Текст книги "Красавец и Чудовище (СИ)"
Автор книги: Рубия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
– Вот так, – закончил Аллен. – Надеюсь, с остальным ты справишься сама. И почему ты залезла на подлокотник? Таракана увидела?
– А? – опешила Химера, не сразу сообразив, что по инерции отскочила от Аллена на подлокотник стула. – Кхм-кхм, тоже мне, шутник. Сейчас тебя сожру! Давай уже пообедаем и отправимся на новый турнир! – Кашлянув для образа, девушка-зверь вернулась на свое место и попыталась аристократично наколоть кусочек мяса на вилку и также деловито его съесть, как присуще настоящей леди. Теперь все, что хорошо делал Аллен, расценивалось ею как вызов. Или она пока так сама думала.
Аллен пожал плечами и тоже вернулся на свою половину стола. Остаток обеда Химера вела себя слишком непохоже на себя. Привыкшая орудовать когтями и есть руками, теперь она изо всех старалась делать вид, что ей не чужд этикет и она не такая уж невежда. И откуда этот деревенщина Аллен осведомлен о таких пафосных вещах?!
– Это магия, просто магия… – шептались Люсьен и Клепсидра поодаль.
– Аллен владеет черной магией! – не унималась Клепсидра.
– Если это действительно черная магия, то я хочу стать приспешницей сатаны, – призналась Люсьен.
– С ума сошла?! Сейчас я тебя в монахини постригу и в монастырь заточу!
– Но ведь Аллен и правда волшебник! Ты видела нашу хозяйку на днях?! Она меняется на глазах!
Клепсидра немного остыла и снова вернула свое невозмутимое состояние.
– Ну хоть какой-то прок от него есть. Я уж думала, что зря устроила всю эту уборку и весь этот бал…
– Бал? – послышался голос Химеры.
– Ой! – воскликнули лампа и часы.
– Какой такой бал? Уборка? – продолжала хозяйка. – Что вы там мутите за моей спиной?!
– Это вовсе не то, о чем вы подумали, госпожа…
– Я так и знала, что здесь творится что-то нечистое! – усмехнувшись, подтвердила свои догадки Химера. – А ну-ка, колитесь, что вы задумали на этот раз?
– Мы… подумали… – по очереди начали Клепсидра и Люсьен. – Что было бы неплохо… провести небольшую уборочку в замке… А также устроить прием… Конечно же, в вашу честь! В силу некоторых обстоятельств, появления Аллена и ваших… соревнований…
– Как насчет того, чтобы перетанцевать его?! – осенило Люсьен, после чего она лукаво добавила: – По секрету, слышала, что он совсем не умеет танцевать…
– Вы бы определенно поставили его на место! – поддакнула Клепсидра. – Ведь вы знаете, наш молодой человек иногда любит зазнаваться… не со зла!
Химера скрестила руки на груди, а потом глубоко задумалась. Часы и лампа выжидающе караулили ее вердикт. Наконец, хозяйка замка хлопнула в ладоши.
– Отлично! Вызов принят! А вы не такие уж безмозглые. Клепсидра. Люсьен… Спасибо за идею! – И она улыбнулась с первой похвалой для своих слуг на устах.
Глава 8
Празднество приближалось, и вместе с ним преобразился не только мрачный замок, но и все его обитатели. Даже Химера, еще пару дней назад угрюмая на весь мир, пребывала в сносном расположении духа, а иногда ни с того ни с сего могла разразиться громким хохотом – Люсьен и Клепсидра надеялись, что в преддверии танцевального соревнования, а не очередной каверзной шалости.
Аллен тоже с интересом наблюдал, как из нелюдимого чертога замок превращается в пригодное жилое помещение и даже облачается в некоторое подобие великолепия. Впрочем, с некоторой точки зрения он был великолепен, хоть и погребенный под метровый слой пыли и паутины, а теперь возвращал свой истинный облик. Да и бала юноша ожидал с замиранием сердца, так как это станет первым событием в его сознательной жизни столь крупного масштаба.
Ему нравилась жизнь в замке, которая успела полюбиться, но иногда сердце сжимала тоска: как там Мадлен?.. От неизвестности порой хотелось выть подобно волку на луну, но Аллен понимал, что есть вещи, на которые даже изобретатели не способны – как придумать вещь, способную разузнать, что творится за много миль от него?
От мыслей об отчем доме и матери помогали отвлечься многочисленные веселые беседы с оживленными предметами, наладившиеся отношения с Химерой и книги, которые выручали не только новой полезной информацией, но и другим миром, увлекая из гнета суровой реальности.
Из-за подобных мыслей о доме, возникающих в последнее время все больше, Аллен и Химера будто поменялись местами: так хозяйка замка с каждым днем менялась на глазах, веселея и добрея, а юноша капля за каплей начинал медленно угасать, еще в полной мере этого не осознавая.
Накануне бала Химера пребывала во взволнованном состоянии, потому что Клепсидра и Люсьен в два раза усидчивее начали сборы своей хозяйки к вечернему торжеству.
– Сегодняшний вечер принадлежит вам и только вам! – разглагольствовала Люсьен. – Сегодня вы должны сиять, мерцать и ослеплять подобно сверкающим и блестящим звездочкам! Нет, подобно солнцу! Заставьте Аллена выронить челюсть, потерять ее где-нибудь под столом и не вставить обратно!
– Ох, мамочки, как же он тогда сможет есть? – перепугалась Клепсидра. – Потерять зубы в столь юном нежном возрасте! Я не согласна на такие гены королевского потомства!
– Какая челюсть, какие гены? – не улавливала Химера, которую намыливали, драили и терли в намерении превратить в розового поросенка, начиненного яблоками.
– Хо-хо-хо, да так, мысли вслух, – пошутила Клепсидра. – Мочалочки, будьте понежнее с нашей хозяйкой! Мыльца, не попадайте ей в глаза!
После двухчасового приема ванной, сопровождаемого указаниями часов и лампы, Химеру начали расчесывать и приводить в должный вид.
– Надо что-то придумать с вашей гривой, – вслух размышляла Люсьен. – Может быть, что-нибудь по-французски? Что сейчас нынче в моде… Или итальянский стиль! Горячие итальянки актуальны всегда! Но, с другой стороны, ничто не сравнится с пламенным сердцем истинной испанки! Или сдержанной немки, хотя они тоже не лишены страсти. А вот закаленные холодом норвежки поистине сокровище обители Скандинавии! Еще я могу обмолвиться и о более экзотических особях женского пола, как например…
– О боже, что ты несешь?! – встрепенулась Клепсидра. – Только не говори, что почерпнула всю эту ересь из книжек Аллена!
– Почему нет? Оказывается, в нашей библиотеке столько интересных книг!
– Заткнитесь обе и просто сделайте мне что-нибудь с прической! – повысила голос Химера. – Я уже молчу про наряд! Страшно подумать, что вы устроите…
В конечном итоге, испугавшись гнева хозяйки, гриву Химеры зачесали и просто красиво уложили. Но вот дошла очередь до платья и тут уж началась настоящая война! Вкусы Клепсидры и Люсьен кардинально различались: часы буквально за голову хватались, когда лампа предлагала облачить хозяйку в нечто экстравагантное, открытое или чересчур пестрое как на карнавал. С другой стороны, лампа категорически была против вариантов часов о нечто строгом, скромном и закрытом. Химера начинала раздражаться.
– Вы выводите меня из себя! – заворчала девушка-зверь. – Мне начинает это не нравиться! Не хочу на этот чертов праздник! Не пойду!!!
– Только не это! – в один голос воскликнули предметы. – Это же бал в вашу честь! Вы обязаны пойти!
– От ваших споров у меня уши сейчас отвалятся! Или вы хотите, чтобы я пошла голой?! Мне нечего стыдиться!
– Хозяйка! – в ужасе завопила Клепсидра на октаву выше. – Вы хотите всю воду из меня выкачать?!
– Ох, как же утомительно выбирать наряды… – вздохнула Люсьен. – Это последнее платье. Может, остановимся на нем?
Так и порешили, и на этом все приготовления были закончены. Аллену, естественно, пришлось проще, когда Огюст занялся его гардеробом: из всевозможных предложенных фраков и костюмов, Аллен без разбора выбрал первый попавшийся на глаза и остановился на нем.
Вскоре к молодому человеку в гости зашли Люсьен и Клепсидра (покончившие наконец-то со сборами хозяйки).
– О, Аллен, как ты быстро! – присвистнула лампа. – И как красиво на тебе вписался этот фрак! Долго выбирал?
– Я вас умоляю, – разочарованно фыркнул шкаф Огюст. – Он выбрал его наугад методом тыка!
– Однако какой хороший вкус у интуиции Аллена, – одобрила Клепсидра. – Что ж, ты готов?
Аллен кивнул и слабо улыбнулся. Цвета фрака отливали в серебряном, золотом и голубом оттенках, что очень шло под волосы и глаза юноши, а также подчеркивало его статную фигуру. Пройдя по коридорам в сопровождении предметов (Клепсидра убежала к хозяйке), они оставили его одного перед парадными дверьми.
– Иди, – подтолкнула вперед Люсьен. – Встретишься с хозяйкой, и вместе спуститесь по лестнице в зал. Там вас ждет сюрприз. Ты же еще не видел, как мы его отгрохали!
Двери медленно открылись, и Аллен вошел внутрь. Будучи на втором этаже, величественная широкая лестница с позолотой, покрытая красным ковром, вела вниз на первый этаж, где открывался просторный бальный зал. Но прежде чем Аллен успел осмотреть обстановку, что так ослепительно мерцала вокруг, его взгляд наконец-то уловил Химеру, вошедшую из дверей напротив.
Он медленно подошел к ней, и она в свою очередь – еще медленнее – приблизилась к середине лестницы и Аллену. Это была Химера и в то же время как будто не она. Девушка в шкуре зверя была облачена в прелестнейшее алое платье, которое даже несмотря на непривычный облик хозяйки замка определенно ей шло и придавало утонченности. Никто бы не сказал, глядя на это создание, что это фурия в юбке, способная трансформироваться в чудовище.
«Химера в платье… – пронеслось в голове Алена. – Что ж, вынужден признать, как одежда меняет человека. И пусть Химера не совсем человек, но сейчас она выглядит… милой».
– С детства ненавижу эти тряпки… – пробурчала хозяйка себе под нос, стесняясь посмотреть на Аллена. – В них же ногами запутаешься и вниз полетишь.
– Возьми меня под руку и тогда не полетишь, – мягко произнес Аллен и подал Химере локоть.
Девушка так и поступила, хотя чувствовала себя стесненно и неловко. Это было совсем не в ее стиле, поскольку вся ситуация казалась чуждой и незнакомой. В любой иной раз она снова придумала бы колкость и горделиво прошагала мимо Аллена, но сейчас, как будто платье делало ее уязвимой, Химера смиренно приняла его предложение и вела себя очень даже женственно.
Предметы проделали грандиозную работу: все сияло как днем благодаря колоссальной хрустальной люстре, установленной в центре куполообразного потолка. На самом потолке присутствовала искусная роспись пейзажей, небес и ангелов. Начищенный и отполированный до блеска пол – предметы предусмотрели, чтобы на нем нельзя бы поскользнуться – отражал как в зеркале и потолок, и роспись, и пару, что в скором времени должна была начать танец. Деревянные стены контрастировали от обилия золота и позолоты на подсвечниках, малых канделябрах и другого интерьера, и создавали насыщенную гамму красок.
По залу разлилась приятная мелодия живой музыки, окуная присутствующих в чарующий ночной вечер. Точнее, только Аллена и Химеру.
– Кто просил их так выпендриваться, – пробормотала Химера, совсем смутившись. Она и Аллен находились в зале вдвоем, не считая невидимых предметов, виртуозно обслуживающих, не попадаясь на глаза.
– Так что там насчет очередного соревнования? – сменил тему Аллен, чтобы разрядить обстановку. Ему тоже было слегка не по себе. – Люсьен и Клепсидра мне все уши успели прожужжать про это.
– Ах, соревнование… – рассеянно протянула Химера. – Ты умеешь танцевать?
– Нет. А ты?
– А я!.. Я тоже.
Неловкая пауза.
– Тогда мы можем поучиться вместе, – кашлянув, предложил Аллен.
Химера кивнула.
Под звуки музыки пара начала танцевать. Поначалу танец продвигался медленно, сопровождаемый неловкостью и смущением с обеих сторон. Химера все-таки оступилась и попала Аллену по ноге, ожидая реакции, которой обычно придерживались все ее учителя: вопль, вскрик, прыжок на месте, потирая ушибленное место… Но юноша ничего не сказал. Он даже не поморщился, а терпеливо улыбнулся, как бы успокаивая: все делают ошибки, ничего страшного, научишься.
Мало-помалу они начали передвигаться плавнее, чуть быстрее и даже изящнее. Со стороны наблюдали Люсьен, Клепсидра, Персиваль и Шарлотта, умиляясь представившейся на глаза сценой.
– Ах, хозяйка наконец-то запомнила движения… – растрогалась Клепсидра. – Правая нога, левая… Шаг вперед, два назад… Поворот! Ох! Божественно!
– Разве Аллен умеет танцевать? – удивилась Шарлотта.
– Он просто быстро учиться, – объяснил Персиваль.
– Оля-ля-ля, какая парочка! – восторгалась Люсьен. – Они созданы друг для друга! Наше заклятье будет снято!
– Из меня вода быстрее испарится, чем сойдет заклятье! – запричитала Клепсидра.
– Не все так просто, – уклончиво возразил самовар. – Для того, чтобы снять проклятье, не хватит лишь одной стороны. Они оба должны полюбить друг друга.
– Дело остается за малым, – подмигнула Люсьен.
Тем временем Аллен и Химера остановились.
– Неужели я проигрываю?.. – вслух спросила хозяйка. – Я устала.
– Значит, признаешь свое поражение? – предположил Аллен.
– Ни за что!
– Хмм… Если устала, можешь встать на мои ноги. Я поведу.
– Ты еще можешь ими передвигать? После того, как я их передавила? – искренне удивилась Химера.
– Ты забыла, что я – великий и непобедимый Аллен? – подыграл юноша.
– Эй, это мое прозвище!
Вечер мягко перетекал в ночь, и на широком балконе, на который можно было попасть прямиком из бального зала, уже были видны первые звезды. Музыка доносилась на улицу, улетая в ночь и растворяясь вдали. А Аллен и Химера на мгновение оказались в своем маленьком мире, где девушка встала на мысочки юноши, и тот медленно вел ее в танце, будто совершая таинство между ними. Они ничего не говорили, но слова были и не нужны.
Когда танец закончился, пара прошла на балкон и присела на широкий парапет, с которого открывался вид с обрыва на огромный мир, где через водопад снег уже почти растаял, приближая скорое цветение весны.
Аллен смотрел куда-то вдаль и внезапно погрустнел.
– Что с твоей миной? – спросила Химера, заметив изменение настроения молодого человека.
– А что с ней? – пощупав лицо, удивился Аллен.
– Ты… как-то изменился. Съел за ужином что-то не то?
– Да нет, все в порядке… Просто мне в новинку подобная роскошь. Я никогда не был на светском вечере или бале у высокородных господ. Даже празднества в доме у Габриэллы не были столь великолепны.
Ушки Химеры дрогнули, уловив новое имя.
– Габриэлла? – переспросила она. – Кто это?
– Это дочка мэра нашего городка. Мы с ней с детства знакомы.
– Хмм… А какая она?
Аллен удивленно посмотрел на Химеру; выглядела хозяйка на полном серьезе очень заинтересованной.
– Тебе правда интересно что-то из моей жизни? – спросил Аллен.
– А что в этом такого? – не поняла Химера. – Спросить, что ль, нельзя?!
– Да можно, конечно. Просто… ты изменилась. – Аллен улыбнулся, и в сумерках его улыбка выглядела иначе, отчего сердце Химеры вновь непривычно забилось быстрее. – Раньше ты так мягко не отвечала.
Фурия смутилась и была готова защититься, повысив голос, но Аллен не дал ей этого сделать, продолжив отвечать на вопрос:
– Мне сложно описать Габриэллу. Хотя мы знакомы с ней так долго, по сути, я ничего о ней не знаю. Сейчас даже самому странно: и правда, как я могу о ней ничего не знать, хотя мы выросли вместе? Что ей нравится, что она любит и что ненавидит, какой цвет предпочитает… По характеру она вылитая девчонка, как и многие другие из городка. Не могу назвать характерную черту, присущую только ей… Ей идут платья, она хорошо выглядит, что бы ни надела, и всегда… не знаю, но, должно быть, она красивая.
– Должно быть? – сомнительно спросила Химера.
– Я в этом не очень разбираюсь, – признался Аллен. – Все девушки из городка хороши собой… И Габриэлла, наверное, выделялась среди них, но я как-то даже не обращал внимания. Она… сделала мне предложение.
– Что?! – Химера искренне изумилась, в ее груди что-то ёкнуло и как будто упало.
Аллен замолчал на мгновение, а потом снова заговорил:
– Помнишь, ты как-то спросила меня, чего я не знаю? – обратился он к Химере.
– Да, – кивнула она.
– Вот ответ на твой вопрос. Я ничего не знаю о любви. Поэтому я ей отказал.
Больше Химера ничего не сказала. Она даже не понимала, что за ураган пронесся в ее сердце на протяжении рассказа Аллена о другой, красивой, девушке, и кольнул изнутри. Что-то с силой сжало грудь, словно сдавило в тисках.
– Еще я скучаю по маме… – поделился Аллен. – Я ее очень люблю, но к Габриэлле никаких подобных чувств не испытываю. Хотя, наверно это странно, сравнивать родительскую любовь с любовью к девушке? Вот поэтому-то я и не знаю, какой она должна быть.
Еще какое-то время они оставались на балконе, безмолвно наблюдая за звездами, и разошлись по своим комнатам на ночь.
Глава 9
Той ночью Химера плохо спала. Были времена, когда она и вовсе не могла заснуть из-за многочисленных кошмаров, но со временем научилась с ними справляться. А теперь они вернулись снова.
Отрывки из прошлого яркими вспышками мелькали перед глазами, обрекая девушку на неспокойный сон и тяжелые воспоминания. Ведь когда-то давно ее жизнь была абсолютно другая… и изменилась в одно мгновение.
Родители. Король и королева. Химера была единственной дочкой и любимицей своих папы и мамы, которые души не чаяли в своем чаде и, конечно, избаловали больше, чем должны были. Но дело было даже не в чрезмерной любви, подпортившей характер юной принцессы, а несчастливое стечение обстоятельств, в которое попала королевская семья.
Хотя принцесса с детства показывала свои королевские замашки, купаясь в лучах любви родителей, которые на многое закрывали глаза, и не замечая порой своей жестокости по отношению к придворным и слугам, принимая их расположение как должное, не это сыграло роль, что на королевство нагрянула темная тень. Соседнее государство по другую сторону гор хотело поглотить суверенитетную державу любыми средствами и просто выбрало неподходящее время.
Разразилась война, в которой погиб король, и королеве, превозмогая боль утраты, пришлось держать оборону самостоятельно. Маленькая принцесса со стороны наблюдала за матерью и восхищалась ею: как из любящего родителя женщина в одно мгновение превращалась в мудрую правительницу и отважную воительницу. В королеве был железный стержень, и она не нуждалась в мужской опоре, лишь иногда давая слабину по ночам, когда ее не видела даже дочь.
Однажды королева решила прибегнуть к уловке, чтобы магическим путем избавиться от неприятелей. Она обратилась к колдунье, пообещав за помощь горы золота, серебра и драгоценностей. Однако чародейке не нужны были богатства. Взамен на свои услуги она попросила королеву о самом дорогом: принцессе. Королева, услышав подобную просьбу, о которой не могло быть и речи, категорически отказалась. Плата за свободу королевства была высока, но даже ради этого она не готова была пожертвовать своей любимой дочерью – единственной частички, оставшейся от короля.
Однако приближенные королевы засомневались, заинтересовавшись предложением ведьмы. Хоть колдунам до конца доверять нельзя, но если выполнить все условия сделки, то результат не заставит разочароваться. К тому же, принцесса даже не мальчик, а значит унаследовать трон не сможет, да еще с таким испорченным характером будет сложно удачно выдать ее замуж. Из всего этого следовало, что жертва станет оправданной, а все королевство снова станет независимым.
Королева была непреклонна, и тогда приближенные решили соблазнить ее другим путем: что, если колдунье пообещать принцессу только после того, как она избавит замок от набегов врагов и всех попыток завоевать королевство? А когда она это сделает, они просто выгонят ее, и таким способом принцесса останется в безопасности. Королева долго сомневалась, ей не нравилась эта идея, ведь если нарушить слово, данное чародеям, они могут страшно разгневаться и ниспослать несчастья… Но и королева со своим немногочисленным войском не могла продержаться вечно.
После бесчисленных раздумий, колебаний, постоянного давления от приближенных и придворных, женщина все-таки решилась на обман. Она никогда не смогла бы расстаться с дочерью, а потому все же надеялась, что ведьма примет любой другой дар после выполненной работы. Но ничего хорошего из этого не вышло…
Тот день впечатался в маленькую принцессу как острый кинжал, окропивший плоть. Она больше не увидела свою мать вместе со всей свитой приближенных и армией. Один бог знает, что сделала с ними колдунья, которую обманули. За ложь поплатилось и все королевство: замок был спрятан за густыми лесами и глубокими реками, укрытый от посторонних глаз и позабытый из воспоминаний людей, кто когда-либо знал о нем. Все придворные и слуги пали жертвами страшного проклятья, потеряв свой истинный облик, а принцессу заточили в шкуру чудовища – облик ее души, который, по мнению колдуньи, отражал ее внутреннее «я».
Чародейка дала бывшей принцессе волшебную розу, исчисляющую время заточения в зверином теле, и сказала: «Ты еще мала и отчасти не несешь ответственности за ошибки родителей и людей из замка, чьи сердца прогнили изнутри. Но ты все равно остаешься дочерью своих родителей, а потому в некоторой степени причастна к обману матери. Чтобы избавиться от заклятья, ты должна исправиться и стать добрее. Но более того, тебя должен полюбить прекрасный юноша, который не посмотрит на твой внешний облик, а увидит преобразовавшуюся душу. И ты в свою очередь должна полюбить его. Только тогда чары будут сняты со всего замка и его обитателей. Но помни: это должно произойти до того, как последний лепесток розы завянет и умрет, иначе ты навсегда останешься чудовищем».
Принцессе было всего десять лет. С тех пор минуло почти восемь.
* * *
Аллен не мог заснуть и ноги сами привели его в запретное крыло, где находилась библиотека. Она стала излюбленным местом молодого человека, где он мог находиться часами и частенько именно в ночное время суток – когда Химере не требовалась его компания, и она ложилась спать.
Но в эту ночь все случилось не по обычному расписанию. Аллен и так в последнее время мучился от каких-то неопределенностей и даже растерянности, не мог сосредоточиться на книге, вспоминал вечерний разговор с Химерой о доме, матери и Габриэлле, и голова его уже распухла от тысячи и одной мысли. И тут внезапно он услышал крик.
Юноша встрепенулся. Что случилось? Голос мог принадлежать только одному существу – Химере, поскольку ее покои находились где-то недалеко. Аллен, недолго думая, сразу отправился к ней.
Подходя к комнатам хозяйки, Аллен мог расслышать слабые всхлипы. Неужели и у Химеры есть слабые места? Что такого страшного могло произойти, если даже устрашающая фурия, полагающаяся всегда только на себя, из-за чего-то плачет?
– Химера, это ты кричала? Я вхожу… – заговорил Аллен, тихонечко ступив за порог.
– Кто здесь? – ощетинилась хозяйка дрогнувшим голосом. – Уходите! Не хочу никого видеть!
Аллен бесстрашно прошел вглубь комнаты вопреки угрозам девушки. Та сидела на кровати в длинной ночной сорочке, сгорбившись и опустив голову; было темно, и лишь слабый лунный свет с балкона проникал внутрь, очерчивая предметы. Когда глаза привыкли к мраку, стало чуть-чуть разборчивее.
Наконец, Химера заметила его – ее зрение в темноте работало гораздо лучше, чем человеческое.
– Аллен? – спросила она. И это стало первое обращение к юноше по имени из ее уст. – Как ты сюда попал? Уходи, пока я не разозлилась…
– Но ты кричала, – возразил молодой человек. – Я уверен, что о тебе беспокоятся Клепсидра, Люсьен и остальные… Но ты как колючка не подпускаешь к себе никого, и от этого они еще больше переживают. Возможно, ты просто не хочешь, чтобы они зря волновались, но тебе не стоит отталкивать тех, кому ты дорога.
– Что ты несешь? Я не хочу, чтобы меня кто-то видел в таком состоянии! И ты в том числе!
– Ты обратилась ко мне по имени… наверное, в первый раз. Разве после этого я могу просто уйти?
Химера была не в состоянии спорить. Она шумно вздохнула, но больше не стала выгонять Аллена. Хорошо, что здесь темно, и он не может видеть ее отчетливо.
– Почему ты вечно пытаешься казаться сильной и самостоятельной? – заговорил Аллен после безмолвного разрешения хозяйки остаться.
– Я привыкла справляться сама, – отрезала Химера.
– Но разве это не тяжело? Предметы по первому зову исполняют любой твой каприз и не злятся, когда ты словом ранишь их… Или ты никогда не пыталась перешагнуть через свою гордость и попытаться открыться им? Хотя бы, стать добрее, ведь они так стараются для тебя. Мне кажется, что вся твоя бравада – это лишь оболочка, которой ты пытаешься защититься и никого к себе не подпускать. Но ты не должна бояться и стесняться сделать первый шаг. Ведь когда тебе будет, на кого опереться и с кем поделиться проблемами, станет гораздо легче.
– Зачем ты все это мне говоришь?
Аллен приблизился к кровати и позволил себе сесть на ее краешек; Химера отскочила к изголовью.
– Иногда я думаю… – начал Аллен. – Что ты оставила меня здесь, чтобы я стал твоим другом. Ты не убила мою мать и на меня руку не подняла… Ну, конечно, ты попыталась, но в итоге спасла мне жизнь. За то время, что я провел здесь, мне удалось узнать тебя получше. Теперь я понимаю, что ты просто очень одинока… И я здесь, потому что тебе приснился страшный сон. Поэтому ты кричала, да?
Химера не ответила. Ее обуревал шквал доселе неизвестных эмоций, и каждое слово Аллена, пропитанное неподдельной искренностью и заботой, отражалось на ее оледеневшем сердце, заставляя таять, как снег от пламени огня.
– У тебя здесь нет врагов, – мягко продолжал Аллен, словно успокаивая раненого дикого зверя, хотя Химера таковым не являлась, и юноша старался относиться к ней как к равной, хотя вначале имел ровно противоположное мнение. – Мне всегда было интересно, как ты появилась на свет… Но ты никогда не рассказывала ничего о себе. Ты живешь в этом замке, сколько себя помнишь?
Немного погодя хозяйка тихо ответила:
– Да.
– Тебя окружают столько волшебных предметов… Но, наверное, даже они не могут заполнить твое одиночество. Знаешь, отчасти мне знакомо это чувство. Но у меня хотя бы есть мама…
Голос Аллена дрогнул. Химера еще не видела его таким. Юноша всегда держался очень стойко, всегда источал энергию и силу, а сейчас… Еще с того момента на балконе он выглядел поникшим, будто краски его жизни поблекли и обесцветились. И видя его в таком состоянии, у хозяйки замка что-то замерло внутри.
– Ты очень хочешь ее увидеть? – спросила Химера. – Так сильно, что отдал бы все ради этого?
– Она единственный в мире человек, ради которого я и жизнью готов пожертвовать. Ты и сама это видела. Но знаешь, сейчас я не считаю, что пожертвовал своей свободой, потому что мне было весело, и я действительно получал удовольствие от жизни в твоем замке. И ты, Химера, теперь мой друг. Ты можешь довериться мне.
Химера ни за что бы не призналась, что испытала в тот момент, когда Аллен произнес эти слова. Комок подступил к горлу, а грудь снова сдавило, будто перекрыли воздух. На душе стало как-то горько. Конечно, она знала, что Аллен никогда не посмотрел бы на нее иначе.
– Можешь идти, – бесстрастно произнесла девушка.
– Уверена, что сможешь заснуть? – поинтересовался Аллен. – Я могу покараулить твой сон, если захочешь.
– Я не это имела в виду. Можешь уходить отсюда навсегда. Ты больше не пленник и волен делать, что захочешь. Возвращайся домой к матери.
Аллен потерял дар речи. Химера снова зло пошутила? Чтобы он вышел за пределы замка, а она громко посмеялась и вернула его силой обратно, беспощадно растоптав его сердце такой шуткой? Но не могло быть такого, чтобы она по собственной воле отпустила его!
– Что ты задумала на этот раз? – засомневался молодой человек. – Проверяешь меня на прочность?
– О чем ты опять? – Даже в голосе не было привычного хозяйке сарказма. – Я сказала, что отпускаю тебя. Просто проваливай отсюда!
– Но почему? – недоумевал Аллен. – Ты точно Химера? Может, ты подменила ее?
– Если ты продолжишь меня раздражать, то я трансформируюсь и откушу тебе голову! – уже в своем стиле, хоть и через силу, едко отозвалась девушка.
– Вот это уже больше похоже на тебя. Но ты уверена? Я очень скучаю по ней… Ты справишься здесь без меня? Я правда могу уйти?
– Не возвращайся. Видеть тебя не желаю. И скучать – какая роскошь! – по тебе я тоже не намерена. Думаешь, я делаю тебе одолжение? Просто ты так надоел мне своим занудством, что сил моих больше нет!
Аллен добродушно усмехнулся. Он знал, что она опять лжет. Лжет, потому что слишком стесняется признать правду. Что с нее взять? Может, когда-нибудь он и научил бы ее раскрываться и говорить искренне, не прячась за ширмой обмана, чтобы спрятать свои настоящие чувства, но…
– Я вернусь проведать тебя, – пообещал он.
– У тебя со слухом проблемы? – скептически бросила Химера; внутри ее что-то оборвалось, ей даже голос насильно приходилось контролировать. – Только попробуй хотя бы ногой сюда ступить!
– Я понял. Хорошо. – Мягкий голос Аллена позволял додуматься, что молодой человек улыбнулся своей неповторимой, доброй и нежной улыбкой, но Химера с облегчением подумала, что хорошо, что не разглядела ее в темноте – иначе бы стало только хуже. – Я не забуду твоей доброты.
– Какая еще доброта?! И почему ты до сих пор здесь?! Считаю до трех, если ты…
– До встречи, Химера! И спасибо! – Аллен порывисто схватил фурию за руку в знак благодарности и скрылся из комнаты. Тепло его прикосновения еще долго ощущалось Химерой, от чего зубы пришлось поплотнее сжать.
– Хозяйка, что произошло… – послышались тихие голоса Клепсидры и Люсьен, заглянувших в комнату. – Мы слышали ваш вскрик, но не решились зайти, вы же так этого не любите… А потом отсюда выбежал Аллен! Куда вы его послали? Кажется, он уезжает!..
– Я его отпустила, – сухо пояснила Химера. – И не понимаю, что происходит… Я мечтала от него избавиться, ведь он так раздражал. И не сомневалась, что ему не под силу снять заклятье… Но тогда почему в моей груди так больно? Клепсидра, Люсьен, почему она так болит? Словно что-то раздирает ее изнутри…
Часы и лампа переглянулись. Они поняли, но не знали, как объяснить это своей хозяйке. И видя, каким сдавленным апатичным голосом она с ними разговаривает, какая безысходность слышится в нем, какое отчаяние читается в ее глазах, их сердца разбивались вместе с ее собственным.
