Текст книги "Загадай желание (СИ)"
Автор книги: prostole
сообщить о нарушении
Текущая страница: 70 (всего у книги 75 страниц)
– У него собачий аппетит. – Скользя глазами по ее плечам и груди, проговорил я. – Джастер даже и не заметит, что хозяева уединились ненадолго.
– А как же ужин? Ты ведь голодный у меня. – Она наблюдала, как я расстегивал пуговицу за пуговицей на ее блузке.
– Закажем пиццу. – Я снял с нее блузку и за пояс джинсов притянул эту девчонку к себе. – Ты необходима мне здесь и сейчас.
– Тейлор… – Марина вцепилась в мою футболку, но я уже включил воду…
Только я и она… Под теплым дождем моросящих капель, смывающих оставшуюся одежду с наших разгоряченных от желания тел… Нетерпеливые и безудержные, настроенные друг на друга… Любящие со всей страстью, отдающие и ничего не просящие взамен, но получающие так много… Вместе на всю жизнь…
Air Supply «Even the Nights Are Better»
Будничные дни сменялись один за другим в постоянных делах и хлопотах, я и не заметил, как пролетел последний летний месяц.
Марина готовилась к началу занятий в университете и потихоньку собиралась в Москву. Она постоянно была на связи со своей мамой, и порой, становясь случайным свидетелем их телефонных разговоров, я с улыбкой наблюдал, как моя восемнадцатилетняя девушка дает советы и успокаивает ту, которая дала ей жизнь.
Я же настраивался на промо заключительной части Сумеречной Саги, закончив сниматься в «Трейсерах». А еще сам себя настраивал и успокаивал одновременно, что расстаюсь со своей любимой только на несколько дней. Они быстро пролетят. И моя Марина вернется в Лос-Анджелес. Вернется ко мне.
А вместе мы готовились к празднованию ее дня рождения…
Моей любимой девчонке исполнялось девятнадцать лет, и я намеревался воплотить в этот день ее самые заветные желания. Тут мне на помощь, как часто и бывало, пришли наши добрые друзья.
Валькирия и Макс, Роберт и Кристен, Райан и Мэдлин – все были приглашены тринадцатого сентября на праздник в наш с Мариной дом, нашу облюбованную квартирку.
Валя, как верная подруга, пообещала незаметно выспросить у Марины все ее пожелания касательно празднования собственного дня рождения. Она, как всегда, болела всем сердцем за нас обоих. И Макс всячески ее в этом поддерживал, всегда, но ненавязчиво присутствуя в нашей жизни, готовый дать совет, выслушать и прийти на помощь в любую минуту.
Роб и Крис – тоже два советчика, всегда увлеченные друг дружкой, – даже в разговорах с друзьями, но это никогда не мешало им прислушиваться и вовремя оказать поддержку не только словом, но и делом. Именно Роберт помог организовать один из сюрпризов для Марины, а точнее по предварительной договоренности пришел вместе со мной в Китайский театр, а уж вдвоем-то мы имели вес в плане достижения необходимого.
Райан – самый близкий друг, никого сейчас не замечал, кроме своей любимой супруги Мэдлин, впрочем, как и она. Это двое просто излучали любовь с тех пор, как поженились, и стремились с каждым поделиться своим счастьем. Райан подтрунивал над нами, например, когда мы собирались мужской компанией в спорт-баре, что они с Мэдлин первыми станут родителями. Но пока подтверждения его слов мы от Мэдлин не дождались.
Еще одна любимая теперь Маринина подружка. Наши с Райаном девчонки столько общих дел нашли! В клуб моя девушка заезжала частенько – в стенах этого заведения даже организовали одну из фото-сессий Марины в рамках рекламной компании модного молодежного бренда. Мэдлин стала частым гостем в нашем доме – они болтали обо всем на свете, а уж излюбленным занятием стало совместное выгуливание Джастера и Медведя. Девчонки даже на прием к ветеринару своих питомцев в один день записывали. Марина такое удовольствие получала, что мне оставалось только догадываться, как же она мечтала о собаке. Как же хорошо, что и это ее желание я исполнил.
Нет, наше желание, конечно.
Джастер еще больше сплотил нас с Мариной, мы стали настоящей семьей, а учитывая, что последние несколько месяцев жили отдельно от родителей, научились распределять не только обязанности по дому, но и заботу о питомце. Впрочем, Джас рос вполне самостоятельным псом в том плане, что он сразу понял, что его хозяева – люди очень занятые, и отсутствие одного из них или обоих сразу – это временное явление. Поэтому он спокойно переносил разлуку, живя в доме моих родителей под неустанным присмотром Макены.
Пока я был занят на съемках фильма, с Джастером оставалась Марина, а теперь, когда она улетала в Москву на пару недель, забота о питомце ложилась на мои плечи. Правда, лишь на несколько дней, пока мне самому не надо было улетать в Бразилию.
В день рождения Марины мы также завезли Джаса в родительский дом с ночевкой, и мама, ни слова не сказав, поняла причину, хоть я пытался робко добавить, что нам, мягко говоря, будет немного не до пса, она-то догадалась: я хотел побыть с Мариной, не отвлекаясь ни на кого. О, моя проницательная мама!
Она как ни в чем не бывало увела мою девушку в гостиную, чтобы поздравить ее с днем рождения в кругу семьи, оставив меня, смутившегося до кончиков волос, на пороге родного дома. Но даже оттуда я заметил, как празднично преобразилась наша гостиная: цветы в вазах, зажженные ароматические свечи, торт на столике и, конечно, подарки в красочных обертках, коробочках и пакетах.
Марина смутилась не меньше моего, впрочем, как обычно, и мельком оглядывалась из объятий мамы на застывшего меня, мысленно прося присоединиться к ней.
В чем заключалось отличие между нашими мамами – так это в том, что мама Анна робела всякий раз, когда я обнимался с ней при встрече, а вот моя мама с радостью затискивала Марину в объятиях и не спешила ее отпускать, несмотря на смущение последней. Вот и в этот раз я преодолел гостиную в несколько шагов и так естественно потянул Марину за талию, усаживая рядом с собой на диван, закинул руку ей на плечо и включился в неспешный семейный разговор.
Марина расчувствовалась, слушая поздравления от моих родителей, приняла к сведению все наставления, благодарила за заботу и внимание. Она стала частью моей семьи, и о большем счастье я и мечтать не смел.
Мы провели дома чуть больше часа, но больше, к сожалению, не получалось: этот день у меня был распланирован, и время уже торопило ехать дальше, о чем я сообщил всем присутствующим в гостиной, едва мы закончили пить чай. Оставалось только попрощаться с родителями и попросить Марину не задерживаться, пока отнесу подарки в машину.
День обещался быть теплым и солнечным – в принципе, как и подобает дню, на который выпал праздник. Пока все складывалось так, как я и задумал в желании порадовать свою любимую: доставки осуществлялись точно ко времени, двери в те места, куда нам нужно было попасть, были открыты только для нас, а друзья – все, как один, – подтвердили, что… впрочем, пока не время об этом.
Только вот моя девушка, оставаясь в неведении – как ей и полагалось, пыталась скорректировать мои планы, с легкостью привнося свои задумки. Так случилось и в это утро, задержавшее нас в квартире чуть дольше намеченного по причине того, что Марина задумала соблазнить меня, пообещав, что будет хорошо. Естественно я не устоял перед ее чарами. К слову, было действительно хорошо…
Я погладил нагретую дверцу машины, прежде чем захлопнуть ее, и обернулся на звук открываемой входной двери родительского дома…
Марина вышла на улицу и тут же попала под солнечные лучи, заискрившиеся бликами на ее бронзовой коже, отлившиеся растопленным шоколадом в волосах, засиявшие в серебристых глазах. А я будто попал в плен, не в силах отвести взгляда от такой красоты: длинные, стройные ноги на высоченных каблуках, короткие шортики, топ со множеством бусинок на тонких посеребренных нитях, пиджачок с укороченными рукавами – идеально сидели на точеной фигурке моей девушки, укладка и макияж, сделанные ею собственноручно, не хуже, чем в салоне красоты…
И конечно же, любовь, которую она излучала в ответном взгляде, в улыбке, в каждом жесте по отношению ко мне…
Марина что-то тихо сказала Джастеру на прощание, и тот послушно вернулся в дом, а, закрыв за ним дверь, она не спеша спустилась по ступеням и подошла ко мне. Забрав у нее еще два подарочных пакета, я, разглядев внутри плюшевых мишек, отшутился, что нам пора открывать интернет-магазин. Моя любимая засмеялась шутке и заверила меня, что займется отправкой игрушек в детские приюты, как только вернется обратно в Америку.
Еще две игрушки присоединились к подаркам, что уже лежали на заднем сидении машины, а я, наконец, приобнял свою Марину. Одно дело – любоваться ею, и совсем другое – чувствовать в своих руках. А еще мне очень хотелось запечатлеть ее такой на фото…
Мысль улетучилась, стоило Марине прижаться ко мне, обдав ароматом чарующих духов, в букете которых я все равно уловил медовый привкус. Она поцеловала меня в щеку, затем, повернув ладошкой к себе, замерла на мгновение на моих губах, но стоило мне ответить, сама вдруг напомнила о времени. Видимо, любопытство ею завладело еще с утра, и я, не смея больше держать свою девчонку в неведении, посадил ее в машину и рванул от дверей родительского дома туда, где Марину ожидал сюрприз.
А вернувшись в квартиру уже под вечер, мы вплотную занялись подготовкой к праздничному ужину в преддверии прихода гостей. И между делом я неустанно напоминал моей дорогой имениннице о том, что она пообещала мне по пути домой. Марина отмахивалась от моих приставаний, отнекиваясь от каких-либо ранних обещаний, мягко – но настойчиво утверждая, что я выдавал желаемое за действительное, а на самом деле у нее в мыслях ничего подобного не было. В конце концов, я не выдержал, и когда последний испеченный блин был переложен на тарелку, подхватил Марину, перекинув ее через плечо, и решительно направился в ванную комнату.
Она конечно же заверещала, чтобы отнес ее обратно, но я даже запер нас – для надежности, не оставив своей любимой выбора.
В итоге меня ждала участь Джастера! Марина ни в какую не пожелала принять со мной душ, пришлось довольствоваться ванной – и то одному, но зато я добился желаемого. Сидя по пояс в теплой воде, и прикрыв глаза от удовольствия, наслаждался теперь прикосновением ее проворных пальчиков к своим намыленным шампунем волосам. Чуть позже она смыла водой пенную шапку с моих волос и, прежде чем я успел открыть глаза, упорхнула из ванной комнаты, предупредив, чтобы не задерживался, поскольку ей нужен помощник на кухне.
За окном вечерний Лос-Анджелес зажигал огни, а у нас с Мариной все было готово к празднованию ее дня рождения. Даже получилось выиграть немного времени, которое мы потратили друг на друга, наслаждаясь теми немногими спокойными минутами общения перед ее отъездом. Она уютно устроилась в моих объятиях, с улыбкой шептала на мне на ухо слова любви, гладила по волосам, не успевшим высохнуть окончательно, смотрела в мои глаза, я же видел в ее безграничную любовь. Время от времени я позволял себе прервать ее поцелуем, тронув за подбородок или приложив ладонь к ее пылающей от волнения щечке, и тогда Марина перехватывала мое запястье, чтобы посмотреть на часы. Она уже начинала беспокоиться, что никто из друзей до сих пор не появился, и хоть я заверял, что все обязательно придут, моя любимая именинница все равно держала телефон рядом с собой, намереваясь уже звонить Валькирии или Мэдлин.
Но, к счастью, этого делать не пришлось, так как звонок в дверь сорвал Марину с дивана, на котором мы с ней сидели, я поспешил следом, но на пороге гостиной приостановился, облокотившись об косяк, наблюдая…
Распахнув входную дверь, моя девушка замерла, а потом со счастливой улыбкой вкупе с удивлением обернулась на меня. Я невозмутимо развел руками и вновь сложил их на груди. Да, и этот сюрприз удался. Все наши близкие друзья по предварительной договоренности пришли вместе. И сразу после того, как Марина выскальзывала из очередных объятий, наступала моя очередь поприветствовать гостя или гостью.
В этой компании не было секретов или недосказанности. Мы слишком хорошо знали друг друга, поэтому общение не прерывалось ни на минуту, только разбавлялось шутками и незлобными подколками в адрес одного из нас, кто в данный момент привлекал к себе внимание.
Но больше всего взглядов, как то и подобало, притягивала к себе в этот вечер моя Марина, и она отлично справилась с ролью гостеприимной хозяйки, смущаясь от поздравлений и не оставив без внимания никого из гостей, разделивших с ней ее праздник.
Я с тихой радостью наблюдал, как она светилась улыбкой весь вечер по мере того, как исполнялись ее маленькие желания. Торт со свечами был – куда же без венца торжества!
Я помог ей справиться с девятнадцатью зажженными свечами, а когда на несколько секунд в гостиной воцарилась темнота, поцеловал так сладко и нежно, насколько был способен, затем поздравил свою Марину с днем рождения. Слова благодарности, которые она прошептала в ответ, затронули самые ранимые струны в моей душе. Я все сделал так, как она и желала, угадал, спланировал, исполнил. День, полный сюрпризов, подарков и признаний, медленно подходил к своему логическому завершению, уступая место ночи – не менее значимой, ночи, наступление которой ознаменовывалось годовщиной уже нашего личного с Мариной праздника…
Christina Perri feat. Steve Kazee, «A Thousand Years» (Part 2)
К тому моменту, когда мы вышли из ванной комнаты, спальня окрасилась в сумеречные тона.
Я с трудом различал силуэты интерьера, и то – благодаря лунному свету, так ненавязчиво проникающему в темноту.
– Иди ко мне, honey. – Пропустив свою полусонную девушку вперед, я незамедлительно прижал ее к себе, помогая сориентироваться в потемках. – По шажочку... не спеша дойдем до кровати…
– Тейлор, я знаю дорогу, и я еще не сплю… – Марина пыталась слабо возражать как моим словам, так и действиям, тем не менее позволяя вести себя.
– …Не сворачивай с лунной дорожки, милая, тогда точно не потеряешься. – Не унимался я, поддавшись настрою, что дарила эта ночь. Казалось, все вокруг было окутано магией. Волшебство витало в воздухе.
– Разве у меня получится потеряться? Ты всюду найдешь, милый. – Возможно, Марина чувствовала то же самое. В моих объятиях она расслабилась и похоже решила подыграть мне. Но нет, все происходящее между нами сейчас было всерьез.
– Обернусь волком и хоть на краю земли найду тебя, желанная моя… – В подтверждение своих намерений, я покрепче обнял свою сонную Марину и тихонько зарычал ей на ушко: – Самая любимая, самая сладкая... Так бы и съел…
– Тей, мне щекотно!.. – Марина по привычке взвизгнула, едва не подскочив на месте, стоило мне прикусить ей мочку уха. Но я удержал эту недотрогу, не дав ей вырваться. Подхватил на руки и донес до кровати:
– Постель подана, принцесса. – Осторожно опустил свою ненаглядную на нетронутые с утра простыни.
Прошептав: «Спасибо», она тотчас же перелегла на свою сторону и, посмотрев на меня с лукавством, похлопала ладошкой по матрасу с моей стороны, как бы приглашая разделить с ней постель. Черт, я, сам не знаю, почему, зарделся, в смущении надавив коленом на матрас. Но Марина уже снова тянула ко мне руки, и, едва я юркнул под одеяло, обняла меня за шею, притянув к себе. Просить о поцелуе перед сном необходимости не было – она сама потянулась за лаской…
Я не заставил ее долго ждать, накрыв ртом податливые теплые губы. Сомкнув ресницы и зарывшись рукой в густые волосы Марины, целовал и целовал, не в силах остановиться.
– Тейлор…
– Мм?.. – Открывать глаза уже вовсе не хотелось.
– Посмотри на меня…
– Я еще не сплю. – Подняв отяжелевшие веки, я всмотрелся в черты, ставшие до боли родными.
– Спасибо тебе. – Марина тронула своим дыханием мои чуть разомкнутые губы. – Это был самый чудесный день рождения из всех, что я пока отмечала. Не знаю, как тебе удалось догадаться, но я мечтала именно об этом. Ты у меня самый замечательный парень на свете.
Я улыбнулся, почувствовав ее губы на своих, легонько ответил на поцелуй и, пытаясь соображать на ходу, выдал оправдательную реплику:
– Я просто наблюдательный, милая. Ну что ж, если угадал твое желание, то искренне рад этому.
– Ты весьма наблюдательный, дорогой мой. – Усмехнувшись на этой фразе, она поддалась вперед, заставляя меня перелечь на спину, и нависла сверху. – А я догадлива, не забыл?
– Нет. – Смысла отпираться не было: Марина разгадала все мои замыслы. Ну, и пусть. Она знала, что я ради нее все это затеял, а потому ничего кроме благодарности в этот вечер мне от нее было не дождаться.
– Тей, несмотря на то... что ты готовил для меня этот праздник, ты… можешь исполнять желания. У тебя есть этот дар. – Ее ладошка легла на мою щеку, и я потерся об нее, силясь, чтобы снова не сомкнуть ресницы.
– Правда?
– Да. Я могу доказать. – Она не переставала гладить мою запылавшую от потаенной радости щеку. – В нашу первую ночь ты совершил подвиг, о котором единожды и вскользь было упомянуто в разговоре между мной и Кариной накануне моего восемнадцатилетия. Мы с ней вспомнили Димку тогда – он не пришел в тот день поздравить меня, а бывшая подруга все подначивала, когда я наконец пересплю с ним. – На этих словах меня как всегда передернуло ревностью, стоило только подумать, что МОЯ Марина могла принадлежать кому-то другому, кроме меня. – Тейлор! – Конечно, она уловила мой настрой, и ладошка тронула щеку чуть укоризненно. – Я всего лишь хочу рассказать тебе кое о чем…
– Прости. Продолжай.
– Ты уже знаешь мое мнение касательно этой личной темы. Я не спешила отдаваться из любопытства или по принуждению со стороны так называемой подруги. Я ждала. Случая. Я ждала тебя. – Ее тоненькие пальчики смущенно запорхали по моей скуле. – И ты… влез ко мне в окно в одну дождливую осеннюю ночь. Забрался на четвертый этаж пансиона. Это был поступок. Ведь ты решился на признание, не зная еще, отвечу ли я взаимностью. Ты удивил, покорил, влюбил в себя окончательно. – Марина прижалась сильнее, и я обхватил ее тонкую талию одной рукой. – Об этом поступке я оборонила в ответ на реплику Карины. Сама не знаю, почему так сказала, но каким-то чудесным образом это неосознанное желание осуществилось, благодаря тебе, любимый. Никогда не забуду нашу первую ночь…
– Я тоже не забуду, honey… – Обняв свою девушку теперь двумя руками, я перетянул Марину на себя и сладко поцеловал в шею, что открылась моему взору. – Ты даже не представляешь, как много та ночь значит для меня.
– Ты впервые поцеловал тогда. – Марина склонилась надо мной с улыбкой, едва я отнял губы от ее шеи.
– И не только поцеловал…
– О, я знала, что ты зацепишься за эту фразу. – Она дернула меня за мочку уха и снова уперлась обеими руками о подушку, на которой я возлежал. – Я мечтала, чтобы ты поцеловал, я грезила о поцелуе и ждала. Это было так волнительно, так прекрасно, Тей.
– Было? То есть сейчас мои поцелуи уже не так волнуют тебя? – Я едва не зарычал от удивления. В шутку, естественно.
– Нет! Я не то имела в виду. – Ее смех разлился по спальне перезвоном серебряных колокольчиков. – Ты волнуешь. Еще как волнуешь. Но и волноваться временами ох как заставляешь!
Ну, вот. Сам виноват, схлопотал за свои подколки в адрес той, которая любила меня безмерно.
– Я очень люблю тебя, Марина. – Мое признание естественным образом прозвучало в ответ собственным мыслям. – Я с ума схожу, когда тебя нет рядом. Я беспокоюсь – да. Скучаю – да. Ревную – и с этим согласен. Но я люблю. И это – объяснение всем моим поступкам.
– Как бы мне хотелось порой, чтобы ты мог прочитать мои мысли и тогда убедился бы, что в них нет места другому… Только ты навсегда в моем сердце и в моей душе. – Лунный свет яркой дорожкой блуждал по нашей комнате, и отсвет упал на профиль моей девушки, отчего ее кожа приобрела бронзовый оттенок. Я невольно отвел глаза на виновницу полуночного сияния – золотой диск луны возвышался на небе над домом, где жили мы с Мариной. Но моя любимая не дала мне долго наслаждаться ночной красавицей, снова переключив внимание на себя одним касанием пальцев моего подбородка. – Я очень люблю тебя, Тейлор.
– Ты жизнь моя. Любовь моя. Моя Марина. – Притянув ее к себе и обняв руками и ногами, я слился с нежными губами в жадном поцелуе, загадав одно единственное желание: пусть Марина почувствует всю силу моей безграничной любви к ней. А я буду самым счастливым, зная, что любим ею.
Вжимая Марину всем телом, я задрал вверх по ее бедрам свою футболку, в которой она частенько спала, сказав мне однажды, что так ей легче переносить разлуку. Я не возражал.
Маринины движения сделались чуть более раскованными, и теперь нас разделяло лишь нижнее белье обоих, которого я почти не ощущал. Она завлекала меня поцелуями, не провоцировала на активные действия, но позволяла и раскрепощала, чем я безоговорочно пользовался, стискивая, ласкаясь, прикасаясь так, как было позволено только мне, так, как желала она…
– Луна сегодняшней ночью такая яркая. – Прошептала она мне ухо и потерлась щечкой о мою заросшую щеку. – Ты заметил?
– Я завелся... Ты не заметила разве? – Прохрипел ей в шею, к которой прильнул, едва Марина отняла губы, чтобы восстановить дыхание. Так она к тому же и свой взор обратила на ту, благодаря которой мы познакомились.
– Я чувствую, милый, но… подожди немного. – Она заворочалась под одеялом, подо мной – и я с трудом поборол желание стащить с нас обоих оставшуюся одежду и… – Тейлор, посмотри на меня.
– Я с тебя и так глаз не свожу… Эй, ты что, плакать надумала, honey?.. – Вглядевшись в любимые серые глаза, вдруг уловил в них хрусталики слез.
– Прости, не ожидала, что расчувствуюсь. Правда, не предполагала, но сейчас, когда вспомнилось, сколько всего случилось за прошедший год, как все начиналось между нами, как складывались наши с тобой отношения, я не хотела расплакаться, но слезы сами полились.
– Сами, значит... – Я поймал поцелуем слезинку у виска. – По-прежнему соленые драгоценные слезинки.
– Ты все понимаешь, милый. – Еще одну слезу Марина утерла ладошкой и снова обняла меня за шею двумя руками. Крепко-крепко. – Ты всегда все поймешь… С годовщиной, Тейлор.
– С годовщиной отношений, любимая. – Я замер на ее губах. Протиснул руки под подушку и снова поцеловал свою Марину. Коснулся поочередно губами сомкнутых глаз, на кончиках ресниц которых застыли капельки слез. Замер на секунду на наверняка раскрасневшемся носике. И вновь вернулся к манящим меня губам.
Она всегда будет манить меня. И я буду рваться туда, где в данный момент есть она. За вынужденными расставаниями последуют радостные встречи, и тем ценней станут моменты неповторимого счастья. Прошедший год, словно одна маленькая жизнь, показал нам различные грани взаимоотношений. Мы с Мариной прислушивались и присматривались друг к другу, добивались и боролись друг за друга, любили и словно обретали крылья от осознания, что любовь взаимна.
Эта девушка из заснеженной России стала мне ближе, чем кто-либо. Поначалу такая далекая, словно сон наяву, которым я грезил в ожидании первой встречи, словно сказка, зачаровывающая меня, словно мечта, к которой я так стремился.
Мое исполнившееся желание.
Отныне и на всю жизнь – моя реальность. Доверчивая и искренняя, легкоранимая и всепрощающая, гордая и своенравная, сочувствующая и готовая пожертвовать собой ради спасения другого – заполнившая мой мир, но – не поработив, наоборот, даря всю себя без остатка.
Моя потребность, необходимая, как воздух, как свет, как второе дыхание.
Можно ли было любить ее сильнее? И все-таки я любил. Любил так, как не любил никогда ни одну. Рядом с ней я познал и себя, многое переиначил в своей жизни, во многом раскрылся с ее помощью, многого добился, благодаря ней.
И все же оставалась в моей Марине некая загадка. Возможно, она являла собой ту самую непознанную загадочную русскую душу. Но для меня это означало лишь одно – она всегда будет удивлять меня, завлекать и разжигать пламя любви у меня в душе еще сильнее. Это бесценный дар, которым Марина была наделена, передавшийся ей сквозь не одно поколение прекрасных ворожей, некогда обитавших в таинственном волшебном лесу…
И сейчас она смотрела на меня со всей любовью, что излучало ее сердце. Она разделила и мои мысли на двоих, мысленно вторя моим словам от своего имени. Порой гораздо больше можно было сказать, не произнеся ни слова… Да и не нужны нам были слова на такой запредельной близости…
Маленькие ладошки зарылись мне в волосы, перебирая растрепанные кудри на затылке – это было чертовски приятно, и я едва не замурчал от удовольствия, словно волчонок, приласканный своей желанной. Марина почувствовала мое настроение, ее губы дрогнули в улыбке, я ощутил это своей запылавшей вдруг щекой.
– Тей, я хочу быть с тобой этой ночью. – Прошептала она, будто издалека, лаская мой слух чуть хрипловатым голосом. – А ты разделишь ее со мной?
Во мне разом вспыхнули все нервные окончания, стоило только на десятую долю секунды вообразить, что подразумевали ее слова… Всем телом Марина потянулась ко мне… Обнажив свою душу, она вверяла мне себя…
И приняв ее в свои объятия, в ответ я произнес только одну фразу, после чего дал ей все, в чем она нуждалась, все, чего так желал сам:
– Я с тобой, honey, на всю ночь, и не отпущу до самого рассвета…
И накрыл нас обоих одеялом.
Эта ночь и не могла быть иной. То, что случилось ровно год назад, изменило наши с Мариной судьбы, соединив их в одну. Мы успели исполнить не одно желание друг друга, но именно нынешней ночью чувствовали невероятную потребность ощутить взаимную силу притяжения. Только так, а не иначе, мы должны были провести эту мистическую ночь, годом раньше подарившую нам волшебную встречу.
Настолько реальны и ощутимы были прикосновения моей Марины, когда-то казавшейся мне лишь зеркальным отражением в зеркале ванной комнаты незнакомой московской квартиры.
Настолько трепетны были ее поцелуи, напомнившие самый первый – робкий, нежный, страстный.
…Казалось, она спешила, опережая время, отдавалась своим чувствам, отдавалась мне… И я превысил скорость, не желая отстать от своей любимой… Упираясь ладонями в подушку… Стискивая простыни… Сжимая ее горячую кожу… Вжимая Марину с такой страстью, словно стремясь слиться с ней воедино, и не находя сопротивления… Она открыта для меня, она раскрепощена только для меня… Ударами своего сердца о мое, жарким дыханием на моих губах, хриплым полушепотом, перекатившимся в звонкий крик на самом пике блаженства…
Я сгорел в ее объятиях, отдав всего себя, и возродился вновь, всем телом ощущая ее живительную силу…
А после мы долго целовались, прижавшись друг к другу и никуда не спеша… Марина гладила мои плечи, мои же руки блуждали по ее спине, ненавязчиво спуская одеяло чуть ниже… В какой-то момент времени она коснулась своим бедром моего, мысленно намекая, что готова снова, и потянула меня на себя, не прерывая нашего поцелуя… И вновь я подмял ее под себя, одурманенный ею, с осознанием, что тоже готов вновь поддаться искушению…
Комната окончательно погрузилась в сумрак наступившей в Лос-Анджелесе ночи. Если бы не луна, сияющая над нашим окном, вряд ли можно было бы сейчас разглядеть хоть что-то. Но вот что наверняка – для того, чтобы почувствовать близость любимого человека, этого было более чем достаточно…
Я оставлял невесомые поцелуи на ее плече, Марина, сидящая у меня на коленях, подставила шею, и я продолжил исследовать ее тело губами, добравшись до другого плеча – зажившего после авиакатастрофы. Она стиснула коленями мои бедра и чуть поддалась вперед, видимо, почувствовав мои осторожные прикосновения, словно уловив промелькнувшие грустные воспоминания. И я, не думая таиться, обнял свою исстрадавшуюся девчонку и сам спрятался в ее объятиях – мы оба пожелали остановить ход времени на один только миг, запечатлеть его в памяти…
Но вот она уже провела щечкой по моей заросшей скуле, коснулась губами моего лба, взяла мое лицо в ладони и вгляделась так, будто желала насмотреться на всю жизнь вперед… А ее взгляд отражал всю гамму чувств: от самых светлых до невыносимо тоскливых. И мне ничего не оставалось, как вновь поспешить успокоить свою Марину… Улыбнувшись в сумерках, тронул ее за подрагивающий подбородок, пресекая попытку расплакаться, притянул к себе, поцеловав в чуть приоткрытый ротик…
Пока целовал, опустил обе ладони на ее попу и усадил поудобней, прижав к своему паху… Марина пару раз всхлипнула, отвечая на все мои поцелуи, но дрожать почти перестала, да и плакать вроде бы передумала. Я, желая убедиться в правдивости своих мыслей, теперь сам запечатлелся на своей honey, уже представляя, как буду скучать по этим глазам, этим губам, этой улыбке – Марина улыбнулась мне, хотя в глазах стояли непролитые слезы. Не этой ночью. Даже от счастья (как она любит говорить) я ей плакать не позволю.
А потому слегка повел головой, давая понять, чего желаю – и Марина все поняла, согласно кивнув. Она сама сократила расстояние между нами, замерев на моих губах, нависнув и сломив меня окончательно под нахлынувшими чувствами. Поддавшись, я откинулся на спину, утянув Марину за собой…
Под покровом этой волшебной ночи мы снова и снова растворялись в ощущениях, еще долго не желая отпускать друг друга…
Мне казалось, уже наступил рассвет, но нет. За окном по-прежнему было сумрачно, и только лунный свет рассеивался сквозь темноту. Я потерял счет времени – во всем теле чувствовалась невесомость, а на душе царила умиротворенность.
Марина спала сладким, глубоким сном, прижавшись ко мне. Она лежала на моей руке, и от того ее размеренное дыхание приятно щекотало мое плечо. Меня тоже клонило ко сну, но я как мог еще пытался сопротивляться вполне закономерной усталости. Помял затылком подушку и склонил тяжеленную голову к своей девушке, погладил едва уловимыми прикосновениями пальцев ее руку, обнимавшую меня, и призадумался.
Уже завтра она уедет домой к родителям, уже завтра ночью я останусь один в этой постели, где буду коротать ночи в ожидании Марины. Как же быстротечно время! Его торопишь, будучи в разлуке, но именно за радостными моментами оно пролетает незаметно. Нет, не хотелось мне жить от расставания до расставания, наоборот, я считал дни до очередной встречи со своей honey. И прекрасно зная, что она страдает не меньше моего, я дал себе слово: завтра быть сильным за нас обоих, отпустить ее в Москву с легким сердцем. Но сейчас позволил себе погрустить, оберегая сон своей любимой девушки, ощущая ее всем телом – еще такую разгоряченную и разнеженную от ласк, на которые я не скупился. Марина будет скучать так же, как и я, будет засыпать и просыпаться с мыслью обо мне – так же, как и я ни на минуту не выкину ее из головы. Она не упустит ни одну возможность позвонить или написать и прислушается ко всем моим наставлениям – беречь себя и не попадать в неприятности, но я все равно буду переживать. Впрочем, как и она.
