Текст книги "Прикоснуться к безумию (СИ)"

Автор книги: Romaria

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

– Хочешь?..

– Да, – ну хоть какую-то инициативу я должен проявить? А то лежу как бревно…

Выдавив немного крема на пальцы, я решительно провел ими по его члену. Вроде ничего страшного. Упругая горячая плоть в моей ладони противной не показалась, а вот реакция Тома на мои действия даже вызвала что-то отдаленно похожее на гордость. Совсем спятил.

– Это… это оно, да? – шепотом выдохнул я, нащупав вдруг уплотнение в основании члена. Оно было не так чтобы очень большое, но вполне ощутимое. У меня такого точно нет.

– Да, – рыкнул Том сквозь зубы. – Руку немного ниже опусти и пальцы сожми. Только не сильно, – смущение и неуверенность отошли на задний план, вытесненные любопытством, и я сделал, как он просил. Передвинул пальцы к яичкам, погладив их, снова вернулся к основанию члена и слегка сжал. Так узел, как назвал его Том, чувствовался намного отчетливей. Я, как заправский первооткрыватель, исследовал его, ощупывая и проверяя на плотность. Том сидел, откинувшись на руки и запрокинув голову, тихо, рычаще постанывал сквозь стиснутые зубы. Наконец он не выдержал, взял меня за запястье и отвел руку в сторону. – Думаю, на сегодня достаточно.

Он резко навалился на меня всем телом, опрокинув на спину, жестко целуя и устраиваясь между моих ног. Его порывистость немного пугала, но вот аккуратные, четко выверенные движения наводили на мысль, что он прекрасно себя контролирует. Даже сейчас. А я понял, что останавливаться не хочу. Только не в тот момент, когда сердце колотится, как ненормальное, сухое дыхание обжигает горло, а Том отводит мое бедро в сторону, притираясь своим горячим и влажным животом к моему, не менее влажному и горячему. И у меня нет причин останавливать его. Ни одной.

Он смотрел мне прямо в глаза, не отпуская ни на секунду. Хотелось зажмуриться или отвернуться, но я почему-то не мог. Было странно и немного больно, когда он, надавив головкой на вход, попытался проникнуть внутрь. Уши заложило, как на большой скорости, но что не издаю ни звука, я точно знал, так как сосредоточился на этом изо всех своих сил, откинув в сторону всё остальное, в том числе и боль. Не хочу, чтобы Том потом расстраивался, что сделал мне больно.

– Всё… уже все, – неожиданно раздался, его шепот, а губы прижались к болезненной складке между бровями, разглаживая и успокаивая. – Сейчас легче станет, – я очень на это надеюсь.

Том замер ненадолго, войдя максимально глубоко и давая мне пару секунд передышки, а потом начал двигаться. Первый толчок таким уж легким не показался. Как я вообще в прошлый раз это всё пережил так легко и весело?! Было заметно, что он сдерживает себя из последних сил, стараясь двигаться медленно и плавно, но несмотря на это было больно. Толчки были какими-то монотонными, без ускорения и перерывов, и я словно в транс впал, подстроившись под их темп.

Когда и куда делась боль, так и не заметил. Просто в одно мгновение вдруг осознал, что, отнюдь не нежно вцепившись Тому зубами в плечо, скулю, подкидывая бедра ему навстречу, а он двигается намного быстрее, чем в начале, одной рукой лихорадочно гладя меня по ноге от колена к бедру и обратно, а второй удерживая вес своего тела в попытке не придавить меня. Внутри всё дергалось и вздрагивало, дышать стало совершенно нечем, и я понял, что очень скоро всё закончится. Для меня – точно.

Но закончилось как-то совсем не так, как я предполагал. Том вдруг отстранился, одним движением выскользнув из меня, и откатился в сторону. Ничего не понимая, я почувствовал, как он толкает меня в плечо.

– Билл, повернись, …

– Что… куда?.. – стараясь сообразить, зачем меня вертят, я уставился на него, часто моргая и пытаясь смахнуть капли пота с ресниц.

– Так лучше, – рвано выдохнул Том куда-то мне в волосы и, повернув меня на бок, пристроился сзади.

В этот раз, когда он вошел, боли совсем не было, скорее наоборот. Больно было без него. Всё тело ломило от непонятной судороги. Хотелось кончить. Том двигался резко, отрывисто, уткнувшись лицом мне в волосы. А потом его пальцы оказались на моем члене, захватив его в кольцо, и, кажется, я отключился. Точнее, какая-то часть меня, потому-то чувствовать и слышать я не перестал, но как-то мутно, расплывчато и беззвучно, словно сквозь давно немытое окно.

Я чувствовал горячее дыхание Тома мне в затылок. Чувствовал его тело, прижимающееся к моей спине. И узел, распирающий меня изнутри, чувствовал тоже. Бесконечно долго и изматывающе, но чтобы это быстрее закончилось, я не хотел. Зрение потихоньку приобретало четкость, дыхание восстанавливалось, а мы продолжали лежать, не шевелясь. Близко-близко.

– Пошли в душ? – осторожно выскользнув из меня, наконец, проявил признаки жизни Том через какое-то время. Я же пока уверен не был, смогу когда-нибудь подняться с кровати, или нет, о чем ему и сообщил, продолжая прижиматься щекой к горячей неприятно влажной подушке:

– Я, скорее всего, встать теперь не смогу. Вообще никогда, – и, видя, как он раздражающе бодро вскочил с кровати, и начинает надо мной наклоняться, поспешно добавил: – Но если ты хотя бы попытаешься сейчас поднять меня на руки, силы тебя прибить я найду. Поверь мне.

В душ мы все-таки сходили. Том, не став рисковать, просто схватил меня за руку и потащил за собой в сторону ванной. А потом долго крутил под горячими, резко бьющими по плечам струями, натирая большой, пахнущей гелем мочалкой. Я аморфно стоял, позволяя ему делать всё, что хочет, и пытался вспомнить, где откопал такой дико вонючий гель для душа. Ничего с более приятным запахом найти не мог? Это же ужас какой-то. Как я им вообще раньше пользовался, интересно?..

В ванной мы провели больше времени, чем мне бы хотелось. Меня потряхивало от усталости, а ноги почти не держали. Оказавшись, наконец, снова в кровати, вымытый, вытертый и заботливо укрытый одеялом, я из-за полуоткрытых ресниц лениво следил за Томом, наблюдая, как он готовится ко сну. Ходит по комнате, собирая разбросанную нами одежду. Выключает свет. Ложится рядом, как-то совсем привычно прижимая меня к своему боку. Любовь? Уважение? Привязанность? Я не знаю, что чувствую, по отношению к нему. Пока не знаю… но со временем обязательно это выясню.

– Том, – вспомнив вдруг один до сих пор мучающий меня вопрос, позвал я моего личного оборотня, засыпающего на соседней подушке. – Помнишь ту девушку-леопарда, красивая такая, – Том сонно кивнул, лениво приоткрыв один глаз. – А как её зовут?..

Эпилог. Семь лет спустя:

– Сара, Мэт, идите ужинать, всё готово, – выглянув из кухни, позвал я. В гостиной орал телевизор, дурацкими мультяшными голосами заглушая все посторонние звуки. – Просто никто не услышал, что я сказал, или вы намеренно меня игнорируете?

– Ну, еще минуточку-у-у, – непоседливо ерзая, протянул Мэт, неохотно отрывая взгляд от экрана. – Ладно? Самое интересное же!

– А на паузу поставить слабо? Есть. Живо.

– Может, папу подождем? – дипломатично предложила Сара, в отличие от брата, не отрываясь от мультика ни на секунду.

– А может, я ему расскажу о том, как вы не обращаете внимания на мои слова? – предложил я свою версию. Вот блин. Грустные лица и абсолютная покорность неизбежному. Знаю же, что нельзя этого делать, но… – Сколько у вас там до конца серии осталось?

– Там вот столечко совсем! – радостно выпалил Мэт, раздвигая пальцы на пару сантиметров. – Его сейчас только убьют, и всё…

– Даже знать об этом не хочу. Но чтобы после «вот столечка» сразу сидели за столом, ясно?

– Да! Ты лучший!

– Я знаю, – проворчал я, возвращаясь на кухню.

Включив чайник и сыпанув растворимого кофе в кружку, я оторвал от блокнота, лежащего на холодильнике, листок и, черкнув на нем напоминание позвонить родителям Тома, приклеил на дверку. У них юбилей через неделю, и по этому поводу намечается довольно серьезное мероприятие, так что приходится помогать. Я, кстати, совершенно не против. С мамой Тома мы очень сдружились. Тогда, в самом начале, если бы не она, я, наверное, справился бы и сам, но было бы намного тяжелее.

Возилась она со мной долго и терпеливо, с искренней материнской заботой помогая адаптироваться в новой, непривычной для меня жизни. Дома у нас разные, минутах в пятнадцати друг от друга, но первое время, она ежедневно приходила к нам с Томом, помогая по хозяйству, как-то очень эффективно и совершенно ненавязчиво. Разъясняла тонкости и нюансы беременности – с этим мне было особенно сложно. Еще и волков наших усмиряла, если расходились со своей опекой и заботой сверх меры. Всегда буду ей за это благодарен.

В гостиной что-то грохнуло, пискнуло и осточертевший мультяшный гул наконец заткнулся. Налив вскипевшей воды в кружку, я предусмотрительно отодвинул стулья от стола и принялся раскладывать еду по тарелкам.

– Убили? – поинтересовался я, стоило мелким ворваться на кухню.

– Нет! Но как у него рука отлетела, и провода такие, искрами во все стороны!.. – голос Мэта звучал возбужденно, а руки описывали странные, непонятные фигуры.

– Лучше бы у него голова отлетела, чтобы уже восстановиться не смог, – Сара же, как всегда, само спокойствие.

– Добрая девочка, – похвалил я дочь, получив в ответ очаровательнейшую улыбку. – Кстати, предупреждаю сразу – на сегодня это была последняя серия.

– Ну, па-а-ап! – ох, какая синхронность, а трагедии-то во взглядах сколько.

– Нет, я сказал. Вы уже часа четыре эту муть смотрите, скоро мозг мягким станет. Вот кому вы будете нужны с мягким мозгом?

Сара хихикнула, не удержавшись, но тут же снова изобразила вселенское горе, поймав суровый взгляд Мэта.

– И что нам тогда делать целый вечер?

– Как насчет того, чтобы порисовать, или еще что-нибудь в этом роде?

– Фу-у-у…

– Никаких «фу». В этот раз вам меня не одолеть, даже не надейтесь.

Поставив перед ними тарелки, я взял кружку с кофе и, привалившись спиной к холодильнику, сделал большой, почти обжигающе-горячий глоток. Вкусно. А вот Том растворимый кофе терпеть не может, он вообще больше чай любит или молоко.

– А дядя Тао сегодня приедет? – набив полный рот еды, с трудом выдавил Мэт. Вот что за привычка дурацкая?

– С набитым ртом не говори. Нет, он сейчас несколько занят, – о том, что Тао охотится за очередным донором, пятым за последние годы, я благоразумно упоминать не стал. – На выходные быть обещал.

Тао к нам приезжает достаточно часто, не реже раза в месяц точно, став полноценным членом семьи. Пожалуй, более верного и надежного друга, чем он, у меня никогда не было. Да и дети его обожают. Том, правда, великой любовью не воспылал и при звуке его машины до сих пор каждый раз морщится, как от зубной боли, но с присутствием орка в нашем доме смириться ему пришлось. И мне почему-то кажется, что все его недовольство – это сплошная показуха. Тао отличный мужик, обстоятельный, хозяйственный и с отличным чувством юмора, правда, с поиском своего донора ему не везет катастрофически…

– Мэтью Натаниэль Трюмпер, если ты сию же секунду не прекратишь свои попытки сложить ужин сестры ей в карман, твой окажется у тебя на голове!

Услышав злорадное хихиканье Сары, Мэт надулся, как набивший щеки хомяк и, взяв кусок хлеба, принялся крошить его на маленькие кусочки, складывая их за тарелкой, так, чтобы видно не было, аккуратной горкой. Всё как обычно. Привычно, знакомо. Нормально?

Даже представить не могу, как раньше жил без всего этого. Мечтал о чем-то пустом и сейчас совершенно не важном. Карьера, работа… всё это у меня есть и в этой, новой и, как оказалось, правильной для меня жизни. Пусть не настолько крупномасштабное, как представлялось раньше, но есть.

Университет я все-таки закончил, с отличием сдав все экзамены – годы усердной учебы даром не прошли, и наверстать пропущенное удалось даже легче, чем я представлял. Том тогда категорически отказался возвращаться домой без меня и всё время, что я подчищал хвосты, готовясь к новой жизни, мы провели вместе в моей квартире. Хорошо, живота очень долго почти не было видно, так что о беременности так никто и не узнал.

С родителями всё прошло не совсем так, как я предполагал. Больше всего боялся, как им про монстров, плотно вошедших в мою жизнь, рассказывать буду, но до этого так и не дошло. Почему-то, когда представлял наш разговор, опасался маминой реакции, а камнем преткновения совершенно неожиданно стал отец. И не понадобились ни орки с оборотнями, ни беременный я, одного присутствия Тома в моей жизни ему хватило. Правда мама с сестрой тогда встали на мою сторону, сказав, что поддержат, что бы я ни решил, и кого бы ни выбрал. Но хотя мне они об этом никогда не говорили, но я видел, что и отцу они тоже перечить не хотят, разрываясь между нами.

Я просто сказал, что уезжаю, и останавливать меня никто не стал. Не было тогда никаких скандалов или долгого выяснения отношений – отец просто замолчал, так и не заговорив со мной ни разу за эти годы. А с мамой связь мы не потеряли, перезваниваясь пару раз в месяц, но видится от силы раз в год оказалось до обидного просто. Когда рассказал о браке и усыновлении – официальная версия появления близнецов в нашей с Томом жизни – она даже поплакала немного, просила прощения, за то, что всё получилось именно так, и желала нам счастья. Я думаю, искренне.

Мари же, в отличие от нее по-настоящему обидевшись, что никто ей ни о свадьбе, ни о детях не рассказал, орала на меня долго и громко, сначала по телефону, а потом лично, неожиданно нагрянув к нам в гости вместе с Марком. Успокоить её тогда смогли только мелкие, одинаковыми спеленатыми гусеницами лежащие в кроватке. Сестра их обожает, и каждый, не такой уж и редкий приезд, задаривает кучей всякой бесполезной пластиковой белиберды, совершенно не нужной в доме, но жизненно необходимой Саре и Мэту.

Близнецы, кстати, стали полной неожиданностью. И самое смешное, что Том тогда был в большем, чем я, шоке. Меня, после всего произошедшего, вообще теперь поразить мало что может, а вот волку моему пришлось туго. Токсикоз, как-то неожиданно и совершенно нелепо начавшийся у меня на пятом месяце, не проходил до самых родов, из-за чего я был злой, отекший и несчастный, и Тому основательно пришлось побегать, чтобы мне угодить. Я же, ни в чем себе не отказывая, пользовался его желанием услужить на полную катушку, по крупицам создавая для себя новое представление о нормальности.

Но несмотря на то, что сейчас все хорошо, и я по-настоящему счастлив, никогда не забуду тот день. День, когда я прикоснулся к безумию…

– Папа, папа вернулся, – вдруг радостно взвизгнула Сара, миниатюрным тайфунчиком метнувшись к двери. Улыбка на моем лице появилась сама по себе, словно от меня здесь ничего и не зависело.

Том приехал…

Примечание к части Спасибо всем, кто читал, комментировал, и не забросил, несмотря на то, что затянула я с этим фиком не по-детски… Спасибо вам.