Текст книги "Законы Беззакония (СИ)"

Автор книги: Оратор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

Глава 9

Утро окутывало склад, где сонные лица, словно картины на тусклом фоне, медленно пробуждались, а клубы табачного дыма вились в воздухе, приветствуя первое собрание «74 округа». Потягивания и зевания в атмосфере раннего часа становились ясным свидетельством его нежной, но настойчива природы.

– Глеб, не спи! – рявкнул я на старшину, беззаботно растянувшегося на стуле.

– А? – изумился он, подскакивая, а затем, словно обрабатывая поступившую информацию, ответил: я и не спал!

–Прекрасно в таком случае представь нам результаты своих трудов, будь добр.

– Ща… – ответил Глеб, нащупывая свою сумку и извлекая из неё множество бумаг.

– В общем, это трудовые договоры, составленные согласно ТК РИ, здесь ровно восемь. Распишитесь, кто разбирается в этой юридической фигне, можете почитать, – добавил он, рассыпая документы по столу.

Естественно, желающих вникнуть в написанное не нашлось, и, лишь мельком ознакомившись с цифрами зарплаты, все начали подписывать. В воздухе зазвучал хруст ручек

–Глеб, ты уверен, что нигде не накосячил? – вопрошал Антон. – Я уже третью страницу замарал автографами, а эти чёртовы бумажки требуют ещё больше. Я столько не писал со времён уника, даже рука затекла! – произнёс он, демонстративно указывая на свою конечность.

–Уверен, ведь эти договоры составлял не я, а высоквалифицированные юристы, – парировал старшина, слегка нахмурившись.

–Это те, что обитают в конторе напротив твоего дома, где на вывеске пять из шести букв не горят? – не удержался Антон, усмехнувшись.

–Горят – не горят, тебе-то какое дело? Марай бумагу молча, – отрезал Глеб, явно находившийся не в духе.

Слова его возымели действие: Антон замолчал, а остальные веселее принялись за дело, понимая, что выводить старшину из себя не стоит. Закончив с документами, мы передали их обратно Глебу. Когда тот, шурша бумагами, сунул их в сумку, настала моя очередь говорить

–Так-с, с официальной частью покончено, теперь перейдём к сути. Мы, товарищи, благополучно отправили на тот свет "слонов" с "ржаными кулаками", но так и не забрали то, что по праву принадлежит нам, а именно район Строгоново. Произнёс я, ударив кулаком по столу.

–Почему? Мы ведь уже закрепились на Вишневой, – недоумевая, вопрошал Андрей, подняв руку.

–Одно дело – Вишнёвая, а другое – Строгоново. А как обстоят дела на Благодатной, Изумрудной, Весёлой? – спросил я, пристально осматривая всех присутствующих.

–Никак, но нам пока и не хватает людей для подобного масштаба, – уверенно отвечал Владимир и, в целом, был даже в чём-то прав.

–Не хватает? Думаю, скорее, мы неправильно используем ресурсы! Нас девятерых даже слишком много, чтобы сторожить одну Вишнёву, пора переходить к делу.

–И что ты планируешь, штурмовать Благодатную сегодня? Спросил ветеран, искренне надеясь наткнуться на отрицательный ответ.

–Не только Благодатную, но и Изумрудную.

–Как? – вопрошал Владимир, глаза которого полезли на лоб от изумления.

–Обыкновенно: на Вишнёвой оставим одного человека, который будет докладывать о ситуации, на Благодатную отправим двоих, а на Изумрудную, самую большую и изобильную, отправимся в шестером.

–Предположим, но не мало ли будет двух человек на Благодатную? И что будет, если человек на Вишнёвой, оставшись в одиночестве, подвергнется нападению?

–На Благодатной к нам присоединится ещё троица надёжных людей, а что касается Вишнёвой, сомневаюсь, что там что-то случится за день нашего отсутствия

–Ох, и опасную игру ты затеял, Артём: за двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь… Уж было начал Владимир, подняв указательный палец.

–Володя, не подрывай моральный дух! Если дело касается нас, мы поймаем обоих. – парировал я и, встал со стула, продолжил: – Так, мужики, с автоматами не ходим, народ не пугаем. У кого есть пистолеты, берите с собой, но в голову не стреляем; к оружию прибегаем только в крайнем случае, всё ясно?

–Да! – разразились все хором, подскакивая со своих мест, кроме Владимира, который всё ещё выглядел обеспокоенным. Остальные мужики услышав мои распоряжения, синхронно закивали головами, соглашаясь с отведённой ролью, за исключением Глеба и Андрея. Со старшиной всё было ясно: контролировать неуравновешенного и взбалмошного Антона – перспектива явно не радужная, но, разумеется, как грамотный солдат, он не мог и игнорировать или спорить со мной. А вот реакция Андрея стала для меня неожиданностью; вроде бы до этого парень никогда не выказывал стремления быть на переднем плане действий

–Почему это я на Вишнёвой? Ты думаешь, я бесполезен? Да?.. – неуверенно прозвучал вопрос Андрея, его взгляд устремился в пол.

–Пф! Сопляк, естественно! Драться не умеешь, сидишь тут, мнёшься, как баба, – с насмешкой бросил Антон, не дав мне ответить.

–Сопляк? Да ты сам всего на несколько лет старше, а сам… а сам… – Андрей скоричил странную гримасу, пытаясь придать лицу гневное выражение.

–Что сам? Вопрошал солдат, гневно выкинув окурок, тлеющий у него в руках.

–Понты колотишь! – наконец выпалил Андрей, собравшись с духом.

–Я?! Понты! Сопляк, да я тебя одной левой! – Антон сделал шаг на встречу Андрея, и замахнувшись, уже хотел устроить ему "кузькину мать" но замечание Владимира и его молчаливый, пронизывающий взгляд сразу устыдили его. Цыкнув, он вернулся на своё место. Несмотря на все свои слова и поведение, он всегда уважал Володю как старшего товарища. А вот Антон напротив даже и не вздумал двинуться с места, в его неуверенной позе и метающихся глазах был виден страх, но в то же время было заметно что парень не желает подчиняться этому страху. Что ж неудивительно пусть он ещё неопытен и обладает мягким характером он всё же племянник бесстрашного Володи, и пусть его ворчание и нежелание соглашаться с моим планом, не вводят ни кого в замешательство. Мужик был крепок духом, я видел его глаза в ту знаменательную ночь, в них не было не сомнений, ни страха.

–Идиоты малолетние! – заворчал Владимир, усаживая на место Андрея, с неистовой силой взмахнув руку и нанеся затрещину – Никакой субординации! Будь я вашим командиром, отправил бы вас проветриться в гаупвахту на неделю без еды!

–Володя! – рявкнул я, обрывая его порыв. – Вы давно уже не на фронте, и не ты их командир, а значит решать, наказывать их или нет, не тебе. – Произнес я, стремясь направить диалог в нужное мне русло.

–Извини, забылся, вспомнил былые дни.

–Ничего, бывает, – произнес я, невзначай пожалев плечами. – И всё же вопрос решить надо, – добавил я, обратив взгляд к Антону и Андрею.

–Верно… – согласился Глеб, начав отбивать указательным пальцем какую-то мелодию.

–Пусть дерутся, победителя возьму с собой, проигравший отправится на Вишнёвую, – произнес я, решив рассудить всё самым простым и прямым методом.

–Но… – начинал было Владимир, явно намекая на то, что тратить их силы перед насыщенным днём глупо.

–Никаких "но", Андрей, Антон на изготовку! Безапелляционно произнёс я, считая своё решение наилучшим в данной ситуации. В таком коллективе затаившаяся обида подобна яду; гораздо мудрее разрешать конфликты немедленно. Судя по всему, конфликтующие были согласны с этой мыслью и, подорвавшись со стульев, встали друг против друга, готовясь к схватке. Антон был выше на полголовы, крепче, шире в плечах, имел боевой опыт; буквально вся его фигура внушала страх заставляя выглядеть ещё более угрожающим, чем он был на самом деле, а его стойка выдавала рукопашника высшей категории. В отличие от него, Андрей стоял расхлябанно и неуверенно, его конечности дрожали от страха, и исход боя был очевиден.

–Начали! – скомандовал я, расположившись недалеко, чтобы при необходимости вмешаться и разнять их.

Услышав мою команду, первым в бой ринулся Андрей. Он в яростном порыве бросился на соперника, однако уж больно неуклюже, словно его ноги действовали порознь, видимо отголоски страха всё ещё не оставляли его. Естестество Антон с лёгкостью, прервал выпад соперника, едва тот оказался в зоне досягаемости, встретив парня жётским лоу-киком, пришедшимся чуть выше колена с оглушительным треском. Андрей, опустившись на сырую землю еле сдержал всклик, накатывающийся в горле. Однако Антон был не намерен его жалеть и не дав сопернику опомниться, обрушил на него мощный прямой удар, сведя схватку к быстрому завершению. Андрей рухнул на спину, его русые волосы смешались с кровью, струящейся из рассечённой щеки, оставленной перстнем на руке Антона. Победа стала абсолютной, а их столкновение напоминало не бой, а беспощадное избиение.

–Победитель Антон. Произнес я, заметив, как Владимир нахмурился, глядя на племянника. Но, что удивительно, он не бросился сразу на помощь или не излил недовольство на Антона. Несмотря на всю свою любовь к племяннику, он понимал: испытания, обрушивающиеся на каждого мужчину, он должен встретить сам. Затем мы привели Андрея в чувство с помощью нашатыря и холодной воды, заклеили рану пластырем и разъехались по домам, договорившись встретиться на том же месте, но уже к десяти часам. Правда, мне не очень хотелось мотаться туда-сюда, поэтому я никуда и не уехал. Вместо этого я начал тренировку. Несколько десятков отжиманий на пальцах, кулаках, с разным хватом – узким и широким, пара раундов боя с тенью в левосторонней стойке, затем в правосторонней – давались мне хоть и нелегко, но всё же давались, что свидетельствовало о явном прогрессе. Я тренировал себя с любым снарядом, а когда его не было, изнурял упражнениями с собственным телом. Впрочем, «изнурял» – это не совсем верное слово. Я никогда не тренировался до отказа, ведь в любой момент могла понадобиться моя сила, и было бы глупо доводить себя до совершенно недееспособного состояния. Закончив тренировку и немного отдохнув, я отправился в общественную баню, находившуюся поблизости, где смыл с себя грязь и пот. Переодевшись в относительно приличную одежду, бросив потную в сумку, я вернулся на склад, где меня уже приветствовал «74 округ» в полном составе. Мы в последний раз обсудили план действий, и Глеб, Владимир с Юрой заявили, что взяли с собой старые «глоки». Оружие было только у самых разумных из мужиков, поэтому я не выразил никаких возражений. По завершении обсуждения мы направились к нашим позициям. Моей группе, цель дислокации которой заключалась в Изумрудной, предстояло пройти около десяти минут. Однако, что удивительно, чем дальше мы удалялись от склада и приближались к Изумрудной, тем чище и спокойнее становились улицы. Прибыв на место, я был слегка ошеломлён видом роскошных офисов и современных торговых центров, украшенных всевозможными изысками. Хотя я пришёл сюда, вооружившись информацией, одно дело – сухие объяснения Кирилла, мол, «улица делится на две совершенно разные части: в одной расположена элитная недвижимость, офисы и ТЦ, а во второй – рынок стройматериалов и хрущёвки», и совсем другое – увидеть всё это своими глазами. Правда, заметив нас, люди невольно начали бросать презрительные и зловещие взгляды, будто мыслили, что мы такие же, как «ржаные кулаки». Но ничего, это мы ещё изменим. Других преступных группировок и дебоширов с нарушителями спокойствия мы не обнаружили, поэтому устремились прямо к первой цели – ТЦ «Лайнер», трёхэтажному зданию, усыпанному магазинами люксовых брендов, иностранной техники и новейшей электроники. Едва мы пересекли порог, как два охранника в черных костюмах засуетились. Удалившись на мгновение, они вернулись в сопровождении некоего человека. Это был мужчинa средних лет с темными волосами, совершенно не вписывающийся в окружающий лоск. На нём был потёртый тёмно-синий костюм, а глаза его украшали синяки размером с боулинговый шар; взгляд не выражал ничего, кроме усталости.

– Здравствуйте, – произнёс я, решив проявить инициативу.

– Здравствуйте, – отозвался он, протянув мне руку. – Роман Дмитриевич.

– Артём Евгеньевич, – ответил я, отвечая на рукопожатие.

– Артём Евгеньевич, я уже догадываюсь, зачем вы здесь, но если вы не возражаете, я бы хотел обсудить это у себя в кабинете. – Затем, наклонившись ко мне, добавил: – Здесь слишком много лишних глаз.

Я кивнул, соглашаясь с мнением Романа Дмитриевича, ведь пристальные взгляды прохожих тоже сковывали меня. Заметив это, Роман пошёл вперёд, жестом приглашая следовать за ним. Мы долго скользили по просторному первому этажу «Лайнера», пока не подошли к двери с табличкой «Вход только для сотрудников». Открыв её, мы оказались перед четырьмя дверями, на одной из которых значилось «Директор». Подойдя к ней, он достал ключи из кармана, вставил их в замок, провернул дважды и, пропустив меня первым, шагнул внутрь.

– Будете чаю? – спросил Роман, подходя к электрическому чайнику.

– Не откажусь.

– Ясно… – произнёс он и, дождавшись, пока чайник закипит, налил кипятка в две кружки, небрежно бросив в них чайные пакетики.

– Спасибо, – сказал я, принимая свою кружку.

– Артём Евгеньевич, разрешите быть откровенным?

– Конечно, но прежде позвольте задать вопрос.

– Без проблем.

– Почему вы позвали именно меня? На каком основании вы решили, что я главный?

– Ффф… – выдавил он, тяжело вздохнув. – Это видно, да и хлеб я свой зарабатываю не просто так, уж в людях-то разбираюсь, – произнёс Роман, немного оживившись. – А теперь перейдём к сути: вы здесь потому что надеетесь взять ТЦ под контроль? Если так, то спешу вас разочаровать – у вас нет ни единого шанса. Владелец «Лайнера», Казимир Аркадьевич, близкий друг Вадима Григорьевича, человека что был хозяином "ржаных кулаков" поэтому дел с вами никаких вести не захочет.

– Вы хотели сказать ныне покойного друга? – ухмыльнулся я, однако его слово несколько меня встревожили, само слово "хозяин" звучало странно будто это были не его подчинённые, а какие-то псины...

– Ныне покойного? – переспросил Роман, затем громко рассмеявшись.

– Что здесь смешного? – недоумевал я, ведь был уверен, что в ту ночь мы перебили всех членов обеих банд.

– Смешно то, что вам известно гораздо меньше, нежели я полагал. В общем, никто на Изумрудной с вами работать не будет!

– Это ещё почему? Вы мне угрожаете?

– Нет! Я лишь констатирую факт, что Вадим Григорьевич имеет здесь абсолютный авторитет, и всем известно, как он поступает с неугодными. Поэтому если вы надеетесь с кем-то здесь установить деловые отношения, то лучше вам направиться на рынок. А в идеале наведаться к Борису Николаевичу, хозяину строительного магазина на рынке, как там его магазин назывался… – Роман задумался, проводя пальцами по лбу. – А, точно! «Домашний очаг».

– Предположим, что так, но зачем вы мне помогаете?

– Кто знает… А теперь поспешите, мне нужно будет позвонить Казимиру Аркадьевичу и доложить, что я благополучно вас послал на все четыре стороны.

– Понял. В таком случае не смею вас задерживать, и спасибо за помощь, – произнёс я, откланивавшись, удалился.

*****

Роман Дмитриевич (директор ТЦ «Лайнер»)

Расположившись в своём кресле, он придавшись меланхолии, вжался в спинку сиденья, стараясь перебороть нахлынувшие чувства. И даже достал коньяк "Арарат", припрятанный в маленьком холодильнике для особого случая, а затем заполнив стопку до краёв, задумчиво бросил на неё взгляд подхватил в руку и мгновенно осушил. Отвернувшись Роман развернулся на кресле дабы достать из шкафа за спиной фотографию, фотографию ныне покойного но столь горячо любимого сына. Вытащив её Роман, начал отчайно таращится а потом выдавив отчайную улыбку начал монолог не отводя взгляда от фотки.

–Олежик, знаешь, прошло уже два года, да? Начал он грустно. Ну ты не волнуйся сынок, ещё немножко и удавлю всех тварей к чертям собачьим! Продолжил он сменив тоску на ярость, сопроводив её ударом по столу. Слышишь, всех удавлю! Не унимался он пригрозив пальцем, правда затем вновь сменил интонацию на мягкую. Я тут встретил парня на пару лет младше тебя, знаешь у него такой же взгляд как твой, понимаешь да? Этот юноша также как и ты считает что сможет что-то изменить... Ох может если бы я поддержал тебя тогда, может и ты смог бы? Знаю, ты то, точно смог бы, ну почему твой отец такой идиот, а Олежик? Эх...

Горько вздохнул Роман, и прижал фотографию к себе, однако наконец собравшись с силами всё же сумел отстраниться и сопроводив её грустным взором, вновь вогрузил в шкаф. К слову фотография была чудной высокий крепкий молодец, такой же чернявый как и отец, но с искрящимся и радостным видом, стоял на фоне моря, заключив в плотные объятия очаровательную девушку, расплвывшуюся в озарящей улыбке. Всё же оторвавшись от манящих чар минувших дней, Роман схватился за телефон и набрал первый номер в телефонной книжке.

–Алё, Боря это ты...Разразился он едва по ту сторону телефона, взяли трубку

Глава 10

Выйдя из кабинета, я направился прямиком к выходу, где меня ждали обеспокоенные товарищи. В голове всё ещё вертелось многообразие мыслей, первой из которых была: кто же этот Вадим Григорьевич? Если Роман уверен, что он жив, значит, он не участвовал в перестрелке у склада, но номинально оставался главой «ржаных кулаков». Как такое возможно? Может ли быть что он является каким-то криминальным авторитетом, под началом которого действуют множество банд, и потеря одной мелкой ячейки в этом механизме воспринимается как утрата животного хозяином. Либо же существует второй вариант: никакого Вадима на самом деле не существует, и Роман просто не хочет, чтобы мы здесь ошивались, хотя этот вариант казался мне менее вероятным. Интуиция подсказывала, что это не так, поэтому, будучи человеком, склонным ей доверять, я повёл бригаду на рынок. По дороге я поделился с ними содержанием нашего с Романом диалога. И хоть источник нашей информации я встретил сегодня лишь впервые, что-то внутри меня подсказывало: директор не лжёт, и вся элитная часть улицы действительно отправит нас на три весёлых буквы. Да, мы могли бы подовить их, воспользовавшись грубой силой, но это сразу же ударило бы по репутации честных молодцов, которую мы с таким усердием старались заработать. Моей целью никогда не было подчинение кого-либо; ведь господство, основанное на грубой силе, рано или поздно приходит в упадок, в отличие от взаимовыгодного сотрудничества. К тому же, если этот Вадим Григорьевич действительно всё ещё жив и столь влиятелен, как говорил Роман, дела могут обернуться худо. Нужно как можно скорее реорганизоваться, увеличить наше число, финансы и многое другое. Но даже если так, почему, обладая столь впечатляющими ресурсами и финансовым превосходством, в ту ночь «ржаные кулаки» пришли, вооружившись лишь простыми пистолетами Макарова и парочкой старых автоматов? Почему действовали так неорганизованно? Вопросов много, ответов мало. Дело дурное, подсказывал опыт прошлой жизни: во всех аналогичных ситуациях, когда я не владел полной информацией, это неизменно приводило к жертвам. Как только эта мысль проскользнула у меня в голове, я схватился за рацию, нажал кнопку РТТ и начал удержание.

– Приём, приём, Андрей, Глеб, как обстановка?

– Приём, нормально, – отозвался старшина спустя десяток секунд.

– Андрей, Андрей? – повторил я дважды, чувствуя, как тревога закрадывается в сердце. С ним всё в порядке? Есть что-то подозрительное? Андрей?

– Нет, – безразлично отозвался голос, Андрея, лишь на третий раз.

– Ясно, конец связи, – произнёс я, отпуская кнопку передатчика, и в мыслях уже готовился к строгому разговору с ним по возвращении – за подобное отношение к субординации, можно и выхватить! Это уже переходит все границы.

– Артём, ты чего? Кажется, ты сам говорил рапортовать каждые два часа, а пока что даже часа не прошло, – обеспокоенно обратился ко мне Владимир.

– Верно, просто, Володь, предчувствие скверное.

– Хреново, у меня тоже! Давай ускоримся, быстренько решим дела и вернёмся, – согласился со мной ветеран.

– Добро, – кивнул я головой.

И вскоре, перейдя на быстрый шаг, мы оказались у входа на рынок, обрамлённого потрёпанной вывеской "Стройбыт". Но вход преграждал шлагбаум, за которым толпились дюжины маршруток с разнообразными надписями. Куда же они только не ехали! Сочи, Невинномысск, Ростов, Минеральные воды, Санкт-Петербург. Удивительно: похоже, рынок служит транспортным узлом для местных. Впрочем, это не столь важно, решил я, переведя взгляд на мужчин, старающихся втянуть животы и проскочить мимо шлагбаума. Что ж, отрываться от общества не хотелось, и мы тоже решились сыграть в лимбу, по очереди проскальзывая сбоку от загорождения . С горем пополам пролезли! Двинувшись дальше, мы оказались в окружении бесчисленных ролетов, закрывающих каждый миллиметр свободного пространства. Продавцы, с отчаянием в голосе, зазывали народ, а если кто из нас бросал на них взгляд, тут же начинали кричать, пуще прежнего: «Заходите, у нас лучшие цены на всём рынке!» – так, что в ушах начинало звенеть. Однако, среди этой вакханалии, я заметил бабушку, сидящую за столиком с овощами и фруктами, укутанную лишь в тонкий шарфик и лёгкую куртку.

– Здравствуйте! Бабуля, вы случайно не знаете, где здесь строительный магазин "Домашний очаг"? – остановился я, обратившись к ней, а за мной и вся бригада внезапно тоже остановилась.

– И тебе не хворать! А чего ж не знать! Знаю, идёшь прямо до конца, затем поворачиваешь направо – сразу увидишь, там Николаич стоит, крепкий такой… Сразу узнаешь.

– Спасибо! А по чём у вас помидорчики с огурчиками?

– Сто восемьдесят за килограмм – что те, что эти. Ответила она указывая пальцем на товар.

– Ясно, тогда заверните всё, что есть, – произнёс я, решив, что по чести бабку надо отблагодарить.

– Всё?

– Да.

– Благослови тебя Господь! Долгих лет жизни, счастья, здаровица да деву добрую в спутницы житейские, – разразилась бабка пожеланиями, пока взвешивала овощи.

Я же, ничего не ответив, потянулся к бумажнику и, достав пятитысячную купюру, протянул её бабушке.

– Это много… У меня же сдачи не будет!

– Ничего, – произнёс я, схватив пакеты и передав их Кириллу, и уж было хотел попрощаться, как вдруг бабка схватила меня за руку и что-то в неё вставила.

– Это крест, его Аркадий, мой муж, носил, на нём благословение! В него пуля попала, жизнь ему спасла!

– Не надо, бабушка, мне неудобно его принимать, – отказался я, но сам взглянул на крест и заметил, что в нём действительно была дырка, напоминающая след пули, а само деревянное изделие был фактурным, и тяжёлым.

– Бери! Дед-то нынче в гробу лежит, на кой он ему, две войны пережил! – произнесла бабка, подняв указательный палец. – А в постели издох.

– Спасибо, – произнёс я, понимая, что если продолжу спорить, то потеряю ещё уйму времени. Прощаясь с бабкой, я закинул крест в карман и направился по указанному ею маршруту. К счастью он оказался верным, и по пришествию, перед нами развернулся здоровенный магазин с вывеской «Домашний очаг». У входа раскинулась целая куча шлакоблоков, рядом с которой стоял коренастый мужчина лет пятидесяти, раскуривающий трубку и опирающийся на трость.

– Приветствую, – произнес я, подойдя ближе.

– Ты Артём? – грубо спросил он, не удостоив меня даже взглядом.

– Да, а что… – начал было я, но тут мужчина внезапно метнул трость, мне в глаз и только в последний момент я сумел отвести лицо в сторону. Секунда – и его окружили мужики, выжидательно глядя.

– Стоять! – рявкнул я, и все подчинялись.

– Неплох, – произнес он, улыбнувшись, а затем, развернувшись к нам спиной, зашаркал тростью по ламинату и направился внутрь магазина. – Вы чего ещё стоите, остолопы? Входите! Произнёс он, заметив что мы не пошли за ним

Непонимающе переглянувшись, мы всё же шагнули в строительный, оказавшись в запруженном строительным барахлом пространстве: пилы, кувалды, перфораторы, бетономешалки – всё было при нём.

– Что вы предлагаете? – спросил он, усаживаясь за прилавок.

– Что предлагаем? Защиту, дружище, защиту! У тебя магазин большой, и если вдруг беда случится, окажем помощь. Неожиданно озвучил Афанасий первое предложение, опередив меня.

– Беда? У нас на рынке из бед разве что бабы дурёхи да временами запойные шоферы. Шли бы вы… А коль угрожать мне вздумали, я лучше честно умру, но не сдамся. Произнес он, пройдясь рукой по седым усам.

– Угрожать? Зачем мне вам угрожать? Вопрошал я нарочито изумлённо. У меня деловое предложение. Вижу у вас тут материалов полным-полно, вещей тоже, и кловдовка за спиной забита под завязку. У нас есть склад, все излишки разместим у себя, и людей к тебе приставим – спокойнее будет. Произнес я, глядя ему в глаза.

– Хм, а где гарантии, что вы, супостаты, мой товар не утащите?

– Как к вам обращаться?

– Николай Борисыч, величают, – произнес он гордо, выпрямившись.

– Николай Борисович, заключим договор – он станет вашей гарантией. А что касается моих людей, вы ведь и так знаете, враг у нас общий, невыгодно мне это. Произнес я, понимая, что у него, вероятно, тоже имеются притязания на ржаные кулаки, а может, даже к самому Вадиму Григорьевичу. Не просто же так он знает моё имя и не случайно Роман сюда меня заслал.

– Истину глаголешь! Всё как Роман и говорил, мозги у тебя соображают! – произнес он, вскидывая трость вверх.

– А по деньгам… – хотел я перейти к сути.

– А по деньгам как считаешь нужным, так и напиши в той бумажке.

– Как считаю нужным? Не страшно такое предлагать? – искренне удивлялся я переменам в старике, который до этого встречал нас с настороженностью.

– Юнец, мне недавно шестой десяток пошёл, чего уж бояться? Да и глаз на людей у меня намотан, ого-го! Не похож ты на ирода. Борис Николаевич хотел сказать ещё что-то, но его сбил с мысли человек, явившийся на пороге: широкоплечий, с мощной грудной клеткой и ходящий с выпяченной грудью на перевес.

– Это ещё кто? – вопрошал он недобрым голосом, покосившись на нас.

– Это Миша, те, кто шавок Тимофея извели, – мгновенно выпалил старик.

Стоп, что? Какого ещё Тимофея? Разве не Вадим Григорьевич ими руководил? Надо бы расспросить мужика, подумал я, а тем временем глаза Михаила сверкнули, как будто он перед собой увидел чуть ли не святых.

– Николай Борисович, разве не Вадим Григорьевич у них главный?

– Так и было, но года два назад этот куда-то свентил, всем его сын заправлять начал Тимофей, паскуда, та ещё, так бы и удушил. – произнес он с особой яростью в голосе.

– И где этот Тимофей сейчас?

– Где, где? Людям обиду нанёс, кого убил, кого обокрал, да сам в Москву свентил, клуб какой-то держит.

– Тварь конченная, – неожиданно изрёк Михаил, сжав зубы и ударив по двери кулаком.

Ну теперь-то всё сходится: папаша этого Тимофея навёл свои порядки, бизнесменов на счётчик поставил, а затем уехал, оставив всё на сына. Этому было как-то фиолетово на банду отца: купил клуб и развлекается. Но… Тут я нарисовался и всех их на тот свет отправил. Что ж, если я правильно представляю Вадима Григорьевича, то тот с сыночки за такой косяк по-любому спросит, а значит, этот Тимофей нас просто так не оставит. Придётся попросить Юру разузнать про него побольше.

– Ясно, спасибо за ликбез, документы мы за пару недель подготовим. Как закончим, наведаемся к вам. – решил я сменить тему и перейти к пониманию побыстрее.

– К чёрту документы! Давай лучше так: завтра Миша, сынок мой, – произнес он, указывая на человека, стоящего в дверях. На вид это был студент второго курса, судя по выражению лица, явно боевитый, как и отец. – Заедет к вам, товар привезёт, поможете его разместить на вашем складе, деньги сразу уплатим. Ко мне никого приставлять не надо, лучше этого Тимофея удавите. Добавил Николай, стукнув палкой по ламинату.

– Вы уверены? Спросил я, покосившись на мужчину.

Странно это было, заключать такую сделку без юридических гарантий и должного контроля, сразу уплатить деньги. Да только Борис Николаевич ни глупым, ни умалишённым не выглядел – товара у него было под завязку, значит, дела вести умел, деньгами обделён тоже не был. Значит, вывод напрашивался лишь один: он этого Тимофея так крепко ненавидел, что решил наплевать на здравый смысл.

– Уверен, поживёшь с моё…

– Отец, тебе всего 52! – вмешался Миша.

– Не всего, а целых! – гневно возразил Борис.

– Ладно, добро, пусть подъезжает завтра к девяти утра, адрес Благодатная 14. – произнес я, понимая, что это место мне следует покинуть как можно быстрее, вдруг там у Глеба не порядок, а затем выхватив у Кирилла пакеты с овощами, вручил обеспокоенному сыну Бориса

– На покушаешь, на досуге! Офигенные огурчики, без всяких ароматизаторов. Да и помидоры бомба! Вымолвил я, хоть что-то, чтобы прервать неловкую паузу.

–Миша, запомнил? – вопрошал Борис, не обращая никакого внимания на мою рекламу овощей, на что его сын даже не открывший пакет, ответил утвердительным кивком, после чего мы благополучно с ними попрощались и покинули "Домашний очаг". Стремительно преодолев рынок, всего через пару минут мы оказались среди разваливающихся хрущёвок, отбивая ботинками землю, замощённую грязью и пылью. Желание покинуть эту улицу росло с каждым мгновением, предчувствие угрожало чем-то скверным.

– Хвост, – произнёс мне на ухо Юра, подтверждая мои опасения.

– Знаю, сейчас разделимся, я в тот тупиковый переулок, а вы заскочите за дом, – отрапортовал я на ходу, так, чтобы слышали все, но стараясь не слишком уж явно громогласить. В следующую секунду мы уже направлялись в разные стороны. Браво военному опыту, ребята действовали с умом. Двинувшись в безлюдный переулок, вскоре наткнулся на тупик. Демонстративно застыв на месте, достал сигарету, явно показывая, что разделились мы надолго, и меня ждёт долгая бренность одиночества. Реакция незнакомцев однако заставила себя подождать: я не только успел закурить, но и выкурил сигарету до фильтра. Осторожные мрази, хотя, как я и предполагал, они всё же явились почувстовав запах лёгкой добычи. Едва заметив четверых утырков, я дал сигнал по рации и уже готовился к сражению.

– Этого что ли глушить? – громко вопрошал один из незнакомцев, вооружённый ломом, находясь в десяти метрах от меня.

– Щуплый, управимся резво, – подхватил второй, развернувшись к тому, что с ломом.

Пф! Идиоты, – пронеслось у меня в голове, и я резким выпадом сократил дистанцию до утырка, считавшего меня шуплым, насадив его самодовольное лицо на кулак, только он успел обратить на меня внимание. Затем окатил коленом под дых и, схватив его как живой щит, закричал:

– Стоять! У меня в кармане нож, ещё шаг и я порублю этого ублюдка! После чего направил руку в карман, где у меня естественно ничего не было.

Услышав мои слова они лишь равнодушно переглянулись и без всякого зазрения совести бросились прямиком на меня, не повезло, а жаль! Такой великолепный блеф был, – ещё немного и местный театр обратился бы ко мне с предложением о трудоустройстве! Уже в следующую секунду высоко подняв заложника, я заблокировал удар лома, его головой, звякнувшей словно бейсбольный мяч, заставив тело обмякнуть. Оценив, что мой щит стал обузой, я швырнул его в толпу и, выиграв несколько драгоценных секунд, отступил, уперевшись спиной в тупик.