Текст книги "Вархаммер Сорок Тысяч: Страждущий (СИ)"

Автор книги: SadDecorator

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 26 страниц)

──────── XXV ────────

Тишину, воцарившуюся на мостике, нарушил голос примарха, срывающийся от напряжения.

– Предупредите Жрецов. Там наверняка много раненых.

Он осекся, понимая, что там, скорее, будет много трупов, но продолжил.

– Пусть команды кораблей будут готовы. Я хочу, чтобы моих сыновей забрали оттуда как можно быстрее. Пусть размещают, где могут – передайте на остальные корабли.

Только теперь команда флагмана избавилась от ступора, вызванного неожиданным появлением этих кораблей в таком виде. Защелкали тумблеры и кнопки, передавая потоки данных – жизнь вошла в привычное русло. Им не раз приходилось спасать экипажи пострадавших кораблей, и теперь они знали, что им делать.

Русс обернулся к Волкам.

– Пусть ваши Стаи будут готовы к высадке. Возможно, это ловушка.

Хищники подобрались, словно почуяв добычу, и покинули мостик предельно сосредоточенными. На Сигурда примарх не смотрел.

Еще несколько часов ушло на то, чтобы флагман и несколько кораблей сопровождения, наконец, достигли своей цели. Как только скорости выровнялись, на гибнущие корабли посыпались челноки спасателей. Сначала – как и приказал примарх – туда отправилась Влка Фенрика.

Только тогда, когда ее вожаки сдавленными голосами сообщили, что есть выжившие, началась настоящая эвакуация. Только тогда, примарх поднялся со своего места и, взглянув на Сигурда, жестом приказал ему следовать за собой.

Стоя на уровень выше посадочной палубы, оба смотрели на то, что осталось от команды двух крейсеров. Зрелище было в высшей степени печальным.

Когда рампы первых «Птиц» оказались опущенными, по ним начали медленно спускаться существа, которые слабо напоминали людей, но Сигурд узнал по оборванной одежде офицеров и техников, приписанных к кораблям.

Они едва могли двигаться, будучи истощенными до крайности. Обмороженная или обожженная, кожа полопалась и покрылась пузырями, повисла красными струпьями. Они поддерживали друг друга, а, оказавшись на открытом пространстве – шарахались от пораженно смотрящих на них собратьев с флагмана. Кто-то падал на пол и начинал биться в истерике, кто-то пытался вновь забраться на катера, и Сигурд отчетливо почуял неизмеримый ужас этих людей, но боялись они не того, что окружало их сейчас. То, что он почувствовал, было лишь отголоском того, что они познали гораздо раньше.

Сжавшись в одну кучу, они покорно побрели под присмотром космодесантников, словно согнанное стадо. Всего неполных полторы сотни. И всё. Сигурд покосился на примарха, но тот, сжав руками поручень, всматривался в другие корабли.

Оттуда выходили Волки, больше не выглядящие гордыми легионерами. Им явно пришлось куда хуже, чем людям. Они были живы только потому, что были Астартес.

Те из них, кто хоть как-то держался на ногах, вытаскивали, держа под руки, своих собратьев, которые уже не могли идти сами. Некоторые не удерживались на ногах, падали, и тогда их и их ношу подхватывали Волки, остававшиеся на флагмане.

К примарху подошел один из членов экипажа и осторожно встал рядом, дожидаясь, пока господин обратит на него внимание. Человек съежился под тяжелым взором и промямлил.

– Это всё, лорд Русс. На кораблях остались только тела. Спасательная команда сообщает, что их невозможно забрать.

Волчий Король всем телом развернулся к человеку и зарычал.

– Почему, во имя Императора, моих сыновей нельзя забрать с проклятых кораблей, как они того заслуживают?

Человека затрясло, и Сигурд видел, что еще немного – и огромные руки разорвут его тело, как кусок мяса. Сам, рискуя жизнью, он вцепился в запястье примарха.

– Господин!

Русс, дернув рукой, впечатал Волка, посмевшего коснуться его, в ограждение палубы, и оно прогнулось. Разжав руки, Сигурд рухнул к ногам примарха с тихим сдавленным стоном, но заставил себя встать, медленно, чувствуя сломанные ребра, как раскаленные стальные клинки.

Глядя в полыхающие ненавистью глаза своего повелителя, переключившего на него свое внимание, он с трудом поднял руку и разжал ладонь, протягивая ему вокс, слабо прохрипев.

– Господин, вас вызывают.

Выхватив устройство связи из рук Волка, теперь попытавшегося ухватиться за перила, Великий Волк рявкнул так, что с посадочной палубы на него подняли глаза остальные легионеры:

– Что у вас происходит?

По мере то, что ему докладывали, его лицо все больше вытягивалось и бледнело. Сигурд уже отвернулся от него, наблюдая, как идет выгрузка раненых Волков. Если люди выглядели как рабы, едва попавшие на рынок, то легионеры были похожи на оживших мертвецов. Да что там – не каждый мертвец выглядит так.

Сжав кулаки и слыша лишь буханье своего сердца, Сигурд высматривал внизу своего брата. Одна за другой вернулись пустые «Птицы». Из последней, доставившей на борт раненых, наконец, показался легионер, чуть меньший ростом и Сигурд, наконец, перевел дыхание, увидев белые, как снег, спутанные и заляпанные кровью волосы брата.

Тот, однако, не покинул челнока. Он стоял на краю рампы, держась за выступ и пошатываясь. Не сразу к нему подошел кто-то из Волков, посланный взмахом руки одного из вожаков, и, подхватив Антея, поволок его вслед за остальными.

Сигурд оторвался от созерцания кровавой дорожки, оставшейся на полу, указывающей направление, в котором с палубы уносили и уводили пострадавших. Их осталось меньше четырех десятков.

Обернувшись к примарху, он почти прошептал.

– Что там случилось?

Тот долго смотрел на Волка, словно обдумывая услышанное.

– Не знаю. Спасатели сообщают, что вся информация уничтожена и не подлежит восстановлению. Экипаж корабля не в состоянии говорить. Волки – тоже. Что бы там ни произошло – было худшим, с чем они столкнулись.

– Что с ними будет?

Русс пожал плечами.

– Не знаю. Сюда уже летят Волчьи Жрецы с других кораблей. Будем надеяться, что кому-то они смогут помочь

– А что с телами?

Примарх прищурился.

– Ты задаешь слишком много вопросов, волчонок.

Сигурд слегка опешил. Вопросы он задавал чисто автоматически.

– Ничего. Корабли будут уничтожены, вместе с телами. Выбора нет.

Он повернулся, чтобы уйти с палубы, оставляя Волка додумывать остальное самому. По полу прокатилась характерная вибрация – корабль начал маневрировать, чтобы отойти подальше от гибнущих собратьев, которым будет оказана последняя почесть.

Погибнуть в огненной вспышке, пусть и от дружественного залпа, но такая смерть куда лучше, чем быть разобранными на части – а в данном случае на металлолом – Механикум или, что еще хуже – космическими мусорщиками, которые, словно падальщики, растаскивают все, что могут с мест крушений.

Сигурд этого не видел, хотя чувствовал легкую дрожь, когда корабельные орудия открыли огонь по реакторным отсекам и провоцируя еще множество вторичных взрывов, которые уничтожили останки двух кораблей, навсегда скрывая то, что там произошло. В молчании с палубы удалились и все члены спасательной команды, отозванные примархом.

──────── XXVI ────────

Почти две недели Сигурд не мог получить никаких ответов. После уничтожения кораблей вся флотилия тут же совершила варп-прыжок, и всё то время, пока легион находился в имматериуме, пострадавших Волков держали в изоляции.

День за днем он пытался проникнуть туда, но каждый раз натыкался лишь на пинки охраны из числа легионеров. Внутрь входили лишь Жрецы и сам Волчий Король, который ни слова не сказал Сигурду.

Приставать с расспросами к членам корабля или тем, кто эвакуировал выживших, было бессмысленно. Они либо молча отстраняли его, либо злобно отмахивались, но так же – не говоря ничего.

Он ждал, едва ли не ночуя у выхода, но ответов не было. Единственным ответом были лишь измученные лица Жрецов, выходящих после очередной напряженной смены, да легкий запах гари, в которой отчетливо узнавался аромат человеческой крови – кто-то еще умирал, и тела сжигали на месте, без почестей, без объяснений.

Не было в общей зале до сих пор и поминовения павших – о них словно забыли. Это тоже вносило определенные странности, но, похоже, что задумывался об этом лишь Сигурд. Остальные попросту принимали как должное всё происходящее, беспрекословно подчиняясь примарху и не задавая вопросов.

Брата он увидел лишь спустя эти две недели неведения. Увидел и едва узнал. Не все вернувшиеся Волки выжили. Больше десяти воинов завершили свою службу, но их имена так и не прозвучали. Из людей никто не покинул вотчину Волчьих Жрецов. Что с ними случилось – тоже не было сказано, да никто и не пытался узнавать.

Волки вышли очень осторожно, словно здесь, за порогом, их ждала неизведанная местность. Они шли, тревожно озираясь и понурившись, бледные тени по сравнению с самими собой, отправлявшимися на помощь Армии. Антей шел в самом конце.

Он отшатнулся, когда его плеча коснулся Сигурд, и тот увидел совершенно дикий и растерянный взгляд загнанного зверя. Он стоял так какое-то время, словно не веря себе и изучая того, кто стоит рядом с ним, потом заметно расслабился.

– Сигурд.

Тот кивнул.

– Да. Что с вами случилось там?

По расширившимся зрачкам, моментально участившемуся дыханию и резко напрягшимся мышцам он понял, что зря задал этот вопрос. Что бы там ни было – это будет скрыто. Сами свидетели предпочитают не вспоминать этого.

Сжав рукой плечо брата, Сигурд слегка тряхнул его, приводя в чувства. Антей моргнул и вновь сфокусировался на его лице.

– Успокойся. Ты дома.

Волкодав как-то горько усмехнулся.

– Дома?

Он вывернулся из-под руки Сигурда и поплелся за остальными, не сказав больше ни слова.

Возле костров их встретило молчание. Никто ничего не сказал им, лишь проводили взглядами, освобождая дорогу, но… То, как это выглядело. Их встречали не как героев. Их встречали, словно прокаженных, боясь оказаться рядом. Антей какое-то время постоял, озираясь, ища лица тех, кто несколько месяцев назад гордо именовал себя его стаей, но так никого и не увидел. Были ли они здесь – он не знал.

Он постоял какое-то время возле прижавшихся к огню Волков, но, чувствуя себя изгоем даже сейчас, уже вознамерился отойти подальше, когда сзади тихо окликнул бесцветный от усталости голос.

– Останься с нами.

Он обернулся. На него с ожиданием смотрел Рудриг. Еще двое Волков чуть подвинулись, давая место и ему сесть к костру. Антей обернулся, ища взглядом Сигурда, который все это время шел следом, но не нашел и его.

──────── XXVII ────────

Сигурд не стал мучиться неведением. Видеть то, во что превратились Волки и что произошло с людьми, которые, он не сомневался, мертвы все до единого, было тяжело. В сотню раз тяжелее в этом состоянии было видеть брата. И в том, что примарх знал ответы на интересующие его вопросы – он не сомневался. Как и в том, что ключи к столь большой тайне будут стоит очень дорого.

Едва его рука коснулась сенсора, дверная панель скользнула в сторону. По спине в последний раз скользнул холодок ожидания, который должен был бы остановить его, помешать лезть в логово зверя, выкупая ответы ценой собственной жизни, но тяга к знаниям была слишком велика.

И снова – здесь было темно. Волков между рабочим столом примарха и дверью не было, но все трое прекрасно ощущались среди гнетущей тишины и темноты, и Сигурд замер, ожидая оклика.

– Я ждал тебя.

Продолжая стоять на месте, Волк не решался шевельнуться лишний раз.

– Господин.

Из темноты послышался смешок, но не издевательский. Русс словно улыбнулся собственным мыслям.

– Чуть раньше. Ты любопытен, щенок. Слишком любопытен. Тебе больше подошло бы место в легионе моего брата, Магнуса. Они там тоже постоянно ищут истины – порой смертельно опасные.

– Господин, я…

– Не перебивай. Я знаю, зачем ты пришел. Ты слишком умен, чтобы просто понять, что что-то лучше оставить в тайне, не так ли?

В темноте послышался шорох, с каким клинок покидает ножны, и Сигурд вздохнул чуть глубже, чем обычно.

– Ты снова пришел требовать. Считаешь, что я должен тебе всё рассказать.

Примарх шагнул ближе, все еще невидимый.

– Я бы мог это сделать. Другое дело – чем это поможет тебе и твоему брату, о котором ты так переживаешь. Всё уже случилось, и этого не изменить.

Снова сделав вдох как перед прыжком в ледяную воду, Сигурд обернулся, примерно рассчитав, где сейчас находится Волчий Король.

– Я должен знать.

– Зачем?

Вспышкой боли пришло ощущение смертоносного острия, вновь упершегося в горло, на сей раз – над ключицами. Сигурд замер.

Он не знал ответа на этот вопрос. Любопытство.

– Ты не знаешь, не так ли?

Клинок исчез, но явно был не далеко.

– Я понимаю, что ты чувствуешь. Но если я расскажу тебе об этом – я должен буду оборвать твою Нить раньше, чем мне бы хотелось. Ты видел выживших и тех, кто их спас. Они молчат под страхом смерти. Я взял с них клятву и ее не нарушит никто из них.

Сигурд сжал кулаки. Скрип прозвучал в темноте угрожающе громко.

– Я могу тоже дать клятву, но я должен знать...

Его гневный возглас оборвал очередной смешок примарха.

– Ты меня не понял. Мои сыновья, те, кто там был, поклялись не противиться Вюрду и уйти в свое зимнее путешествие так быстро, как это будет необходимо. Они будут драться в первых рядах, пока смерть их не заберет вместе с тайной. Я позволил им это, чтобы они могли умереть достойно.

Сигурд ошарашено всматривался в темноту, чувствуя, как мир вокруг него пытается перевернуться.

– Антей, он…

– И он тоже. Он дал клятву, и за него поручились, хотя я ни капельки не сомневался в твоем брате. Он отличный воин. На самом деле – жаль терять таких.

Чуть помедлив, примарх продолжил.

– Не переживай. Они не погибнут сразу же. Такого требовать от них не могу даже я, хотя ни один бы не стал задумываться. Они все – отличные воины. Их доблести и силе нет равных. Да, они будут принимать первые удары, но они не перестали быть Влка Фенрика. Стая всегда поддержит их, если будет нужно. Просто они будут рисковать чуть больше.

Шорох сообщил о том, что меч примарха снова покоится в ножнах.

– Ты еще молод, но ты уже немного знаешь войну. И знаешь, что не всегда передовая обрекает на смерть.

Сигурд машинально кивнул.

– Ты удовлетворен этим ответом? Или всё же желаешь потребовать раскрыть эту тайну?

Безуспешно попытавшись выбрать, каким жестом ответит на заданный вопрос, Волк вздрогнул, когда до него дошел смысл игры.

– Вы рассказали мне всё это. Зачем? Ведь не для того же, чтобы меня отговорить. Не так ли?

В темноте что-то блеснуло, но разглядеть не удалось.

– Я лишь пытался донести до тебя мысль о том, почему тебе не стоит знать. Но у меня это не получилось. Ведь так?

Сигурд замедленно кивнул. Из темноты послышался вздох.

– Жаль.

И всё. Больше примарх ничего не сказал, а Волк так и остался стоять посреди кабинета, беспомощный и растерянный. И все же – он пришел за ответами. Перед глазами оставался образ его брата. Его обреченный взгляд смертника. По вине ли примарха или того, что случилось раньше – это было вторично.

Рука скользнула к ремню и из темноты, наконец, донеслось предупреждающее рычание волков. Сигурд, впрочем, не обратил на них внимания. Сейчас уже это не имело значения.

Пальцы коснулись рукояти тяжелого ножа. Самый обычный боевой нож, точная, но чуть уменьшенная копия того, которым пользуется каждый легионер. Он всегда сидел в руках как влитой, и Волк владел им безупречно.

Сейчас он был словно чужим. Непривычно холодным и тяжелым.

Этот жест можно было, конечно, рассматривать как угрозу, хотя обоим было понятно, что человек не противник сыну Императора. Тот и не попытался напасть.

Как ни в чем не бывало, Сигурд опустился на колено, низко склонив голову, и протянул свое, никчемное здесь, оружие примарху. Волчье рычание уже успело оборваться. Звери так и остались невидимыми, но Русс явно подошел ближе. В его голосе теперь было раздражение.

– Встань, щенок. Мне не нужны твои поклоны.

Понимая, что противится приказу, Волк не изменил позы, лишь мотнул головой, отказываясь подчиниться.

Короткий злой рык – теперь уже примарха, и свист воздуха, как при широком замахе, заставил Сигурда напрячься, ожидая удара, но его не последовало.

– Твоя глупость неисправима. Убирайся отсюда и забудь обо всем, что ты видел и слышал.

Он снова не подчинился. Совсем рядом, с едва слышным шорохом прошло что–то крупное и легло на пол. Один из волков.

– Ты осмеливаешься не подчиниться мне?

Голос Волчьего Короля был почти мягким. Обманчиво мягким.

Его тяжелые, но по-звериному тихие шаги остановились очень близко.

Рука примарха сжалась на шее, прихватив волосы, и, вздернув вверх, вынудила встать на ноги. Впрочем, глаз Сигурд так и не поднял.

– Проклятье. Ты не трэлл, чтобы стоять на коленях при любом удобном случае.

Примарх перехватил горло Волка, держа руку так, что тот просто не мог опустить голову.

Несколько мгновений Русс всматривался в своего воина – тот видел яркий золотой блеск волчьих глаз, но потом рука разжалась.

– Что ж. Похоже, что ты и впрямь слишком глуп и любопытен, чтобы отступиться. И уйти по-хорошему ты тоже не желаешь.

Он снова ступил в темноту, но Сигурд увидел взмах руки, в приглашающем жесте указавшем на рабочий стол со встроенным когитатором.

– Иди. Там ты найдешь ответы на свои вопросы, но я предупреждаю – этого тебе уже не забыть, хотя ты захочешь, чтобы оно оказалось лишь страшным сном.

Озадаченный такими переменами, Сигурд занял место своего господина. Ему не пришлось долго искать, и он бросил взгляд в темноту – документы и базы информации были уже готовы к открытию. Приготовлены. Для него.

Перебирая файлы данных, Сигурд решился спросить снова:

– Но вы же сказали, что информация уничтожена.

Из темноты в ответ донеслись слова, сказанные снисходительным тоном.

– Да. По моему приказу. Но прежде все было сохранено. Копия этих данных была отправлена на Терру.

Там было все. Каждая минута жизни кораблей и людей, населявших их – всё, с того момента как они отделились от основного флота. Здесь не было ничего особенного. Обычная жизнь легионеров и экипажа. Потом – неудача на планете, ее уничтожение. Изрядно потрепанные морально, Сыны Русса собираются на соединение с легионом.

И им это не удается. Все три крейсера, войдя в варп, теряются.

Здесь, в сохранившихся записях – ответ. Неясный, но Сигурд уже видит, как сходят с ума люди, слышит, как гибнут астропаты, и Волки запечатывают их кельи, намертво заварив люки, потому что доносящиеся оттуда звуки не в силах издавать люди.

Он видит, как сумасшедшие техники разрушают системы корабля. Кого-то успевают остановить, кого-то нет. И Волки…

Они тоже поддаются тому, что происходит. Стреляют друг в друга, бросаются на собратьев с мечами и голыми руками. Не все, большая их часть остается в своем уме. На три корабля всего примерно десятеро поддались безумию, но десять разъяренных Волков – это непомерная сила.

Потом он видит, как в огненной вспышке гибнет один из кораблей, а течения варпа раздирают два оставшихся, у которых защитные поля почти не справляются с нагрузкой.

Сознание отказывается воспринимать все случившееся, но Сигурд стоически досматривает все, вплоть до момента спасения, когда Волки раскидывали завалы, вытаскивая уцелевших собратьев. Нашли они и людей – перепуганных, полумертвых из-за отказа систем жизнеобеспечения, но живых, в закрытых снаружи и заблокированных помещениях, расположенных в самой глубине конструкций судов.

Бесстрастные записывающие дроны фиксировали масштабные разрушения, но и только. Тел не было, хотя их должно было быть очень много.

Дальше пошли записи, сделанные личным дроном примарха, когда он посещал раненых.

Сигурд бросил короткий взгляд туда, где сидел Русс. Он никогда бы не подумал, что тот способен так обращаться со своими воинами и смертными, входившими в экипажи кораблей.

Едва выжившие, вернувшиеся вопреки стараниям варпа, они стали заключенными здесь, на флагмане, и им едва ли оказывали должную помощь. Они, словно звери, обреченно сидели в клетках. Их изможденные лица были отчетливо видны. Тех, кто был сильно ранен, попросту привязывали к тому, что Волчьи Жрецы использовали как операционные столы. То тут, то там иногда слышались вопли и почти звериное рычание, раздавались выстрелы и слышался треск яростного пламени. Дрон фиксировал смерти людей и Астартес, но Сигурд в то же время видел, что с ними что-то не так. Он остановил запись.

– Что с ними случилось?

Примарх ответил не сразу.

– Я всегда думал, что эта проблема есть только у Тысячи Сынов. Им это явление известно под названием «перерождение плоти», но я никогда не думал, что такое может произойти с моими сыновьями.

Голос Волчьего Короля был тих и безжизнен, и Сигурд понял, что был не совсем справедлив к своему господину – тот был растерян, что было совершенно ему не свойственно. Он скрывал свои чувства, но не мог подавить их в себе.

Молодой Волк нахмурился. Он слышал об этом явлении.

– Я думал это как-то связано с манипуляциями силами имматериума.

Русс пожал плечами.

– Так и есть. Ты видел данные, у них не хватало энергии на защиту кораблей. Видимо, варп сумел воздействовать на них. Пораженные им, они даже здесь продолжили превращаться.

– И тогда вы отдали приказ их уничтожить?

На Сигурда косо взглянули волчьи глаза.

– Я сообщил обо всем на Терру и получил приказ уничтожить всё, что вышло из врат Океана Душ..

В наступившей тишине было слышно, как гулко бухает сердце Волка, и все, казалось, застыло, когда до него начал доходить весь ужас этой фразы.

– Они не могли…

Русс мотнул головой, отчего зашелестели вплетенные в его волосы тонкие лезвия.

– Могли. Только они и могли. Они посчитали опасность чрезмерной, но я не смог этого сделать. Я не мог просто так оборвать их Нити. Только не своих сыновей. Это было бы не честно по отношению к ним, они заслужили лучшей участи. Тех, кто не нес на себе следов порчи, я приказал оставить в живых, но взял с них клятву, что то, что они видели, никогда не будет известно кому-то еще. Я дал им шанс завершить службу Всеотцу достойно.

– А люди? Их убить было легче?

Из полутьмы донесся смешок.

– Ты судишь меня, щенок, но ты ничего не знаешь. Смотри дальше. Разве я мог допустить, чтобы такое вырвалось на свободу?

Выхваченные дроном моменты существования людей поражали тем, что с ними происходило. Подавляя рвотные спазмы, даже привыкший холодно реагировать на самые ужасные смерти, Сигурд смотрел через силу. Он видел подобное впервые и дергался каждый раз, когда существо, несколько минут назад бывшее человеком, мирно сидевшим в углу клетки со своими собратьями, начинало меняться, и тогда несчастные, оказавшиеся с ним рядом, с криками пытались отстраниться от него подальше, вжимаясь в прочную преграду. Шансов у них не было. Либо взбесившая тварь разрывала их и пожирала, либо кто-то из Волков, молчаливыми стражами стоявшими то тут, то там, оказывались неподалеку и методично расстреливали несчастных. Потом клетки охватывало прометиевое пламя, и от людей едва ли оставался даже пепел.

Волки держались лучше. Не все избежали прикосновения варпа, но их воля была куда более стойкой, и им хватало ее, чтобы просить своих собратьев о том, чтобы те не допустили бесчестья. Впрочем, с их телами поступали точно так же, теряя генное семя.

Антея объектив сервитора зафиксировал сидящим на полу в одной из множества клеток, вместе с тремя легионерами. На холоде от их тел поднимался едва заметный пар, но остатки доспехов и одежда были уничтожены, а оружием занимались Рунные Жрецы, пытаясь определить, воздействовала ли на него зараза.

Готовый взмолиться кому угодно, Сигурд принялся перелистывать файлы с допросами тех, кто все же уцелел. Как и предсказывал примарх, он хотел бы, чтобы все это осталось не увиденным, но было уже слишком поздно. Наконец, добравшись до интересовавшего его файла, Волк открыл его. Он был создан несколько позже того, что был снят в вотчине Волчьих Жрецов.

Главным действующим лицом на записи был его брат. Он сидел теперь на грубом ложе, и Сигурд узнал в этом помещении камеру изолятора. На его брате уже была одежда, положенная заключенным, а за его спиной застыли двое гигантов в полной броне, недвусмысленно держащие болтеры, оказавшиеся как раз на уровне головы заключенного. Чтобы послать в него снаряд, им надо было лишь чуть сдвинуть стволы. В то же время, они стояли не так близко, чтобы он мог выбить оружие из рук.

Живым мертвецом Антей уже не выглядел, хотя до нормального состояния ему оставалось еще долгое время отдыхать и набираться сил. Время, которое ему едва ли дадут.

Он по-прежнему с тоской смотрел чуть вверх и Сигурд понял, что перед братом появился примарх.

Антей попытался встать, чтобы поприветствовать своего господина, но это движение мгновенно заставило Волков позади него вскинуть болтеры, и голос Волчьего Короля заставил его вновь опуститься на свое место.

– Сиди.

Волк повиновался, и болтеры позади него тут же опустились. Он склонил голову, непривычно легко признавая поражение и всем своим видом являя образец покорности господину.

Допрос велся без каких-либо скидок на состояние заключенного, которого любой нормальный апотекарий еще недели две держал бы на койке под своим присмотром. Антею, как и остальным, такого милосердия не полагалось, и, чтобы хоть как-то держаться вертикально, он вынужден был вцепиться в край жесткого ложа.

Вопросы им всем задавались почти одинаковые, и из предыдущих ответов Сигурд уже кое-что знал. Например, то, что его брат снова оказался тем, кто смог принять решения. Верные или не верные – еще предстояло решить.

Он видел запись допроса воина по имени Рудриг. Тот рассказал о том, как Антей спас его жизнь на планете. В очередной раз легионер изменил свое мнение о нём в бою. Врожденная тяга к справедливости не позволила Волку замолчать этот случай, и об Антее узнали и остальные Волки на кораблях, хотя и не стали питать к нему особо теплых чувств. Перестали презирать – это уже дорогого стоило. Это в последующем и повлияло на то, что к нему прислушались, когда пришло время.

Голос примарха заставил Волка чуть вздрогнуть.

– Пей.

Откуда-то сбоку подошел трэлл, протягивая Антею чашу с водой, и тот осторожно потянулся к ней, чтобы снова не оказаться в прицеле. Впрочем, стражники так и так снова подняли оружие. Рука Волка дрожала от слабости, когда он возвращал чашу. Во взгляде, брошенном на примарха, была готовность выполнить любой приказа и надежда. Надежда на то, что в чаше был сильный яд.

Сердце Сигурда переполнялось жалостью, но он ничего не мог поделать. Его не было рядом, когда он так нужен был брату

Голос допрашивающего примарха был слишком жестким, обвиняющим, словно сидящий перед ним Антей был повинен в произошедшем целиком и полностью. А тот, под давлением чудовищной воли Русса, даже не пытался вскинуться, чтобы хоть как-то оправдаться и очистить свое имя от позора. Он вообще ничего не пытался сделать. Опустив голову, он продолжал безучастно всматриваться в решетку на полу камеры.

– Я требую, чтобы ты рассказал мне обо всем, что происходило на корабле. Все, что тебе известно, все, что ты видел и слышал. Если ты попытаешься что-то скрыть от меня или солгать – я это узнаю. Ты понял меня?

Голос самого Антея, в противоположность голосу Волчьего Короля, был тих и безжизнен.

– Да, господин.

Из-за болезненных воспоминаний зрачки Антея расширились, дыхание участилось, как у простого смертного от испуга. Он, наконец, поднял голову, словно ища поддержки и защиты в глазах Примарха. Сигурд знал, что он их не нашел.