Текст книги "999999999 маны. Том 3 (СИ)"

Автор книги: Оро Призывающий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)

ПРОЛОГ

Время: Потом.

Фридрих Клинов поднес пистолет к своему виску. Казалось бы, что может изменить еще одна смерть, после всего, что произошло?

Ничего. У меня не осталось иллюзий на этот счет.

Дочь Фридриха продолжала кричать у меня под боком. Безусловно, трудно видеть как умирает собственный отец. Довольно… травматический опыт, если спросите меня.

Интересно, пробьет ли пуля его кожу на этот раз? Возможно.

Почему-то я был уверен, что он для себя решил всё уже давно. Имя Фридриха Клинова отсутствовало в списке людей, которых я бы хотел видеть живыми. И он это понимал.

Наконец-то его палец дрогнул. Раздался глухой щелчок. Связанная Кристина отчаянно разрыдалась.

– Не все так просто, – я покачал головой.

Фридрих дрожащей рукой убрал пистолет от головы. Он с тоской посмотрел на меня, не сказав ни слова. Казалось, мужчина даже сожалел, что я не зарядил патроны.

– Ты ведь знал обо всем с самого начала, – я поджал губы, – Знал ведь.

– Не больше твоего, – Фридрих жадно втянул воздух.

– Ну, ты как минимум знал, что за этим стоит Белецкий. Действовал по его приказу.

Плач его дочери раздражал, как шум.

– Марк, я…

– Нет. Просто помоги мне понять кое-что. Ты знал меня с детства. Ты был мне вторым отцом. Просто… – я развел руками, – Как?

Фридрих сглотнул ком в горле и едва заметно посмотрел на свою дочь.

– Не трогай её, прошу.

Девушка была готова сойти с ума.

Я улыбнулся.

– Помнишь ту игру, в которую мы играли в день кончины моего отца с Рэмом, Говардом и Рональдом? Уверен, ты видел все со стороны. Такая странная версия молчанки. Я вот смог не издать ни звука, – мои глаза переключились на Кристину, – Сможет ли она?

Наверное, это все же был блеф. Не уверен, что смог бы совершить подобное. Однако могу поклясться, что Фридрих поверил в серьезность моих слов.

– Ты… – его лицо скривилось, – Не понимаешь, как мне это далось.

А я никогда и не думал, что он сделал это легко и играючи. Вот только оправдывало ли его это? Как мне кажется – отнюдь.

– Фридрих… – я снова улыбнулся. – Не помню, что именно они тогда хотели от отца, был занят смертью, но игра мне пришлась по душе. Все же давай сыграем, а? Правила простые, ты сам их знаешь. Кристина, – я бросил короткий взгляд на отчаянно пытающуюся выбраться из веревки девушку, – Попробуй не обронить ни звука, хорошо?

Девушка тут же разразилась рыданиями.

– Ну вот ты и проиграла, – я покачал головой, – Давай попробуем еще раз.

Девушка попыталась сдержаться, но, признаюсь, получалось у нее это от слова никак.

А Клинов задрожал. Уверен, если бы он верил, что это хотя бы немного ему поможет – мужчина сейчас бросился бы на колени и зарыдал в мольбах. Хорошо, что он этого не сделал. Было бы неприятно.

Со стороны кухни раздался свист чайника.

– Точно, – произнес я, ударив себя по лбу ладонью, – Совсем забыл.

Я зашагал на кухню, зная что Фридрих не сдвинется с места. Это было бы самым глупым, что можно сделать в этой ситуации. А бывший глава службы безопасности клана Ротт не был глупцом.

Успешно выключив плиту, я не обнаружил на кухне ни одной чистой чашки. Ну как так-то?

Подхватив чайник, я вернулся в гостинную и принялся рыскать взглядом по помещению в поисках какой-нибудь кружки.

– Не надо! – глаза Фридриха налились кровью, он с ужасом смотрел на то, как я приближался к его дочери с кипятком в руках.

Спустя мгновение, до меня дошло.

– Совсем дурак, что ли? – я рассмеялся. – Думаешь, я готов на это пойти?

Клинов напрягся. Похоже, сомнений в том, что «я могу», у него не было.

Заметив одинокую чашку на журнальном столике, я подошел к ней, бросил туда пакетик и залил всё это горячей водой. Процесс был в какой-то мере умиротворяющим, если бы не слезы и мольбы Кристины отпустить их с отцом, что с трудом пробивались через кляп.

Я поднял чай со стола и вернулся к Фридриху, громко отпив из чашки.

– Прекрати это, – мужчина уже даже не пытался скрыть дрожь в руках.

Ухмыльнувшись, я продолжил пить чай.

– Так что, расскажешь?

Фридрих посмотрел на свою заплаканную дочь. Мне показалось, что ему даже физически больно наблюдать её в таком виде. Он вглядывался в её лицо, как будто пытаясь запомнить его как можно лучше. В деталях.

Я молча наблюдал за их переглядываниями попивая чай. Все же происходящее не приносило мне никакого удовольствия.

Спустя минуты, Фридрих отвел взгляд от Кристины.

Он вдохнул полной грудью, поднял голову и посмотрел мне прямо в глаза.

– Марк. – он звучал по-прежнему устало, но в голосе больше не читалась нервозность, – Ты правда думаешь, что за всем стоит Белецкий?

А затем, Фридрих резко дернулся. Думаю, крик его дочери раздался практически одновременно с выстрелом. Отставал может на пару мгновений.

Он продырявил себе голову, вытащив собственный пистолет.

Я озадаченно уставился на упавшее тело. Девичий вой позади меня становился громче с каждой секундой, пока не перешел в заливистые рыдания.

Я поцокал языком.

Ну неужели было так сложно ответить?

Глава 1

Время: Ранее.

Элиза окончательно пришла в себя только через полчаса езды в никуда. Шок после того, что сделал Марк, сменился гремучей смесью из усталости и злости. Теперь девушка хаотично оглядывалась по сторонам, не совсем понимая, где вообще находится. Сначала ей показалась, что она каким-то образом выехала на межгородскую трассу, что создало бы целый ряд проблем. Проверить точное местоположение ей мешал разряженный телефон, а останавливаться и спрашивать дорогу у иногда попадающихся то тут, то там полицейских патрулей не было никакого желания. С трупом в машине это было бы не очень умно, будь ты хоть трижды клановой наследницей.

Благо, долго ей гадать не пришлось. Проехав мутный участок дороги, что с обеих сторон был окружен деревьями, она вывела старую развалюху своего дедушки к освещенной фонарями набережной. Лунный свет красиво отражался в широкой реке, по которой даже в столь поздний час ходили всякие яхты и катера, с ярко-освещенных бортов которых, как правило, горланила музыка и ор поющих караоке.

Элиза тут же воспряла духом. Она просто-напросто выехала из трущоб ближе к центру города. Это немного облегчало задачу.

Отсюда ехать домой от силы минут сорок в нормальном темпе, а учитывая обиды и злость, которую ощущала девушка, можно было управиться и за тридцать. Родион может говорить что угодно, но Элиза знала, что не собирается становиться никаким «светом» в жизни того придурка. Стоит ей только добраться домой, как она тут же выложит отцу все карты на стол. Марк жив, каким-то чертом спелся с Родионом и теперь ходит по столице, окрыленный местью.

Элиза сжала челюсть. Это можно было бы даже повернуть в её пользу. Она уверена, что дедушка не просто так носится с женихом. Однако после унизительной речи и пощечины ей хотелось только одного – мести. Марку нужно понять, что нацепить маску – недостаточно для того, чтобы уйти безнаказанным после, как он её оскорбил. Да и отец наверняка будет счастлив узнать, что один из его деловых партнеров сейчас медленно разлагается у неё в багажнике.

С такими мыслями девушка втопила педаль в пол и погнала по набережной на скорости явно выше разрешенной. Машин почти не было, да и дорога, не считая пары проблемных участков, о которых знали даже те, кто не водил, была хорошей. А ей очень хотелось, чтобы эта ночь закончилась как можно скорее.

Увы, до этого было еще далеко.

Стоило ей свернуть с основной трассы, ведущей к мосту на другой берег города, и проехать пару кварталов по историческому центру, как Элиза резко ударила по тормозам.

Тишину спящего района разорвал скрип колес.

Прямо посреди дороги стоял одинокий силуэт, что внезапно преградил путь авто. Он появился так внезапно, что отвлекись девушка на секунду, и довольно жуткой аварии было бы не избежать.

Как только прошел первичный испуг, Элизе захотелось наорать на непонятно откуда взявшуюся «кеглю». Так бы она и поступила, если бы за то короткое мгновение после резкого торможения, что она провела, уставившись на руль, силуэт куда-то не исчез.

Девушка быстро оглянулась по сторонам. Улица состояла из старых зданий, в которых нынче располагались всяческие адвокатские конторы и офисы небольших компаний, парочки баров с горящими вывесками и мелких круглосуточных магазинчиков. Атмосфера чем-то напоминала городки в центре Империи, где они иногда отдыхали с отцом.

Вот только фигуры нигде не было видать. Та испарилась, словно какой-то призрак.

Элиза почуяла что-то неладное и нервно переключилась на заднюю передачу. Но так и не успела вжать педаль газа.

– Подвезешь? – с улыбкой произнес некто, постучав по стеклу.

У девушки чуть не выпрыгнуло сердце, когда она увидела в стекле старческое лицо. Слава богу, оно было знакомым. Родион.

– Ч-что… как ты здесь..? – Элиза завертела головой, не понимая, каким образом её дедушке удалось добраться до этого места быстрее, чем ей.

– Ел много каши, – лицо старика скривилось, словно он вспомнил что-то неприятное.

Запыхавшийся старик с сосредоточенным видом обошел машину со стороны капота и, резко дернув за ржавую дверную ручку, приземлился на пассажирское сиденье. Элиза медленно повернула голову и недоумевающе забегала по нему глазами.

– Что смотришь? – Родион кивнул, – Езжай к мосту давай.

Девушка понятия не имела, как реагировать. Сказать, что такое появление сбило её с толку, будет явным преуменьшением. Хорошо только, что ей тоже было чем удивить старика. Он ведь еще не знает, что натворил это псих, когда дедушка оставил её одну у входа в клуб.

– Слушай, – она начала сбивчиво объяснять ситуацию, – Марк убил Рэма, тело сейчас сзади, и я думала привезти его к отцу и…

– Ага, – спокойно выдохнул старик. – Я в курсе. Езжай, говорю.

Третий раз повторять не пришлось. Убитый временем двигатель громко взревел, и Элиза развернула машину в обратную сторону, пытаясь избавиться от дурного предчувствия, что сейчас буквально стучалось внутри неё. Машина снова выехала на трассу около набережной и шустро помчалась в сторону кругового въезда на мост.

– Не туда, – Родион поднял руку и указал ею вправо, когда девушка вырулила к главному въезду, – Нам под мост.

Элиза вопрошающе посмотрела на старика, но перечить не стала и свернула в нужную сторону. Через две минуты они съехали с главной трассы и завернули под мост. Остановились около берега.

Родион не долго думая вышел из машины и жестом показал Элизе сделать тоже самое. Дверь старенькой развалюхи жалобно заскрипела и ботинок Элизы ступил на засыпанную камнями пыльную дорогу.

Она обошла машину со стороны и обнаружила своего старика опирающимся на отбойник. Он задумчиво смотрел на реку и отражающиеся в ней высотки с другой стороны города. Многие окна в зданиях по прежнему горели желтым светом, где-то мигали красные сигнальные огоньки, но вода их красиво искажала, создавая иллюзию того, что все многочисленные небоскребы покачиваются в один, идеально синхронизированный, такт.

Девушка втянула свежий речной воздух полной грудью и встала рядом с притихшим стариком. Она бы не сказала, сколько именно времени они так простояли, даже если бы сильно постаралась. Глядя на мирно бегущую реку, что так приятно шумела, Элиза на какое-то время действительно смогла успокоиться и не думать о том, что сегодня пережила.

Из транса её вырвал громкий вздох старика.

– Ты бы хотела дожить до старости, Элиза? – он продолжал смотреть на воду.

Девушка приподняла бровь и выровняла спину.

– Конечно, – кто не хочет, – А что?

– Да так, – старик закачал головой, – Хочу помочь тебе.

Элиза устало глянула на дедушку. Кто бы сомневался.

– Для начала, скажи мне. Как много ты знаешь пробужденных моего возраста?

Девушка посмотрела вверх, копаясь в памяти.

– Немного, если подумать, – и действительно, стариков среди клановских было очень мало, да ей бы хватило пальцев двух рук, чтобы пересчитать даже тех, о ком она только слышала.

– Как считаешь, почему обычные люди, без особых способностей спокойно доживают до седых волос, а мы – одаренные – зачастую не успеваем разменять даже пятый десяток?

Элиза пожала плечами.

– Сейчас довольно опасное время, это всем понятно.

– Разве, Лиза? Войны давно прошли, клановские междоусобицы тоже остались позади. Но пробужденные продолжают гибнуть один за другим.

Родион закачал головой:

– Нет, все несколько сложнее. Обычные люди живут по заранее изготовленным для них обществом лекалам, – старик ухмыльнулся, – иди по протоптанной тропе и не сорвешься. Но для таких, как мы, никаких тропинок не было проложено и в помине. Жизнь пробужденного строится на благосклонности фортуны, и всё, что мы можем сделать для того, чтобы не сорваться – это выкручиваться в попытках поймать эту самую удачу. И, уж поверь старику, мало кто способен делать это регулярно.

Девушка медленно повернула голову.

– К чему ты клонишь?

– К тому, чтоб ты не делала опрометчивых действий. Любое влечет риски, о которых ты можешь даже не подозревать. Особенно легко совершить ошибку, когда ты не обладаешь полным спектром информации. Тот, кто владеет ею в большей мере, с большей вероятностью примет правильное решение.

– И?

– Не давай другим эту самую информацию, пока сама в хоть какой-то мере не будешь понимать, как человек воспользуется ею и какие последствия грозят лично тебе. Твой отец не должен знать о Марке, – произнес он серьезным тоном и посмотрел на внучку, – Для нашего же с тобой блага.

Элиза нахмурилась в явном несогласии. Фактически, старик предлагал ей пойти против собственного отца.

– Но он оскорбил меня и убил Рэма, – девушка решила не повышать голос. – Что-то одно, и я бы попыталась закрыть глаза, но рубикон пройден.

Родион тяжело вздохнул.

– Рэм… Тебе-то самой не плевать на его жизнь? Оскорбил? И теперь ты хочешь побежать жаловаться папе, очень по взрослому, – старик хмыкнул, – Пройдет время и Марк сам поймет, что натворил. Возможно, пожалеет, возможно, нет. Но этим можно будет воспользоваться, а от того, что ты наябедничаешь отцу, ты не выиграешь ничего.

Девушка раздраженно прикусила нижнюю губу и посмотрела вверх. Машины, что временами проезжали по мосту над ними, создавали глухой металлический звук, который эхом разносился над рекой. Ей нравилось, как постепенно он утихал.

– Воспользоваться чем, дедушка? – Элиза с упреком посмотрела на Родиона, – Что я выиграю от того, что солгу отцу прямо в лицо?

Ей начинали надоедать его размытые обещания и не менее водянистые объяснения того, почему ей стоит ему помогать, да еще и в тайне от отца. Конечно, Элиза любила своего дедушку, однако у всего есть разумный предел. И этот предел был пройден, когда она оказалась наедине с трупом в какой-то развалюхе, без малейших идей на то, как поступить дальше.

Старик лишь улыбнулся.

– При всех положительных качествах, одного порока избежать тебе не удалось.

Девушка закатила глаза. Родион снова уклонился от ответа. Обычно, у него получалось это делать куда менее заметно. Элиза с сожалением подметила, что дедушку всё же не миновал возраст, как сильно бы он это не скрывал.

– Иллюзия стабильности, Лиза. Думаешь, что отец сможет решить все проблемы? Думаешь, что сможешь жить как раньше после того, что происходит прямо сейчас? Тебе сильно не хватает пессимизма. Можешь со мной не согласиться, но ты понятия не имеешь, что за человек Вульфрик. И чем он готов пожертвовать ради того, чтобы осуществить то, что считает верным.

– Отец никогда не причинит мне вред.

– Отец. – Родион фыркнул. – Может, он и был твоим отцом, когда в нем еще оставалось что-то человеческое. Однако теперь он больше напоминает живое олицетворение воли своего клана. А что же до вреда… твоя мать говорила мне то же самое.

У Элизы сжалось что-то в груди. Она не любила вспоминать о маме.

– Марк умеет вертеться. У него есть это врожденное. Твой отец же… тоже умеет выбирать верные решения, можно сказать – выгодные, с его точки зрения, конечно. Вот только он прет без остановки, не особо глядя по сторонам. И очень скоро он сорвется. – Родион сделал паузу. – Я лишь хочу убедиться в том, что ты не полетишь вслед за ним.

– Но я играю в ту же игру, что и отец. Скрывая что-то от него, я делаю хуже себе же.

Родион посмотрел на внучку как на совсем уж юное дитя, не понимающее очевидных вещей.

– Ты никогда не сможешь начать свою игру, если будешь слепо идти за отцом. Он никогда не позволит тебе стать чем-то большим, чем просто фигурой. Пускай и довольно ценной фигурой. Ищи игроков своего уровня.

– И ты, конечно же, предлагаешь «играть» с Марком, – Элиза начинала терять самообладание и резко развела руками, – С ним и его мутными друзьями, от которых за километр несет правительством, – она вспомнила ту миниатюрную девушку, которая так удобно появилась и на крыше, где убили Августа, и около входа в клуб, где погиб Рэм.

– Ты про шраутовскую девчонку, что стояла рядом с ним, когда мы вышли? Не переживай, это всего лишь УБИ.

– Она из империи? Серьезно? – девушка широко открыла глаза.

Старик улыбнулся и пожал плечами.

– Я же говорю, Марк умеет вертеться. Несколько неумело, но со временем он научится принимать верные решения, – Родион потянулся в карман за трубкой, – Это такой скользкий момент. Обычно, до этого времени еще нужно дожить, но у Марка и нет особого выбора.

Элиза с удивлением смотрела на ухмыляющегося Родиона, словно тот видел в этом нечто ироничное.

– В будущем может произойти всё, что угодно. Я знаю, что ты совсем не глупая девушка, поэтому выслушай меня – ни при каких обстоятельствах твой отец не должен узнать, что Марк Ротт жив. Что бы ты не увидела, и что бы не произошло – ты должна молчать, пока сама не поймешь, кто такой твой отец и на что он реально способен. Начнешь, наконец, играть свою игру и поймешь, что настало время всё рассказать? – старик опустил глаза, поджег табак в трубке и снова поднял взгляд на внучку, – Ради бога. Но только не из-за чувства обиды. Надеюсь, мы друг друга услышали.

Он даже не стал дожидаться ответа. Просто затянулся трубкой, последний раз глянул на ночную реку и медленно развернувшись зашагал куда-то в сторону дороги, оставляя девушку наедине с собой.

Поверила ли Элиза словам Родиона? Нет. Что ее отец, что дедушка оба были прожженными интриганами. И что-что, а то, что старик ведет свою игру, она не могла не заметить. И вряд ли он пустит ее – Элизу – за стол, несмотря на все слова.

Благо, девушка унаследовала кровь их обоих. Она прекрасно понимала, что дедушка остерегал её от того, чтобы она стала пешкой отца только затем, чтобы сделать её своей, точно такой же.

Рассвет, рыжим пятном показавшийся на горизонте, начал ползти вверх по её лицу.

Как бы сильно не пытались перевоспитать Элизу для обратного… Она готова на все, чтоб быть не просто женой, фигурой или пешкой.

Девушка посмотрела прямо на солнце.

Элиза Белецкая, глава клана Белецких – ей нравится, как это звучит.

* * *

Прим. Автора: Автор жив и вернулся в строй! Брал перерыв на «размыливание» левого глаза. Ну и немного правого.

К сожалению, в этот раз поездов не будет. Как бы автор не хотел @ливануть воды, придется писать прямое продолжение.

Пристегивайтесь и готовьте свои комментарии!

Глава 2

Рубан прекрасно понимал, что сделал. И оттого на душе становилось гадко. Вся его работа была такой: гадкой и сопряженной со множеством нелегких выборов.

Вот только отнять сотню жизней чисто в качестве превентивной меры – даже для него было слишком. Лица молодых ребят, что недавно смотрели на него с благоговением, то и дело мерещились перед глазами. Рубан предупреждал Марка, что их существование – под вопросом. И, признаться, он надеялся, что парень сумеет разыграть карты и избавить УБИ от необходимости замарать руки. Увы и ах.

Спасало лишь то, что не он был исполнителем и не видел происходящего вживую. Его делом было лишь нажать на большую красную кнопку. Все остальное – удел исполнителей.

Можно было бы подумать, что им сложнее… но нет. Как никак, они просто получили приказ, у них не было выбора. По крайней мере, так бы оправдывал сам себя Рубан на месте ребят, на чью душу выпал подобный грех.

«Одни оправдывают себя тем, что они инструменты. Другие – просто принимают решения» – Рубан встряхнулся. Чертов недосып провоцировал на подобную меланхолию и мягкость, в то время, когда они совершенно недопустимы.

Надо собраться. Нельзя расклеиваться.

Похлопав себя по щекам, он вышел из машины и окинул округу взглядом.

В центре города было жарко, во всех смыслах. По новостям трубили о масштабном взрыве и разгоревшемся в его следствии пожаре на верхушке Башни Локк, одного из самых высоких зданий в городе. СМИ не врали – телестудия пылала как свечка на детском дне рождения. Дым, валящий так упорно, что его было заметно даже ночью, покрывал собой сразу несколько этажей и несмотря на то, что между землей и очагом пожара расстояние было довольно приличным, в воздухе висела мерзкая, разъедающая слизистую, вонь гари.

К недовольству возвращающихся с работы водителей, полиция и службы спасения оцепили сразу несколько кварталов вокруг башни. Люди в униформах, в основном пожарные и медики, десятками приезжали к пожару и суетливо бегали внутри оцепления. Они оказывали помощь людям, разбирали снаряжение и совершенно не обращали внимания на одиноко припаркованный посреди всего этого хаоса седан УБИшников.

Баркер, все это время хранившая молчание, вышла следом за Рубаном и поцокала языком.

– Если мелкая сгорела в этом пожаре, я лично оторву яйца Белецкому, – Баркер скривилась глядя на пламя вверху, – И плевать на внешнюю политику.

– Не горячись, она просто не берет трубку. Мало ли что могло произойти с её телефоном после звонка. Хотя какого хера до сих пор не связалась с нами через полицию я в ум взять не могу. – Рубан пытался успокоить не столько напарницу, сколько себя.

– Ну не выпрыгнула же она, – залитая светом мигалок, Баркер направилась в сторону здания, – А если выпрыгнула – то в лепешку. И тогда все равно яйца в смятку.

В любом случае, жизнь Тины Шраут до сих пор оставалась под вопросом. После звонка, в котором она сообщила о том, что Марка Ротта убил Белецкий, девушка пропала со всех радаров и что Рубан, что Беркер порядочно переживали о состоянии своей коллеги.

Единственные, кто будет на седьмом небе от счастья, если Тина погибнет – это её благородное семейство. Рубан лично забирал её на обучение и в памяти агента прочно засел образ отца Тины, который разве что маракасами не тряс, выгоняя дочь прочь из дома.

Ситуация с её родословной вообще была в каком-то роде забавной. Тот факт, что девушка носила фамилию Шраутов, нередко развязывал УБИ руки в решении всяческих щепетильных вопросов. Ни для кого не секрет, что работа агента напрямую сопряжена с опасностью, а покушаться на жизнь Шраута – значит негласно подписать себе смертный приговор. Соответственно, когда агентам нужен был карт-бланш на не совсем правомерные действия, достаточно было создать видимость того, что кто-то хотел навредить Тине и любые вопросы сразу же отпадали.

Но Рубан с Баркер ценили её не за это. Девушка совмещала в себе два качества, которые очень плохо уживались вместе с их работой. Она была отличным, ответственным агентом и хорошим человеком. И если первых на службе было предостаточно, то вторых…

В груди у Рубана защемило.

К черту.

– Идем прямо в это пекло? – спросила Баркер, на ходу затягивая хвост на волосах потуже.

– Не впервой. – у Рубана не было сил даже хмыкнуть. – К тому же, её телефон до сих пор где-то там. – он посмотрел на небольшой трекер, с помощью которого отслеживался мобильный Тины и спрятал его в карман.

Агенты быстрым шагом преодолели первую линию оцепления и направились в сторону входа в башню. Мимо них пожарные выводили из здания целые цепочки испуганных людей в деловых костюмах. Судя по внешнему виду потерпевших, большинство из них никак не пострадало физически, однако по лицам было можно было легко отличить тех, кто сидел на нижних этажах и тех, кто оказались неподалеку от эпицентра пожара. Кто-то громко матерился и активно обсуждал произошедшее с шокированными коллегами, кто-то просто смотрел на спасателей со стеклянным взглядом, а пара девушек и вовсе умудрилось расплакаться. Все происходящее отдавало неразберихой.

– Стоп! Совсем с ума выжили?! – прокричал подбегающий к агентам полноватый полицейский, что стоял у внутреннего кольца оцепления рядом со входом.

Рубан с Баркер устало переглянулись и синхронно потянулись к удостоверениям во внутренних карманах пиджаков.

– Дело имперской важности, исчезни. – прохрипел Рубан, нависнув над мужчиной.

– Нам было велено никого не впускать. – полицейский сощурившись посмотрел на документы УБИШников, – Особенно вас.

Баркер посмотрела на него со смесью возмущения и злости.

– «Особенно нас»? Слишком громкие слова как для полицейского управления столицы. Мы проходим. Или я звоню вашему начальству.

Мужчина сглотнул ком в горле и нервно поправил воротник.

– Я-я не думаю, что это что-то изменит, эм…

От каждого его слова скулы Баркер сжимались всё сильнее.

– Тебе не нужно думать. Пропускай нас, пока я добрая, или…

Рубан удивленно приподнял бровь. Обычно в их тандеме он выполнял роль плохого полицейского, но усталость и опасения насчет Тины брали своё, а потому даже Баркер начинала терять терпение.

Значит… звонок начальству ничего не изменит, да? Кажется, он начинает понимать что к чему.

УБИшник поднял руку, тем самым заставляя свою напарницу замолчать.

– Дружище, – Рубан натужно улыбнулся, – Мне плевать, насколько крутым был клановский урод, который сказал нас сюда не пускать. Мы не по зубам ни одному из них. И если тебе не хочется, чтобы сегодня вечером и ты, и каждый из твоей долбанных родственников потерял карьеру и возможность нормально жить в этой, или любой другой соседней стране – ты нас пропустишь.

– Н-но…

Рубан просто отодвинул бессильного полицейского в сторону и они с Баркер продолжили шагать в сторону входа, еще более уверенным шагом, чем раньше.

Внутри все кишело пожарными. Их можно было только пожалеть, очевидно, что пользоваться лифтами в такой ситуации не самая разумная опция, а подъем на шестидесятый этаж в полном обмундировании дело довольно изнурительное. Но тем не менее спасатели то и дело выводили откуда-то сверху все новых и новых людей, только затем, чтобы вернуться и продолжить движение наверх.

– Вверх? – оглянувшись по сторонам спросил Рубан.

– Мы там скорее сами сдохнем, чем найдем её. Может мы и пробужденные, но против отсутствия воздуха ничего не попишешь.

– И что ты предлагаешь? Ждать, пока пожарные вынесут её тело? – чуть ли не с упреком произнес агент. – К тому же эти ребята справляются и без магии.

Рубан кивнул головой в сторону пробегающего рядом с ними пожарного в кислородной маске.

– Думаешь, поделятся?

– Им придется. – сухо произнесла Баркер и развернулась в сторону выхода.

Все же, срывать кислородный балон с человека, который бежит вытаскивать людей из пожара по меньшей мере невежливо. А вот у пожарных машин, что стоят в оцеплении, дыхательных аппаратов должно быть предостаточно.

Рубан пожал плечами и собрался было последовать за девушкой, как трекер в его кармане запищал, сигнализируя о том, что телефон их пропавшей напарницы изменил своё местоположение.

– Какого? – агент резко поднял голову.

Сотовый Тины стремительно перемещался внутри башни и сам этот факт бы помог очень мало, так как высоту трекер определить не мог, вот только одновременно с тем, как точка на экране приблизилась к агентам, в дальнем конце холла распахнулась боковая дверь.

– Сукины дети. – прошептала про себя Баркер, что тоже посмотрела в сторону двери стоило только трекеру подать звук.

В холл вышло двое подтянутых мужчин в коротких черных куртках. Со стороны могло бы показаться, что это обычные работники башни, или простые посетители попавшие не в то время, не в то место, однако они шли так твердо и беззаботно, что тут же выбивались из общей картины, что творилась в холле.

Впрочем, Рубану и Баркер не нужно было гадать о том, кто эти двое такие.

– Карлов, Укольцев. – Рубан быстро зашагал в сторону двух мужчин, что еще не успели заметить УБИшников. – Лучше бы вам, ублюдкам, сказать, что вы случайно нашли один неприметный телефон и теперь спешите его отдать мне.

Мужчины встрепенулись, словно не сразу осознали, что обращаются именно к ним. Но вскоре оба повернули голову в сторону УБИшников и широко улыбнулись.

Первым заговорил Карлов – шатен с небольшим шрамом на щеке и добрыми двумя метрами роста:

– Рубан и Баркер, – он говорил медленно, с едва заметным восточным акцентом и словно растягивая каждое слово гораздо дольше, чем следовало бы, – посмотри-ка, наши имперские друзья тоже здесь.

– Вряд ли наше шаткое перемирие с Республикой можно назвать дружбой, Виктор. – Баркер вышла вперед.

– Как всегда норовишь разбить мне сердце, Джулия. – мужчина склонил голову и посмотрел на неё исподлобья.

Баркер лишь закатила глаза.

Второй республиканец, гладковыбритый брюнет с острым подбородком, флегматично окинул взглядом УБИшников и достал из заднего кармана мобильник Тины:

– Безалаберно бросить служебный телефон на стойке охраны, – он презрительно поджал губы, – узнаваемый почерк УБИ.

– Нагло взять чужое и считать себя самым умным, КОБР я тоже везде узнаю. – передразнил его Рубан и выхватил устройство из рук республиканца. Очевидно, что агентам было строго-настрого запрещено хранить хоть что-нибудь важное на рабочих телефонах, а носить с собой устройство, которое на раз-два отслеживается вражескими спецслужбами было бы не совсем профессионально со стороны КОБРовцев. Не отдай они мобильник Рубану, его бы просто пришлось уничтожить, а так республиканцы сделали небольшую услугу УБИ, что никогда не бывает лишним в их тонкой работе.

Рубан фыркнул и оглянулся по сторонам. Пожарные совсем не трогали их четверку, видимо, агенты республики заранее позаботились о том, чтобы никто не мешал им заниматься своими делами, даже учитывая аварийную ситуацию во всем небоскребе. Ну разумеется.

Агенты УБИ и Комитета Охраны и Безопасности Республики пересекались очень редко, по понятным причинам. Однако из-за специфики работы на территории Альянса Пяти, Рубану и Баркер временами случалось видеться со своими коллегами по ту сторону баррикад. Зачастую именно с этими двумя. Из всех возможных вариантов, Карлов и Укольцев были явно не самыми отъявленными мерзавцами, которых могла предоставить Республика, однако это не в коей мере не означало, что агент испытывал к ним хотя бы толику симпатии. Впрочем, и в открытую конфронтацию они никогда не вступали – холодную войну на то и называют холодной.