Текст книги "The world of darkness (СИ)"

Автор книги: S Lila

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

– Нет, – прорычала злобно она, прикрывая глаза и сосредотачиваясь, стараясь прервать его, оттолкнуть, не дать пользоваться ею.

– Что ж, это плохо. Для тебя, конечно же, – радостно хихикнул он, ощущая, как силы вновь наполнили его, как магия играет в каждой клеточке тела, делая его цельным.

– Меня зовут Фрея Майклсон! – вздёрнув подбородок, прошипела грозно она в ответ, прожигая его взглядом полным ненависти и презрения.

– И что? – вопросительно изогнув бровь, спросил он, – Это мне должно о чём-то сказать? Плевать, я просто убью тебя, мне уже стало скучно.

Кай намеренно громко вздохнул и сильнее сжал пальцами её запястье, наслаждаясь той болью, что плескалась в её глазах в этот миг. И наравне с этой болью, он видел, как угасает её жизнь, и ощущал, что она сопротивляется всё меньше и меньше… пока не пошатнулась, рухнув на пол без единого признака жизни. Всё. Мертва. В ней было так много сил…

***

Прошедший месяц был крайне неплох, по крайней мере, Кай больше не был один, и заточение в ведьмовской тюрьме стало не таким одиноким. Поглядывая то и дело на Фрею, он мог лишь усмехаться. Такая чудачка. Совсем не знакома была с миром, который перед ней предстал. И, как потом позже выяснилось, она уснула ещё до появления всех этих «непонятных штук».

– Знаешь, такой ты мне нравишься больше, – хмыкнул Кай, отправляя в рот очередную горсть сырных чипсов, – Эта безумная улыбка, да ещё и в тебе скрытый фанат мультиков проявился.

– Признай, ты рад, что не смог меня убить, – не отвлекаясь от происходящего на экране, произнесла беспечно Фрея, – Так хотя бы кто-то тебя слушает.

– Чушь! – возразил он поспешно с набитым ртом, слизывая с пальцев солёные крошки, – Мне не нужно, чтобы меня кто-то слушал. Как жаль, что в этом мире лишь твоя астральная проекция, иначе ты уже давно бы покоилась вон под тем деревом. Или на пике, ну знаешь, как в средние века. Это бы чудесно разбавило этот унылый городской пейзаж.

Фрея посмотрела на него через плечо, нахмурившись и борясь с искушением швырнуть в него пульт от телевизора. Это всяко лучше, конечно, той тьмы и одиночества, но всё же делить мир с психопатом – тоже не сладко.

– Заткнись и ешь свою гадость. Только от твоего поведения зависит, захочу ли я тебя вытаскивать отсюда, когда проснусь, или нет.

***

Громкая музыка в том клубе, в котором она находилась в данным момент, была очень как не кстати. Потому что её младший и самый злобный из братьев пытался ей что-то сказать, то и дело срываясь на грозный рык, злясь ещё больше от просьб повторить. Потому Фрея поспешно и вышла на улицу, приложив палец к уху и стараясь хоть как-то уловить смысл сказанного.

– Что? – вновь прокричала в трубку она, – Клаус, я не слышу тебя. Повтори, – но в ответ раздались лишь короткие гудки, служившие паршивым знаком, – Да что здесь за связь?!

Глянув на экран мобильника, она раздражённо дёрнула плечом, поёжившись от прохладного ночного ветра, будто бы ощущая на себе чей-то взгляд.

– Скучала? – раздался за её спиной насмешливый и такой знакомый голос, вынудивший её резко обернуться.

– Паркер? – удивлённо выдохнула она, – Ты здесь какими судьбами? Тебе же Деймон голову снёс.

– А ты плакала из-за этого, – с хитрой улыбкой ответил Малакай, – Должна же была понять, что я всё продумал. Я не такой тупой, как ты думаешь.

– Я никогда и не считала тебя глупым, Кай, – досадливо покачала головой она, одарив мягкой улыбкой, – Тем более после того, что ты провернул с Гилберт.

– Ты оценила? – изогнув бровь, спросил он с довольной усмешкой на губах.

– Что будешь делать с вечностью и тем, что внутри тебя всё же сидит твой брат, призывая к человечности? – проигнорировав его вопрос, поинтересовалась Фрея, подходя к нему чуть ближе, улавливая в нём изменения и ощущая столь сильную магию, щекочущую кожу.

– О, я уже отключил его, – махнув ладонью, заверил её Кай, – Одно из преимуществ вампира. Кстати! Я узнал тут кое-что о Майклсонах… – он замолчал, выдерживая театральную паузу, – Далия уже идёт за тобой и твоей племянницей, не так ли?

– К чему ты клонишь? – скрестив ладони на груди, спросила прямо она.

– Я всё ещё твой должник, – напомнил ей Кай, – К тому же… что может быть лучше убийства ведьмы?

***

Кай вновь закатил глаза, наблюдая за тем, как Фрея ходит из стороны в сторону, пройдя по гостиной, кажется, уже сотню раз. И у него даже в глазах мельтешить начало.

– Хватит кукситься. Ну подумаешь, твой вновь обретённый брат в сговоре с твоей сумасшедшей тёткой, – весело протянул он, делая очередной глоток бурбона, – Хм, а я думал, что это у меня семейка чокнутая. Плюнь ты на всё это, давай их всех убьём и уедем в закат?

– Я не могу, Кай, – устало вздохнула она, наконец остановившись и посмотрев на него, – Я люблю свою семью, слишком долго я желала стать их частью… ещё с тех самых пор, как Эстер отдала меня. У Клауса есть план. Я уверена, что тут всё не так просто.

Она налила себе ещё один стакан виски, в попытке унять накатившую нервозность. Далия слишком опасна, неужели они все не понимают это?!

– Разве? Именно поэтому ты сидишь здесь и напиваешься? Уже празднуешь победу? – издевательски произнёс он, откинувшись расслабленно на спинку дивана, – Послушай, он мне очень не нравится, но он стратег. Думаю, что план и вправду есть, нам осталось лишь его понять и убить старую ведьму. А потом можно принять ванну в её крови. Здорово, да?

– Я даже отвечать ничего на это не хочу. Это так мерзко, – фыркнула она, с грохотом поставив пустой стакан на полку над камином, едва не опрокинув её.

– Про наш секс в 94-м ты так же сказала. А потом…

– Просто заткнись и помоги мне найти что-нибудь нужное в гримуаре матери, – едва сдерживаясь от того, чтобы не врезать ему как следует, пробурчала Фрея, даже не делая вспоминать ту ночь… ночи, когда Кай вдруг сказал, что хотел бы разнообразить их будни хоть чем-то новеньким и вошёл во вкус слишком быстро.

***

Он, конечно, ожидал криков, вот только думал это будет что-то вроде радостных возгласов, а вовсе не злобные упрёки, сыплящиеся с её губ, словно проклятье.

– Ты мог погибнуть! О чём ты думал, когда набросился на неё?

Фрея смотрела на него разозлено и крайне раздраженно, однако за всем этим гневным видом он видел слёзы, стоящие в её глазах и грозящие вот-вот скатиться по щекам.

– Эй, вот только не надо слёз! – поморщился от отвращения он, – Расслабься. Всё кончилось. Далия мертва, мамаша превратилась в прах, а остальные родственнички ещё долго будут выплевывать пепел белого дуба вместе с ошметками легких. Что это, если не победа? Или месть? И то, и то – сладкое чувство.

– Не нужно больше ничего говорить, Кай, – досадливо покачав головой, тихонько произнесла она, – Просто обними меня.

– Вот ещё, – недовольно фыркнул он, отступив на пару шагов, когда она подошла к нему ближе, – Только обнимашек мне не хватало… – Кай замолчал на полуслове, смотря на её расстроенную мордашку, – Ну ладно. И перестань ты уже ныть, это раздражает.

– Спасибо тебе за всё, – мягко прошептала она, прежде чем крепко обнять его и уткнуться носом в ворот его пальто, попросту позволяя себе порадоваться хоть мгновение тому, что он выжил.

========== Golden rose for northern wolf (Клаус/Кэролайн) ==========

Слегка отодвинув тканевую шторку, что скрывала от её глаз замелькавшие перед глазами узенькие улочки, Кэролайн поёжилась от резкого порыва ветра и чуть плотнее укуталась в меховую накидку. Совсем непривычный климат был для неё весьма не комфортен, ведь суровые ледяные порывы ветра Винтерфелла были для неё слишком чужды. Однако она понимала всё же, что должна смириться, забыть о родных краях и проникнуться новым домом, пусть и временным. Такова её судьба.

Стоило только карете остановиться, как она прикрыла на миг глаза, делая глубокий вдох и стараясь унять совсем неуместное сейчас волнение. Помнила все наставления Оленны, все её рассказы о своём будущем муже – отчаянный воин и Король Севера, решивший отомстить Ланнистерам и отобрать у них обожаемую ими власть, лишить их всего и заставить страдать так, как страдает его семья.

– Леди Кэролайн, – едва услышав голос одного из своих слуг, она поспешила открыть глаза и убрать с лица все признаки волнения, намереваясь предстать в том самом образе невинной розы, едва распустившейся, покоряющей своей трепетностью и хрупкостью.

Постаравшись как можно изящнее выйти из кареты, она гордо вздёрнула подбородок, окинув быстрым взглядом присутствующих здесь людей. Совсем не похоже было её новое жилище на родной и уютный Хайгарден. Понимала ведь, что уже не дитя, пора ей быть истинной Леди, достойной своего могущественного рода; пора ей уже стать полноправным членом этой семьи. С самого детства, вместе с молоком матери, она впитывала в себя знания и природную ловкость, позволяющую ей искусно пользоваться своей красотой, завоёвывая сердца людей. И её будущий муж, Никлаус из дома истинных северных волков, должен стать её супругом не только для глаз народа, совсем нет… уж точно она не сможет смириться с таким. Он должен её любить, и точка.

– Леди Кэролайн, – шагнув к ней навстречу, он улыбнулся лишь уголками губ, вежливо склонив голову в почтительном кивке.

– Милорд, – мягко произнесла она в ответ, присев в изысканном реверансе, чуть распахнув меховую накидку и позволив ему скользнуть взглядом серых глаз по глубокому вырезу её платья, открывающему вид на её округлую юную грудь. – Мне приятно, наконец, вас увидеть.

На этот раз улыбка на его губах была более искренней. Настоящая роза. Нежная, величественная, хрупкая, но опасная, с едва заметными шипами, всё же способными ранить. Совсем не так себе представлял он её. Ему казалось, что перед ним предстанет чересчур обаятельная и миленькая особа, с трепетным голоском, не представляющая из себя ничего. Но нет. Кэролайн была величественной, с уверенным взглядом голубых глаз, наполненных чистым светом и в то же время циничным холодом. Её внешность была нежной и женственной, подобно розе, что была символом её дома. В ней чувствовалось то самое чувство собственного достоинства, которое должно быть у каждой королевы.

– Как и мне, Кэролайн, – протянув ей раскрытую ладонь, произнёс он, тут же ощущая мягкость её кожи, стоило только её продрогшим пальчикам соприкоснуться с его рукой. – Вы не замёрзли?

– Немного, но уверенна, что вы это исправите, – кокетливо склонив голову на бок, она чуть крепче сжала его ладонь пальцами, позволяя себя повести внутрь их временного замка, рассчитывая в скором времени стать властительницей железного трона.

Её семья показала всем на чьей они стороне, а значит на её плечи легла огромная ответственность. Она должна сделать всё, чтобы Никлаус одержал победу, иначе всех их ждёт смерть. Это её шанс. Это единственный шанс доказать, что она может быть грозным противником в этой жестокой и кровавой игре за престол. Ради своей семьи. Ради короля севера и его семьи отныне.

Быть может, она слишком глупа и непозволительно наивна для большой игры, но всё же она верила в преданность и священность брака. Клятва есть клятва. Быть может, такова воля Семерых? Быть может, ей суждено было стать Королевой Севера? Быть может, она была рождена для того, чтобы стать его королевой и привести его к победе?

========== Miss me? (Кэтрин/Клаус) ==========

Ловко маневрируя между столиками, Кэтрин по обыкновению окидывала собравшихся игривым взглядом своих карих глаз, окруженных длинными и от природы пушистыми ресницами. Несмотря на прошедшие столетия, она по-прежнему знала толк в роскошных мероприятиях, находя их интересными и порой крайне полезными. Чего только стоит вечеринка пару десятков лет назад, когда ей посчастливилось познакомиться с вампиром, до сих пор поставляющим ей поддельные документы.

Ведь бежала сломя голову уже долгие столетия, каждый день ожидая, когда же он её найдёт. Знала, что он просто играется, позволяет ей убегать и теряться в страхе, прежде чем вновь её отыскать и подвести к грани, дав ощутить запах смерти. Может поэтому, смирившись с безвыходностью и с тем, что однажды ему надоест эта игра и он поставит финальную точку, она стала наслаждаться каждым днём вдали от первородного гибрида.

Приостановив официанта, Кэтрин взяла с его подноса самую крупную клубнику, макнув её в горький шоколад, и тут же откусила кусочек, облизав губы и словив на себе пару раздевающих взглядов, вызвавших у неё привычную усмешку. Знала какую реакцию производит на мужчин и нагло этим пользовалась, совсем не видя ничего зазорного в этом, впрочем, как и во внушении. Быть может, поэтому она игриво подмигнула одному из мужчин, позволяя его спутнице это увидеть, позволяя ей устроить сцену ревности, призванную развеять скуку Пирс.

– Катерина, где же твои манеры? – до дрожи знакомый голос с таким же знакомым акцентом раздался позади, а горячее дыхание опалило её обнаженное плечо, к которому он всего на миг прикоснулся губами, заставив её испуганно замереть.

До побелевших костяшек сжав пальцы в кулак, она поспешила вернуть утерянное вмиг самообладание и прогнать сковавший тело страх, а затем истерично оглянулась по сторонам, в поисках лазейки, возможности сбежать. Однако взгляд наткнулся лишь на знакомые лица прислужников Клауса, преградивших все выходы из просторного зала.

– Какая неожиданность. Не думала я, что столь тёмное и мощное создание посетит этот скромный приём неприметного городка, – её голос звучал уверенно, привычно стервозно, с долей свойственного ей высокомерия.

Когда она повернулась к нему лицом, натянув одну из своих самых очаровательных и соблазнительных улыбок, Кэтрин лишь надеялась, что смогла скрыть от него свой страх. Однако, судя по тому в какой улыбке расплылись его губы, сделать ей это не удалось.

– Неужели ты не рада меня видеть? – вопросительно изогнув бровь, удивленно произнёс он.

Клаус насмехался над ней. Он игрался, наслаждаясь охотой, так же сильно, как и теми ощущениями, что дарили ему карие глаза, полные неподдельного страха. Наслаждался её криками боли, равно, как и громкими стонами, когда она сдавалась; когда он заставлял её раз за разом приступить свои принципы. И именно за это она ненавидела его больше всего.

========== It’s time to let it go (Стефан/Ребекка) ==========

Ей давно пора бы уже идти дальше, отбросить от себя те трепетные чувства, что зародились в двадцатых – безудержных и бесшабашных временах – когда Стефан ещё умел наслаждаться жизнью.

Ребекка помнит его совершенным созданием ночи, не запертым в рамки морали и этики. Она помнит его потрошителем, охотником и властителем жизней. Она помнит его таким тёмным, порочным и удивительно прекрасным, но перед ней сейчас лишь бледная тень, вызывающая у неё горькую улыбку и едкое чувство утраты. Неужели он думает, что она глупая девочка, которую можно провести? Ведь Ребекка знает, что за её спиной он шлёт смс своему брату. Она понимает, что здесь он лишь для того, чтобы её отвлечь.

Давно пора уйти, отпустить из своего сердца тёплые и весьма сильные чувства. Пора бы уже. Вот только Чикаго никак не выходит из памяти. Для неё прошло совсем немного времени, а вот для него – целые годы. И это были долгие годы борьбы с жаждой и самим собой. В итоге, борьба окончена, вот только уже не осталось мужчины, которого она знала и так беззаветно любила когда-то.

– Скажи мне, Стефан… – нерешительность впервые проскользнула в её голосе, вынудив его удивлённо вскинуть брови и заметно насторожиться, – Ты ведь помнишь, как любил меня?

Отведя взгляд в сторону, он нервно вздохнул, совсем не желая этого разговора, ведь сам ещё не до конца всё понял. Эти воспоминания у него отобрали, вместе со всеми чувствами; вместе с частичкой него самого. А сейчас, когда они вновь на месте, ему трудно осознать их реальность; ему трудно их принять и позволить укорениться в памяти.

– Твой брат внушил мне забыть тебя, Ребекка. Я не знаю… – он замолчал, призадумавшись, желая быть с ней честным хотя бы в этом, ведь она заслуживает это, – Я знаю, что любил, но я не помню, что ощущал при этом.

– Порой мне казалось, что это лишь игра, – призналась она вдруг, отчего-то выглядя сейчас странно уязвимой, совсем не походя на ту уверенную в себе особу, так дерзко бросившую ему вызов тогда.

– Нет, не игра.

– Тогда почему ты так холоден? – приблизившись к нему, Ребекка мягко прикоснулась ладонью к его груди, прямо напротив бешено бьющегося сердца, лелея в памяти тот краткий миг счастья, отобранный у неё слишком внезапно. – Разве можно стереть любовь?

Немного помедлив, он всё же отрицательно покачал головой и накрыл её ладонь своей, желая отдалиться и увеличить расстояние до предела, ощущая сковывающий тело дискомфорт.

– Просто закрой глаза и позволь себе вспомнить, – ещё ближе подойдя к нему, прошептала ласково Ребекка, всё же убрав ладонь, но по-прежнему смотря ему в глаза, пытаясь отыскать там отблески былого чувства, вынуждающего её ощущать себя живой. – Забудь сейчас о долге, брате и Елене. Сделай это ради самого себя.

Тяжело вздохнув, он вдруг резко подался вперёд, сминая её губы требовательным поцелуем, вздрагивая лишь от этого невесомого соприкосновения. Понимал, что совершает ошибку, ведь совсем не стоило это делать; совсем не стоило давать надежду ей… и себе. Потому что с каждой секундой он вспоминал всё больше и больше; вспоминал то согревающее тепло и ту эйфорию от того, что нашёл девушку, принявшую и разделившую его тьму.

Уже давно пора было отпустить и забыть, вот только такая любовь не умирает ведь. Не так ли?

========== Little Red Riding Hood (Клаус/Кэролайн) ==========

Он никогда особо не задумывался, существует ли этот пресловутый эффект бумеранга. Просто жил и делал так, как считал нужным, пока не встретил ту, кто стала центром его сложного и кровавого мира внезапно. Совсем неподходящая для него, самого настоящего чудовища, что воет на луну и раздирает острыми клыками плоть невинных жертв раз за разом. Совсем не подходит ему, ведь так далека, являя каждой клеточкой своего тела всё то, что он презирал на протяжении долгой жизн и пытался из себя вытравить.

Добрая, принципиальная и светлая до тошноты. Настоящий ангел, смотрящий на него всегда чересчур пристально и внимательно, будто бы зная его самую страшную тайну, способную его погубить в отсутствии света луны. Будто бы знала, что он и есть тот самый ужасный зверь, что сеет страх в сердцах людей. Будто бы знала о нём всё, сумев заглянуть в душу и заставив поверить в её существование всего за пару секунд. И этот взгляд сводил его с ума. Этот взгляд голубых глаз был способен укротить, заставить довольно заурчать его волка, и ему порой даже казалось, что этот взгляд мог бы его погубить. Всё потому что она стала олицетворением того, что он так старательно губил в себе. Она стала его слабостью.

Клаус всегда был одиночкой. У него не было родителей, чтобы объяснить ему происходящее с ним в полнолуние, поэтому пришлось учиться всему самому, и это было лучшим подарком от мира. Ему приходилось выживать, в страхе бежать от преследователей, совсем не понимая, что он такое и насколько жесток окружающий его мир, закаляя себя день за днём.

Тогда он был лишь волчонком, слабым и человечным, но каждая отнятая жизнь отдаляла его от того мальчишки, который любил рисовать, видя красоту в каждом оттенке опавших листьев. Казалось, что это было слишком давно, оно уже позабылось и, как он думал, навсегда. Однако, ошибся… она всё изменила. Кэролайн вернула ему то чувство жизни, заставив вспомнить, что он не волк, принимающий облик человека, а человек, который принимает облик волка, когда луна освещает землю.

Поэтому он следовал за ней повсюду, словно тень. Он сопровождал её, инстинктивно ощущая потребность оберегать, совсем позабыв, что он – самое опасное чудовище, которое стоило бы оградить от неё.

– О чём ты думаешь? – мягко проведя пальчиками по его ключице, спросила вдруг она, расплываясь в довольной и расслабленной улыбке, прижимаясь к нему доверчиво ближе.

– Лишь о том, как ты прекрасна, – улыбнувшись ей натянуто в ответ, сказал едва слышно Клаус, старательно откидывая все свои мысли об уходе подальше.

Каждый день обещал ведь себе, что сможет уйти из этой деревни и отправиться на другую сторону света, лишь бы быть как можно дальше от неё. Обещал, что уйдёт, уничтожит самую большую для неё угрозу, вот только затем наступала ночь и она была в его объятиях, шепча на ушко ласковые слова. Здесь, втайне ото всех, они были вдвоём, под покровом ночи отдаваясь первобытному инстинкту, а свидетелями его очередной слабости были лишь безмолвные звёзды, украшающие своим сиянием ночное небо.

– Не уходи, – крепче прижавшись к его извечно горячему телу, грустно вздохнула Кэролайн, крепко-крепко зажмурившись, совсем не желая лить слёзы, только не в его присутствии и не сейчас. – Я знаю, что ты задумал, но… прошу, не уходи.

– Ты не понимаешь, – с горечью в голосе произнёс он, переведя взгляд полный боли на неё, касаясь с трепетом бледной кожи ладонями, – Это ради тебя.

– Нет, – отрицательно покачала головой она, – Ради меня ты остаёшься. Ты любишь меня, я это чувствую.

– Кэролайн, но…

– Я знаю, – перебила его девушка, нежно проведя ладонью по его колкой щеке, зарываясь пальчиками в его светлые волосы и вынуждая тем самым блаженно прикрыть веки. – Я всё знаю, ещё с того самого дня, как ты появился здесь.

Резко открыв глаза, он непонимающе посмотрел на неё, чуть прищурившись и стараясь понять, о чем же именно она говорит. Но она вновь замолчала, потупив взгляд и крепче прижавшись к нему, как и всегда ища тепло. Ведь совсем тоненькое одеяло, на котором они лежали, её не спасало от прохлады ночи. Это было способно сделать лишь его тело и сладость слов.

– Что ты знаешь? – его голос чуть охрип от напряжения, что Клаус испытывал сейчас; сотни раз хотел признаться ей что он такое, вот только боялся испугать и оттолкнуть, увидеть растущую ненависть в её глазах.

– Я знаю, что ты волк, – осторожно произнесла Кэролайн, будто бы будучи не до конца уверенной в своих словах, – Ведь так?

Клаус согласно кивнул, внимательно смотря на неё, ожидая того момента, когда страх отразится в голубых глазах, а она уйдёт от него навсегда, назвав его презренно «чудовищем». Вот только она не отстранилась, а всё так же смотрела на него, сводя его своим молчанием с ума. Доверяла ему настолько, что совсем не боялась идти вместе с ним, зная, что будет в безопасности. Потому лишь коснулась поцелуем его губ, притягивая к себе ближе и шепча ему, что никогда его не отпустит.

========== Green light (Клаус/Кэролайн) ==========

Улыбка всё не сходила с его губ, а осознание того факта, что она наконец здесь, с ним, в его доме – было похоже на сон. Долгие года одиночества позади и ему теперь совсем не хочется даже о них вспоминать. Ведь это было не напрасно. Не напрасно он шёл по головам, со рвением зарабатывая себе состояние и громкое имя. Не зря он повторял себе каждый день, что сможет вернуть в свои объятия Каролину, которой он так ласково шептал всегда на ушко: «Кэролайн», «Моя Кэролайн», а она в ответ лишь заливисто смеялась, даря ему сладкие поцелуи и нежность любви.

Вот только все эти долгие годы принадлежала ему она лишь в мечтах – там, где зеленый луч надежды брал своё начало. Он мог коснуться его пальцами, прикрыть глаза в тысячный раз и вновь помечтать. И этими мечтами год за годом он приближал желанный день, шаг за шагом шёл к этому самому лучику, так боясь упустить его из виду.

– Даже не верится, что это ты, – Кэролайн всё не могла перестать улыбаться, смотря на него так радостно, но в то же время не скрывая толики печали, сквозящей в нежном голоске.

Прошло так много времени ведь. Она уже давно замужем, у неё две дочки, вот только сердце всё так же трепетно и волнительно бьётся в груди рядом с ним. Нужно лишь взглянуть на знакомое лицо, которое приобрело более суровые и мужественные линии, утратив свою наивность и юность, очаровавшую её тогда. Перед ней стоял уже не тот юноша, с которым она тайком сбегала на свидания, не оглядываясь даже на роскошный особняк, забывая о статусе и прочей ерунде. Перед ней стоял мужчина её круга, потом и кровью прорвавшийся в элитное общество. Вот только Клаус, увы, никогда не станет его частью по-настоящему, его попросту не примут. Это место нельзя купить, его можно обрести только по праву рождения, которого у него не было.

– Прошу, не смотри на меня так, – смущённо пробормотала она, потупив взгляд и вздрогнув, когда он накрыл её ладонь своей, переплетая трепетно их пальцы.

– Как? – спросил он, широко улыбаясь, уверенно сокращая между ними расстояние и желая вспомнить, насколько сладки её поцелуи, вскружившие ему голову когда-то.

– Вот так, – вновь взглянув ему в глаза, произнесла Кэролайн, не в силах даже объяснить это чувство, сжимающее её сердце.

Он смотрел на неё всегда по-особому, будто бы видел что-то настолько прекрасное, что был неспособен попросту отвести взгляд. Смотрел так, будто в мире ничего и никого кроме неё не существовало.

– Я рад, что ты снова со мной. Ведь помнишь… – он замолчал, коснувшись пальцами её подбородка и вынудив её взглянуть ему в глаза, – Я обещал тебе. Я обещал, что мы будем вместе, что я смогу…

– Вот только прошло так много времени, Ник, – грустно вздохнув, ответила она, с нежностью проведя ладонью по его щеке, ощущая колкость щетины и былую слабость перед ним. – Нельзя вернуть прошлое.

Клаус вздрогнул в ответ на её слова, заметно нахмурившись и всё продолжая смотреть в её глаза. Всё так же по-особому, совсем не желая отступать.

– Нельзя вернуть прошлое? – переспросил он, склоняясь к её лицу ближе, мягко и ласково касаясь губами её шеи, а затем обхватывая губами мочку её уха, ощущая дрожь, прошедшую по её телу.

– Д-да, – судорожно вздохнув, ответила Кэролайн, вцепившись пальчиками в ткань его пиджака, то ли желая оттолкнуть, то ли притянуть к себе ближе.

– Конечно можно, – уверенно произнёс Клаус.

И в этом был весь он. Это был его дар – необыкновенный и прекрасный. Он обладал даром невиданной надежды, умея любить столь самозабвенно и преданно.

========== You are my wicked weakness (Клаус/Кэролайн) ==========

Скользя взглядом по женской фигурке, лежащей на постели и погружённой в безмятежный сон, он всё гадал, что же в ней такого особенного. Обычная студентка колледжа, такого же обычного, как и всё в этом городе. Её жизнь серая и скучная, идущая по пресному и банальному расписанию. Тогда каким образом Кэролайн Форбс смогла пробраться ему под кожу и острыми ногтями вцепиться в тёмный сгусток, называющийся сердцем?

Морща свой аккуратный носик, бросала один отказ за другим в его сторону, даже не представляя с кем рискнула играть. Совсем не понимала ведь, насколько безумен его разум, яростно желающий её заполучить.

Полностью.

Желал ловить губами каждый её вздох, быть причиной её улыбки и горьких слёз, вкус которых хотел ощутить на языке так сильно. Желал быть единственным человеком на этой земле, имеющим право к ней прикасаться, владеть ею. Каждым её сантиметром, каждой эмоцией.

В голове до сих пор вертелись слова, сказанные ему два дня назад, причинившие в сотню раз больше боли, чем все предыдущие: «Послушай, у меня есть парень. У нас с ним всё хорошо, а тебя в моей жизни быть не должно. Уяснил?».

Он помнил ту волну ярости, поднимающуюся в нём; он помнил, как всё внутри клокотало настолько, что едва смог уйти оттуда, видя перед глазами всё в красном и пульсирующем цвете. Это вынудило его психануть, с раздражением сесть в машину и на всей скорости врезаться в столб, желая выместить всю свою разгорающуюся злобу, затушив приступ ярости волной физической боли. Раздраженно колотил ладонями по рулю, не обращая внимания на рассеченную бровь и острую боль в ребрах, где обнаружилась трещина после.

Он всё рычал, горя в агонии и мысленно повторяя ненавистное ему имя.

Тайлер. Тайлер. Тайлер.

Именно этот ублюдок имеет – имел – право касаться её, но больше не сможет. Отныне не сможет сделать даже вдох, ведь уже покоится кучкой пепла на одном из заброшенных складов, коих много в этой стране. Никто не отыщет. Не заслужил уйти с миром, посягнув на то, что ему не принадлежит.

Потому что принадлежит ему, и всегда принадлежала. Клаус не терпит конкуренции, не желает быть вторым, а значит совсем скоро наступит очередь её лучшей подруги, нередко шептавшей Кэролайн на ушко гадости о нём, рассказывая о совсем не кристальной репутации ублюдка Майклсонов. Выродка, омрачившего репутацию идеальной семьи лишь фактом своего существования.

Сейчас, в свете луны, Кэролайн принадлежала ему. Целиком. Стоит лишь протянуть руку, чтобы ощутить, какова её кожа на ощупь. Соблазн был слишком велик, поэтому он поддался этой непозволительной слабости и поднялся на ноги, тихо ступая по паркету, издававшему едва слышный скрип в такт его неспешным шагам.

Дыхание перехватило, а в горле моментально пересохло и даже дрожь ощущалась в руках. И он, словно наркоман, вдыхал и вдыхал её запах, с трепетом проводя кончиками пальцев по её руке, поднимаясь всё выше и выше, наконец касаясь золотистых локонов.

Заправив шелковистую прядь за ухо, он всего на миг скользнул кончиками пальцев по её скуле, задев уголок мягких и сочных губ. Кэролайн тут же вздрогнула, чуть нахмурившись, а затем опять затихла, совсем не зная о его присутствии и не понимая, как же она близка к своей смерти в этот миг.

Палач стоял ведь совсем близко, решая её судьбу.

Не раз думал уже отнять её жизнь. Так было бы проще. Ведь она полностью никогда не будет принадлежать ему. Слишком сильная и упрямая, чтобы прогнуться. Уж лучше пусть она умрёт, чем ещё какой-либо мужчина к ней прикоснется. Пускай умрёт…

Всего одно движение, всего пару минут и сильная, умелая хватка, способная перекрыть кислород. Тогда он будет свободен от этих оков, вот только… вместо этого он присел на корточки, жадно всматриваясь в каждый сантиметр её лица, с трепетом наблюдая, как дрожат её ресницы и как соблазнительно приоткрыты её губы. Слышал размеренное дыхание, желал почувствовать её жар. И вновь не совладав со своей постыдной слабостью, он пошёл у неё на поводу, всё склоняясь к ней ближе и ближе. Нерешительно скользнув языком по её нижней губе и сделав резкий вдох, он тут же резко отшатнулся, жадно облизывая свои губы, всё ещё хранящие её сладостный вкус.

Она будет принадлежать ему. Не важно каким образом, но она станет его. Полностью. Он возьмёт.

И ей уже не скрыться, ведь он отыщет.

Всегда.

========== Bargain with death (Клаус/Кэролайн) ==========