Текст книги "Неожиданность (ЛП)"

Автор книги: pontmercy44

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

Они начали медленно, и продолжили медленно, но оргазм накрыл Рей как угодно, но только не медленно. Она тяжело дышала ему в шею, будто боялась, что Ханна услышит, а потом начала сквернословить, когда он с усилием подался вперёд и на секунду замер, так что основание его члена и бёдра оказались вплотную прижаты к её телу. Рей начала покусывать мочку его уха, из её груди вырывались тихие стоны, и боль смешалась с наслаждением.

Небрежно поцеловав её снова, Бен оторвался от губ Рей и опёрся на руки. Он сделал очередной мощный толчок и глухо застонал, смотря на неё сверху вниз. Бен чувствовал явное удовлетворение от того, что заставил её кончить так быстро.

С не менее удовлетворённой и счастливой улыбкой, Рей положила руки ему на плечи и мимоходом спросила:

– Ты же сделал вазэктомию, да?

– Нет, – он продолжал двигаться внутри неё, медленно. Мысль о том, чтобы завести с ней ещё одного ребёнка, действительно поставив перед собой такую цель, приятно отозвалась внизу его живота. – Я хочу второго ребёнка.

Лицо Рей вмиг изменилось от расслабленного к до ужаса испуганному.

– Сейчас?!

– Может, – поддразнил Бен. Но Рей определённо не оценила шутку.

– А ну слезай! – она начала колотить его по плечам и груди, безрезультатно.

– В смысле? – Бен подался назад. Он вот-вот должен был кончить, мышцы у основания члена напряглись, в нижней части позвоночника начало покалывать.

– Ты пытаешься меня оплодотворить? – Рей оттолкнула его от себя. – Я думала, ты сделал вазэктомию!

– С чего ты так решила?

– Ты… ты сказал, что собирался! – её лицо сильно покраснело, и это никак не было связано с сексом.

Теперь он вспомнил тот свой дурацкий комментарий, брошенный давным-давно.

– Я просто ляпнул. Я не говорил всерьёз. Нет, я говорил… – поправил себя Бен. – Но передумал. Я не хочу, чтобы наша дочь была единственным ребёнком. И я хочу ещё одного. Может, мальчика, – Рей глядела на него так, словно он сошёл с ума. – Ты разве не хочешь второго?

–Я… наверное, – нахмурилась она, всё ещё красная. – Я… я не хочу быть твоей… твоей детородительницей, – Бен рассмеялся, услышав последнее слово, и она, казалось, обиделась. – Я хочу влюбиться, выйти замуж и завести детей, запланированных. Иметь настоящую семью, – теперь она выглядела расстроенной и будто защищалась. – Вот чего я хочу.

Бена тут же накрыла волна паники, ужасной ревности, негодования. Сначала он подумал, что Рей таким образом решила донести, что не хочет ничего этого с ним. Но она глядела на него с ужасной тоской в глазах, словно думала, что он не может дать ей всё, чего она желала. Бен едва не сказал, что даст ей всё что угодно, всё, чего она захочет, но не стал. Вместо этого он мягко ответил:

– Ты этого заслуживаешь.

Рей кивнула. Она выглядела до боли разочарованной. Бен не выносил, когда её лицо становилось печальным. Он снова навис над ней, поцеловал, и когда она хотела высвободиться из-под него, Бен указал на свой чуть упавший член.

– Ты что, просто бросишь меня в таком состоянии? – в ответ на это Рей сощурилась, но обвила руку вокруг его шеи и намотала на палец прядь тёмных волос. – Я вытащу, – пообещал он.

– Ты и в первый раз так говорил, – с раздражением сказала Рей.

– Обещаю, – Бен поцеловал её в губы и добавил, тихо, имея в виду нечто большее, чем просто попытку избежать нежелательной беременности. – На этот раз я всё сделаю правильно.

Рей ничего не сказала, но поцеловала его в ответ.

***

Если до этого их любовная игра была медленной и простой, сейчас всё стало иначе. Рей оседлала его, обвив руки вокруг его шеи и едва помня себя, когда Бен вцепился ей в бёдра и стал двигать её вверх-вниз в такт своим толчкам. Она тяжело дышала ему в ухо. Бен почувствовал, как её затвердевшие соски касаются его грудной клетки. Когда они начали двигаться быстрее, он ощутил тёплые капли грудного молока на своей коже, стекавшие к его животу, из-за чего при каждом толчке стали возникать странные, хлюпающие звуки.

Его руки скользнули вверх по её рёбрам, и Бен перевернул её на спину, нависнув сверху. Он стал целовать её липкую грудь, Рей запустила пальцы ему в волосы и крепко сжала, но не стала останавливать его, когда он сомкнул губы вокруг её левого соска и начал посасывать. Она стонала и дрожала в объятиях Бена, её спина выгибалась в его руках; она кончила, и с её губ срывались какие-то глупости.

Когда Бен поднял голову, Рей вытерла его губы своим пальцем. Бен обхватил его губами, и глаза Рей заблестели. На секунду он задумался о том, чтобы нарушить своё обещание вытащить. Бен был уверен, что хочет ещё детей, и что хочет этого только с Рей. И всё же, он положил руку ей на талию, подтолкнул Рей вперёд и освободился. Она обхватила его бёдра коленями и смотрела, как он трижды провёл рукой по стволу.

Из его груди вырвался приглушённый рык, Бен закрыл глаза. Весь её живот был белым и липким: от её молока и его семени. Взволнованный вздох, и Бен прижался к ней, размазав этот бардак ещё и по своей мокрой от пота коже. Спустя минуту Рей успокоилась и расслабилась, её губы были поджаты, словно она пыталась спрятать улыбку. Она взглянула на себя, потом на него и фыркнула.

Бен, в свою очередь, сказал, абсолютно невозмутимо:

– Думаю, пора начать укладывать Ханну в детской каждую ночь.

***

Они стянули с постели мокрые простыни и лежали на незастеленном матрасе. Бен знал, что скоро проснётся Ханна, и ему придётся её кормить, поэтому он не ложился спать.

Лёжа в тёмной комнате и ощущая дыхание Рей у своей шеи, Бен размышлял. У него появился план. Его планы всегда были грандиозными, до безумия грандиозными, и этот не стал исключением.

========== Часть 23 ==========

На следующей неделе Бен выманил Хакса из офиса под предлогом выпить за ланчем. За ланчем он выпил три бокала, чтобы успокоить нервы, но так и не придумал, что сказать. На обратном пути в офис он вдруг остановился у витрины «Тиффани» на Уолл-Стрит.

– Что такое? – буркнул Хакс, заметив, что Бен не идёт дальше. – У меня встреча через полчаса.

– Нужен твой совет, – Бен перекатился с пяток на носки, разглядывая витрину.

– Бриллиантовые серьги-гвоздики. Полкарата. Рей не любит кричащее. Бриллиант покрупнее, и она их не станет надевать, – без колебаний посоветовал Хакс.

Бен ничего не сказал: не знал, как сообщить новость, и его друг сощурился.

– Я не собирался покупать серьги, Хакс, – у рыжего окончательно отвисла челюсть. Когда он ничего не сказал, Бен уточнил: – Я собираюсь сказать Рей, что люблю её, и попросить выйти за меня замуж.

Хакса будто током ударило.

– Ты до сих пор не сказал, что любишь её?

– Нет.

– И она не…

– Нет, – Бен вдруг занял оборонительную позицию. – Но она хочет выйти замуж, – на всякий случай он не стал говорить, что Рей не уточняла, что за него.

– Это она тебе сказала?

– Да, – твёрдо сказал Бен. – Она сказала, что когда-нибудь хочет выйти замуж, завести ещё детей, и всё вот это… ну, классика.

– В ретроспективе, – особо подчеркнул Хакс. Было видно, что он скептически отнёсся к этой идее, но был удивлён. Шок стал проходить. – Когда она сказала, что когда-нибудь хочет выйти замуж, почему ты не воспользовался моментом и, ну знаешь, не поклялся ей в вечной любви и открыл свои намерения?

На мгновение Бен впал в ступор.

– Потому что тогда это не было бы сюрпризом.

– Рей хотя бы любит сюрпризы?

Бен с трудом признал:

– Она их ненавидит.

– Господи, Бен, – жалостливо застонал Хакс, закрыв лицо руками. – Ты не можешь просто взять и… и упасть перед ней на одно колено посреди бела дня. Вы должны сесть и серьёзно поговорить.

– Это должен быть сюрприз, – яростно защищался Бен. –Иначе она решит, что я женюсь на ней ради… не знаю, ради Ханны, или потому что так удобнее, или потому что так будет правильно. Она не поймёт, что я хочу жениться на ней, –Хакс смягчился. – Я должен купить кольцо, встать на одно колено и удивить её.

Хакс засунул руки в карманы и осмотрел Бена с ног до головы. Тот фыркнул, чувствуя себя неуютно под пристальным оценивающим взглядом. После долгого и мучительного молчания Хакс рассмеялся.

– Чёрт возьми.

– Что?

Хакс лишь покачал головой, ухмыляясь.

***

При виде кольца Хан присвистнул. На его осунувшемся, худом лице даже не было намёка на удивление.

– Долго же ты собирался.

Бен положил кольцо назад в фиолетовую бархатную коробочку и спрятал в карман, смущённый. Над выбором кольца он думал от силы минут десять: всё с мудрёным дизайном он отмёл сразу, зная, что Рей не сможет носить такое кольцо, когда рисует или лепит из глины. Инстинктивно Бен решил, что Рей бы понравился самый неброский вариант. Он носил кольцо в кармане уже две недели, и ему всё никак не хватало смелости сделать предложение. А когда почти решался – не знал, что говорить.

– Я ношу его с собой пару дней.

– Ты же в курсе, что должен надеть его ей на палец, да?

Бен бросил взгляд в окно, на внутренний дворик. Рей с Ханной ждали их снаружи. Он пришёл за Ханом, не желая приносить трёхмесячную дочь в стены хосписа, где, казалось, даже в воздухе были микробы. Во дворике, на чистом и свежем воздухе, на покрывале лежала Ханна, и Рей склонилась над ней, корча рожицы.

Может, он наденет ей кольцо на палец уже сегодня вечером.

***

Бен вёз отца дальше по коридору и решил задать вопрос – всё тот же, что и каждый раз. Он подумал, что, может, коробочка с кольцом у него в кармане что-то изменит. Отчасти он надеялся на это. Он показал ему кольцо, надеясь, что это поможет.

– Ты не передумал насчёт химии?

– Нет.

– Почему? – отец не ответил, и Бен резко заблокировал колёса у дверей лифта. Он обошёл инвалидное кресло, взглянул Хану в глаза и ударил по кнопке вызова лифта. – Я собираюсь жениться. И ты не хочешь быть на моей свадьбе? – Хан хранил молчание, и Бен стал нетерпеливо лупить по кнопке снова и снова. – Чего ты ждёшь? Чтобы я тебя простил?

– Бен… – двери лифта открылись и закрылись у него за спиной, но Бену было плевать.

– Хорошо, я тебя прощаю. Ясно? Теперь… теперь ты, блять, счастлив?

Хан глядел вниз, на свои ботинки, не переставая двигать челюстью. Наконец, он спросил, хрипло, едва слышно:

– Это искренне?

Бен открыл рот, но тут же закрыл. Появление у него собственного ребёнка что-то смягчило в его душе. Изменило. Теперь он сам был отцом. Недовольство и обида, таившиеся в его сердце с детства, сейчас казались далёкими и не важными. Вот что изменилось. Ещё то, что больше всего на свете он любил свою дочь. Он ужасно боялся разочаровать её или подвести как отец. В глубине души он знал, что когда-нибудь это произойдёт. И, случись такое, он бы не пережил, если бы Ханна его не простила.

Он не простил своего отца. Не совсем. Он не считал, что Хан любил его так самозабвенно, как он сам любит Ханну. Но на месте своего отца, Бену бы хотелось прощения.

– Да.

– Этого я и ждал.

– Значит, ты начнёшь проходить курс химии, – Бен сложил руки на груди, встав спиной к дверям лифта.

– Поздно уже для химии, – Хан безуспешно пытался сдвинуть своё кресло. Они оказались лицом к лицу: Бен, высокий и молодой, и Хан, сжавшийся в инвалидном кресле старик.

– Так почему ты тянул с этим? – Бену в голову тут же пришёл ответ, чуть он договорил. Его прощение было лишь прощальным подарком, а не лавровым венцом. Впервые за всё время, взглянув на Хана – сидящего в инвалидном кресле, осунувшегося и бледного – Бен осознал, что его отец умирает. У него в горле застрял ком, глаза защипало. – Папа…

– Я хочу посидеть на солнышке и увидеться с внучкой, – его голос казался усталым, но удовлетворённым. Он будто не заметил, что в глазах его сына застыли слёзы.

***

Во дворе Рей поцеловала Хана в висок и передала внучку ему на руки. Малышка радостно дёрнула ручками и схватилась за воротник его свитера, её тёмные глаза с интересом глядели на дедушку. Младенцы не понимают, что такое уход из жизни, и Ханна была абсолютно счастлива, не зная, что от него пахло смертью, а его руки дрожали.

Покрасневшие глаза выдали Бена. Рей увидела это и закусила губу, но ничего не сказала. Он почти вздрогнул, когда она положила руку ему на спину, приобняла и поцеловала в плечо сквозь рубашку.

***

Собеседование Рей покинула с улыбкой на лице. Она пританцовывала от радости в метро, шла вприпрыжку по улице и залетела в дом. Её разум затмило счастьем, и Рей даже не задумалась, спит ли малышка. Она оставила её с Леей, но уже было темно, почти восемь, и Бен уже наверняка пришёл домой. Рей поймала себя на мысли – «домой»– но не стала исправляться. Ей казалось, что он с ними жил. Может, так и должно быть.

– Бен!

Бен заёрзал на диване, нахмурив брови. Он дремал, с Ханной на груди. Его большие руки покоились у неё на спине, удерживая от падения. Рты обоих раскрыты, и сердце Рей ёкнуло от того, как похожи они были. Даже если между ней и Беном возникнут трудности, даже если они станут только формальными сородителями, Ханна бы напоминала ей о нём каждый день одним только своим видом. Сходство заставило Рей улыбнуться.

Она помнила требование Бена, озвученное ещё на втором месяце беременности: проводить время вместе, как семья, каждую неделю. Рей сопротивлялась этой идее, но Бен был непреклонен, потому что так было лучше для Ханны. Рей на цыпочках обошла диван и села на подлокотник у головы Бена. Это и впрямь было для Ханны лучше всего – они втроём, вместе.

Но горькое осознание укололо Рей: так не было лучше для неё самой. Как сказал сам Бен, он никогда не хотел жениться. А Рей хотела – чтобы было белое платье, торт… Она хотела этого: мужа и детишек, как у всех, но чтобы иметь это, ей бы пришлось бросить единственную семью, частью которой она успела побыть.

И, глядя на них, Рей понимала, что не может предать эту маленькую семью.

Она внимательно смотрела, как большие, широкие ладони Бена инстинктивно защищают малышку, даже когда он спит. Рей знала, какие чувства пробуждают в ней эти руки – всякий раз она ощущала это, когда Ханна спала в кроватке, и они были в постели. Эти руки могли вызвать совершенно разные ощущения, но чаще всего это было чувство защищённости.

Рей сначала погладила непослушные тёмные волосы Ханны, а потом – Бена. Их цвет дочь тоже унаследовала от него. Бен пошевелился, его веки дрогнули. Он открыл глаза и растеряно посмотрел вокруг.

– Привет, – выдохнула она, будто её поймали за чем-то запретным.

Его веки снова сомкнулись.

– Привет, – он придвинул Ханну выше, чтобы коснуться её головы подбородком.

– Мне назначили второе собеседование, – поделилась Рей, не уверенная, не заснул ли он снова.

– Это здорово, – Бен снова открыл глаза и взглянул на неё снизу вверх. – Куда?

– «Коллекция Фрика», – она играла с локоном его волос. – Помощником куратора выставки.

– И когда второе собеседование?

– На следующей неделе.

– Моя мать будет в восторге, – на секунду уголки его губ приподнялись. – Будет чаще сидеть с Ханной.

– Ну, я ещё не знаю, получу ли работу, – наклонилась к нему Рей, её рука скользнула по его лицу.

– Получишь, – он тяжело вздохнул и прильнул лицом к её руке.

– Как прошёл день? – ей казалось, будто они в кино про счастливую семью, и в этой сцене супруги наконец видятся в конце долгого дня. Желание воплотить это в реальность отозвалось болью в груди… в конце концов, сейчас они просто притворяются.

– Много дел, – он устроился поудобнее. – Завтра нужно сдать квартальный отчёт, – Бен подумал, как ему придётся вставать в пять утра и с ворчанием одеваться, вглядываясь в утреннюю темноту. – И потом совет директоров проголосует, остаться мне или уйти, – сказал он, после чего добавил, будто вспомнил об этом не сразу, хотя Рей знала, что эта мысль его не отпускает: – Звонили из хосписа. Может, уже на этой неделе.

Рей стало больно. Она не знала, что сказать, поэтому просто наклонилась, поцеловала его в лоб, и прошептала, сама себя порицая за такой жалкий и малоутешительный жест:

– Хочешь, я тебе чего-нибудь приготовлю? Что угодно.

Его рука прошлась по шее Рей и остановилась на затылке, и Бен подался вперёд для поцелуя. Поцелуй кверху ногами был неуклюжим, но Бен в нём нуждался. Оторвавшись от его губ, Рей снова в оцепенении взглянула на Бена и прошептала вопрос:

– Чего ты хочешь?

– Тебя.

***

Рей уложила Ханну в электронные качели, и гул их моторчика было единственным, что было слышно в квартире. Бен смотрел, как она к нему возвращается. Он сидел на диване, широко расставив колени. Его глаза казались чёрными. Ему в голову пришло, что он никогда не видел, чтобы она носила такую «рабочую» одежду. Юбка-карандаш и блузка смотрелись до странного смешно после месяцев бесформенных футболок и одежды для беременных.

Она остановилась между его ногами и наклонилась для поцелуя. Её колени чуть дрогнули – сначала из-за страстного поцелуя. Но потом она стала медленно опускаться на них и потянулась к пряжке его ремня.

– Не надо, – Бен остановил её, накрыв ладонью её руки.

– Что?

– Я не… – его кадык дёрнулся, и казалось, ему ужасно стыдно. – Не хочу, чтобы ты стояла передо мной на коленях. Это напоминает мне о других временах, когда такие вещи не имели никакого значения.

Рей выпрямилась и внимательно на него взглянула. Тёмные круги под глазами, полопавшиеся сосуды. Он вставал покормить малышку три ночи кряду, после чего уходил рано утром и работал по четырнадцать часов. Отодвинув мысли о собственной независимости, Рей почувствовала прилив благодарности, зная, что он давал ей всё – не только материально, но и морально.

– Ты так много для меня значишь, – Рей прижалась лбом к его. – Дай и мне тебя порадовать, – она чувствовала его дрожь, и когда поцеловала его снова, он выдохнул «да».

– Только… не на коленях, – почти умоляюще попросил он, обхватив её лицо руками.

Рей накрыла их своими.

– Тогда отнеси меня в постель.

***

В их постели – она поймала себя на этой мысли снова – Рей ласкала его тело, целовала сквозь рубашку, спускаясь всё ниже и ниже. Бен приподнялся и снял её, и Рей стала целовать его пресс, заставив Бена снова лечь на спину. Он дал ей разобраться с его штанами и раздеть его полностью. Она обхватила губами головку и вобрала его в рот. Она тяжело дышала, в уголках закрытых глаз появились слёзы, и Бен нервно сжал в руке копну её волос. Он не хотел, чтобы она задыхалась, и контролировал себя даже в этом. Ей понравился этот властный жест.

Она заглотила глубже и втянула щёки. Его рука вцепилась крепче в волосы Рей, он шумно вздохнул сквозь зубы. Она обвела языком головку ещё два раза, и его бёдра охватила дрожь.

Рей поразилась, какое удовлетворение она почувствовала от того, что смогла доставить Бену наслаждение и избавить его от навязчивых мыслей. Но Бен сохранял почти полный контроль над ситуацией. Он притянул Рей к себе и перевернул на спину, уткнувшись носом ей в шею.

Это был неторопливый секс – но не медленный, как в тот раз, и не чувственный. Темп был размеренный, и каждый толчок был ровным, словно Бен хотел доказать что-то – ей или себе. Он не стонал, из его груди вырывались только низкие, почти болезненные хрипы.

Рей протянула руки и успокаивающе погладила его предплечья. Если это то, что ему сейчас нужно – она это даст. Когда он наклонился для поцелуя, Рей обвила руками его шею и крепко держала, пытаясь передать глубину своих чувств безмолвно.

Но он не пытался молчать. Бен что-то пробормотал ей в шею. Она услышала только одно слово, и её сердце подпрыгнуло.

– Что?..

– Я люблю тебя, – рвано дыша, повторил он и опустил глаза к её животу. Лишь бы избежать её взгляда.

Ей стало щекотно внутри – не от сексуального наслаждения, а от новых, сильных эмоций, принявших физическое обличие. Рей проморгалась, ощущая, как у неё в груди стало тепло, и это чувство наполнило её всю, обжигая изнутри.

Она собиралась сказать то же в ответ. Она не приняла решение сказать это, даже не подумала, что это нужно сказать. Она просто знала, что сейчас скажет это.

Из соседней комнаты донёсся громкий плач Ханны.

– Блять! – Бен старался вести себя тихо, но в момент разочарования не сдержался. Всё ещё двигаясь внутри неё, хотя теперь совсем медленно, он прерывисто спросил: – Может, пришло время метода «дать ей прокричаться»?

Рей разочарованно застонала. Момент был безнадёжно испорчен.

– Нет.

– Блять, – повторил Бен. Он вышел из неё и быстро поцеловал в щёку. – Я сбегаю покормлю её по-быстрому. Лежи и жди меня. Лучше вообще не двигайся.

Рей рассеянно кивнула. Бен начал рыскать по комнате в поисках трусов. Дойдя до дверного проёма, он повернул голову. Ей было всё равно, что он мог заметить её глупую улыбку.

Он любил её.

– Извини, – сказал он немного сдержанно.

– За что?

– Я не собирался признаваться вот так, – Бен выглядел виноватым. Провёл рукой по взъерошенным волосам.

– Ничего, – сердце Рей сжалось, и она утонула в подушках и одеяле. – Всё в порядке.

Он кивнул и снова напомнил:

– Я быстро.

Она чуть кивнула и, когда он ушёл, уставилась в потолок, охватываемая чувством глубокого разочарования. Может, он сказал это только под влиянием момента во время секса. Может, нет. Но почему-то он жалел о сказанном, и эта мысль застряла в голове Рей. И она чувствовала, что надолго.

Когда Ханна заснёт, и он вернётся, Рей никуда не денется. С ужасной горечью она осознала: она хочет того, что Бен никогда не сможет ей дать.

Комментарий к

Чёрт, вот не ожидала я, что эта неделя будет ещё загруженнее предыдущей. Теперь уже точно ужастики сессии на этот месяц окончены, и можно сосредоточиться на чтении и переводе рейло :))

========== Часть 24 ==========

– Что насчет этого? – пустой прямоугольный участок, покрытый травой, на который указывала Лея Органа, ничем не отличался от всех других на кладбище.

Бен взглянул на него и на два соседних участка.

– Да. Конкретно этот кусок грязи лучше других.

– Бенджамин, – тяжело вздохнула его мать.

– Лишь бы тебе нравилось, – он засунул руки в карманы и поднял голову к небу. Казалось, вот-вот начнётся дождь. Бен задался вопросом, что, если в день похорон будет лить как из ведра? Гроб замарается грязью? Могила заполнится мутной дождевой водой?

Вместо того, чтобы идти дальше, толкая прогулочную коляску Ханны по мокрой траве Бруклинского кладбища, они стояли около этого участка. Лея что-то говорила, но Бен едва её слушал.

– …этот чуть дороже, потому что на вершине холма. Отсюда открывается красивый вид.

–Лишь бы тебе нравилось, – повторил Бен. Он взглянул вниз с холма и вдруг спросил: – Какая к чёрту разница, красивый вид или нет?

Лея вновь глубоко вздохнула и посмотрела на малышку в коляске. Ханна глядела на неё, широко распахнув глаза.

– Может иногда тебе захочется приходить сюда с Ханной.

Бен пожал плечами и пошаркал ногой по грязи. Это казалось сном – выбирать участок. Но им приходилось этим заниматься, и Бен чувствовал себя неправильно. Болезненно, грязно. Хан был жив, пока что. Но скоро его не станет. Скоро ему понадобится и участок, и надгробие, которое они выбрали утром, и гроб, и цветы. Столько всего нужно было выбрать для похорон – но, в самом деле, ничто из этого не имело значения.

– Это будут достойные похороны, – вдруг сказала Лея, будто читала его мысли.

– Забавно такое слышать.

– Я благодарна за всё, что ты для него делаешь, – Лея взглянула на сына своими блестящими тёмно-карими глазами – Ханне эти глаза передались от неё.

Бен наклонился к коляске и засуетился, поправляя ремни на груди Ханны и розовую кофточку под ними, лишь бы избежать взгляда матери. Ханна смотрела на него очень серьёзно, словно осознавала торжественность предстоящего события.

Они спускались вниз по склону холма, минуя надгробия по обе стороны от дорожки. Повисла тишина. Бен не отрывал глаз от Ханны.

– Мне жаль, что тебе приходится этим заниматься, – сказала ему мать. – Ты ещё так молод. Тебе нужно планировать свадьбу, а не похороны.

– Организацию свадьбы я предоставлю Рей, – Бен остановился перед одним из внушительных, цепляющих взгляд надгробий, и внимательно на него посмотрел.

– Что?..

– Я собираюсь сделать ей предложение, – он прочитал эпитафию: «Любимый муж и отец». Ему пришло в голову, что он не выбрал надпись для надгробия Хана. «Бывший муж и иногда отец»?

– Что?! – воскликнула Лея.

– Я думал, это тебя обрадует, – наконец Бен на неё взглянул. – Разве ты не этого хотела?

– Это то, чего хочешь ты?

– Да, – без колебаний ответил он. Бена не пробивало на сентиментальные слёзы при мысли о браке, но – забавно – он не сомневался. Услышав ответ, Лея смягчилась, её губы расплылись в улыбке.

– Она знает?

– Нет.

– Женщина всегда знает, Бен.

– Она не знает. Не думаю, – Бен замолчал. – Прошлой ночью я сказал, что люблю её. Но это произошло случайно. И вышло не очень-то романтично.

– Случайно? – скептически отозвалась Лея.

– Это просто вырвалось, когда мы… – он прочистил горло. – Под влиянием момента.

Должно быть, уши покраснели и выдали его, потому что Лея вдруг закатила глаза и невольно рассмеялась. Так заразительно, что Бен тоже неловко рассмеялся. С минуту они стояли, оба слегка смущённые, и Лея нарушила неловкую тишину:

– Бен, романтику переоценивают. Ей не нужна романтика. Ей хочется любви. Разница есть.

Бен фыркнул.

– В чём разница?

– Любить – значит знать, на каком свете ты стоишь, – Лея выглядела немного грустной. – Жизнь слишком коротка, Бен, – она похлопала его по спине. – Признайся ещё раз.

– Я просто жду подходящего момента, – Бен снова окинул взглядом надгробие. Казалось, сейчас его мать только и делала, что ждала.

– Его не существует, – Лея взяла его под руку, и они вышли за ворота кладбища. – Есть только подходящий человек.

Когда они дошли до машины, Бен вдруг остановился.

– Папа был тем самым?

– Да, – Лея тоже ответила без колебаний. Бен смотрел, как она пересадила Ханну из коляски в детское кресло на заднем сидении.

– Тогда почему у тебя с ним ничего не вышло? – он не мог скрыть негодования в голосе, и впервые Бен задался вопросом, не винил ли он в разводе родителей и мать тоже.

– Я не знаю, – Лея выглядела задумчивой. – Но он был тем самым. И никто в моей жизни не смог занять его место.

***

Бен отвёз мать в хоспис. Они собирались пойти туда вместе и посвятить Хана в детали приготовлений к похоронам. Хан наверняка закатит глаза и пробубнит что-то про то, что ненавидит сборища и попросит поставить на поминках крепкий ликёр. Бен просто знал это.

– Думаю, тебе лучше пойти без меня, – сказал он, остановившись у входа. Начало моросить.

– Почему?

Бен не глушил двигатель.

– Скажи ему то, что сказала мне.

– Бен… – Лея будто была раздражена, но в то же время расстроена до слёз. – Это было очень давно.

– Жизнь коротка, – просто ответил он, вторя её словам.

***

Бен поднимался по ступенькам, медленно и тяжело, прижимая Ханну к груди. Рей была на кухне и слышала, как он вошёл – слышала его громкие шаги, тяжёлые вздохи и шум дождя с улицы. Судя по запаху, соус у Рей явно подгорал.

– Бен?

Он не ответил, но медленно зашёл на кухню. Выглядел Бен ужасно измотанным. Он промок, Ханна цепко держалась за его рубашку, прикрытая пиджаком. Рей подошла к Бену почти вплотную, наклонилась и поцеловала малышку в щёку. Выпрямившись, она не отошла от него. Ей хотелось, чтобы он поцеловал её в висок, или в лоб, или в щёку. Она ярко представляла себе это. Он стоял очень близко.

Но его мысли где-то витали.

– Я обо всём позаботился, скоро всё будет готово.

– Это хорошо, – Рей отступила.

– Он даже не хочет похорон, – казалось, Бен её не услышал. – Это больше для мамы.

– Как она, держится? – их глаза, наконец, встретились.

– Она сейчас с ним, – Бен передал малышку Рей. Он выглядел немного потеряно – как всегда всякий раз, когда у него забирали Ханну. Рей прижала её к себе, и напротив, почувствовала себя менее потерянной. Малышка сопела, и хотя её волосы были немного мокрыми, она не проснулась.

Ханна чуть скуксилась, когда Рей уложила её в колыбель, и бровь малышки изогнулась. Последним она напоминала Бена.

– Рей…

Она подняла глаза, не отпуская руки от мягких тёмных волос Ханны, ласково поглаживая её по голове. Рей нужно было бежать к плите и мешать макароны, они и впрямь подгорали, но ей не хотелось отходить от Ханны.

– Да?

Рей думала, что Бен спросит её, что там горит на плите, но он молчал.

– Моя мать кое-что сказала мне сегодня, – Бен сделал неуверенный шаг и провёл ладонью по мокрым волосам. Его рука тряслась. – Любить – значит знать, на каком свете ты стоишь, – он мягко усмехнулся, будто не верил в это. – Я стою на кухне, промокший, у тебя… на футболке соус, и, кажется, наш ужин сгорел. Но я знаю, на каком мы с тобой свете, – он больше не смеялся. Бен неуклюже опустился на одно колено. – Выходи за меня.

Мир Рей резко перевернулся. Ей казалось, что внутри что-то рухнуло: либо Бен шутил, либо она совершенно не понимает, о чём он.

– Бен. Что ты делаешь?

– Делаю тебе предложение. Мы – семья. Будь моей женой.

– Ты же не серьёзно, – нет, он не мог. Либо мог, но это ошибка. Правильно, он не должен делать предложение женщине, которую не любит. Её сердце сжалось, готовое разорваться.

– Я ещё никогда не был так серьёзен, – Бен и впрямь выглядел серьёзно, даже пугающе. Она не находила в себе сил сказать «нет», и Бен немного успокоился. Он не вставал. – Я люблю тебя.

– Ты меня любишь, – у неё в ушах зазвенело. Казалось, единственное, что она могла – это повторять с недоверием его слова. – Я не… я не знаю, что сказать.

– Скажи «да», – вдруг Бен вздрогнул и начал шарить в карманах. – У меня есть… чёрт, где оно… – он достал маленькую коробочку, открыл её и поднял выше. Что-то внутри поймало лучик света. – У меня есть кольцо.

Рей уставилась на коробочку, потом на Бена. Его нижняя челюсть подрагивала. Из груди Рей вырвался взбудораженный нервный смешок, и казалось, это его удивило.

– Мне не нужно кольцо, Бен, – проговорила она сквозь прерывистый смех, чувствуя солёный привкус во рту. Она не понимала, когда начала плакать, или почему.

Бен, должно быть, подумал, что Рей собиралась его отвергнуть, потому что больше она ничего не сказала. Она только смеялась и плакала, ничего не говоря, но вдруг начала успокаиваться. Плечи Бена с облегчением опустились.

– Я так могу хоть всю ночь простоять, если хочешь, но…

Рей пересекла кухню в два шага и наклонилась поцеловать его. Её смех тронул его губы. Быстро выпрямившись, Бен обнял её, поднял и закружил по комнате.

***

Бриллиант на пальце Рей сверкнул, поймав свет уличного фонаря, когда она положила руку ему на грудь. Они были в постели.

– Тебе очень идёт, – его голос гулко отзывался в груди. – Носи его всегда. Только его, и ничего больше.

Рей нежно похлопала его по груди и взглянула на него сверху вниз. Его волосы высохли смешно, на голове был ещё больший бардак, чем обычно. Его мокрая одежда валялась где-то на пути от кухни до спальни. Как и её.