Текст книги "Тесная Связь (СИ)"

Автор книги: Paprika Fox

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)

Душно. Жарко.

Дилан опускает лицо на мое плечо, целуя кожу. Он медленно водит моей рукой вдоль ширинки. Я поворачиваю голову, целуя парня в мокрый висок. Его горячие вздохи касаются моих губ. Дилан кажется таким открытым, таким незащищенным.

Это не тот Дилан, которого все якобы знают.

Это мой Дилан.

Другой рукой касаюсь его волос, кончики которых влажные. Ладонью сильнее нажимаю на ширинку, отчего рука Дилана хватает мою кисть. Он подрагивает, закрывая рот. Старается дышать через нос, отчего выглядит еще напряженней.

– Эй, Малышка, не так сильно, – усмехается. – Хочешь, я сделаю что-нибудь для тебя? – Касается губами моего лба, в то время как рукой скользит к краю джинсов. Я приоткрываю рот, не в силах ответить. Мне хочется кричать, умолять его сделать уже что-нибудь со мной.

Я не могу это терпеть.

Сильнее нажимаю на ширинку, отчего О’Брайен хмурится, расстегивая пуговицы, и тянет мою ширинку вниз. Внизу живота все горит, сжимается. Я чувствую, как нечто внутри выворачивается, прося продолжения. Дилан сглатывает жидкость во рту, смотря мне в глаза, которые я закрываю, боясь, что дыхание может окончательно сбиться.

Парень медленно, словно издеваясь надо мной, проникает под джинсы, но не скользит под ткань белья. Я пискнула, когда почувствовала его пальцы на чувствительном месте. Покалывание становится невыносимым.

Только Дилан видит меня такой. Никто и никогда не видел.

Только он заставляет меня быть такой незащищенной перед ним.

Только он может заставить меня чувствовать такое.

Мое тело моментально реагирует на его прикосновения, что всегда ставило парня в тупик, но он явно старается быть нежным, поэтому его движения кажутся неуверенными, аккуратными. Дилан надавливает, постепенно увеличивая темп, но когда я роняю стон, он замедляется. Парень все время наблюдает за моим лицом. Он словно старается не сделать лишнего.

Он боится сделать мне больно?

– А… – Слабо роняю с губ, кусая их, когда Дилан вводит палец глубже. Он тут же убирает его, видя, как мой нос морщится. Его лоб, как и все лицо, вспотел. Я тоже вся мокрая.

Абсолютно вся.

Дилан нависает над моим лицом, дыша мне в рот. Я глотаю его вздохи, смотря ему в глаза. Парень хмурится, щурясь:

– Малышка, – его охрипший голос ласкает мои уши. Я сжимаю губы, когда он целует их, вновь поднимая голову, чтобы видеть моё лицо.

– Что? – Заставляю себя дышать, чувствуя, как сердце ускоряет ритм.

Дилан поднимает руку, занося её куда-то над моей головой, после чего касается пальцем моего лица, оставляя мокрую полоску на щеке. Я слегка хмурю брови, касаясь щеки, и смотрю на пальцы.

Краска.

Поднимаю глаза на О’Брайена, который начинает ухмыляться. Я улыбаюсь, резко переворачиваясь на живот, и макаю пальцы в банку с зеленой краской, после чего оставляю след от его скул до груди. Смеюсь, когда Дилан закатывает глаза, вытирая свои пальцы об мои щеки. Я хихикаю, продолжая пачкать его лицо. Парень целует меня, но я не могу не засмеяться, ведь касаюсь пальцами его губ, оставляя на них краску. Дилан изогнул бровь, но не растерялся, продолжая целовать меня. Он смеётся, когда пытается вытереть краску теперь уже с моих губ, но делает только хуже, поэтому ложится рядом, глубоко вздыхая. Я переворачиваюсь на бок, смотря в его темные глаза. Дилан поворачивает голову, облизывая кольцо на губе.

Я наклоняюсь, кусая металл, после чего вновь отпрянула, смотря на парня, что не сводил с меня глаз.

Это непередаваемое чувство.

Ощущение такое, словно я всю жизнь прожила с этим человеком, словно кроме него никого для меня не существует.

Словно он – часть моей вселенной.

Словно его дыхание – моё.

Словно, пока может дышать он – я тоже могу.

Словно, я люблю его.

И это действительно страшно.

Страшно, ведь я не понимаю этого чувства.

Оно делает меня уязвимой.

***

Темнеет. Машина затормозила у высокого забора, за которым нельзя было что-то разглядеть из-за густого тумана. Женщина вышла из автомобиля, быстро направившись в сторону огороженной поляны с маленькой церковью.

Здесь не было шорохов. Здесь слышен лишь вой ветра и шелест листьев.

Женщина шла между мраморных дощечек. Её тело сковывал мертвый холод. Она остановилась, поправив темный плащ. Опустила глаза, смотря на мраморное надгробие. Тяжко вздыхает:

– Давно не виделись, Бо.

========== Глава 32. ==========

Мне никогда не понять Елену.

Старушка занесла еды, спокойно переговорив со мной. Интересовалась, моей учебой, после чего отругала Дилана за беспорядок в его комнате и вышла, оставив нас. О’Брайен частенько поглядывал на меня, словно ожидая, что я начну вновь биться в истериках, пытаясь прояснить ситуацию, но я лишь пожимаю плечами, макая кисточку в банку с краской, которую парень держит. Думаю, он считает меня слишком неуклюжей, ибо одной рукой придерживает стул, на котором я стою. Парень ворчит, когда капли зеленой краски попадают ему на волосы, но я в ответ улыбаюсь. Мне нравится вот так проводить с ним время. Это кажется таким обыденным.

– Кейси, – хрипит Дилан выпрямляясь. – Из-за чего разнесла-то все?

Я нахмурилась, но в голове больше не возникает мысли, которая действует, как барьер, защищая то, что касается лично меня.

– Я потеряла тетрадь, – шепчу.

– Пф, – усмехается. – Из-за какой-то тетради?

Закатываю глаза:

– Э-это был мой дневник, Дилан.

– Оу, – он опирается спиной на стену, рядом с которой я красила. – В твоем-то возрасте.

Вздыхаю, не реагируя на его слова:

– А я вот веду! Надо же мне с кем-то «говорить», – показываю кавычки в воздухе.

– Ну, – сует одну руку под бок. – Ты можешь говорить со мной.

Улыбаюсь:

– Это, конечно, радует, но, – хмурюсь. – Там было то, чего не следует читать. И вообще, – слезаю со стула. – Его стоило бы сжечь.

– Все так плохо? – ухмыляется Дилан, когда я вытираю испачканные руки об тряпку, стоя к нему спиной:

– Там, – оборачиваюсь, поджимая губы. – Там очень много мыслей, ты вряд ли поймешь меня, – кидаю тряпку на стул, вновь поднимаясь на него, держась рукой за плечо Дилана. Тот щурит глаза:

– Там было что-нибудь про меня?

Начинаю красить, слегка наклоняя голову:

– Думаю, да.

– Думаешь? Или да? – кажется, его тон становится жестче. Я облизываю губы, нервно поглядывая на него. Дилан закатывает глаза, биясь затылком об стену:

– Дерьмово, – цокает языком. – А куда ты его дела?

Я усмехаюсь, ворча:

– Если бы знала, то ничего бы не рушила.

– Значит, где-то сейчас валяется твой дневничок, в котором очень много мыслей, плюс ко всему есть что-то про меня, – теребит металл на губе, ухмыляясь. – Забавно.

Вздыхаю, опуская глаза на него, но все равно рост Дилана позволяет ему быть чуточку выше, даже когда я стою на стуле. Парень смотрит на меня, и одного его взгляда достаточно, чтобы мои щеки начали пылать.

– Постарайся вспомнить, где могла оставить его, – говорит, отводя взгляд. – И мне надоело здесь торчать и нюхать краску, поэтому идем, отмоемся и поедем гулять.

Я обеспокоено моргаю:

– Ты хочешь пойти со мной? – спрашиваю так, словно плохо расслышала. Дилан непринужденно отвечает, поднимая глаза:

– Да, а что? Тебе охота сидеть дома? Уже темнеет, так что некоторые заведения начинают работу.

Я усмехаюсь:

– Не боишься, что нас могут заметить? – отворачиваюсь, продолжая красить.

– А мы поедем туда, где вряд ли встретим кого-то из знакомых, – он ставит банку на пол, поворачиваясь ко мне лицом.

– Завтра привезут мебель, так что лучше закончить…

– Кейси, – ворчит, сунув руки в карманы джинсов. – Прекрати, поехали. Это может и подождать.

У меня плохое предчувствие от этой затеи. Опускаю руки, бросив взгляд на парня, с которым я поеду куда угодно, ему остается лишь попросить меня об этом.

– Окей, – вытягиваю руку, опираясь на плечо Дилана, и слезаю на пол, кладя кисточку на стул. Выпрямляюсь, улыбаясь:

– Но мне придется долго отмываться, так что будешь ждать, – демонстрирую ему свои зеленые ладони, смеясь. Дилан улыбнулся. Я подошла к чемодану, в котором умещались все мои вещи, и раскрыла его, вытаскивая джинсовую юбку и майку с джинсовой курткой. Иду к двери, слыша шаги:

– За мной идешь?

Дилан выходит в коридор, следуя за мной, из-за чего краснею:

– Я не собираюсь мыться при тебе.

– Знаешь, в связи с теми обстоятельствами, в которые я был втянут, мне не особо хочется оставлять тебя одну в ванной.

Я понимаю, о чем он говорит, поэтому хмурюсь, но просить его оставить эту затею не собираюсь.

Мы входим в ванную комнату. Дилан запирает дверь, предварительно выглянув в коридор.

– Только отвернись, – прошу, на что О’Брайен ухмыляется:

– Ты меня так сильно стесняешься?

Я мнусь, прижимая одежду к груди. Взгляд Дилана машинально скользит к ней, из-за чего у меня перехватывает дыхание.

– Скажи, – он начинает, но я перебиваю:

– Просто отвернись! – не контролирую тон, поэтому повышаю голос, сильнее сжимая джинсовку. Парень поднимает ладони, словно сдается, но хмурится, опуская их:

– Что у тебя там? – его прямота бьет мне в лоб, заставляя пошатнуться на месте. Я усмехаюсь, фыркая:

– Ничего, просто…

– Я ведь все равно увижу, – от его уверенности меня бросает в жар. – Просто, скажи.

Приоткрываю губы, но ничего не говорю, кидая вещи на стиральную машину. Хмурюсь, смотря на них, и закусываю нижнюю губу. Дилан опирается на дверь, сунув руки в карманы джинсов:

– Когда-нибудь увижу ведь, – улыбается так, словно его удовлетворяет моя застенчивость.

Я поднимаю глаза, поджимая губы.

От лица Дилана.

Я довольно закусываю губу, видя, как её лицо краснеет, но немного теряюсь, когда её щеки бледнеют. Отрываюсь от двери, высовывая руки:

– Я несерьезно, забей, – растягиваю рот в улыбке, которая тут же исчезает, когда девушка смотрит на меня.

Кажется, она напряжена.

– Оу, – тяну. Похоже, Кейси не из тех, на кого можно таким образом давить. Что ж, впредь буду осторожней.

Хотя, куда уже осторожней? Я ни с кем себя так не вел.

Девушка поворачивается всем телом ко мне, внимательно смотря в глаза. Я хмурюсь. Это повисшее молчание начинает раздражать.

Кейси злится? Нет, если бы злилась, то я уже валялся бы на полу, прибитый плиткой.

– Эй, – посматриваю в сторону двери. – Мне выйти?

Девушка резко снимает футболку, что я ей дал. Замираю, поднимая брови, когда она выпрямляется, вновь смотря мне в глаза.

Черт.

Прямо в глаза, словно пытается читать мои мысли.

Цокаю языком, переступая с ноги на ногу. Мой взгляд скользит, следя за её руками, которые касаются лямок лифчика. Её пальцы дрожат, а грудь почти не двигается.

Она вообще дышит?

– Эй, если ты не хочешь… – устало вздыхаю, потирая глаза, и вновь смотрю на неё, жестикулируя руками. – Я вообще просил просто сказать, так что…

Девушка сильнее хмурится, дергая лямку лифчика вниз. Я закрываю рот, продолжая смотреть ей в глаза, когда она снимает лифчик, роняя его на плиточный пол.

Мы стоим и смотрим друг на друга. Ни один из нас не отводит глаза. Моя челюсть напрягается:

– Прикройся.

Кейси не шевелится, а лишь гордо поднимает голову, сильнее хмуря брови, отчего на её лбу выступают морщинки. Я начинаю теребить кольцо на губе, понимая, что все очень хреново. Закатываю глаза, отворачиваясь.

– Эй, – пищит Кейси настолько жалобно, что внизу живота завязывается узел. Я прикрываю глаза, потирая затылок. Слышу, как девушка делает шажки в мою сторону:

– Я хочу, чтобы ты взглянул, – скулит. Неужели, плачет?

Я часто моргаю, пытаясь придумать, что ответить, но в голову ничего не лезет.

– Дилан! – кричит она, дергая меня за край футболки.

И так.

Я в дерьме.

– Малышка, залезай в ванну, – рычу, пытаясь надавить на неё, но девушка продолжает тянуть мою футболку.

Это сравнимо с жесткой пыткой. Хочется, но нельзя.

И с каких пор я стал таким правильным?

Кейси аккуратно берет меня за кисть, поднимая руку. Я сильно хмурюсь, когда мои пальцы касаются кожи её груди. Я приоткрываю губы, понимая, что поверхность слишком рельефная.

– Просто, посмотри один раз, – шепчет, выдыхая.

– Нет! Берн, не тронь её!

Она сильнее сжала мою ладонь, когда я, сглатывая, повернул голову, встретив её испуганные глаза.

– Ты больше не будешь, да?

– Берн! – женщина хватает дочь под руки, когда мужчина надавливает краем разбитой девочкой бутылки ей на грудь. Мать дергает ребенка, из-за чего её сорочка рвется, а стекло вонзается глубже.

– Выглядит мерзко, да? – её голос дрогнул, а рот расплылся в жалкую улыбку.

Мой взгляд скользит по её обнаженной груди, вдоль которой тянется глубокий розоватого оттенка шрам. Его цвет выделяется на бледной коже, а из-под корочки виднеются красные капельки.

Кровь?

Я поднимаю глаза на Кейси, которая начинает ронять слезы, шмыгая носом, но улыбается:

– Оно ужасно болит, – скулит, кивая. Отпускает мою руку.

Я не могу произнести ни звука. Часто моргаю, хмурясь. Неуверенно касаюсь её шрама. Холодные пальцы заставляют её кожу покрыться мурашками. Девушка сильно сжимает губы, наблюдая за моим выражением лица:

– Черт! Да скажи уже что-нибудь!

Кто сделал это с ней? Кто сделал такое с её прекрасным телом?

Малышка начинает вытирать глаза, а я готов ударить себя, чтобы уже прийти в чувства. Выпрямляюсь, отчего девушка дергается, поднимая глаза на меня. Я подношу кулак к губам, а другой рукой касаюсь её шеи, убирая волосы:

– Знаешь, – щурю глаза. – Ты очень красивая.

Я впервые говорю нечто подобное. Это немного странно.

Мне неудобно произносить эти слова.

Но это действительно так.

Кейси прекрасна.

Девушка нервно смеётся, потирая лицо руками:

– Прекрати, я знаю, что это выглядит… – замолчала, продолжая прикрывать лицо.

Я щурю глаза, хмуря брови:

– Ты дура? – сглатываю. – Совсем не осознаешь того, насколько ты красивая, – беру её руки, убирая от лица. – Эй, Кейси, – она подняла глаза. – Ты, правда, мне нравишься… – такое чувство, словно я глотаю собственный язык.

Эти слова многое значат для меня, поэтому я никому и никогда не говорил чего-то подобного. Чувствую себя закомплексованным подростком, который признается в любви, но…

Любви?

Кейси смотрит на меня, и я понимаю, что она не верит ни единому слову.

Она так сильно ненавидит свое тело?

Ненавидит себя?

Девушка усмехается краем рта:

– З-забудь, – убирает волосы со лба. – Я просто… – качает головой. – Просто хотела быть открытой с тобой, – поднимает мокрые глаза.

Я так сильно хочу её поцеловать.

Это пугает.

Такая тяга к ней ставит меня в тупик.

Я касаюсь её горящих щек руками, потирая большим пальцем кожу. Малышка смотрит на меня так, словно ожидает от меня того, что способно успокоить её, но не знаю, что и как говорить. Я не силен в этом.

Кейси роняет горячий вздох, когда я опускаю лицо, оставляя поцелуй на её губах. Она не отвечает на него, оставаясь неподвижной, пока я проникаю языком глубже, а рукой скольжу по изгибу её спины, придерживая. Девушка, наконец, кладет руки мне на плечи, осторожно и неуверенно целуя в ответ.

Я разрываю поцелуй, смотря ей в глаза. Кейси поднимает лицо, напрягая челюсть. Пальцами скольжу по её шее к ключицам, затем ниже. Она приоткрывает губы, сильнее сжимая мою футболку, когда я касаюсь её груди. Вожу пальцем вдоль шрама, отчего девушка сжимает глаза.

– Мы никуда не поедем, – шепчу, заставляя Кейси открыть глаза. Она обеспокоено смотрит на меня, ожидая объяснений.

Но я не отвечаю, отпуская её из своих объятий. Девушка потерянно осматривается, но залезает в ванную, прикрывая шторы.

Я отхожу к раковине, когда слышу шум воды.

Кейси молчит. Молчу и я.

Мне, блять, просто хочется побыть с тобой, поэтому не хочу никуда идти.

Я хочу провести больше времени с тобой, поэтому передумал.

Я передумал, потому что тоже хочу быть честным с тобой.

Столько всего держу в себе. Столько всего, что хотелось бы сказать.

Но не могу.

Это не похоже на меня.

Ведь я вовсе нехороший человек, Малышка.

– Дилан, – шепчет Кейси, но я слышу её:

– Спинку потереть?

Кажется, она смеётся. Нервно, но смеётся, заставляя меня ухмыльнуться краем рта:

– Чего хотела-то?

Пар поднимается, отчего потеет зеркало. Я опираюсь рукой на раковину, теребя металл на губе.

– Кажется, – она говорит тише. – Кажется, я люблю тебя.

Мое сердце падает в пятки.

Этого я и боялся.

========== Глава 33. ==========

От лица Кейси.

Опять мы создали между собой эту стену.

Отгородились друг от друга, уйдя в свои миры, в которые убегали ещё в детстве, прячась от проблем, что окружали нас в реальности.

Мы в одной комнате, в одной кровати. Лежим, отвернувшись друг от друга. Наши спины соприкасаются, и я чувствую этот отталкивающий холод.

Что я сделала не так? Я ведь рассказала ему о своих чувствах.

Между нами уж точно не обычные «семейные» отношения. Нет. Это другое. И он это понимает. Но тогда почему?

Возможно, что Дилан не считает все это серьезным. Для него это детский лепет, ведь он намного опытней меня. Да, уверена, что Оливка в этом плане ему больше подходит.

Я и правда наивный ребенок.

Дилан спокойно дышит, но знаю, что он не спит.

Не спит, как и я.

Как же все это глупо.

Я купилась на то, что он беспокоится за меня. Мне показалось, что я кому-то нужна. И я этим воспользовалась. Так что, я тоже не очень хороший человек.

Тогда в ванной ожидала всего. Дилан отдернул мою занавеску, поэтому мне казалось, что он закричит, но он просто внимательно посмотрел на меня, после чего так же грубо закрыл.

Затем я услышала громкий хлопок двери.

Хорошенько выспаться не удалось, поэтому, когда я распахнула глаза, то почувствовала в них песок. Давление, словно кто-то нажимает пальцами мне на глазницы. Начинаю потирать лицо, переворачиваясь на спину. От того, что всю ночь спала на одном боку, все тело затекло.

Я резко присела, игнорируя неизвестную боль в ногах: Дилана нет. Серьезно? Что ж, чувствую, что теперь мы будем игнорировать друг друга, как два ребенка.

Что за детский сад?

Встаю, убирая ещё влажные волосы со лба. Невольно улыбаюсь, понимая, что весь воздух пропитан ароматом О’Брайена. За окном льет дождь. Это как в какой-то мелодраме: люди ссорятся, и облака плачут. Никогда не нравился этот примитив.

Пол ледяной. Кожа пяток начинает гореть. Подхожу к столу, чтобы взять свой телефон. Я опоздала на три урока, что ж, надеюсь, что успею хотя бы на последние.

Дилан сам встал, а меня не поднял? Отключил будильник.

Черт, ещё и с Еленой не разобралась.

Устало потираю лицо, ворча под нос. Оставил все на меня. Благодарствую, О’Брайен.

Снимаю штаны и майку. Нахожу лифчик среди его вещей, что валяются на полках шкафа. Этот беспорядок чем-то напоминает мой.

Одеваюсь.

В голове практически пусто. Мне не хочется ни о чем думать. Я хочу прекратить мыслительную деятельность хоть на секунду.

Я устала от собственных размышлений.

Беру сумку, хотя не имею понятия, что за уроки сегодня. Открываю дверь, предварительно выглядывая и прислушиваясь к звукам в коридоре. Тихо.

Выхожу, поправляя юбку, что висела ниже колен. Сегодня мне не хочется сильно оголять тело.

Мне холодно.

Спускаюсь, идя в сторону кухни. Слышу, как кипит вода. Открываю дверь, заглядывая в помещение, что тускло освещается: старушка что-то режет на доске, кидая в кастрюлю. Неуверенно вхожу внутрь, стуча кулаком по двери. Елена оборачивается, улыбаясь:

– Наконец встала, – кивает в сторону стола. – Садись, я положу тебе поесть.

Я глубоко вздыхаю, не слушая, и иду к ней:

– Елена, я хочу все объяснить…

– Я заметила, что ты плохо питаешься. Та еда, что ты оставляешь «на потом», испортилась, – не смотрит на меня, продолжая резать на доске. – Тебе нужно хорошо питаться.

– Елена, – я немного повышаю голос, заставляя старушку взглянуть на меня. Она смотрит непринужденно и как-то обеспокоено. Елена вытерла руки об полотенце, что носила через плечо:

– Все в порядке, дорогая?

Меня передергивает. Я потираю руки, хмурясь:

– Почему вы… – не договариваю, начиная нервно улыбаться. – Вы, наверное, чувствуете отвращение по отношению ко мне, да?

– Никак нет, – отрицает, кивая в сторону стола. – Садись, – поворачивается к холодильнику. – Молоко будешь?

– Нет, спасибо, я не голодна, – качаю головой, опускаясь на стул.

– Ты болеешь?

– Не беспокойтесь. Такое и раньше было, – утверждаю, когда старушка садится напротив, вздыхая.

– Малышка, – она потирала свои морщинистые руки, подняв серые глаза на меня. – Если тебя что-то беспокоит, то говори об этом…

– Вас ничего не смущает? – перебиваю, хмурясь.

– А что меня должно смущать? – смеётся. – Кейси, то, что происходит между вами – это ваше личное дело.

– Но мы ведь, – заикаюсь. – Мы станем братом и сестрой, это неправильно, это…

– Я знаю, но, – старушка тяжко вздыхает, накрыв своими ладонями мои. – Это странно, но я начала что-то подозревать, когда увидела некоторые перемены в Дилане.

– Перемены? – щурю глаза, наклоняя голову на бок, стараясь заглянуть старушке в глаза.

– Я не могу этого объяснить, давно с ним живу и знаю его поверхностный характер, который он демонстрирует всем и каждому, поэтому было странно видеть, как этот парень улыбается, как его глаза иногда сверкали. Да, это все неправильно с точки зрения родителей, которые хотят обвенчаться, но представь, если бы этого не было, что вы обычные парень и девушка, – наконец, поднимает глаза на меня. – Я видела, как он смотрит на тебя, Кейси, и Дилан…

Я поднялась. Резко, заставив старушку дернуться от неожиданности. Отошла от стола, потирая лоб. Смеюсь, давя на глаза. Елена поднялась, обходя стол:

– Малышка, что с тобой? – её голос серьезный.

Я облизываю сухие губы, бросив взгляд на неё. Качаю головой:

– Я пойду в школу, а то… Мама будет недовольна, что я прогуливаю, – выдавливаю улыбку. – Спасибо, Елена, – иду к двери, не оборачиваясь.

– Кейси, ты даже не поела, – старушка кидает полотенце на стол, оперевшись на него рукой.

Салон автобуса был переполнен. Я стояла в конце, у окна, разглядывая мелькающие детские площадки, беззаботно прыгающих подростков по лужам, что выглядит странно, людей, которые спешат на работу.

Весь мир – это некий механизм. И я хочу быть вне него.

Выхожу из автобуса, поглядывая на здание Академии. Разговор с Еленой только все усугубил. Не понимаю Дилана, не понимаю старушку, не понимаю себя.

Мне дерьма в жизни хватает, так что с этим я не смогу сама разобраться.

Мне нужен Дилан. Мы должны поговорить.

Вхожу в коридор. Звонок с урока давно прозвенел, так что люди одним потоком следуют в сторону столовой. Я пробиваюсь, игнорируя толчки. Направляюсь к своему шкафчику, осматриваясь по сторонам.

Мне нужно найти его, чтобы все прояснить.

Вчера я открылась ему. Показала то, что никогда бы не демонстрировала кому попало. Мне кажется, я знаю О’Брайена. Думаю, мы действительно похожи. Мы живем в одном и том же дерьмовом мире.

Мы должны понять друг друга.

– Кейси, – это Майк, но не обращаю внимания, продолжая искать Дилана. Блондин подходит ближе, улыбаясь. Я кручу головой, наконец, находя высокого темноволосого парня с татуированными плечами.

Мое сердце сжимается.

Сжимается так больно, что я невольно прекращаю дышать.

Дилан прижимается спиной к шкафчикам. Оливия улыбается, как и он. Блондинка тянется к его губам, и Дилан отвечает, проникая в её рот языком. Его руки скользят по талии, после чего сжимают её ягодицы. Меня передергивает от отвращения, но не отвожу взгляда.

Мне хочется видеть все. Хочется почувствовать сильнейшую боль.

Я запечатлею этот момент, чтобы никогда больше не повторить этой крупной ошибки.

К ним подходят друзья. Оливка отрывается от губ парня, поворачиваясь к нему спиной, и прижимается к его груди, начиная разговаривать с подругами. Дилан облизывает губы, опираясь головой на шкафчик. Кажется, Майк продолжает стоять позади меня, но это мне не интересно. Я сосредоточена на парне. В своем взгляде хочу выразить все презрение, всю злость, ненависть, но выражение лица слабеет.

Дилан словно чувствует, что за ним наблюдают, поэтому поворачивает голову, встречаясь со мной взглядом. Выражение его лица не меняется, а вот рука тянется к губам. Он начинает теребить кольцо, продолжая смотреть на меня так, словно ожидает реакции.

Я чувствую, как в горле застревает ком.

– Кейси? – Майк касается моего плеча, сжимая джинсовую куртку.

Челюсть Дилана напрягается. Он продолжает смотреть на меня, но уже серьезнее, словно мысленно посылая мне сигналы: «Убери к черту его руку». Я поджимаю губы, чувствуя, как мои глаза начинают болеть, а соленая жидкость рвется наружу.

Когда я успела стать такой слабой, Бо?

***

Дилан откашлялся, видя, как девушка, что стояла не так далеко от него, начинает улыбаться, роняя слезы. Парень хотел отвести взгляд, но остановился, когда её губы зашевелились:

«Я так сильно ненавижу тебя».

========== Глава 34. ==========

***

Кейси шла по парку, весело общаясь с Майком. Блондин много шутил, что приводило её в восторг. Ей не хватало именно этого. Немного нормальности, беззаботных разговоров и улыбок.

Дилан напрягся, когда ему протянули пакетик с белым порошком. Оливия громко смеялась, но это скорее походило на дикий хохот, от которого болели уши. Парень корчит лицо, прикрывая его ладонями. В клубе слишком душно. Это мешает думать.

Майк не мог оторвать глаз от рыжей девушки, что пошла вперед, прибавив шагу. Он любовался ею. Это пугало.

Так не должно быть.

И он это понимал.

Оливия терлась об О’Брайена, танцуя в такт громкой музыки. Люди вокруг орали, подпевая, из-за чего присутствие в зале становилось ещё невыносимее. Блондинка опускала его голову, грубо оттягивая темные волосы.

Дилан готов блевануть от той дури, что принял минуту назад. Девушка громко засмеялась, когда парень начал отходить, дергаясь от рвотных позывов.

Кейси шла в ногу с Майком, пока доказывала, что умеет водить машину. Тот лишь смеялся, ведь прав девушке так и не выдали.

Дилан выскочил на улицу, расталкивая людей, что стояли у входа, но, поскольку ноги не держали, его толчки сказывались на нем: парень оперся ладонью на стену. Проблевался, вытирая рот тыльной стороной ладони. Он не чувствует боли в голове, боли в животе. Он ничего не ощущает. Парень словно теряет связь с происходящим вокруг. Доходит до того, что Дилан старается ухватиться за воздух, чтобы удержаться на ногах. Сползает спиной по стене, садясь на мокрый после дождя асфальт. Мимо проходят люди. О’Брайен ловит их взгляды, полные презрения. Ему хочется вскочить и набить всем морды, хочется показать, что ему все равно, в каком он дерьме сейчас.

Дилан сам уверяет себя в том, что ему это все нравится.

Он расслабляется, глотая свежий вечерний воздух. Фонари давно зажглись, а улицы пустели.

Касается потного лба. До сих пор жарко.

Опускает руку, попадая ею по луже. Ненавистным взглядом смотрит на неё, повторяя удары с таким гневным выражением лица, словно это крошечное скопление воды виновно во всех его бедах. Грудь Дилана тяжело поднимается и опускается, когда он прекращает. Поверхность воды успокаивается. Лицо парня слабнет.

Он видит в луже лишь отражение своего лица.

Поднимает голову, чтобы облокотиться ею на стену, но останавливается, смотря на другую сторону дороги.

Они словно из разных миров. Вот, о чем он подумал, когда увидел широкую улыбку Кейси. Она улыбалась ему. Ненавистному врагу О’Брайена.

Между ними проходила лишь односторонняя дорога, но она разделяла целый мир на его реальность и её.

***

Я быстро вбежала в дом, закрыв за собою дверь. На пороге меня встретил отец Дилана. Мужчина куда-то явно торопился. Я удивленно хмурю брови, но заставляю себя спросить:

– Мама ещё не вернулась?

– Она приедет завтра, – поспешно ответил и удалился, даже не взглянув на меня.

Неделя. Прошла неделя с того дня, как уехала мать.

Неделя, как мы с Диланом прекратили контактировать.

Мою комнату отремонтировали, так что в его кровати я более не нуждаюсь.

Иду на кухню, где, по-обычаю, трудилась Елена. Ужин уже был готов, но я схватила яблоко, подходя к холодильнику за холодной водой.

– Как погуляла? – старушка улыбалась, поглядывая на меня, пока мыла сковородку.

– Хорошо, правда, иногда Майк ведет себя странно, а так, – задумалась. Взяла бутылку из холодильника, когда Елена спросила:

– «А так», что?

Я в недоумение взглянула на неё:

– Что «что»?

Старушка вздохнула:

– Ты хотела что-то сказать про Майка.

Я хмурюсь, качая головой:

– Нет, вроде нет, а что?

Елена махнула рукой:

– Иди, отоспись, а то мозги совсем проветрила.

Я смеюсь, направляясь к двери, но останавливаюсь:

– Дилан ещё не вернулся? – не оборачиваюсь.

– М… – старушка промычала что-то под нос. – Кажется, нет. Сегодня суббота. Думаю, он в баре или клубе.

– Вот как, – продолжила идти, открывая перед собой дверь.

Он практически не посещал школьные занятия, да и дома мы не пересекались. Думаю, ночует у друзей или Оливии.

Кусаю внутреннюю сторону щеки, поднимаясь по лестнице. Спотыкаюсь. Ругаюсь под нос, продолжая идти, хромая.

«Бо, давай убежим?»

Останавливаюсь у двери в комнату. Прислушиваюсь к звукам и распахиваю её, убедившись, что парня нет. Да, его комната пуста. Окно на распашку. Начинает накрапывать слабый дождь. Прохожу внутрь. Темно. Полоска света, что проникает из коридора, исчезает, когда я прикрываю дверь.

Все поглощает мрак.

Глаза привыкают, но я все равно оступаюсь. По полу разбросаны вещи, в том числе стеклянные бутылки, что пусты лишь на половину. Вытягиваю руки, делая маленькие шаги. Уткнулась в кровать.

Чем я вообще занимаюсь?

Заползаю на неё. Его аромат. Он повсюду. Я глубоко вздыхаю, заполняя его запахом легкие. Кровать ледяная. Мне хочется укутаться в одеяло. Хочется, чтобы его аромат полностью поглотил меня. На подушке лежит его белая футболка. В таких Дилан обычно спит, ведь выходит на люди лишь в темных вещах.

Я, не думая, стягиваю с себя кофту и джинсы. Расстегиваю лифчик, касаясь кончиками пальцев груди. Кожа покрывается мурашками. Тянусь к футболке О’Брайена, надевая её. Холодная ткань кажется такой теплой и приятной, что невольно прикрываю глаза, падая на подушку. На две подушки. Дилану тогда пришлось отыскать подушку для меня, чтобы не делится своей со мной. Это меня смешило. Странно. Прошла неделя, а он до сих пор спит с двумя подушками. Не убрал?

Я слишком рискую, находясь в его комнате, но желание побыть здесь сильнее беспокойства, что он может вернуться. Беру подушку Дилана, прижимая к себе. Облизываю обветренные губы, начиная рассматривать фотографии, что висели на стене. Такое чувство, что он фотографировал все подряд. Все они были в темных цветах, черно-белые. По большей части, думаю, он фотографировал незнакомых ему людей. Я хмурюсь, приглядываясь: много фотографий, на которых женщины с детьми. Их улыбки настолько искрение, чистые, что меня передергивает.

Он запечатлел счастливых людей?

Что же на самом деле происходит в его голове?