Текст книги "От Лили Эванс с любовью (СИ)"
Автор книги: Quiet Slough
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)
Пару секунд стояла гробовая тишина, а затем класс наполнился громким звуком аплодисментов. Хлопали гриффиндорцы, за исключением Джеймса, большая часть равенкловцев и хаффлпаффцев. Фиби Бэддок испустила победный клич. Блишвик весь покраснел, наблюдая, как его любимая ученица униженно поднимается с пола. На помощь ей подоспел Поттер, и уже через пару секунд она вновь была на ногах, невозмутимо поправляя причёску.
– Ты достойный соперник, – серьёзно сказала я, подавая ей руку для рукопожатия. В ответ Эйн лучезарно улыбнулась, но во взгляде её всё ещё сквозила ярость. Пожимая мне руку, она чуть сильнее, чем следует, сжала мне пальцы.
– Начнём новую тему, – просипел профессор, не желая комментировать случившееся.
– Любой нормальный преподаватель дал бы тебе полсотни баллов, – громко шепнула Фиби. – Великолепно, мисс Эванс, – просипела она, пародируя Блишвика.
Я натянуто улыбнулась. Забота Джеймса о Кристен отзывалась болью в моей душе, и если бы меня попросили продолжить дуэль, я бы с радостью заставила бы Эйн ещё пару раз удариться об пол.
После урока я первой выскочила из кабинета, не дожидаясь очередных поучений со стороны мародёров. Поттер быстро нагнал меня.
– Ты с ума сошла? – без предисловий начал он. – Забыла, о чём мы договаривались?
– Договаривались? – мне явственно вспомнился наш разговор после поцелуя, и обида вновь колыхнулась во мне. – Такое забудешь! Прости, что чуть-чуть задела твою драгоценную Крис!
– Эванс, ты… – на лбу Джеймса залегла глубокая складка. – Ты ревнуешь?
– Ха-ха, – яростно отозвалась я. – А что, заметно? Так вот, помнишь, я сказала, что всё в порядке? Ни черта, Поттер, не в порядке! – и с этими словами я кинулась прочь от ошарашенного Джеймса.
Весь день я избегала мародёров. Вопреки зародившейся в этом году традиции заниматься в общей гостиной, я провела весь вечер в библиотеке. За спиной шуршали книгами Ремус и Питер, но я даже не пыталась заговорить с ними. Строчки расползались у меня перед глазами, и я частенько ловила себя на мысли, что уже который раз перечитываю один и тот же абзац. Время шло, библиотека пустела. Но уходить в гостиную не хотелось.
Джеймс вошёл очень тихо. Оторвавшись на миг от книги, я заметила, что он сидит прямо напротив меня, в квиддичной форме. Очевидно, он только что вернулся с тренировки. Снитч золотом блеснул в его руках, вырываясь на свободу, но, не дав ему отлететь на фут, Поттер ловким движением вернул его обратно. Казалось, он полностью поглощён своим занятием, и вовсе не замечает меня. Каждый раз снитч улетал всё дальше и дальше, но реакция Джеймса была просто превосходной, и после очередного непродолжительного полёта мячик неизменно оказывался у него в руках.
– Прости, – произнесла, наконец, я, не в силах больше хранить молчание. – Не знаю, что на меня нашло…
Джеймс не отозвался, вновь отпуская мячик.
– Неловко так получилось…
– Перестань, извиняться следует мне, – карие глаза весело блеснули из-за очков. – В последнее время я был просто несносен…
Я отчего-то кивнула, не зная, что ответить.
– Надеюсь, ты не заставишь меня в наказание ночевать в библиотеке? – спросил он, пряча мячик в карман. – К тому же, Филч и мадам Пинс уже устали ждать, когда мы уйдём.
– Причём здесь Филч и Пинс? – не поняла я.
– Кроме нас и их двоих в библиотеке больше никого нет, – ухмыльнулся Джеймс. – И… я подозреваю, что мы срываем их свидание.
Мысль о том, что у Филча – седеющего, всегда неприятно пахнущего завхоза, и мадам Пинс, сухенькой, похожей на хищную птицу, тётки, может быть романтическое свидание, внезапно развеселила меня, и я невольно хихикнула.
– Мы имеем полное право находиться здесь до отбоя, – возразила я.
– Кстати, – Джеймс посмотрел на часы, – он будет уже через тринадцать минут.
Я быстро вскочила, побросав в сумку вещи. Углубившись в свои мысли, я совсем потеряла счёт времени. Джеймс с лёгкой усмешкой наблюдал за моими суетливыми движениями.
– Я знаю короткий путь в нашу гостиную, можешь не торопиться, – улыбаясь, сказал он.
За пять минут до отбоя мы были уже за портретом Полной дамы. Облегчённо вздохнув, я опустилась в кресло.
– Что же мы будем делать теперь? – ни к кому конкретно не обращаясь, произнесла я.
– Для начала отдохни и выспись, – ответил Поттер, усаживаясь прямо на полу. – Ты сама не своя.
– Пожалуй, ты прав, – согласилась я. Не зная, о чём ещё говорить, поспешно произнесла – Спокойной ночи, – и вяло улыбнувшись, я направилась в сторону девичьих спален.
– Лили, – внезапно окликнул меня Джеймс. Я обернулась. Он уже поднялся с ковра и теперь серьёзно смотрел мне прямо в глаза.
– Да?
– В субботу мы играем со Слизерином, – Джеймс на мгновение замолчал, всё так же глядя в упор. – Пожелай мне удачи.
***
Последовавшие дни напоминали мне будни арестанта, которому вот-вот предстоит смертная казнь. Я вздрагивала от каждого шороха, находила коварный блеск в каждой паре обращённых на меня глаз и медленно, но верно превращалась в настоящего параноика. В окружении мародёров я уже не чувствовала себя в безопасности, хотя они по-прежнему не спускали с меня глаз. Весть о том, что мне удалось победить в дуэли с Кристен, быстро облетела всю школу, и теперь у меня появилось несколько поклонников из числа младшекурсников, надоедавших мне с просьбами обучить их мастерству дуэли. Раньше я бы с радостью согласилась или была бы, по крайней мере, польщена таким вниманием, но сейчас я опасалась каждого ученика, подходящего ко мне ближе, чем на метр. Тем временем, количество желающих вторгнуться в моё личное пространство росло. То и дело, я замечала рядом с собой сутулую фигуру Снейпа, но постоянное нахождение около меня мародёров сводило всякие попытки заговорить со мной на нет.
Моя подозрительность усугубилась после вести, переданной мне Эммелиной.
– Я слышала, как Мальсибер отчитывал Снейпа. Пока они ограничиваются тем, что посылают к тебе твоего старого дружка. Но если ты не расколешься в ближайшее время… – Вэнс судорожно сглотнула, – в ход пойдёт Круциатус.
Мысли путались у меня в голове, сдавленные ледяным обручем страха. При упоминании Северуса всё во мне болезненно сжалось.
– Значит Снейп – лишь уловка, чтобы что-то из меня выудить? – я грустно усмехнулась. – И почему я в этой игре я всегда оказываюсь в дураках?
Вэнс смотрела на меня во все глаза, удивлённая тем, что предательство старого друга заинтересовало меня больше, чем перспектива пыток.
– Я сожалею, – ответила она, снова придав лицу привычный оттенок равнодушия. – Хотя, кажется, он всё-таки пытался погасить пыл Малкольма в его стремлении испробовать на тебе парочку непростительных. Уверял, что ты, похоже, и вправду не причём…
Я покачала головой. Вряд ли Мальсибер прислушается к этим уверениям.
Тем не менее, время шло, а я по-прежнему была жива и здорова. Субботним утром я поймала себя на мысли, что этой ночью в первый раз после моего возвращения от Киры меня не посещали кошмары. Это подняло мне настроение, и я с невиданным аппетитом накинулась на завтрак.
Большой зал гудел не умолкая. Ещё бы! Квиддич всегда был знаменательным событием в жизни школы, а сейчас замку, погрязшему в унынии и страхе, просто необходимо было сбросить напряжение. Матча Гриффиндор-Слизерин ждали особенно: ни для кого не было секретом, что среди слизеринцев было полно сочувствующих идеям Волдеморта. Поэтому недавние преступления все связывали именно с ними. Равенкло и Хаффлпафф единодушно болели за Гриффиндор, желая отмщения за убийства хотя бы на квиддичном поле.
– Может, скинешь Мальсибера с метлы, и дело с концом? – предложил Сириус Джеймсу, подавая ему чайник.
– Я передам загонщикам твою просьбу, – откликнулся тот. Поттер был заметно напряжён и, похоже, настроен решительно.
– Удачи, – вполголоса пожелала я, когда он вместе с остальной командой поднялся из-за стола.
Джеймс тепло улыбнулся, чуть склонив голову.
– Мы размажем их по стенке, – воинственно крикнула Мэри. Как и Джеймс, она была охотницей, и весёлый знакомый блеск, от предвкушения будущей игры, уже горел в её глазах.
Несмотря на декабрьский мороз, погода была как нельзя подходящей. Ясное небо было бездонным, и игроки на его фоне казались разноцветными снующими туда-сюда мошками. Мне редко удавалось полноценно насладиться игрой. Люди на мётлах перемещались так быстро, что я буквально не успевала следить. Вот и теперь, наблюдая за Джеймсом, я буквально каждые несколько минут теряла его из виду. Летал он отменно, и мне всё чаще казалось, что обогнать его в этом мастерстве может лишь сам ветер.
– Спиннет перехватывает квоффл, пас Макдональд и 30-0 в пользу Гриффиндора, – не скрывая восторга, прокричал Ричард Саммерби, круглолицый добродушного вида мальчик из Хаффлпаффа, неизменный комментатор всех хогвартских игр.
Я готова была поклясться, что Мальсибер сейчас посылает на голову Мэри все знакомые ему проклятья, но она лишь, радостно помахав трибунам, с гордым видом описала круг по стадиону. Как будто его с Эйвери давняя злая шутка, чуть не стоившая ей жизни, была для неё сущим пустяком. Мне оставалось лишь позавидовать её настойчивости и самообладанию. Каждый раз, когда Гриффиндор играл со Слизерином, Макдональд превращалась в настоящую гарпию. Даже Джеймс, которому в квиддиче не было равных, постоянно шутил, что когда на поле слизеринцы и Макдональд, то ему там делать нечего. Удары бладжеров не могли остановить Мэри перед кольцами, охраняемыми Мальсибером. Она снова и снова бесстрашно неслась навстречу своему заклятому врагу, не оставляя ему шансов, только этим и напоминая ему, что она не забыла и вряд ли когда-нибудь забудет о том случае.
Время шло, гриффиндорцы забили ещё пару раз под оглушительные аплодисменты зрителей. Завершила разгром слизеринцев хрупкая пятикурсница Нэнси Купер, выхватившая снитч прямо из-под носа Регулуса Блэка. Наша трибуна буквально взорвалась в едином порыве, ведь это была маленькая, но такая важная победа тоже была частью огромного противостояния, проходившего в эти дни за стенами замка.
– Пойдём поздравим нашего Джима, – крикнул Блэк, хватая меня за руку. Вместе с ним мы поспешили на поле, где вся команда уже подбрасывала миниатюрную Нэнси на руках, а она лишь счастливо улыбалась, сжимая в руке крохотный золотой мячик.
– Кто говорил, что олени не летают? – закричал Сириус, обнимая Поттера. – Ты был как всегда великолепен, но Макдональд… – он склонился перед Мэри в шутливом поклоне. – Целую ваши ручки, мисс.
Джеймс с радостью пожимал руки болельщикам, на радостях обнимаясь почти с каждым из них. Большой толпой мы двинулись в сторону раздевалок.
– Можно я вас сфотографирую, – прокричал какой-то мальчонка с новенькой мыльницей в руках, когда мы перевалили за порог раздевалки.
– Давай, парень, – согласился Джеймс, обнимая одной рукой Нэнси, другой – Мэрил Спиннет.
Щёлкнула камера, а через миг весёлье на лице Джеймса сменилось ужасом. Проследив за его взглядом, я заметила тёмную фигуру в самом углу прямо напротив большого зеркала.
Я непроизвольно сглотнула. На полу гриффиндорской раздевалки неподвижно лежала Кристен.
Комментарий к Победы и поражения
Глава получилась, мягко говоря, вымученная. Поэтому смиренно принимаю все тапки.
П.С. С первым днём лета!
========== Странное Рождество ==========
За окном зима-зима,
На небе сказочном луна.
Горит свеча, вокруг темно,
А мы встречаем рождество.
А за окном снежинки тают
А за окном кого-то…
Убивают!
(Агата Кристи «Странное Рождество»)
Секундное оцепенение спало, и толпа разразилась громкими стонами, в панике пытаясь сбежать от этого места как можно дальше. Джеймс, напротив, кинулся прямо к распластавшейся на полу девушке.
– Она жива, – произнёс он, найдя пульс. – Просто оглушена. Надо отнести её в крыло!
– Постой, – откликнулся Блэк. – Хвост, быстро позови МакГонагалл. Прошлый раз ты тоже понёс её в крыло, и тебя подставили, – обратился он уже к Поттеру. – Я отнесу её, а ты возвращайся со всеми в гостиную.
Джеймс коротко кивнул, пристально осматривая место преступления.
– Что здесь происходит? – воскликнула профессор МакГонагалл, появляясь на пороге раздевалки.
– Кто-то напал на мисс Эйн, профессор, – отозвался Джеймс. – Её оглушили.
– Возвращайтесь все в башню! – приказала декан.
По дороге в гостиную, я то и дело оглядывалась на Поттера, находя в его лице следы беспокойства. Он нетерпеливо щёлкал пальцами, как бывало всегда, когда ему надо было срочно что-то придумать. Он был растерян, взволнован и, похоже, безумно зол. Чуть переступив порог гостиной, он быстро кинулся в сторону спален.
Позже вернулся Сириус, всё-таки напросившийся сопровождать преподавателей, относивших Кристен в Больничное крыло. Не сказав ни слова, он вслед за Джеймсом скрылся в спальне.
Вообще-то я никогда ранее не заходила в комнаты мальчиков. Лестница, ведущая в женские спальни, была заколдована – об этом мы узнали ещё на четвёртом курсе, когда Блэку не терпелось поговорить с одной из своих подружек. А вот в мужские проход был открыт. Набравшись смелости и подстёгиваемая беспокойством и любопытством, я крадучись проскользнула вслед за Сириусом.
Дверь в мародёрское убежище была чуть приоткрыта. По узкой полоске видимого пространства метался Джеймс.
– Ничего не понимаю, – Поттер раздражённо пнул кровать.
– Ты не думал, – осторожно прозвучал голос Люпина, – что ты мог… ошибаться на её счёт?
– Думал, – Джеймс остановился посреди спальни, запустив руку в лохматую шевелюру. – Но всю последнюю неделю, я был просто уверен, что…
– Эванс, подслушивание начинает входить у тебя в привычку, – перебил его Блэк. – Скоро ты начнёшь без устали трындеть о шмотках и сплетничать в туалетах.
– Я просто хотела узнать, как там Крис, – откликнулась я, заходя в комнату. Спальня полностью отвечала вкусам и привычкам её обитателей. Красные знамёна, плакаты, фотографии и вырезки из журналов на стенах, небрежно раскинутые на спинках кроватей рубашки и галстуки, сваленные в кучу в углу пергаменты, музыкальные пластинки и книги – всё в комнате буквально дышало мародёрами, носило на себе их отпечаток.
– Нормально, – раздражённо ответил Джеймс. – Мадам Помфри быстро привела её в себя. Отдыхает у себя в спальне.
– Почему они не убили её как остальных? – спросила я, присаживаясь на край чьей-то кровати. – Зачем вообще напали на неё, она же не маглорождённая?
– Скорее всего, в качестве предупредительных мер, – процедил Сириус, усаживаясь рядом. – С намёком, что колись, иначе в следующий раз всё будет серьёзней.
– Всё из-за меня, – прошептала я, пряча лицо в ладонях. – Не стоило мне возвращаться.
Все молчали, явно не собираясь мне перечить.
– Но ведь вы можете её защищать так же, как меня! – я вскинула взгляд на Джеймса. Каждая клеточка во мне протестовала против моих слов, но они всё равно упрямо срывались с моих губ. – Мы можем проводить больше времени все вместе. В конце концов, кровать Киры не занята – она могла бы…
– Что за чушь ты несёшь, Эванс!?– яростно блеснув глазами, проревел Джеймс. – Проще сразу удушить тебя, чем оставить вас ночевать в одной спальне!
Я на мгновение замерла от неожиданности.
– Прошу прощения, как я могла забыть, что могу причинить вред твоей принцессе! – пробормотала я, вскакивая со своего места. – Может, ты вообще думаешь, что это я на неё напала?!
– Разумеется, нет, я вообще не это имел в виду! – ощетинился Джеймс, вспыхивая.
– Тогда не смей на меня орать, – звенящим от обиды голосом произнесла я. – Делай, что хочешь, это не моё дело, – я быстро двинулась к двери, стараясь не смотреть в его сторону. – Передавай ей от меня привет, – и с этими словами я выскочила из спальни.
– Подожди, я не хотел тебя обидеть, – Поттер поймал меня за руку, рывком разворачивая к себе. Но было поздно.
– Однако обидел, – упрямо ответила я. – Чтобы ни было, я не желаю ей зла, – добавила я уже тише. – И мне искренне жаль, что ты столь низкого обо мне мнения.
Я резко выкрутила руку, бросившись прочь. Разговаривать не хотелось.
На следующий день Джеймс словил меня около Большого зала, крепко сжав мою ладонь.
– Не дуйся на меня, Эванс, – очень тихо проговорил он. – Неужели ты думаешь, что я поверю в то, что ты можешь причинить кому-то зло.
– Тогда почему ты накричал на меня? – потупившись, спросила я. Обида уже испарилась, но так скоро идти на уступки не хотелось.
– Просто я хочу, чтобы вы пересекались как можно меньше, – прямо ответил он. – Боюсь, вы вряд ли сможете найти общий язык.
– Почему ты так думаешь? – спросила я, но Джеймс уже смотрел куда-то поверх моей головы, оставив мой вопрос без внимания. Я обернулась. В школу грациозной походкой вошла немолодая, но довольно красивая женщина. Пробормотав извинения, Джеймс направился к ней. Мне хватило одного взгляда, чтобы понять, кто передо мной. Те же лёгкие светлые локоны, те же лукавые чуть прищуренные глаза. Поттер низко поклонился миссис Эйн, целуя ей руку и, вероятно, напрочь позабыв о моём существовании. Почувствовав, как вновь откуда-то изнутри поднимается небывалая обида, я мысленно согласилась с последним утверждением Джеймса – общий язык с Кристен нам и вправду найти будет сложно.
***
Вместе с холодным северным ветром в замок пришла зима. Снег заботливо укрыл шпили башен и голые ветви деревьев. Приближалось Рождество, а вместе с ним и робкая детская надежда на чудо, способное защитить нас от всех тех бурь и гроз, что были готовы разразиться прямо над нашими головами. Хогвартс приукрасился, ожил, даже старая Гремучая ива, окунувшаяся в сверкающую на солнце снежную шубу, приобрела довольно симпатичный праздничный вид.
Незадолго до Рождества Слизнорту удалось уговорить Дамблдора на проведение небольшого праздника. Вечеринки в Хогвартсе перестали проводиться с того самого памятного вечера Хэллоуина. Один раз, сразу после гибели Эрика, Слизнорт попытался собрать свой клуб и даже успел разослать приглашения, но праздновать победу было рано. Погиб Фред Уокман – младшекурсник из Равенкло. После этого Клуб Слизней перестал проводить свои традиционные чаепития. Меня бы не особо огорчало отсутствие этих «дружеских» посиделок, если бы причины его вызвавшие, не были бы столь ужасны. Специально для вечеринки были разработаны особые правила предосторожности. Гостей из числа особо удачливых выпускников Клуба Слизней на этот раз не было. К каждой гостиной в этот вечер вёл только один путь, на каждом углу которого дежурили преподаватели. Остальная часть школы была заколдована так, что проникнуть в неё не было никакой возможности.
В назначенный день всё подземелье заискрило обилием многочисленных свеч и украшений. Прямо в замке был разбит небольшой сад с благоухающими прямо посреди зимы цветами. За вековыми стенами вновь зазвучала музыка, начиная классическими мелодиями и заканчивая рок-н-роллом. Пикантности состоявшемуся вечеру придало то, что кто-то пронёс в школу огневиски, и теперь одноклассники то и дело присасывались к бутылочкам якобы из-под сока, с каждым глотком становясь всё веселее и раскованней.
– Брось, Лили, ничего страшного с тобой не случится, – заявила Мэри, протягивая мне бутылку. – К тому же, должны же у тебя остаться какие-нибудь воспоминания о школе кроме посиделок в библиотеке!
Огневиски было горьким и несколько более приятным на вкус, чем я ожидала. Мгновенно где-то в районе живота разлилось тепло, никакого же удара в голову, на моё удивление, не последовало. Как и после второго глотка, и третьего. Ободрённая этим успехом, я теперь гораздо смелее подносила бутылку к губам.
– Пошли потанцуем, Эванс! – крикнула мне Линда. И мы вместе пробрались на середину танцпола. Только сейчас я заметила, что траектория моих движений всё больше напоминает зигзаг. Кто-то рядом хихикнул, толкнув меня под локоть, но мне внезапно стало слишком весело, чтобы обращать внимание на подобные мелочи.
– Эванс, – неизвестно откуда взялся Блэк. Мягко взяв меня за плечо, он подвёл меня к столику. – Лили, ты что пила?
Серые глаза весело смотрели на меня, губы скривились в лёгкой усмешке.
– Я не пьяная, абсолютно, – заявила я, всё ещё искренне уверенная, что это действительно так.
– Я вижу, – усмехнулся он. – Хватит тебе на сегодня, посиди, а не то придётся провести эту ночь в обнимку с белым другом.
Пока я усиленно соображала, о каком белом друге он ведёт речь, Сириус уже скрылся в толпе танцующих. Всё вокруг стало терять привычные очертания. На какой-то момент я была близка к тому, чтобы склонить голову и заснуть прямо здесь, но тут прямо передо мной возник Джеймс. Не обращая на меня ни малейшего внимания, он что-то шептал на ухо уже абсолютно оклемавшейся Кристен, попутно кружа её в медленном танце. На губах его играла улыбка, предназначенная сегодня только для неё.
Обида ударила в голову как хмельное вино. Возникало жгучее желание чем-нибудь зашвырнуть в Эйн. Хотя бы салфеткой, которую я автоматически мяла в руке. Пожалуй, именно так бы я и поступила, если бы Мэри вовремя не перехватила мою руку.
– Выйдем в сад, – прокричала Макдональд, – проветримся.
Я тупо уставилась на неё, не понимая, зачем нам нужно в сад, но всё же дала себя увести.
– Успокойся, – проговорила Макдональд, поджигая при помощи палочки сигарету. Вообще-то в школе было запрещено курить, но на подобных вечеринках преподаватели, как правило, смотрели на подобные нарушения сквозь пальцы. – Сейчас ты успокоишься, и мы вернёмся в зал. Джеймс обязательно пригласит тебя танцевать!
– Не пригласит! – промычала я, чувствуя, что готова разреветься.
– Не будь нюней! Лили!
Вместо ответа я выхватила сигарету у неё из рук. Обида вкупе с алкоголем так и провоцировали меня на экстравагантные поступки, и, повинуясь внезапному порыву, я, не дав меня остановить, всунула сигарету в рот и резко затянулась. Дым неприятно застрял в горле, вызвав у меня приступ нестерпимого кашля.
– Ну зачем же курить, если не умеешь! – донёсся до меня голос Мэри, забирающей свою сигарету из моих рук. – Эх, Лили, Лили!
И она порывисто, почти по-матерински обняла меня за плечи, тихонько вздрагивающие в ритм грохочущей музыки. Часа через полтора, когда я выползала из туалета, до меня, наконец, дошло, разговора с каким белым другом этой ночью мне так и не удалось избежать.
Утро встретило меня побаливающей головой, огромными синяками под глазами и полным разочарованием в жизни. Все разъезжались по домам, радостно делясь своими планами, я же на каникулах оставалась в Хогвартсе, под охраной надёжных стен замка, а также Сириуса с Ремусом. Джеймс собирался вручить Кристен её матери, заехать к своим родителям в больницу, а позже тоже вернуться в школу. Уезжали домой и Питер, днями и ночами грезивший о пирожных своей матушки, и Линда, которая собиралась с Икингом кататься на горных лыжах, и Мэри, заявившая, что стены Хогвартса ужасно опостылели ей, и она скорее удавиться, чем останется в этой тюрьме на каникулы. Уезжали и Карадок, и Эммелина, пообещавшая заглянуть к Кире и передать ей от меня весточку.
Наша гостиная опустела, как и вся школа. Вечерами, собравшись около камина, мы с Люпином и Блэком частенько играли в карты, рассказывали друг другу смешные и страшные истории либо просто думали каждый о своём. Это время было таким спокойным и мирным по сравнению с прошлыми неделями, что мы были готовы поверить, что никакой войны и нет. Увы, газетные сводки гласили иначе.
– Это просто ужасно! – прокричала я, прочитав об убийстве очередной магической семьи. Страх за семью Келли всё же не покидал меня. Нет, я полностью доверяла Эммелине (к которой Сириус, как прежде, был настроен весьма скептически), но после одной из страшилок Блэка было как-то не по себе.
– Видишь ли, у Упивающихся есть свои подходы, чтобы заставить человека предать даже самого близкого друга, – заметил однажды он. – Когда-то один из моих вонючих чистокровных предков написал об этом целую книгу, называется «Комната 101», как-то так. Суть в том, что против каждого человека может быть использован индивидуальный подход в зависимости от его личных фобий. Во что для тебя превращается боггарт?
– В дементора, – ответила я, вспомнив свой первый бой с привидением-оборотнем во время одного из уроков защиты от тёмных искусств на третьем курсе.
– Вот и представь, что ты сидишь без палочки, а вокруг тебя мирно прохаживается дементор, мечтающий одарить тебя поцелуем, – развёл руками Сириус. – Ты и мать родную продашь, чтобы только это прекратилось.
– Это… отвратительно! Так можно превратить в подлеца каждого из нас! – возмутилась я.
– По-моему, они как раз этого и хотят, – вставил Ремус.
– Ага, а потом построить из всего этого дерьма новый чистокровный мир без угнетающих нас маглорождённых, – пафосно провозгласил Блэк, пародируя волдемортские листовки, то и дело появляющиеся на партах пустых классов, в туалетах и даже приклеенными к школьным доскам. – Не бойся, вряд ли нашим добрым друзьям удастся привести в школу дементора, – ободряюще заметил Блэк.
Пару раз мы навестили Хагрида. Добрый лесничий быстро забыл старые обиды, как и прежде угощая нас чаем и засохшими кексами. Было уютно вот так просто сидеть за огромным столом, наблюдая, как Блэк пытается отстраниться от проявлявшего к нему небывалую любовь щенка, как Люпин с интересом расспрашивает лесничего о животных, обитающих в Запретном лесу, и с каким упоением тот отвечает. Но именно здесь я особенно остро чувствовала нехватку Киры. Грюм запретил кому-либо, включая Хагрида, рассказывать о ней. Пару раз я была готова наплевать на все запреты и поделиться с великаном этой важной для него новостью, но каждый раз меня останавливали предостерегающие взгляды мародёров.
После одного такого вечера мы втроём неспешно возвращались в замок. Уже стемнело, и по дороге я инстинктивно старалась быть поближе к парням, опасаясь того, что может таить в себе темнота. Когда мы без происшествий добрались до нашей гостиной, я удовлетворённо растянулась в кресле, позволяя жару из пылающего камина согреть мои замёрзшие руки.
– Ну что, какие планы на вечер? – весело спросил неунывающий Блэк.
– Я буду сидеть здесь и тупо пялиться на огонь. Возможно, даже так и усну, – откликнулась я. Возвращаться в пустую спальню действительно не хотелось. По ночам я часто вскакивала от внезапного шороха или скрипа, а потом долго не могла уснуть, прогоняя страшные мысли из головы.
– Смотрите, это же, Харпер, филин Джеймса, – Ремус подошёл к окну, в стекло которого и вправду отчаянно билась большая тёмная птица.
– Что там у него? – обеспокоенно спросил Сириус, выхватывая из рук Люпина письмо. Серые глаза быстро пробежались по строчкам. Парень вздрогнул, сглотнув. – Завтра с утра мы едем в Годрикову лощину. У Джеймса умерли родители.
***
На старинном кладбище завывал ветер. Я зябко куталась в своё пальто, почти не слушая маленького волшебника, говорившего какую-то пафосную речь. Рядом раздавались приглушённые рыдания Кристен, крепко цеплявшейся за руку своей матери. Судя по всему, Джеймс всё же успел познакомить её с родителями. Маленькая сухенькая старушка напротив то и дело виновато оглядывалась. Видно было, что ей, как и мне, не вполне уютно находится здесь. Заметив мой заинтересованный взгляд, она недовольно прищурилась и гордо вскинула голову, отворачиваясь. Чуть поодаль от гордой старушки стоял пожилой мужчина, отличавшийся среди присутствующих своим магловским костюмом. Опираясь на огромную трость, он вглядывался карими, такими знакомыми мне глазами в лицо покойной, беззвучно шевеля губами.
Я замечала всё это чисто машинально, не особо раздумывая, кто все эти люди. Мои мысли были поглощены Джеймсом, который невидящим взглядом смотрел в одну точку. Все вокруг тихо шептались, переглядывались, иногда плакали или даже украдкой зевали, и лишь он застыл словно статуя.
Наконец волшебник закончил свою речь. Взмах палочки – и рядом с гробами образовалась свежевырытая могила.
– Пора, – высоким голосом оповестил он.
Никогда ранее мне не случалось присутствовать на похоронах. Я никогда не думала, что закапывают так глубоко. Ударявшиеся о крышку гроба комки земли громким гулом отзывались в моей душе, отрезая покойным обратный путь. Смерть казалась мне страшной, противоестественной в этот момент. Никогда ещё во мне желание жить не было столь сильным, столь безоговорочным.
Сухенькая волшебница ещё долго не отходила от могилы. Сухие руки в чёрных перчатках безжалостно тряслись. Седой мужчина с тростью встал рядом, чуть задев женщину локтём. Оглянувшись, она слабо вскрикнула от удивления. В ответ мужчина лишь галантно поклонился, беря старушку под локоть.
– Это брат и сестра миссис Поттер, – шепнул Сириус, проследив за моим взглядом. – Мисс Кассиопея Блэк и мистер Мариус Блэк. Мои родственнички не очень жаловали Дорею после её брака с отцом Джеймса. От Мариуса они отказались, когда он был ещё ребёнком. Он сквиб.
Я внимательно посмотрела на седого мужчину. Теперь понятно, почему он не в мантии. Его сестра смотрела на него столь изумлённо, словно он восстал из только что зарытого в землю гроба.
– Думаю, я не ошибусь, если скажу, что Кассиопея ни разу не видела брата с тех самых пор, – продолжал Сириус. – Только миссис Поттер из Блэков поддерживала с ним связь.
– Я и не знала, что вы с Джеймсом родственники, – отозвалась я. – И что его мать была Блэк…
– Все волшебные семьи в родстве между собой, – вздохнул в ответ Сириус. – Когда-нибудь мы вымрем как динозавры из-за всего этого кровосмешения.
Кассиопея робко поглаживала брата по плечу. Потом что-то в ней словно сломалось, и бедная старушка зашлась рыданиями, спрятав морщинистое лицо у Мариуса на груди. Он нежно погладил сестру по волосам.
Глядя на них, я почувствовала, что ком так и подступает к горлу. Я украдкой промокнула ресницы, стесняясь своих слёз. В отличие от всех этих людей, я не знала ни Дорею, ни Чарльза, а теперь ещё и навсегда лишилась возможности их когда-нибудь узнать. Но, несмотря на всё это, мне было больно и жутко хотелось зарыдать.
Руки Сириуса заметно дрожали. Чуть раньше Люпин оговорился, что мистер и миссис Поттер относились к нему как к родному сыну и только в их доме он впервые понял, что такое настоящая семья. Сейчас всё это оставалось лишь воспоминанием.
После похорон мы перебрались в уютную небольшую гостиную в доме Поттеров. Все подходили к Джеймсу, что-то говорили ему, выражая свои соболезнования. Он только кивал, и, казалось, совсем их не слушал. В его локоть намертво вцепилась Крис, со скорбным выражением лица поглаживая его по плечу. Но и на неё он не обращал никакого внимания.
– Хорошие были люди, – заговорил, наконец, Блэк, в задумчивости покручивая в руках рюмку. – Помянем.
