Текст книги "Загадай желание (СИ)"

Автор книги: prostole

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 75 страниц)

====== Глава 4. А все было намного проще. Марина. ======

Titanic – Piano thème ( вот ссылка если что: http://www.youtube.com/watch?v=nHfeDpV8KkI&feature=related)

Знаменитый аэропорт Лос-Анджелеса «LAX» жил своей привычной жизнью: прилетающие и улетающие точно по расписанию самолеты, очереди на регистрацию, снующие туда-сюда пассажиры и провожатые. Периодически по громкоговорителю объявляли посадку на тот или иной рейс.

Я стояла посреди толпы и вспоминала, как в этом самом аэропорту меня встречал Тейлор. Как будто в прошлой жизни все было: наша первая встреча, первые слова, сказанные друг другу, неловкие прикосновения, робость и смущение, первый поцелуй, первая ночь… Теперь же меня провожали обратно в Россию мои друзья. До сих пор не могла понять и уж, наверное, никогда не пойму, за какие такие заслуги, судьба преподнесла мне этот бесценный подарок – встречу с ним. Я была счастлива уже от того, что Тейлор находился рядом, благодаря ему я испытала чувство первой любви, и когда он ответил мне взаимностью, я просто растворилась в своих ощущениях, наслаждаясь его вниманием, заботой и лаской. Я любила и была любима, теперь мне остались только воспоминания. – Точно ничего нельзя сделать? – Валя внимательно смотрела на меня. – Марина, не поздно еще передумать, пока ты не улетела, есть шанс все исправить. – Нет, – покачала я головой и поправила сумку на плече. – Да уже и поздно что-либо исправлять. – Не надо было так поступать с ним, – сказал Макс, обняв Валькирию за плечи. – Зря ты не сказала всю правду. Он бы понял, и я представляю, как ему нелегко в данную минуту. – Максим, не трави мне душу, пожалуйста, – я взглянула на друга мокрыми от слез глазами. – Думаешь, я не знаю, как Тейлор сейчас мечется в неведении? – Так успокой его! – Максим смотрел на меня, будто пытался загипнотизировать, внушить мне единственное, по его мнению, верное решение моей проблемы. – Разыщи Тейлора и все ему объясни, с самого начала, пусть он знает истинную причину, Марина. Слезинка медленно скатилась по моей щеке и растворилась на коже, оставляя невидимую горячую дорожку, словно раскаленную лаву из страданий, боли и тоски. Так кровоточило мое сердце, бедное и несчастное сердце, в котором зародилось большое, настоящее чувство. И оно крепло, не смотря на огромную пропасть между мной и Тейлором, вопреки обстоятельствам, разлучившим нас. – Позволь ему разобраться в этой чудовищной, запутанной истории, – продолжал убеждать меня Макс. – Прими его поддержку, но не отталкивай. – Не могу, пойми! – Я замотала головой, как маленькая девочка. – Я получила то, что заслужила. Я потерпела неудачу, не справилась с теми обязательствами, которые были возложены на меня, и была наказана. – Марина, почему ты так уверена, что получила по заслугам? – Валя вцепилась в руку своего парня, ища его поддержки. – Потому что это жизнь, Валя, а не романтический фильм со счастливым финалом. – Я судорожно вздохнула. – И эта самая жизнь все расставила по своим местам, указав мне на дверь, которую я и собираюсь тихо прикрыть за собой, оставив Тейлора по ту сторону. Я не ровня ему, и никогда не стану, а тянуть его за собой не собираюсь ни при каких обстоятельствах. – Ты ведь у нас такая умница, одна из самых прилежных учениц в классе… – Она перевела дух. – Была. Давай попробуем хотя бы побороться? – С кем бороться? С собой? Я уже проиграла эту битву. – Джейкоб и Джулиана, сидящие рядышком, смотрели на меня в четыре плюшевых глаза, и казалось, будто они все-все понимают и искренне сочувствуют мне. – Ох, не нравится мне все это, – Макс огляделся по сторонам, будто искал кого-то. – Все как-то неправильно, что ли. Ты не должна сбегать вот так, Марина. – Максим, надеюсь, Тейлор не в курсе, что у меня рейс сегодня? – Нет, ты ведь сама просила держать все в тайне. – Спасибо. – Я выдохнула. – Если бы он сейчас появился здесь, у меня точно не осталось бы сил и желания противостоять его словам. А это было бы нечестно по отношению к Тейлору. – Что толку пытаться убедить тебя, если ты уже все для себя решила, – буркнул Максим, посмотрев на меня исподлобья. – Не пожалей только потом. – От доказательств никуда не денешься, и тут не помогли бы даже деньги. – Но он хотя бы знал, почему вы расстаетесь. – Максим, у Тейлора со дня на день начнется промо-тур «Рассвета», и я не хочу, чтобы он ломал свои планы и занимался исключительно мною. – Я упрямо стояла на своем. – Я и так злоупотребила его временем, ему своих забот хватает, а тут еще я со своими проблемами. Так будет лучше, и тем более он бы ничего не смог сделать. – Для кого лучше? Для тебя или для него? – Не сдавался Максим. – Для нас двоих. Он вскоре забудет обо мне, а я о… нем, – конечно, я врала себе. Как можно забыть о Тейлоре и о наших днях, что мы провели вместе. Все, чего я так опасалась в последние дни, накатывало на меня, как цунами. Я возвращалась в свою реальность, к себе домой. Неужели это был всего лишь прекрасный сон? Именно так я и должна думать. – Забудет, как же… Если мы с ним встретимся, я ему все расскажу, так и знай, Маринка, – на полном серьезе сказал Макс. – Не думаю, что Тейлор еще появится у дверей пансиона или школы, я четко дала понять, что между нами все кончено. – Меня била мелкая дрожь, пришлось сжать руки в кулачки, чтобы хоть немного унять ее. – У нас с ним нет будущего, мы все равно рано или поздно расстались бы, так зачем пытаться выкроить у судьбы еще несколько счастливых моментов? – Макс и Валя внимательно следили за мной. – Моя миссия в Америке с треском провалилась, и мне нечего предложить Тейлору, кроме любви. – Считаешь, что этого недостаточно? – Максим, реальность такова, что даже взаимные чувства со временем угаснут из-за проблем, не имеющих решения, а любовь на расстоянии, это не любовь. – Можно хотя бы попытаться, улететь ты всегда успеешь. – Я всегда знала, что Макс обладает неимоверной силой убеждения, но если я поддамся на его уговоры, то причиню Тейлору еще больше боли. Рано или поздно я буду вынуждена вернуться в Россию. Так чего ж оттягивать? – Валька, ну скажи хоть ты ему. – Я с мольбой посмотрела на подругу. – Тейлор не должен узнать причину. Я уверена, что он посчитает ее глупой… – И правильно сделает. Ведь так оно и есть. Из-за какой-то ерунды рвать с парнем, да еще и так… мм… Мне даже слов не подобрать, – продолжал говорить друг, а Валя молча смотрела на меня. Впервые я видела ее такой грустной, почти сломленной. Никогда бы не подумала, что она способна на это. Мне и самой было невыносимо тяжело с ней прощаться. Нам хватило совсем немного времени, для того чтобы так крепко сдружиться. Мне было жаль расставаться с Максом, которого я тоже успела полюбить, как старшего брата. Они мне стали роднее, чем те люди, которым я когда-то верила, Карина и Димка. Благодаря поездке в Лос-Анджелес я многому научилась, нашла верных друзей, поняла, что такое по-настоящему любить. Я знаю, что я его очень обидела, ни минуты не сомневаюсь, что он зол на меня за этот поступок, но любовь на расстоянии уж очень неустойчива. Тейлор еще ни разу не посетил Россию, даже в рамках промо-тура. Я не знаю, когда теперь вновь окажусь в Америке. У нас действительно нет будущего. Сначала мы будем часто созваниваться и часами разговаривать по телефону, клясться друг другу в любви и верности, потом его звонки станут реже, я начну сходить с ума от ревности и бессилия что-либо изменить. Затем в один прекрасный день Тейлор просто не ответит на мой звонок, а я, заглянув в очередной раз в интернет, увижу его в компании какой-нибудь Гомес или Коллинз. Нет, лучше уж сразу обрубить все на корню, чем заживо сгорать на медленном огне отчаяния. Я поступила правильно и ничего не собиралась менять. – Макс, пожалуйста, не рассказывай ему. – Я смахнула вновь набежавшие слезы. – Я уже приняла решение, а Тейлор может помешать его исполнению. Это будет неправильно. – Но зачем мне молчать-то? Да и потом, будто бы он не знает, где ты живешь. Я задумалась. А действительно, знает ли он, где я живу? Конечно, да. Адрес, наверняка, запомнил. Вот теперь появилась еще одна причина, по которой я бы не хотела, чтобы он знал правду. Тейлор сдержит слово и не появится больше в моей жизни, а узнай он все, рискнул бы приехать ко мне за объяснениями? Тут объявила посадку на мой рейс. Все кончено. Точка не возврата пройдена. – Мне пора, ребята. – Ты звони нам, пиши на электронный ящик, – заплакала Валькирия и обняла меня за плечи. Неожиданно, но приятно, потому что Валька очень редко выражала свои чувства на людях. – Я не верю, что сегодня останусь в нашей комнате одна, без тебя. А потом пришла очередь Максима обнимать меня. Он заключил меня в свои объятия и чмокнул в щеку. Я думала, что Валька начнет ревновать, но ничего, она только улыбнулась на это. – Спасибо вам за все, я буду очень скучать. – Я уже не сдерживала своих слез. – Как только прилетишь, дай нам знать. – Напутствовал меня Макс. – Да, так и сделаю. – Тебя будут встречать родители? – Да. – Я взяла своих мишек, сидящих на пластиковых сиденьях, под руки. – Ну, в добрый путь. Я быстрым шагом направилась к терминалу и, не удержавшись, обернулась на прощание, успев заметить, что Валькирия рыдала, прижавшись к Максиму. Она привязалась ко мне, теперь я точно это знала. *** Через час я сидела в самолете, который уже поднялся высоко над Атлантическим океаном, чтобы вернуть меня обратно в Россию. Пассажиры расслабились после взлета, расстегнули ремни и пробовали напитки, предлагаемые стюардессой. Я же мечтала стать невидимой, и по правде сказать, мне это удалось, поскольку я совсем не реагировала на обращения бортпроводницы, хотя она подходила ко мне не один раз, справляясь о самочувствии и предлагая помощь. Рядом со мной сидел какой-то грузный мужчина, который постоянно шмыгал носом и бормотал, читая газету. Надвинув очки на нос, он бросал свой взгляд с газеты то на стюардесс, то на пассажиров. Меня стала нервировать его привычка, так что я отвернулась от него и смотрела в иллюминатор, снова и снова возвращаясь к воспоминаниям нашего с Тейлором расставания. Тот день запечатлился в памяти, и эти мгновения уже не сотрутся со временем. Перед глазами постоянно всплывало его лицо, полное тихой ярости и отчаяния. Как же я оскорбила его! Я готова была убить себя в тот момент, когда сказала ему, что не люблю и никогда не любила. Я так соскучилась по Тейлору, что любое его прикосновение могло разрушить мои планы. Моя кожа вспыхивала всякий раз, когда он пытался дотронуться до меня, мне приходилось постоянно сбрасывать его руки и контролировать свои чувства. Но когда Тейлору удавалось поймать мой взгляд, достучаться своими словами до моего подсознания, я была почти готова забыть обо всем, что произошло, и броситься ему на шею, выплакать свою обиду, прошептать, что он мне очень нужен, рассказать все. Ни минуты не сомневаюсь, что он бы пожалел и успокоил, возможно, даже расслабленно посмеялся бы над моими страхами, услышав, что дело не в нем, что я бросаю его не потому, что не люблю, а в силу обстоятельств. Но я не имела на это права, уже не имела. Тейлор отчаянно пытался найти виноватого, спрашивал, кто настроил меня против него? Как объяснить ему, что во всем, что произошло, виновата исключительно я сама? Он не отпустил бы меня, но куда тогда мне было идти? К нему домой? Передо мной закрыли все двери, оставался только один путь – на самолет и обратно в Россию. Поэтому я вынуждена была врать напропалую, лишь бы он ушел поскорее и прекратил эту пытку. Бедный мой… он не заслужил таких слов в свой адрес. Никогда я не получала столько заботы и внимания ни от одного парня, никто не любил меня так преданно, никто не делал таких милых сюрпризов, никто не удивлял такими чудесными подарками. Я задела его за живое. Если он возненавидит меня, значит, я заслужила это. Пусть лучше так, чем он будет страдать. Я желала, чтобы Тейлор забыл обо мне как можно скорее, переключился на что-то другое или на кого-то другого. И пусть всякий раз внутри будто скручивался тугой узел, когда я представляла, как он смотрит влюбленными глазами на другую девушку, не на меня. Ревность разъедала меня изнутри, но мой Тейлор имеет право на счастье, пусть и не со мной, и я буду искренне рада, если он обретет душевное спокойствие в других объятиях, лишь бы он не переживал из-за того, что у нас ничего не получилось. Я смутно помнила, что произошло, когда я вернулась в пансион, оставив его сидеть на ступеньках в одиночестве. Кажется, у меня случилась истерика, поскольку Валя спустилась за мной на первый этаж и увела в комнату подальше от любопытных глаз. Я ничего не соображала, только плакала и постоянно звала Тейлора. Валя уложила меня в кровать, вытирала лицо мокрым полотенцем, ругала, уговаривала, плакала вместе со мной. Потом она заставила меня выпить что-то очень противное на вкус, по-моему, это была валерьянка. Я лежала в кровати и слышала все, что кричал мне снизу Лотнер, сил не было даже плакать, я лишь вздрагивала, зарывшись лицом в подушку. Не верится, что я покидаю Лос-Анджелес, так и не узнав этот город получше. Я возвращаюсь в свое прошлое. Видимо тот сон был чем-то вроде знамения. Надо было послушать ненавистный голос бессмертного вампира и заранее предпринять меры, хотя, откуда я знала, что такое может случиться. Я была слишком увлечена Тейлором, что забыла о цели своей поездки. Я забыла обо всем на свете и ни на что не отвлекалась, Тейлор всецело завладел моими мыслями. Всю эту неделю я провела без него, и она пролетела, как один день, поскольку я уже ничего не ждала. Я избегала встреч с ним и запретила своим друзьям показываться ему на глаза. Мы приходили в школу раньше всех, а уходили, когда уже закрывалась библиотека и столовая. Я видела в окно, как Тейлор часами стоял возле школы, облокотившись на свою машину и скрестив руки на груди. Он искал меня глазами, но напрасно. Когда у ворот почти никого из учеников не оставалось, Лотнер садился в машину и срывался с места. Я провожала его стеклянным взглядом, слезинки замирали на ресницах, а сердце в груди билось с перебоями. Надо постараться забыть Тейлора, как самый лучший сон в моей жизни. Забыть… Просто сказать, нелегко сделать, но я не собиралась отклоняться от главного аргумента: любви на расстоянии не существует. Правильно… неправильно… ничего уже нельзя изменить… все осталось в Лос-Анджелесе вместе с ним.

====== Глава 4. А все было намного проще. Тейлор. Часть 2. ======

Soundtrack New Moon – Josh and Helena – New Moon temporary (http://www.youtube.com/watch?v=LMfTXzkjwhc)

– Я слушаю, – поторопил я Валю.

Мы уже полчаса наматывали круги по парку, а она так и не знала с чего начать, лишь повторяла, что это было решением Марины. Я начинал терять терпение, бросая на подругу нетерпеливые взгляды. Что там такое могло произойти с Мариной, что она предпочла сбежать от меня, нежели довериться и позволить помочь ей? Сколько можно ходить вокруг да около? Я и так упустил время, дав Марине возможность уехать в Россию и тем самым усложнив и без того непростую ситуацию. – Понимаешь, Тейлор, – промямлила Валькирия. – Короче, – прервал ее Макс. – Хорош, тут раскисать, не можешь ему рассказать, тогда я это сделаю. – Он проигнорировал взгляд своей девушки. – И не смотри на меня так, это не предательство. – Макс, – обратился я к другу. – Тейлор, – Максим обнял Валю за талию и перетянул на другую сторону, заняв место посредине. – Каждый год в Америку отправляют учеников из России на стажировку, как получилось и с нами. Уверен, ты в курсе, как Марина попала сюда. – Разумеется. – Еще бы я не был в курсе! Да я, можно сказать, принимал в этом самое непосредственное участие. – Так вот, учителя из московской школы пишут рекомендации и посылают копии тестов, контрольных работ, подтверждающих, что ученик достоин, продолжить учебу в Америке. – Погоди-ка… – Я начинал кое-что припоминать. Точно. В тот день, когда я, проснулся в теле Марины и узнал от ее мамы, что девушка собирается ехать в Америку, меня как раз тестировала Полина Ивановна, учитель по английскому языку. Я помню, что написал тест на проверку грамматики, перевел огромный текст, а после мы с преподавателем общались на свободную тему. Она еще извинилась, что без предупреждения сорвала меня с урока. – Я могу продолжить? – Макс попытался вывести меня из раздумий, но я не среагировал на его позыв, снова и снова коря себя за то, что все решил за Марину, сдав тот экзамен на «отлично». Но что с того, если ее стажировка – моих рук дело? Ведь Марина отлично освоилась в новой школе, учеба день ото дня давалась ей все легче и легче, по мере того, как она привыкала к американской речи, вливаясь в привычную среду. А в том, что она прилежная ученица, я никогда не сомневался. – Тейлор? – К чему ты клонишь? – Я запутался окончательно. – По прошествии первого месяца обучения проводится аттестационный тест на выявление так называемых «фальшивых» учеников. – Макс перевел дух и переглянулся с Валей. – А вдруг какому-нибудь учителю из России вздумается отправить своего любимчика, ни черта, не знающего язык, заграницу? – Макс, а можно не так издалека начинать повествование? – Взмолился я. – Ближе к теме, пожалуйста. – На прошлой неделе мы как раз писали такой тест. – Пояснила Валькирия. – Марина попросту завалила его, она получила самый низкий бал. – Не может быть! – Меня словно молнией поразило, я даже замер на месте, уставившись в одну точку. – Тем не менее, это так, – подтвердил Максим. – У вас в Америке такие дела не прокатят, и естественно, ее отчислили без суда и следствия. – Моя Марина не может быть фальшивой! – Закричал я на приятеля. – Факты говорят против нее, пойми. – Валя попыталась успокоить меня. – Мы прекрасно понимаем… понимали друг друга, она очень даже хорошо говорила на моем языке. – Я замотал головой в знак протеста. – Я не верю, что она не в состоянии была написать какой-то ерундовый тест. – Мы сами до сих пор не можем этого осознать, но кто нас будет слушать? – Почему она не призналась мне?! – Мое лицо вытянулось от удивления. – Какого хрена! У нее что, не все дома? – Меня всего сейчас переполняли эмоции. Рассказ ребят привел меня в полнейший шок. – Из-за этого она порвала со мной? Это же такая мелочь, а я как болван, страдал, чуть ли не слезы лил, а она… Ее детское поведение выводит меня из себя! Как можно быть настолько глупой, чтобы это сделать? – Я схватился за голову и в переносном смысле слова был готов рвать на себе волосы. – Эм… Тейлор, может, прекратишь кричать на всю улицу, – похлопал меня по плечу Макс. – А то люди смотрят. – Да пусть смотрят, мне сейчас нет до них дела. Как она могла так поступить? Ей что, голову припекло Лос-анджелесским солнцем? – Считай, что припекло, – невесело ухмыльнулся Максим. – Представь себя на ее месте. “Это я могу, поверь, приятель. – Я оторопело уставился на Макса. – И если бы в тот день я был на ее месте – никуда бы она не улетела”. – Марина ужасно расстроилась, ее новый мир рухнул в одночасье. – Валя была готова вот-вот расплакаться. – Но что она могла противопоставить результатам, Тейлор? – Доказательства своих способностей. – Просто ответил я. – Нельзя так сразу опускать руки, надо было бороться. – Я твердила ей тоже самое, но она будто заблокировалась ото всех. – Валькирия, – обратился я к девушке. – Но ведь Марина – умница, она так старательно изучала все предметы, в особенности английский язык. – Она тебе рассказывала о своей учебе? – Конечно. – Не мог же я признаться друзьям, что и сам отходил несколько дней в американскую школу, будучи в теле Марины, и прекрасно видел все ее оценки и слышал похвалу учителей. – Нужно было потребовать, чтобы ей показали результаты теста. – Но она приняла другое решение. – Заключил Макс. – Она просто смирилась. – Прости, Тейлор, но мы не смогли переубедить ее, а звонить тебе она категорически запретила. – Валя кусала губу от досады. – Как она могла не поделиться со мной? – Я чувствовал злость и обиду по отношению к Марине. – Я-то убивался, думая, что причина очень серьезная, а она оказалась сущим пустяком. Да я бы как-нибудь решил эту проблему, я бы все сделал, главное, чтобы Марина осталась в Америке. – Думаю, ей было стыдно признаться тебе в этом. – Ответила на мои причитания Валя. – Ты забыл, какая она у нас неуверенная в себе? – Валькирия попыталась улыбнуться. – Ты знаменитый американский актер, имеющий успех и славу, а она обычная девушка из далекой России, которая ничего тебе предложить не может и даже толком не знает твоего языка. – Марина давала мне все, в чем я нуждался. – Прошептал я. – Я никогда не чувствовал эту разницу между нами. – Но она-то чувствовала всегда, – продолжила Валя. – Из-за этого она поначалу избегала тебя, но потом чувства взяли верх над разумом. – Она… – Я запнулся, услышав эти слова. – Она любит меня? – Тейлор! – Всплеснула руками подруга. – Ну, ты-то хоть перестань сомневаться! В это мгновение солнце выглянуло из-за туч, согревая все вокруг и играя солнечными зайчиками на лицах прохожих. Кусок льда, в которое превратилось мое исстрадавшееся сердце, начал медленно оттаивать, по капле роняя тоску и боль, чтобы вновь позволить ему биться во имя любви к самой чудесной девушке на свете. «Марина. Моя Марина». Так пульсировала кровь, бегущая по венам и набирающая обороты, разгоняясь все быстрее, словно живительный яд вампира, спасший меня на пороге смерти и дарующий надежду на продолжение жизни. Я чувствовал, что начинаю приходить в себя, ко мне возвращались силы и желание бороться за свою любовь. Все вновь обретало смысл. У меня словно открылось второе дыхание, наполнив легкие так необходимым кислородом, голова будто выплыла из тумана, начав четко мыслить. За десятую долю секунды я вернулся к жизни, хотя со стороны казалось, что ничего удивительного и сверхъестественного не произошло, но я точно знал, что мир вокруг меня изменился, вновь засияв всеми красками. Я как чувствовал, что она обманывала меня, беспрестанно твердя в тот роковой день, что не любит и никогда не любила. Не могла Марина лгать после всего того, что между нами было. В самые сокровенные минуты, когда, казалось, никого нет в мире, кроме нас, она была искренна со мной, я всем телом ощущал ее нежность и трепетность. Марина принимала каждую мою ласку и безотказно отдавалась, вверяя мне себя. Все слова, которые она шептала в порыве страсти, были наполнены безграничной любовью, они проникали в самое сердце, которое уже принадлежало ей безраздельно. Я задыхался от счастья, когда ее затуманенные серые глаза пронизывали меня насквозь, и лишь стремился стать с ней одним целым... – Марина любит тебя. – Сколько времени прошло? Как надолго я погрузился в свои мысли? На минуту, две, может, больше… или осознание того, что я любим ею, заняло мгновение? – Тогда как она могла лгать мне? – Я сжал кулаки так сильно, что на руках выступили вены. – Она посчитала это ложью во спасение. – Кого она спасла, разрушив наши отношения? – Я смотрел то на Макса, то на Валю. – Себя? Меня? – Мы ей тоже об этом говорили, но она как упертая ослица стояла на своем. Она была уверена, что ты ничем бы не помог, и ей бы все равно пришлось уехать. – Я бы не позволил ей уехать. – В том-то и дело. – Сказал Максим. – Но если ее исключили из школы, что ей оставалось делать? – Он, словно адвокат на слушании, добивал меня доказательствами ее вины. – Она никогда бы не осталась здесь просто на правах твоей девушки. Гордость бы не позволила. – Ладно, пусть обстоятельства вынудили бы ее вернуться, но зачем врать? – Действительность тяжелым грузом ложилась мне на плечи. – По ее словам, ваша любовь не выдержала бы проверку временем и расстоянием. – Макс уничтожил меня последним аргументом не в мою пользу. – Она так считает? – Я хмуро глядел на Макса и его девушку. Парень кивнул в знак согласия. Я молча пошел дальше, друзья двинулись следом, искоса поглядывая на меня и не мешая мне переваривать услышанное. Значит, Марина уверена, что я не смог бы любить ее, даже если бы она жила в своей России? Смог бы, это я точно знал. Моя профессия подразумевает частые отлучки, и неважно, в каком городе она ждала бы меня. Неужели при первом же препятствии она похоронила наши чувства? Просто взяла и вычеркнула меня из своей жизни? Или боязнь несоответствия оказалась сильнее любви? Опять вопросов больше, чем ответов. Но сейчас я по-настоящему разозлился на Марину. Она постоянно просила прощение за загаданное ею желание, но я никогда не считал ее виноватой в случившемся. Теперь же она самовольно натворила дел и просто обязана объяснить мне все. Я сделаю все возможное и невозможное, чтобы вернуть ее в Америку, она нужна мне здесь. “Ох, honey, зря ты это сделала. – Я посмотрел на небо, зажмурившись от солнечных лучей, никакого намека на дождь. – Плохо же ты меня знаешь, глупая моя девчонка. – Я сдерживался из последних сил, чтобы не рассмеяться, как идиот, потому что возликовал, услышав самое главное: она любит меня. – Маленькая моя, испуганная, русская девочка, да я горы сверну ради тебя! Потому что люблю больше жизни. – Уголками губ я улыбнулся Вале, и она тут же подхватила мой настрой, расслабленно выдохнув. Они с Максом помогут мне, я ни секунды не сомневался. Как же классно, что рядом есть верные друзья. Что бы я без них делал сейчас? – Я разберусь со всем, что тут творится и привезу тебя обратно, Марина, чтобы высказать в лицо, все, что я думаю по этому поводу, а если надо и наорать. Надо же быть настолько пришибленной, чтобы так поступить. Да, мисс Ларина, вы еще пожалеете о случившемся. Как мама, точь-в-точь, как мама… Похоже ты не оставляешь мне выбора, Марина. Теперь я точно знаю, что нужно делать. Но я обязан проучить тебя, так что готовься мучиться в неизвестности. Я заставлю тебя оказаться на моем месте и пройти через все, что мне пришлось пережить за эти дни. Запомни, Тейлор Лотнер не сдастся”.

====== Глава 5. Возвращаясь в прошлое. Марина. Часть 1. ======

Taylor Swift “Back to december”

Я спустилась с трапа самолета самой последней из пассажиров. Стюардесса ослепительно улыбнулась мне на выходе и произнесла дежурную фразу: – Добро пожаловать в Россию. – Спасибо. – Только и смогла ответить я. Вот такая ирония судьбы: в Америку меня увозил Тейлор, а в Россию я возвращаюсь сама, таким образом, ставя точку в нашем с ним приключении, которое больше никогда не повторится. Ради него я рванула в Лос-Анджелес, ни секунды не раздумывая над предложением директора школы и учителя по английскому. Я посчитала эту поездку счастливым знаком, возможностью увидеть Лотнера, а дальше будь, что будет. Тейлор приоткрыл двери в лучшую жизнь, предоставив шанс, который выпадает один на миллион, он ни разу не упрекнул меня в том, что своим желанием я втянула его в водоворот совершенно незапланированных событий, наоборот, идеально вписал меня в свою жизнь, будто бы там мне и было самое место. На улице было пасмурно, все-таки середина октября. Я покрепче прижала к себе двух моих мишек и не спеша направилась в сторону внутреннего терминала аэропорта. Родители встречали меня с взволнованными лицами. Увидев их, я не смогла сдержать слез. Сколько я их выплакала за последние дни? Я сбилась со счета. Мама обнимала меня и говорила какие-то слова утешения, но я почти ничего не слышала, так сильно болела голова, отец поглаживал меня по плечу и периодически целовал в висок. Мне стало чуть-чуть легче, когда рядом оказались родные и любимые люди, но я словно бы разорвалась напополам, и та часть меня, что всегда будет принадлежать Тейлору, сейчас рвалась обратно в самолет, чтобы вернуться к любимому. Вскоре машина уже неслась по серым и унылым улицам Москвы, оставляя позади здание аэропорта. Родители сидели впереди и не нарушали молчания, я же забралась с ногами на заднее сиденье и уставилась в окно. Небо заволокло хмурыми тучами, периодически низвергающими на проезжую часть холодные дождевые капли вперемешку с моросящим снегом. Снежинки таяли, не долетая до земли, растворялись в ледяном потоке слез, которые роняла поздняя Московская осень. Повинуясь порыву октябрьского ветра, деревья теряли последнюю желто-красную листву, не спеша ложащуюся под ноги одиноким прохожим. Дома. Я всегда любила город, в котором родилась, я гордилась тем, что являюсь москвичкой в третьем поколении, но сейчас в душе все будто оборвалось. Я чувствовала, что задыхаюсь от невозможности хоть что-то изменить. Без Тейлора все потеряло смысл. Яркие вывески и сотни огней любимого города превратились в бесцветную декорацию, снующим туда-сюда людям не было никакого дела до меня и моих переживаний. Случайные прохожие словно надели маски безразличия, как манекены из магазинов, в которых Тей покупал для меня платья. Неужели любая мысль теперь будет сводиться к воспоминаниям о нем? Пусто. Тоскливо. Одиноко. Только с ним я была целой. Как же не хватало залитого солнцем Лос-Анджелеса, приветливых прохожих на улицах, радостных лиц моих друзей и знакомых. Как же не хватало моего персонального солнышка, его сверкающей белоснежной улыбки, ласковых карих глаз, нежных загорелых рук. Его запах впитался в мою кожу навечно, я была уверена в этом. Как жить дальше без него? Как продолжать ходить в школу, общаться со всеми, планировать свое будущее? Ничего не хотелось делать, только свернуться клубочком у себя в комнате и отключить свое сознание. Я не имела права просить Тейлора о любви на расстоянии, но и остаться с ним тоже не могла. Меня отчислили из школы, выставили из пансиона, вручили обратный билет в Россию. Мне вынесли приговор, который не подлежал обжалованию. Я почти поверила в свое счастье и начинала потихоньку осознавать, что все правильно, что так и должно быть: мое будущее, связанное с Тейлором, мои планы, которые я собиралась воплощать в жизнь, оставшись учиться в Америке. После нашего совместного уикенда я даже начала подумывать о том, что готова встретиться с родителями Тейлора, чтобы предстать перед ними в качестве девушки их любимого сына. Я так ждала его возвращения из Ванкувера, что была уже согласна на все, лишь поскорее очутиться рядом с ним. Но видимо уже тогда моя тоска была больше основана на страхе, что никогда я уже не смогу обнять Тейлора, поцеловать, прошептать о том, как сильно я люблю его. Разговор в кабинете директора разом перечеркнул все мои задумки. Правильно сказал Тейлор, все рухнуло, как карточный домик, так хрупко было мое положение на самом деле. Позволь я себе слабость открыться ему, довериться, просить о помощи, он бы не отказал. Но мне было так стыдно признаться, что я неудачница, ни на что не способная неумеха. С каким лицом я бы знакомилась с мистером и миссис Лотнер? Даже страшно представить эту картину. Что бы Тейлор сказал им обо мне? «Мама, папа, познакомьтесь, моя девушка. Она приехала сюда учиться из далекой России, знаете, есть такая страна на карте мира. Правда, сейчас Марине жить негде, поскольку ее отчислили из школы за неуспеваемость, разумеется, место в пансионе за ней тоже никто держать не будет. Вы ведь не против, если она пока у нас поживет? Может, мы что-нибудь придумаем со временем». Да я бы со стыда сгорела и сбежала бы из дома Лотнеров в ту же секунду, пока меня и оттуда не выгнали. Тейлору незачем ссориться с родителями из-за меня. Не нужно совершать еще больше ошибок, чем я уже совершила. Неужели я действительно наделала так много ошибок в том злосчастном тесте? Учеба в Американской школе давалась мне все легче с каждым днем, как так получилось, что я оказалась хуже всех в классе? Я без труда осваивала новые темы, а американская речь, звучавшая всюду, еще больше погружала в нужную атмосферу. Даже Валя иногда задавала мне вопросы по переводам и просила объяснить некоторые правила. Что же пошло не так? Самый обычный тест, который показался мне не таким уж сложным, хоть я и вымоталась, помню, еще жаловалась Тейлору на усталость в тот вечер, когда мы созванивались. Еще я благодарила любимого за подарок, обнимая плюшевого медведя, в которого влюбилась с первого взгляда, а Тейлор ворчал, чтобы я не давала мишке имя «Джейкоб». С Лотнером я не ощущался языкового барьера, мы свободно говорили на любые темы, подшучивали друг над другом, рассказывали о проблемах и заботах, делились планами, признавались в любви. Я прекрасно понимала Тейлора, с полуслова, с полу-взгляда, с полу-мысли. Хотя, что тут удивительного, именно с ним я стремилась проводить как можно больше времени, именно с ним общалась почти двадцать четыре часа в сутки, вначале по телефону, когда старательно избегала встреч и свиданий, а потом... потом я приросла к нему всей кожей. Его признание прозвучало, как гром среди ясного неба, но именно так я всегда и представляла себе настоящее объяснение в любви. Тейлор совершил поступок, на который не каждый бы отважился, конечно, я оценила и сдалась на милость победителя. Мой любимый «волк», даривший такие чудесные дни и сладкие ночи, так безжалостно брошенный мною на пороге пансиона. Благодаря ему я пережила столько незабываемых минут, которые мне не восполнит ни один парень, да я и не подпущу к себе никого. Единственный, кому я доверилась, был и остается Тейлор. Только с ним я поняла, что готова, что могу вверить всю себя без остатка. Меня покорили его нежность и забота, то, с каким вниманием он отнесся ко мне в нашу первую ночь, совсем не было страха перед неизвестностью. Тейлор открыл мне эту сторону жизни без разочарования и сожаления о случившемся. Только безмерное счастье, чувство единения с этим удивительным парнем, желанная боль, которую хочется впитать вместе с блаженством, сладострастная нега, разливающая по всему телу после того, как он сделал меня своей. Слова любви, которые шептал мне Тейлор, ласкали слух, они проникали в самые потаенные уголки моего подсознания, чтобы остаться там навечно. Я растворялась в каждой его ласке, каждом стоне, каждом вздохе и уже с первой нашей ночи знала, что ближе, чем Тейлор, мне никто и никогда не станет. Когда мы подъехали к дому, я все также, не говоря ни слова, вышла из машины и поплелась в квартиру вслед за родителями. Они не докучали мне расспросами, и это было как нельзя кстати. Я не была готова пока что-либо рассказывать, не в том состоянии, чтобы изливать душу. Мама помогла снять верхнюю одежду и разуться, отец внес мои вещи и оставил нас в прихожей. Я смотрела на маму глазами, полными слез, она же, казалось, и так все поняла, лишь незаметно смахнула слезинку с моей щеки и снова обняла. Моим же единственным желанием сейчас было остаться одной. Скрепя сердце я на негнущихся ногах пошла в свою комнату, дрожащими руками открыла дверь и вернулась в свое прошлое… Ничего не изменилось в комнате с тех пор, как я улетела навстречу своей судьбе. Моя кровать и зеркало напротив, компьютер на столе, столешница с книгами и тетрадями, старое пианино в углу, на котором я брала первые уроки музыки, огромный в половину комнаты шкаф с вещами, стеклянный шкаф с фотографиями… Боже! Постеры, плакаты, фото, календари, книги… Отовсюду на меня, улыбаясь, смотрел Тейлор… С премьеры «Побега», с фото-сета на берегу океана, с премьер «Новолуния» и «Затмения», со съемок первой части «Рассвета». Я тихо сползла на пол и обняла себя за колени. За все хорошее надо платить, пришло и мое время. Всхлип. “Тебе не место рядом с ним, слышишь!” Всхлип. “Я не мираж, я очень даже реален”. Всхлип. “К сожалению, мисс Ларина, я вынужден сообщить о вашем отчислении из школы в связи с неудовлетворительным результатом аттестационного тестирования…” Всхлип. “Я люблю тебя, моя Марина. Помни это всегда”. Он по-прежнему, далекий, манящий, неизвестный, сводящий с ума своей улыбкой, недоступный, любимый кумир. А я всего лишь одна из толпы, в которой мне и суждено затеряться. Наконец, первая слезинка медленно скатилась по щеке, я закрыла глаза, и тут же еще пара соленых капель упала мне на руку. Я медленно поднялась и тяжелым взглядом осмотрелась вокруг, затем подошла к первому постеру, висящему на стене, с силой сдернула его и бросила на пол. “Прости меня, – Я сорвала следующий плакат, подаренный Кариной. – Но не трави мне душу еще больше, пожалуйста, – третий постер полетел вслед за остальными. – Я не смогу так, иначе моя собственная комната станет для меня комнатой пыток. – Очередной плакат был безжалостно сброшен под ноги. – Прощай, Тейлор…” Я срывала со стен плакаты с изображением моего парня, моего любимого и родного человека, моего друга и защитника, моей второй половинки, но не звезды. “Мы теперь снова на разных континентах, Тейлор. – Я тихо заскулила и опустилась на колени рядом с постерами. – Между нами ничего больше не будет, но я никогда не смогу забыть тебя, как и рассказать кому-либо о тебе. – Я заплакала, закусив губу, боясь сорваться, чтобы не напугать родителей. – Пусть моя любовь к тебе останется на дне Атлантики, где-то между Москвой и Лос-Анджелесом. – Я свернулась клубочком и накрыла голову рукой, прячась от всего мира, в первую очередь от себя самой. – Я готова страдать за нас обоих, только бы ты как можно скорее забыл все плохое, что связано со мной, и вернулся к своей привычной жизни. – Я в изнеможении закрыла глаза. – Пожалуйста, милый Боженька, пусть я останусь для него лишь светлым воспоминанием. Я сама во всем виновата, мне и отвечать за свои поступки“. Рассудок довлел над чувствами, продолжая настаивать на единственно верном решении для меня, но сердце не хотело запираться на всевозможные засовы, оно продолжало надеяться вопреки всему. Из нас двоих сильнее, увереннее в себе и выносливее, конечно, Тейлор. А что, если он не послушается меня? Вдруг он решит бороться за нашу любовь, попытается вернуть все, что было между нами? Возможно ли, чтобы его чувство оказалось сильнее обиды, которую я нанесла? Мне ничего больше не остается, как снова мечтать о невозможном, что однажды Тейлор просто приедет за мной и увезет обратно в Америку. И все, происходящее сейчас, окажется чьей-то дурацкой, злой шуткой. Тейлор развеет все мои страхи, простит и примет меня обратно, вернет душе покой и больше никогда не отпустит. Не смотря ни на что, я отчаянно нуждалась в своем любимом парне, и как бы я не старалась вычеркнуть его из своей жизни, я знала одно, без Тейлора для меня нет будущего.