Текст книги "Спор можно и проиграть (СИ)"
Автор книги: OSima
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)
– Но это произошло, – Аня пожала плечами и хитро прищурилась, – а значит, тебе и разгребать. Собирайся!
– Куда еще? – мрачно поинтересовалась Гроттер, впрочем, без внутренней уверенности в том, что готова сейчас остаться дома в одиночестве.
– Мы едем в клуб! – лучезарно улыбнулась Морозова и, наконец-то, определившись с платьем, протянула второе Тане.
***
– И что мы всё-таки тут делаем? – в который раз спросила Таня, цепляясь за локоть Ягуна. Другой его локоть был похищен Лотковой, которая великодушно не вспоминала сцену в столовой и резкий, пусть и обоснованный в некоторой степени выпад в её сторону. Морозова пританцовывала чуть впереди.
– Ты имела в виду, что мы делаем в пятницу на студенческой вечеринке, если не веселимся? Мы спасаем твоего друга, – она демонстративно пару раз согнула указательные и средние пальцы обеих рук над головой, явно намекая на кавычки, а после указала на бар.
Представшая картина заставила желудок сделать неприятный кульбит, а сердце забиться чаще. Бейбарсов с тонкой ухмылкой на губах восседал на барном стуле, придерживая за талию танцующую перед ним девушку, выгибающуюся уж слишком развратно, чтобы Таня могла такое повторить даже в мыслях. В итоге рыжая только хмыкнула:
– Что-то он не похож на того, кого надо спасать.
– Это с какого ракурса посмотреть, – выкрикнула ей Аня прямо в ухо, прежде чем вытолкнуть к бару прямо рядом с парочкой.
Несколько секунд ничего не происходило, пока взгляд Глеба не скользнул чуть левее его спутницы и его брови удивленно не вскинулись вверх. Пробормотав нечто вроде «Извини», он чуть отодвинул скривившуюся от недовольства девушку в сторону и почти мгновенно оказался рядом. Таня чуть глубже вдохнула воздух, и ей показалось, что она учуяла знакомый аромат одеколона, хотя вряд ли он и правда мог ощущаться в помещении, настолько набитом людьми.
– Привет, – ему кричать не приходилось, Таня прочитала по губам, но его голос раздался прямо в голове, словно они стояли одни в пустом помещении с идеальной акустикой.
– Привет, – кивнула она в ответ, мысленно проклиная Морозову – та могла бы и предупредить заранее, с кем придется столкнуться. Хотя нет, не могла, иначе Гроттер вцепилась бы в кровать и никуда не пошла.
– С кем ты здесь? – По идее, должно было прозвучать «Как дела?» или «Как ты?», но ищущий взгляд поверх её головы сказал девушке куда больше, чем следовало.
Она лишь кивнула в сторону столика, который уже оккупировали её друзья:
– С Анькой, Ягуном и Катей. Аню ты знаешь, а Ягун с Катей мои… друзья, – выдохнула она. С губ едва не сорвалось «почти». И так и было бы, если бы к ней в очередной раз не проявили удивительную терпимость и благодушие.
Глеб понимающе кивнул, когда возле него нарисовалась его спутница. Пришлось представить:
– Знакомься, это Таня, мы вместе учимся в универе, – Гротер чуть скривилась от этих слов – слишком буднично они прозвучали, не отражая их прошлое: дружбу, совместную жизнь, почти любовь, ссору. – А это… – Глеб чуть запнулся и обернулся на девушку, явно ища подсказку. Та заминку поняла сразу и мгновенно ощетинилась:
– Яна. Козел, – бросила она, прежде чем скрыться в танцующей толпе. Таня с Глебом проводили её взглядами.
– Жаль, – бросила Таня, ничуть не жалея дуру, решившую, что Бейбарсов запомнит хотя бы её имя. Его репутация шла впереди него, так что не стоило ждать иного. Впрочем, с самой Гроттер он был совсем другим – так в чем же дело?
– Это того стоило, – небрежно бросил парень и чуть нахмурился. – Думал, после того ты не станешь со мной даже разговаривать.
Таня перевела взгляд на его лицо, вспыхивая при виде тонких чувственных губ и острых скул.
– Поэтому даже выяснить не попытался, верны ли твои догадки? – Видя непонимание во взгляде, девушка решила пояснить: – Я ждала твоего звонка, но ты решил не звонить.
– Я хотел, – выдохнул он и сделал шаг вперед, почти недопустимо сокращая расстояние между телами и сжимая в руке тонкую девичью ладонь, – но боялся. Думал, ты не захочешь меня слышать.
– Я хотела. – Почти как на исповеди: честно, прямо, ломая внутренние барьеры. – Ты поэтому решил так отвлечься?
– Потанцуем? – внезапное предложение застало Таню врасплох, но она всё же кивнула.
В молчании они прошли на танцплощадку и оказались прижаты друг к другу множеством тел. Даже двигаться с трудом удавалось, так что оставалось только вцепиться друг в друга и просто покачиваться на месте. Глеб смотрел прямо в глаза, и Тане казалось почти невозможным отвести взгляд, хотя с другими людьми она редко играла в гляделки.
Таня вцепилась в его предплечье, притягивая еще ближе, нарушая дозволенные рамки, и Глеб нетерпеливо вдохнул запах её волос, а затем зарылся носом в волосы, выдыхая в ухо:
– Прости меня. И я так скучал.
От этих слов по телу пошла дрожь, но ответить сил хватило:
– Ты мой друг. И я тоже очень скучала.
Бейбарсов чуть отодвинулся, вглядываясь в её глаза, а затем едва ли не обреченно уткнулся губами в лоб, повторив:
– Друг.
========== Глава 16. Спор и правда можно проиграть ==========
Зачетка шлепнулась на стол, едва не угодив в чашку с чаем. Таня вздрогнула и подняла взгляд на подругу, исполняющую собственную вариацию традиционного танца маленького южноафриканского племени. Техника, конечно, прихрамывала на единственную уцелевшую ногу, но приз зрительских симпатий Аня бы точно получила, если бы жюри находилось в данный момент в той же столовой, а не на другом континенте. Но настоящему таланту нет препятствий, как и загребущим рукам Морозовой, потянувшихся к чужому чаю. Она с определенной долей драматизма чокнулась с воздухом, а Таня улыбнулась внеплановому моноспектаклю.
– Судя по шаманским пляскам, сдала?
Анька схватила зачетку и вновь кинула её на стол, словно само это действие подразумевало нечто более масштабное, чем жалкое «сдала». Таня отняла у эффектной шатенки чашку и, откинувшись на стуле, вскинула брови, явно не желая читать чужие мысли и догадываться о причинах такой радости. Морозова закатила глаза и, стараясь сохранить серьезное лицо, села на соседний стул. Впрочем, надолго её настроя не хватило, и она вновь вернулась к радостным крикам:
– Не просто сдала! Четверка, это раз! И это был последний зачет, два!
Таня выпучила глаза и ахнула, не веря собственным ушам, а затем схватила зачетку и начала лихорадочно листать. И правда, у подруги уже стояли все зачеты, из которых только по одному предмету она получила «удовлетворительно», а напротив остальных гордо красовались четверки и чудом затесавшаяся среди них пятерка.
– Как ты умудрилась? Ты же на этом предмете была раз шесть от силы! А по литературе… Ты же ни одной книги из списка не прочитала! Морозова, – Таня перевела взгляд на подругу и демонстративно отодвинулась подальше, вынося вердикт, – ты ведьма! Как у тебя это получилось?
Анька довольно приплясывала на стуле и на слова Тани ничуть не обижалась:
– Да еще и какая! Всё дело в моем природном обаянии. Знаешь ли, это закон природы: умным и красивым всё достается легко, остальным приходится пахать… – Таня поперхнулась, но речевой поток подруги это не остановило: – Зато теперь на две недели можно расслабиться и забыть про учёбу!
– Ага, так расслабиться, что потом завалить экзамены…
– Гроттерша, ты такая скучная, – протянула Морозова и обиженно надула губы. – Ты еще скажи, что собираешься Новый год встретить в обнимку с учебниками! Какие у нас, кстати, планы? – Она уперлась локтями в стол и уткнулась в кулачки подбородком, чуть склонив голову и сверкая разновеликими глазами.
Таня скопировала её позу и спросила тем же тоном:
– И какие же у нас планы?
– Веселиться, конечно! – воскликнула Анька так возмущенно, словно Таня сморозила полную чушь.
– А конкретнее? – Таня механично взяла зачетку подруги и начала постукивать ею по столу. Морозова вновь закатила глаза. – Я думала, мы поедем домой…
– Ты издеваешься? Это наш первый Новый год в другом городе! И мои предки сваливают кататься на лыжах… Та-а-анюх, останься со мной, а? – заныла Аня, и Таня, уступив, кивнула. Брюнетка вновь оживилась: – А планы… Куда еще конкретнее? Время, место, дресс-код? Не знаю, хочу импровизации! Эй, привет! – махнула рукой Аня кому-то за спиной Тани, и Гроттер обернулась, чтобы посмотреть, кому так рада подруга. Бейбарсов лениво кивнул и опустился рядом, отчаянно зевая. – Смотрю, попытки хоть что-то выучить в последний момент потрепали кое-кого капитально, – подмигнула Морозова парню, как-то забывая, что и сама последнюю неделю спала куда меньше, чем нужно взрослому здоровому организму, стараясь запомнить и сделать хоть что-нибудь.
– Я в порядке, – отмахнулся брюнет и потянулся к Таниной чашке. – И уже даже закрыл почти все зачеты.
Таня возмущенно выдохнула:
– Да как у вас это получается?! И почему сегодня все хотят именно мой чай?
– Он халявный, – хмыкнула Аня, перебивая Бейбарсовское: «Сейчас принесу новый».
Таня махнула головой из стороны в сторону, отрицая всё, что было сказано, в том числе и предложение возместить её скромные чайные убытки. Глебу хватило здравого смысла не возвращаться к этой теме.
– Какие планы на вечер? – В ответ Гроттер неопределённо пожала плечами. – Тогда будь готова к семи, я тебя заберу, – на этих словах Глеб, не давая попытки возразить, поднялся и почти сразу исчез из поля зрения, перед этим ловко сманеврировав между студентами с подносами.
Таня кивнула в пустоту. Последние полторы недели Глеб вел себя идеально: водил её гулять, вытаскивал в кафе или заявлялся прямо с пиццей в общежитие, если в попытках всунуть в голову слишком много информации Гроттер забывала поесть. На прошлых выходных она вместе с ним и его друзьями даже сходили в боулинг. Но главным оставалось одно: Бейбарсов вел себя как друг и не позволял себе лишнего. Даже шуточки-намеки остались в прошлом. Впрочем, временами он бросал на неё странные взгляды, которые Таня успешно умудрялась игнорировать.
В отличие от Морозовой. Та, упершись щекой в кулак, проследила за Бейбарсовым до самого выхода из столовой, после чего обернулась к подруге:
– Да, а парень-то запал на тебя.
Таня нахмурилась и отмахнулась от чужих слов, которые были уж слишком близки к её собственным мыслям:
– Мы просто друзья.
– Друзья, как же, – фыркнула Аня, – примерно как и мы с Гломом. Разница лишь в том, что мы спим, а вы нет. Он ухаживает за тобой и очень умно, раз ты еще не поняла, что это подкаты. А потом бац! – и ты привыкла и больше не можешь без его внимания… Готова поспорить, до конца этой недели он тебя поцелует, – девушка выжидающе уставилась на подругу.
Таня клюнула на удочку:
– Мы просто друзья, – чуть с нажимом повторила она. Только перед глазами мелькнул кадр с его лицом над ней и отчаянным желанием отдаться. Таня поёжилась, стараясь перебороть не вовремя нахлынувшее возбуждение: – Что будет, если ты выиграешь?
Морозова довольно усмехнулась. Было желание ляпнуть нечто вроде «Попалась! Ты, значит, и сама знаешь, что он к тебе неровно дышит», но она лишь выдержала паузу, прежде чем ответить:
– Если я выиграю, ты опять живешь с ним три дня. Если ты – мы празднуем Новый год дома.
Таня хмыкнула и, сжав салфетку в шарик, бросила её в Аню:
– Неравноценный обмен. И кто тебе сказал, что он вновь меня примет?
Морозова усмехнулась уж очень самоуверенно:
– Уж поверь, я такие вещи вижу. Так как, по рукам?
Таня допила последний глоток чая и выдохнула:
– Твоя взяла.
***
Бейбарсов появился на её пороге ровно в семь. Таня вновь бросила взгляд за окно и страдальчески протянула:
– Ты видел, какой там снег? Может, лучше останемся и посмотрим фильм?
Глеб решительно прошел в её комнату и, распахнув шкаф, достал дутую куртку:
– Это, конечно, крайне заманчивое предложение, но у меня есть идея получше. Точнее, это традиция, которую я совершенно не стремлюсь нарушать. Сегодня первый снегопад, и ты идешь со мной.
Таня хмыкнула, машинально натягивая свитер поверх майки и зашнуровывая ботинки, продолжая сомневаться и спорить скорее из природной вредности:
– Не говори мне, что каждый год ты лепишь снеговика…
Брюнет деланно обиделся:
– Неужели я похож на человека, главная радость которого – поставить друг на друга три шара замерзшей воды?
Таня пожала плечами и позволила надеть на себя куртку, вздрогнув, когда пальцы скользнули слишком близко от её груди, застегивая молнию. Всё её тело предательски остро реагировало на его присутствие и действия, даже когда в них был заложен совсем невинный смысл.
– А почему нет? Мне нравится лепить снеговиков. Как в детстве прямо…
Бейбарсов широко улыбнулся и натянул на её голову шапку, выуженную всё из того же шкафа. Девушка невольно покраснела, когда пальцы провели по вискам, чуть поправляя волосы.
– Ты можешь мне просто поверить, а? Обещаю, ты полюбишь первый снег еще больше.
Таня обреченно кивнула, признавая своё поражение. Что ж, она и правда верит ему. И совершенно не хочет сопротивляться.
– Уговорил. Учти, теперь я заинтригована.
Парень легонько щелкнул её по носу и выставил за дверь, запирая замок отобранным ключом.
– И зачем мы сюда приехали? – минут через десять поинтересовалась Таня, когда машина остановилась посреди спортивной площадки на территории университета. Если на дороге снег почти сразу же превращался в кашу, то здесь лежал в первозданном виде. Смотреть на снегопад было, конечно, замечательно, но, зная действующую натуру Бейбарсова, девушка очень сомневалась, что они оказались здесь ради чего-то столько посредственного.
Глеб косо улыбнулся, прямо-таки лучась изнутри радостью и восторгом:
– Пристегнута? – Таня коротко кивнула. Бейбарсов всем корпусом повернулся в сторону заднего стекла и поехал задом, достаточно быстро набирая скорость. Девушка в недоумении уставилась на него, когда машину вдруг развернуло на сто восемьдесят градусов, подняв вокруг целую волну снега, на несколько мгновений закрывшую весь обзор. Гроттер коротко взвизгнула, схватившись правой рукой в ручку дверцы. Глеб рядом расхохотался.
– Ты совсем спятил, да?! Ненормальный! – заорала она, едва набрала воздух в легкие. Брюнет довольно усмехнулся, наблюдая за её реакцией, а после вдруг нахмурился.
– Не понравилось? Сильно испугалась? – с беспокойством в голосе спросил он, на что Таня эмоционально взмахнула руками.
– Конечно, понравилось! Но это, блин, офигенно страшно!
Бейбарсов довольно кивнул, явно расслабившись:
– Готова? Только побереги мои барабанные перепонки!
Машина медленно покатилась вперед, постепенно набирая скорость. Таня уже была внутренне готова к новому приливу адреналина, но всё равно тот момент, когда парень вздернул ручник и вывернул руль в бок, оказался неожиданным. Она коротко вскрикнула, краем сознания отмечая, что вот так лететь по снегу боком, когда из-под колес безумными струями вырывается снег, было замечательно. Бейбарсов, одной рукой придерживая ручник, а второй крепко держа руль, ритмично поддавал газу, бросая их из стороны в сторону и мешая машине либо перейти в неконтролируемый занос, либо остановиться. В какой-то миг паника сменилась восторгом, и Таня расхохоталась, больше не хватаясь за ручку двери.
Машина вновь резко развернулась на пол оборота, только уже передом, и встала, а Бейбарсов повернулся к девушке всем телом:
– Нравится?
– Это нереально! – вскрикнула Таня, неосознанно хватая его за руку.
Глеб задумчиво перевел взгляд на их сцепившиеся пальцы, а после вдруг, словно решившись, соблазнительно улыбнулся. Гроттер замерла, не ожидая ничего хорошего.
– Ты мне веришь?
– Я же уже сказала, что да, – не подозревая, в чем подвох, но отчаянно стараясь его найти, настороженно ответила девушка. Улыбка брюнета стала еще более загадочной. – В чем дело?
– Выходи из машины.
Пожав плечами, Таня повиновалась, и замерла, когда поняла, что Бейбарсов не только не выходит следом за ней, но и отъезжает задом. Чувствуя себя в высшей степени неловко, она несколько секунд наблюдала за движением машины, а после вскинула руки, жестом демонстрируя высшую степень недоумения. Мощный двигатель несколько раз зарычал, когда его хозяин пробуксовал на нейтралке. А затем он поехал прямо на неё. Гроттер стояла в луче света от фар, всё еще ничего не понимая. Глеб, кажется, не собирался останавливаться, и в последний миг Таня решилась было прыгнуть в сторону, чтобы не быть сбитой несущимся на неё «зверем», когда авто вновь ушло в занос. С немым ужасом и восторгом девушка следила, как белая красавица нарезала круги вокруг неё, да так близко, что можно было протянуть руку и коснуться капота. От ощущения возможной опасности тряслись колени, но то, как грациозно машина ехала боком совсем рядом, сводило с ума.
Когда, наконец, авто замерло меньше, чем в полуметре, Таня едва не бегом бросилась к водительской двери с четким намерением вытащить Бейбарсова, поставить на своё место и переехать.
– Идиот, да?! А если бы что-то пошло не так?!
Глеб вышел из машины, не в силах сдержать довольную улыбку.
– Но ведь всё хорошо!
Таня стукнула его кулаками по груди, а затем, отвернувшись, нервно достала сигареты из кармана куртки и закурила.
– Тебе легко говорить, это не ты же стоял на пути двух тонн!
– Меньше, вообще-то, – уточнил парень, тоже прикуривая и присаживаясь на капот. – Но признай, тебе это понравилось.
Гроттер, не в силах сдерживать эмоции, согласно кивнула:
– Я думала, так только в фильмах бывает! Где ты так научился?
Бейбарсов лишь пожал плечами:
– Кое-чему друзья научили, кое-что с опытом пришло…
– Ты уже пробовал вот так кружиться вокруг человека? – внутренне опасаясь услышать честный ответ, поинтересовалась Таня.
– Так близко – нет. – Взглянув на вытянувшееся лицо девушки, юноша чуть склонил голову вбок: – Я знал, что не обижу тебя. Просто не смогу навредить.
Таня чуть прищурилась, внимательно вглядываясь ему в глаза и словно над чем-то раздумывая, а затем протянула:
– А я тебе – могу, – и, резко нагнувшись, сгребла снег в ладошки, а затем послала снаряд метко в голову Бейбарсову. Маленькая, но сладкая месть была бы еще слаще, если бы Глеб мгновенно не наклонился и метко не кинул в её сторону ответный снежок. Завязавшаяся борьба быстро доказала Тане, что и в этом деле она отчаянно проигрывает, так что девушка развернулась и побежала прочь от летевших в неё снежных комков.
Бейбарсов настиг её в несколько прыжков и повалил на снег. Шапка слетела с головы, а Таня расхохоталась, чувствуя себя бесконечно счастливой. Глеб на миг замер, разглядывая её разметавшиеся по снегу волосы, раскрасневшееся и мокрое от снега лицо, а затем нагнулся и поцеловал.
Губы предали их хозяйку, мгновенно отвечая на чужие прикосновения. Сознание отступило куда-то на задний план, пока Таня тонула в ощущениях, словно опускаясь в омут. Тело уже не чувствовало холода, а правая рука почти ворвалась в отяжелевшие от снега тёмные волосы, чуть массируя затылок. Второй рукой она вцепилась в куртку, а лицо горело от ладоней, скользившим по её щекам и скулам. Дыхания отчаянно не хватало, а чужой язык в её рту пускал по телу электрические разряды, которые так не вовремя собирались внизу живота.
Пара лежала на снегу в лучах фар, тесно прижавшись друг к другу и забыв про весь остальной мир, не обращая внимания на то, как с каждой минутой усиливается снегопад.
***
– Спасибо тебе за вечер, – тепло улыбнулась Таня и чуть смущенно коснулась губами щеки Глеба.
Время уже перевалило за полночь, они, мокрые и раскрасневшиеся, стояли перед дверьми её комнаты и всё никак не могли найти должных слов, чтобы предложить остаться или уйти вместе.
Разрывая эту невидимую нить, Глеб провел большим пальцем по девичьей скуле, а затем выдохнул, почти прижавшись к её губам:
– Это тебе спасибо. Я давно не был так счастлив… Какие планы на завтра? – чуть отодвинувшись, спросил он.
Таня в ответ лишь только хмыкнула:
– В отличие от некоторых, у меня все зачеты уже сданы. В универ не надо, так что буду бездельничать весь день. Мы увидимся? – в вопросе уж слишком явно прозвучала надежда, отчего девушка залилась краской.
– Позвоню тебе сразу же, как освобожусь из универа, – довольно усмехнулся Глеб и еще раз коротко её поцеловал. – А теперь тебе пора спать.
Чувствуя, что если ответит, то они останутся стоять на пороге до утра, Таня кивнула и, нащупав ручку двери за спиной, надавила и почти ввалилась в комнату, не в силах разорвать зрительный контакт. Едва дверь захлопнулась перед её лицом, из глубины донесся ехидный смешок:
– Подозреваю, я выиграла. Ну-ка, повернись, дорогуша, дай взглянуть на твои опухшие от поцелуев губы… – Морозова подскочила с кровати и почти в мгновение оказалась рядом. Довольная результатом, она потянулась к Таниной сумке.
– Ну ты же не сделаешь этого? Не заставишь меня переехать к нему на три дня? – заныла Гроттер. Все силы уходили на то, чтобы душить внутри ту собственную «я», которая голосовала за эту идею обеими руками.
– Еще как сделаю, – многообещающе кивнула Анька, извлекая из чужой сумки телефон. Быстро найдя нужный номер, она поднесла телефон к уху.
– Тань? Что-то случилось? – донеслось с той стороны. Гроттер тихо застонала от унижения и ужаса перед предстоящим разговором.
– Привет, Кромсайбегемотов! – жизнерадостно воскликнула Морозова, попутно доставая чемодан из шкафа. Таня метнула на неё убийственный взгляд, но даже сопротивляться не стала – всё равно подруга выйдет из этой схватки победителем.
– А, это ты, Морозова. Чем обязан?
– Фи, как грубо! У меня девичья память, глядишь, запишу в блокнотик и уже точно никогда не забуду про твоё неуважение. Далеко ушел? – мгновенно перескакивая от пустого трепа к делу, поинтересовалась Морозова. Услышав ожидаемое «Нет», она продолжила: – Что бы ты чисто теоретически сделал, если бы я, опять-таки теоретически, решила суток на трое выселить Гроттершу из нашей скромной обители?
Невольно заинтересовавшись, Таня подошла ближе к Аньке, которая, прижав телефон ухом к плечу, методично собирала вещи рыжей.
– Я бы забрал её к себе, – донеслось в ответ. Подруга довольно подмигнула, а Гроттер отчаянно схватилась за голову.
– Тогда знай, что я уже – причем не теоретически, а совсем практически – собираю её вещи. Ты же не заставишь мою рыжую тащить чемодан самой?
========== Глава 17. На грани ==========
– Ты совершенно не обязан этого делать, – кажется, эта фраза, хоть и видоизменяясь, но прозвучала уже раз в десятый. Таня замерла на пороге знакомой квартиры и неуверенно улыбнулась, однако получилась скорее болезненная гримаса. Она скорее на автопилоте, чем осознанно, отодвинулась в сторону и позволила Бейбарсову с её чемоданом наперевес пройти мимо неё в холл, а затем жалобным взглядом уставилась ему в спину куда-то в район лопаток. – В смысле, у Морозовой есть такое увлечение – спутника жизни мне искать, но это совсем не значит, что ты должен идти у неё на поводу.
Парень поймал её взгляд в зеркале огромного шкафа-купе и тоже едва ли не в десятый раз озвучил собственную версию происходящего:
– А я тебе вновь говорю, что меня это абсолютно не напрягает. И я чувствую себя полным идиотом, когда повторяю одно и то же по сорок раз. – Таня в отражении всё никак не отходила от двери, и Бейбарсов закатил глаза, поражаясь такому феноменальному упрямству и нежеланию слышать чужие слова. Разве согласился бы он с предложением импозантной подружки Гроттер, если бы общество рыжей было ему неприятно? Это вряд ли. Глеб опустил чемодан на пол и развернулся к девушке, сложив на груди руки и всем своим видом демонстрируя, что данный разговор ему давно надоел, а тема изжила себя сама. – Гроттер, в последний раз притворяюсь попугаем. Если бы я был против, то никакие уговоры твоей Аньки не помогли бы. Так что расслабься и перестань заморачиваться по этому поводу.
Но Таня его совету следовать не спешила, подозрительно прищурившись и даже чуть подавшись вперед, словно желая сквозь глаза заглянуть ему в душу. Зато хоть от порога на пару шагов отошла.
– Тогда я не понимаю, зачем тебе это?
– Что именно это? – чуть замялся и отвел взгляд парень, явно не желая развивать тему.
Таня только приблизилась еще на шаг.
– Зачем тебе жить со мной?
На скулах брюнета заиграли желваки, и ему потребовалось несколько секунд, чтобы взять себя в руки и равнодушно-насмешливо спросить, закатив глаза:
– Гроттер, почему люди вообще начинают жить друг с другом? – Чтобы хоть чем-то занять себя, он начал разматывать длинный шарф с шеи неподвижной девушки, а затем и расстегивать её куртку. Таня не сводила с него пытливого взгляда, не делая ни малейшей попытки помочь. Верхняя одежда закончилась раньше, чем неудобная пауза в разговоре, и Бейбарсов опустился на одно колено, чтобы развязать шнурки на её ботинках. – Почему для тебя вообще так важно всему найти четкое объяснение?
– Ты не любишь меня, Бейбарсов. Может быть, я тебе нравлюсь, но тебе и прежде нравились девушки. И они не задерживались здесь дольше ночи. – Таня неловко накренилась и вцепилась в плечи юноши руками, когда он стащил с неё правый ботинок. – Но со мной ты то ведешь себя как друг, то ревнуешь к каждому столбу. Мы почти занимаемся сексом, а затем ты просто уходишь. Ты добиваешься примирения, но в тот момент, когда ты действительно мне нужен, тебя нет рядом. Я просто запуталась.
Глеб оторвался от своего безумно ответственного занятия и взглянул на неё снизу-вверх.
– И параллельно всему этому ты сводишь меня с ума. – Черные колодцы в обрамлении густых длинных ресниц затягивали, а острые скулы резали не хуже ножа, вот только гораздо глубже банальной плоти. Таня задохнулась от его слов, а к щекам и лбу мгновенно прилила кровь, отчего даже в достаточно тонком свитере стало безумно жарко. Девушка тяжело сглотнула, а Глеб стянул с неё второй ботинок и поднялся в полный рост, теперь уже возвышаясь над ней едва ли не на целую голову. – Но ты права, я не люблю тебя. Мне хорошо с тобой, весело, комфортно, мне нравится, как ты двигаешься, как касаешься меня, целуешь. Меня не раздражают твои женские заскоки, – Таня возмущенно хмыкнула, – и даже попытки поссорится или влезть ко мне в душу не вызывают желания выставить тебя за дверь. Может быть, я однажды влюблюсь в тебя, но ни сегодня, ни завтра, ни через месяц этих слов ты не услышишь.
– А пока что, – Бейбарсов едва ощутимо провел большим пальцем по щеке девушки, и она невольно чуть склонила голову, поддаваясь и следуя вслед за его прикосновением, – я предлагаю тебе вот что. Эти три дня мы просто живем. Ты не забиваешь себе голову вопросами, на которые вряд ли получишь ответы, а я просто наслаждаюсь твоим обществом. Идет?
Таня едва заметно кивнула, всё еще не в силах разорвать не нить – цепь, протянувшуюся по линии их взглядов. Глеб удовлетворенно кивнул и сделал шаг назад, подхватывая чемодан и мигом возвращаясь в свое привычно-знакомое насмешливое настроение.
– Ты, конечно, можешь простоять здесь всю ночь – твоё право, я готов пойти на такую уступку, раз уж я выиграл тебя на трое суток. Если что, я в спальне.
Таня прищурилась и приняла правила уже знакомой игры – так было куда легче и проще, чем пытаться разобраться в мотивах чужих поступков, и расплылась в усмешке:
– Это не ты меня выиграл. Я проиграла Аньке, а у неё могли быть и куда более корыстные цели, чем просто заставить меня жить с тобой.
– Это какие же? – невольно заинтересовался Бейбарсов и замер, ожидая ответа.
– Например, доступ в твою квартиру. Пока я здесь, она будет считать себя в праве заявиться в любое время дня и ночи и не сама. Так что, если проснешься в эпицентре вечеринки, никаких претензий, я предупреждала, – Таня всем своим видом изобразила не самое искреннее сожаление, пожав плечами и растянув губы в подобии полуулыбки.
– Никаких претензий, – эхом откликнулся Глеб, а затем тыкнул пальцем в сторону рыжей, – но раз уж это твоя подружка, то предупреди её, что вход в мою спальню для не-жителей этой квартиры закрыт. Так что, если кто-то вдруг нарушит это правило, отдуваться тебе. – Гроттер фыркнула в ответ на явный подтекст, а парень улыбнулся еще более многообещающе: – Так ты идешь, или тебе постелить на диване?
Оставаться в одной постели со своим вновь-соседом Тане не слишком хотелось, но стоило вспомнить ночь на жестком диване и болевшие весь следующий день мышцы, рыжая пошла на поводу у своего тела.
– Нет уж, раз уж я здесь застряла на трое суток, то не собираюсь страдать и не высыпаться. Уговор помнишь? – бросила она, демонстративно независимо и развязно проходя в сторону спальни.
– Это который «руки держать при себе»? Конечно, – самым честным тоном поведали ей в спину.
Спустя пятнадцать минут Таня забралась под одеяло, и одно из правил было моментально нарушено, когда её прижали к мужской груди крепкие горячие руки.
– Глеб, – выдохнула она, но тело предательски отказалось сопротивляться, наоборот, еще теснее притиснулось к чужому, спасаясь от прохлады еще не нагретой постели. Над ухом у девушки хмыкнули, и она порадовалась, что в темноте не видно, как её лицо стремительно приближается к огню волос. – Это всё равно ничего не значит, – буркнула она без особой внутренней убежденности, но хоть голос не дрогнул и не подвел хозяйку.
– Спи давай. Завтра уже будешь накручивать себя. – Дыханием по шее, а по телу разлилось тепло, никак не связанное с тяжестью одеяла. Но Таня слишком устала, чтобы реагировать на собственные желания. Это был длинный и активный день, а следующие обещали быть не менее будоражащими. Прежде чем провалиться в сон, Гроттер улыбнулась, вспоминая их поцелуи на снегу – казалось, это было давным-давно, в прошлой жизни, а не всего лишь несколько часов назад.
***
Таня проснулась около восьми, чувствуя, что ей невообразимо жарко. Во сне они с Глебом так переплелись, что несколько секунд она не знала, как выпутаться из этой мешанины. Правая рука парня покоилась под её шеей, ладонью придерживая затылок, а левая чуть сжимала бедро. Её собственная левая ладонь была надежно прижата к простыне мужским плечом, а нога девушки была стиснута чужими бедрами. Гроттер постаралась аккуратно высвободиться, но оказалась прижата к груди Бейбарсова еще сильнее. Не желая будить его, рыжая сдалась и покорно устроилась головой на его плече, рассматривая лицо.
Глеб был красив, и она не могла этого отрицать. Красив не той слащавой красотой, от которой сходят с ума девочки от тринадцати до шестнадцати. В нем не было смазливости и мягкости. Каждая черта его лица словно была выточена из мрамора влюбленным в него гением-скульптором. Взгляд задержался на волевом подбородке с небольшой ямочкой, прошелся по линии челюсти, которая заметно расширялась и напрягалась, когда парень злился. Таня знала, что в районе левого уха начинается татуировка, но сейчас ей виден был лишь небольшой фрагмент, который переходил на плечо и ключицу. С этого ракурса не была заметна небольшая горбинка на носу, пушистые и длинные – такие восхитительные, что девушка едва ли завидовала – черные ресницы чуть подрагивали во сне, а между густых бровей пролегла вертикальная складка. Поддавшись внезапному порыву, Таня провела по переносице пальцем, и линия мгновенно разгладилась, когда Глеб во сне расслабился. Чёрные волосы немного отрасли и теперь были чуть длиннее, чем их помнила рыжая с первой встречи.
