Текст книги "Лиррийский принц. Хроники Паэтты. Книга III (СИ)"

Автор книги: postsabbath

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 34 страниц)

Сурово молчащие илиры бережно поставили носилки с павшими товарищами рядом с рядами других тел и направились к костру, где для них уже разливали круто заваренную похлёбку. Лишь Вирезир, слегка подталкивая впереди себя отчаянно трусящего пленника, направился прямо к Драонну.

– Мы настигли их, милорд, – просто сказал он, а затем с силой надавил на загривок человека, валя его на колени перед своим принцем.

– Я не сомневался в вас, братья, – ответил Драонн. – Много ли их было?

– Много, – кивнул Вирезир. – Слишком много для полусотни илиров. Этот выродок сообщил, что первоначальная численность отряда была порядка четырёхсот пятидесяти человек. Мы перебили стольких, скольких смогли, а затем, захватив пленника, отступили. Они нас и не преследовали – им слишком досталось. Думаю, не ошибусь, если скажу, что мы убили не меньше двух сотен ублюдков. К сожалению, потеряли восьмерых, и ещё трое тяжелораненых.

Да, теперь Драонн заметил, что не все из тех, кого несли на носилках, были мертвы.

– Благодарю вас, мои братья! – произнёс Драонн. – Нашим мёртвым будет спокойнее на Белом пути, зная, что их кровь отмщена. Что ж, ешьте и отдыхайте, а я поговорю с этим человеком.

От тона, которым были произнесены эти слова, стоявший на коленях пленник съёжился и даже, кажется, тихонько заскулил. Судя по одежде, это был не простой селянин, а солдат. Странно, но сейчас, глядя на него, Драонн не испытывал какой-то особенной ненависти. Его эмоции были словно выжжены дотла. Однако же в скором времени этого человека ждала смерть, и это понимали все вокруг, включая его самого. А потому несчастному оставалось лишь молиться, чтобы эта смерть была, по возможности, более быстрой и не мучительной.

Вирезир рывком поднял пленника на ноги и отвёл его в сруб, но сам вернулся к своим бойцам, оставив человека на попечении Драонна и Кэйринн.

– Как вы нашли это место? – был первый вопрос, который задал Драонн.

– Вы убьёте меня? – вопросом на вопрос ответил пленник.

– Убьём, – ровно кивнул Драонн. – Думаю, ты и сам не ждёшь иного. Вопрос другой – как ты умрёшь. Мы можем пытать тебя подобно тому, как делают твои сородичи, или убить быстро и без мучений, как подобает мыслящим существам, у которых есть душа. Ответь на все мои вопросы – и ты умрёшь быстро.

– Я скажу всё, что знаю, – всхлипнул солдат. – Вы спросили, как мы нашли это место?.. За вашим замком следили уже давно, и мы знали, что вы планируете бегство, когда подойдут войска. Изначально наш командир планировал лишь указать это место легионерам, когда они будут здесь, но вчера стало известно, что почти все воины вашего замка покинули его, а оставшиеся спешно перебрались сюда. Вот и было решено напасть самим.

Драонн видел некое недоумение на лице Кэйринн. Естественно, в её глазах люди были тупыми жестокими животными, не способными создать более или менее сложный план, и уж подавно не способные обнаружить скрытничающих лирр, при этом не раскрывшись самим. Драонн-то, конечно, знал, что это не так, но позволил поддаться общему пренебрежению к людям, характерному для всех лирр. И поплатился за это. Выходит, за его илирами, работающими над устройством лагеря, давно следили, а они даже ничего не заметили...

– Как вы проникли в лагерь?

– Пристрелили часовых на башенках, а затем несколько наших перебрались через частокол и отпёрли ворота. Это никаких проблем не составило. Должен сказать, ваша светлость, укрепление у вас вышло неважное... – кажется, неизбежность смерти сделала пленника если не смелее, то уж точно наглее.

– Ты знаешь, каковы общие планы относительно лирр? – Драонн пропустил мимо ушей дерзкие слова.

– Планы очень просты, ваша светлость – убить всех, кого удастся достать. Насколько мне известно, легионы уже взяли в осаду большинство замков, и какие-то из них уже пали. И ваш не стал бы исключением.

– Был ли ты одним из тех, кто насиловал девочку-магиню, или... швырял младенца на стрелковую башенку?.. – Драонн сцепил зубы, чтобы этот вопрос прозвучал ровно и спокойно, а ногти его до крови впились в ладони.

– Клянусь, милорд, я не причастен ни к тому, ни к другому! – залебезил солдат, которому, кажется, вновь сделалось очень страшно. – Я вообще никого не насиловал, клянусь! У меня у самого дома жена и две дочки подрастают! Я бы ни за что не стал...

Понять врёт он, или говорит правду, было невозможно. Кажется, он был вполне искренен, но, с другой стороны, ужас перед возможными пытками может сделать кого угодно превосходным лицедеем. Собственно, принц спросил об этом просто для собственного успокоения. Словно чтобы объяснить и пленному, и самому себе, почему человек сейчас должен умереть.

– Хорошо, я поверю тебе, – Драонн неспешно достал свой меч из ножен.

Трясущийся пленник, не имея сил отвести взгляда от лезвия, инстинктивно стал пятиться, но всего через пару шагов упёрся в дверь.

– Не надо... – слабо пролепетал он, прекрасно понимая, что это никак не поможет.

В удар Драонн вложил все чувства, которые сумел найти в своей опустошённой душе. Меч пробил худощавое тело насквозь и почти на дюйм увяз в толстой доске двери. Пленник упал, вырвав рукоять меча из вспотевшей ладони принца. Наклонившись, тот выдернул меч и вытер клинок об одежду убитого, а затем несколькими сильными пинками отбросил труп от двери.

– У меня есть, что вам сказать, братья, – произнёс он, выйдя во двор.

Илиры, оставив свои дела (ну то есть отставив свои миски), подошли к крыльцу. Едва ли пятьдесят воинов – всё, что осталось от древнего Доромионского дома.

– Наш лагерь обнаружен, и вскоре здесь будет армия. Нужно уходить. Вы спросите меня – куда? Кто-то предложит лагерь Кэйринн, но я отвечу, что это – плохая идея. Люди выследили нас здесь, выследят и там. Можно уйти на север, но согласитесь ли вы, храбрые воины, провести остаток жизни, бегая от людей по лесам?

Глухой ропот был ему ответом.

– Многие из вас лишились сегодня своих близких. Я сам потерял всю свою семью... – на мгновение принц замолчал, чтобы совладать с эмоциями. – Я знаю, что думают некоторые из вас: жизнь более не имеет смысла, и всё что мы можем – подороже её продать. Драться до последней капли крови, не надеясь победить. Я уважаю решение каждого из вас, и сразу говорю, что я позволю каждому поступить согласно велениям его сердца. Однако я предлагаю вам путь! Он будет непрост, и многим может показаться странным, но это путь, который может привести к победе!

Все с удивлением смотрели на Драонна, включая и стоящую неподалёку Кэйринн.

– Я ухожу на Эллор! – провозгласил Драонн, и изумлённое молчание накрыло лагерь. – Но не затем, чтобы прятаться там, а затем, чтобы получить в свои руки невиданное доселе оружие, которое способно будет смести людей с лица земли! Поверьте, я знаю, о чём говорю! Там, на Эллоре, живёт всемогущая сущность, именуемая Баракандом. Он призвал меня к себе, пообещав сделать величайшим магом в истории нашего народа! Он обещал, что, вернувшись, я сокрушу государства людей, сотру их в порошок! Это – наш единственный шанс, ведь пока что мы проигрываем эту войну! Люди убивают нас, и будут убивать, пока не истребят всех до единого! И даже если мы будем убивать вдесятеро больше людей – мы не сможем победить, потому что они плодятся, словно крысы. Их можно уничтожить, лишь получив силу бога. И я собираюсь это сделать! Кто со мной?

Глава 38. Корабль

Речь Драонна вызвала противоречивый отклик среди его илиров. В большинстве своём их ощущения можно описать как озадаченность. Действительно, все эти разговоры об Эллоре, некой таинственной сущности, силе бога, и – главное – о возможности Драонна стать магом, поправ все законы бытия – это больше походило на бред свихнувшегося от горя сумасшедшего. Именно поэтому особого воодушевления его слова не вызвали.

Наверное, Драонн и сам это понимал, потому не стал требовать немедленного ответа. Он лишь распорядился о том, чтобы подготовить всё к завтрашнему погребению, а также собрать всё необходимое для того, чтобы покинуть лагерь. Тут никто спорить не стал – и то, и другое было очевидным. Дав необходимые распоряжения, он удалился в сруб, чтобы побыть со своими родными и оплакать их. Кэйринн тактично осталась во дворе.

Вирезир, к которому, видимо, другие уже относились как к старшему, подошёл к девушке после того, как перекинулся несколькими словами с илирами.

– Ты знала об этом раньше? – прямо спросил он.

– Я слышала это впервые, как и вы, – с некоторой растерянностью пожала плечами Кэйринн.

– Как думаешь, не мог ли милорд помешаться от горя? – всё с той же суровой прямотой продолжал Вирезир.

– Для него это стало большим ударом, – осторожно отвечала Кэйринн. – Возможно, сейчас он немного не в себе. Но он не похож на сумасшедшего...

– К сожалению, не все сумасшедшие похожи на сумасшедших, командир, – Вирезиру было неловко, он отводил взгляд и покусывал губу.

– Но ведь в целом он прав, – попыталась защитить любимого Кэйринн. – Здесь мы оставаться, конечно же, не можем. Да и возвращаться в лагерь опасно. Здесь теперь вообще опасно. Везде. Для нас остаётся лишь бегство куда-нибудь на север, к палатийцам, или на восток – к прианурцам. Либо сражаться без малейшей надежды победить...

– Но Эллор!.. – воскликнул Вирезир. – С чего он вообще заговорил про Эллор? Какая ещё сущность, и когда это она его призвала? Быть может тогда, когда он лежал в забытьи, сражённый болью утраты? Командир, он утверждает, что может стать магом!..

Кэйринн и сама понимала, что всё это звучало как полный бред. И в глубине души очень боялась, что Вирезир прав.

– Я поговорю с принцем, – кивнула она, и, взглянув на испытующе глядящего на неё Вирезира, прибавила. – Прямо сейчас.

Она нашла Драонна в той самой комнатке, где лежали тела его родных. Он сидел прямо на полу, а одинокая свечка стояла в изголовье тел, едва освещая их лица.

– Тебя прислали узнать, не сошёл ли я с ума? – как-то бесцветно усмехнулся Драонн, не поворачивая головы.

– Если честно, то – да, – не стала скрывать Кэйринн. – Прости, что не даю тебе спокойно скорбеть о твоих близких, но время не терпит...

Драонн лишь кивнул в знак того, что всё нормально. Кэйринн восприняла это как приглашение к разговору. Она села на пол рядом с принцем, но несколько полубоком, чтобы не смотреть на лица покойников.

– Я должен кое-что рассказать тебе, Кэйр... То, о чём я не говорил почти никому, а те, кто знали – теперь уж мертвы... Это – тяжкое бремя на моей душе, которое теперь будет всё глубже тянуть меня вниз. Но ты поймёшь, что я – не умалишённый. Только поговорим об этом в другом месте...

Бережно набросив импровизированные саваны на лица усопших, Драонн покинул комнатушку, оставив свечу освещать последний земной приют его домочадцев. Во всём доме они были сейчас одни, так что не было нужды идти куда-то и таиться. Прямо здесь же, в большой общей комнате, Драонн рассказал Кэйринн обо всём, что случилось с ним с того самого времени, как к нему наведались Гайрединн и Глианн, предлагая вступить в общество Лианы.

Судя по всему, в столице сильно переоценили масштабы этого тайного общества. Конечно, Кэйринн была простой хуторянкой, и возможно именно поэтому никогда и ничего не слыхала о Лиане, но Драонн давно уже склонился к тому, что всё это так называемое общество было не более чем фальшивкой, декорацией, построенной специально для него, и что в рядах его, вероятнее всего, было не более полудюжины илиров. Коварный Ворониус прекрасно понимал, что ожесточённое к лиррам и испуганное воображение людей дорисует всё остальное.

Кэйринн слушала очень внимательно, с совершенно непроницаемым лицом. Драонн не только не скрывал ничего – он то и дело обличал себя, виня во всём произошедшем, однако Кэйринн никак не реагировала на это. Пока она просто слушала, оставив собственные суждения на потом. Одно ей становилось понятно – рассудок принца не был повреждён, или, во всяком случае, всё сказанное им не являлось просто бредом сумасшедшего.

– Ты думаешь, что этот Ворониус тебя не обманул? – спросила она, когда Драонн закончил свой рассказ.

– А разве это имеет значение? – устало ответил принц. – Обманул или нет – что это меняет? Здесь для меня больше ничего нет, а там у меня есть надежда. Если никакого Бараканда не существует – что ж... Умру в эллорской пустыне, а не в сеазских лесах... Какая разница, если разобраться?..

– Вряд ли твоим илирам будет достаточно подобной мотивации, мой принц...

– Поэтому я и сказал, что каждый волен в своих действиях. Я освобождаю всех от вассалитета. Доромионского дома больше не существует. Если они не готовы отправиться за мной на Эллор – я их не осуждаю, и не стану принуждать. Если потребуется – я отправлюсь один. Возможно, это было бы лучшим вариантом...

– Ещё чего захотел... – буркнула Кэйринн. – Одного тебя я не отпущу! Если ты не заметил, меня тоже здесь особенно ничего не держит...

– Так ты что – поверила в Бараканда?

– Вот ещё! Просто мне, как и тебе, всё равно где умирать. Я лишь хочу умереть рядом с тобой...

– Отличная вдохновляющая речь, – мрачно усмехнулся Драонн. – То же самое скажешь и остальным?

– Если ты позабыл, то не один ты лишился сегодня своих любимых, – угрюмо напомнила Кэйринн. – Более половины илиров там, за дверью, опустошены так же, как и ты. Думаю, для многих из них подобного объяснения будет вполне достаточно... А те, кому есть куда идти – пусть идут себе...

– Хорошо, – устало кивнул Драонн. – А теперь ступай, я хочу побыть немного с ними наедине...

***

Едва лишь рассвело, началась подготовка к погребению. Вряд ли этой ночью кто-то в лагере хоть на минуту сомкнул глаза, поэтому и не было нужды больше тянуть. Вообще для арионитов было характерно закапывать тела мёртвых в землю, но здесь почти не было подходящей для этого земли, ежели не считать землёй ту хлябь, что была вокруг, и уж подавно не было такого количества рук, чтобы похоронить стольких убитых сразу. Поэтому тела было решено сжечь в том самом срубе, что должен был стать защищавшей их крепостью.

Лишь только рассвело, все тела перенесли на второй этаж. Первый же этаж заполнили сухим тростником, хворостом и тем скарбом, что не могли унести с собой, но который мог гореть. В запасниках лагеря было три бочонка смоляного вара. Им облили сруб и изнутри, и снаружи. Всё было готово для огромного погребального костра.

– Я знаю, что должен что-то сказать, – проговорил Драонн, когда ему подали зажжённый факел. – Но я не знаю – что... И я не могу ничего сказать, кроме того, что рана в моём сердце никогда не закроется. Если бы я мог, я бы охотно поменялся судьбой с любым из тех, кто лежит там. Это я должен умереть, а все они – жить. Я буду оплакивать их вечно...

Слёзы потекли по щекам Драонна, но он и не думал их скрывать. Он стоял, словно раздумывая – стоит ли бросать факел в кучу сухого хвороста. Чувство, что он не успел наглядеться на любимых, что отныне он сможет видеть их лишь во снах, едва не заставляло его самому броситься туда, наверх, укрыть от их огня собственным телом. Только теперь, за минуту до того, как их тела обратятся в прах, он в полной мере сумел постичь непоправимость произошедшего. И он действительно не мог ничего больше сказать – все его душевные силы сейчас уходили на то, чтобы заставить свою руку отпустить горящий факел.

И вот этот миг настал. Факел, капая горящей смолой, пролетел несколько футов и упал на облитую варом кучу хвороста и тростника. Тростник вспыхнул почти мгновенно, вскоре занялся и хворост, но воспрянувшее было пламя вдруг начало опадать. В срубе было мало окон, и воздуха, проходившего через открытую дверь, было недостаточно, чтобы распалять огонь. Однако и погаснуть он уже не мог. Огонь разгорался медленно и неохотно – эпичного погребального костра явно не получалось. Из двери валил густой дым, и Драонн теперь плакал ещё и оттого, что он жёг ему глаза. Однако он не отходил ни на шаг, вглядываясь в лениво разгорающееся пламя, словно пытаясь увидеть в нём души покинувших его жены и детей.

Лишь спустя час с небольшим рухнула крыша, и тогда пламя взвилось с новой силой, гудя в получившейся бревенчатой трубе. Стены же сопротивлялись разгулявшемуся огню больше двух часов, но Драонн этого уже не видел – как только обрушилось перекрытие второго этажа, а затем крыша, илиры покинули лагерь...

***

Кэйринн оказалась права – не менее двух третей илиров, бывших в лагере, согласились отправиться с Драонном на Эллор. Сказать по правде, никто из них не поверил в сказки про Бараканда, однако, как справедливо заметила девушка, большинству из них было совершенно всё равно, куда идти. Кроме того, в этом была и личная преданность, которую бывшие вассалы Доромионского дома продолжали питать к его главе, пусть даже самого этого дома больше и не существовало, по крайней мере, по мнению самого Драонна.

Теперь нужно было решить, как добраться до Эллора. Очевидно, что в Шедоне, хоть он и был портовым городом, вряд ли удалось бы найти судно, способное пересечь океан, но даже если бы таковое и отыскалось – где взять команду? К сожалению, времена были таковы, что нельзя было просто явиться в город и зафрахтовать судно с командой. Правда, Драонн полагал, что в конечном итоге всё имеет свою цену, и что вряд ли судовладельцы Шедона будут более щепетильны, нежели торговцы зерном.

Именно на это был расчёт. Идея захватить судно была, конечно, весьма соблазнительна – особенно для Кэйринн и подобных ей человеконенавистников, да и для самого Драонна она выглядела довольно привлекательной, но трезвый расчёт здесь был важнее эмоциональных импульсов. Денег у Драонна было вдосталь – теперь он благодарил покойного императора Деонеда, который исправно платил ему весьма нескромное жалование даже тогда, когда сам принц бездельничал в Доромионе. В общем, даже предполагая, что судовладелец может заломить тройную, а то и четверную цену за фрахт судна до Кидуи, Драонн не опасался нехватки средств.

Для переговоров принц, конечно же, решил вновь использовать Кэйринн – у неё ведь так удачно получилось договариваться о зерне. Осторожно, избегая трактов и даже небольших дорог, отряд лирр направился к Шедону. Правда, не в полном составе. Около двадцати илиров, или чуть меньше, решили не покидать Паэтту. Среди них, в основном, были члены отряда Кэйринн, и большинство из них не были вассалами Драонна. Они решили вернуться в свой лагерь и продолжать партизанскую войну. Их никто не стал удерживать, более того, и Кэйринн, и Драонн пожелали им всяческих успехов, впрочем, не слишком рассчитывая, что пожелания эти сбудутся.

В итоге всё получилось именно так, как и ожидал Драонн. Ловкая и хитрая Кэйринн, без особых проблем пробравшаяся в портовую часть города, сумела отыскать подходящего судовладельца – не слишком крупного и зажиточного, но при этом имеющего судёнышко, способное, пусть и без комфорта, перевезти четыре десятка илиров. Сочетание страха за свою жизнь и жадности привело к ожидаемым результатам – запросив за путешествие от Шедона до Киная столько, что обычным пассажирам этих средств хватило бы на путешествие вокруг всего континента, судовладелец согласился найти подходящее судно и слепоглухонемых матросов, которые не станут задавать лишних вопросов.

Два дня илиры ждали в укромном месте на побережье, укрываясь среди скал. Драонн всё опасался подвоха, ожидал легионеров, нагрянувших на убежище благодаря наводке судовладельца. Но ничего этого не случилось – как и прежде, жажда наживы оказалась сильнее.

Лунной ночью дозорные заметили шхуну, бросившую якорь примерно в двух кабельтовых от берега – в этом месте было полно подводных камней и мелей, так что даже относительно небольшой корабль не мог подойти ближе. На шхуне горели два фонаря, которые, впрочем, тут же погасли, как только заметили ответный сигнал с берега. А через четверть часа илиры услышали плеск вёсел о воду. Две довольно большие шлюпки приближались к берегу, управляемые четырьмя матросами каждая.

Но даже в такие шлюпки все сорок илиров поместиться не могли, так что пришлось сделать две ходки. Илиры поначалу закрывали лица, но вскоре поняли, что матросам действительно плевать, кого они везут – они даже не глядели на своих пассажиров, и не делали никаких попыток заговорить. Деньги волшебным образом превращали людей в терпимых ко всему философов.

Шкипер, получив задаток, тут же приказал поднимать якорь, пообещав через три-четыре дня прибыть в устье залива Дракона. Он тоже не выказывал никакой неприязни к своим пассажирам, но и не стремился вступать в диалог. Однако Драонну нужно было с ним поговорить, несмотря на то, что ему это тоже было не слишком-то приятно.

– Скажи, приятель, как бы мне добраться до Эллора? – нейтральным тоном поинтересовался он.

– Для этого нужна шхуна побольше и покрепче, чем эта, сударь, – усмехнулся шкипер. – Эта хороша только для каботажа.

– Найду ли я нужное судно в Кинае?

– Без сомнения, сударь, только вот найдёте ли вы там желающих переправить вас через океан – вот в чём вопрос... Не думаю, что вам удастся договориться с тамошними судовладельцами, да и лето подходит к концу – до Эллора вы, быть может, ещё успеете добраться до штормов, но возвращаться-то придётся уже в самую осень...

– Может, есть какие-то вольные шкиперы, которые не задают много вопросов и готовы будут за отдельную плату перезимовать по ту сторону океана?

– Может и есть, но я ничего о них не знаю. Мне нечасто приходилось бывать в Кинае, я мало кого там знаю. Проще всего было бы потолкаться в тавернах и поспрашивать, но для вас ведь это не вариант, – усмехнулся капитан.

– Можешь сделать это для меня за дополнительную плату?

– Простите, сударь, да только жизнь у меня одна. Я и так здорово рискую сейчас, а уж расспрашивать под боком у императора за лирр – увольте!..

– А не знаешь, что сталось с теми лиррами, что владели судами в Кинае?

– То же, что и со всеми прочими, – темнота скрывала лицо капитана, но Драонн по голосу слышал, что тот осклабился. – Перебили, небось, кого поймали. Остальные разбежались.

– А корабли?.. – Драонн стиснул кулаки, стараясь говорить спокойно.

– Думаю, перешли в собственность его величества. Может, кто-то успел отвести их из порта, и теперь пиратствует... Этого я, сударь, знать не могу. Этим летом я ещё не бывал в тех местах.

– Я понял, – даже не прощаясь, Драонн отправился к входу в трюм, где было оборудовано нечто вроде большой каюты для его илиров и для него лично.

Кстати, несмотря на то, что Драонну предлагали отдельную каюту, он, естественно, отказался, предпочитая делить вонючий и неуютный трюм с остальными лиррами. Ему не хотелось в один прекрасный момент проснуться с перерезанным горлом. На шхуне было около двух десятков матросов, потому они вели себя смирно, понимая, что сорок с лишним лиррийских воинов перебьют их в один момент, но испытывать судьбу всё же не стоило.

– Не волнуйся, мой принц, мы что-нибудь придумаем, – заверила Кэйринн, которая стояла возле люка в трюм и слышала весь разговор. – Если твой Ворониус прав – мы неизбежно попадём на Эллор.

Драонн в ответ лишь скрипнул зубами, вновь вспомнив о том, чего ему стоила эта неизбежность...

***

Как и было обещано, на четвёртый день ближе к вечеру на горизонте показались очертания Киная, раскинувшегося по прибрежным скалам. В этот день шхуна шла лишь на одном парусе, чтобы не прибыть раньше срока и не маячить в светлое время суток в виду берега. Так же как и при посадке, шкипер дождался ночи, прежде чем пристать к берегу. Здесь море было куда глубже, так что шхуна бросила якорь всего в каких-нибудь двух сотнях футов от отвесного берега, вдоль которого шла лишь узкая полоска суши, покрытая галькой.

Честно расплатившись с капитаном, Драонн со своими илирами сошёл на берег. Затем им пришлось пройти около четырёх миль к югу, прежде чем они сумели подняться наверх. Здесь, в самом сердце империи, нужно было быть стократ осторожнее, чем в родной Сеазии. Один неверный шаг мог стоить всем жизни. Необходимо было найти какое-то укрытие до тех пор, пока не появится определённость с кораблём.

Илиры находились теперь в одном из наиболее густозаселённых районов империи, так что людские деревушки были тут буквально повсюду. Большой отряд незнакомцев быстро привлёк бы внимание, поэтому, пользуясь темнотой, нужно был успеть добраться до леса. Конечно, и там велик шанс наткнуться на охотника, лесоруба или сборщика хвороста, но всё же лирры не зря долгие сотни лет жили в лесах до прихода людей, и они ещё не всё позабыли, несмотря на тысячелетия, проведённые в домах и замках.

Но укрыться от людей было ещё половиной дела, причём далеко не самой сложной. Куда сложнее было отыскать корабль. Здесь, в Кинае, и речи быть не могло о том, чтобы вломиться в дом к судовладельцу и соблазнить его посулами неслыханных барышей. Да и проникнуть в город было куда сложнее, чем в Шедон. С людьми здесь вообще договариваться было бесполезно, и Драонн это хорошо понимал.

Значит, нужно было искать лирр. На ум сразу же приходил покойный Лиарон Эрастийский, а точнее – его потомки. В былые времена Лиарон владел несколькими судами, в том числе и способными переплыть океан. Однако теперь сложно было сказать, что сталось с этими илирами, и что сталось с их флотом. И спросить было не у кого.

– У меня есть лишь одна идея, – сообщил Драонн своей неизменной спутнице. – Нужно отправиться в имение Лиарона Эрастийского. Скорее всего, оно разрушено и разграблено, но, думаю, если кто-то уцелел из этого дома, то они так или иначе приглядывают за руинами. Мы оставим знак, и будем надеяться, что с нами кто-то свяжется. Других вариантов я не вижу.

– Я думаю, что это бессмысленно, – покачала головой Кэйринн. – Если кто-то и выжил, они уже где-нибудь в Лиррии...

– Если кто-то выжил и при этом сумел спасти корабли, то им нужна будет укромная гавань, и они так или иначе будут где-то поблизости. Эрастий стоит на самом побережье. Нам просто нужно дать такой знак, чтобы увидевшие его сразу могли бы понять, что их ищут.

– Костры?

– Я тоже об этом подумал. А ещё начертим знак Доромионского дома. Если кто-то придёт, чтобы посмотреть, в чём дело, они обязательно поймут.

– А если придут люди?

– Сомневаюсь, что они разбираются в лиррийской геральдике... В любом случае, пока что это всё, что у нас есть.

– Что ж, тогда давай так и сделаем. Далеко ли до замка?

– Не думаю... Я не знаю точного положения, но подозреваю, что до него будет всего несколько миль. Нужно отправить кого-то вдоль побережья.

– У меня есть как раз те, кто нужен, – кивнула Кэйринн.

Она на минуту отлучилась, а затем вернулась с двумя илирами – бывшие вассалы Драонна, которых он отпустил в отряд Кэйринн. Драонн коротко описал им то, что от них требуется. А требовалось им разыскать Эрастийский замок, а точнее – его руины, на каком-нибудь не слишком приметном, но видном месте начертить знак дома Доромионов, а ночью развести один, а лучше несколько больших костров, чтобы их было видно и с суши, и с моря. А затем ждать. Каждый день им нужно будет возвращаться и докладывать.

Илиры подтвердили, что всё поняли, и растворились в негустой уже темноте предрассветной ночи. В тот же день к полудню они вернулись и сообщили, что замок расположен всего в трёх милях от их убежища. Это была хорошая новость. Разведчики сообщили, что в самом замке и его окрестностях никого нет. Сам замок довольно сильно пострадал, но мощные стены выдержали, хотя внутри полная разруха. Кажется, оттуда вынесли всё, что только можно было. Тем не менее, там нашлось достаточно мусора, чтобы разжечь четыре больших костра.

После этого илиры сразу же удалились – находиться рядом было опасно. Теперь им нужно было вернуться туда через некоторое время и посмотреть, не ответил ли кто-то на оставленное послание.

Так продолжалось почти неделю. Драонн уже начал терять надежду на то, что эта задумка принесёт хоть какие-то плоды, да и с каждым днём предприятие становилось всё опаснее. Рано или поздно люди заинтересуются, почему это на развалинах лиррийского замка ночью сами собой вспыхивают костры. Кэйринн, как могла, поддерживала принца, заверяя, что нужно просто подождать, хотя по её глазам Драонн видел, что она сама не очень-то верит в результат.

И вот на шестой день, когда Драонн уже почти перестал ждать, разведчики вернулись и сообщили, что рядом со знаком Доромиона появился другой символ – знак Эрастийского дома.

Глава 39. Принц Эйрин

 В эту ночь на развалинах Эрастийского замка не горели костры. Более того – небо было затянуто плотными облаками, и то и дело начинал сеять дождь. Однако это было как нельзя более кстати для дюжины илиров, притаившихся неподалёку от крепостной стены, которую не сумели разрушить озверевшие нападающие. Как и всегда, местность вокруг замка была очищена от деревьев, однако в этом году по вполне понятным причинам земли были бесхозными, и трава на них бушевала в своё удовольствие, так что укрыться здесь мог бы даже и не самый ловкий из людей, не говоря уж о лиррах.

Драонн, Кэйринн, а также десяток бойцов половчее и поопытнее рассыпались в небольшом удалении друг от друга, наблюдая за подступами к замку и, главное, за проёмом ворот. Сами крепостные ворота были снесены, могучие петли выворочены, вырваны из камня, ров засыпан так, что никакой мост более не требовался. Такую цену платили лирры по всей империи за существование мифического общества Лианы и за подстроенное убийство императора.

Драонн, когда ему сообщили о знаке, сразу понял, что кто-то прочёл его послание и ответил на него. Это, конечно, могли быть и люди, но принц считал вероятность этого невеликой, хотя уже много раз убеждался в тонкости и изощрённости человеческого коварства и хитрости. В общем, несмотря на риск, он должен был отправиться этой ночью сам.

Признаться, Драонн не слишком-то опасался засады ещё и потому, что довольно равнодушно относился теперь к собственной жизни. Кажется, временами, в минуту наибольшего уныния, он даже хотел в глубине души, чтобы это была ловушка, и чтобы сегодня наконец всё закончилось.

Однако пока он, так же как и остальные, молча и не шевелясь ожидал. Минула полночь, прошёл ещё час, и ещё... То и дело накрапывающий дождь и почти уже осенняя прохлада не давали клевать носом, но всё же ожидание становилось всё более тягостным.

Вдруг на дороге, ведущей к замку, появились три фигуры. Они шли настороженно, но не таясь – понимая, что их ожидают и должны увидеть. То ли по случаю дождя, то ли из предосторожности фигуры были наглухо укрыты плащами с капюшонами. Несмотря на то, что Драонн был убеждён, что это – именно те, кого они ждут, проявлять себя он не спешил.