Текст книги "История Бражника (СИ)"

Автор книги: PNTZ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 29 страниц)

– Попробуешь ещё раз акуманизировать кого-то из жителей или задействовать другой талисман и я тебя уничтожу. Тебе придётся полагаться лишь на скорость. Тебе следовало научиться использовать свои камни по переменке в нужный момент. Я знала, что ты заранее заразила пару офицеров и знаю, что есть ещё пятый. Шпион которого ты оставила. – девушка неожиданно проникла и испытывала сочувствие к бывшей подруге. Она извинялась за прошлое и за нынешнее. Они не разобрались в своих ссорах и не пытались выяснять отношения. София всегда чувствовала себя не так, когда одерживала верх над Хаями. Она не желала этого, хотела лишь нормальных отношений, спокойного общения с подругой. И каждый раз, после победы она понимала, что только усложняет их ситуацию. – Бражник можешь начинать, – чётко и достаточно громко сказала София.

Лоб горел бушующим и испепеляющим темпом, прожигая всё внутри Хаями. От того и головная боль. Глаза уже не были способны на то, чтобы прикрыться веками, хрусталики засыхали, но не теряли цель из виду. Металлические когти чесались и умоляли разорвать её лицо, её гениальные извилины, обрезать каждый локон в её мышцах, пронзить глаза. Они жаждали освежевать и услышать каждый её писк. Рвущееся мясо её плоти явилось в мечтах Хаями. И уже ничего не могло сдержать такого монстра.

– София… – в какой момент она упустила заготовленный капкан? Когда план врага приобрёл вторую ветку событий? И когда чудесная божья коровка успела это придумать?

Кровь нагло бежала на ружу. Сквозное ранение. Выстрел со снайперской винтовки. Любимая игрушка Софии: «антимагическая пуля». Оружие способное лишить сил и блокировать способности квами.

====== Глава 4. Я не желею, что умру так, но жить намного лучше. ======

«Я уже сбился со счета, сколько я спас и сколько потерял в этом огне. Могу сказать лишь то, что эвакуация вышла из-под контроля... »

Каждые три метра мимо моих глаз уносились в даль безжизненные лица, бледные, спящие, без эмоций. Их тела, как куски мяса, безбрежно валяющиеся рядом, или же в плоть до костей застряли между оконными рамами и стенами. Им уже не поможешь.

Моё тело горело от боли, мышцы забились до упора, так, что в скором казалось, что из них вот-вот польётся кровь, вздулись вены и артерии, скрипели кости и мялись сухожилия. Я не мог представить этого, за меня это делало воображение. С этим не сравнится самая глубокая рана. С этим не сравнится никакой ожог. Это ужасное чувство, когда тело постепенно перестаёт двигаться, когда энергия внутри иссякла, ты пустышка, исчерпаны все силы, как без источника питания, машина на холостом темпе врезается в дерево.

Самое ужасное произошло, когда я летел высоко над землёй. Бледные руки вцеплялись в мой кожаный костюм из последних сил, благо ребёнок зафиксирован на её теле ремнями, которые попались под руку в первые минуты. Моя рука не могла поднять их полностью, я чувствовал, что могу только держать её кисть. Я вытащил их с падающего дома в последние секунды до того, как оно обрушилось забирая с собой ещё кучу народа. И уже осталось только гладко приземлиться, но тут происходит подлый поступок судьбы. Я вижу, что пальцы онемели и кисть отказалась слушаться. Я не чувствовал свои руки и ноги. В этот момент я превращаюсь в чучело, беспомощную, неодушевлённую куклу. Я разжимаю руку. Хочу предотвратить, но не могу. Они падают во мрак, состоящий из ядовитого дыма, тёмного, как ночь без звёзд, где немного вырываются наружу языки оранжевого огня. Их глаза смотрели прямо в мои, разглядывая в них предательство, ведь у них не было столько сил, чтобы держаться за меня. Я разжал руку, и сбросил. До смерти я не забуду их обречённый взгляд, спрашивающий: что же делать дальше? Ну Ларри, как так? Оставалось же совсем немного.

Я полностью опустошился и крепко ударился головой, когда приземлился без своего костюма, без посоха на землю. Единственное, на что меня хватило, это из последних сил поймать Плагга и уберечь его от жёсткого приземления.

Отбитые органы и ушибы, размером с мои конечности. Из уха кажется пошла кровь. Она была такой холодной, посреди всего этого пекла, среди горящих домов и угарного газа, который нагло, без разрешения залезал в мой приоткрытый рот и рвал на части каждую клеточку магких тканей, связки, загорожал поток жизненоважного воздуха.

Изначально это была невыполнимая задача. Я один здесь, вдыхаю яд вместе с другими жертвами, пробую на вкус саму смерть и запас горелой плоти, молочной нежной кожи ребенка, валяющегося возле меня в глазной пелёнке от сажи. Жалкие попытки встать с места – позор. Плагг, что-то говорит мне, но я не слышу, я оглох. Я больше не замечаю громких криков и плачь. Кровь заполнила ухо, как забитую канализацию. Не удивительно, с такой высоты удариться головой и остаться в живых. Я не смогу выйти из этого места живым, собственными силами. Я не чувствую управление своим телом. Я умру здесь и сейчас.

Дэниел далеко от меня и у него тоже не всё гладко. Я не пересекался с ним и не знаю, что там происходит. У него явно ситуация лучше чем у меня.

Я уже сбился со счета, сколько я спас и сколько потерял в этом огне. Могу сказать лишь то, что эвакуация вышла из-под контроля.

Сначала я успевал выводить людей из их квартир, мог удержать по три человека на себе и спускать вниз. Дэниел не справлялся с домами и я вмешался, предложив свою помощь. Но потом… . Спуская вниз трёх, я терял десять наверху и так бесконечно. Вытаскиваю двух упускаю четырёх парней исчезнувших в завалах. На лету хватаю ещё двоих и наблюдаю, как этаж сложился, как неудачный конструктор, сопровождающийся волной криков. Я старался спасти ещё, успеть к другим, но их давили камни, я спасал так мало, и терял так много. Даже вдвоём у нас не хватило сил на всех. Пришло время понять, что двух героев здесь явно мало и что София переоценила свой план. Дома продолжали падать, медленно, громко и у нас не оставалось времени возвращаться за каждым человеком оставленном там. И тогда нам пришлось разделиться. Мы были вынуждены делать последние, вялые попытки эвакуировать тех, кто выжил, а затем уносить свои души из этого места. Это был самый настоящий переплётный конвейер, где на невероятной скорости книги забивались и сыпались по краям, и не хватало рук, чтобы собрать всё. Я думал, что смогу ещё сделать хоть что-то. И теперь я не чувствую своего тела.

Когда у меня оставались силы лишь на собственное спасение, я не послушал Плагга, взяв на себя ответственность спасти ещё. Я поплатился за это и не удержал людей, которые полагались на меня, разжал руку и кинул их в объятия пучины страха. Теперь поздно бежать, я парализован. Возможно мой позвоночник повреждён. Если так, то я останусь таким навсегда. Лучше сгореть здесь, чем быть обузой. Быть инвалидом до скончания своих дней. Нет лучше не существовать вовсе, чем смотреть на всё издалека.

Плечи горели, чуть ли не в буквальном смысле. Кожа запеклась в крови и ожогах, как картофель обжарился хрустящей коркой.

Я не знаю, где Дэниел, где сейчас находится София, где мастера. Я полностью потерял внимание над происходящим. Потому что сейчас меня крыли совсем другие заботы.

Огонь скоро дойдёт до места моего приземления, я сгорю в этом месте, не сгорю, так задохнусь, умру от обезвоживания, или же от ран. Всё равно, я не увижу напоследок даже лица Софки. Не увижу друзей. Умру так глупо и жалко.

Голова бессильно упала и снова ударилась о землю, на этот раз, лбом. Я не могу сдержать своих слез, которые увлажняли горелые корки на лице. Не могу отрицать, что могу остаться беспомощным овощем. Не могу спрятать зубы, которые плотно стиснул от боли. Меня пугало моё положение, моя жизнь, моё будущее состояние. Надеялся, что позвоночник цел, хотел, чтобы я смог из последних сил выйти из этой ловушки.

Умру из-за ребячества, из-за высокомерности, но ведь я никогда не был таким. Я не был высокомерным. Но всё же умру здесь, не пошевелив даже рукой, возможно даже останусь инвалидом на всю оставшуюся жизнь. Снова и снова я думаю о повреждённый спине. Как не вовремя произошла детрансформация.

Я усну и не проснусь. Умру, умру, умру, я умру, умру…

Может мне не стоило идти сюда, может быть я переоценил свои возможности. Я оказался не готов к такому. Неужели я такой салага на этой войне волшебства. Чёртовы людишки. Это не стоило того. Зачем же их спасать, если всё равно все умрут… .

Я захотел убить себя, после таких мыслей. Захотел сгореть побыстрее, удушить себя. Но руки не двигались. Я не имел права жить после этого. Я стал меньше, в моральном смысле. Я пал.

Нет. Что я несу. Как же низко я пал. Как же глупо, но не зря. Софка, Дэни, Габи, Эмили, Одри. Простите меня. Я не жалею… . Я не жалею, что спас столько, сколько смог. Да, я умру, но как? А я отвечу.

Я умру гордо, встретив судьбу такой какой она есть, даже если придётся сидеть в кресле, если на то пошло, весь мир узнает, кто такой «Дьявольский кот». Да даже если не узнает. Я рад, что отброшу коньки таким образом, забывая о всех ушибах и горе. Я рад, что спас хоть кого-то. Я рад, что в самые невозможные минуты моей жизни я встретил Софию. И что сейчас я нахожусь здесь, среди вас. Я благодарю вас за лучшие минуты, которые я потерял с вами.

– Софка… – сухой, такой тихий голос прошептал дорогое ему имя. Будто боясь кого-то разбудить. Громче он не мог сказать, только шёпот остался в его арсенале. – Софка… .

«Нет! Я не безвольное мясо, которое можно вот так просто съесть. Я не позволю, чтобы Софка проливала слёзы из-за моей смерти! Я больше не хочу, чтобы люди вокруг меня гибли из-за моей слабости! Я не стану обузой и не буду бездвижным манекеном с мыслями о плохом будущем! ”

Всё молекулярные силы оставшиеся в моём измученном теле я выплеснул вне. Моя рука начала трястись от невидимой болезни, пальцы стали чуть-чуть шевелиться, но кисть не поднялась. Я с дикой яростью поднимал голову, выпрямлял спину. Шея в моём подсознании рвалась вместе с мышцами и костями. Было больно, но я поднимал голову дальше. Потому что выхода не было. Так тяжело и трудно заставить прорывать голову сквозь боль и толщу воздуха. Мне ещё не приходилось так стремиться к жизни. Всё равно, что махать рукой, которую отлежал ночью.

Прорвался чистый воздух, такой свежий и родной, гоня вокруг меня ядовитый дым в сторону. Моё лицо почувствовало свет, закрытые веки насквозь видели ярко-жёлтый свет. Огонь уже дошёл. Я был в раю, хоть и не верил в это, визуально я будто сидел перед самим Богом. Холодок пробежал по коже и куча мурашек вылезли наружу. Самое приятное, что могло со мной случиться за сегодня.

А затем запах одеколона, который всегда чувствовался даже через броню обезьяны и её выветривался в течении трёх дней. Твой запах я узнаю везде. Маккей ты не оставил меня. Ведь у меня даже не было сил кричать на помощь. Я чувствовал, как я оказался в воздухе, меня подняли и унесли. Я чувствовал жизнь, как никогда раньше, я чувствовал, как мне нужно было жить ради чего угодно, лишь бы жить. Какая разница, даже если останусь в инвалидной коляске. Я был готов покинуть этот мир, но мне дали второй шанс. Мягкие нотки неба и порывистый ветер сменили тусклый туман из чёрных пучков гари.

Я в сознании и до сих пор пытаюсь шевелить руками и шеей.

– Я жив, – еле улавливаемый шёпот вырвался слабеньким холодом из моего рта. Меня точно услышали. – Я жив.

====== Глава 5. План Б. ======

Как неприятно, больно, раздражительно ощущать дыру в плече. Но в тоже время так приятно, что через столько лет, я удостоилась хорошего противника.

Твой план как всегда запутан в рогалик, и так же в этом рогалике присутствуют свои косяки, которые ты не научилась устранять. Тебе всё так же плевать на жизнь мирных граждан, которые попадают под удар, тебя они не волнуют, твоя цель я. И только я.

Как же интересно ты всё провернула, заставила меня поверить, что Одри играет роль приманки, что Эмили-детка всё ещё ожидает твоих укозаний. Ах, София, ты даже умудрилась обнаружить моего шпиона и на этом построить план, которым ты меня обхитрила бы если одно «но»… : Я не собиралась вступать с вами всеми в бой одна, я не дура и психически нездоровая, какой меня все считают. Та Хаями, которая стоит перед тобой – является лишь акуманизированной пешкой, который обладает способностью перевоплощения.

Одри с самого начала твоих указаний имела самую важную роль твоей задумки, роль снайпера, чтобы в последний решающий момент лишить меня всего приимущества, которым я обладала. Ах эти твои милые игрушки, противомагические пули, или как ты их там называешь. Хм. Это был твой самый действующий козырь и поэтому ваша задача состоялась в том, чтобы перевести моё внимание на тебя, новенького члена команды – Бражника и милой Эмили. Хм. А что же с остальными? Мой акуманизированный шпион, о котором ты знала в течении всего боя не нашёл и следа от твоего Ларри и Дэни, а там и Одри затерялась. Скорее всего это дело рук Эмили, которая способна замаскировать кого угодно своей иллюзией.

Эмили способна создавать различные пейзажи, что угодно. Однако она способна изобразить обычную скучную картину, где ничего не происходит, а именно место, где нас нету, создавая своеобразный купол, под которым нас не обнаружить врагу, где катастрофа происходит своим ходом и не видно метающихся героев то туда, то сюда. Обычная скучная картина. Две зоны, скрытых друг от друга.

Так и поступила Эмили, следуя моим указаниям. Нужно было, чтобы Ларри и Дэни никто не мешал из клоунов Хаями. А Одри и подавно нужно было исчезнуть.

Первый выстрел лишает способности пользоваться талисманом в течении двадцати четырёх часов. Но лишает лишь тех сил, которые использовались на данный момент попадания пули. То есть талисман Павлина. Предугадать её желание: «Лишить нас численного преимущества» не так уж и сложно. Только Павлин способен на это.

А раз сил Павлина у неё теперь нет, остаётся «скорость» и ещё один элемент магии, который опаснее двух других вместе взятых.

Чует моё сердце, что Ларри опять вляпался в ситуацию. Что же, через минут восемнадцать это предчувствие осуществилось. Узнаю от Дэни, который сообщает, что нашёл Кота в плохом состоянии.

Маккей и Кот должны были атаковать после Габриэля, пока враг не опомнился. Минус был в том, что эвакуацию пришлось бы бросить. Это сложно и невозможно, язык не повернётся, чтобы сказать такое друзьям. Но нужно было атаковать всеми силами. Для этого хорошо подходили Ларри и Дэни. Со своими силами они были способны вывести из игры два других талисмана. Особое действие мешающее чужой магии и катаклизм. По моему сигналу они должны были поменять свои позиции и устремиться к Хаями.

Да, я знаю, в этом варианте магия Маккея разрывается между двумя сторонами. Либо использовать свой особый дар, чтобы помешать безумной магии врага, который продолжал метать исполины с целыми улицами. Либо пойти по моему плану. Но именно на этом месте я позаботилась обо всём.

Дело в том, что Вораш, известный герой Чикаго. У него больше двухсот техник, которые он может применить в процессе боя. И как только он увидел, что творилось в небе, когда я объясняла план Б, мы с ним договорились и сошлись во мнениях. Он начал подготовку одной печати, которая разберётся со всем, тем самым давая мне около тридцати минут на то, чтобы изучить новые способности Хаями.

Но теперь когда Ларри серьёзно ранен, мой план почувствовал крах.

– Комбинация один. – я услышала, как София снова начинает свою игру и даёт команду. Комбинация один? Интересное обозначение атак.

Меня атаковал Габриэль, внезапно выскочив в метре от меня, здесь не обошлось без иллюзий Лисаны. Вот значит, что такое комбинация один.

Бражник принял отличную форму для битвы со мной. Он был облачён в герметичный скафандр, превратил свою экипировку в броню солдата, который выполнял боевые действия на радиоактивной земле или просто заражённой территории. На лице натянута кожаная маска, плотно прилегающая к его лицу, что-то на подобии противогаза.

До этого София так же дала команду, указав имя Габриэля:

“– Бражник можешь начинать. ”

Я приготовилась принять бой с твоей стороны, Бражник, но получила пулю в плечо.

Я сжимала его кулак, слитый в огромный кусок металла. Сломать его нереально, зато успела блокировать весомый удар.

Жаль этот бой кончается. Мой аватар, моё временное тело. Вы попали противомагической пулей в моего подчиненного, который принял мою внешность. Я же далеко отсюда. Увы, я забронировала совсем другую арену для битвы, мои сладкие. Мне предстоит подружиться ещё с новеньким героем, Габриэль вроде бы. Им вы заменили меня. А я променяла вас на пустоту.

Мой аватар стал не работоспособным и я потеряла управление.

Она использовала одного из своих акуманизированных приспешников. Как всегда. Я допустила много ошибок. Мой план провалился. Я получила кучу порезов и раненного напарника. Я подвела всех, кто мне доверял.

В следующий раз этому не бывать.

Ларри подожди меня, только дождись, умоляю!

Я включила свой коммуникатор и обратилась к Дэни.

– Маккей ты где? – но моему вопросу последовал опережающий ответ со стороны зрения. Маккей уже оказался в далеке, неся с собой тело Кота.– Ларри… .

Мы потратили силы напрасно, но ты отдал всего себя в самую важную для себя деталь.

Мы не смогли поймать Хаями, но узнали на что она способна. Она обладает самым опасным талисманом, который способен вызвать геноцид всей земли.

Талисман болезней, воспитанный инфекцией, пропитанный гриппом, который способен с одного касания заразить вирусом. С помощью него она может заразить любого человека, любой болезнью, в любом помещении. Я вовремя предупредила Габи и он с умом выбрал себе силы для борьбы с ней. Он принял идеальную форму, подходящую для битвы именно с ней, его техника смены брони буквально создана, чтобы противостоять третьему талисману. Герметичный костюм не допускающий какого-либо заражения.

Вот откуда большие вспышки рака в Шанхае. Скорее всего это дело рук Хаями.

«При мне Париж подвергся массовому заражению раком. Болезнь возникла из неоткуда, не имела источника, по крайней мере так говорят врачи. Я знаю откуда это пошло, но не уверен, что человечество готово услышать об этом.»

» – Плагг, мой отец умер от рака, он даже упомянул, что Париж был охвачен этой болезнью.

– Парень я умею читать.

– Я хочу сказать, что каждые три года это массовое заражение повторяется. Эти вспышки до сих пор существуют. Врачи не могут объяснить это.

– Хм, а вот это уже интереснее. Да брось, я вспомнил полное содержание той истории. Поверь Хаями уже давно не живёт на этом свете. Если только… нет, бред какой-то.

– О чём ты? »

– ” Обратная тяга. ”

Техника Вораша наконец была готова к исполнению и Ворон устремился к ближайшему булыжнику.

Странно, что исчезновение Хаями не повлияло на второго подельника, он продолжал наступать.

Сцепившись с кухонной комнатой, которая слегка приостановилась и перестала крутиться в облаках, он летел вверх тормашками. Он уже отрезал небо от земли. Другими словами все упавшие и на тот момент летевшие вниз дома, возвращались обратно в стратосферу откуда держали свой путь.

До сих пор не было известно, откуда они вышли, был ли какой-нибудь портал или же другая технология. Без разницы булыжники поменяли своё направление, на них действовала другая сила притяжения, уносящая их вверх. В скором времени они окажутся в космосе, либо вернуться обратно врагу. На вид всё так просто и легко, что и не подумаешь, что такой трюк готовится заранее в течении часа.

Купер скрылся в облаках.

Мастер Фу детрансформировался и слегка присел чувствуя жжение в области груди, подобно разъедающей кислоты. Атака неприятеля отбита, но какой ценой.

Погибших было столько, что сосчитать было невозможно, одно число тех, кто был наверху зашкаливало. Те жертвы, что покоились в глубине обвала тоже имели значительную цифру.

Осталась нежная тишина, крики утихли, мертвая пауза, длящаяся вечность. Да и что могут сказать трупы. Бледные лица Шанхайцев выпирали из трещин и зазоров. Острый запах крови пропитывающий чистый слой прохладного ветра.

Но облегчение не надолго поселилось здесь. Звуки сирен скорой помощи, МЧС и органов полиции заполнили весь квартал, а то и большую территорию.

В угрюмые, печальные головы прорвался мелкий дождик, проходя вне. Горячая рваная кожа испарялась и благодарила хозяев за чудесную прохладу, после жаркого боя.

Детрансформацию выполнили все герои, чтобы не встретиться с полицией.

– Габи, Дэни берите Ларри и уходим. – сухой, хриплый голос подала София и потянулась в карман из которого достала кнопочный телефон. Быстрым набором цифр она прижала прибор к уху.

– Одри ты как? – короткий кашель закончил её предложение. Поступил положительный ответ с того конца провода. – Ты нашла нам убежище? – ещё один положительный ответ. Хоть что-то радовало в это кошмарное утро.

Деньги и большая часть средств под тремя домами, которые разложили здесь как домино. Всё равно, что искать иголку в стоге сена. По этой причине Одри заранее нашла для них ночлег.

====== Глава 6 Дом семьи Чен. ======

София заранее поручила Одри не только спрятать снаряжение подальше от места их битвы, но заодно найти кров, временное место, где можно было заклеить раны после битвы. Нашёлся такой дом, куда тепло приняли все восемь человек. Эмили не раз замечала доброту здешнего населения.

Ларри до сих пор пребывал в бессознательном состоянии на кровати, на втором этаже. София закрылась в ванной и начала обрабатывать свои раны. Эмили и Одри принялись ей помогать зашивать глубокие порезы. Хозяева дома отдали им аптечку, всё, что у них было, не пожалели ничего, что могло помочь.

Мастера успели скрыться на верхних этажах отходя от тяжелой работы. Их закон о секрете своих личностей всегда был на первом месте. Для этого они даже носили маски.

Хозяева дома помогли им, как туристам, попавшим под катастрофу. Такая была их история. Целый день телевизор излагал новости, где обсуждали одно и тоже. Траур и скорбь у всех, кто потерял кого-то в огне, захоронил там, под грудой камней – людей, которые не подозревали из-за кого они попали под обстрел.

Габриэль утомлённо сидел на табуретке, считал пальцы от безделья. Он видел эту ужасную картину со стороны и готов был сделать что угодно, чтобы не думать о плохом.

Дом, который они нашли в качестве временного ночлега, был частный, а значит большой и вместительный. Дом семьи Чен.

Послышались тяжёлые шаги со второго этажа. На лестнице появился здоровый, крепкий мужчина лет двадцати пяти, с короткой стрижкой коричневых волос и едва заметными бакенбардами, которые только начали свой рост, как и усы, которые давно обошли периуд щетины. Лицо выдавало, что его корни совсем не привязаны к этому городу и стране. Он походил на такого же туриста, как и они сами.

Следом за ним спускалась китаянка среднего роста, но явно уступающего ему. На руках у неё был младенец, которому не исполнилось и года.

Девушка с ребёнком скрылись в комнате возле лестницы, а мужчина решил спуститься к гостям.

Сопровождающийся инициативой, Габриэль обратился к мужчине на своём родном языке.

– Извините, вы говорите на французском или английском?

– Да, я говорю на французском. – Том искренне улыбнулся увидев своего земляка. Ведь проживая некоторое время в Шанхае он начал забывать свой родной город и язык. – Честно, я не ожидал увидеть здесь парижан. Ваша подруга очень удивила меня, когда просила ночлег здесь.

– Как неожиданно! – будучи поражённым, Агрест улыбнулся в ответ. – Я рад встретить здесь земляка. Меня зовут Габриэль Агрест, рад знакомству.

– Том Дюпен. – их руки объединились в крепком рукопожатии. Мне тоже приятно познакомиться с вами. Вижу вы пострадали при этом ужасном обвале. Ваши друзья ранены и мы поможем всем, чем сможем.

Напоминание об этом происшествии заставило Агреста проникнуть глубже в свои размышления. Вот только что он сумел найти своего земляка, но тут же возвращается обратно в траур.

Негативную ауру и мысли Габи сумел вытолкнуть подальше, оставляя место любопытству и новым знакомствам. Он даже не заметил, как к нему присоединилась та девушка, но уже без младенца.

– Как вы себя чувствуете. – китаянка говорила на их с Томом языке, не хуже, чем другие парижане, присутствующие здесь. На вопрос о самочувствии хотелось ответить положительно: мол, пойдёт, но друзья волновали его больше, чем собственное здоровье.

– Как видите друзьям не совсем хорошо, но скоро они поправятся. Со мной всё в порядке.

– Габриэль, познакомься с моей женой, Сабин Дюпен Чен. – сказал Том, тепло обняв девушку.

Вопрос о том, откуда Сабин знает французский, испарился самим собой.

– Габриэль. Приятно познакомиться. – улыбнулся Агрест.

Я не мог забыть сегодняшнее утро. Хоть я и не был на месте Дэниела и Ларри, меня всё равно терзает вина, за то, что не смог сделать больше, чем мог. Я не имел такой важной роли, как у Маккея и Кота, и не знал, что творилось там. Бедняги. Мы допустили такой промах, такие жертвы. Я не могу себе простить, что стоял в стороне и ничего не делал.

Том оказался добрым и искренним человеком, как и его жена. Он был таким же туристом как и мы, то есть не совсем как мы. Наслаждаясь красотой этого города он уже собирался уезжать домой, пока здесь он не влюбился в Сабину и не остался на долгое время, поселившись среди семьи Чен. Они обвенчались и теперь живут здесь около двух лет. Скоро они со своей дочкой собираются уехать в Париж, где будут растить ребёнка.

– Где-то в сентябре, мы уезжаем Россию, там нас примет мой старый друг Олег. – басистый голос Том не скрывал. Он и внешне был очень крупным мужчиной. У него было своё любимое дело, которым он обожал заниматься. По нему и не скажешь, что такого человека привлекает аккуратная и искусная работа пекаря. – а потом мы доберёмся до Парижа. – закончил пекарь, заботливо обнимая жену с маленькой дочкой на руках.

Сколько подобных этой семье погибло при обвале, я не смогу забыть этот кошмар. Будто я один виноват в этом. Но это не так. Груз ответственности лежит на наших плечах, на всех, каждый ощущает себя так паршиво, так... .

– Как её зовут. – я снова переключился на маленькую девочку, возрастом где-то десять месяцев. Почти годик. Всё, что угодно, чтобы не думать и не рвать себе мозги.

– Маринетт. – нежно ответила Сабин, пробегая пальцами по небольшим, синим волосам, которые только начали свой рост(которые, практически, были не видны. ) , и нежной кожи на верхушке головы. Пучеглазые глаза были для меня представителем юной жизни.

Я видел это чудесное создание и думал, как было бы здорово, если бы у нас с Эмили появилась такая же кроха, которая потом вырастет и станет самостоятельным человеком, продолжившим мою работу модельного дела. Хотя он и сам сможет выбрать себе, как профессию, так и друзей с которыми он будет общаться. Общаться так же, как и я со своими.

Из соседней комнаты вышла София. Комплект вещей, которые прихватил с собой Одри был небольшой, но и этого хватило. Наш командир был полностью перебинтован в белой, сетчатой и стерильной ткани, её многочисленные порезы продолжались до самых предплечий так, что медицинский бинт пропитанный спиртом выглядывал из под футболки на плечах и локтях. Остальные ранения скрывала жёлтая футболка, немного испачканная в крови.

– Ларри до сих пор спит. Ему нужен покой. – она сохраняла невозмутимый, серьёзный взгляд убийцы. Хоть она и старалась не показывать свои чувства, по ней было видно, как она переживает за Джинса. Её нервы буквально разъедали её внутренности.

– Ну ладно, я на кухню, Эмили согласилась помочь мне со стряпней. Я покажу вам свои самые вкусные, фирменные круассаны. – гордо произнёс Том и скрылся за дверью.

Его мечта открыть свою пекарню сбудется так или иначе. Потому, что этот человек отдаёт всего себя в это дело. Я уважаю таких людей.

– А где ваши друзья? Девочка с каре и парень с рыжими волосами? Они вернутся к ужину? – взволновалась китаянка.

Одри и Дэниел ушли на ночной патруль, сегодня была их очередь охранять границы нашего укрытия.

Мы подвергаем этих людей опасности. Мы поступаем по скотски, но идти нам больше некуда. Мы больше не допустим такого теракта.

– У них свои дела. Они вернутся к утру, не стоит переживать за них. – парень искренне улыбнулся, надеясь, что Сабин перестанет волноваться за эту парочку голубков.

– Ну хорошо. – успокоилась Дюпен Чен и опустила голову. Затем умоляющим взглядом она посмотрела в мои глаза. – Габриэль, София, вы поможете мне достать спальные мешки со шкафа?

– Конечно! – тут же ответил Габи, а София лишь коротко кивнула.

– Вот! Поддержите, только аккуратно!!! – Сабин отдала свою дочь в руки Софии, чего не ожидала главнокомандующая. – умеете держать?

– Эм. – Софа слегка замешкалась, но тут же приняла хрупкую девочку, заботливо придерживая ей голову, а другой рукой прижимала к себе снизу. – Да, умею. – заторможенно ответила девушка.

Это выглядело мило. София и Ларри давно хотели завести ребёнка, вот только они оба были женаты на своей работе. Ларри всегда хотел сына, чтобы потом передать ему перстень.

“– Да! Признаюсь честно. Мне всегда нравилось имя – Адриан. Я думаю: Если София подарит мне сына, то я после выхода на пенсию, подарю ему свой перстень.”

А вот предпочтения Софии на роль преемницы её серёжек, ещё не задумывались. Она. сама не знала, кому и когда отдаст свой талисман. – И как зовут вашего гномика? – спросила Софи применив такое безобидное прозвище.

Сабин слегка хихикнула наблюдая как обладательница талисмана божьей коровки ловит на себе твёрдо запечатанный взгляд Маринетт, такой серьёзный взгляд, ещё не понимающий, как тут всё устроенно в этой жизни.

– Маринетт. – ответила хозяйка дома и дальше принялась потихоньку доставать постельное бельё с верхушки мебели. С другой стороны шкафа ей помогал Габриэль.

– И..., чего ты смотришь? – слегка улыбнулась София, разглядывая пучеглазые орбиты ребёнка. – интересно? – едва видневшаяся улыбка не спадала.

Габи отдал бы всё, если бы смог запечатлеть эту картину. Как никак компромат, который можно продать Ларри. Настроение Габриэля спало, как только мысли опять дошли до Джинса, который не имел желания просыпаться. Дэни сказал, что тот сильно устал, что это простое переутомление. Однако, чтобы человек падал в кому, о таком Агрест ещё не слышал. Чтобы человек довёл своё тело до онемения, опустошил свои мышцы на столько, что двигать ими не представляется возможным. С другой стороны, Ларри получил не меньшую психологическую травму, одному дьяволу известно, что он видел там.