Текст книги "Тесная Связь (СИ)"

Автор книги: Paprika Fox

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

Машина трогается с места, и я выезжаю на дорогу, оставляя Оливию одну.

Да. Жизнь интересная штука: не можешь терпеть кого-то, как вдруг, в какой-то момент, ты резко меняешь о нем свое мнение.

Все мы с «приветом». Все по-своему сумасшедшие.

Я вернулась домой. Да, на часах уже пол десятого. Мне не хочется, чтобы меня останавливала полиция. Не хочу попасть в обезьянник, ибо тогда моя мать будет права, касаемо моих гулянок по ночам.

Я ж на самом деле никогда не гуляла по барам.

Кое-как припарковавшись, вышла, направившись в сторону дома. Посмотрев на машину со стороны, поняла, почему мне все же не выдали прав.

Так паркуюсь только я.

Достаю телефон из кармана. Дилан мне не звонил. Мне не хочется соглашаться с тем, что он где-то напивается.

Дверь дома открыта. Я долго всматриваюсь, после чего толкаю её, входя внутрь. Свет горит.

Закрываю дверь, проходя дальше.

Бросаю взгляд в сторону кухни. Мои глаза становятся больше, когда вижу, что дверь чуть ли не слетела с петель.

Быстро вбегаю на кухню, ужасаясь: все просто разнесено, и это ещё слабо сказано. Я не могу подобрать слов, да и вряд ли что-то скажу вслух.

– Оу, – я осматриваю полки, из которых все просто выкинуто на пол. Холодильник перевернут, как и стол со стульями. На паркете осколки разбитых банок.

Моя мать сидит на стуле, что стоит у дальней стены. Она сохраняет непоколебимый вид, но руки её трясутся, держа кружку. Я хмурюсь, не делая шаги к ней:

– Что произошло? – мой взгляд вновь пробегает по всему хаосу, что меня окружает. Если бы это увидела Елена, то тут бы и свалилась с приступом.

Опять уставилась на мать, которая тяжко вздыхает, но при этом практически не шевелит губами:

– Что случилось? – слабо усмехается, смотря на кружку. – Дилан вернулся, вот, что случилось.

========== Глава 53. ==========

Думаю, я ещё никогда не преодолевала расстояние от кухни до второго этажа, поднимаясь по этой чертовой лестнице вверх, так быстро.

Выбежала в коридор, осматриваясь. Мой взгляд останавливается на распахнутой двери ванной, что находилась в конце коридора. Сглатываю, чувствуя, как все внутри падает в пятки, когда слышу грохот и ор Хэнка.

Неужели, Дилан все-таки пил?

Быстро перебираю ногами, идя вперед, практически не моргая. Ускоряюсь, вскрикнув:

– Дилан!

Хэнк валится на пол, в то время как Дилан наносит ему удары.

Я вбегаю в ванную, замирая, ведь понятия не имею, что делать. Мужчина не бьет сына. Он защищается, пока тот, не жалея его, наносит удары.

– Дилан! – визжу, видя, что из носа Хэнка хлещет кровь.

– Боже! Прекрати, О’Брайен! – хочу схватить его за руку, но он отталкивает меня, продолжая то, чего, по-видимому, так желал. Я прикрываю рот ладонями:

– Дилан! Мать твою! Ты убьешь его! – вновь тянусь к парню, чье тело дрожит от злости. Я ужасаюсь, замечая, что его внешнее состояние куда хуже, чем у Хэнка. Дилан вновь поднимает кулак, держа отца за кофту. Я хватаю парня за плечи, стараясь повернуть лицом к себе:

– Дилан, Дилан… – шепчу, повторяя попытки заглянуть ему в глаза.

Лицо Дилана было в синяках и ссадинах, на руках странные отметины и, кажется, порезы.

И кровь. Засохшая кровь.

Одежда его была местами порвана и в грязи.

Я придерживаю его за грудь, чувствуя бешенное сердцебиение.

– Эй, Дилан, – нервничаю, давя ладонями. – Остановись.

Слышу стук каблуков. Моя мать держится за живот, идя в нашу сторону. Дилан заметил её, и на секунду я испугалась, что он сейчас и её ударит, но вместо этого парень грубо поднял Хэнка, вышвырнув его из ванной комнаты, после чего захлопнул дверь, ударившись об неё лбом.

Он пытается остыть и прийти в себя. Я вижу это.

– Дилан… – шепчу, отскакивая к стене, когда парень резко оборачивается и с такой глубокой ненавистью осматривает помещение, что мне становится не по себе. Дилан подходит к полкам, начиная смахивать все с них. Я вжалась в холодную плиточную стену, наблюдая за ним с приоткрытым ртом.

Дилан разбил зеркало, перевернул все ящики, опрокинул стиральную машину. Он просто раскидывал все, гневно ругаясь под нос. Я не уверена, что он пьян. Скорее всего, это обыкновенные трезвые эмоции не слишком уравновешенного человека.

– Дилан, – беру себя в руки. – Дилан, успокойся.

Парень резко оборачивается, тяжело дыша:

– Успокойся? – щурит глаза от злости и бьет по раковине кулаком. Я вздрагиваю, когда отломившаяся часть умывальника с грохотом падает на пол. Дилан напрягается, разжимая и сжимая ладонь в кулак. Я часто моргаю, стараясь подобрать правильные слова:

– Слушай, – кусаю сухие губы. – Что произошло? – по его виду ясно, что он с кем-то дрался.

– Что произошло? – он усмехается, потирая пыльное лицо. – Что случилось? – повторяет грубее. – Случилось то, что эти ублюдки выносят мозг своей свадьбой! Случилось то, что сегодня мы со Стивом пошли против нашей банды, за что нас отмахали, – смеётся, тряся головой, чтобы смахнуть с волос грязь. – И знаешь, что я понял? – разводит руки в стороны. – Я слабак. Я не смогу, – мнется, облизывая губы. – Я не смогу защитить тебя, Кейси! Я даже не мог свой зад спасти! Я даже не могу заставить этих ублюдков заткнуться, – кусает губы, расхаживая по помещению. – Я хочу убить их, – бормочет. – Единственный способ – это прикончить Хэнка и Монику, застрелить Босса. Тогда все будет в порядке, – потирает лицо, продолжая бормотать, но уже тише.

Я переступаю через опрокинутые на пол вещи, желая подойти ближе, но парень резко оборачивается, поднимая ладони:

– Что делать? – вдруг спрашивает, хватая меня за плечи. – Кейси, что мне делать?

Я ужасаюсь.

То, с какой надеждой он заглядывает в мои глаза, он ожидает, что я дам ответ, что что-то предложу, что скажу хоть что-нибудь, что поможет ему. И он ждет. Ждет моих слов.

Но я лишь приоткрываю губы, ведь понятия не имею, что сказать.

Парень опускает лицо, качая головой, и отпускает меня, отходя назад. Я обнимаю себя рукой, когда Дилан садится возле ванной, опираясь на неё спиной, и поджимает колени к груди, покусывая кулак. Вздыхаю, осматривая весь беспорядок. Перешагиваю через стиральную машину, но спотыкаюсь, из-за чего Дилан дергается, вытягивая руки вперед, и держит меня за лодыжки, помогая сесть рядом с ним. Я обнимаю колени руками, смотря перед собой.

Мы одни среди этого хаоса.

Безумие внутри и снаружи.

Буря. Одно стихийное бедствие.

И Дилану необходим штиль.

Поворачиваю голову, смотря на парня, который потирал алые костяшки, после чего попытался вытереть кровь о футболку. Я касаюсь его щеки пальцем, смахивая пыль. Дилан глубоко вздыхает, кидая на меня взгляды.

– Ты боишься? – спрашиваю, убирая руку.

Парень ухмыляется, теребя кольцо на губе.

– Ты боишься, что банда найдет тебя?

– Им не нужно искать, Кейси, и я, – качает головой, – я боюсь не за себя, – смотрит на меня, и выражение его лица слабнет. – Я так сильно беспокоюсь о тебе, Малышка.

Я улыбаюсь:

– Этого не нужно. Дерьма столько, что на меня не обращай внимания, – надула щеки. – Эта свадьба…

– Мне насрать на свадьбу, вот, что я понял, – Дилан бьет кулаком об кулак. – Если они не хотят идти на компромисс, то тут и говорить не о чем.

Смотрю на него:

– И что делать?

Дилан поворачивает голову, поднимая бровь:

– Что? Просто свалим.

Я выпрямляюсь, серьезно взглянув на него.

– Мы уедем, давай? – он говорит ровным тоном. Он не шутит.

– Сбежим? – я не могу не улыбнуться, произнося эти слова.

– Да, – кивает. – Тогда убьем двух зайцев одновременно. Мы поедем туда, где никто не будет знать, что мы – сводные. И мы сбежим от банды, что вряд ли оставит меня в покое, пока…

– Пока, что?

– Пока не убьет, Кейси, – закатывает глаза, отводя взгляд.

– Тогда, – мне становится лучше. – Тогда давай. Давай убежим, – улыбаюсь шире, видя на его лице ухмылку.

Но глаза его все ещё грустные, а взгляд встревоженный.

– И Стива с собой заберем, – добавляю.

Дилан щурится, не понимая:

– Его ещё зачем?

– Ты же не оставишь друга одного здесь? – стучу ногтями по плитке.

О’Брайен смеётся:

– О, да…

Я толкнула его в плечо, заставив взглянуть на меня:

– Все будет хорошо. Мы уедем, поэтому прекрати так обеспокоенно смотреть в пол.

Дилан кусает кольцо на губе:

– Просто, меня преследует странное чувство.

– Какое?

– Живот крутит, словно я ожидаю чего-то… – задумался, медленно отводя глаза. – Чего-то нехорошего.

– У тебя паранойя, – махнула рукой. – У тебя, у меня, у мамы, у Хэнка, у Стива, у Майка, у Оливии. Мы все – параноики. Ненормальные. Нам лечится надо, ты в курсе?

Дилан, наконец, улыбается:

– Да. Как оказалось, мы все того.

– Значит, решено? – хлопаю по коленкам, поднимаясь. – Я хочу туда, в Мельбурн. Правда, не окончу школу, хотя, поступить можно и там, – задумалась.

Дилан наблюдал за мной, смеясь:

– Я раньше учился там, так что связи, связи и ещё раз связи.

Он встает с пола, отряхиваясь.

– Тебе нужно принять душ, – я изогнула бровь, указывая пальцем на него.

Парень развел руки:

– Ты не в восторге от потных, грязных мальчиков?

Я усмехаюсь:

– А ещё у тебя кровь, так что…

Дилан касается моей талии, оставляя грязные следы на футболке.

– О, нет, – качаю головой. – Только не моя одежда.

Парень довольно улыбается, поднимая брови, и опускает лицо, желая поцеловать меня.

– Нет, нет, нет, – взвизгнула. – У тебя кровь на губах, О’Брайен!

Он притянул меня к себе, и я с уверенностью могу сказать, что этот поцелуй не был хуже других. Я чувствовала привкус металла. Его губы были сухие, но теплые, а язык проникал глубже, заставляя меня шире раскрыть рот.

Давлю ему на грудь, заставляя отпрянуть:

– В ванну, быстро! – приказываю, переводя дыхание.

– Есть, – отвечает. – И ты со мной.

– Нет, – качаю головой, истерично улыбаясь. – Нет.

– Ага, – он тянет мою футболку наверх, снимая через голову. Я не сопротивляюсь, а наоборот избавляюсь от его футболки, если то, что от неё осталось, можно так назвать. Дилан встряхивает волосами, опуская лицо, целуя меня, одновременно расстегивая мои джинсы. Я с легкостью снимаю лифчик, кидая его на пол, и принимаюсь за его ремень. Стараюсь не обращать внимания на его покалеченное тело. Не хочу вновь заводить разговор, касающийся банды.

Тяну вниз ширинку его джинсов, отчего Дилан улыбается:

– Это так сексуально.

– Сейчас и я тебе врежу, – говорю, но хихикаю, когда он стягивает мои джинсы, приподнимая меня за талию, чтобы я могла выбраться из них.

Если посмотреть со стороны, то у нас у обоих тело в отметинах.

Дилан избавляется от своих джинсов, потянув резинку моих трусиков, предварительно взглянув мне в глаза.

Я облизываю губы, коснувшись края его боксеров, так же посмотрев на него. Дилан улыбнулся, прильнув ко мне. Его руки нежно скользят по моему телу, вновь возвращаясь к оставшемуся белью.

[…]

Я осторожно смываю с его ссадин грязь. Мы стоим под душем. Близко. Моя грудь касается его груди, а его руки держат меня, не давая шагнуть назад. Взгляд Дилана словно пожирает меня. Я чувствую это, но не ощущаю себя неловко. Мне наоборот хочется, чтобы он так смотрел на меня.

Только на меня.

Начинаю смывать грязь с его лица, касаясь пальцами губ. Лицо парня корчится, когда провожу ими по ссадине.

– Нежнее, – ворчит, улыбаясь.

Наигранно хмурю брови.

Я ещё никогда не была с кем-то в настолько «близких» отношениях.

Стоять под душем голой, и при этом не чувствовать стыда – это казалось чем-то невозможным для меня.

Дилан часто моргает, скользя пальцем по моему шраму. Я не поднимаю на него глаз, продолжая смывать мочалкой грязь. Он опускает лицо, касаясь его губами. Я мнусь, отводя взгляд и убирая руку от его торса:

– Дилан, – сама удивляюсь своему тону.

Парень хмурит брови, обвив руками талию, и прижимает меня к себе, продолжая оставлять поцелуи на отметине. Я выгибаю спину, когда он прижимает меня к плиточной стене, заставляя кожу покрыться мурашками.

– Дилан? – кусаю губу, откинув голову. Парень целует меня в шею, посасывая кожу. Роняю мочалку, перемещая руки на его плечи, вонзая ногти в кожу.

– Эй, – слетает вздох с губ.

Одной рукой Дилан опирается на стену позади меня, а другая скользит по моему животу вниз. Я дергаюсь, понимая, что он делает, и давлю ладонями на плечи, желая остановить.

– Тихо, – он хмурит брови, напрягая скулы.

Я сильнее выгибаю спину, когда его рука скользит между моих ног, поднимаясь к промежности.

– Дилан, – стону, сжимая губы, чувствуя, как он вводит один палец в меня. Я вздрагиваю, сильнее сжимая его плечи.

– Дилан! – вскрикнула, когда он ввел еще один.

– Тише, – шепчет, прижавшись ко мне. Я тяжко вздыхаю, когда он начинает двигать ими, заставляя мое тело извиваться. Парню явно нравится, как я реагирую, поэтому он не собирается останавливаться, проникая глубже.

– А, – я кусаю кожу его плеча, приподнимая колено, вжимаясь в стену. Дилан целует мою щеку, трясь носом об неё. Он работает пальцами медленно и осторожно, доставляя мне удовольствие, которого я прежде не ощущала.

Парень начинает дышать так же тяжело, как и я. Он смотрит на мои губы, иногда покусывая металлическое кольцо, которого я касаюсь губами, посасывая.

Мы настолько близки, что мне становится жарко и душно.

Мне не хватает кислорода.

Внизу живота все горит, а приятное покалывание щекочет. Дилан кусает мои губы, довольно глубоко вводя пальцы, отчего мои колени подкашиваются. Ему приходится придерживать мое тело.

– Дилан, – я практически стону его имя, отчего его дыхание учащается, а движение ускоряется.

– Дилан, Дилан, – ахаю, прикрывая глаза.

Его пальцы массировали все внизу, заставляя стонать громче.

Я обвила дрожащими руками его шею, целуя в губы. Действия Дилана грубеют, но это доставляет больше наслаждения, заставляя рассудок мутнеть. Я трусь щекой о его шею, понимая, что скоро подойду к концу.

Покалывание становится сильнее, после чего в моих глазах темнеет, а рот широко раскрывается.

========== Глава 54. ==========

…Избитое тело.

В руках фотоаппарат.

Край.

Два круга…

Я проснулась, широко раскрыв глаза. Мое дыхание не было сбито, но сердце стучало громко, а давление в груди становилось невыносимым.

Нет. Это был не кошмар.

Это был тревожный сон.

За окном пасмурно, и темное от сгущающихся туч небо не дает понять, что наступило утро. Я вздыхаю, видя, как по стеклу начинают катиться капельки дождя. Прозвучал гром. Комната погружена в серый мрак.

Тишина.

Я переворачиваюсь на бок, лицом к Дилану, который продолжает спать. Он выглядит напряженно, что не может не волновать. Его ресницы подергиваются, а брови слегка хмурятся. Я приподнимаюсь на локти, продолжая рассматривать лицо парня: синяки и ссадины покрывают бледную кожу, но он по-прежнему выглядит потрясающе свежо. Улыбаюсь, касаясь пальцем его родинок. Дилан не реагирует, продолжая ровно дышать через нос. Удивительно крепко спит. Думаю, вчера у него был эмоциональный срыв. Теперь, ему нужно прийти в себя, а для этого нужен крепкий сон.

Вожу пальцем по ссадинам, отчего ни один мускул его лица не дрогнул. Наклоняю лицо, оставляя поцелуй на щеке возле носа. Никакой реакции. Парень продолжает спать.

Думаю, взрослые ещё долго не будут говорить с нами после вчерашнего. Может, это и к лучшему. Не будут капать на мозги со своей свадьбой.

Слышу грохот.

Хмурюсь, понимая, что это на втором этаже. Голоса. Мужские голоса. Среди них различаю голос Хэнка. Думаю, он вызвал мастера, чтобы тот глянул состояние ванной комнаты. Что ж, Дилан вчера «отжег» там.

Хочу отодвинуться от О’Брайена, чтобы слезть с кровати, но парень резко хватает меня за локоть, хрипя не своим голосом:

– Куда собралась? – его тон кажется грубым и жестким.

Я теряюсь, кивая в сторону двери:

– Хочу взглянуть, кто там, – говорю тихо, практически шепча.

Дилан часто моргает, но его глаза все же закрываются:

– Вернись в кровать, – в той же тональности приказывает, сильно потянув меня обратно. Думаю, он ещё не проснулся, поэтому не рассчитывает сил. Да и мыслит неясно.

Ложусь обратно, не сопротивляясь. Дилан шмыгает носом, притягивая меня ближе к себе:

– Я так устал.

– Уже утро, – оповещаю.

– Знаю, – хрипит. – Но я словно не спал, это странно. Чувствую себя… – мнется. – Слабым. И это бесит.

– Ты морально истощен, – объясняю, гладя его по волосам. – Спи.

Он уже не слушал меня.

Он полностью погрузился в сон.

Я убираю руку, боясь разбудить его. Мне больше не уснуть. Осторожно выбираюсь из его объятий, аккуратно накрывая парня. Паркет не скрипит под ногами, что уже радует. Встряхиваю волосами, идя к окну. Погода не жалует сегодня. Даже с открытыми шторами в комнате темно.

Смотрю в сторону стены, на которой висят фотографии.

Два круга.

Эта картина вновь встала перед глазами.

Я хмурюсь, бросая взгляд на фотоаппарат.

Мне необходимо проверить это. Мне нужно съездить на мост, просто убедившись, что эти круги я увидела там.

Я до сих пор не могу понять, почему рисовала их во время помутнения рассудка.

Смотрю на спящего Дилана и понимаю, что будить его нельзя. Он, выслушав меня, нахмурится и пошлет куда подальше, заставив вернуться в кровать.

Думаю, он ещё не скоро проснется, поэтому я успею съездить туда.

То избитое тело из моего сна… Этот человек был похож на Майка. Странно, что он мне снится. Странно, что я вообще думаю о нем.

Беру майку, поднимая с пола джинсы, и медленно иду в сторону двери, которая решила поиздеваться надо мной, громко скрипя. Я шикаю на неё, словно она одушевленный предмет, выходя в коридор. Стараюсь тихо закрыть дверь. Стою молча, прислушиваясь к звукам.

Тишина.

Значит, я его не разбудила.

Действительно, крепко спит.

Оборачиваюсь, замирая, но не чувствую, как дыхание перехватывает. Моя мать смотрит на меня, стоя буквально в нескольких шагах. Я переступаю с ноги на ногу, понимая, что её взгляд, полный презрения и отвращения, бродит по моему телу. Не прячу его за одеждой. Я стою в одном белье. Думаю, теперь мать окончательно убедилась в том, что мы с Диланом куда ближе, чем она предполагала.

Создавалось под (одна из моих самых любимых песен):

Radiohead – Street Spirit

Женщина хмурится, кивая:

– Кейси.

Я поднимаю глаза, переполненные уверенности.

Мать выпрямляется, сохраняя гордую осанку:

– Я больше не хочу видеть тебя в этом доме, – её голос дрожит не от злости, а скорее от обиды. Я хмурюсь, так же выпрямляясь:

– Что? – наклоняю голову на бок, усмехаясь. – Ты, что?

– Ты уедешь обратно в Алабаму, – говорит, потирая руки, которые трясутся.

Говорят, женщины, влюбляясь, теряют голову из-за мужчин.

Так вот, моя мать тому подтверждение.

Притоптываю ногой, закусывая губу, чтобы заглушить обиду, что начала разрастаться в груди:

– Ого, – роняю, сжимая губы. – Ничего себе.

– Хэнк отправит Дилана во Флориду, а ты вернешься в Алабаму. Мы так решили, – она вздыхает, изредка опуская глаза на паркет. Я не могу не улыбнуться:

– Вы решили. Вот только одна проблема, – делаю шаг вперед. – Вас никто, нахрен, слушать не собирается, мама, – произношу твердо, чувствуя, как мои ноги дрожат.

Женщина ровно дышит, смотря на меня так, словно мои слова не доходят до неё. Я опускаю глаза, наблюдая за тем, как она нежно поглаживает свой живот.

Это обидно.

Обидно осознавать, что она уже любит этого ребенка больше, несмотря на то, что он даже не родился.

– Мне жаль, – сглатываю, выдавливая эти слова. – Мне жаль этого ребенка, ведь его матерью будешь ты.

Женщина меняется в лице. Моментально. Я продолжаю стоять на месте, ожидая, что она ударит меня, или накричит, но мать лишь качает головой, словно выбрасывая мои слова из головы:

– Иногда, – её голос ослаб. – Иногда я думала о том, что лучше бы ты вообще исчезла, Кейси.

Я заставляю себя не реагировать на сказанное, хотя внутри готов извергаться вулкан.

– С тобой всегда было сложно, – она потирала красные щеки. – Ты была невозможным ребенком: непослушная, активная, громкая девочка. Ты плакала все ночи напролет, не давая покоя ни на секунду. Ты стала для меня настоящим кошмаром, стоило тебе только появиться на свет. А рожать тебя было невыносимо. С Бо все было гладко, а ты… Я начала думать, что это не подарок небес, а просто проклятие. Мне было слишком тяжело с тобой. Ты выжимала все соки из меня, – опускает руки, смотря на меня опухшими глазами. – И с годами становилось только хуже. А теперь я дошла до конечной точки моего терпения, Кейси, – облизывает сухие губы. – Я и правда хочу, чтобы ты исчезла. Прямо сейчас. Я хочу забыть тебя, как кошмар. Хочу, наконец, закрыть эту старую книгу и начать новую. Новую книгу здесь, с Хэнком и этим ребенком, поэтому, чтобы окончательно забыть прошлое, мне необходимо забыть тебя, Кейси.

А я уже и забыла, какова эта боль. Боль, которая ранит не в самое сердце. Она проходит все тело насквозь, проникая в каждую клетку. Она сочится по венам, она ударяет в голову, заставляя почувствовать давление и пульсацию. Она сдавливает тебя со всех сторон, не давая шевелиться. Она лишает тебя голоса, возможности мыслить.

Она полностью поглощает тебя, заставляя теряться в чем-то сером, что не имеет конца.

Подобная боль – эта бесконечная пустота внутри и снаружи.

Я делаю шаг назад, понимая, что это действительно конечная остановка наших с ней отношений. Все, что происходило до этого, было лишь подготовкой к этому моменту.

Я устала сжимать кулаки, кусая губу. Моя душа орет, а глотка пересохла. Но мне необходимо предупредить её. Мне нужно открыть ей глаза на правду:

– Знаешь, – слабо улыбаюсь, отводя глаза. – Ты наивная дура.

Мать не меняется в лице, продолжая смотреть куда-то в стену. Я облизываю губы, продолжая со сбитым дыханием:

– Ты пытаешься начать все заново, – сглатываю. – Но куда бы ты ни шла, где бы ни скрывалась, везде с тобой будет твое прошлое. Его не укрыть даже от самой себя. Тебе не избавиться от этого груза. Тебе не начать все сначала, избавившись от меня, ведь у тебя всегда есть твои воспоминания. Ребенок? Да, пускай новый ребенок, подарок небес, но, – отхожу. – Но ты – та же. Ты будешь для него такой же матерью, как была для меня. Поэтому, чтобы начать все заново, тебе нужно в первую очередь менять себя, – качаю головой. – А этого не произойдет, ведь ты считаешь, что причина твоего несчастья – это все вокруг. Все, кроме тебя. Понимаешь? – отворачиваюсь, начиная быстро перебирать ногами, чтобы скорее скрыться. – В тебе вся проблема.

Натягиваю на себя майку, быстро спускаясь по лестнице.

И во мне проблема.

Мы обе виноваты, я признаю это, но почему ты сбрасываешь все на меня?

Надеваю джинсы, обуваясь, и выскакиваю на улицу, быстро покидая наш участок.

Противный дождь продолжает моросить. Я обнимаю себя руками, идя по улице.

Против толпы. Все люди идут в одном потоке. А я против них. Мне приходится расталкивать руками. Их лица пропитаны отвращением, а глаза словно смеются надо мной. Мне ещё никогда не было так трудно дышать.

Сворачиваю за угол.

Мне нужно туда. Место, где меня никто не найдет.

Никто, кроме Дилана.

Мрачнело.

Я вышла к мосту, опуская руки. Мне, по-прежнему, трудно глотать воздух. Легкие словно сжались, подобно сухой губке.

Медленно подхожу к бордюру, стараясь не думать. Да, ни о чем. Абсолютно. Мне стоит сфокусировать внимание на аромате леса, на звуке дождя, вое ветра.

Но я не могу.

Моя мать все это время мучалась. Она еле выдерживала меня. Да. Это было слишком очевидно, чтобы так переживать.

Опускаю глаза. На стенке бордюра вырезаны два круга. Сажусь на корточки, водя по ним ладонью. Рисунок зарос мхом. Поэтому я раньше не замечала его.

Но, почему тогда рисовала их? Почему они мне снились? К чему было то избитое тело?

Выдыхаю, качая головой. Прикрываю глаза, стараясь думать лишь о кругах.

Только круги, только этот странный рисунок.

Больше ничего.

Но нет.

Ругаюсь под нос, потирая лоб руками. Давлю на глаза, заставляя себя чувствовать боль. Кусаю кисть.

Мне нужно заменить её.

Сильно сжимаю зубы, но ничего не выходит.

Я продолжаю прокручивать слова матери в голове.

Физическая боль не спасет.

Ахнула, понимая, что больше не могу кусать.

Но внутри все сжимается, рвется, горит. И все это приносит куда больше неприятных ощущений, нежели попытка «откусить» себе руку.

Подскакиваю, когда ход моих мыслей прерывает резкий визг тормозов.

Щурюсь, отступая к бордюру, когда дверцы машины открываются.

***

Парень еле остановил кулак, схватив Стива за футболку. Тот корчится, отскакивая:

– Какого черта ты делаешь?!

Дилан сел на кровати, часто моргая:

– Нет, это, какого черта, ты делаешь?! – осматривается, откашливаясь.

Его голова кружится, а живот сводит от чувства тошноты. Парень грубо потирает лицо ладонями, пытаясь понять, что вообще происходит:

– Что ты здесь забыл? – повторяет вопрос.

– Я хотел проверить, как ты, – Стив садится на стол, кусая белые костяшки рук. – И ты явно болен, – друг обращает внимание на неестественно бледную кожу Дилана и темные круги под его глазами.

– Я в норме, – грубо отвечает, вновь осматриваясь. – Ты спугнул Кейси?

– Нет, – недоумевает. – Я пришел, её не было.

Дилан хмурится:

– Странно… – замолкает, заставляя себя подняться с кровати. Ему не хочется ни на секунду оставлять девушку. Непонятное чувство тревоги стало лишь сильнее после сна. Дилан не имел понятия, как оно может быть связано с Кейси, но, на всякий случай, не хотел терять её из виду.

Натягивает джинсы, не смотря на друга, который разглядывает свои синяки на груди, подняв футболку:

– Моя мамка будет в шоке.

– О матери подумал? – бросил смешок Дилан, надевая футболку. – Ты не видел Кейси внизу?

– Нет, – пожимает плечами в ответ Стив.

Дилан напрягается:

– Может, она у себя в комнате? – задает сам себе вопрос, продолжая одеваться.

– Куда торопишься? Где пожар? – в данный момент улыбка Стива была неуместна, но парень хотел как-то сгладить атмосферу.

Дилан бросил на него взгляд, но тут же уставился на дверь, когда та начала медленно открываться, словно тот, кто стоял за ней, был крайне неуверен в себе.

Телефон О’Брайена зазвонил. Стив взял его, протягивая другу.

– Да входи ты уже, – ворчит Дилан, думая, что это Кейси, но его глаза моментально темнеют, когда в дверях останавливается блондинка с испуганными голубыми глазами.

– Какого черта? – Дилан опустил руки. – Что вообще происходит? – опять говорит с собой, выхватывая телефон из рук Стива. – Вали отсюда, Оливия, – грубит, отвечая. У О’Брайена совершенно нет сил ругаться с кем-то. Девушка кусает ногти своих дрожащих пальцев. Она уставилась на Дилана, не моргая, когда тот поднес телефон к уху.

– Где тебя носит?! – парень уже не контролировал тон, видя на экране номер Кейси. Утро явно не задалось, ведь он не хотел видеть ни Стива, ни Оливию тем более.

Глаза О’Брайена готовы вылезти из орбит, когда он слышит в трубке мужской голос.

Грубый, прокуренный голос.

Он поднимает лицо, встречая на себе отчаянный взгляд блондинки. Она качает головой, сжимая губы, а глаза её наполняются искренними слезами:

– Прости меня, пожалуйста…

Комментарий к Глава 54.

Извиняйте за ошибки. После экзамена чувствую себя не ах-ти.

========== Глава 55. ==========

Создавалась под (опять же любимая песня):

Civil Twilight – How’m I Supposed to Die

Мужчина опускает мой телефон, протягивая его одному из парней. Я стою на месте, словно прикованная. Мои зрачки метаются по всем этим людям, что скопились вокруг. Кто они? Чего они хотят? Это банда?

– Кейси, да? – грубый голос, который я не спутаю ни с чьим другим.

Выпрямляюсь, стараясь скрыть свой страх:

– Что тебе нужно?

Мужчина ухмыляется. Его нижняя губа порвана, что вызывает отвращение.

Он сам по себе отвратителен.

Мои лодыжки начинают трястись. Я крепко сжимаю края майки, дрожа на ветру. Становилось темнее, ибо тучи на небе сгущались, не оставляя места для солнечных лучей. Я смотрела на всех незнакомцев исподлобья.

Какого черта здесь происходит?

Один из парней, что сидел в машине, вдруг вышел, потянув за собой кого-то. Мои глаза становятся шире, когда узнаю Майка. Это мне дается с трудом, ибо его лицо все в ссадинах и вымазано в застывшей крови.

Тут меня полностью охватывает паника.

Блондин падает на асфальт, корчась от боли. Он сворачивается калачиком, кашляя и давясь собственной кровью. Я тяжело дышу, делая шаги назад к бордюру.

– Он не хотел нам рассказывать о тебе, поэтому пришлось немного надавить на парня, – продолжает улыбаться мужчина, закуривая.

Бросаю на него взгляд полный ненависти и животного страха. Теперь я окончательно убедилась в том, что с ним шутки плохи. Стараюсь привести дыхание в порядок, но мое сердце готово разорваться, когда мужчина медленно идет в мою сторону, а его довольная ухмылка не исчезает с лица.

Я реагирую, забираясь на бордюр, но тут же отдергиваю себя, шатаясь. Вижу дно реки. Больше ничего. Нет. Я не хочу вниз. Это не выход. К тому же, если бы воды было достаточно, я бы не прыгнула.

Я не умею плавать.

Оборачиваюсь, сглатывая, когда вижу, что улыбка мужчины стала шире:

– Что тебе нужно?! – срываюсь, но вместо крика вырывается жалкий писк, от которого мне хочется рыдать.

Все мое тело судорожно дрожит, а молчание давит на грудь. Рассудок мутнеет.

Этот тип. Он ждет Дилана. Он специально позвонил ему. Теперь, О’Брайен точно приедет сюда. Но этого не должно произойти. Мой сон… Я видела эти круги, видела тело Майка. Я видела падение. Дилан. Что, если эти уроды скинут его? Я не вынесу этого.

Я должна что-то сделать.

Переступаю с ноги на ногу, поглядывая вниз. В голову не приходит ни одна дельная идея. Я действительно растерянна. Мне ничем не помочь.

Слышу визг колес, и мысленно проклинаю себя за то, что приехала сюда.

Если бы я осталась дома, то ничего бы не произошло.

Это машина Дилана. Я обнимаю себя руками, следя за выражениями лиц незнакомцев.

Они довольны. Они знали, что он приедет.

Роняю короткий вздох, кусая губы, когда вижу О’Брайена. Что-то в груди сильнее сжимает сердце: парень выглядит так, словно болен чем-то. Но походка его уверенная. За ним из машины выходит Стив и Оливия, чему я удивляюсь.

Но теперь мой взгляд прикован к Дилану, что не останавливается, даже когда к нему подходят парни, хватая под руки. Тоже происходит и со Стивом. Оливия переступает с ноги на ногу:

– Эй, что ты задумал?! – вопрос адресован её брату.

Девушка сжимает кулаки, глубоко дыша через нос, а темный взгляд направлен на мужчину, который подходит ближе к Стиву:

– Ты сдал нас полиции.

Я не могу оторвать глаз от Дилана, который хмурится сильнее, рыча:

– Ты пошел в полицию?

Лицо Стива краснело, когда его резко опустили на колени, заламывая руки:

– Он угрожал моей матери… – шипит, стараясь выпрямиться. – Я этого так не оставлю…

– Поэтому ты сейчас на коленях передо мной? – затянул мужчина, качая головой.

Я ещё никогда не видела у Стива такого темного взгляда. Он словно желал уничтожить своего босса с помощью силы мысли.