Текст книги "История Бражника (СИ)"

Автор книги: PNTZ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 29 страниц)

“Опытный Воин никогда не полезет туда, где он обязательно проиграет.” – Мысленно усмехнулся Павлин, искренне радуясь возвращению Самосудовой и одновременно стараясь забыть ту испуганную мину на лице её двойника.

“Она метила в талисман.” – Поняла Хаями, обнаружив, что талисман мухи полностью разбит, а талисман Павлина к великой удаче был лишь немного задет и приобрёл уродливую трещину на поверхности каркаса мелкого украшения.

– Этому талисману нет места на этой планете. – Невозмутимо проговорила Соня, смотря на соперницу сверху вниз. Как забавно, недавно было совсем наоборот. Она использовала её же стратегию против её самой. Хаями потеряла внимание, поскольку единственным её развлечением была Соня.

Талисман мухи, камень болезней и хвори разбит. Какая потеря для Хаями, любительницы убивать медленно. Однако Соня не приняла во внимание один факт:

– Бессмысленно. Я уже отравила им Шанхай, а потом и Чикаго неделю назад. – С улыбкой оповестила девушка, облизывая свои клыки, но Соня была невозмутима. – Зачем мне тянуть с этим, если ты можешь отнять такую возможность? – На лице безумно заиграли морщинки и глаза обнажились ещё больше. – Наблюдать, как несколько миллионов, а может даже и миллиардов людей потихоньку умрут от рака. Какое блаженство, видеть их опустошёнными и измученными.

Кулаки сжались, но Соня держала себя в руках, страдая глубокой отдышкой. Поскольку она израсходовала много энергии, заряда квами остаётся немного. Скоро она перевоплотиться в человека, здесь истрачено больше, чем какой-то супер шанс. Ведь супер шанс всего лишь стажировка для того, чтобы абстрактное мышление хранителя развивалось и укреплялось для будущих побед.

Получается талисманы можно уничтожить. Но как? Хаями сама собиралась провести этот грязный трюк и имела при себе древний клинок первых магистров, которые решали судьбу талисманов много лет тому назад.

“Да как она вообще узнала?” – А ведь Хаями долгое время контактировала с Соней через мысли. А если она смогла читать её мысли, то и Соня вполне могла сделать тоже самое. Контролировать мысли очень сложно и в основном чрезвычайно проблематично из-за полной концентрации внимания.

Да и хрен с этой мухой. Не имеет значения для Хаями состояние таких незначительных побрякушек. Что на самом деле ей понравился неожиданный поворот. Выходит Соня ещё при пленении Хаями строила из себя умирающего лебедя. Или же это её предсмертное желание? Плевать! Соня выиграла качество. Партия обострилась, а значит Хаями продолжает бой с новым задором.

– А ну иди сюдааа! – С воплем демона, каких ещё не видел свет, Павлин сорвалась с места и погналась за Самосудовой, которая вылетела за границы моста и устремились вдаль.

“В город? Ты изначально расставила свои сети, дрянь” – И тут же из всех уголков города вынырнули её приспешники, которых она еще в самом начале завербовала с помощью перьев. А когда поняла, что Соня слаба, приказала им ждать. Как стыдно ей стало теперь. Она повелась, она повелась на её лживую беззащитность. Заставь поверить врага, что ты слаб и он потеряет бдительность. – “Ах ты ж дрянь! Иди сюда!”

И теперь, когда Соня перестала притворяться, Хаями снова показалось, что она ослабла. Её монстр-стражи легко догнали ЛедиБаг и ей пришлось снизить высоту. – “Она стала медленней” – Заметила Хадами, снова облизнув свои, на этот раз, алые клыки. Трещина в талисмане! Он поломан, а это в свою очередь оказывает прямое влияние на своего владельца. Даже незначительная трещина может прогрессировать, углубиться и навредить владельцу.

Во рту Хаями почувствовала металлический вкус. Откуда кровь? Хаями начала кашлять и отхаркиваться кровью, как-будто получила серьёзное ранение в живот, но внезапный удар ЛедиБаг пришёлся ей в грудь.

Какой бы не был урон её здоровью, она ещё способна закончить начатое.

Соня уже не могла поддерживать в себе силы на дальнейшее сопротивление. Убежать ей не удастся. И быстро реагировать на все удары тоже.

Перепрыгивая с крыши на крышу, девушку сбивали и старались задеть перевоплощённые монстры Хаями. Как так? Неужели скорости не хватает, чтобы избавиться от этого хвоста?

Как по команде на неё обрушился град ударов пяти монстр-стражей. А там ещё и Хаями в прибавку начала из под тишка подбивать бока.

От стражей она ещё могла защититься, но вот всю гармонию ей нарушала сама хозяйка.

Точно! Есть техника, которую она использовала в Шанхае. Четыре магических кометы. Количество сфер можно поменять и тогда численного преимущества Хадами не будет.

Решив, что деваться ей некуда, Соня сложила ручную печать.

“Четыре магических кометы”

– Я же сказала... , – Послышался самый пугающий, в тот момент, голос. Хаями успела прервать технику и нарушить печать внезапным ударом, от которого Соне пришлось потерпеть не самое лучшее падение. – Даже не думай!

Лишившись равновесия, Леди на секунду потеряла сознание и стремительно упала вниз, минуя вывески и подсвечивающиеся стенды. Многоэтажки сменялись домами по меньше, пока уровень высоты не достиг предела и сила притяжения доделала остальное. Не успев опомниться, Софи угодила прямо в мусорные баки в переулке между жилым домом и задней стороной супермаркета. Когда Леди поднялась на ноги то поняла, она сломала плечо.

Рука повисла без какого-либо намёка на действия, девушка её не чувствовала.

Теперь печати сложить точно не получится. Любые попытки двигать конечностью перекрывались нестерпимой болью – это казалось практически невозможно.

Нахлынули приспешники Хаями Хадами от которых София уворачивалась, как приходилось.

И в дальнейшем времени ей бы удалось удерживать врагов на расстоянии, да вмешалась хозяйка. Снова.

Крепко же она приложилась, умудрилась даже головой удариться. Выше виска, волосы запачкались в крови и растрепались от бурной смены воздуха, который в последнее время накалился и стал теплее. Лицу ещё нужно было залечить свои раны, опухоли и отёки.

Ситуация, мягко говоря, была не самой лучшей. Как же так получилось с рукой? Как не вовремя. Она просто не представляла себе, как будет драться дальше.

А стражи тем временем наглели и успевали задевать её ногами. Последний слуга Павлина смог оказаться за её спиной, толкнув на землю. Хаями, как хищная гиена, наносила удары в самые удобные моменты. Они накинулись на Леди все вшестером.

Соня уже не отбивалась. Она вообще не защищалась. Принимая удары монстр-стражей один за другим, пока Хаями окончательно не повалила её на землю, но потом закашлявшись кровью отползла в сторону.

Поломанный талисман наконец вывел Хадами из себя и она, не выдержав перегрузки, трансформировалась в человека. Тут же исчезли монстр-стражи и вся видимая разница в силе, другими словами Соня больше не ощущала вражеской ауры, как будто вся мощь её пропала и выветрилась.

“Как же я тебя ненавижу”

Мигала тусклая, выжатая лампа, искажениями напоминая комнату маньяка с полным шкафом ножей. И тем не менее был этот чудный жёлтый оттенок света, неизменно связанный с их дружбой и детством. Вся мрачность выходит из помещения, как только с виду тяжёлые и ленивые руки ставят два чёрных слона из шахматных фигур на плечи своему противнику. “Это тебе на погоны” – весело завертела головой в стороны Хаями, как старая фигурка собаки с пружинистой головой в салоне автомобиля. “Ещё раз!” – потребовала Соня, нахмурив брови и расставляя все фигурки на место. – Этот миг был слаще любого убийства и дороже, чем всё, что Хаями сделала за последние несколько лет. Увиденное воспоминание из прошлого пришлось как сказочное видение, которое Хаями хотела продлить хотя бы ещё на миг.

Соня лежала на земле, почти без сознания. Она потратила много энергии и заряд квами был на грани. Сколько сил она потратила лишь для того, чтобы Хаями поверила и потеряла бдительность. И всё ради того, чтобы разбить талисман мухи. Она желала это сделать перед тем, как уйти из этой жизни. Что дальше? Почему она продолжила убегать?

Хаями не издавала звуков. Хорошо бы, если бы она умерла вместе с ней. – Соня решила не надеяться на это. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Сил хватает лишь, на то, чтобы подняться, что Соня и делает, с трудом опираясь на здоровую руку, но всё кончается в один момент.

Нет, Хаями не умерла. Глупо на это надеяться.

Павлин уже оказалась возле Самосудовой.

Течёт кровь, увлажняя деревянную рукоять кинжала, падает сбитое дыхание над самым ухом Сони. Что угодно, но Леди не ожидала, что рука, нанёсшая ей удар ножом в живот, будет трястись в лихорадочном состоянии. Особенно, если эта рука Хаями.

Хадами опустилась на колено, роняя голову на плечо бывшей подруги, издавая пугающий стон. Она плачет или ликует? Её ноги не держат, Павлин сама скоро откинется, если не обратиться в больницу.

– А я так хотела поиграть с тобой ещё немного. – И голос дрожит и руки, ноги. Это приводит к тому, что Хаями просто садится на колени к девушке, без сил продолжая медленно проталкивать лезвие глубже в тело. Ей хватает последней энергии удержать и Соню и себя.

Хаями не верит случившемуся, не может принять и даже простить. За что? Она хотела этого с самого начала. Что за сущность ей правит? Она сейчас не способна даже на ещё один, последний для себя укол, чтобы и самой не мучиться на этой земле без игрушек и врагов.

Облизнув засохшие в крови губы, Хаями горбится, опускает лицо ниже , чтобы прильнуть своими губами к её, углубив самый долгожданный и первый в её жизни поцелуй невзаимной любви.

“Если тебя уже нет здесь, то и мне незачем здесь жить. Какой смысл?”

Силы покидают её. Руки дрожат, как-будто имеют свой разум и Хаями склоняется к земле, повалив под собой Соню.

Что ей делать теперь? Она без сил, без магии. Как бы ей здесь не скопытится. Хотя чего страшного? Ей же лучше, если умрёт вместе с ней.

Хадами просто падает на землю, устроившись рядом с бездыханной Самосудовой.

====== Глава 43. Ахиллесова Пята. ======

“Я видел всё. Будто бы чужими глазами. Глазами своего отца. Место, где они провели всё своё детство, комната, где Хаями рубилась в шахматы с Соней, кабинет хранителей из категории атакующих талисманов. Я нашёл там очень много информации по поводу своих сил.

К великому сожалению от когда-то великой, могущественной нации не осталось ничего, кроме пыльных стен с многочисленными трещинами, дырами и расколотыми углами, гнилых штор, разлагающихся ковров, да мумифицированных трупов американского спецназа или хранителей в балахонах. Тонкие колени с обвисшими тряпками – всего лишь кожа, облегающая кость. Что такого американский спецназ добавил в газ, что тут почти всё хорошо сохранилось.

Иногда мне под ноги попадались горы активных, но не тронутых за последнее десятилетие талисманов. Кто-то, после заточения их снимал с мёртвых хранителей. Наверное тот, чьи шаги я слышал в глухой, непроглядной тишине заброшенного корпуса ордена. Это был точно не мастер Фу. То было иного запаха. Иного происхождения. Я учуял злобу и страх, который придаёт отчаяния зверю. Он следил за мной до самого подвала, но виду не подал. Это он или уже оно. В голове не могу сложить, как эта тварь смогла выжить в полностью запечатанном корпусе и прожить там, как минимум десять лет? Медведь, утративший всё человечное, когда-то был магистром, но, постоянно питаясь человеческой плотью, он потерял контроль над своей естественной силой.

Я не смог помешать мастеру Фу активировать технику забвения, но я смог ему сказать о его проигрыше.” – Гелевая ручка вдруг неуклюже скользнула по всему исписанному листу дневника Агреста.

– Дьявол! – Прыснул Нино и швырнул стопку листов в мусорную корзину, чем напугал окружающих его друзей. – Вроде бы урезали круг, а зацепку не можем найти!

” После возвращения в Париж, я понял, что мой план сработал и ЛедиБаг, чьё имя я забыл, скоро будет найдена.

Дело в том, что я разработал всю последовательность ходов своего плана так, чтобы спровоцировать Баг погнаться за мной в Нью-Йорк, в определённое время, определённого числа – во время сдачи второго семестра всей школы Дюпон. В итоге из последующего анализа я имею крайне узкий круг подозреваемых. Наверное должна быть очень уважительная причина не явиться на экзамен и два раза на пересдачу экзамена. Так же учитываются все известные мне и моей команде моменты, когда ЛедиБаг была замечена вместе с кем-то из круга подозреваемых. Ведь героиня не может одновременно и мир спасать и по городу гулять.

ЛедиБаг себя не выдала. После этого я решил приставить к каждой из подозреваемых объектов шпиона, следящего за их домами.

После Нью-Йорка и объявлений Баг об расформировании команд супергероев, каждый из хранителей стал через чур осторожный и можно даже сказать они перешифровались и перепрятались. База в заброшенном парке теперь не актуальна для них.

И всё же мне удалось приблизиться к раскрытию её личности, как никогда раньше.”

– Чего ты так орёшь? Тебя режут что-ли?

– Нет, зато мозги маринуют будь здоров. Мне нужен перекур!

– Да ты только сел! И часа не прошло, как ты опять берёшься за сигареты. – Перепалка между Ляифом и Сезер – вещь которую Агрест возненавидел всем своим сердцем, почти сразу после Нью-Йорка. Ну как их угомонить? Как вообще им объяснить, что их отношения это больные отношения двух собак. Надо же в таком возрасте ругаться, как взрослые.

Адриан был рад, если бы кто-то спас его от этих бессмысленных криков

– Я купила беруши, как ты просил. Там были силиконовые, я взяла обе пары. – Понимающе вздохнула Хлоя и, присев рядом, с интересом заглянула в дневник друга, который не спешил его закрывать от любопытных, голубых глаз.

– Спасибо Хлоя. В городе по-прежнему тихо?

– После того, как здесь появились американские солдаты, даже Месье Рамье утих и перестал кормить голубей. – Адриан сжал переносицу, скользнув по закрытым векам, надовил на глаза.

– Порой мне кажется, что мой план имеет больше минусов, чем плюсов.

Тринадцать лет в городе Нью-Йорке не появлялись хранители, а тут сразу и Нуар разрушитель, которого боялась вся Америка, особенно Чикаго и Леди Баг, из-за которой ещё в девяностых у людей появилась ассоциация красного костюма со смертями.

Благодаря ордену, хранители укоренились, как образы дьяволов. Особенно у капиталистов, которым приходилось идти на сделки с орденом и финансировать чужой труд из-за шантажа благородного ордена.

– Как странно сложилась судьба. – Поддержала разговор Буржуа. – Команда шестнадцать боролась с Хаями Хадами, в мире не воцарился хаос. А в итоге люди всё равно боялись Дьявольского Кота и ЛедиБаг. Их страх остался прежним, чтобы наши предшественники не делали.

– Ты ошибаешься. Люди просто забыли всё хорошее, потому, что конец всё равно был горький. Нет смысла вспоминать добрые поступки хранителей, если на выходе люди получили всё те же убийства, даже если они ради добра.

– Ты так и не объяснил мне. Что произошло в Париже. Сейчас, когда снова зашёл разговор о последней битве ты говоришь обобщённо. – Хлоя точно заметила и готова была положить на кон свой талисман, что Агрест, закатив глаза, нахмурился. – Я ждала, пока ты соберёшь все пазлы вместе две недели. Думаю я готова услышать интригующую концовку этой истории.

Адриан не хотя, но повернулся к Хлое. Принуждённо вздохнув, недовольным голосом, заговорил:

– Ничего сверхъестественного там не произошло. Это была череда ошибок и решение мастера Фу, поставившее жирную точку. Всё вместе это привело отца к переломному моменту, где он не смог выдержать вины. – Обрисовав в общих чертах обстановку девяносто девятого года, Агрест надеялся, что таких набросков достаточно подруге.

– Он чувствовал вину? Столь мощная решимость Габриэля Агреста просто взяла и исчезла? – Играючи блондинка щёлкнул пальцем карандаш и тот отлетела к корке дневника Агреста.

– Да пойми ты. Даже у самого величайшего человека есть своя ахиллесова пята. И если попасть в неё, он падёт, в независимости от своей силы. Мастер Фу нашёл это слабое место в моём отце. Не легко было на это решиться ему. Уж поверь мне. Он взял его опору, его цель, стержень и превратил в ещё одну, наверное последнюю, ложь. – Нуар перевернул карту города Парижа и натянул пальцами бумагу в районе центрального парка, где был последний бой Бражника. – Да, он мог и глазом не повести, пойти продолжить убивать дезертиров, добить мастера и твою мать, Одри Леконтье. Однако..., его внутренние установки и принципы были дороже, чем самые могущественные силы. Человек без цели – ничто. Поразительно.

Очень мало тех, кто ценил бы такие человеческие качества превыше всего, но такие люди существуют. И он был таким.

“Как же мы так попали”

Не в силах почувствовать землю, Мастер Ван Фу продолжал ползти к своей ученице, Одри, которая так же, как и Эмили оказались без сознания. Цепляясь ногтями за камни пыльной, серой дороги, он тянул свою тяжёлую грудь над дорогой, волочил свои парализованные ноги.

Пройдя через межпространственные рамки, в сознании остались только Ван Фу, Габриэль и магистр Михаил, который доживал свои последние секунды жизни. Путь от Чикаго до Парижа, без подготовки, так неожиданно, да ещё и в такие опасные условия телепортации навредили объектам переноса.

– Одри. – Глухим, пропавшим голосом окликнул её старик, но даже не надеялся на реакцию, так как понял, что его слуховые рецепторы временно не работают.

“Нужно их разбудить, нужно разбудить. Уходите. Одри… .”

Миновал последний, гортанный всхлип Михаила. Стало ясно – Габриэль рассправился с ним. Задушив мужчину голыми руками, злодей бросил бездыханное тело на переломанные доски и расправился толстый слой пыли, будто новенькая скатерть легко ложилась на обломки.

– Остался последний магистр ордена. И это ты. – скучающим голосом, объявил Агрест.

“Эмили” – Из носа скатилась кровяная капля, щекотно засыхая на первом поступлении к коже. Дышать стало тяжелее, воздух потерял богатый кислород. Мастер Фу всеми силами пытался встать, но не получалось.

“Ребёнок, оставленный в одиночестве, в запертой комнате. С ним никто не хотел общаться. И даже когда его выпустили, все, кроме пятерых друзей, в ордене относились к нему пренебрежительно. Совет лгал и лукавил, пытался им манипулировать. И что в итоге можно увидеть?

Нет, орден хранителей, главная, деструктивная ветка, которая была испорчена ещё в зарождении. Ему уже предрекали геноцид. Лишь потому, что я не увидел ошибку новой культуры хранителей, допустил такое фиаско. Целая нация из-за меня заклеймена фашистами и аморальными уродами.”

– Я всё уничтожу. Мне никто не помешает. Ни ты, ни твои жалкие знакомые из тайного приюта. – Продолжал сыпать свой монолог Агрест.

Одри внезапно очнулась и повертев головой, уставилась на Габриэля. Она лежала рядом со своим наставником и видела, как Бражник смотрит на них.

Тут из неоткуда появилась Хаями, вывалившись из прорезанного сквозь пространство круга, тупым предметом упала на землю... .

Габи мигом переключился на неё, но ничего подлого от неё и ждать не следовало.

Хаями лежала на холодных плитах площади, задыхаясь и харкаясь кровью. Упав на спину, Хадами хватала губами воздух и старалась отключить на груди свой талисман, после чего ей стало легче.

Измазанная в крови, побитая, слабая. Ещё ни разу Бражник не видел Павлина в таком состоянии. Убивать даже противно.

Нельзя даже подумать, что этот человек когда-то был признан гением с кличкой “полумагистр”, ведь она развивалась куда быстрее других детей. Она могла вывернуться из любой ситуации, но сейчас она слаба. Такое бывает, когда сильный человек теряет очень близкого человека, либо достигает долгожданной цели, затем мгновенно пустеет.

– Ты только посмотри на себя. Кем ты стала? – Пренебрежительно ухмыльнулся Габи.

– Одри дай мне талисман Эмили. – Старик сморщил глаза, чётко выделив на лице гусиные лапки, закашлялся и приоткрыл свои кровавые глаза. – Скорее! – Поторопил мастер свою ученицу и пока Габриэль отвлёкся на Хаями девушка успела передать ему талисман Лисы Эмили.

Хрипя, Хаями старалась дышать глубже, но не получалось. Её бледное лицо ударилось о землю, оставаясь в сознании.

– Как и обещала…, они здесь. – Бражник поднял глаза и увидел их... .

Из теней домов, из подземных переходов, из машин выходили хранители, которые когда-то нарушили свою присягу ордену и отделились от корпуса. Дезертиры.

Хаями говорила, что соберёт их здесь, чтобы Бражник их всех уничтожил. – Расправься с ними. Давай. – Смогла улыбнуться Павлин, обнажив кровавые клыки.

Мастер Фу не смог больше открыть глаза, его потянуло в бесконечный сон. Увидев к чему идёт финал, он отчаялся и перекатившись на спину отдался плавному, вечно тянущемуся сну, где он, будучи ещё маленьким монахом бежал из полыхающего, западного храма ордена хранителей. С тех пор существовал только Южный и Северный. А теперь и их нет. Как он цеплялся за ту шкатулку, как он дорожил ею. И не было ещё тогда Габи, и Эмили и других ребят на белом свете.

С него же, глупого ребёнка, всё это и началось. Если бы… . Если бы он мог это всё предотвратить.

Поднялся шум многочисленных ударов метал о метал. Из необъятной толпы, где творилось побоище очень быстро вышли целые стены пыли и песка. Тысячи дезертиров вели бой с Бражником, хотя это даже не бой был, а просто потасовка, где Агрест избивал всех, швыряя, как котят. И чем дольше это продолжалось, тем больше приходило осознание, что этот мимолётный шанс убежать от Габриэля скоро уйдёт.

Осознав этот шанс, Одри попыталась посмотреть вдаль, сквозь непроглядной столб пыли. Едва ей открылись черты лица неподвижной Хаями Хадами. Её силуэт просто лежал на земле. – “Слишком далеко”.

– Нужно уходить мастер Фу! – Леконтье попыталась подвинуть мастера, но тщетно. Он был без сознания, как и Эмили. – Да что же это... . – Как ей утащить их двоих. Она не так сильна, как Дэниел.

Тут ей в глаза бросился талисман Лисы, лежащий в руке мастера. – ” Всё таки он созидательный талисман сейчас может пригодиться больше, чем мой атакующий. ” – Рассуждала Одри правильно, но там не было заряда. – “Поразительно. Эмили заряжала его и с того момента даже не пользовалась им. Её просто вырубили. Куда ушла энергия талисмана?” – Одри вспомнила, как давала его мастеру. И тут её осенило и она даже не заметила, как очнулся Ван Фу.

– Одри, где Хаями? – старик, не поднимая спины повернул лицо к Одри и прищурился от такого большого колличества пыли.

– Ближе к центру боя. Она далеко. Что вы хотите сделать? – Поражённая первым вопросом наставника, Одри было интересно с какого такого перепуга ему понадобилась Хаями?

Однако потом было уже не до вопросов, когда от удара в бок, вскрылась невыносимо боль. Вскрикнув от агонии Одри упала, где её прижали к земле. Это был Габриэль.

– Габи! – гневно зашипела девушка, схватившись за его ногу, давящую ей на живот. – Ты что... . – Но ей так сложно дышать, что фраза обрывается. Охото вдохнуть один раз и больше не шевелить мышцами живота.

– Заткнись. Не хочу больше слышать что-либо от тебя. – Такие грубые слова пугали больше, чем физическая боль, тем более, когда не знаешь в чём провинился.

– Отпусти её. – Пыхтя, поднимался Фу, но смог только поднять спину и упереться руками о землю. – Всё кончено. Ты проиграл.

– Что за бред ты несёшь, старик? – Чуть не рассмеялся Агрест. – От безысходности ума лишился что-ли? – Впервые после изменений, Габи улыбнулся. И это была улыбка без оскала. Впервые в жизни ему хотелось выпустить весь свой истерический смех, который он так долго копил и не выпускал при обычных ситуациях. Теперь по барабану ему. Сколько таких моментов было. Когда он держал на руках мёртвого друга, когда узнал правду, когда убивал хранителей в корпусе, когда увидел секундное замешательство Самосудовой, когда пришёл освободить Хаями.

Да, сейчас уже можно, его смех был бы в тему.

– Посмотри назад. – Утопающе ответил Фу, а затем ослабил руки и перевалился на локоть левой руки.

Ради интереса Габриэль посмотрел назад и увидел... .

Волны пыли, медленно оседали и растекались по равнине, оголяя порванные тела и кровавые отметины на гражданской одежде. Опять.

“Снова” – Смех опять забился в горло. От улыбки и след пропал, на её место пришёл испуг и шок – “И снова” – Такое уже было. – “И снова” – И снова его руки не в той крови, которой казалось.

Непоколебимая воля и мощь, отражающаяся в его глазах улетучилась и стала ничем. Оболочка без всего.

Одри шокированное смотрела туда же, куда и Габи. В глубине тумана и обломков домов она увидела мёртвых парижан, а не дезертиров.

Фу с сожалением обронил слезу, приоткрыв один, покрасневший после телепортации, глаз.

Габриэль, развернулся спиной к Одри, упал на колени, продолжая смотреть на своё деяние. Одри тут же смогла освободиться, выползая из под его ноги.

“Меня всегда интересовало, чего хотел отец в детстве и в юности на самом деле. Почему соединив точку начала клятвы и точку своего конца он разочаровался в себе. Тогда в Париже, он в очередной раз убив ни в чём неповинных людей сломался? Единственное тому объяснение – его ненависть к хранителям и к ордену. Он хотел его уничтожить, да, но только потому, что хотел защитить людей. Когда под мостом все его друзья, которых он считал семьёй были убиты, он поклялся отомстить. Чтож, когда он убил всех бездомных, что поселились на том же месте через одиннадцать лет, его психика не выдержала такого груза вины и он просто это забыл. Иначе он бы сошёл с ума раньше, чем в истории. Но потом, на площади в том же городе он уже не смог с этим мириться.”

– Одри. – Вырвал из транса её мастер Фу. – Нам нужна Хаями.

Шлепок по земле, второй, третий. Она уже здесь, не стоит и звать. Хаями собственной персоной, только вот каждый шаг ей давался с трудом. Она была похожа на пьяного подростка, возвращающегося из бара. Из тумана пыли показались синие волосы, больше всего выделяющиеся в этом монотонном пейзаже. Затем хромой походкой, девушка подошла ещё ближе и упала на колени, обхватив рукой правое предплечье. Но даже на коленях ей сложно стоять, Хаями просто рухнула на землю, не проронив ни одного слова или звука.

– Одри, подползи ко мне. Нужно спешить. – Умирающим голосом сказала Хаями, перевалившись на спину. Одри посмотрела на мастера, который еле заметно кивнул и выполнила просьбу японки. – У тебя будет всего один шанс это сделать. – Хаями сморщилась от боли и продолжила. – Нужно будет выполнить технику сетевой амнезии. Для этого нужен большой запас энергии. У тебя его нет, но у Габи сейчас полным полно магического ресурса. Используешь его силу. Наклонись поближе, я расскажу последовательность печатей. – Одри повиновалась, хотя сделала она это на автомате, внутри она не понимала, что вообще происходит.

Фу пощупал пульс Эмили, затем приложил ухо к её груди. Не было ни пульса, ни сердцебиения. Она мертва.

“Мой отец, на самом деле является психом. Он на протяжении всех лет по какой-то причине надеялся на воскрешение матери, думал что поддерживает в ней жизнь до момента, пока он не заполучит два великих талисмана. На самом деле он хранил в тайной комнате лишь труп, давно умершей жены, которая выглядела живой лишь благодаря камере заморозки. Шизофреник-злодей. Ни один человек не выдержит столько резких и тотальных перемен в своей жизни, если только не блокировать правду и не создать свою истину. Получается вторую половину своей жизни он прожил во лжи, которая играла ему во благо. Иначе он бы сошёл с ума.”

Одри выпрямилась, округлив глаза, с испугом смотрела на Хадами. В своей руке она нащупала кровавый талисман ЛедиБаг, который отдала ей Хаями.

Хаями уже не дышала. Её больше нет здесь.

Ошарашенная Одри повернулась к мастеру в надежде, что тот скажет что-то ещё, но нет, Ван Фу молча вложил ей в ладонь второй талисман. Это был талисман Дьявольского Кота. Это ещё больше напугало Одри, хотя тут ничего такого нет, ответственность, что сейчас на ней слишком велика. Ведь она единственная, кто будет всё помнить, после применения этой техники.

– Убей меня уже. Прошу. – Умолял Агрест с опущенной головой, всё также продолжая сидеть спиной к ней.

Старик Фу, ни сказав ни слова, просто кивнул. И этот кивок был самой лучшей или единственной поддержкой в данный момент. Поэтому Одри встала и подошла к Габриэлю.

За спиной Агрест услышал вспышку и слияние двух самых могущественных талисманов. Последнее, что он увидит – это лежащий на земле возле его коленей талисман Павлина, который Хаями оторвала со своей рубашки и выкинула вон.

Трясущиеся в лихорадке руки ухватились за лицо парня. Левая ладонь девушки закрыла его лоб и пальцы той руки засияли белоснежным светом.

– Я не убью тебя. Это будет слишком просто, после всего того, что ты сделал. Габи. – Напряглась морщины на молодом лице девушки и та упустила одну слезу. – Габриэль Агрест, я лишаю тебя твоей памяти и сил. Пусть памяти лишатся все, кому ты причинил зло.

Воздух вокруг лба Агреста нагрелся до градуса кипения, взорвался, будто вырвался из ненавистного кокона. Образовалось небольшое высвобождение энергии, которое повлекло за собой огромную, золотую волну, что прошла сквозь каждую живую душу. И будто само пространство сотряслось и деформировалось. Бражник упал на землю без сознания, открыто встретившись с землёй.

Одри подняла голову и увидела, как в за облаками синее небо приобрело очертания паутины. Это сеть, техника связывающая всех хранителей и дезертиров, лишая их памяти вместе с Бражником.

Неужели весь этот хаус получилось остановить? Наконец-то. Только какой ценой?

Одри обернулась назад, посмотрела на мастера Фу и на Эмили, особенно на неё. Старик Фу сказал оставить Эмили “живой”. Так у Агреста будет хоть какая-то цель и мотивация жить и вырастить её тайного сына. Сестра Эмили в скором времени передаст малютку под опеку Габриэля.

Сейчас все, кто когда либо сталкивался с хранителями забудут весь отрезок времени с момента прибытия команды шестнадцать в Шанхай по сегодняшний день. А те, кому хотя бы раз довелось пользовать талисманами забудут и про них и про весь орден и магический мир.

– Всё закончилось? – Пропищало маленькое существо с чёрными точками на маленьком, хрупком, красном теле.

– Что? – появились другие её маленькие друзья.

– Правда?

– А где Шуппу? (квами талисмана обезьяны) – Спросил один из квами, чем огорчил и без того отчаянную Одри.

– Неужели пророчество сбылось и хранители исчезнут?

– Теперь мы свободны? – Наивно спросила Трикс у остальных квами, которые вылетели из своих талисманов и собрались в кучку перед Леконтье.

– Нет. Ещё рано. – Задумчиво и будто принимая решение за всю вселенную нахмурилась в пол Тикки. – Мы прилетели сюда, чтобы помогать людям. Да, за последнюю тысячу лет всё пошло не по нашему плану, но сейчас же мы имеем возможность исправить наши ошибки и продолжить свою миссию. Люди больше не удерживают нас в рабстве.