Текст книги "Кошачьи проблемы (СИ)"

Автор книги: Роверандом

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

«Он хочет, чтобы я всё понимал», – осознал Ричард. Это было странно и приятно, что даже в такой момент он не униженно просит сохранить ему хвост, а переживает, что его напарник-андроид не будет понимать суть разговора.

***

Ухо Гэвина не кровоточило больше, и серёжка смотрелась, странно, но смотрелась. Свою Ричард толком и не ощущал – висит, проколов синтетическую кожу, и висит, главное, не мешает и не отвлекает.

Пятерка стражей границы встретили их полнейшим изумлением, написанным на лицах. Они открыли калитку на пропускном пункте и суетливо поклонились Гэвину, не обратив на Ричарда никакого внимания.

Рид задрал хвост трубой и с максимально независимым видом прошёл на территорию Квартала, бросив только через плечо, что со спутником они направляются во дворец Королевы.

Раболепство и угодливость стражей после этой фразы, кажется, возросло в несколько раз. Гэвину даже предложили сопровождающего, но тот отмахнулся:

– Я знаю, где это, дойдём сами.

На улице на них не то чтобы пялились, но что фигура Гэвина, что очевидно андроидский диод и униформа Ричарда, внимание привлекли. Редкие прохожие, встреченные на территории у границы Квартала, поясно кланялись Риду, рассмотрев узор на его одежде, и с любопытством разглядывали Ричарда.

Чем глубже внутрь Квартала они заходили, тем больше становилось фелинов и там уже многие просто игнорировали их, максимум, отметив присутствие Рида кивком головы.

Рид всю дорогу поглядывал на напарника, но тот шёл всю дорогу рядом с ним и смотрел только перед собой, никак не реагируя на проходящих мимо фелинов. Диод Ричарда всё время светился спокойным голубым цветом.

Гэвин успокоился, он правда был уверен, что Ричард будет всё и всех сканировать, засматриваться на других фелинов, а его диод будет суматошно мигать желто-красным. Рид ошибся в своих расчётах и был этому рад. До него потихоньку стало доходить, что пока рядом есть он – Гэвин, то и самое интересное и увлекательное для Ричарда тут же.

Дворец Королевы – слишком громкое название для трехэтажного особнячка, огороженного метровым заборчиком. Вот там их ждал самый серьёзный контрольно-пропускной пункт, их не хотел пускать старый привратник. Только демонстрация поочередно значка, копии приглашения, парных сережек и особо многообещающего шипения Гэвина открыли им путь внутрь.

Жила правительница Квартала скромно: обычная обстановка загородного дома, никакого кичливого хвастовства богатством. На стенах висело множество картин без табличек с указанием авторов работ, словно гости должны быть достаточно образованы, чтобы опознать сами или достаточно любопытны, чтобы поинтересоваться у хозяйки и только тогда дать той возможность покрасоваться.

Гэвин от входной двери уверенно двинулся вглубь дома, словно бывал здесь раньше, открыл несколько дверей и вышел в большой холл с лестницей, ведущей на следующие этажи. Он в сопровождении Ричарда поднялся по лестнице на второй этаж и лишь на несколько минут затормозил у огромного портрета, повешенного на уровне второго этажа напротив входа в холл. На картине была изображена пожилая фелинка, с неприятным, холодным и застывшим выражением лица. Гэвин некоторое время изучал её лицо, а потом как-то глумливо фыркнул, развёл уши и тихо презрительно прошипел:

– Сука старая.

Диод Ричарда впервые за долгие часы окрасился желтым. К женщинам Гэвин относился лояльно, пожилых леди уважал, только преступники удостаивались подобной неприязни, ну, и Даусон ещё.

Портретов или фотографий Королев у людей не было, никто толком и не знал, кто именно из фелинок сейчас правит, уважая право расы на независимость, которая не нарушала права других. Ричард, учитывая реакцию Гэвина, предположил, что вот это и есть Королева фелинов Детройта.

В конце коридора они встретили первого обитателя дворца. Их поджидал фелин в простом сером костюме. Ричарду потребовалось несколько секунд, чтобы опознать в нём андроида, того самого из легендарной партии андроидов не-фелинов.

– Доброе утро, меня зовут Фэйтэн. Я секретарь Её Величества, позвольте проводить вас.

Гэвин, прежде чем двинуться, ответил нервным кивком и дернул хвостом, а Ричард просто пошёл следом за ним. Он даже не пытался сконнектиться с данным, получив перед входом во дворец весьма строгие указания от Гэвина, как себя вести. Во-первых, молчать всё время, во-вторых, ничего и никого не трогать. Прикосновение к FA-10 подпадало сразу под два запрета одновременно.

Фэйтэн распахнул перед ними дверь, и они оказались в небольшом светлом зале без окон.

– Ожидайте, Её Высочество скоро появится.

После этих слов андроид их покинул.

– Сейчас театральщина начнётся, так в её духе, – предупредил Гэвин. – Поклонись, но не усердствуй слишком, от тебя и кивка головы будет довольно.

Сам же Гэвин опустился на левое колено, сложил уши, плотно прижав их к голове, хвост клубочком свернулся в ногах.

Некоторое время ничего не происходило, затем противоположная входу стена тихонько затрещала и с противным скрипом повернулась. Рид с трудом сдержал смешок, его выдали только странный горловой звук и дернувшийся кончик хвоста.

Ричард, как и было приказано склонил голову, а потом поднял глаза и его диод мгновенно окрасился желтым.

На повернувшейся платформе стояло обитое бархатом кресло, в котором сидела Кошачья Королева и была она несколько моложе, чем на нарисованном портрете. Лет на шестьдесят, а то и все семьдесят.

========== Продолжение встречи с Королевой ==========

Кошачья Королева была не просто моложе, чем на вывешенном в холле портрете, она была совершенно другой фелинкой. Совсем ещё молодой, хотя у этой расы и трудно оценивать возраст с человеческой точки зрения. Ричард по внешним признакам: полностью стоячим ушам без подгибов, достаточно длинному хвосту и четко очерченным скулам, предположил, что ей больше двадцати, но едва ли есть двадцать шесть.

Не нужно было быть специалистом, чтобы определить, что она приходилась родственницей предыдущей Королеве и скорее всего и Гэвину. Семейное сходство с ним было не столь очевидным, но очень уж характерные уши говорили в пользу этой версии, ну и то, что у неё на одежде был вышит герб с лилиями. У Рида был такой же, только с чертой, показывающей его не совсем законное происхождение. Но что, если это не так? Что если родись тридцать с лишним лет назад Гэвин не мальчиком, то именно он сидел бы на этом троне?

У фелинов было множество странных обычаев и поверий. Одним, из них было то, что в семье обязательно первой должна рождаться девочка, особенно, если семейство хоть как-то претендует на «благородность». Рождение мальчика – это не позор, это временный крест для всей женской половины семьи, на хоть малейший шанс занять место правительницы прайда.

Ричард этого не понимал, да и сам Рид не знал всех тонкостей. Они как-то разговаривали об этом, и Гэвин пытался логично объяснить этот обычай тем, что по женской линии легко отследить прямого потомка. Совершенно очевидно, что вот она родила, она – мать и никаких проблем и вопросов. Раньше, до открытия ДНК, установить отцовство было гораздо сложнее и где гарантия, что мальчик – отпрыск этого благородного семейства, а не какого-то другого? Поэтому непреклонная воля предков гласила: только фелинка и может наследовать вслед за другой фелинкой. Чем плохо рождение мальчика? Гэвин списывал это на дурацкое фелинское поверье и не более.

Ричард закономерно заметил:

– Но не могут же всегда в семьях первыми рождаться девочки, это просто невозможно, такое не заложено в генетики вида.

Рид подтвердил:

– Не заложено, не всегда рождаются.

– Но как же тогда…

Гэвину явно не понравилось, к чему сводился разговор, но он ответил:

– Если рождается несколько детей, то первой родившейся объявляют именно девочку. Чаще же всего мальчика просто называют девичьим именем и ждут, когда же появится девочка, чтобы «незаметно» их поменять. Все всё, конечно, знают, но закрывают на это глаза, потому что сами используют такие уловки или их родители использовали, чтобы прикрыть свои хвостатые жопы. Всеобщая порука и насквозь гнилая верхушка, трясущаяся над своим благородством и правильными потомками. Неудивительно, что британские фелины пытались судить с одной писательницей, которая очень саркастично писала к чему такая «чистота» однажды может привезти. Вырождению.

Ричарду хотелось знать все тонкости и варианты:

– А если потомок девочка не появляется в течение долгого периода времени, что тогда происходит?

– У всех по разному, кто-то скромно объявляет, что просто «выводит» дочку из разведения и потом мальчик всплывает третьим сыном пятой кузины и даже может найти себе пару, потому что все же знают, что кровь чистая. Иногда, очень редко родители сами выходят из разведения, передавая власть и право наследования всего младшей сестре жены, не забывая передвинуть дату рождения ребенка, чтобы скрыть позор. Мало кому хочется признавать, что у тебя проблемы с заведением потомка, это худший позор для фелинки – невозможность родить другую фелинку. Иногда мальчики просто исчезают, и фелинка с чистой совестью тратит ещё пять, а то и десять лет, чтобы породить правильного потомка. Отсутствие детей тогда прикрывают исполнением важных обязанностей и недостатком свободного времени.

Сейчас перед Ричардом был ответ и складывался паззл: и Гэвин так же исчез когда-то, потому что у его родителей не было возможности больше скрывать, что родилась не девочка. Почему же они не отказались, не выбрали его? Или просто не было прямых наследников по женской линии, в чью пользу можно было передать наследство? И когда появилась девочка, Гэвину уже было около десяти, он жил как полукровка, учился в обычной школе, жил своей жизнью с любящей его человеческой женщиной, пока за ним не приехали и не забрали его в абсолютно другой мир. Он пожил и сбежал, это вписывалось в то, что Ричард нарыл на него: он почти полгода не посещал школу, а вернувшись, устроил несколько драк и стал считаться отпетым хулиганом. Поэтому Рид и любил свою приёмную маму и был обижен? За то, что так долго не рассказывала ему правды?

Юная Королева некоторое время изучала коленопреклоненного Рида, С любопытством склонила голову, рассматривая диод и сережку Ричарда, а потом коротко мяукнула что-то.

Гэвин дернулся, как от удара, но не поднял уши и хвостом не пошевелил, он с выражением, тихо прошипел и прохрипел то, что последний час репетировал, пока сидел в машине с напарником.

Королева кивала всю его речь, хотя он не мог этого видеть и когда он закончил, произнесла только одно:

– Дозволяю.

Гэвин поднялся, отряхнул невидимые пылинки с колена и, наконец, поднял глаза на свою Королеву. Он себя контролировал, как никогда, ни одного лишнего движения, никакой эмоции на лице, брал пример с Ричарда.

Они некоторое время сверлили с правительницей друг друга глазами, и она отвела взгляд первой. Ричард подумал, про уважение к старшим и сам не зная того, оказался прав.

Королева заговорила:

– Я довольна, что у вас нашлось время для посещения моей скромной обители. Удивлена нарядом, но что с вас взять, вы давно не были при дворе, кузен, и не следите за современными модными тенденциями.

Рид никак не прокомментировал ни «кузена» ни пассаж про одежду. Сама фелинка была в летнем платье с вышивкой, более подходящем для прогулки, чем приёму гостей.

Чтобы развеять сомнения Рида она уведомила:

– Можете не бояться за свой хвост, завладеть данным трофеем мечтала моя предшественница, мне же он и даром не дался.

– Так всё-таки старая карг… Королева умерла? – нарочито закашлявшись на одном слове, спросил Гэвин.

– Её светлость, к сожалению, показала недальновидность своей политики и по решению коллегии судей Священного Суда и избранных членов благородных семейств, поэтому её сместили, после чего единогласно избрали меня.

– И что же она такое натворила, нет, мне правда, любопытно, – съехидничал Гэвин.

Королева посмотрела на него с укоризной:

– Она без одобрения народа изгнала всех андроидов, обитавших в Квартале, под всех я подразумеваю не только нашедших временный приют, но вообще всех.

Гэвин прекрасно понял, что для смещения старой костной старухи был нужен только повод, и она сама его предоставила, это не отменяло того – зачем вообще нужен был сейчас Гэвин?

– И причём тут я? – озвучил он свой мысленный вопрос.

– Убийства, – глаза Королевы полыхнули яростью. – Кто-то убивает наших беззащитных подданных.

– Подданных? Были жертвы в самом Квартале, кроме той пожилой фелинки? – вскинулся Гэвин.

– К счастью, убийца, судя по всему, не имеет доступа на нашу территорию, но к подданным я отношу и первую жертву – фелина-кукольника. Он был поставщиком нашего театра и помогал детским садам. Он был детройтским фелином уже этого достаточно, чтобы считаться моим подданным. И ты, как другой мой подданный должен отыскать негодяя.

Гэвин собирался что-то сказать, но Королева буквально рявкнула:

– Молчать! У тебя нет права отказать мне. Я не требую от тебя невозможного. Я ознакомилась с психологическим портретом маньяка и отчетами криминалистов. Зная твои таланты, я верю, что ты его найдешь, используй своё фелинское чутье, в конце концов! И у тебя есть лучший напарник из возможных. Действуй!

На этом визит, по сути, и закончился, Королева с силой сжала правый подлокотник, и стена вместе с троном повернулись, оставляя голую стену.

Гэвин стоял с поникшими ушами и хвостом, смотрел в стену с бешенством и скорбью.

– Пойдем, – Ричард, как и договаривались, молчал всё время, и сейчас тихонько потянул Гэвина за рукав. – Нам надо идти.

Под дверями их ждал секретарь, он проводил их до выхода, а потом сам взялся оголившимся пластиком за руку Ричарда:

– Я должен кое-что передать.

Диод Ричарда мигнул желтым, когда ему передали небольшой по объёму файлик. Гэвин недовольно смотрел, но молчал, его андроид не лез первым и то хорошо.

Территорию Квартала они покинули быстро, не обращая внимания ни на что и ни на кого.

В машине Гэвин выжидательно повернулся к напарнику и спросил:

– Ну и что она за подарочек нам подсунула?

– Пароли и доступ к камерам по периметрам Кошачьего Квартала и к хранящимся до полугода записям. Камер много и они были повсюду, мы сможем вычислить убийцу, – ответил Ричард.

Гэвин посмотрел на него:

– Поехали домой, сегодня пятница и Фаулер нас вроде как на весь день отпустил, потом наши законные выходные, займемся просмотром. И Коннора привлеки, это всё-таки вроде как его с лейтенантом дело.

По закону подлости, когда они возвращались почти все соседи Рида были на улице, но Гэвин настолько был погружен в свои мысли, что не заметил, как на него с откровенным удивлением пялились. Ричард решил, что к лучшему. Ему о стольком хотелось спросить, но пока Рида лучше было не трогать, слишком завис в своих мыслях. Ещё Ричарда грело это «домой».

***

В гостиную Рид опять вернулся с шкатулкой и Ричарда кольнуло опасение, что обманет, заберёт подарок, но Гэвин вытащил два крепких белых шнурка:

– Держи, повесь временно, пока я нам не куплю нормальные цепочки у одного ювелира.

– Почему? – кажется, Ричарда, заело на этом слове.

– Я лично не собираюсь таскаться с сережкой в ухе, – ответил Гэвин, демонстративно вытаскивая сережку и надевая её на шнурок, который завязал и нацепил на шею. – Её и сорвать могут, и просрать легко, а так на теле и всегда знаешь, что она с тобой, как жетоны армейские.

Ричард стоял, не зная, как поступить, Гэвин закатил глаза, сам вытащил из его уха серьгу, продел в неё шнурок, а потом, смотря прямо в глаза Ричарду, нацепил ему на шею. У Гэвина даже уровень стресса не повысился, а RK900 подумал, что это анатомически невозможно, но у него самого сейчас тириумный насос из груди вывалится. Он дрожащими пальцами, спрятал подарок, оттянув горловину черной водолазки. Гэвин смотрел, не отводя глаз, погладил по щеке, так что у Ричарда сполз скин от потери контроля. И тут Рид отступил, покинув личное пространство напарника, прижав смущенно уши. Ричард, было потянулся, но Рид отвёл взгляд и прохрипел севшим голосом:

– Мне переодеться надо, обувь пиздец – все ноги натёрла.

И сбежал, оставив Ричарда размышлять, о том, что вообще только что произошло, ему показалось или Гэвин хотел его поцеловать?

========== Глава, в которой к Гэвину домой заглядывают гости, а потом в участке кое-кто читает детский стих ==========

Ричард после разрешения Гэвина отправил Коннору файл с паролями, открывающими доступ к записям камер наблюдения Кошачьего квартала. Он думал, что собрат в комфортной обстановке изучит их в полицейском участке, но тот появился на пороге доме Гэвина, да ещё и в компании лейтенанта Андерсона. Впрочем, от Гэвина, открывшего им дверь, злобных выкриков и возражений не последовало, определенную роль в этом сыграли, привезенные Хэнком коробки с пончиками и пиццей.

– Проходите, – коротко приветствовал их Рид.

Хэнк кивнул ему, прошёл в коридор и стал разуваться, когда внезапно замер и уточнил:

– Твой кошак не нассыт мне опять в ботинки?

Рид, не смотря на Хэнка, бросил только одно слово:

– Умер.

– А, извини, Рид, не знал.

– Он уже старый был, долго болел, пришлось усыпить.

Так Ричард узнал про судьбу кота с фото, до сих пор стоявшего на полке шкафа в гостиной.

Коннор, сняв фирменные ботинки, с любопытством принялся рассматривать полупустой коридор с висевшим на стене старым плакатом. После приглашающего жеста Гэвина он в одних носках ушлёпал в гостиную и там уже с радостным вскриком залип, рассматривая аквариум и его обитателей.

Хэнк вёл себя более свободно, он осмотрел полку с обувью и взял себе стоявшие в углу темные тапки. Ричард стоял столбом и, честно говоря, не знал, что ему делать, пока Гэвин утащил коробки на кухню и поставил на плиту греться чайник.

Ричарда удивляло, что Рид до сих пор не шипит и не возмущается вторжению в его дом чужаков. Андроид знал, что обычные фелины к своему жилью и посещению его гостями относились очень щепетильно. Чужак всегда приносил свой раздражающий запах, вносил ноту диссонанса в привычный хор ароматов фелинского жилья.

Гэвину же было словно всё равно, что Хэнк прошёлся по коридору, под взглядом Ричарда, полным немого возмущения, пооткрывал поочередно все двери, заглядывая внутрь. Проявляя что-то вроде такта, Андерсон никуда не заходил и ничего не трогал, до того момента, пока не дошёл до спальни Рида. Ричард даже не заглядывал туда никогда, уважая чужое личное пространство и приватность. Поэтому диод Ричарда ревниво полыхнул красным, когда лейтенант зашёл туда без спроса.

– Хэнк, – окликнул того с ноткой паники высунувшийся обратно в коридор Коннор. – Ты что творишь?!

Ричарду захотелось добавить к этому вопросу ещё парочку непечатных выражений, изредка употребляемых детективом Ридом.

Хэнк только хмыкнул в ответ и на пару минут завис в комнате, вышел он оттуда, неся в руках свёрнутое валиком покрывало. Он показал его двум недовольным андроидам и с какой-то грустной нежностью ответил, так ничего и не разъяснив:

– Не выбросил, чертяка пушистый.

Покрывало с повторяющимся принтом из играющих в догонялки собак, лейтенант постелил на диван в гостиной и после этого с кряхтением уселся на него сам.

Ричард и Коннор замерли перед ним, скрестив руки на груди, ожидая всё-таки объяснения подобного своеволия, но Хэнк был тем ещё партизаном и сказал только:

– Он же беситься будет и жаловаться, что я запах Сумо на себе принёс и на его любимом диване оставил, а ноющий Рид – это мозго-и уши-выносящее зрелище.

Ричард в меру своих скромных возможностей проанализировал запах лейтенанта: от него слабо пахло собакой, порошком и хозяйственным мылом. Видно было, что перед визитом он принял душ и сменил одежду, чтобы принести в дом фелина как можно меньше новых запахов.

Откуда же у него столько данных и столько желания сделать комфортным совместное времяпровождение с фелином? И Ричард, кажется, нашёл то, что сходило за объяснение в личном деле Рида.

Много лет назад Рид и Андерсон были напарниками, и, вполне вероятно, Хэнк неоднократно бывал у Гэвина дома, пока они работали над какими-то особенно заковыристыми делами.

Почему не могли у самого лейтенанта? Тогда у Хэнка была жена, которая, тут у Ричарда было мало данных, но он вполне мог предполагать, могла использовать так не любимые Ридом духи. И ребёнок, по имени Коул. Ричард уже видел, как легко мелкие детёныши вьют верёвки из попавших в их цепкие ручонки фелинов. Такой судьбы Гэвину на постоянной основе не хотелось.

Ричард так успокаивал себя, объясняя то, почему лейтенант ведёт себя свободно в чужом жилье, знает, где что лежит. Ричард не должен ревновать к Хэнку, который к Риду проявлял максимум отеческую заботу. Андерсон не был и похож на человека, способного за спиной жены изменять с напарником, мужчиной, да ещё и фелином.

Ричард так же проанализировал, почему эти двое перестали быть напарниками. Когда у лейтенанта началась чёрная полоса в жизни, Рид не отказался от него, помогал, поддерживал, прикрывал первое время. Хэнк же выбрал алкоголь, как решение всех своих проблем и часто стал являться на работу с перегаром. После этого его напарничество с Ридом было завершено – нос фелина просто не вынес этот убивающий обоняние запашище на постоянной основе.

Хэнк тогда остался волком-одиночкой, которого капитан Фаулер держал из жалости, былых заслуг и того, что с Хэнком иногда случались просветления, когда он почти не пил.

Рид такой свободы не удостоился, и ему в пару поставили новичка Билла Даусона. Они продержались в одной упряжке целых три месяца. В официальных документах не было всей информации, по которой можно было понять, что за кошка между ними пробежала. Был запрос от Даусона о том, что ему нужен новый напарник, был выговор для детектива Рида с занесением в личное дело. Было удержание некоторого процента средств с его заработной платы, для погашения счетов, выставленных медицинским центром, в котором проходил лечение Даусон.

Ричард раньше как-то не пытался разгадать причину нелюбви Рида к Даусону, и основания, заставляющие последнего цепляться к Гэвину. Андроид не понимал, чего Билл вообще пытался добиться, подначивая коллегу. С когтями Рида он успел достаточно близко познакомиться, так почему упорно продолжал нарываться, хотел повторения? Ричард пришёл к выводу, что Даусон пытается хотя бы так, вот таким странным образом урвать внимание и прикосновение Рида. Если бы когда-то Билл лучше изучил тонкую душевную организацию одного конкретного фелина, то понял бы, что тому нужны только забота, комфорт и плечо, в которое можно уткнуться. Ричард мог только строить предположения, никаких улик, даже косвенных, не было, но скорее всего Даусон однажды полез к Риду в штаны и получил от взбешенного фелина по морде. Гэвин никогда не стал бы рассказывать о домогательствах, но и терпеть их не смог, поэтому сделал то, что сделал. Кто его знает, если бы тогда Даусон не сглупил, то у Ричарда было бы другое имя и другой напарник, и уже бы он с тайной завистью наблюдал, как кто-то заботится о его коллеге-фелине. Хорошо, что Билл оказался таким дураком, но Ричард всё равно планировал с ним переговорить и проинформировать, что Гэвин занят, и Биллу не следует к нему больше лезть.

***

Вечерние пятничные посиделки прошли просто отлично: Коннор и Ричард, сидя рядышком на стульях, отсматривали записи, Рид с Хэнком заняли диван и обсуждали версии, попутно сжевав пончики и пиццу. Рид заказал ещё одну под неодобрительным взглядом Коннора, который всерьёз взялся за здоровье и питание лейтенанта Андерсона. Ричард знал, что если бы он попросил, то Гэвин не стал бы заказывать вредной еды. Именно поэтому, чтобы не растрачивать своё влияние на такие мелочи, он и не стал ничего говорить, если Рид хочет пиццу, то он её получит.

Когда через пару часов Хэнк отрубился на диване, Рид принёс из своей кладовки плед с собаками и накрыл его. Стоящая на подлокотнике рядом с Хэнком кружка с серой собачьей мордой внезапно привлекла внимательный взгляд Коннора. Он проанализировал её, плед и покрывало и уточнил:

– У лейтенанта в кухонном шкафчике есть кружка, из которой он никогда не пьёт, там нарисован кот. Она же ваша?

– Угу, – Гэвин сладко зевнул, потянулся и сонно посмотрел на Коннора. – Мы троллили друг друга, даря на дни Рождения предметы с рисунком животных, которых не любим.

– А что вы ещё подарили лейтенанту? – полюбопытствовал Коннор.

– Сидение на унитаз с толстым котярой на крышке. Хэнк, получив такой подарок, надел мне его на шею, но домой всё равно забрал, – с усмешкой рассказал Гэвин, вспоминая прошлое. – Потом кружку и набор для вышивания с котиком, потом с подарком как-то не сложилось совсем.

Хэнк всхрапнул и Коннор засуетился, вызвал такси и тихонько разбудил Хэнка со словами:

– Нам домой пора, Сумо заждался.

Лейтенант недовольно бурчал, но не спать же в гостях на неудобном диване?

***

Утром субботы Гэвин кушал приготовленный Ричардом завтрак и думал о чём-то своём, изредка посматривая на напарника, наконец, он заговорил:

– Рич, а тебе не нужна подзарядка? Я не особо шарю в твоём внутреннем строении, но вроде как андроидам она необходима?

– В линейки RK выпускаются продвинутые и улучшенные модели, нашего заряда хватает до нескольких недель бесперебойной работы. Я уходил в спящий режим, так что моего заряда хватит ещё на достаточно долгий срок, – отчитался Ричард.

Гэвин замялся, а потом предложил:

– У меня на чердаке валяется переносной зарядный центр для андроидов линейки AP400, тебе он в случае необходимости подойдёт? Не уверен, правда, фурычит он или нет…

Ричард удивился, настолько это не вписывалось в известную ему о Риде информацию:

– У вас была старая модель андроида домашнего помощника?

– Это не моё, мне подбросили! – принялся оправдываться Гэвин. – Сосед часто ездил по командировкам, а своего андроида оставлял у меня. Он прибирался в доме, я чуть больше платил по счетам за электричество. Всем выгодно: андроид соседа под присмотром, у меня чистота в доме. Во время этого вашего девиантского бунта андроид съебался на баррикады прямо отсюда, как же неловко мне было перед соседом отчитываться, что проебал его андроида, но тот всё понял и сам съехал, бросив и дом, и центр этот зарядный. Я спину себе чуть не сорвал, затаскивая на чердак.

– Почему вы его просто не выбросили? – удивился Ричард.

– До помойки было тащить намного дольше, – честно ответил Гэвин. – Ну и я продать его думал или там андроидам на благотворительность пожертвовать, но никто не желает сам забирать, всем доставку подавай. Так что бери и пользуйся.

Ричард протянул руку и благодарно погладил Рида за ухом, отчего тот слегка дернулся, а потом так повернул голову, чтобы андроиду было удобнее почесывать.

***

Суббота и воскресенье прошли на удивление спокойно, маньяк не объявлялся. Гэвин же к вечеру второго выходного дня стал беспокойным, дергался постоянно, словно хотел куда-то бежать, но тут же сам себя осаживал. Ещё раз обзвонил всех фелинов, живущих одиноко вне стен Квартала, убедился, что у них полный порядок, но всё равно не мог найти себе места. Ричард решил было, что это как-то связано с ним, что Гэвин хочет уйти из дома, потому что его утомило присутствие андроида. И нет, в какие-то моменты Рид лишь ближе придвигался на диване к Ричарду, изучающему по камерам подходы, наваливался на бок и не возражал, когда его приобнимали в ответ и целовали в макушку.

Это не было связано с грядущим в понедельник разговором с матерью, она сама позвонила ему в субботу днём и, заливаясь смехом, рассказала несколько забавных историй о соседях, а потом добавила, что собирается навестить подругу в соседнем штате и до следующей среды связи с ней не будет.

Что же волновало тогда Рида? Ричард спросил напрямую и Гэвин ответил:

– Я не особо верю в шестое чувство и чуйку, но вот глубинная фелинская хрень внутри меня говорит, что грядет что-то плохое. Меня прям бесит это ощущение неопределенности и предчувствие плохого. Такие хорошие выходные были!

***

В понедельник с самого утра Гэвин проснулся в отвратительном настроении. Он только недобро посмотрел на Ричарда, одним взглядом намекнув, что трогать его сегодня не стоит, да и разговаривать лучше с расстояния пары футов, чтобы не набросился и не погрыз. В машине ехали молча, и Гэвина, устало щурившегося в окно вроде как отпустило, он выдохнул, и кончик его хвоста, лежавший на его коленях, плавно переместился на бедро Ричарда.

В участке им перегородил дорогу Билл Даусон, он откашлялся, привлекая внимание всех сотрудников, и с усмешкой продекламировал:

– Где ты была сегодня, киска?

– У королевы у английской.

– Что ты видала при дворе?

– Видала мышку на ковре!

После этого Билл вытянул руки из-за спины, за которой прятал ободок с серыми кошачьими ушами и под удивленно-возмущённым вскриком Гэвина нацепил их на Ричарда. Ричард же спокойно стоял, помигивая желтым диодом, оценивая, что ему будет, если он прямо сейчас от всей души вмажет Даусону, но того кое-что спасло от получения тяжелых увечий. Показатели стресса Гэвина резко скакнули, сердце стало биться слишком быстро – и одного взгляда Ричарда на его побелевшее лицо, на то, как Рид тянет и одергивает руку от ободка, как поводит носом. Всего этого было достаточно, чтобы понять, что случилось что-то из ряда вон выходящее.

Гэвин шагнул к Даусону и со всей силы вцепился в плечо, так что глумливая усмешка того сменилась гримасой боли.

– Ты что творишь! – дернулся Даусон пытаясь вырваться из мёртвого захвата.

– Откуда ты это взяяулл, – голос Гэвина сорвался, демонстрируя типичный фелинский акцент. – Гдеу ты это взяулл, с-с-сука!

Кажется, ему удалось достаточно напугать Билла:

– У твоего напарника с утра на столе стоял пакет подарочный, я думал, что это ты ему подарить хочешь, чтобы вас издалека никто отличить не мог. Извини, если испортил сюрприз.

Гэвин с презрением оттолкнул его от себя, но голос дрожал, и он не мог его контролировать:

– Это не подауурк, а уллияка, идиоуут, остануутсяу твойяу отпечаткияу!

Он, обернувшись к только что вошедшим Коннору и Хэнку, почти простонал:

– У наууус убийствяуу.

Ричард тут же стащил с головы ободок, и начал сканировать.

– Что? – переспросил Андерсон. – Я ничего не понял из того, что ты промяукал, Рид.

Гэвин невозможным усилием взял голос под контроль, но говорил рублеными фразами:

– Убийство, – повторил он. – Фелинка. Нет. Запах. Две фелинки.

И заплакал.

========== Глава, в которой герои ищут улики и фелинок ==========

На какое-то время после этого признания Гэвин просто выпал из окружающей реальности. Он пребывал в полушоковом состоянии: сидел на своём стуле, укрытый курткой Ричарда, и раскачивался из стороны в сторону, смотря в никуда расфокусированным взглядом.