Текст книги "От Лили Эванс с любовью (СИ)"

Автор книги: Quiet Slough

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Палочка директора с зажженным огоньком медленно поднялась вверх. Преподаватели, а затем и ученики последовали его примеру. Минута, и Большой зал утонул в причудливом океане света. Где-то рядом послышались всхлипы. «Считайте, что это ваше первое дело как будущих членов Ордена феникса», – вспомнились мне слова Грюма. «Больше в этом замке никто не погибнет, – мысленно пообещала себе я. – Это и моя война. Теперь это и моё дело».

========== Волк в овечьей шкуре ==========

Замок погрузился в отчаяние. Никогда ещё Хогвартс не выглядел таким печальным и притихшим. Девочки то и дело устраивали истерики, мальчики хватались за палочку при каждом мало-мальски подозрительном шорохе. Никто сейчас и не думал ходить поодиночке: передвигаться по замку предпочитали группами и по самым оживлённым коридорам, по возможности, имея в поле зрения кого-то из преподавателей. Хуже всего приходилось влюблённым парочкам. Страх гнал их из укромных и безлюдных ниш и потайных комнаток, а о тайных свиданиях после отбоя на неопределённое время и вовсе пришлось забыть. Только самые смелые (или глупые, как заметил однажды Ремус) решались выбраться на волю. Но тот час же рядом магическим образом обязательно возникал кто-то из преподавателей, и после усиленной промывки мозгов нарушители свыкались с мыслью, что нарушение этого правила – не самое лучшее решение. Впрочем, коридоры пустели ещё задолго до отбоя. Даже умники, обычно не вылезающие из библиотеки, старались укрыться не среди тишины её стеллажей, а в шумных и многолюдных гостиных. Покоя там ждать не приходилось, зато страх отступал, разогнанный шумом и смехом, карточными боями и игрой в плюй-камни, гитарными мелодиями и совместными чтениями учебников. Опасность сближала, и даже я, несмотря на свою нелюдимость, сейчас больше чем когда-либо тянулась к своим одноклассникам. Кроме того, даже за стенами гостиной теперь я никогда не была одна: около меня постоянно находился кто-то из мародёров.

– Все ещё чего доброго подумают, что мы встречаемся, – пошутил по этому поводу однажды Блэк. Именно ему чаще других выпадала роль «секьюрити для Лили». – Прости, детка, не то чтобы я был сильно против, но, боюсь, что это может негативно сказаться на моей репутации бабника.

Слухи про Сириуса и вправду ходили самые разные, передавались они в основном женскими голосами и «только по большому секрету». Что из всего этого было правдой, а что нет, сказать точно не могу. Сам Блэк относился к этому спокойно и, похоже, был только рад подобной популярности.

Иногда неподалёку мелькала и тень Джеймса, хотя и редко. Ведь Кристен выписали из Больничного крыла как раз в то утро, когда объявили о гибели Клэр.

– Джим! – впорхнула она в крепкие объятия прямо посреди коридора, перед носом у строгой и серьёзной МакГонагалл. – Я так соскучилась!

– Отвратная сцена! – послышался рядом со мной насмешливый голос. Оглянувшись, я видела около себя ту самую Фиби Бэддок, соседку Эйн, из рук которой, по предположению Джеймса, Крис получила то, чем отравилась. Фиби была метаморфом, но предпочитала иссиня чёрный цвет волос с розовыми прядями. Кроме того, у неё были поистине огромные голубые глаза, живые и быстрые, исключая тех нередких случаев, когда девушка находилась под кайфом. – Кажется, что она съесть его хочет! Если бы я знала, что мне придётся жить с этим монстром в одной спальне семь лет, я бы упросила старую годриковскую шляпу отправить меня куда угодно, только не вместе с ней.

Никогда раньше я не слышала о Крис ничего подобного. Все наперебой твердили, какая она милая, красивая, умная, талантливая и просто замечательная. Её обожали как ученики, так и учителя, и даже на вечеринках Клуба Слизней надменные аристократы робко краснели при её появлении. В отличие от меня, она вела себя там легко, раскованно и непринуждённо, купаясь в лучах всеобщего внимания. Казалось, нет таких людей, которые не могли не любить её очаровательной улыбки.

– Всё в ней липа, – оборвала мои мысли Бэддок. – Зря он ведётся, она недостойна его.

«Возможно, Фиби просто завидует», – подумала я. Но ведь она метаморф и может принять внешность какой угодно раскрасавицы. Мысли мои медленно утекли в сторону того, чего бы я изменила в себе, будь у меня такие способности. Но Бэддок редко пользовалась своим даром, предпочитая всегда оставаться собой, а иногда и вовсе могла на спор заявиться в Большой зал с поросячьим пяточком вместо носа. Если Фиби и завидует, то никак не внешности. Успеху, очарованию или шарму? Возможно. Вот только видя, как счастливая Крис, так и льнёт к Джеймсу, чувство неприязни росло во мне вопреки всему моему восхищению перед ней. Неприязнь Фиби оставалась же для меня непонятной, во всяком случае, до вечера.

На встречу с Грюмом мы с мародёрами пришли первыми. Следом появилась Вэнс, необычайно энергичная и раздраженная, а вскоре в класс вошёл и Дирборн. Бедняге приходилось хуже всего, ведь он лично знал погибших. Не удивительно, что он был как в воду опущенный и даже не откликался на шуточки Блэка.

– Эванс, ты принесла то, что я просил? – с порога каркнул Грюм вместо приветствия.

– Да, – ответила я, доставая из сумки толстенную книгу. Теперь я, по крайней мере, знала, для чего она действительно нужна Грюму. Может в ней и вправду кроется подсказка или секрет?

Как и обещал, Аластор рассказал о нововведениях в замке. Кроме патруля из преподавателей и портретов, призванных заниматься шпионажем и доносительством (в частности, немедленно сообщать обо всех выходящих из гостиной после отбоя) замок был буквально напичкан предметами по распознаванию тёмной магии.

– Но как ему удалось выманить Клэр одну в этот треклятый коридор? – спросил Карадок, когда Грюм закончил.

– Либо она пошла добровольно, потому что доверяла этому человеку. Либо же её выманили при помощи Империуса. Против него все наши увещевания об осторожности бессильны.

– Но ведь Империусу можно противостоять? – уточнила Эммелина.

– Можно, и думаю, что на одном из занятий мы попробуем с вами научиться это делать, – ответил аврор. – Но я уверен, что у мисс Целлер таких навыков не было. Ваша же задача сейчас хорошо пораскинуть мозгами и попытаться найти хоть какие-то зацепки. Преступник кто-то из ваших знакомых.

– А если, – медленно протянул Джеймс, – если опасность идёт извне.

По-видимому, загадка таинственного убийцы не давала ему покоя, как и мне. Ещё бы! Ведь этот кто-то мало того, что убил двух девушек прямо у нас перед носом, так ещё и сознательно подставил Поттера. Зная Джеймса, я не сомневаюсь, что он вряд ли может безропотно снести нечто подобное. Найти виновного для него теперь дело чести.

– Ты думаешь, мы не предусмотрели это? – раздражённо ответил Грюм. – К твоему сведению, после убийства Энн все выходы за территорию замка охраняются. А каминная сеть заблокирована.

Быстрый взгляд Джеймса в сторону Сириуса мог означать только одно: мародёрам о выходах из замка известно гораздо больше, чем они говорят. Грюм тоже это заметил.

– Включая известные мне потайные ходы, – добавил он. – Но возможно есть какие-то ещё, которые мне неизвестны?

Пару секунд все четверо молчали.

– Возможно, и есть, – откликнулся, наконец, Блэк.

– Покажите их мне после. И не надо так на меня смотреть, я думаю, жизнь студентов стоит выше, чем пакет со сладостями из Сладкого королевства и штуковинами из Зонко.

Мародёры обречённо вздохнули, не решаясь возразить. Лицо Люпина побелело больше обычного. А ведь его меньше всех можно заподозрить в любви к вылазкам за территорию замка.

– Войти в замок можно и не по потайному входу. Даже по специальному приглашению. На вечеринке у Слизнорта было много народу из бывших выпускников, – замечает Эммелина

– А как же Клэр? Ко времени её убийства никого из посторонних в замке не было, – возразил Дирборн.

– А кто сказал, что их убийцы один и тот же человек? – фыркнула в ответ Вэнс.

Это ещё более усложняло задачу. Разгадка ускользала от нас словно дым сквозь пальцы.

– Я проверил всех приглашённых на вечеринку, – мрачно заметил Грюм. – И у всех есть алиби, как назло, те, кого можно заподозрить, крутились на виду у массы людей. К тому же, Дамблдор уверен, что убийца кто-то из учеников. Видите ли, зачастую гораздо выгоднее вручить оружие в руки прыщавого подростка, чем идти убивать самому. Подростка, который ещё не научился отличать добра от зла, которого так легко одурманить красивыми идеями. Если поймают – не беда, он ещё не имеет никакой ценности, но если этот подросток останется на свободе … Он будет уже готовым Упивающимся смертью. Рука дрожит, убивая, только первый раз. Здесь, в Хогвартсе, идёт борьба в первую очередь за ваши души, за ваши умы. Вы та сила, которая вот-вот выйдет во внешний мир. И вы не сможете остаться в стороне, вы вынуждены будете занять чью-то сторону. Как знать, возможно, исход борьбы зависит от выбора кого-то из вас.

Минуту в классе стояла полная тишина. Каждый думал о своём. В голове крутилась непрошеная мысль: все мы лишь пешки в чужой игре. «Нет, не чужой! – возразила себе я. – Эта война не может быть чужой, пока каждый рискует быть уничтожен только лишь за то, что он магл, или маглорождённый, или просто считает маглов такими же людьми, как и волшебников».

– Я слышал, твоя подружка уже поправилась, Поттер? – обратился Грюм к Джеймсу, разрушая молчание.

– Да, я и сам думал, что её внезапное отравление – только повод выманить меня с вечеринки, – ответил он хмурясь. – Она не помнит точно, ела ли она что-либо подозрительное в тот день. Мы думали, что она по ошибке проглотила что-то из экспериментальной дури Фиби…

Внезапно Джеймс побледнел, вскинув сосредоточенный взгляд на Блэка. Я почти слышала их мысленный разговор. Кусочки пазла начинали складываться. Фиби Бэддок.

– Она же…, – неуверенно начал Ремус.

Кажется, теперь все понимают током пронёсшуюся по кабинету мысль.

– Метаморф, – озвучила её вслух я.

– Эврика! – крикнул Сириус. – Да при её способностях и оборотного зелья не нужно.

– Но постойте, – вмешался Дирборн. – Эта Фиби… она же такая…

– Какая? – Сириус насмешливо поднял брови.

– Безобидная! – выпалил Карадок. – Зачем ей это? Кроме того, она, кажется, общается с парнями с вашего факультета, и один из них маглорождённый.

Это была правда. Фиби в основном проводила время с двумя гриффиндорскими хиппи, Джоном и Кеном, на курс младше нас. И Кен был маглорождённым.

– Это ещё ничего не значит, парень, – возразил ему Грюм. – Ты же не знаешь, что творится в её мозгах на самом деле. Кроме того, не исключён вариант Империуса, убийства по каким-то личным мотивам, которыми могли воспользоваться те, кто был координатором, а не исполнителем.

– Кто-нибудь в курсе, в каких она была отношениях с этими двумя хаффлпаффками? – поинтересовалась Эммелина.

– Похоже, они не общались, – ответил Карадок.

– А вот Кристен она недолюбливает, – добавила я, вспомнив наш разговор.

– Может, она недолюбливает Джеймса, раз решила его подставить, – вставила Эммелина, – или наоборот… страдает от неразделённой любви.

Поттер лукаво усмехнулся.

– Нет, прости, дружище, но этого быть не может! – хлопнул его по плечу Сириус. – Эта милая девушка не может в тебя влюбиться, когда рядом есть я.

Все, включая Джеймса, рассмеялись. Интересно, его не смущает, что его девушка спит в одной комнате с убийцей.

– Хорошо, что я научил ставить Крис защитные чары вокруг своей кровати, – ответил он на мой невысказанный вопрос. Червячок ревности вновь стал подтачивать меня изнутри. К тому же, предположение Эммелины не показалось мне таким уж абсурдным. «Зря он ведётся, она недостойна его». «Но ведь попытаться запрятать человека в Азкабан, потому что он не разделяет твои чувства – это же глупо и … дико», – пронеслось у меня в голове. Я внимательно посмотрела на Джеймса. Проживи он вместе с Кристен тысячу лет, ни разу не взглянув в мою сторону, я всё равно бы никогда не смогла пожелать ему зла.

– Но подождите, – вновь заговорил Карадок. – Да так можно заподозрить любого…

– Кто-нибудь помнит её на вечеринке? – перебил его Блэк. Все отрицательно замотали головами.

– Но ведь это абсурд – обвинять человека только потому, что она живёт с Кристиан и потому что она метаморф!

– Никто не обвиняет её пока ни в чём, – спокойно заметил Грюм. – Под подозрением сейчас все. Хорошо бы понаблюдать за ней и попытаться выяснить, где она была в вечер первого убийства.

– Мы поговорим с Кеном и Джоном, – отозвался Люпин. Видимо, он был согласен с Дирборном, но знал, что спорить с Блэком и Грюмом нет смысла.

– И проследим за ней, – отозвался Джеймс.

– Каким образом? – поинтересовался Аластор. – Если она увидит за собой хвост…

– Поверьте, ни нас, ни Хвоста она не увидит, – бровь Блэка насмешливо изогнулась. – Просто предоставьте это нам. У нас есть свои секреты, – добавил он. – Вы и так фактически заставили нас открыть Вам наши потайные ходы!

– Ладно, так уж и быть, – ответил Грюм. – Но учтите, вы не должны её спугнуть. И не зацикливайтесь только на этом варианте. Будет обидно убить время на девчонку, если она не причём.

Но после получасового мозгового штурма, мы так и не смогли придумать ничего больше.

– Всё бесполезно! – раздражённо проворчал Блэк. – Мы сможем его вычислить, лишь застукав на месте преступления!

– Предлагаешь принести ему кого-то в жертву? – насмешливо изогнула бровь Эммелина.

– Хотел бы тебя, но, боюсь, не позволят, – с любезной улыбкой ответил Сириус. – Но да, ловить на живца – самое действенное в данном случае.

– Предлагаю развесить объявления: «Молодая маглорождённая девушка одна ждёт своего принца в Северной башне после отбоя», – отозвалась уязвлённая Вэнс.

– Или сделать дружину добровольцев из учеников в помощь преподавателям для патрулирования коридоров, – спокойно вставил Люпин, и все взгляды моментально обратились к нему.

– Слишком рискованно, – возразил Грюм. – Кто пойдёт? Вы? И сразу же тем самым рассекретите себя.

– Это может выглядеть как поручение старостам, – медленно проговорил Ремус, обдумывая свою идею. – Мы же можем быть где-то поблизости в качестве охраны.

– Ага, и каждому выдать по мантии-невидимке, – оборвал его аврор, но было видно, что само предложение ему нравится.

– Можно поручить старостам лишь один коридор, чтобы они патрулировали его по очереди, парами – заговорила я. – Плюс двух невидимых человек для охраны.

– Видишь ли, Эванс, – каркнул Аластор. – Если я сказал, что у меня нет семи мантий-невидимок, это не значит, что у меня их две. Одна – да, и то старая. А этот предмет, знаешь ли, большая редкость.

– У меня есть вторая, – отозвался Джеймс. Видно, что ему не хотелось выдавать и эту тайну, но слишком многое ставилось на кон.

– Да у нас сегодня вечер откровений, мистер Поттер, – заметно повеселел Грюм. – Кажется, я начинаю понимать, как вам, господа мародёры – я слышал, вы так себя называете – удаётся проказничать, и не попадаться при этом.

– Вы ведь не будете делиться этой информацией с нашим глубокоуважаемым деканом? – спросил Сириус.

– Не бойтесь, парни, не буду, – улыбнулся аврор. – А если нам удастся отлично провернуть это дело, и вы решите отпраздновать это событие какой-нибудь грандиозной шалостью, я обещаю, что закрою на это глаза. В конце концов, я аврор, а не преподаватель.

Но вот составить внятный план нам так и не удалось. Как ни крути, ставить одного старосту на коридор было бы верхом глупости со стороны администрации школы. Убийца почувствует ловушку. Ставить двоих – пойдёт ли тогда убийца на риск? К тому же, чтобы добраться до старост, необходимо было бы по любому преодолеть ещё несколько коридоров, наполненных портретами и преподавателями. Нужно быть либо идиотом, либо гением, чтобы решиться на такое. От идеи ловли на живца пришлось отказаться. Решено было продолжать круглосуточно наблюдать за замком и его обитателями. Несмотря на то, что мародёры весьма непрозрачно намекнули, что в этом деле можно положится на них, я сомневалась, что это им по силам. Но этим же вечером им удалось разрушить все мои сомнения.

– Как тебе это? – весело сверкая глазами, спросил Блэк. Я тупо уставилась на совершенно чистый кусок пергамента. Затем на Блэка, явно наслаждавшегося моим замешательством.

– Бродяга, ну хватит… – протянул Люпин, лениво улыбаясь.

– Я просто хочу посмотреть, сможет ли она разгадать секрет, – отмахнулся от него Сириус. – Заодно и проверить, хорошо ли наложены наши чары.

Кажется, я начинаю понимать, что от меня хотят.

– Откройся мне! – шепчу я, взмахнув палочкой. Не происходит ровным счётом ничего. – Открой мне свой секрет! – тот же результат. Я беспомощно оглядываюсь на Джеймса, но он тоже лишь молча улыбается в ответ. Рядом с горящими от предвкушения глазами сидит Питер. Я чувствую себя так, будто единственная в компании не понимаю шутки. Впрочем, так и есть. Смутившись, я предпринимаю ещё одну попытку.

– Меня зовут Лили Эванс, и я прошу поделиться со мной своим секретом. Пожалуйста.

В тот же миг на пергаменте стали появляться буквы, выводимые чьей-то невидимой рукой. Я даже вскрикнула от радости. Как оказалось, радоваться было рано.

«Господин Лунатик приветствует Лили Эванс, – строчил пергамент. – И передаёт ей тёплый привет и свои наилучшие пожелания».

Я вскинула глаза на Ремуса. Всё ещё улыбаясь, он чуть виновато пожал плечами.

«Господин Бродяга склоняется в низком поклоне перед мисс Лили Эванс и просит засвидетельствовать ей своё глубочайшее почтение».

– Как видишь, я ещё не совсем забыл манеры, – усмехнулся Сириус.

«Господин Сохатый безумно рад видеть Лили Эванс и очень надеется на её дружеское расположение».

Я широко улыбнулась Джеймсу, заметив, как замелькали искорки в его карих глазах.

«Господин Хвост присоединяется к господам Лунатику, Бродяге и Сохатому и выражает надежду, что Лили Эванс великодушно простит эту маленькую шалость».

– Ну вы даёте! – воскликнула я, улыбаясь до ушей. – Всё это, конечно, очень мило, но… как при помощи этого вы собираетесь отслеживать то, что твориться в замке?

– А ты думаешь, что мы несколько месяцев просидели над этим пергаментом, чтобы он пел тебе хвалебные оды? – весело ответил вопросом на вопрос Блэк. – Смотри!

Весь его вид мигом приобрёл небывалую серьёзность.

– Торжественно клянусь, что замышляю шалость и только шалость.

И в тот же миг пергамент ожил.

«Господа Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост!

Поставщики вспомогательных средств для волшебников-шалунов с гордостью представляют своё новое изобретение – КАРТУ МАРОДЁРОВ»

Штришок за штришком на карте появлялись очертания коридоров, башен, потайных ходов.

– Это же… – воскликнула я.

– Да, детка, это Хогвартс! – закончил довольный произведённым впечатлением Сириус.

Это было просто невероятно, подробнейшая карта замка, казавшегося мне таким большим и непознаваемым. Но даже не это было самым чудесным достоинством карты.

– Не может быть! – ахнула я.

– Да, она показывает всех обитателей замка, где бы они не находились, – гордо вскинув голову сообщил Блэк. – Всегда мечтал это сделать!

– Создать такую карту?

– Выпендриться, – улыбнулся Джеймс. – Естественно, это наш секрет, и мы никому не собирались его демонстрировать. Но вот Бродяге всегда не терпелось похвастаться.

– Только не говори, что тебе не хотелось, – засмеялся Блэк. – Ты же сам на пятом курсе был готов похвалится картой перед Лили, когда она тебя тогда отшила у озера, назвав тупой скотиной.

Поттер метнул на него красноречивый взгляд, заставляя заткнуться. Хотя Сириус, похоже, и сам понял, что взболтнул лишнего.

– Я так не говорила, – смутившись, попыталась оправдаться я.

– Ну, кажется, имела в виду, – не отступал Блэк.

Продолжать эту тему не хотелось, и я поспешно спряталась за картой, притворившись, что изучаю её. Сейчас всё выглядело так, как и должно было быть: ученики находились в своих спальнях, преподаватели либо в спальнях, либо на патруле, директор в своём кабинете. Я отыскала маленькую точку под именем Фиби Бэддок. Девушка, по-видимому, уже давно мирно спала в своей кроватке. Время было позднее, и в гостиной Гриффиндора оставались лишь мы одни.

– Нужно распределить дежурство по карте, – объявил Джеймс. – Замок ни на секунду не должен ускользать из нашего внимания.

Дежурить приходилось и ночью, поэтому к моей вечной усталости теперь прибавилось и недосыпание. Мародёрам приходилось не лучше, но всё без толку: убийца затаился. Но только никто из нас не сомневался, что это лишь затишье перед бурей. «Держите ухо востро», – без устали повторял нам Грюм, и мы послушно следовали его указаниям.

– Я забегу в туалет, – шепнула я сопровождавшему меня на этот раз Ремусу. Сириус и Питер где-то шатались. Ответственным за карту в тот день был Джеймс – после тренировки по квиддичу под далеко нетёплым ноябрьским дождём он заработал насморк, и посчитал это достаточным поводом не являться сегодня на занятия. К слову, лишь игроков в квиддич не пугала гнетущая атмосфера постоянной опасности. Как и прежде, они собирались всей командой и гурьбой шли на поле. Разве что теперь после тренировки никто нигде не задерживался, и возвращалась команда в гостиную вся в полном составе.

Представив, как Поттеру сейчас хорошо и тепло в уютной гриффиндорской спальне даже с его насморком, я с наслаждением подставила руки под струю горячей воды. С детства люблю держать руки в горячей воде. Учитывая, что мы только вернулись из продуваемых ветром теплиц, она как раз кстати. На мгновение я блаженно прикрываю глаза, прежде чем одна из кабинок распахивается. Открыв глаза, я вижу в отражении то, от чего по всему телу прокатывается холодная волна испуга. Из зеркальной глади на меня насмешливо, не мигая взирает Фиби Бэддок.

Несколько секунд мы стоим в полной тишине, не считая звука льющейся воды, пока я лихорадочно соображаю, что же мне делать. За дверью стоит Люпин, и стоит мне только закричать, он мгновенно ворвётся сюда. Если эта ведьма не успеет убить меня раньше. Её палочка неторопливо вертится в тонких пальчиках с выкрашенными во все цвета радуги ногтями, пока моя мирно лежит где-то на дне сумки. Остаётся вариант сбить ей с толку и попытаться выхватить палочку из рук. Но прежде чем я успеваю выполнить свой замысел, Фиби в обычной своей манере заявляет:

– Похоже, этот цвет мне всё-таки не идёт! – и в тот же миг персиковые волосы приобретают привычный чёрный окрас. – А тебе рыжий идёт, никогда не перекрашивайся.

– Да я не собиралась, – лепечу я, прокручивая в голове мысль, что Бэддок, возможно, и не собирается меня убивать. Во всяком случае, не сейчас. Если она вообще имеет какое-то отношение к тому, что творится в замке. Глядя на девушку, неторопливо усевшуюся прямо на мраморный пол туалета, я почему-то никак не могу сейчас ассоциировать её с хладнокровным убийцей.

– Хочешь? – вполне миролюбиво спрашивает она, протягивая мне какой-то пакетик. Зная о пристрастии Фиби к куреву, мне не стоит большого труда догадаться, что это.

– Нет, спасибо, – отвечаю я, по-прежнему наблюдая за ней через зеркало. Фиби, похоже, моё странное поведение ничуть не смущает, она невозмутимо продолжает заниматься своим делом. Словно зачарованная, я смотрю, как она медленно завершает все приготовления.

Наконец, девушка неторопливо затягивается, и всё лицо её выражает состояние наивысшего блаженства. Была не была, я медленно поворачиваюсь, подхожу к ней и опускаюсь рядом на мраморный пол.

– Скажи, Фиби, ты давно этим балуешься? – пытаясь завязать разговор, спрашиваю я.

– Только не начинай мне читать морали, Эванс! – восклицает Бэддок, и вся её миролюбивость мгновенно исчезает. В расширенных чёрных зрачках, почти закрывших собой синеву её глаз, плещется гнев. – Ты не моя мамочка! – она резко выпрямляется. – Я не позволю никому указывать, как мне жить! Не позволю!

– Тише, я и не собиралась… – отвечаю я, и, видимо, довольствуясь этим ответом, Фиби мгновенно успокаивается и вновь обмякает на полу.

– Давно, – тихо отвечает она, выпуская дым.

– Вы ведь с Джоном и Кеном общаетесь, верно? – осторожно продолжаю я. Перепады настроения девушки меня немного пугают, развеивая мысли о её безобидности.

– Да, они крутые, – губы её расплываются в улыбке, в то время как глаза закрыты, – Придурки…

– Я видела, как вы танцевали вместе на вечеринке у Слизнорта, на Хэллоуин, – вру я.

– Поверь мне, наших танцев ты видеть не могла, – ответила Фиби, рассмеявшись как безумная.

И зачем я начала этот разговор? Если это и вправду она, то, несомненно, мои слова пробудят у неё догадку, что я подозреваю её. А значит, мне не жить. Хотя, учитывая то, что мародёры следят за мной, возможно, это даже пойдёт нам на руку. Удастся поймать её на живца. Как можно незаметней я достаю из сумки волшебную палочку. Палочка Бэддок же валяется рядом с ней на полу. Пока у меня есть преимущество.

– Мы, конечно, ещё те и извращенцы, но всё же предпочитаем танцевать не на глазах у публики, – проговорила она сквозь смех. – Поэтому мы нашли для танцев более укромное местечко.

– В смысле? – нахмурилась я, не понимая, к чему она ведёт.

– Ты ещё маленькая и невинная, – прошептала Фиби, склонившись прямо над моим ухом. – Вероятно, таких танцев ты ещё не танцевала. – И она вновь разразилась безумным смехом, увидев, наконец, понимание на моём лице.

Дверь распахивается настолько резко, что я подпрыгиваю от испуга. В туалетную комнату врывается Джеймс. Видно, что он бежал сюда: дыхание сбилось, на лбу выступили капельки пота. Не отрывая взгляда от Фиби, он резко схватил меня за руку и рывком поднял с пола.

– О, Поттер, – брови равенкловки взлетают вверх. – Ты ничего не перепутал?

– Пошли, – рычит он, игнорируя её вопрос.

Последнее что я вижу, прежде чем меня выталкивают из туалета, это удивлённый взгляд Бэддок, так и застывшей с косяком в руке.

Пожалуй, никогда ранее мне не приходилось видеть Джеймса настолько злым. Не слушая что-то кричавшего нам вдогонку Ремуса, он быстро пронёсся по коридору, волоча меня за собой. Наконец, мы остановились около безлюдной ниши, и Поттер почти грубо втолкнул меня туда. Вид его не предвещал ничего хорошего. Карие глаза метали молнии, заставляя меня съёжиться и попытаться слиться со спиной.

– Ты с ума сошла? – неожиданно тихий голос напугал меня, пожалуй больше, чем, если б он перешёл на крик. – Из всех нас именно ты в большей опасности. А ты премило болтаешь с нашей главной подозреваемой в туалете.

– Насколько я поняла, я нужна им живой. Это раз. Она не стала бы пытать меня прямо в туалете, тем более Ремус был за дверью. Это два. Я могла бы что-нибудь больше узнать о ней, если б ты не ворвался. Это три.

– Почему ты так уверена, что она бы ничего тебе не сделала? Империус – раз. Пытать? Могла и пытать, почему бы нет?

– Ремус бы услышал мои крики! – возразила я.

– Если б она применила Силенцио, то нет, – парировал он. – Ремус за дверью – вообще не аргумент. Мой стеснительный друг, если ты не заметила, не имеет привычки вламываться в женские туалеты.

– Зато тебя это ни капельки не смущает, – съязвила я.

– Увидев, с кем ты находишься наедине в замкнутом пространстве, я вынужден был пренебречь правилами приличия.

Я гневно втянула воздух, подавляя желание сказать колкость в ответ.

– Беспокоился бы ты лучше о своей Крис, – огрызнулась я. – Бэддок её ненавидит.

– Кристиан в курсе наших подозрений, и она ведёт себя не так безответственно как ты.

– Да, вот только она спит с ней в одной спальне!

– Значит, теперь она будет спать в моей спальне, – отрезал Джеймс. Это был удар под дых. Почувствовав, что мне не хватает воздуха, я шумно вдохнула. «Успокойся, успокойся, успокойся, – твердила я сама себе, чувствуя, что меня охватывает отчаяние.

– Фиби была с Кеном и Джоном на Хэллоуин, – выдавила из себя, наконец, я. – Они… ну, в общем….

– Что? – я покраснела под пристальным взглядом Джеймса.

– Ну … это…. Спали в одной спальне.

Он мрачно усмехнулся.

– Хочешь сказать, не она?

Я покачала головой.

– Они говорят тоже самое, – мрачно усмехнулся он. – Сегодня ночью это проверим. Попробуем достать их воспоминания. Если они говорят правду, то нашим глазам будет представлена любопытнейшая картина.

– Пошляк, – кинула я, заставляя себя улыбнуться.

– Я про то, что у нас опять расширился круг подозреваемых, – совершенно невозмутимо заметил он. – А ты о чём?

Я отвернулась, пытаясь скрыть пылающие щёки. Несколько минут мы стояли молча. А ведь мы совсем рядом с тем местом, где наткнулись на труп Клэр. Страх охватывает меня с новой силой. Если Фиби не причём, то тогда кто?

– Эй, – Джеймс легонько толкает меня в плечо своим. – Не бойся, я за тобой приглядываю, как и обещал.

Мне хочется так много сказать ему, начиная от слов благодарности заканчивая признаниями, но я лишь робко улыбаюсь в ответ. Его глаза уже не мечут молнии, он смотрит на меня с теплотой и нежностью. Время застывает, когда его рука осторожно заправляет мне за ухо выбившуюся прядь. Кожа горит под его пальцами, и на мгновение я уже начинаю рассчитывать на что-то большее, как …

– Джеймс! Вот ты где! А я тебя как раз ищу! – рядом с нами появляется Кристен, как всегда безупречно завитая и неподражаемая в своей красоте. – Привет, Лили! Прости, я напугала тебя тогда на вечеринке.

Похоже, она не заметила, что наш разговор с её парнем был близок к тому, чтобы перейти в несколько иное русло. Или это только мне только показалось? Как бы то ни было, у меня не было никакого желания наблюдать за этой парочкой. Тем более, когда Кристен, обхватив шею Джеймса, буквально впилась поцелуем в его губы.

– Постой, – Поттер схватил меня за рукав, предотвращая мою попытку улизнуть. – Ты ведь шла на ужин? Мы тоже туда идём.

Я ёжусь, когда глаза Эйн удивлённо распахиваются. Я мысленно ставлю себя на её место. Да, дружелюбия теперь от неё не жди. В последнее время, наживать себе врагов стало моим основным занятием.

– Я не голодна, – ледяным тоном замечает она. – Не буду мешать вашей тёплой компании.

– Крис, – Джеймс обеспокоенно хватает её чуть ниже локтя. Поздновато одумался. В глазах девушки плещется ярость и обида. Не желая присутствовать при их разборках, я быстро удаляюсь, прежде чем Поттер попытается меня остановить. Почти бегом добираюсь до Большого зала. Тут практически вся школа, а значит я в безопасности. Увидев Ремуса, торопливо подсаживаюсь к нему.

– Прости, – чуть смущённо говорит он. – Я должен был войти, тебя не было слишком долго…

– Всё в порядке, – улыбаюсь я. – Джеймс со своим вмешательством только не дал нам с Фиби договорить. Хотя общались мы неплохо.

Люпин ничего не говорит, только качает головой. Похоже, ему с самого начала не верилось, что убийца – это девочка-метоморф.