Текст книги "Трусики от couture (СИ)"

Автор книги: O Simona

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

  Против спокойствия Margaret трудно устоять, всегда хочется лечь и заснуть.

  Поэтому Simona Mercedes сразу подружилась с ней, выделила ее из всех своих балерин, Margaret заменяла ей снотворное.

  Приятно спать без задних ног, когда рядом спит холодная бесчувственная подруга-одногодка, которая не пристает с просьбами и не тянет танцевать в ресторан.

  – Ты веселись в своем Monte-Karlo! Я надеюсь, – Margaret засмеялась, она никогда не смеялась как люди, но издавала редкие тихие вздохи, которые Simona Mercedes называла смехом, – что твоя игра в казино превратится в беспредельную радость, и ты забудешь меня хотя бы на неделю.

  Почему ты не имеешь право радоваться жизни на карнавалах, когда я радуюсь одиночеству? – Слишком великодушное пожелание, поэтому оно очень удивило Simona Mercedes.

  – Если живешь, то можно с разных точек смотреть на жизнь, – Simona Mercedes умно ответила и в удивлении почесала лоб в ответ на откровенность, с которой Margaret выражала отсутствие интереса ко всему. – Думаю, что твое желание исполнится, как в сказке.

  Через час я окунусь в бассейн с журналистами и уже не вынырну до свадьбы.

  Отдых есть отдых, даже, когда работа кипит.

  Я изобрету трусики от couture и подарю первые тебе!

  – Simona! Ты же знаешь, что я не ношу трусики, надевать нижнее белье – пустая трата времени, почти что развлечение, а я не люблю развлечения! – Margaret отвечала, как робот.

  Она никогда ни по кому не скучала и не хотела подарки.

  Подарки вырывают из серой спокойной жизни, заставляют волноваться, думать, а этого Margaret не любила.

  – Я люблю плавать с тобой голыми! – Simona Mercedes почувствовала себя одинокой, и ей захотелось встретиться с Margaret, поругаться, а затем молча плавать с ней несколько часов.

  – Не знаю, что ответить! – 'Только ты сейчас в лучшей физической форме, чем я, потому что постоянно напрягаешься и бегаешь, а это укрепляет мышцы ягодиц!' – Margaret вслух этого не сказала, потому что не нужно ничего говорить, когда все понятно, и не имеет смысла разговаривать, когда ничего не ясно.

  Зачем говорить о том, чтобы плавать вместе нагишом, если возраст у них одинаковый, тела похожие и обе красавицы, что все равно приводит к совместным купаниям.

  – Ладно! Я почти забыла тебя! Если не приедешь, то забуду навсегда! – Сегодня Margaret разговаривала более ласково, чем в прежние дни, значит, не простила.

  Она несомненно хочет быстрее расстаться, как и Simona Mercedes, и Simona это прекрасно понимала, как знала и то, что они никогда уже теперь не расстанутся, из-за сладкой возможности терзать друг дружку.

  У Simona Mercedes пока не возникает желания бросить все и уехать на стройку в Антарктиду.

  Пройдет много женихов мимо, а дальше Simona Mercedes посмотрит на себя со стороны и на своих друзей.

  – Я пришлю тебе свои фотографии и эскизы, первые робкие наброски моих идеальных трусиков.

  В Мире нет ничего идеального, но, уверяю тебя, эти трусики от couture станут первым шедевром.

  Попрошу Jacika сфотографировать меня в них для тебя.

  Еще рано думать о спасении души! – Simona Mercedes засмеялась и назвала себя умницей.

  Она остроумная и веселая, как три юмориста, и это все в ней не нравилось Margaret, потому что нарушало спокойствие.

  Margaret, если бы могла, то превратилась бы в льдину на необитаемом ледяном острове.

  Все вокруг Simona Mercedes пытались показать себя с лучшей стороны, а иногда – и с лучших сторон, а Margaret, наоборот, несмотря на режущую глаза красоту, пряталась даже так, что иногда не могла себя сама найти.

  Она никогда не злилась, но делала вид, что сердится, и это ее уведет на край света.

  Simona Mercedes и Margaret ссорились, но не настолько, чтобы изувечить друг дружку, а когда мирились, то не настолько, чтобы расстаться хорошими подругами.

  Simona Mercedes предпочитала кокетничать и капризничать, в надежде, что Margaret в следующий раз обратит на нее больше внимания.

  – Только не привози мне никаких подарков из Monte-Karlo!

  Ненавижу подарки, они мешают передвигаться по комнате! – Margaret заворчала, как старушка.

  – Что тебе особенно не хочется, что лучше всего не привозить? – Simona Mercedes удивилась, потому что она не часто дарила Margaret подарки, но была щедра к окружающим подхалимам, отдавала нищим беспризорникам мужчинам самые дорогие вещи из своей женской коллекции, а женщинам дарила мужские костюмы.

  Simona Mercedes любила забавляться, и в этом ей нет равной.

  Она знала, что ее подарки не нужны Margaret, и ей очень дорого стоило посмеяться над ней.

  Недавно подарила на день рождения огромные старые дорогущие напольные часы.

  Они скрипели, кряхтели, как армия мертвецов, а каждый час из домика с проклятиями выскакивала деревянная кукушка и хрипела, словно давно умерла и пытается заново родиться.

  На Margaret эти часы наводили ужас, она немела каждый час, впадала в кому.

  Но выбросить часы не могла, потому что выбросить это – поступок, а Margaret не терпела никаких поступков.

  За подарок Margaret обругала счастливую Simona Mercedes, но на ее лице не заметила ни тени раскаяния или смущения.

  – Я привезу тебе камни с древнего кладбища друидов.

  Вот будет сюрприз! Пока не знаю, хорошо ли это или плохо, но пришло время собирать камни.

  Посмотрим, что мне разрешат вывезти из Monte-Karlo кроме фишек казино и яхт. – Порой с Margaret приходилось разговаривать, как с президентом большой страны.

  Margaret убеждена, что ее никто не имеет право баловать.

  Никто и не пытался сделать вид, что их отношения теплые, дружеские и основаны на равенстве, равенства в них никогда не было – ни душевного, ни интеллектуального, ни финансового, ни равенства полов.

  Каждая считала себя центром Мира.

  Между двумя состоявшимися самодостаточными девушками равенства в отношениях не может быть.

  Разница в возрасте – нулевая, и даже это их не равняло.

  Почти все время Simona Mercedes чувствовала себя маленькой девочкой, и эта роль ее не тяготила, Margaret была этим довольна.

  Для нее неравенство в отношениях остались в прошлом, когда она в пансионе благородных девиц дралась с воспитательницами и за это неделями просиживала в холодном темном карцере, что ей очень нравилось.

  Это цена, которой она расплачивалась за одиночество, за свободу от общения с людьми, которых тихо ненавидела.

  – Я сожалею, что не разбудила тебя в полночь!

  – А я рада, что не доставила тебе это удовольствие! – Margaret засмеялась, и в ее смехе сталкивались льдинки.

  – Скучного тебе дня! Я не буду звонить, а поручу это дело своим помощницам Diana и Jacika.

  Они ненавидят тебе звонить, а ты не любишь с ними беседовать, поэтому повеселитесь! – Simona Mercedes пообещала, как всегда обещала, когда это не накладывало на нее никаких обязательств. – В ближайшее время пойду на аттракционы и буду кататься на чертовом колесе до одурения.

  Пусть мне завидуют белки и хомяки в колесе, когда бегают в нем по кругу.

  – И лошади тебе буду завидовать! – Margaret зевнула так, что микрофон телефона затрещал.

  Simona Mercedes вспомнила, как она до тошноты каталась на каруселях в London, New-York, Milano.

  Margaret никогда не приходило в голову спросить – жива ли она, здорова ли после своих многочисленных развлечений, не устала ли она жить.

  Она знала, что Simona Mercedes сама заботится о себе и своих близких и исходила из того, что забота разрушает дружбу.

  – До встречи в бассейне! – Simona Mercedes швырнула мобильный телефон в джакузи.

  В воде добавилось пузырьков.

  Когда Jacika вошла в комнату, телефон в джакузи взорвался, а Simona Mercedes все еще смотрела на его останки.

  – Margaret не превратилась в принца на белом коне? – Jacika перехватила руку Simona Mercedes, когда та хотела отвесить ей пощечину.

  – Она, как всегда, ледяная и бесчувственная, словно айсберг в Антарктиде.

  Даже не злится, что я не взяла ее с собой в Monte-Karlo веселиться, но загорается, когда я подшучиваю над ней.

  Видно, что забывает меня, но пожелала, чтобы моя жизнь без нее текла весело, беззаботно и в рамках моральных границ, которые положены для девушки, которая пытается, но не может выйти замуж. – Simona Mercedes полагала, что это грустно, но Jacika расхохоталась через силу.

  Она показала себя во всей красе со всех сторон – как с моральных, так и анатомических.

  – Твоя жизнь уже превращается в карнавал, от которого устанешь быстрее, чем от работы! – в голосе Jacika гремел похоронный оркестр с мрачными песнями.

  Она положила перед Simona груду платьев и leotard, которые нужно было дошить до показа.

  Обрушился водопад новых дел и новых знакомых.

  Simona Mercedes смотрела на Jacika пустым взглядом, как на стеклянную дверь, и видела за ней только серые будни с ядерными взрывами праздников.

  Разговор с Margaret ее не разочаровал, и не убил.

  При всей холодности Margaret, она уже привыкла к ее безысходному существованию, и ей всегда нравилось проводить с ней время.

  Она принимала Margaret не такой, какой она была.

  Подруга, с которой она общается, а не подруга, которую она ненавидит всей душой.

  Не всегда их рост совпадал, но Simona Mercedes знала, как подстроиться под размеры Margaret.

  Приходилось идти на компромиссы и в магазины готовой обуви и платья.

  И она шла, хотя так хотелось остаться в одиночестве.

  Margaret пожелала, чтобы Simona Mercedes веселилась, и это уже звучало полным издевательством.

  ГЛАВА ВОСЬМАЯ Подруга до гроба?

  – Иногда я забываю, зачем мне нужны подруги, – Simona Mercedes вздохнула и откусила клешню лобстера.

  – Ты ничего и никого не забываешь, кроме тех, которые тебе нужны, и это знает весь мир! – Jacika произнесла без обычной трезвости в голосе.

  Она всегда выкручивалась, и Simona Mercedes обожала ее за эту изворотливость. – Потому, что когда девушка одна, без подруг, то нам весело и радостно.

  Но мы почему-то соглашаемся на плохое, что нам предлагает ад.

  А ад предлагает нам подруг и друзей подобных Margaret.

  Альтернатива – погружение в карнавал и работу, а карнавал и работа – тоже не мед с сахаром.

  Иногда я вою, как молодая волчица на Луну.

  Та подруга, которую я выбрала для себя – еще хуже твоей Margaret, потому что любит меня.

  Margaret хотя бы разбивает тебе сердце, и это стимулирует тебя жить.

  Бросить нас подруги не могут, но наши старания разбиваются о рифы, оставляя в сохранности душу и тело.

  – Не всегда мы отдаем, – призналась Simona, – иногда наши друзья щедро одаривают нас тем, что нам не нужно, что мы не купим в бутике в London.

  Например, унижения, чувство собственного бессилия, ведь связываемся с прекрасными людьми, которые на первый взгляд выглядят, как подлецы.

  Это безболезненно получать оплеухи от друзей.

  – А с подругой, которая ради тебя уходит из большого балета, разве иначе?

  Пусть я пропаду в ад!

  Simona Mercedes, разве у нас нет выбора стать счастливыми?

  Все перспективные мужчины давно женаты на бесперспективных женщинах. – Эти жалобы Simona Mercedes слышала от Jacika много раз, и не только от нее, а еще и от других девушек и даже от мужчин.

  Но у самой Simona Mercedes были другие мысли, она уверена, что всех мужчин от нее отпугивает ее ослепительная красота, успех и ее деньги.

  – Невозможно, чтобы все были женаты.

  Где-нибудь валяются, обитают неженатые красавцы! – Simona Mercedes резко перешла с темы подруг на самую нелюбимую свою тему – обсуждение, почему они не замужем.

  – Валяются? Когда ты в последний раз на курорте или в казино видела порядочного красивого богатого парня, за которого ты без раздумий вышла бы замуж, и который не тащился бы на привязи за своей немолодой сварливой женой?

  – Я помню несколько экземпляров самодостаточных мужчин! – Simona Mercedes засмеялась и заплакала, взяла из вазы ананас. – Я обманываю сама себя, когда говорю, что меня это не слишком волнует.

  Нет! Меня это сводит с ума!

  Я хочу настоящих, серьезных отношений с серьезными настоящими людьми или с дрессированными животными.

  Мне все нужно в моем цветущем возрасте.

  И склочных подруг, наподобие Margaret, я тоже хочу.

  Всегда заканчивается, что я чувствую себя новорожденной девочкой в их компании, и они ждут, чтобы я убежала с парнем на край света.

  Мне всего мало, мне этого всегда не хватает.

  – Попробуй объяснить это тем, кто тебя отталкивает! – Jacika шутливо уколола в швейной иглой в левую ягодицу Simona. – Может быть, нам подружиться с монахинями?

  – Только сначала я создам новую коллекцию белья для монахинь.

  Не знаю, носят ли они сейчас трусихи, но мои трусики от couture полюбят обязательно! – в глазах Simona Mercedes сияла мечта, и девушки в ужасе прикрыли ладошками рты, словно их подслушают полицейские и посадят в тюрьму. – У меня на все вопросы есть ответы, а у кандидатов в мои женихи нет ни вопросов, ни ответов.

  Ты не столь богатая и успешная как я, поэтому встретишь еще хорошего парня, который боится успешных девушек.

  А мне приходится надеяться на старых маразматиков, которые не отличат девушку от мужчины.

  Мне не все равно, я знаю, что не все равно – жить или умереть.

  Выйти замуж за молодого красивого олигарха – это в первую очередь то, о чем я всегда думаю, даже в джакузи.

  А пока часы одиночества заполняю ссорами с Margaret, и, возможно, найду еще подруг, ей подобных.

  Недостойное, одиночество леди, которая думает о высоком.

  Кажется, меня скоро будет тошнить от этого одиночества в кругу друзей.

  Моя дружба с Margaret находится на старте.

  Меня это бодрит, как чай с корицей.

  Хочу играть роль маленькой девочки для ледяных подруг и получать за это водопады ледяного презрения, и находиться в состоянии абсолютного покоя, если отказываюсь от них.

  Откуда у Margaret берется уверенность, я ей ничего не должна?

  Хотелось бы мне верить в сильного мужчину, который думал бы так и поступал со мной, как Margaret.

  С девушками, в глазах которых стоит ледяная мгла – нет никаких забот! – Simona Mercedes пожала плечи Jacika.

  Хотя Margaret была с ней холодна по телефону, но общение с ней разогрело ее, а она еще не устала после трех недель постоянных показов нижнего женского белья и leotard, и настроение у нее было яркое, как Солнце в Monte-Karlo.

  Кто знает, захочет ли она скандалить с Margaret, когда вернется к ней...

  – Не думаю, что ты встретишь жениха здесь, в Monte-Karlo, – без эмоций сказала Jacika.

  Ей и в самом деле хотелось, чтобы Simona Mercedes никогда не вышла замуж.

  – Когда ты издеваешься надо мной и смеешься, то твое лицо сминается, словно бумага.

  Здесь столько кандидатов, что глаза смотрят на все четыре стороны.

  Двадцатилетние олигархи из Russia, веселые владельцы газет и их коллеги судовладельцы, и все они либо настоящие мужчины, либо скрытые хорошие женщины, а иногда – два в одном лице.

  Я всех осмотрю и найду нужного!

  Когда познакомлюсь с достойным красавцем, то не посмотрю на его родословную и, откуда он приехал.

  География всегда на моей стороне.

  Жених из другого полушария и с одинаковыми левым и правым полушариями – мне этого так не хватает!

  Спасибо, что поддержала меня ржанием и недоверием! – Simona Mercedes положила в рот Jacika шоколадного зайца.

  У Jacika ужасный обмен веществ, и она не смогла себе позволить есть шоколад сама, а Simona Mercedes могла позволить себе вольности со своими подчинёнными, вольности, о которых иные рабовладельцы и не мечтают.

  От шоколада Jacika покрылась синими трупными пятнами.

  – Попробую начать знакомства в клубах, 'Кому за двадцать', когда вернусь в USA.

  Четыре мои подруги в этом году вышли замуж неизвестно за кого, с кем в темноте познакомились в клубе. – Jacika сказала с отсутствующим видом, словно не собиралась ни с кем знакомиться, а хотела умереть в одиночестве на подиуме.

  – Смотри по сторонам, пока не ослепла от блеска мужчин!

  Кошмарно опасно выворачивать себя наизнанку! – Simona Mercedes стала расчесывать волосы там, где они были, а росли они исключительно у нее на голове.

  Тело было полностью депилировано и блестело, как новенькая монета в один евро.

  Первый тележурналист придет уже через несколько минут, и нужно быть готовой угодить ему и его вкусу.

  Закрутится жуткая беседа, в конце которой один из двух останется победителем.

  В Monte-Karlo все крутится, потому что город основан на рулетке.

  – Я ничего в жизни не боюсь, кроме своего отражения в зеркале! – Jacika любила философствовать во время работы. – Я связываюсь с женатыми подругами, а ты – исключительно с ледяными топ-моделями и балеринами.

  Самое худшее, что меня ожидает, это подружиться с обаятельной девушкой из гарема восточного владыки, девушкой, которая нарожала кучу наследников престола, а затем самой стать наложницей в гареме и до конца своей жизни шить модную одежду для подруг.

  В моем возрасте приходится привередничать.

  – В двадцать лет ты можешь капризничать, как угодно тебе и окружающим! – Simona Mercedes говорила на полном серьезе, как английский оратор на площади. – Сдавайся сразу!

  Но Simona, как и Jacika знала, что чем меньше тебе лет, тем меньше мужчин и подруг у тебя.

  Мужчине, независимо от объема его живота и состояния кошелька, хочется, чтобы его подруге было не меньше двадцати девяти лет.

  Умные созревшие леди с париками котируются по высшей ставке.

  И Simona Mercedes знала, что ее цена на рынке невест пока еще очень низкая, и это основано на многих законах природы и жизни: успешная карьера, возраст, огромные деньги, всемирная слава, поскольку ее имя печатали на гимнастических купальниках, на балетных пачках, на пуантах, на нижнем интимном белье, на строгих деловых костюмах, как мужских и женских, на флаконах духов – везде, и все это покупается, что усугубляет положение, потому что мужчины боятся успешных красавиц.

  Хорошая реклама не нуждается в товаре.

  Отталкивали ее не только красавицы, как Margaret, но и все остальные.

  Она все еще размышляла о смысле жизни и о своем месте в этой жизни, когда прибежала раскрасневшаяся Jacika и сказала, что первый журналист, с которым она официально сегодня встретится, ждет ее внизу, у фонтана с шампанским.

  Там было потрясающее кафе для гурманов, где подавали огромные блюда с морскими чудесами.

  Simona Mercedes любила встречаться с представителями прессы в парке, но больше всего ей нравилось давать интервью в ресторане или в баре.

  Услышав, что пора идти развлекаться, что у других ассоциировалось с работой, Simona Mercedes завизжала.

  Выглядела она блестяще, и ее помощница видела, что Simona Mercedes полна сил, энергии и желания найти жениха немедленно.

  – Ты бы оделась! – Jacika предложила с сомнением в голосе. – Все привыкли к твоей эксцентричности, но постоянно афишировать себя голой, полагаю, не стоит.

  Публика привыкнет к твоим снимкам ню и перестанут покупать твою продукцию.

  Если все люди откажутся от одежды, то мы ничего не продадим и разоримся.

  А голые все равно хотят кушать.

  Накинь на себя хоть что-нибудь прозрачное: как бы одета, но в то же время обнаженная.

  Может быть, пригласить репортера в номер?

  – Да, пригласи, и в лифте посмотри, нет ли у него вшей.

  Некоторые журналисты очень неопрятные и неряшливые, и по роду своей деятельности залазят туда, где грязно.

  А я постараюсь пересилить себя и оденусь, что будет неплохо для рекламы нашей последней коллекции трусиков. – Simona Mercedes закричала, потому что не могла удержать голос.

  Ей так хотелось с кем-нибудь встретиться, выйти с ним из отеля на улицу, и долго водить по казино.

  Впереди три дня творческой работы с показом и фотосессиями, зато в воскресенье и в субботу она сможет валяться на диване в любой позе, которую захочет.

  Дожидаясь журналиста, Simona снова вспомнила пожелание Margaret, что ее пребывание в Monte-Karlo превратится в сплошной карнавал.

  Да, слишком долго она не встречалась с такими добрыми девушками, как Margaret.

  Ее слова даже возвысили ее.

  Она давно привыкла, что, если подруга боится людей и предпочитает одиночество, то она часто во время ссоры, вторым планом проявляет заботу, интересуется ее делами, желает всего хорошего, утешает, успокаивает, хотя со стороны это выглядит, как ссора, особенно когда в гневе подружки толкают друг дружку в плечи, если разозлятся до кипения.

  Simona Mercedes часто перекладывала на плечи подруг груз ответственности и все трудности своей жизни, если подруги жили одни.

  Иногда она чувствовала необычайную легкость, когда скидывала груз проблем на подружек, как например, сейчас.

  Может быть, легкости способствовало отсутствие одежды.

  Simona в очередной раз поразилась, что без одежды, сколько бы ни весило интимное белье, телу становится намного свободнее и легче.

  Simona Mercedes быстро облачилась в кружевное болеро и трусики гимнастки.

  Когда журналист вошел с поклоном, она встала на журнальный столик из красного дерева и нахмурила брови.

  Журналист был высокий, со смуглой кожей кофе со сливками, с шикарными волнистыми угольными волосами, с упрямым подбородком мачо, с добрыми лучиками надежды в уголках глаз, явно будет требовать, чтобы она оделась по последней моде.

  С молодым успешным красавцем не договориться.

  И вдруг, Simona Mercedes почувствовала, что ей до всего есть дело, что ей не безразлично ничего, сделала вид, будто не рада встрече, без улыбки сошла со стола и холодно пожала журналисту руку, не предложила ни чая, ни кофе, отодвинула от него вазу с экзотическими фруктами и конфетами ручной работы.

  – Плохой отель вы себе выбрали, шикарный! – журналист потянулся к фруктам, но не дотянулся, поэтому голодно застучал зубами. – Вы шикарная, яркая, поэтому должны были поселиться в жалкой лачуге бедняка.

  Там бы вы выделялись, как жемчужина в грязной раковине.

  Здесь роскошь, блеск забивают ваше превосходство! – он говорил мягко, без эмоций, доставал факты из рукава, а в глазах его Simona Mercedes не видела интереса к ней, как к девушке. – Вижу, что вы не замечаете роскошь, когда тратите сумасшедшие деньги, которые получаете от людей, эксплуатируете их, заставляете покупать свой дорогой парфюм, чтобы только люди забили свои запахи нищеты.

  Вы заставляете людей модно одеваться, а сама разгуливаете чуть ли не обнаженная. – Слова летели из журналиста, как из автомата с конфетами, и Simona Mercedes не улыбалась, не подобострастничала, понимала, что с ним свадьбу не затеешь.

  Она умела отвечать на идиотские фразы, и сейчас думала, что день окажется слишком коротким, и слова Margaret обязательно сбудутся, но не надолго.

  Без Margaret жизнь здесь превращается в карнавал с клоунами.

  Но будь она рядом, в Monte-Karlo, возможно, ей бы стало еще лучше, ведь сейчас у нее настроение не меняется, как погода в море.

  Как все устойчиво в жизни преуспевающих молодых красавиц.

  Для Simona Mercedes важнейшим делом было хорошо показать коллекцию в Monte-Karlo.

  Simona Mercedes придавала особенное значение нижнему белью и парфюму, потому что была одна из многих модельеров, которые показывают свои модели миллиардерам Европы и Америки, и поэтому нужно вкладывать все свои силы и умение, чтобы обойти конкуренток в нелёгкой профессии одевать людей.

  Очень бы помогли ей трусики от couture.

  Слишком волновали ее показы всесезонных коллекций, когда одну одежду можно носить круглый год, и эти показы проходили двенадцать раз в году.

  Они должны быть организованы с легкой небрежностью, с деланым шиком, будто бы модельеру безразлично: будут ли покупать его изделия, или оставят пылиться в магазине.

  Simona лично примеряла каждую вещь, рассматривала обувь, добавляла новые детали в leotard.

  Примерки и подгонки одежды, которая должна сидеть на моделях небрежно, даже свисать и быть нарочно не по размеру, выбор дорогих аксессуаров, которые должны полностью не гармонировать с одеждой, редкие репетиции с оркестром – за несколько дней столь важной работы можно растолстеть на пять килограммов.

  Со своими подчиненными Simona Mercedes всегда была подчеркнуто холодна: она платит деньги, и ее должны слушать.

  Но, если кто-то сорвется с подиума, или модель после бурной вечеринки выглядит на подиуме, как ведьма, или она решила перед показом побриться налысо, если она повернулась к членам комиссии передом, а не задом, сделала лишнее движение, когда посылала воздушный поцелуй с подиума своему новому другу в черноту зала, или модель просто лежит и отдыхает вместо того, чтобы работать, – Simona Mercedes сразу сдувалась и не хотела ничего делать.

  В пятницу во второй половине дня все модели были готовы хоть к показу в космосе, космонавтов можно наряжать в это шикарное нижнее белье и в болеро для художественной гимнастики.

  Репетицию с оркестром назначили на полночь в понедельник, и Simona Mercedes, закончив к вечеру безуспешные переговоры с поставщиками живого товара для подиума, вдруг осознала, что всю неделю она чувствовала боль внизу живота.

  ГЛАВА ДЕВЯТАЯ Предчувствие жара любви

  Она много кушала, и чем больше кушала, тем лучше себя чувствовала, но боль не уходила.

  Jacika, перед тем, как ей с Diana лететь в London утренним рейсом Ryanair, спросила Simona Mercedes, не беременна ли она.

  Они решили покататься на каруселях, а для беременных карусель – смерть.

  Diana даже отказалась от полета в Prague на праздник пива, чтобы лететь вместе с Jacika на аттракционах.

  Их ожидали три американские горки, и к тому же они хотели основательно покушать в ресторане Maxim.

  – Ты, что, плохо себя чувствуешь во время беременности? – спросила Jacika перед отъездом.

  Jacika не тревожилась, а спрашивала просто так, потому что не она же заболела.

  Simona Mercedes необычно побледнела, и всю неделю казалась расслабленной и умиротворенной, как будущая мать.

  Подобное неудивительно перед показом редкой коллекции спортивной одежды.

  Simona Mercedes редко волновалась перед демонстрациями, но сейчас она расслабилась до неприличия, и Jacika увидела в ней новое.

  Вроде бы измученная и обессиленная, а блестит, словно конфетка.

  – Если честно, то я чувствую себя удивительно, – Simona Mercedes сжала губы пальцами. – Наверно, у меня переизбыток энергии в организме и я взорвусь.

  Лучше бы наш месяц показа начинался с Monte-Karlo, а не заканчивался там.

  К тому времени, когда мы привозим коллекции для продажи, я забываю, кто я, и где нахожусь.

  Думаю, что я что-то нехорошее скушала в Milano, поэтому выгляжу свежо, но в то же время не как всегда.

  Мысль о беременности отбросим сразу, потому что я ни с кем не была близка. – Simona Mercedes осталась довольна своим ответом и новой коллекцией leotard.

  Она надеялась, что в Monte-Karlo будет в сто тысяч раз лучше.

  Выбрала для этого дефиле самых молодых, поэтому неизвестных моделей, ее одежда выглядела на них как в жизни.

  Великолепие скрывается в обыденном.

  – Постарайся за эти дни выложиться по максимуму! – тогда сказала ей Jacika, и тут же в номер влетела Diana, пора было покупать лучшие места в самолете.

  Их номера были напротив ресторана, поэтому Jacika и Diana всегда пахли обедом, завтраком и ужином, и далеко от номера Simona Mercedes. – Тебе много нужно сделать, потому что еще не готовы даже эскизы твоих трусиков, которые, никогда не сбудутся. – Jacika знала, что Simona Mercedes бредит по ночам, постоянно думает, как сотворит трусики от couture, которые собиралась представить еще месяц назад.

  Она нашла китайских поставщиков, и договорилась с ними, чтобы они предоставили все возможные сейчас трусики специально, чтобы с них снимать идеи.

  А Simona Mercedes создаст из тех трусиков совсем уж необыкновенные свои оригинальные, шикарные вечные трусики от couture. – Ты сходишь здесь в ресторан экзотической кухни?

  – Обязательно покажу себя в ресторанах во всех красе, и не раз, и не два. – Многие модные дома в Monte-Karlo давали банкеты в честь прекрасных богатых девушек, но Simona Mercedes в этом году решила никого не кормить за свой счет, это облегчало жизнь и утяжеляло кошелек, поэтому у Jacika и у Diana появилась возможность слетать в London на распродажу, иначе им даже не на что было бы произвести депиляцию и пришлось бы с утра до вечера мазаться кремами здесь, в Monte-Karlo.

  Все они, конечно были уверены, что уйти от раздачи милости невозможно, придется в феврале устроить Хэллоуин, когда они привезут сюда следующую коллекцию томатного парфюма, и, возможно, наконец, трусики от couture, но хотя бы на этот раз они оставляют без работы грузчиков в аэропорту. – Если у меня болит внизу живота, то, наверно, начинается грипп. – Simona Mercedes задумалась над судьбой невесты, у которой повышенная температура и красный нос. – Мне надо хорошенько искупаться в холодном море, и я либо погибну, либо мой организм от шока забудет о гриппе. – Ей захотелось пойти в одно из своих любимых бистро, поднялось настроение, а еще лучше заказать ужин в номер, и она будет бегать одна, беспокоиться о своем здоровье.

  Закажет чорбу, суп-харчо, торт со взбитыми сливками и еще много-много вкусного, а затем до утра будет обнаженаня танцевать в призрачном голубом свете Луны.

  – Не звони никому, даже, если тебе срочно что-нибудь или кто-нибудь понадобится, мы отключим телефоны! – Jacika поцеловала Simona Mercedes в лоб, как покойницу, затем без смысла обняла на прощание.

  Она знала, что Simona Mercedes всю ночь будет веселиться в номере, и не пойдет бродить по милым улицам Monte-Karlo, а утром отправится в любимые рестораны и бутики, если конечно, беременность окажется ложной, и не беременностью, а обыкновенным свиным гриппом., и она с Diana надеются, что ничего смертельного с Simona Mercedes не случится.

  – Не нужны вы мне, – Simona Mercedes ласково пошутила, – развлекайтесь, как умеете. – Они были слишком молоды и неопытны, у них не хватит сил, чтобы после трех недель каторжной работы обегать в London все злачные места и тусовки.

  Simona Mercedes ради здоровья своих подруг, чтобы не переедали и не отравились, проявила заботу – отменила им заказ в лондонском баре, отказала им в ужине, и это была еще одна неожиданность для Jacika и Diana.

  Вскоре, как они уехали, Simona Mercedes легла в холодную ванну со льдом и почувствовала себя новорожденной.

  Подобное ощущение возникало каждый раз, когда она случайно прикасалась к холодной красавице Margaret.

  После долгих недель спокойной жизни и особенно легких последних дней в Maroco было так ужасно барахтаться в ледяной глубокой ванне, как в прорубе посреди Северного ледовитого океана.