Текст книги "Рожденный жить (СИ)"

Автор книги: Ориби Камм Пирр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

–Кто… ты? – шептал мальчишка, бросая удивлённые взгляды на тень.

Из тьмы возникала рука. Она гладила его по щекам и волосам.

–Не бойся! – голос был знакомым и мягким.

–Ален!..

Незнакомец улыбнулся и снова коснулся своей рукой лица. Однако жуткая боль не смолкала. Руку жгло огнём, пальцев совсем не чувствовалось.

–Что со мной? – Лай захрипел и со слезами уставился на своего путника, – Где мы?

Во тьме не было видно ни одного силуэта.

–Здесь так темно!..

Белая рука вновь внушила доверие. Мальчик больше не дрожал, его голос так же становился чуть более спокойным.

–Я спас тебя… – донеслось от Алена, – Вернее, того пожелал ты сам. Разве не помнишь?

Пред взором Лая вновь пронеслась площадь. Длинная мощенная камнем дорога. Грязная лужа. Падение. Увитая виноградом аллея.

–Этого не может быть…

–Но есть! – блондин крепче сжал его ладонь. Взгляд был намертво прикован к лицу мальчишки. «Хватит бояться меня!» – так и читалось в этих статных чертах, но Лай изнемогал не от страха, а от боли. Это она искажала его движения и заставляла слёзы литься ручьём.

–Что с моей рукой?

Ладонь с длинными пальцами стала медленно перемещаться по направлению к ране. Лишь тут Лай заметил, что всё его плечо было аккуратно замотано мягкой белой тканью, конечно, кровавые подтеки уже исказили его цвет, но это было не столь важно.

–Не волнуйся, всё будет хорошо… – белые волосы почти касались плеча.

–Ты хороший… – только и мог прошептать мальчишка, – Как мне отблагодарить тебя?

Ален лишь ухмыльнулся.

–Никак!

А после разговоры вновь стихли. Лай уснул. Его новый друг неотступно сидел и следил за каждым его шорохом и стоном.

–Это всё из-за людей… И того, что ты – вампир… – сквозь сомкнутые клыки прошептал Ален, – Как будто мы виноваты!

Тишина не разрезалась звуками. Во тьме постепенно вырисовывались тени.

–Хочешь, я избавлю тебя от всех этих болей? – неожиданно прошептал Ален, и это разлетелось по всему залу и разбудило спящего. Он кивнул, а после белая рука вновь скользнула вверх – легла прямо на его сердце, и сон мальчишки тотчас стал спокойнее. Тело больше не было таким напряжённым, с лица сошло напряжение и болезненная гримаса.

Так продолжалось до утра…

-Что ты сделал со мной? – не веря в то, что всё ещё жив, заявил Лай своему спутнику.

–Как что? Ты не помнишь?

–Как тебе это удалось?

–О чём ты? – блондин с удивлением смотрел на то, каким бодрым был стоящий напротив него паренёк. Да, лицо по-прежнему отдавало белизной, но так ведь и должно быть у вампиров, левая рука не шевелилась.

–…Но боли больше нет! Как тебе это удалось? – Лай в ужасе попятился, после огляделся и в не меньшем удивлении стал смотреть по сторонам, – Где мы?.. – только и смог прошептать он, красота открывшегося вида лишила дара речи.

–Отныне это – твой дом! – тихо и равнодушно сказал Ален, – Привыкай, обживайся, а я тебе помогу…

Лай был ещё очень мал и очень впечатлителен. Он любовался величием открывшейся природы и с трепетом смотрел на причудливую игру теней. Вокруг было столько всего! Огромные колонны и водопады, чудесные своды и даже длинные винтовые лестницы, всё это было выполнено искусным мастером, имя которого Ален упорно скрывал, а ещё всё было из камня.

–Кто построил это чудо? – не унимался он, расспрашивая своего нового друга. К слову, мальчишка пришёлся ему по душе. Они были не так близки по возрасту, как хотелось бы, но Лай чувствовал, что внутри Ален чувствовал себя моложе, а возможно, между ними было ещё что-то общее…

–Это просто великолепно! – молодой вампир вскочил на ступени и побежал по каменным сводам. Стены вторили его восхищённому эху. В капельках стекающей воды отражались лучистые глаза их нового властелина.

Удивительным было не то, что замок располагался внутри горы и все его стены являлись каменными сводами, а то что, что ещё не так давно это великолепие томилось внутри глубокой пещеры. По правде она нею и осталась, просто скалы расступились, сталактиты и сталагмиты приобрели более изысканные формы, стали располагаться ближе к стенам или соорудили из себя заграждения и лестничные площадки. Это по-прежнему была пещера, холодная и сырая, с твёрдым неуютным полом и влажным тяжёлым для дыхания воздуха. Здесь было так просторно! Много длинных ходов и таинственных залов. А за окном часто шёл дождь и тоскливо пели какие-то птицы… По ногам часто пробегал озноб, и любой другой человек бы непременно пожаловался на это и поспешил бы к выходу, человек, но не Лай – им он никогда не являлся.

–И всё равно я не верю! Природа не может быть столь идеальной! Это не возможно…

–Но это так, просто поверь и отпусти все сомнения!

–Ален, за что ты это сделал? – голубые прозрачные глаза снова смотрели на него с укором.

–Так говоришь, будто не рад…

Лай снова не знал, что ответить.

–Я просто не понимаю! Объясни, кто ты?

–Я уже всё сказал!

–Что «ты всё равно не поймёшь»? Нет, это не считается! Если ты спас меня, расскажи…

Блондин задумался и лишь покачал головой.

–Ну, зачем тебе всё это? Спас и всё. Ты сам попросил…

–С этим не спорю! Но ты же понимаешь, в какой ситуации я был тогда… – правая рука незаметно поползла вверх и заключила левую в объятиях.

–Знаю, хотя сам лично не чувствовал. Хотя…

–Что значит «хотя»? – не унимался Лай, нахмурился и обиженно сел напротив своего друга.

–Ладно, уговорил… Не поверишь – не надо.

Мальчишка молча заулыбался.

–Ты хочешь услышать, знаю ли я, каково это быть преданным смерти? Да, был. Но меня спасла моя сила воли!

–А меня огонь…

–Не стоит приписывать лишнего! Ты ведь тоже захотел этого?

Он согласился.

–Тогда прекрати это, все эти разговоры. Лучше расскажи, как ты?

На этом кончались многие их разговоры. Ален что-то таил, а после Лай вырос и просто смирился с этим. Но смирение пришло к молодому вампиру не сразу, он долго вспоминал о прошлом, не мог смириться со своей судьбой, горевал и рвался изо всех сил в «прошлую жизнь». Он вспоминал и заново переживал ушедшие в бездну мгновения, думал, мечтал. Он жил той жизнью и лишь после постепенно стал мириться с мыслью, что её уже нет и не будет. Просто он был мал, и подсознание заставляло его верить в лучшее.

Но однажды он не выдержал. Горечь задушила все чувства, стало ужасно больно и холодно. Он встал и направился к дверям – огромная брама была прикрыта, но не заперта. Уйти оказалось легко, сложнее заставить себя оглянуться и не удивиться тому, что позади у него ничего не было. Ни замка, ни огромных ворот, даже каменных стен – ничего не было! Лишь небольшая дыра, ведущая куда-то под землю. Вглубь виднелись ступени – по ним шёл он, когда поднимался к выходу. Только как же это так получается, весь замок был иллюзией, или он сошёл с ума?

«Нет, здесь определённо что-то не так!» – думал Лай, делая первые робкие шаги навстречу неизвестному краю. Тому, чьи степи и леса расстилались в стороне от пещеры. В большинстве они были рыжими и уже пожухшими, листья кружили в печальном вальсе и падали на сухую землю. Травы клонились вниз, пришпоренные сильным и горячим ветром. Здесь было красиво, не спорю, но эта красота пугала и завораживала своим величием. Она заставляла Лая почувствовать себя маленькой ненужной песчинкой среди огромного океана этих жёлтых осенних степей.

Он боязно оглянулся, в последний раз представив перед глазами то великолепие, что ещё недавно окружало его внизу, каждый сталактит и его изогнутую причудливую тень, каждый тоннель с его длинными и узкими коридорами. Да, он ещё плохо знал замок, но уже сейчас с уверенностью мог сказать, что это что-то не подающееся людскому воображению. Что это нечто великолепное и могущественное, загадочное, полное тайн.

Он сделал ещё шаг, ветер снова заструился за спиной, как прежде. Лай уловил его тонкий сухой аромат, почувствовал бывалую лёгкость. Как же давно он не испытывал такого чувства! Как долго находился среди мрака и сырости! Глаза болели, слезились от каждого прикосновения с чем-то ярким и цветастым, а здешние степи были настоящей палитрой расплавленного рыжего золота…

Сделал ещё шаг и снова ощутил себя тем маленьким мальчиком, наивным и с радостью глядящим на жизнь. Ему даже представилось, что он снова бежал от родителей, что они вернутся, найдут его гнёздышко и накажут за то, что снова коснулся свободы. «Интересно, могли ли они знать, что безопасность в те дни всё равно бы не спасла меня? Что это сделал я? Сам? Во всяком случае, так говорит и уверяет меня Ален!

Он вдохнул этот горячий и такой знакомый воздух, коснулся губами былых воспоминаний и снова оглянулся назад. Небольшая гора, сплошь поросшая пожухшей травой, несколько усохших невысоких деревьев, сухие потемневшие стволы, горячая, не ведающая дождя земля… Красиво, но жутко. И ни за что не скажешь, что внутри этой горы спрятано столько красот!

Он закричал от радости и побежал, маленькие камушки летели из-под ног, срывались со своих привычных мест и прятались в желтых разбросанных ветром листах. С каждой минутой нечто, внушающее ему невиданные силы и веру, подхватывало его и несло, как на крыльях. Оно заставляло парить, не смотря на то, что за спиной Лая не развевалось ни одно пёрышко; оно же гнало прочь от этого места…

И он мчался вперёд, не видя пред собой того, где мог бы он остановиться.

Впереди – ни души, ни одного домика или человека. Только бескрайний горизонт золотистого цвета, да горы, теряющиеся вдали… Как вдруг что-то произошло, земля точно сдвинулась с места, заходила ходуном и откинула его в сторону. Лай упал, тут же вскочил на ноги и с ужасом стал наблюдать за тем, что творилось рядом.

Из-под земли взвилась вверх высокая стена, сплошь состоящая из густых тёмно-зелёных листьев. Среди них встречались бутоны и цветы не известных ему растений. Они вились друг о друга и точно наступали на мальчишку, давили своими гигантскими стенами и точно гнали назад. Они заставили его заорать и обернуться – позади было тоже самое!

Листвы становилось всё больше, стены касались небес. Они застилали дорогу, по которой ещё недавно бежал радостный и окрылённый мечтами Лай, и ему приходилось пятиться и бежать с ещё большей прытью. Цветы мало-помалу отступали, но солнце по-прежнему было зажато между их могучих ветвей. Так ему и пришлось вернуться назад, сжаться, закрыться в самом глубоком зале пещеры, дрожать и не говорить ни слова.

–Что же ты видел там, на воле? Что отпугнуло тебя? – с самодовольной улыбкой прошептал Ален, неожиданно подкравшийся со спины.

–Там… – он почему-то сразу понял, что это были проделки блондина. Понял и больше никогда не покидал своей «тюрьмы», желая вернуться домой лишь в мечтах.

–Поздно бежать куда-то! Теперь твой дом здесь! – снова повторял ему новоиспечённый друг и был прав. Старого дома больше не было…

–А ведь ты хочешь жить? – как-то спросил он, лукаво прищуря свои узкие зеленоватые глаза.

–Конечно! Иначе бы меня здесь не было. Наверное, не было… – пробормотал Лай, вспоминая то, что Ален говорил ему прежде.

–Значит, да.

–Да!

Он улыбнулся и удалился прочь.

С тех пор прошло много лет…

___________

МИтис – читается.

========== Глава 2. Илзе ==========

Страха не чуя,

Горя не зная,

Звёзды рисуя

Под светом Луны,

Смерти преданный,

За жизнь опасаясь,

Понял нежданно,

Что дни сочтены.

Он был так молод,

Добро воспевая,

Выискал повод,

Чтобы выйти на свет.

Юным вампиром

Рождён ты; не зная,

Станешь кумиром

Многих побед.

Смерть у порога

Была и исчезла,

Был средь немногих,

Кто выиграл бой.

Жизнь победила –

Выиграл честно!

И подарила

Встречу с судьбой.

Скорей оправдай,

Почему ты – избранник?

И смело шагай

За своею мечтой!

Всем покажи,

Что жизнью сей странной

Ты одержал

С победой сей бой!

С тех пор прошло много лет. Зажили раны и срослись сломанные рёбра, ветра поменяли своё направление, и сама жизнь стала совсем другой… Лай больше не был тем маленьким и наивным мальчиком, что бегал по степям со своими братьями, теперь его было сложно узнать. Статный, задумчивый, молчаливый – таким его сделала злодейка-судьба.

Он многое узнал, изучил вместе со своим учителем. Начал понимать толк в других языках, медицине и биологии, по-другому стал смотреть на звёзды, больше не мечтая увидеть в них своё отражение; даже научился распознавать различные созвездия. Поначалу он не был силён в науках, плохо писал, не в силах постичь каллиграфии, а после смирился и стал учить сначала. Трудолюбие пришло к нему, просто немного погодя.

Лай долго думал над тем, почему его жизнь так изменилась. Откуда взялся этот так называемый учитель и кто он такой на самом деле? Часто спрашивал Алена, но тот по-прежнему молчал, лишь улыбался и настороженно моргал глазами. Вообще Ален не был слишком охоч до разговоров, часто куда-то исчезал, говорил, что всегда очень занят, при том, что сам не занимался никаким трудом, да и вообще не смыслил в нём ничего, любил командовать и смотреть за работой других, словом, как настоящий барин.

А вот Аморон был другим. Тот самый неизвестный гость, что постучал в жилище Лая через некоторое время после его спасения. Ему, наверное, под сотню, весь седовласый и сморщенный, однако бодрый и довольно резкий в характере. С ним мальчик чувствовал какую-то особую близость, а после узнал, что тот – вампир, и всё встало на свои места. Это он учил Лая различным ремёслам, строил мостик между ним и медленно уходящей жизнью.

–Ты должен постичь многое, иначе не сумеешь ничего достичь! – говорил он своим скрипучим и приглушённым голосом. Таким, что раздавался среди тишины замка громом, пугал и поначалу отталкивал Лая прочь.

–Кто ты такой? – не раз спрашивал мальчишка, пытаясь разгадать тайну ещё одного своего сожителя, – Почему появился так резко и принял меня под опеку?

–Главное, что ты теперь будешь просвещён, так ли важно тебе знать всей правды?

–Конечно, важно! Я едва ли понимаю, что тут творится, а ты… Вы…

Но старец уходил от расспросов и лишь давал Лаю новые книги. Учил его рисовать и даже сочинять стихи – к последнему у него были особенные способности.

–Нынче в городах стало много миннезингеров, но лучше быть таким, чем вообще нищим? Хочешь ли ты быть поэтом и петь свои стихи или лишь зря мараешь бумагу? Почему ты сам никогда не думал о будущем?

На что Лай смиренно повторял одну фразу:

–Мне всего 11 лет, – цифра менялась с годами, а смысл и выражение наивных глаз оставалось неизменным при любых обстоятельствах.

Аморон был вежлив и очень хорошо относился к мальчишке. Показывал, как надо делать, исправлял его ошибки и давал ценные советы.

–Но за что вы это делаете? Чем обязываете после меня? – слова Лая дрожали на ветру, точно листья, которые мало-помалу облетали с последних деревьев.

К слову, природа в здешних краях была очень странной. Ветви плодовых деревьев могли расцветать среди зимы, а после облетать весной, плодоносить даже в самый лютый мороз, не сбрасывать свои почки и листья. А рядом был сад. Большая красивая лужайка перед входом в пещеру. Каждую весну она полнилась самыми разнообразными ароматами, излучала неимоверно тонкий и нежный запах, всегда была цветущей и радовала глаз окружающих.

Жаль, видеть её доводилось лишь трём жильцам – Лаю, Алену и тому самому Аморону, к слову, который ни разу не произнёс ни слова о красоте здешних мест. Наоборот был равнодушен и всегда пристально следил за юношей, за каждым его движением и словом, записанным на бумагу и произнесённым вслух. В этом Аморон был даже надоедлив, он бесшумно ходил по коридорам, не давая Лаю провести в одиночестве и мгновения.

–Зачем следишь за мной? Я что так мал?

–Нет, но мир полон всяких опасностей… Ты хочешь, чтобы с тобой что-то случилось?

–Едва ли.

–Тогда больше не говори так! Лучше займись латынью, я хочу тебе многое рассказать…

Как учитель, он, конечно, был неплох, не очень строг, но довольно требователен. Лаю приходилось ночами сидеть и повторять под нос какие-то тексты и непонятные ненужные слова.

–А потом они мне никогда не пригодятся! Зачем всё это? Только силы и время…

–А ты торопишься жить?

–Не знаю! – вампир покачал головой, – Я уже ничего не могу понять с Вами! И ничего не хочу… – но приступы плохого настроения вскоре проходили. Зачастую они сопровождались с голодом, однако в этом проблем особых не представлялось. Ален регулярно приносил ему свежую кровь, да и сам был не прочь такого лакомства.

–А ты разве вампир? – как-то спросил его Лай, на что тот уклончиво увернулся, что был бы не прочь им стать.

–А разве это возможно?

–Не более того, как делали это ваши собратья! Они ведь похищали народ?

–Да… Откуда ты знаешь?

Блондин улыбнулся и сказал, что многое слышал о Митисе. Что это такой удивительный город, о котором просто невозможно не знать или забыть, если услышал или прочёл однажды!

–Спорю, в городе не было ничего особенного. Простые люди. Да, конечно, очень злые, но ведь говорят, они все такие. Воинственное племя существ внешне очень похожих на нас, только не испытывающее тяги к крови. Кто они вообще такие? Я раньше думал, все между собой равны…

–О людях не спорю! Это сложный вопрос. Да и я встречал не только таких, как в Митисе. Тебе просто «повезло», тебе и твоим близким… Прости, я снова начинаю этот разговор! А за что люди злы – не знаю. Право им просто нравится такими быть. Вот ты, например, разве не испытываешь удовлетворения, если сделаешь кому-то что-то плохое?

Лай призадумался.

–Я? Да я и не делал так. Откуда же мне знать, подумай?

–А если предположить?

–Например, что?

–Что ты убил кого-то и теперь можешь с лёгкостью завладеть тем, что было у этого человека! Ты разве не делал так? Ты же вампир!

–Тогда я был молод, а сейчас мне это ни к чему. И вообще я не всегда понимаю твоих намёков… То, о чём ты говоришь, звучит странно. Во всяком случае – я не могу понять, что тут смешного. Чего ты так весел, когда говоришь о смерти? Как будто сам не раз убивал людей или кого-то другого.

Ален лишь смеялся.

–Я? Право ни одного разу!

«Но я же вижу, ты врёшь…» – так и читалось в задумчивом молчании Лая.

***

Слухи в Митисе всегда распространялись быстро. Они приукрашивались сотней слов, которых не было и близко в помине. Рассказывали о чём-то ужасном, что будто поселилось здесь на одном из Алзарных холмов, и хотя кроме полей и лесов там больше ничего не находилось, рассказов о Тёмном становилось не меньше.

Люди говорили о нём шепотом, пугались одного упоминания.

–Кто он вообще такой и откуда взялся? – с трепетом дрожали их голоса, – Почему поселился именно здесь? Не избрал другого городка, а ведь их много!

–Говорят, он хуже самого Дьявола! Помнишь, нашего мельника Хенни? Его забрали, и больше никто не видел его!

–А где-то на Алзарных холмах есть пещера! Она сплошь усыпана костями… Это кости людей! Их там неимоверное множество! Я видел! И даже нашёл там кости своей сестры…

–Как же ты понял, что это была она, и разве Молли не умерла ещё несколько лет назад от яда?.. – вот такими странными нестыковками полнились разговоры людей.

Время шло, дети росли, и многие уже перестали бояться Тёмного. С историй смеялись, им не верили, упрекали родных во вранье, но пропавших людей по-прежнему было немало. Это не были девочки, как раньше, возрастная категория изменилась и теперь охватывала почти все возраста. В большинстве теперь были мужчины, грубые неотёсанные деревенские мужики, и ни один из них, касаясь объятий смерти, не мог понять и постичь, за что с ним такое произошло?..

Исчезнувшие не возвращались, пропавших считали убитыми и даже не искали. А где искать? Бескрайние поля были сплошь прозрачны – на них в последние годы почти ничего не росло. Деревья вяли, их ветви обламывались и падали на землю, листьев почти не было, что говорить о плодах? Травы смешивались с репейником, и больше не было красивых цветов. Лианы увивали низкие пеньки и молодые деревца, покрывая их серыми шапками своих ветвей, а после увядали. Жизнь точно покинула эти места, и лишь жаркое солнце по-прежнему светило с небес, выжигая с земли скудные остатки жизни.

Таким стал Митис в последние годы. Люди озлобились, матери, потерявшие своих детей, стали унылыми и перестали работать. Ярмарки и бродячие актёры так же перестали сюда заглядывать, а холодные зимы принесли невыносимый голод… Участь быть убитым слугами Тёмного казалась теперь радостной перспективой, и о ней начинали мечтать многие митисийские бедняки…

Что же было на самом деле? Люди изо всех сил старались это узнать! Оставались в огороде на ночь и старались не спать, выпускали из клеток петухов, заставляя тех ходить вокруг них, ведь считалось, что петухи могут защитить от нечистой силы; ходили по городу с ножами, но использовали их не против Тёмного и завязывали многочисленные драки…

А потом всё изменилось. Нашёлся один, кто объявил себя свидетелем и указал на ужас с другой стороны. Он сказал, что «многие слухи – ложь».

–…Всё было совсем по-другому!

Когда на моё жилище налетели какие-то чёрные тени, солнце погасло, и ветер перестал шуметь, я точно ослеп, и неведомые силы подхватили и взвились со мною в воздух. Я пытался унести ноги, но могучая хватка была, как стальная. Я едва мог различить лицо её обладателя, лишь тонкие пальцы, а после снова ослеп.

Очнулся не сразу. Пришёл в себя и тотчас принялся обследовать место. Помню, холод тут же пробрал по телу, было ужасно мерзко, а вдали шумела река.

«В Митисе нет рек!» – хотелось закричать мне, но со звуком бушующей стихии было сложно поспорить. Было очень темно, ноги постоянно спотыкались о что-то, земля не была такой, как прежде, она, точно каменная, заставляла шаги становиться громкими, дыхание отдавало эхом.

«Кто здесь?!» – закричал я и прислушался. Из-за угла разносились крики и стоны людей. Видимость по-прежнему была почти нулевой, только холод, кажется, немного отступал. Зрение привыкало ко тьме очень медленно, но в один момент прояснилось. Я увидел вокруг себя камни, огромные валуны, которые свисали с потолка и возвышались из каменного пола вверх.

Когда-то я слышал о таком диковинном месте, как пещера. Там жили всякие невиданные твари, и многие путники, которые хотели победить их, не возвращались. Им обещали удивительные клады, сотни золотых монет и украшений. Их в свою очередь обещали знатным принцессам, а в итоге те оплакивали своих супругов и навек оставались одни…

Да, это была пещера. Холод исходил от стен, но это не удивительно – подобные сооружения находились глубоко в земле и божья благодать – солнце сюда не проникало. Я встал и пошёл на шум, после увидел воду. Хрусталь брызгал и мочил ноги, его вихри блистали в тонком лунном свете, что просачивался сюда откуда-то сверху.

В соседнем помещении были люди. Мужики, женщины и даже дети, а вдали – бездонные красные глаза. Я увидел их и снова повалился без чувств… Очнулся вскоре, услышав слова побратима:

«Это и есть Тёмный! Ты видел его? Видел?»

Оставалось только кивнуть.

«Зачем ему мы?»

А после вспыхнул свет. Деревянная брама отворилась. Многие сощурились. Лишь тогда я увидел, что все люди были ранены.

«Это сделал он?» – в ответ слышался целый хор голосов.

Перед глазами плясали алые точки. Стоны усилились. Я увидел кровь, её было очень много… Какие-то твари хватали людей одного за другим, и начинали вырывать их головы и сердца, впиваться в безжизненное тело и выпивать из него последние соки.

Помню камни, висящие с потолка, испуганные глаза и сломанную чудом решётку. Лишь оно одно смогло увести меня от кошмара! С ним удалось унести ноги, и вот я здесь… А то, что происходит там – превзошло все ожидания!» – дрожа от озноба и ужаса, заикаясь и кашляя, говорил бедняга оборванец, рассказывая историю в сотый раз, сидя в местом трактире и допивая дешёвое вино.

После этого шума в Митисе даже появилась песня. Она была так проста, но в тоже время пронзительна и горька, что любой проходящий мимо горемыка, будь то старец или нищий ребёнок-сирота, непременно спрашивал, правда ли это, и слыша ответ: «Да» с замиранием сердца качал головой и старался уйти как можно дальше.

«…Тёмный демон появился.

Стали люди пропадать,

Среди света тенью взвился –

Стали всего его искать.

Находили только кости

И в пещерах черепа,

И, боясь, в порыве злости

Не ложились ночью спать.

Уходили в даль лесную

И дрались с Луной в реке,

И медведицу шальную

В каждом видели пеньке.

И до ночи пропадали,

Пили горькое вино –

Не нашли и почивали,

Как усохшее бревно.

А на утро ужасались –

Было шесть, теперь один!

Снова в песнях воспевали,

Как бушует Господин…»

***

Безусловно, эту песнь слышал и Лай. Он качал головой, не ведая, кого могут так величать и даже искренне боялся, что зло может однажды найти его снова. Спрашивал Алена, не знает ли он чего-то, и каждый раз видел изумлённые изумрудные глаза.

–Откуда мне знать, что творится в головах этого люда?

–Но так говорят все! Значит, на то должна быть причина!

–Фантазия тоже оной считается. Не забывай! – блондин косо поглядел на мальчишку и развёл руками, – И впредь – не слушай людей так много!

Спрашивал он и Аморона – старец был непреклонен и единогласен с Аленом.

–Ты слишком любопытен, Лай! Это может обернуться к тебе не лучшей стороной. Лучше гляди на звёзды и не гадай на словах – так будет больше пользы.

И он сидел унылыми вечерами, молча и не говоря никому ни слова. Слушал шелест одиноких цветов, что медленно и плавно раскачивались на ветру в саду; как звенели в порывах ветра молоденькие листики, кричали время от времени пролетающие птицы. Он был одинок, всё своё время проводя лишь в компании Алена и Аморона, не выходя ни на шаг за пределы своего «дома». Он по-прежнему мечтал о тех днях, когда удавалось с лёгкостью выскальзывать из дома и, чувствуя за спиной расправленные крылья, медленно вдыхал аромат ночного воздуха.

Вся его жизнь была заключена между книгами и звёздами. Почему-то Аморон без конца твердил о них Лаю, хотя тот никак не понимал, почему. «Скрывал, несомненно!» – думал день от то дня вампир, стараясь разгадать предназначение своего сожителя, а, наверное, в них крылся простой ответ: будь мудр и никогда не смотри вниз.

Ален появлялся в замке всё реже, старый вампир перенимал на себя его обязанности и частенько говорил фразами светловолосого юноши. Иногда говорил что-то довольно странное и необъяснимое, а после тотчас осекался, – этого Лай тоже не мог понять. Думал сперва, что он мал, и так полагают приличия, но после стал глядеть на такую ситуацию с сомнением. Ален тоже оставался для него загадкой.

–А ты, смотрю, часто о них думаешь.

–О ком это? – не выдержав, поинтересовался Лай.

–Да о людях! Смотришь в сторону их города, хочешь выучить их историю и язык!

–Разве этого так плохо?

Зеленоглазый покачал головой.

–Я не хотел так сказать, просто лишний раз предупреждаю. Да толку! Ты прекрасно знаешь, что было и что может произойти.

–Снова? А ты говорил – это моя судьба!

–Но ведь я не могу быть во всём уверенным? – голос стих. Им овладевало смятение.

–Лай! – немного погодя слышалось после, воздух сотрясался в колебаниях этого высокого раскатистого голоса.

Мальчишка обернулся. Его волосы подпрыгнули от поворота, лунный свет, упавший на них, изящно скользнул по лицу.

–Чего ты от меня хочешь?

Белый улыбнулся и удалился прочь. Вопрос так и не обернулся ответом…

–Не грусти! – после сказал он, касаясь левого плеча вампира, – Да, мы не слишком похожи, но ведь мы можем дружить. Я это знаю!

–Ты один, кто знает обо мне почти всё! – печально прошептал тёмноволосый, хватая Алена за руку и крепко сжимая её в своих ладонях.

–Я один…

–Я понял это ещё давно! Ты можешь утешить, отвлечь меня от уныний…

–Тогда почему «почти?» – Ален воспринял подобные слова с обидой, – Я что-то делаю не так?

Но разве можно было выразить всю эту бездну невысказанных чувств каким-то простыми словами?

–Нет, теперь это я был не прав, – Лай сжал ладонь сильнее, а после обхватил и обнял своего друга, – Знаю, ты не любишь этого, но зато люблю я. Потерпи!

Холод касался юного тела и обжигал его, но мальчик не подавал виду.

–…Ты точно не человек… – однажды сказал он, – Кто ты?

–Уверен, ты не сможешь меня понять!

–Но я был обязан принять весь мир, который ты мне подарил! Неужели теперь я не смогу понять каких-то пары-тройки слов? Ты ведь принял меня, как вампира, знаю, многим противно даже слышать такое, но чем я хуже других?

–Однажды придёт время, и ты поймёшь… А пока я буду тебе лучшим другом.

–Не слишком ли высокую роль ты хочешь на себя примерять? Хотя у меня нет выбора.

Ален снова коснулся плеча и даже немного погладил его, делая плавные движения вниз, касаясь бледной и тонкой кожи.

–А как давно ты ел? Весь прозрачный! Погляди в отражение – его уже почти нет!– как всегда неожиданно воскликнул блондин и потрепал Лая по волосам, а после скрылся.

Мальчик остался ни с чем.

***

Огромный зал был украшен серебристыми лучами света. Они пронизывали его со всех сторон, придавая пущей важности и ещё большей таинственности. Тишина изредка разрезалась стонами людей.

Ему было плевать, на лице вновь играла улыбка. Иногда он точно задумывался о сути творящихся дел, но смятение длилось не больше мгновенья, и в жизни ничего не менялось. Он сидел на высоком, выложенном костями и камнями троне и безжизненно смотрел вдаль. Туда, где стояли люди. Так он развлекал себя, особенно в дни уныния – мог убивать людей сотнями, а после, успокоившись, снова забывать о мести. Его именовали Тёмным и боялись все. Старики и дети, которых тоже было не мало, молчали и в страхе переводили взгляды с ужасного Повелителя на каменный пол, а после на лица других.

–Так молод, а в сердце уже столько льда!

–Не мудрено, что там и вовсе ничего нет. Сейчас ведь всяко бывает… – шептались несчастные люди. Они зябли в холодных залах, прижимались друг к другу и, точно каясь, рассказывали незнакомцам истории из своих жизней. Терять было нечего! А так, возможно, Бог услышит и простит!

-Какая великая честь пасть от рук Тёмного… – рыдая, произнесла женщина маленькому своему ребёнку, в больших глазах которого отразилась вся горечь и глубокая тоска, и, хотя лет ему было совсем мало, этот взгляд точно понимал, что случилось что-то недоброе.

–Тёмный заберёт меня? А ты там будешь? – наивно пропищал ребёнок и снова залился слезами. Веснущатое личико скривилось, по телу пробежал озноб, – Мне холодно!

Холодно было всем. Каменные плиты отдавали могильным духом. В воздухе витал железный аромат.

-Он так красив… – говорила другая, девушка, ещё совсем юная на вид, – Ты ведь тоже видела его, да?

Стоящая напротив соседка лишь глубоко вздохнула и пожала плечами. Её короткие синие от Луны волосы закрывали большую часть лица, скрывая от первой прохладные слёзы. Белоснежная кожа была холодной, руки так же окоченели и стали красными.