри что-то треснуло, надломилось, но стоило ему очнуться – злость заняла место всех остальных ощущений. Он был зол на ведьму за то, что она так с ним поступает, не оставляя выбора.
Закрыв лицо руками, колдун вздохнул.
– Еще долго? – спросил он как можно твердым голосом, приоткрыв дверь.
– Немного, – сразу последовал тихий ответ.
Элли все еще расчесывала свои волосы, сидя перед зеркалом и рассеянным взглядом смотря в отражение. По несчастливой случайности холодная вода в итоге повлияла на нее не лучшим образом.
Комментарий к Глава двадцать пятая
*Теперь история разделится на две ветки – Адриан/Элли и Влад/Екатерина.
То, что произошло – не конец взаимоотношениям колдуна и алхимика, как гласит предчувствие ведьмы – они еще пересекутся.
========== Глава двадцать шестая ==========
Что будет, если очень сильно обморозить руки? Внешний вид пальцев, кистей и рук становится очень удручающий – они имеют сине-черный оттенок, после согревания появляется огромный отек, возникают гангренозные очаги. Все это чертовски отвратительно и больно, но что будет, если обморозить душу?
Возможно, последствия будет не лучше, хоть и совершенно иного характера.
Допустить это легко – просто будь открытым и жизнерадостным человеком, доверяй, искренне люби и переживай, и все, что ты получишь в ответ, чаще всего будет обратное тому, что отдаешь ты. Очень легко сделать так, чтобы твой внутренний ранимый человечек, ищущий тепла и уюта, замкнулся в себе, абстрагировался от окружающего мира и потерял всякую веру в людей, во все, что раньше чуть ли не являлось смыслом жизни.
Если произойдет обморожение души, то сколько не грей её, растопить и привести в прежний вид не получится при всем желании и искренности.
Именно так ощущала себя Элли, монотонно расчесывая спутавшиеся мокрые волосы, которые темно-серыми прядями лежали на плечах.
Он увидел её. В холодной воде, спящую и голую.
Было чертовски стыдно, она была готова рвать и метать, злая на себя за то, что позволила себе уснуть в ванной, при этом не в лучшем виде. Жалкая и несносная. Она поймет Адриана, если он ударит её по лицу, как только она выйдет за дверь.
Только вместо ожидаемого удара ведьма оказалась в крепких объятьях. Элли обвила руками его спину, вдыхая приятный запах. Но стоило почувствовать себя комфортно, что-то переменилось и от прежней теплоты не осталось и следа. Колдун крепче сжал её, практически до хруста костей, ведьма едва удержалась, чтобы не вскрикнуть.
– Еще раз так поступишь, и я сделаю тебе по-настоящему плохо. Ты меня поняла? – хладнокровно спросил мужчина, намотав на кулак её волосы и слегка отдернув её голову назад так, чтобы она смотрела ему в глаза. На удивление, сейчас верх над всеми чувствами взяла злость, невыносимая ярость. Всей душой он не хотел, чтобы подобное повторилось, только бы не видеть её в таком состоянии. Он не понимал: неужели давление оказалось таким сильным, что она решила заснуть в ледяной воде? Он видел, как она со страхом смотрит на него, не смея пошевелиться.
– Я поняла… – выдавила она и закрыла глаза, готовая снова расплакаться.
– Отлично, надеюсь, больше не будет таких попыток самовыражения, – Адриан постарался быть мягче и наконец-то отпустил её волосы, девушка пошатнулась, но не отошла. Он проклинал себя и свою натуру.
– Боишься? – спросил он в надежде услышать отрицательный ответ.
– Не знаю, – ведьма опустила голову. – Прости, это вышло случайно, я просто хотела охладиться… – она опустила голову на его грудь, пытаясь сделать примирительные объятья, но когда она почувствовала нежелание со стороны мужчины, то наклонила его к себе за шею и подарила почти невесомый поцелуй в щеку. – И за пощечину прости, и за то, что начала кричать…и за то, что разочаровала, – при последних словах её голос задрожал, было чертовски трудно выговорить то, что так ранило душу, хотя в самых глубинах подсознания она все еще надеялась, что это было сказано просто в порыве злости.
Она поцеловала его снова, будто бы отчаянно пытаясь присмирить, судя по всему, он был вовсе не против таких извинений.
– Что ты сейчас творишь? – тихо спросил он, приблизившись к уху Элли. Он прижал её к стене у входной двери, перегораживая всякий путь к бегству. Сейчас ему это напоминало слезливую романтичную сцену из какой-то мыльной оперы. – Ты думаешь, я так просто прощу тебе все, словно священник на исповеди? – усмехнувшись, он взял ведьму за подбородок. – Давно хотел спросить. Где ты научилась таким вещам, дорогуша? – поинтересовался колдун, видя, как Элли заливается краской, смущенно отведя взгляд из-за неудавшейся попытки замять свою вину.
– Пока ты был занят своими очень интересными экспериментами, научилась, – не без язвительности бросила девушка, дерзко хмыкнув, посмотрев прямо в лицо колдуна. Только дьявол знает, сколько усилий ей потребовалось, чтобы найти в себе смелость это сказать.
– Опять нарываешься? – в голосе мужчины проскользнула нотка опасности, но разве её это остановит?
– Но разве все не так? Я просто констатирую факт, – ответила девушка, прожигая колдуна взглядом. Пусть побесится. В душе с новой силой вспыхнули эмоции, и она чувствовала себя, словно на американских горках, что постепенно разогреваются и набирают скорость.
– Что с тобой не так? – Адриан прищурился, почти вплотную приблизившись к Элли.
– Хочу тоже самое и у тебя спросить, – не долго думая, ведьма жадно впилась в его губы, с несвойственной ей злостью кусая их. Хотелось заставить его почувствовать боль, которую он причинил ей, хотя бы частично, хотя бы в таком виде. Боль – как же она ненавидела это чувство, преследующее её буквально всю жизнь, все эти годы, начиная с самого рождения, и даже после смерти – она не покидала её никогда. Всегда была рядом, иногда появлялась тогда, когда предполагала ведьма, но чаще всего – настигала в самые неожиданные моменты. Как надоело.
Элли перестала контролировать себя. К черту рамки и моральные принципы, когда здесь и сейчас она может получить то, что давно подсознательно желала. Желала страстно, сильно. Кажется, он был на одной волне с ней, ему тоже чертовски не хватало тепла и новых ощущений, адреналина, который сейчас вместе с горячей кровью разливался по телам обоих. Лопатками она чувствовала холод кирпичной стены, а по бедрам блуждали руки мужчины, медленно, но неотвратимо притягивая к себе. Словно марионетка в руках кукловода, она подалась вперед, затягиваемая приятным парфюмом и теплом.
– Мне кажется, я люблю тебя… – прошептала ведьма, прежде чем её накрыла головокружащая эйфория вперемешку с необузданной страстью.
Как же ей сейчас хорошо.
Он осторожно, словно к фарфоровой статуе, прикасается к ней, как будто боясь случайно сломать, действует неторопливо, но уверенно, лаская чувствительные участки ее хрупкого изящного тела. Опытен. Сколько у него было женщин до нее? Необузданная ревность на мгновение вспыхнула в душе, но тут же угасла, как только действия приобрели более резкий характер.
Это чертовски заводит, до безумия сильное желание сносит крышу, в мыслях ведьма бранит его за неторопливость.
Снова тянется к его губам, будто заново пробуя на вкус, как лучший на свете деликатес.
Хотелось жадно касаться, водя пальцами по коже, изучая каждый миллиметр тела, покорять себе и чувствовать пьянящую власть, некое упоительное превосходство.
Вкус запретного плода слаще любых даров Господних. Он притягивает своим ароматом, будоражит и совращает умы.
Его первой жертвой стала женщина – Ева, повлекшая за собой на путь греха Адама; ее милый возлюбленный поддался, не в силах противостоять искушению. Из них двоих она согрешила первой. Элли наплевала на нравственные принципы, на мораль, на все.
В голове туманное полотно, она словно в эйфории.
Этой ночью свершится ее грехопадение, такое желанное и приятное.
Она комкает руками простынь, часто дышит. В комнате чертовски душно, будто в аду. Впиваясь ногтями в его спину, она уткнулась в горячую шею, изредка покусывая и целуя со всей той страстностью, на которую была способна ее ветреная натура.
Элли лениво открыла глаза и потянулась, разворачиваясь лицом к Адриану. О том, что было вчера даже вспоминать стыдно, но пятно крови на простыне нещадно напоминало о новых ощущениях, что она испытала. Было больно, но это боль она полноценно возмещала укусами и царапинами, высеченными ее ногтями в виде небрежных узоров, красовавшихся у него на спине. Ведьма не думала, что может быть так хорошо. Этим он занимался с Лорен, когда она хоронила несчастную кошку. С одной стороны Элли злилась. Пока ей было плохо, он бесстыдно получал удовольствие, не обращая внимание на ее состояние.
Ведьма начала понимать Лоренцу. Она просто любила Адриана, не желая разделять свой уютный мир с кем-то другим, особенно с маленькой девчонкой, неизвестно откуда взявшейся. Теперь-то она просто прекрасно понимала ее. Угодила в тот же капкан, какая ирония. Интересно, а если ее не станет, он также поступит со своей следующей подопечной? Будет ли он вообще с кем-то связывать свою судьбу, когда она исчезнет? Девушка не знала, откуда вдруг появились мысли о собственной кончине, но одно она понимала четко – теперь ничего не будет, как прежде. Они переступили черту дозволенного в их без того тесных отношениях.
Она провела ладонью по его щеке, улыбнувшись. Как ни странно, злость и прочие негативные чувства быстро сошли на нет, будто их и не бывало. Что она сейчас ощущала?
Сложно определить.
***
Екатерина молча наблюдала за игрой причудливых теней при ярком лунном свете, проникающем из окна комнаты. Потеплее укутавшись в одеяло, девушка не находила себе места. Было много вопросов, но мало ответов: точно ли с ней все будет в порядке? Что её ожидает дальше? Можно ли вообще верить словам этого сумасшедшего? Подавляя в себе желание горько взвыть, она все больше накручивала себя. А ведь сначала хорошим человеком казался. Но разве можно было предположить, что она попадет прямо в руки психопата, увлекающегося воскрешением мертвых и планировавшего использовать её, как материал для своих мерзких экспериментов? Но если бы она с ним не заговорила от скуки, жертвой стала бы любая другая девушка, и ей не пришлось бы страдать. Впервые за свою жизнь она ловила себя на мысли, что желает зла остальным людям, беспокоясь за свою никчемную шкурку. В душу закралось отвращение к своей трусливой натуре.
Положив голову на подушку, она уставилась в потолок, пытаясь заснуть.
– Одна овечка, две…три…четыре, – ведя монотонный отсчет, Катерина про себя молилась, чтобы все случившееся было просто кошмарным сном, а по пробуждении она снова окажется в своем маленьком домике на погосте, где её весело встретят друзья, призывая к своего рода завлекающим авантюрам и пакостям. Пусть даже она умерла, как и все другие здесь, но, как ни парадоксально, тут девушка по-настоящему почувствовала себя спокойно. Как будто повседневные тревога и волнения настоящей жизни испарились, уступая место уюту и приятной тишине, хоть порой это было похоже на иллюзорный мир собственных грез. Но она снова ошиблась. Это место вовсе не было раем. В этом мире, как и по ту сторону, были плохие люди, которые продолжают свои злодеяния даже после гибели. Что ими движет? Неужели их не устраивает это чудное умиротворение? От мысли, что этот сумасшедший жил в России, там же, где и она, по телу девушки изредка проходила мелкая дрожь. Было неприятно и страшно, что в её любимой и почитаемой стране существовали такие монстры.
Еще долго терзаемая догадками и сомнениями, Катерина закрыла глаза ближе к рассвету.
Сегодня, так или иначе, она должны была проснуться дома, там, где ей место. Но напрасные надежды вмиг разрушились, стоило ей открыть глаза. Пришлось мириться с нежелательной реальностью. С горем пополам девушка собрала волосы в небрежный хвост, а пара темнеющих локонов коричневыми ленточками выделялись на фоне светлого лица. Тело ныло от недосыпа и запекшаяся рана на голове неприятно пощипывала.
– Неужели нельзя было по-другому сделать? – пробурчала девушка, потрогав пострадавшее место. Но, вспомнив, что находится в руках сумасшедшего человека, Екатерина сглотнула. Нужно просто собраться с силами и выйти из комнаты. Тем не менее было страшно, будто за дверью её ждало нечто ужасное и болезненное. Воображение работало интенсивно, как никогда, оттого и начинали казаться всякие монстры и психопаты, но из ужасных размышлений её вырвал стук. Судя по всему, она слишком долго боялась и тот самый страх решил самостоятельно её навестить.
С немым ужасом Катерина уставилась на непрошенного гостя. Её сверил, словно какую-то вещь, изучающий холодный взгляд, и девушка готова была поклясться – всем телом она ощутила, будто на нее вылили ведро ледяной воды. Опять сглотнув, она отвела взгляд, от безнадежности пытаясь сделать вид, будто чем-то занята, но получалось смешно и неестественно. Она была готова к худшему. Услышав приближающиеся шаги и тихий скрип пола под ними, девушка зажмурилась, напрягаясь всем телом. Что он задумал?
– Сегодня я покажу тебе дом полностью, а потом поедем на рынок, так купим тебе одежды по размеру, – алхимик положил ладони на её плечи, отчего по телу девушки словно прошелся электрический разряд и она дернулась, не отрываясь от отражения.
– Хорошо, – тихо проговорила она, заметив выражение лица Влада.
– Боишься? – поинтересовался он, поправив серебряную цепочку на её шее.
От этого действия девушке стало очень не по себе.
– Немного, – соврала она, на самом деле девушка готова была умереть от волнения. Нервы не к черту, это она усвоила за столь короткое знакомство и за одну ночь пребывания в этом ужасно тихом доме. Никто, судя по всему, не поддерживал здесь порядок. Пауки простодушно делали свое дело, а моль проживала в шкафу, разъедая ткань. От такой обстановки становилось еще хуже, казалось, что это какой-то старинный особняк сектантов, который не прибирали уже как второе столетие.
– Не сказал бы, что немного. Ты вся дрожишь, – усмехнувшись, прошептал Влад, соизволив наконец оставить в покое Катерину.
Его раздражала её пугливость и несобранность, испуганные глаза глупо уставились в одну точку и все, на что её хватило – пара коротких слов, но с места она так и не сдвинулась. Он прекрасно знал, что сам виноват в таком поведении, но, черт возьми, как же это раздражало. Он готов был хорошо приложить девчонку, лишь бы перестала трястись и яростно изображать позицию несчастной жертвы. Он даже передумал пускать её на опыты пока что, разве этого недостаточно? Единственное радовало, это то, что она вполне вменяема. Надо просто, чтобы она привыкла к нему и тогда все будет хорошо. Алхимик обдумывал план дальнейших действий.
Эта девчонка ему пригодится. Возможно, если свести её с ведьмой, что-нибудь, да получится. В последний день их встречи он видел, сколько безнадеги и отчаяния было в глазах Элли, она даже расслабилась, решив отдать кулон, то, что в будущем могло ей пригодится как предмет для шантажа. Знаю натуру колдуна, он был уверен, что девушка способна и не на такое. В таком состоянии её легко будет склонить на другую сторону, так как сейчас она наверняка все еще злится на Адриана, а тот, как предполагал Романов, еще долго не простит её и будет настаивать на своем. Может быть, ситуация изменилась, но положительный исход никак не вписывался в общую картину с точки зрения Влада.
Если ведьма подружиться с его Екатериной, тогда, внимая её возрасту и душевному состоянию, она быстро найдет в ней утешение и захочет помочь.
Нужно только хорошо подготовить девчонку, и тогда все сработает.
Он был уверен – на самом деле ведьма способна на многое, а если попросить её изучить что-то поподробнее – она это сделает. Ею легко управлять и еще легче переманить на свою сторону. Хоть она была не так глупа, как казалось раньше, но слабые стороны есть у каждого и её ахиллесова пята – колдун, в которого она однозначно влюблена, но с его стороны получает удар по самому больному месту.
Довольный своими выводами, он спустился в подвал здания, отомкнув железный засов и буквально выбив ногой массивную дверь. Никогда не помешает предпринять определенные меры предосторожности, особенно, когда хочешь спрятать кое-что важное.
В это место его тянула родная энергетика.
Казалось, он чувствовал пульсирующую ауру, звук растягивания мышц и сосудов.
Как только он повернул ключ в замочной скважине, раздался характерный щелчок. Здесь лежит её сердце. В нем заключена душа.
Осторожно, словно самую хрупкую на свете вещь, он взял в руки пульсирующий орган, вглядываясь в каждое движение, в каждое изменение. Оно, будто отдельная часть от всего, дышало, жило, понемногу росло с своей тесной обители – закрытой на три замка шкатулке. Он верил, в этом куске мяса заключена её душа.
– Александра…скоро ты снова будешь жить, – он улыбнулся, поцеловав алое хранилище её души. Алхимик верил – если пересадить сердце, она найдет себе приют и будет жить, только в другом теле. Он проклинал себя за то, что в тот день не сумел сберечь её от чертовых воспоминаний. В порыве отчаяния он вырвал её сердце, в надежде, что чудовище, коим она стала, исчезнет, но судьба решила распорядится по-другому. Оно жило и без самого главного – без сердца. А вернее, просто существовало, но поняв, что с алхимиком не справиться, исчезло прочь, слившись с толпой себе подобных. Что руководит этими существами? Может быть, отчасти они все-таки разумны или ими движет нечто иное? Тысячу раз он задавался этим вопросом и каждый раз его ожидал тупик. Этот монстр забрал за собой и кулон, и шпильку в виде цветка орхидеи, и саму Александру.
И вот, спустя несколько лет он совершенно не постарел, а безликий призрак все еще бродил по окрестностям Лимба, такого же непонятного для него, как и природа тех монстров. Влад знал, что со временем они исчезают, это похоже на мучительное наказание, прикрытое маской ложного покоя. Фальшивый свет, за которым скрывается необъятная пучина мрака.
Горько улыбнувшись, он осторожно положил сердце в шкатулку, украшенную внутри мягким пухом. Возможно, правду сказала девчонка, и он просто сумасшедший.
Покинув подвал, он взобрался наверх, где его поджидала Екатерина, все также напряженная и нервная. Решив, что не стоит обращать на это внимание, алхимик лишь уныло вздохнул, поинтересовавшись, что ей от него нужно.
Позавтракав, он велел ей собираться, чему девушка перечить не стала. Найдя единственное подходящее платье, Екатерина убедилась, что одежду покупать все-таки нужно. Тяжесть навалилась на плечи, а в голове возникла мысль о возможном побеге. На ярмарке народу полно, затеряться в толпе – дело плевое, вот только представится такая возможность? Что, если он не станет упускать её из виду? Возможно, тогда стоит кричать на всю окрестность, но точно ли это сработает? Перемалывая в голове кучу различных вариантов, девушке не заметила, как нужно было уже выходить.
Как и ожидалось, людей было много, и каждый занимался своими делами. За время, проведенное тут, девушка поняла, что ярмарка служила не только торговым центром, но и местом встречи для дружеских бесед и даже некоторых развлечений, были специальные будки для курильщиков и небольшие заведения для азартных игр. Большинство, как всегда, вели непринужденную беседу, кто-то громко ссорился, выясняя отношения, некоторые спорили насчет товаров и цен, а другие и вовсе одиноко гуляли в стороне. Голоса, брань, смех – все смешалось в одну шумную мелодию.