Текст книги "Кошачьи проблемы (СИ)"

Автор книги: Роверандом

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

У одинокого старика могли быть недоброжелатели, но пока следовало отыскать место убийства, или вернее место нападения.

Коннор с Андерсоном вчера побывали в доме, где жил старик. Там пропали и камеры, и ноутбук, подаренный Ридом, но других следов, что здесь побывал убийца, не было. В доме царил такой же хаос, как и при старике: захламленная мастерская и кладовая, в которой ровными рядами сидели осиротевшие куклы, с фотографий осуждающе смотревшие прямо в душу Рида.

***

Со следующей жертвой оно просто повезло. Оно действовало быстро и умело, подкараулило в парке, где эта мерзость взяла привычку гулять по вечерам. Смела приходить из своей клоаки в чистое место, где днём гуляли андроиды и люди. Оно было милосердно, свернув шею одним выверенным движением. Приходилось действовать быстро, оно знало, что здесь часто проходят патрули. Оно отрезало уши у твари и забрало себе красивый рыжий хвост, который украли у какой-то бедной кошки. Крови было много, но у оно был пакет с чистой униформой на такой случай. Посадив преображенную на скамейку, оно полюбовалось на результат, поправило шляпку и одёрнуло юбку, стараясь не испачкать пальцы в текущей по ноге крови. Человек, наконец, стал похож на человека, оно дало ему свободу.

========== Глава, в которой Гэвин получает приглашение в гости ==========

Как показало расследование и результаты экспертиз, нападение на старика-фелина произошло в его собственном доме, жертву оглушили и завернули в слой плёнки. Скорее всего, на каком-то этапе транспортировки жертвы преступник использовал машину, но её следов в непосредственной близости от контейнера обнаружено не было. Если они и были, то их уничтожила гроза, прошедшая после самого пика жары чуть меньше недели назад.

Свидетелей в таком деле, разумеется, не было. Никто из малочисленных соседей ничего не видел и не слышал. Само убийство произошло прямо в контейнере, там остались и явные следы крови и слабые тириума. В углу справа от двери стоял бак, в котором тело «вымачивали».

Хирургические инструменты, с помощью которых отрезали уши, на месте преступления обнаружены не были. Убийца или спрятал их в другом месте, или совершил ошибку, забрав с собой. Гэвин хотел бы верить, что это просчёт, но не мог. Он предчувствовал, что это будет серией убийств ещё до того, как нашли второе тело в парке. Отрезанные уши – самая бесящая его деталь преступления. Это был настоящий сбор трофеев, памятка от каждой жертвы. Убийце мало было возвращаться на место преступления, мало было сотворить жуткий коллаж, ему важно было забрать у фелина то, что собственно и делало его фелином – уши.

На происшествие в парке Андерсон с Коннором приехали раньше, чем Рид с Ричардом. У последних были и свои незакрытые дела, но Гэвин явно не мог сосредоточиться на них. Он был занят, отслеживая по отчетам успехи лейтенанта и его андроида, поэтому основную работу тянул на себе Ричард.

Когда в сводке мелькнуло сообщение о нахождении убитого фелина, Рид первым делом бросился звонить и рассылать сообщения своим знакомцам из города, и даже слегка успокоился, получив за пять минут весточки от всех.

Уже на месте преступления вся его напускная расслабленность исчезла. Коннор пересказал ему донесение патрульных, которых вызывал случайный прохожий. Тот ещё утром видел дремавшую на скамейке фелинку, но не придал этому значения. Мужчина всегда ходил через парк на работу и всегда видел её, то гуляющей по парку, то тихонько дремлющей на скамейке. В утреннем полумраке он не разглядел ничего необычного, но когда днём шёл с работы на обед, а фелинка была там же и в том же положении, то это уже вызвало у него тревогу, и он набрал номер службы спасения.

Следы преступника обнаружить не удалось, за утро мимо скамейки прошли и натоптали сотни людей, которым было наплевать, что вот тут кому-то плохо, и, возможно, требуется помощь. Они проходили мимо, смеясь, громко разговаривая, игнорируя тёмные следы крови на бежевой блузке и серой юбке. Людям было наплевать. Люди старательно не видели, не хотели замечать.

Как Гэвин ненавидел всех в этот момент, и если бы не Ричард, почувствовавший смену настроения напарника, и крепко сжавший его плечо сильными пальцами, то Рид бы разорался, обвиняя всех. Прикосновение охладило его пыл, и он почти с благодарностью посмотрел на RK900, который невозмутимо смотрел на работающих криминалистов, а что диод мигал желтым, так это он просто анализировал всё.

– Ну, и как её зовут? – неожиданно подал голос Андерсон, обращаясь к Риду.

Гэвин опешил и надменно ощерился:

– Мне конечно лестно, что ты такого мнения о моей памяти, но ты серьезно думаешь, я знаю каждого из тех пяти тысяч фелинов, что обитают в Детройте?

– Да кто ж тебя знает, Рид? – искренне ответил лейтенант. – Ты же явно не из простых, у тебя, может, и ваша Королева на быстром дозвоне стоит.

На быстром дозвоне у Рида стоял Ричард, но предположение о «не из простых» его явно смутило, и он поспешил перевести разговор:

– Телефон жертвы обнаружили?

– Ни сумочки, ни каких-то личных вещей при ней не было, – отчитался Коннор.

Рид выматерился и вытащил смартфон, покосился на Андерсона и прокомментировал:

– Не Королеву, но кое-кого из приближенных я знаю.

По памяти он набрал какой-то номер, слегка покашлял, готовя связки к разговору и, когда на том конце ответили, то прошипел пару фраз, чётко чуть ли не по буквам выдавливая из себя каждое слово, дождался ответа и уже не на фелинском добавил:

– Спасибо.

Задумчиво посмотрел на погасший экран, перевел взгляд на вопросительно приподнявшего бровь Андерсона и ответил на молча заданный вопрос:

– Я знаю кое-кого из фелинской гвардии, если жертва обитала в местном прайде, а не приехала откуда-то, как туристка, то родню быстро найдут.

– Тут есть кое-что, – произнёс Ричард. – Среди следов у скамейки есть один, который совпадает с теми, что были обнаружены у контейнера.

– – Стопроцентная серия? – озвучил мрачное предположение лейтенант.

– Чистильщик ёбаный, главное, выбирает, сволочь, самых слабых и беззащитных, – произнёс Гэвин сквозь стиснутые зубы. – Стариков, которые и сопротивление не смогут оказать.

***

Хвост Гэвина резко и хаотично дёргался из стороны в сторону, выдавая беспокойство и злость хозяина. Ричард посмотрел на это дело, помигал красным диодом и одним ловким и аккуратным движением поймал хвост за кончик и некрепко прижал к своему боку. Гэвин хмуро глянул на него, но на самоуправство не пожаловался и как-то слегка успокоился, чувствуя поддержку. Он тут не один, есть тот, кто понимает, насколько ему плохо, когда что-то с фелинами случается.

Чувствуя поддержку, Рид смог даже рассказать о жертве кое-что:

– Она не из высшего сословия: простая одежда, почти нет вышивки, и герб семьи отсутствует. Занималась выращиванием трав, двое детей, недавно стала бабушкой.

– Но как? – удивился Андерсон. – Косплеишь Шерлока?

– Нет, тем, кто понимает фелинские знаки, всё по вышивке ясно. Два завитка с отростком у сердца – дети и внук, стилизованный листик на юбке – занятие, связанное с землёй и растениями, если бы листья были на кофте, то, возможно, это были бы уже не травы, а плодовые деревья, например, – раскрыл весь секрет дедукции Рид.

– А про герб что ты говорил?

– У неё его просто нет, значит, в родне были люди, или она добровольно отказалась от всей этой великосветской мишуры, но я бы поставил на первое. Ни один чистокровка ни за что не будет часто проводить время в том месте, где много… не фелинов, а свидетель упоминал, что видел её здесь достаточно часто.

У Рида зазвонил телефон, Ричард видел, что это был тот же номер, который Гэвин набирал полчаса назад. Андроид не стал подслушивать, всё равно тихая фелинская речь через динамик с расстояния пары футов даже для него была трудна для распознавания.

Гэвин молчал во время разговора, только в конце ответил на фелинском:

– Ясно, ждём.

Разговор не прибавил ему настроения, и он обратился к экспертам:

– Причина смерти известна?

Работавший на месте преступления криминалист ответил:

– Ей шею свернули, но вскрытие точно покажет.

Рид отрицательно покачал головой:

– Не будет у нас вскрытия, скорее всего, фелины забирают тело себе.

– Какого?! – всполошился Андерсон. – Убийство произошло на территории, находящейся в собственности Соединенных Штатов Америки, убийца явно не фелин, поэтому они не имеют права, я читал сраный Билль о правах фелинов! Мы не вмешиваемся и не расследуем их внутренние разборки, но когда это касается людей и андроидов, то дело автоматически становится нашим.

– Вам повезло, что здесь я, – мрачно ответил Рид. – Я поговорю с её роднёй, но не могу ничего обещать. Тело свято и позволить его резать чужим – это нарушение кучи религиозных заповедей. Если я прав и в её предках есть люди, то может нам и разрешат хотя бы продолжить производить первичный осмотр тела.

Минут через двадцать со стороны Кошачьего Квартала, который находился в паре кварталов от парка, прибыла целая делегация: четвёрка фелинов, одетых в тёмно-синюю униформу гвардии, сопровождали молодого заплаканного фелина. Они же не позволили ему броситься к телу и окончательно уничтожить все улики.

Один из гвардейцев, выделявшийся не только осанкой, но и очень пушистым хвостом, подошёл к Гэвину, чуть кивнул и быстро проговорил что-то на фелинском. Гэвин ответил таким же кивком и попросил:

– Я предпочитаю вести беседу на языке людей, если это не создаст для вас сложности.

– Нет, я вполне владею человеческой речью, мессир.

Гэвин протянул ему руку и попросил:

– Можно без почестей, я – детектив Рид.

– Кшкпртив Шрстинглдт, – представился фелин.

Рид мельком глянул на всклокоченного кота, вышитого в овальном круге на предплечье собеседника и с уже большим уважением ещё раз склонил голову:

– Наслышан, – посмотрел на заплаканного родственника жертвы. – Могу поговорить с парнем, он хоть что-то сможет нам рассказать?

– Не думаю, – ответил Шрстинглдт. – Они с сестрой даже не объявляли её в розыск, думали, что мать после вечернего променада осталась ночевать у подруги, она часто так поступала в последнее время. Маленький детёныш не давал спать, сам знаешь, слух только усиливается с возрастом, как компенсация ухудшающегося зрения.

Рид оценивающе посмотрел на собеседника, на сына жертвы и без обиняков пояснил:

– Нам нужно тело для вскрытия, здесь намечается серия, если вы не заметили. Я прекрасно понимаю, почему первое дело с бесхвостым вы проигнорировали, но сейчас не рекомендовал вам так поступать. Нам нужны улики, убийца – сволочь хитрая и наглая, он не остановится, прирежет и искалечит всех, кто живёт вне стен, а потом будет ловить вас вот так исподтишка.

– Вы думаете это один и тот же человек?

– Андроид, – поправил Рид.

Шрстинглдт нахмурил брови, а его хвост изогнулся знаком вопроса, он внимательно посмотрел на стоящего неподалёку Ричарда, краем глаза мазнул по Коннору и обратился опять к Гэвину:

– Вы уверены?

Тот не стал увиливать:

– Улики только косвенные, но всё указывает, что какой-то девиант поехал крышей и творит вот такие инсталляции из фелинов, забирая себе уши, а теперь ещё и хвост, как трофеи.

Шрстинглдт задумался, повёл правым ухом, а потом громким мявом подозвал к себе остальных фелинов. Рид отошёл в сторону, давая им возможность приватно пообщаться, всё равно Ричард всё подслушает и перескажет ему подробно.

Результатом переговоров стало разрешение на вскрытие. Тело отдали на одну только ночь, следующим утром родственники должны были его забрать.

Шрстинглдт крепко пожал протянутую руку Рида и попросил:

– Найдите его как можно скорее, я передал информацию, что убийцей может являться андроид, и моё «начальство» опечалено. Не хотелось бы и с ними конфликтовать.

– Полиция приложит все усилия, спасибо за сотрудничество, – официально поблагодарил его Гэвин.

Шрстинглдт задумчиво провёл по губам пальцем:

– Я не стал сообщать, что не вы ведёте дело.

– Лейтенант Андерсон достаточно компетентен… – начал Рид.

– Она рассчитывает на вас, – мягко прервал его Шрстинглдт. – Найдите убийцу, мессир. Инструкции получите при личной встрече.

После этих слов фелин попрощался со всеми присутствующими величавым кивком головы и в компании сослуживцев, забрав сына потерпевшей, покинул место преступления.

Рид выглядел виновато: прижал уши и стал ужасно напоминать нашкодившего кота, который боится ругани хозяина. Ричард ничего не понимал, Коннор удивлялся, а Хэнк, как опытный и битый жизнью коп, просто предчувствовал, как что-то для Рида грядёт.

Когда они вчетвером вернулись в участок их, а точнее Гэвина, встретил крик капитана Фаулера:

– Что ты там такое натворил, Рид? Официальное письмо пришло, ответ на запрос от вашей Королевы, подписанное и одобренное нашим Министром внутренней безопасности.

Рид как-то весь сжался, уши прижал, а сам крепко вцепился руками в хвост:

– Что она хочет?

– В гости приглашает, так что завтра чтобы как штык был в полдень в Кошачьем Квартале.

– Да, капитан, – ответил Рид, под шепотки коллег, пытаясь найти спасение на своём рабочем месте.

========== Серёжки ==========

Хотя капитан Фаулер чуть позже и отпустил Гэвина домой «готовиться и прихорашиваться», тот всё равно остался на рабочем месте до конца смены.

Рид вытащил из кладовки пыльную белую доску, протёр её и прикрепил к ней портреты жертв, фото с мест преступления, потом немного подумал и дописал поверх всего «Маньяк. Кто???». После этого он стал отрабатывать связи погибших, пытался установить, было ли у двух стариков что-то общее. Они не были родственниками, никогда не общались по телефону и даже гуляли в разных районах города.

Кроме этого, Гэвин явно хотел поговорить с Ричардом, пишущим в это время отчёты. Рид поглядывал на него, приоткрывал рот и, не произнося ни слова, сжимал губы и молча утыкался в свои поиски связей между жертвами.

После заполнения отчетов Ричард пришёл на помощь Коннору, и они вместе принялись быстро просматривать почти терабайт видео, снятого камерами в радиусе полторы мили от двух мест преступлений. Они пытались определить или хотя бы засечь, кто является убийцей, а уже потом вычислить, откуда он пришёл, куда исчез, но, похоже, тот был прекрасно осведомлён обо всех камерах в округе и передвигался, используя их мёртвые зоны. Такое настолько идеальное перемещение мог осуществить только андроид. После неудачи RK постепенно расширяли зону поиска вплоть до пяти миль, в результате им удалось получить несколько размытых снимков передвигающегося исключительно бегом и в тенях силуэта. После этого он исчезал, по предположению скрывался в заброшенных районах, где отследить неизвестного, шедшего непонятно куда, было практически невозможно.

Когда до окончания рабочего дня оставалось буквально несколько минут, Гэвин заговорил, спросил в лоб:

– Ты пойдешь со мной?

Ричард понимал, что разговор идёт не просто о поездке домой к Риду, а о визите в Кошачий Квартал и ответил единственно возможное:

– Да.

Рид как-то расслабился моментально:

– Тогда собирайся, Рич, едем ко мне домой, будем, как говорил капитан, «наводить красоту».

Ричард не стал спрашивать, каким образом Гэвин попытается протащить его на закрытую территорию. У Рида есть приглашение, но пустят ли его андроида-напарника на закрытую территорию? А потом Ричарда накрыло осознанием, что Гэвин впервые сам пригласил его домой, когда они ещё находились в участке. Это произошло не из-за того, что Ричард подгадал время, не из-за большого объема работы, когда Гэвину нужен был напарник, чтобы продолжить разгребать дела дома. Рид впервые позвал его туда по личному делу, да и вообще впервые просто позвал пойти куда-то с собой. Ричард намеревался вцепиться в это приглашение и выжать из него максимум. Откуда ему было знать, что чуть позже он получит ещё больше доказательств того, что Гэвин действительно заинтересован в том, чтобы Ричард был рядом?

Дома Гэвин отправился первым делом в душ, оставив Ричарда в гостиной привычно любоваться за рыбками. После этого он вернулся, насухо вытер уши, позволив Ричарду повозиться с хвостом, а потом ушёл в гардеробную, единственное место, куда Ричард тайком не ползал, и вернулся через пару минут со специальным кофром из спанбонда, в котором хранилась его нарядная одежда.

– Два года не надевал эту хрень, надеюсь, я не растолстел за это время, и она налезет на меня, – проворчал Рид. И открыл кофр.

Если Ричард ожидал увидеть обычный деловой костюм, то он жестоко ошибался.

Богатые и влиятельные фелины в обычной жизни носили простую одежду, схожую по фасону с модной современной одеждой людей, в особых случаях, к которым относился и визит к Королеве в гости они одевались несколько по-иному. Перед Гэвином лежала одежда модная во Франции веке в восемнадцатом.

Первым делом он нацепил белую тонкую сорочку, за ним пришёл черед красного с золотой вышивкой безрукавного камзола и уже потом кафтана, который плотно облегал торс до талии, а вот его полы – длиной почти до колен были широкими. Просторными были и манжеты на длинных рукавах. Рид несколько раз их одернул и недобро скривился, было видно, что в этой одежде ему не комфортно. У кафтана не было воротника, и Рид не стал его застегивать, так что под кафтаном виднелся камзол, который почти полностью повторял его фасон.

А потом Ричарда очевидно коротнуло, потому что Гэвин матерясь, натянул на себя белые чулки и короткие брючки, со специальной прорезью для хвоста.

– Влез, – мрачно подытожил Рид.

Домашние тапочки не очень сочетались с нарядом, но Ричард видел на полке в прихожей пыльные красноватые туфли на высоком каблуке и с золотистыми пряжками, которые вписались бы в образ идеально.

Рид выглядел по-старинному охуенно, если бы не мрачный взгляд и очевидная злость, выраженная в прижатых к голове ушах и резко дергающемся хвосте.

Ричард не мог ничего сказать, Гэвин пару раз недобро зыркнул на него, но видимо не увидел ни насмешки, ни жалости, только немое восхищение, и, смягчившись, но всё равно ворчливо произнёс.

– И правильно, молчи, контент эксклюзивный, такой мой позор ты увидишь, надеюсь, раз в жизни.

Ричард молчал ещё и по той причине, что он анализировал орнамент на одежде Рида, выясняя новую информацию о его фелинских родственниках и их количестве. Потом его внимание привлёк маленький герб с белой лилией, вышитый у Гэвина на предплечье. Герб, пересечённый перевязью слева, знак того, что Гэвин Рид – бастард какого-то благородного семейства.

Рид между тем сходил в свою комнату и принес шкатулку, в которых женщины обычно хранят драгоценности. У него там лежало несколько перстней, запонки и жемчужное ожерелье, а под ними была потрепанная коричневая коробочка, для чего-то более крупного.

Рид аккуратно достал её и посмотрел на Ричарда долгим взглядом, видно, как он сомневался, как хмурил брови и чуть закусывал губу. Ричард не торопил его, не хотел сбивать и, наконец, Гэвин решился. В коробочке лежали две тонкие золотые серёжки-колечка диаметром около двух дюймов.

Гэвин вытащил одну и протянул Ричарду:

– Это твой пропуск. Хотя… ты вообще сможешь её прицепить на ухо?

Ричард сказал, аккуратно подбирая слова, чтобы не вспугнуть Рида, чтобы тот не передумал:

– Я вполне могу вставить её в мочку уха.

– Отлично, забирай, – ответил ему Гэвин.

В духе Рида было кинуть украшение, но он дождался, пока Ричард преодолеет разделявшие их пару футов и возьмёт серёжку из его рук. Рид явно смутился и отвел взгляд, стараясь даже не смотреть на Ричарда.

– В правое или левое ухо? – уточнил андроид.

– На левое, – ответил Рид и смутился аж до красноты. Он поджал хвост ближе к телу и, повернувшись к Ричарду спиной, попытался вдеть сережку в своё правое ухо. У него не особенно вышло, за долгие годы дырочка для украшения успела зарасти.

– Твою ж кошачью матерь, – обречено выругался Рид. Он знал, что ухо придётся прокалывать заново.

Пока Рид переодевался в домашнее, чтобы не залить кровью парадный костюмчик, Ричард мигал желтым диодом, анализируя всё, что происходило, и что он видел в последние полчаса.

Гэвин оказался непростым фелином и очень даже не простым, в его жилах текла не просто чистая кровь, он был не признанным или тайным отпрыском какого-то не последнего семейства фелинов. Королевская белая лилия. Ричард не очень разбирался в геральдике фелинов, которая была ещё более запутана, чем человеческая, но лилии – символ королевской власти во Франции, да и одежда была в стиле французского двора XVIII века.

Но больше всего тронули Ричарда серёжки. Парные сережки. Золотые парные сережки носили у фелинов только обрученные пары. Подобный обычай мельком упоминался, как аналог человеческих колец, и не был широко распространен. Ричард и знал-то о нём только потому, что тщательно изучал всю доступную литературу о фелинах, то есть всю существовавшую.

Рид не признался и явно был смущён, как подарком, так и посылом, который вкладывал в него. И вкладывал ли? Что мешало потребовать ему серьгу обратно, когда они вернутся с посещения Квартала? Ричарда мучили эти вопросы, но он не собирался их задавать, не планировал давить на Гэвина. Тот сам говорил, что может предложить ему только дружбу и Ричард не собирался терять её и Рида из-за дурацкого программного сбоя, который периодически случался с ним в присутствии Гэвина.

Одежду поместили обратно кофр, и Ричард, аккуратно взяв Гэвина за краешек уха, проколол старый шрам-точку у основания иглой.

Рид постарался не дергаться, ни пока его кололи, ни пока вставляли серёжку, но потом украдкой утёр слезы.

Уши очень чувствительны, и, если крепко в них вцепиться, можно на несколько секунд обездвижить фелина, потом он, правда, преодолеет приступ боли и расцарапает осмелившегося когтями, но слов из песни не выкинешь – с ушами фелинов нужно обходиться бережно.

Гэвин покрутил колечко в ухе, подергал, вызывая появление сукровицы, наткнулся на неодобрительный взгляд Ричарда и пожаловался:

– Ну, мешает же!

Потом они полвечера проторчали на диване, Гэвин дремал, а Ричард тщательно вычесывал его хвост, чтобы волосок лежал к волоску, чтобы Гэвин был самым красивым, и все знали, что и Гэвин, и хвост опосредованно принадлежат только Ричарду. Потому что на прямой вопрос:

– Мне вернуть потом сережку?

Гэвин растерялся, обиделся и прежде, чем ляпнул что-то, Ричард добавил:

– Я мог бы носить её на цепочке на шее, как амулет.

– Не привык разбрасываться подарками, но и отбирать их никогда не буду. Носи, где и как хочешь, – опять смутившись и отвернувшись от него, пробурчал Рид.

На следующее утро в Кошачий квартал они поехали гораздо раньше указанного времени утреннего визита.

– Не хочу, чтобы меня соседи в этом барахле видели, – попытался отмазаться Гэвин.

По учащенному сердцебиению Ричард понял, что это не совсем правда, но решил промолчать.

========== Глава, в которой герои попадают в Кошачий Квартал и встречают Королеву ==========

Рид так и не понял сам, зачем он это сделал. Он мог протащить напарника в Кошачий Квартал и другими способами. Можно было, в конце концов, козырнуть значком, и их бы пропустили на территорию фелинов, но тогда Ричард остался бы за дворцовой оградой, и Гэвин оказался бы на приёме в одиночестве.

Он не хотел быть без поддержки в этот момент. Идеальное самооправдание, да? Но всё было совсем не так. В глубине души и разума Гэвин прекрасно понимал, что просто не желал быть там без Ричарда. Как вообще тот умудрился так быстро, меньше, чем за полгода, стать очень важной частью жизни Гэвина? Да очень просто. Ричард просто был рядом, всегда, везде, каждый день и без всяких условий. Просто был, сносил все выходки Гэвина, терпел его ворчание и плохое настроение. Он проявлял интерес к Гэвину, он его отвлекал и поднимал настроение. И наконец, он заботился об ушах и хвосте Рида, больше, чем сам хозяин. Фетишист хренов.

Ричард явно был большим, чем друг и напарник, но в этом Рид и сам себе признавался с трудом, а RK900 собирался рассказать в ближайшие… никогда?

Гэвин подарил одну из пары сережек, которые ему много лет назад передали от лица семьи, в которой он родился. Не какая-то там семейная реликвия, но весьма дорогое новое украшение. В тот момент у Гэвина вроде как наклёвывались первые серьёзные отношения с одной человеческой девушкой, и он воспринял подарок, как знак. И вообще было бы замечательно, позлить ту родню, приведя такую «неправильную» подругу. С девушкой ничего тогда так и не сложилось, но серёжки-то остались и бережно хранились, ожидая… андроида.

Гэвин подумал, что человек разозлил бы родственников меньше, чем андроид, да ещё и очевидно мужской внешности. Фелины не были гомофобами, просто такое у них не было принято. Гэвин никогда не относил себя ни к порядочным, ни благородным, ни тем более правильным фелинам, поэтому жил как хотел и испытывал чувства к тем, кому сердце тянулось, наплевав на всё, что в фелинской среде считалось нормой.

Когда он отдавал Ричарду серёжку, последнее, о чём он думал – это позлить родню. Сейчас утром, после долгого обдумывания, эта выходка стала приятным бонусом.

И теперь никто из фелинов не сможет претендовать на Ричарда. Серёжка – знак, что объект занят. Гэвин ощущал себя немного котом на сене, вроде и сам дать Ричарду много не может в физическом плане, так ещё и с помощью уловки не даёт тому шанса найти другого, возможно более сговорчивого фелина.

Гэвин прекрасно осведомлен, что его напарник, наверное, самый большой фанат фелинов на этой планете. Риду хотелось бы верить, что интерес RK900 – это интерес к нему самому, как к личности, но нет, скорее всего, не будь у него ушей и хвоста, Ричард и не обратил на него бы внимания. Не глядел бы украдкой, когда думает, что Рид не видит, не смотрел бы таким взглядом, словно Гэвин что-то невероятно ценное и прекрасное – величайшая драгоценность этого мира. Такие мысли мучали, поэтому Гэвин очень рассчитывал на визит в Квартал. Визит в место с огромной концентрацией фелинов покажет, насколько Ричарду на самом деле интересен сам Рид. И легко ли его променяют на другого ушастого и хвостатого.

Знал ли Ричард о парных серёжках и что они означают у фелинов? Гэвин был уверен, что нет, информация об этом не была особо распространена, можно сказать, это была внутренняя фишка североамериканских и канадских фелинов. Хотя теперь, после того, как он по-дурацки смутился, передавая сережку, Ричард мог до чего-то в своей голове доанализироваться, у него диод аж полыхал желтым, но тогда он промолчал.

Гэвину достался на редкость неразговорчивый андроид. Ричард – это не Коннор, который любит поболтать, вести долгие диалоги. RK900 лучше слушает, особенно, когда говорит сам Гэвин.

***

Ночь Ричард, как обычно в гостях у Рида, провёл на диванчике в спящем режиме, чтобы сэкономить заряд. Если бы его было больше, то он бы понаблюдал за рыбками, но неизвестно, что может произойти в Квартале, и энергию нужно сохранить на случай вероятного конфликта. Гэвин, отдавая сережку, не заявил о серьёзности своих намерений, поэтому и со стороны Ричарда было бы неправильным предложить завести в доме у Рида переносную зарядную установку для андроидов.

Утром Гэвин встал раньше того времени, чем Ричард вышел из спящего режима. RK900 «очнулся», услышав, как Рид гремит на кухне, ползая по шкафчикам. Гэвин не мог что-то найти и тихонько шипел себе под нос на фелинском. Он чуть повёл ухом, когда Ричард бесшумно зашёл на кухню, но упорно продолжил искать. Наконец из пыльного угла одного из шкафчиков был извлечен тёмный флакон.

Ричард просканировал его, но не смог определить, что находится внутри.

Гэвин пояснил сам:

– Фелинское обезболивающее, если отрежут хвост – съем.

Ричард нахмурился и спросил только:

– Почему?

Гэвин пожал плечами:

– Так уж вышло, что последние лет пять я игнорирую вызовы на Священный Суд. Служба в человеческой полиции без одобрения Королевы карается лишением хвоста. Я не хотел терять ни работу, ни хвост, поэтому сжигал и выбрасывал все повестки. Официальное приглашение я проигнорировать не могу.

Рид сглотнул и бросил взгляд полный сожаления на свой хвост, словно прощался с ним на полном серьёзе.

Ричард ответил совершенно невозмутимо:

– Я никому не позволю тронуть твой хвост, подобное действие будет расценено программой, как нападение на сотрудника полиции.

– Какая программа, Рич, ты же девиант!

– Но ни Королева, ни фелинские судьи об этом же не знают? – Ричард улыбнулся кончиками губ, а потом, в пару шагов преодолев разделявшее его с Гэвином расстояние, просто взял и крепко обнял Рида. Не стал гладить по ушам или трогать стоящий торчком хвост, просто прижал Гэвина к себе. – Пока я существую, никто не сможет тебя обидеть.

Гэвин уткнулся лицом в чёрную водолазку, боднул Ричарда в плечо и принялся бормотать, как заведенный, на фелинском:

– Спасибо, спасибо.

***

Под стенами Кошачьего Квартала они оказались ещё в сумерках. Рид вышел из своего дома через заднюю дверь, и то только после убедительной речи Ричарда, что по результатам сканирования все соседи ещё спят, и никто не увидит Гэвина в его ослепительном красном бархатном костюме.

Гэвин прошипел себе под нос:

– Как на карнавал какой-то еду, я – детектив, а не средневековый денди.

Ричард педантично уточнил:

– Ваш костюм похож по крою на одежду французов середины XVIII века, денди появились несколько позже.

Гэвин пробурчал себе под нос про электронных умников, а Ричарда слегка перемкнуло, потому что он вспомнил, где видел похожий костюм.

– Конец октября 2036 года. Мероприятие: аниме-фестиваль Youmacon, место проведения – центр Кобо. Это же вы были там, в белом кудрявом парике и маске? Тот же костюм и если сопоставить физические параметры…

Гэвин перебил его:

– Да, я, и что? Решил молодость вспомнить, стариной тряхнуть. Тряхнул так, что проебал этот долбанный парик, который стоит половину моей зарплаты. По ебучему этикету нельзя являться пред пресветлые очи с непокрытой головой, но нет времени на поиск нового, да и как-то похуй на нарушение.

***

Они просидели в машине ещё какое-то время. Гэвин сидел и шипел что-то на фелинском, сейчас это был не классический вариант языка, а какой-то более горлодерущий диалект. Или же… Ричард слышал о нём, отдельный язык для благородных фелинов, наполовину миф, наполовину тайна. На выходе было, что он существовал, а Гэвин доверял ему, показывая и доказывая это. Ричард понимал только чуть ли не отдельные слова, причиной ещё и было, что Гэвин периодически сбивался, запинался, забывал слова, поэтому ругался и начинал сначала. Из контекста выходило, что Рид собирался в самом начале встречи просить дозволения на что-то, а именно на использования не речи благородной, а низменного языка людей.