Текст книги "Законы Беззакония (СИ)"

Автор книги: Оратор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Глава 6

– Знаешь Артём, после вчерашнего у меня до сих пор дико трясутся руки. Понимаешь Артём? Я убил человека собственными руками, ты уверен что мы поступили правильно? Вопрошал Кирилл, глядя на меня исподлобья.

– Кирилл, сомневаться – это нормально. Ты думаешь, у тебя одного трясутся руки? Ты видел, как подрагивал мизинец Игоря? Или как Антон со вчера не выпускает фляжку из рук? Их единственное отличие от тебя – умение скрывать свои эмоции. – Да и не обычных людей мы убивали, а торговцев наркотиками. Ты слышишь меня? Сраным кокаином и опиумом, что превращают людей в зверей! Ты можешь сказать, что этим занимались лишь "слоны"… Ладно, тогда давай поговорим о грехах "ржаных кулаков". Тебе известно, что они вздернули бабку на верёвке? Слышишь? Семидесятилетнюю женщину только за то, что она просрочила платёж на день. Ты всё ещё сомневаешься в праведности своего выбора? – воскликнул я, крепко ухватив Кирилла за лицо.

– Нет… – произнёс Кирилл, съежившись.

– Запомни, серая сторона этого мира никогда не исчезнет. Но даже в царстве беззакония должны быть правила, должен быть чёртов закон! Никакого порошка, никакого вымогательства денег у стариков и прочего дерьма. Вот так мы будем вести дела! Мы станем законом в этом жестоком мире и сделаем его лучше. Тебе ясно?

– Да.

– Тогда пошли к остальным. Они, должно быть, нас заждались, – произнёс я, и Кирилл молча последовал за мной.

*****

Выйдя из квартиры и приехав на Вишнёвую, мы обошли всю улицу, аккуратно донося до людей что теперь на этой улице главенствуем мы, а значит и платить необходимо нам. Сначала нас встречали с недоверием и страхом, но как только мы объявили, что возьмём лишь десять процентов от прибыли и не станем вмешиваться во внутренние дела, напряжение стало потихоньку таять. Мы также заверили, что совсем маленькие ларьки и пенсионеров оставим в покое. В отличие от, безумных свирепых «слонов», я искренне желал дать людям защиту за их деньги. И потому весь день, вплоть до восьми вечера, мы несли патрульную службу на улицах. Среди нарушителей спокойствия удалось задержать двух дебоширов и одного барыгу. Драчунов мы слегка проучили и отпустили, но с торгашом разговор был другой. Притащив его на склад, мы начали допрос.

– Ты работаешь в организации "Рассвет"? – вопрошал я, вглядываясь в иссохшую оболочку человека передо мной.

– Тебе-то какое дело? – дерзко ответил барыга.

– Мне никакого, однако смотри на того сударя, – я указал пальцем на Глеба. – Знаешь, у него был младший брат, и именно та дрянь, которую ты, мразота, продаешь, отправила его на тот свет. Теперь задаю вопрос: почему я не должен отойти в сторону и позволить ему закатать тебя в асфальт? Я решил сыграть в плохого и доброго полицейского; мои слова были абсолютным вымыслом, у Глеба даже брата не было, но, глядя на его выражение, я бы и не догадался.

– Потому что… Да, точно, полиция вас, тварей, схватит и осудит за убийство? А-а, теперь-то понял, в какой ситуации находишься? – отчаянно произнес барыга, после чего все присутствующие хором рассмеялись. Судя по нашей реакции, он должен был понять, что подобные угрозы не возымеют эффекта.

– Глеб, только не замарай пол кровью, когда будешь его бить, подстели что-нибудь, а то в прошлый раз я задолбался его перекрашивать, – подлил масла в огонь Владимир.

В ответ на что Глеб молчаливо кивнул головой и медленными шагами устремился к привязанному к деревянному стулу барырге, попутно сверля его яростным взглядом.

– Ладно, я всё скажу, только уберите его от, меня! Закричал он, когда Глеб едва успел замахнуться. Бинго! Если чему меня семья Rocci и научила то тому что психологическое воздействие может быть куда эффективнее физического.

– Я никак не связан с " рассветом" как по вашему, мелкая сошка вроде меня может быть связанна, с рассветом, а теперь развяжите меня и уберите это животное! Закричал барыга, явно выведенный из равновесия.

– Без проблем, считай твои руки уже свободны но только при условии что ты скажешь на кого работаешь. Глеб отойди от нашего гостя. Произнёс я, бросив на, него, лукавый взгляд.

– Работаю... Не знаю я просто скачал приложение, там было написана где взять товар и куда отнести, честное слово, клянусь я ничего не знаю!

– Тише, тише, я тебе верю. Ирек я опустившись на колени и положив свою руку на его волосы. Но не мог бы ты в своём странном приложение указать что на район Строгонова, лучше не соваться, о и ещё лично передать эту информацию всем коллегам справишься?

– Конечно...Произнёс он дрожа.

Как вдруг, по крайней мере для него Глеб извлёк из рубашки пистолет, снял тот с предохранителя и выстрелил барыге прямо в голову.

– Б####! Осечка! Изображал удивление Глеб, хотя естественно это была не осечка, в пистолете даже не было патронов, однако барыге это знать не к чему. Я же ловким движением развязал ему, руки и ноги затем произнеся на последок.

– Родной, тебе стоит бежать – и как можно быстрее. Однако, судя по всему, моё предупреждение было излишним, ведь, как только я снял с него оковы, он моментально кинулся в бегство. Спустя лишь десять секунд он уже хлопнул дверью склада, обуреваемый страхом.

– Ты уверен что это сработает? Может было бы лучше избить по старинке? Вопрошал Владимир.

– Уверен, он точно на наш район больше не сунеться, да и думаю у его коллег прыти должно поубавиться.

*****

На следующий день, взвесив все преимущества сотрудничества с нами, около пятидесяти крупных ларьков и магазинов, чьи доходы колебались от 100 000 до 650 000 рублей, приняли наши условия. Это означало, что наша доля будет составлять от 10 до 65 тысяч рублей, что не могло не радовать. В целом, для старта это выглядело многообещающе, хотя и с долей иронии: Кириллу с Игорем пришлось прогулять школу ради этого обхода. К счастью, эти парни хоть догадались не надевать школьную форму, чтобы не привлекать лишнего внимания, ведь наша команда и так представляла собой причудливую смесь – от весёлого Афанасия с пышной бородой до молчаливого Юры, из которого слово можно было вытянуть разве что под угрозой адских пыток.

Кстати, мы проходили и мимо ларька с фруктами Антона Владимировича, где я, отправив остальных дальше, решил задержаться, чтобы обменяться с ним парой слов.

– Здравствуйте, Антон Владимирович, – поздоровался я с отцом своей одноклассницы.

– Здравствуй, Артём, – отозвался он, после чего полез в карман, отсчитал пятнадцать тысяч рублей и положил их на стол.

– Антон Владимирович, я не возьму эти деньги, – произнёс я твёрдо. – Вы оказали мне услугу, а любая услуга должна быть вознаграждена. Таков мой принцип. Вы ведь не раскрыли мою личность, даже когда вам угрожали «Слоны». И я уверен, они вас запугивали.

– Угрожали, Артём, – спокойно ответил он. – Но знай: я не выдал тебя не из лояльности к тебе, а из ненависти к этим ублюдкам. Ненавидел их то, что они отпугивали клиентов, ненавидел за то, что торговали здесь наркотиками, ненавидел их за то что смели нас запугивать.

– Поверьте, здесь больше никогда не будет такого беспредела, – заверил я. – А что касается ваших слов, Антон Владимирович: если вы и впредь будете ненавидеть моих врагов, это будет куда ценнее простой лояльности ко мне.

– Я услышал тебя, Артём, – произнёс мужчина, переведя взгляд вправо. Я последовал за его глазами, и наши взоры встретились с Кристиной, которая только что вернулась из школы. На ней был длинный сарафан, доходящий до щиколоток, под ним белоснежная блузка, а её огненно-рыжие волосы были аккуратно заплетены в длинную косу, спускающуюся по спине. Что сказать? Миленько!

– Здравствуй, отец. Привет, Артём, – учтиво поздоровалась Кристина, встав напротив меня, и, окинув взглядом улицу, добавила: – Знаете, здесь стало как-то поприятнее.

– Думаю, это во многом заслуга твоего однокашника, – изрёк Антон Владимирович, потрепав меня по плечу.

– Правда? – вопрошала девушка, поворачиваясь ко мне лицом и устремляя на меня спокойный, уравновешенный взгляд своих серых глаз.

– Антон Владимирович преувеличивает. Что ж, не буду больше занимать вашего времени, – произнёс я, демонстративно взглянув на часы. – Если что-то понадобится, обращайтесь. – После этого, пожав руку мужчине и кивнув Кристине на прощание, я развернулся и направился в сторону мужиков торчащих у магазина электроники чувствуя на себе хихикающий взгляд Кирилла.

*****

После патруля, примерно к девяти часам вечера мы собрались на складе, в приподнятом настроении, ведь настала долгожданная пора раздачи денег. Чей-то лик, подобно Афанасию, светился, охваченный подлинной, детской радостью, а кто-то, скажем, как Игорь, с беспокойством и нетерпением, обусловленным нуждой, взирал на меня. Что впрочем было лишним, ведь я и так помнил своё обещание.

– Товарищи, даже не так братья, сегодня начинается наше великое путешествие. Пусть впереди нас ждут немало испытаний и битв, но разве это может нас испугать? Ведь с этого знаменательного дня мы не Кирилл, Глеб, Артём, Афанасий, Юрий, Владимир, Антон, Игорь, Андрей мы "74 округ" мы едины, и вместе преодолеем все преграды, что встанут на нашем пути. Произнёс я сидя во главе нашего импровизированного стола, ребятам мой тост явно пришёлся по душе и мы чокнулись бокалами, да так что у Глеба к примеру тот и вовсе треснул. Убедившись что настроил ребят на нужный лад а за столом царила дружеская и непринуждённая атмосфера, я решился раздать деньги. – А теперь перейдём к главному – к оплате вашего праведного труда! – произнёс я, и в следующую секунду за столом повисло гробовое молчание. Достав сумку, в которой мы собирали деньги, я продолжил: – В этой сумке один миллион шестьсот пятьдесят тысяч рублей. Половина из этой суммы, а именно восемьсот двадцать пять тысяч, достанется Игорю в связи с наличием проблем, требующих срочного решения. Я решил, что если Игорь захочет, он сам поведает, на что ему нужны эти деньги.

– А что у тебя стряслось? – спросил Афанасий, переводя взгляд на Игоря. Тот, выждав паузу в несколько секунд, будто заново переживая старые, неприятные воспоминания, ответил тихим голосом:

– Мама болеет… Нужны деньги на лечение.

– Как её зовут? – вопрошал Афанасий, наполняя свой басистый голос состраданием.

– Варвара Владимировна…

– Я буду молиться за её выздоровление, – решил для себя Афанасий. – На днях поставлю свечку в церкви.

– Спасибо, – ответил Игорь, немного повеселев. Видно, несмотря на все жизненные обстоятельства, вера в Бога в нём ещё была сильна.

– Я тоже поставлю! – внезапно произнёс обычно строптивый Антон.

– В таком случае, может, сходим все вместе? – предложил я, желая укрепить чувство общности в нашей компании.

– Хорошая идея, – согласился Владимир.

– Спасибо, ребята, – ещё раз поблагодарил нас Игорь.

– Отлично, раз с этим покончили, продолжим, – произнёс я, достав из сумки 150 тысяч. – Эта сумма полагается Юрию. Ведь он выполнил самую опасную работу и положил больше всех "засранцев".

С этим никто не стал спорить, а сам Юра, сдержанно отреагировав, кивнул мне. Раз возражений не последовало, я решил продолжить и достал из сумки ещё 150 тысяч.

– Это Глебу, – произнёс я.

– Спасибо, шеф! – отреагировал Глеб с лёгкой иронией, подняв рюмку коньяка, кивнул мне и осушил её до дна.

– Так-с… Афанасию, Антону, Владимиру и Кириллу – по 100 тысяч, – произнёс я, доставая деньги из сумки, а затем добавил: – О, и Афанасий, купи фару для Нивы. Опасно так ездить.

– Ну, если ты так говоришь… – отозвался Афанасий, явно привыкший обходиться без фары и, судя по всему, не видевший необходимости что-то менять, но рассудивший: "Раз сказали, значит, надо".

– И на последок – 50 тысяч Андрею. Надеюсь, ты и сам понимаешь, что сделал меньше, чем товарищи, поэтому и сумма такая, – произнёс я, глядя на светившегося от счастья Андрея.

– Да я на 50 тысяч…! – воскликнул ученик первого курса политехнического, предаваясь фантазиям. – Да я столько доширака куплю! Мне на полгода хватит!

– Язва тебя хватит, Андрей, я-з-в-а, если будешь питаться этой херней! – сделал замечание племяннику Владимир, не поскупившись на отеческий подзатыльник.

– Ай, больно! – ознаменовал недовольством затрещину Андрей.

– Так-с… И себе я оставляю 75 тысяч, – произнёс я, пересчитывая, сколько осталось в сумке.

– Артём, ты реально себе оставил меньше, чем дал мне… Как-то это стремно. Хочешь, я… – начал Кирилл.

– Не хочу, – перебил я Кирилла, который явно хотел озвучить своё идиотское предложение поделиться со мной. – Знаешь, Кирилл, один человек, которого я очень уважал, всё время повторял фразу: "Лидеры едят последними". Это значит, что лидер садится за стол только тогда, когда все его люди уже поели. Смекаешь? – произнёс я, вспоминая дона семьи Rocci.

– Смекаю, – произнёс Кирилл, осознав абсурдность того, что хотел сказать.

– Отлично! В таком случае у меня ещё один тост! – произнёс я, налив себе 50 грамм коньячка в рюмочку. – За будущее!

– За будущее! – отозвались все хором и осушили содержимое своих рюмок и бокалов.

Весь оставшийся вечер мы веселились, пили, слушали музыку и курили папиросы "Беломорканал". И пусть каждый из нас признавал их ужасное послевкусие, и пусть, когда ты их закуривал, в воздухе повисал запах жжёной бумаги, а не табака, что-то незримое делало их такими родными и тёплыми.

*****

Утро, 9:00. После бурной ночи голова раскалывалась от похмелья. Проснувшись и поднявшись с дивана Кирилла, я обнаружил вокруг лишь пустоту – самого хозяина в квартире не было. Обрывки снов ещё таились в уголках сознания, когда я открыл мессенджер «Ruchat». На экране высветилось сообщение: «Артём, извини, нам с Игорьком срочно нужно в школу. Присоединимся к обходу ближе к 15:00».

Ах да, точно! Они ведь ещё учатся в школе… Да и я, кстати, тоже. Слава Константину Владимировичу и двухнедельному отстранению, – промелькнуло в голове, когда я, поднявшись с дивана и натянув измученную одежду на семейники, направился на кухню заваривать говяжий доширак. Тема, к слову, достойная обсуждения: аромат его действительно манящий. Володя как-то говорил, что он, словно рукой, снимает похмелье. Это мне и предстояло проверить, заглатывая лапшу за пару секунд и жадно выпивая бульон. Не стесняясь, я произнёс на всю квартиру:

– Bravissimo!

А затем, недолго насладившись утренним блаженством и сытостью в брюхе, накинул куртку и отправился к магазину специй, где мы собирались перед обходом. У входа, активно поглядывая на часы, уже ждал Глеб. Выглядел он, мягко говоря, потрёпанно: красное опухшее лицо, помятая одежда, прищуренные глаза – всё в нём выдавало последствия вчерашней ночи.

–Не рано ли вы, сударь? – вопрошал я, обратившись к старшине.

–Да что там, осталось минут пять.

–Пятнадцать, – поправил я собеседника. А затем добавил: – Что, совсем плохо, штырит после вчерашней посиделки?

–Есть такое. Вы, молодые, вам бы хоть бы хны, а в моё-то возрасте…

–Тебе всего 35, – прервал я собеседника, явно собравшегося толкать тираду в духе «старость не в радость».

–Не всего, а целых, – парировал Глеб, потянувшись в карман за сигаретой. Я мгновенно достал зажигалку и помог товарищу прикурить. Затем, привлекая его внимание, начал свою тираду:

–Слушай, Глеб, тебе нужно будет открыть ИП в этом месяце, в качестве вида деятельности выбери обеспечение безопасности и проведение расследований, – произнёс я, облокотившись на стену магазина.

–Ёлки-палки, это ж с бумаги возиться… Уж увольте.

–Глеб, не паясничай! Ты единственный, кто может это сделать.

–Эх… – вздохнул он. – Чёртов Табель о рангах.

–Ага, но ведь ты был старшиной в Нигерии, соответственно, обладаешь 12 классом, то есть минимальным статусом для открытия ИП.

–Ладно, поважусь с бумажками, но только нафига?

–Нафига? Я планирую развивать «74 округ», а без официальных обоснований далеко не уедешь.

–Ха, и чей это будет бизнес, твой или мой? – спрашивал Глеб, испытывающе глядя мне в глаза.

–Наш, и не только наш с тобой. В будущем он будет принадлежать всем из первого состава «74 округа».

–Сладко говоришь, а ты не боишься, что я решу тебя кинуть?

–Кинуть? Ты скорее отправишься кочевать в горы, чем будешь заниматься бумагами и вести себя как высокообразованный собственник бизнеса, – произнёс я, подчёркивая последние слова саркастической интонацией.

–Тут ты прав, – согласился Глеб.

Докурив сигарету до бычка, он огляделся в поисках урны. Не заметив таковых, добавил: —Надо заняться небольшим облагораживанием улиц. И засунул бычок в карман куртки.

–А вы, оказывается, сознательный гражданин, сударь! – изумился я, ожидая, что он выбросит окурок.

–Сознательный не сознательный, брехня всё это. Нельзя срать там, где ешь.

–Это верно. О, и кстати, Глеб, подтяни ещё пару людей, а то нас совсем мало, нужно взять под контроль ещё три улицы, пока какие-нибудь ироды не объявились.

–Ещё людей? Я их, что, печатаю?

–Ну помоги ты, не в службу, а в дружбу! – произнёс я, улыбнувшись и состроив щенячье выражение лица.

–Ладно, обзвоню мужиков вечером, – ответил Глеб, демонстративно отмахнувшись рукой

После чего в районе горизонта замаячили новоиспечённые члены «74 округа» в полном составе, за исключением Игоря и Глеба, а также Андрея, который взял отгул, чтобы посетить занятия. В общем, состав был далеко не полным, но, тем не менее, мы, следуя устоявшейся традиции, обменялись приветственными жестами и дружно направились на стражу улиц

Глава 7

Утро прошло безмятежно, словно зеркальная гладь озера, – ни дебоширов, ни нарушителей общественного порядка. Торговля же, напротив, била ключом: вся Вишнёвская улица бурлила и кипела жизнью. Что самое удивительное владельцы магазинчиков даже не раз подходили к нам за разменом, настолько органично мы влились в эту живописную атмосферу. Впрочем, грех жаловаться.

К слову, узнав, что для регистрации ИП требуется минимум двенадцатый класс по табелю о рангах, я был удивлён. Неужто все местные предприниматели высокоранговые? Даже дядя Вася с шестью классами образования, торгующий автозапчастями? Как оказалось, нет. Маленькие ларьки принадлежат в основном самозанятым, которым табель о рангах не писан. Условия для них заманчивы: можно зарабатывать до шести миллионов рублей в год, реализуя как собственные товары, так и перепродавая чужие.

Всё это было несомненно увлекательно, однако бюрократические хитросплетения волновали меня меньше всего. Я ерзал от нетерпения, переминаясь с ноги на ногу, ожидая Кирилла и Игоря, которые должны были сменить нас с Глебом на "посту". В 15:28 того же дня они наконец соизволили явиться, и, заступив за нас в "караул", дали нам законное право провести остаток дня в праздном безделии, что не могло не радовать. Ведь со всеми этими перестрелками, наркокартелями, переговорами с полицейстером, я порядком вымотался. Пусть в прошлой жизни бывали недельки и похлеще – к примеру, когда чёртов Лука забыл подкупить полицию, и нас взяли с двумя сотнями бутылок скотча прямо в порту Ливерпуля, заключив под временное содержание. Там самые отъявленные псы семьи Lombardi пытались трижды нас прирезать, и дело окончилось бессонными ночами в страхе перед повторным нападением. Бр! Как только я вспомню, по телу вновь пробегают мурашки, и, беря свои слова обратно, осознаю: не так уж я и устал.

*****

– Здравствуйте, – произнес я, переступая порог уютного ателье с мелодичным названием «Capriccio di Mare». За столом, утопающим в многообразии тканей, сидела очаровательная женщина средних лет, энергично чертя нечто на листе бумаги.

– Приветик, – отозвалась она, подняв на меня взгляд. Затем, воскликнув с неподдельным энтузиазмом: – О, да, я вас знаю! – встала со стула и радостно хлопнула в ладоши. – Вы ведь тот юноша о котором все без устали трещат!

– Верно, а вы...?

– Агафья Никитична.

– Приятно познакомиться, Артём Евгеньевич, произнёс я представившись, а затем плюхнувшись на диван продолжил – Агафья Никитична, я к вам по делу.

– Я так полагаю желаете разжиться приличным костюмом? Произнесла женщина неодобрительно рассмотрев мою помятую одежду.

– Ага, но только прежде чем приступить к обсуждению деталей, я хотел бы сделать вам кое-какое предложение.

– И какое? Вопрошала Агафья Никитична, нахмурив брови, судя по всему явно ожидая угроз или вымогательства.

– Если вы сударыня соизволите сделать рассрочку на два месяца за свою работу и меня устроит её качество, то я обязуюсь привести к вам ещё десяток клиентов. Произнёс я стараясь быть максимально учтивым.

– А ну, думаю это, наверное вполне себе возможно. Произнесла женщина немного потерявшись в пространстве.

– Вот и замечательно! Произнёс я громогласно будучи невероятно счастлив что в скором времени сменю мои обноски на нормальный, мужской костюм. И всё таки старик Del Piero был прав главное оружие мужчины-вежливость.

– В таком случае, мне нужно будет снять с вас мерки, и обсудить детали заказа, прежде чем озвучить стоимость.

– Без проблем. Соглашался я.

Затем Агафья Петровна, с утончённым искусством удерживая в руках портновский метр, принялась измерять меня вдоль и поперёк. Благодаря её стараниям, я узнал, что рост моего новообретённого тела составляет целых 183 сантиметра. Эта новость не могла не радовать, ведь в прошлой жизни я был на пол головы ниже.

– Вы закончили? Вопрошал я, заметив что Агафья немного подзависла записывая результаты своих измерений в блокнот, карандашом.

–Да, с этой частью покончено. Отвечала она, вогрузив карандаш за ухо. Теперь перейдём к обсуждению деталей у вас будут какие-то пожелания отсносительно материала или...

– Крой свободный, пиджак с широкими лацканами, цвет чёрный, материал шерсть. Выпульнул я как из пулемёта, впрочем не мудрено, ведь я просто перечислял характеристики костюма который носил в прошлой жизни.

– Так-с, думаю, с этим я справлюсь без проблем. Пожелания по нагрудному платку будут?

– Будут. Сделайте сам платок белым, а на нём вышейте цифры «74» чёрным.

– Хорошо, – произнесла портная, сделав ещё пару заметок в своём блокноте, а затем добавила: – Только оставьте свой номер телефона, я свяжусь с вами на днях, озвучу сумму и сроки.

– Конечно, – согласился я и, начеркав свой номер на протянутой мне бумажке, откланялся, покидая пределы ателье «Capriccio di Mare» на Изумрудной улице и её прелестную хозяйку. Что-то подсказывало мне, что в будущем мы встретимся ещё не раз

*****

Домой, то бишь в родные Химки, я попал уже к шести часам вечера. Решил немного прогуляться, посидел в кофейне наслаждаясь лунго, ну или как его здесь называют американо, плюс пришлось долго ждать автобус. Впечатления от поездки остались, как всегда, не самые лучшие: давка была ужасающей, настолько, что я успел пожалеть о своём решении не беспокоить Афанасия просьбой подвезти. Размышляя об этом, я осознал, насколько сильно недооценивал свой старый Austin. Пусть он и мог заглохнуть на середине дороги, пусть даже сам Господь Бог не смог бы разогнать его быстрее семидесяти километров в час, но он принадлежал мне! В этой жизни я просто обязан обзавестись машиной, да побыстрее, иначе рискую не пережить очередную давку и задохнуться. Обуреваемый подобным мыслями я размеренно шёл по району Подрезково, где располагался ЖК «Новый мир», в котором мы снимали квартиру. В целом мне нравилось, как он выглядел: уютный, с обилием зелени. Однако после шумного и беспокойного Строгонова сердце моё наполнилось чувством пустоты, словно я оставил за спиной нечто важное, что невозможно заменить тишиной и спокойствием. Преодолев подъезд и лестничную площадку, я оказался перед тридцать восьмой квартирой. Дверь её отворила встревоженная мать, едва услышав стук.

– Артём, где ты пропадал? Я звонила, волновалась, а ты даже не удосужился взять трубку ни разу! Признавайся, что-то натворил, да?

– Мам, я же говорил, что ближайшие дни буду работать на объекте у дяди Бори. Изумился я, вспоминая, что точно её предупреждал, затем переступил порог дома и закрыл за собой дверь.

– Говорил? Ну, может, и говорил, но молодой человек, ты действительно считаешь, что можно просто сказать «я пошёл работать» и исчезнуть на несколько ночей? Да и как я могу быть уверена в твоих словах? Я этого дядю Борю даже ни разу не видела!

– Мам, успокойся, всё хорошо. Да и к тому же у меня для тебя кое-что есть. Изрёк я доставая из кармана куртки симпатичные серёжки лазурного цвета, которые купил, зайдя по дороге в ювелирный магазин.

– Это для меня? Женщина удивилась, сменив гневное выражение лица на изумлённое, но затем, нахмурившись для виду, добавила: – Ты их точно не украл?

– Нет, – ответил я, достав чек из магазина «555 видов роскоши». Название, конечно, так себе, но серьги вроде нормальные.

– Так это правда, ты действительно работал?

– Ну да, мам, перед тобой самопровозглашённый маляр первой категории! – гордо произнёс я, указывая пальцем на грудь. И в целом не врал: за свою жизнь я успел перекрасить стены не одного бара… Правда, от крови. Но это ей знать не обязательно.

– А у маляра документ об образовании есть? – спросила матушка, усмехнувшись.

– А разве на это ещё нужно учиться? – искренне недоумевал я.

– Конечно, неужели твой дядя Борис тебе об этом не рассказывал? – вопрошала она, снова состроив недовольное выражение лица.

– Знаешь, мам, во время работы как-то не до разговоров, – парировал я, пожав плечами.

– И то верно, – согласилась мать, задумавшись на несколько секунд, видимо воспроизводя свой рабочий опыт. – Ладно, Артёмушка, небось проголодался? Иди скорее за стол.

Она взяла серёжки в руки, уже примеряя их мысленно.

– А ты уже накрыла?

– Давно! Неужто забыл, что по средам у меня сокращённый день? – воскликнула она, стремительно исчезая в своей комнате, будто ожидание примерки нового подарка не оставляло ей ни мгновения покоя.

И всё-таки, женщины есть женщины, – подумал я с лёгкой усмешкой, направляясь на кухню, где меня уже поджидали ароматные отбивные с пюре, которые я без промедления принялся уплетать. Тем временем на кухню вошла мать, севшая напротив меня в тех же серёжках.

– Нравятся? – спросил я, наливая нам в кружки ароматный компот.

– Артём, конечно, нравятся, но 22 тысячи…

– Так ты всё же решила развернуть чек?

– Ага, – произнесла она, подтверждая свои слова кивком головы.

– Поверь, мам, я заработал больше, чем 22 тысячи. Да и к тому же я заказал себе классический костюм в ателье, который обойдётся мне гораздо дороже твоих серёжек, так что можешь не волноваться.

– Сколько же ты тогда заработал? – удивлённо спросила матушка.

– Неплохо. И впредь буду зарабатывать ещё больше, – беспристрастно произнёс я, разделываясь с третьей отбивной подряд.

– Сынок, я понимаю, тебе понравилось зарабатывать, но как же школа? Ты ведь и так учишься не самым лучшим образом, – обеспокоенно спросила она, склонив голову в мою сторону, будто призывая к немедленному ответу.

– Говоря о школе, я намерен серьёзно сосредоточиться на учёбе. Честно признаюсь, это желание зародилось во мне не сразу, но чем больше нового я узнавал, тем интереснее мне становилось. Я чётко поставил себе цель восполнить свою былую необразованность. К тому же на дворе уже XXI век, и вовсю функционирует всеведущая приблуда под названием «интернет», с помощью которой учиться стало в разы проще, чем в моё время.

– Я рада это слышать, но как ты планируешь совмещать работу с учёбой?

– Обыкновенно. Многие люди успевают совмещать. Например, на объекте с нами работал Андрей, который учится на отлично в Долгопрудненском Политехническом университете!

– Ну, раз ты так говоришь, я готова поверить. Но, Артём, если мне хоть раз позвонят из твоей школы с жалобами относительно твоего поведения или успеваемости, то я…! – произнесла она, пригрозив кулаком.

– Не позвонят, – перебил я её. – Да и, как ты видишь, я уже полностью выздоровел, так что ничего не будет мешать мне посещать занятия. Если бы не запрет Константина Владимировича, я бы хоть завтра в школу пошёл!

– Хороший настрой, – произнесла она, явно откинув прежнее беспокойство. Потянувшись, она взяла пульт от телевизора, и, нажав на красную кнопку, в верхнем углу экрана всплыл значок «М-1», а телеведущая начала вещать текущие новости. Большинство из них я благополучно прослушал, однако одна всё же сумела привлечь моё внимание.

– А теперь переходим к ключевому блоку новостей. Полицмейстер города Долгопрудный, доблестный Вениамин Сергеевич Шварц, сумел провести задержание одного из руководителей крупнейшего наркокартеля Российской Империи "Рассвет" – Алексея Михайловича, неоднократно судимого за разбой и умышленное убийство. В очередной раз наши оперативники продемонстрировали своё превосходство.

Так-с, с этой конторой всё давно ясно, – сделал я вывод, основанный на достоверности преподносимой ими информации. Если уж этого Алексея Михайловича можно было назвать руководителем, то в лучшем случае среднего звена, а они преподносят его так, будто поймали самого наркобарона.

– А теперь у нас включение по горячим следам! Сотруднице телеканала "М-1" удалось взять интервью у героя! Здравствуйте, Анна! – поприветствовала телеведущая свою коллегу, появившуюся во второй части экрана. Та стояла с микрофоном в руках напротив "героя", и нужно было видеть, с каким блаженством светилось его заплывшее лицо.

– Здравствуйте, София! – отозвалась до ужаса худощавая журналистка маленького роста, которая выглядела крайне нелепо рядом с громадным полицмейстером. Затем картинка с интервью расширилась на весь экран, вытеснив ведущую.

– Здравствуйте, Вениамин Сергеевич! В первую очередь я хотела бы поблагодарить вас за доблестную службу от имени всех жителей Московской губернии и задать вопрос, который тревожит нас больше всего: как вам удалось выйти на злоумышленника?

– Здравствуйте. Для начала хотел бы подчеркнуть, что благодарить меня не за что. Я просто добросовестно служу родине. Что касается Алексея Михайловича, работа по его задержанию была проведена колоссальная. К сожалению, детали рассказать не могу, но могу заверить граждан, что мы и впредь продолжим блюсти закон и порядок. Долго и уныло лгал полицмейстер, не краснея. Однако его выступление даже радовало, ведь видя, в каком прекрасном расположении духа он пребывает, я надеялся выбить у него ещё одну просьбу.

– Благодарю за столь патриотичный ответ, Вениамин Сергеевич. И напоследок: надеетесь ли вы получить повышение по званию за бравую и самоотверженную службу?

– Звания, чины – это всё пустое. Но если быть откровенным, я всегда надеялся снискать поддержку и уважение простых граждан. А теперь прошу меня простить – дела не ждут.

– Конечно, я и так заняла много вашего времени. Уважаемые телезрители, с нами был Вениамин Сергеевич, полицмейстер города Долгопрудный, – произнесла Анна. Затем её изображение растворилось, и эфир вернулся в студию, где Софья продолжила вещать относительно правдивую информацию. А я тем временем извлёк из памяти данные о местном телевидении. Как оказалось, все каналы, принадлежащие Московскому губернскому телевидению, помечаются буквой "М", а частные – "Ч". Чтобы вещать, требовалась лицензия, для получения которой, естественно, нужно согласовывать программы передач. В общем, независимо от времени и эпохи, пропаганда остаётся вещью неизменной