Текст книги "Трусики от couture (СИ)"

Автор книги: O Simona

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

  Предстояло пережить безумный месяц и безумные месячные, чтобы потом получить в награду целую неделю чистого, ничем не ограниченного подхалимажа и радости в Monte-Karlo, Simona была в этом уверена.

  Помощник управляющего поклонился, и Simona Mercedes невольно подумала, что он мог бы стать ей отличным мужем, потому что часто кланяется, положил ключи на столик и исчез, а Simona Mercedes хотела сделать ему выгодное предложение стать ее мужем.

  Она в негодовании сбросила одежду, швырнула ее на просторную кровать, покрытую ковром их шкур леопардов, обнаженная прошла три раза из одного конца аппартаментов в другой, почувствовала лёгкость в теле, которое быстро проветривается, и у огромного мраморного письменного стола стала просматривать полученные сообщения.

  Их было уже двести вместе со спамом и криком выплатить зарплату сотрудникам офиса.

  Jacika заранее ответила на эти сообщения, и не скупилась в проклятиях на голову врагов и конкурентов, доложила Simona Mercedes, что все владельцы текстильных предприятий с нетерпением ждут, когда она у них все купит, а интервью с хозяином желтой газеты перенесли на завтра в полночь.

  Впереди их ждут адски горячие дни, об этом знали даже повара в ресторане.

  В номер без стука вошла Jacika, она не раз видела Simona Mercedes обнаженной, поэтому сделала вид, что не обращает на нее никакого внимания.

  Simona Mercedes инстинктивно прикрыла наготу шкурой льва, а затем отбросила шкуру, как предрассудок.

  Jacika и Simona стали обсуждать дела, и в это время в номер ворвалась официантка с подносом с горячим молоком.

  Здесь знали, что нужно подавать Simona Mercedes, – вскипятили в бронзовом кувшине молоко верблюдицы и положили в него ее любимое печенье.

  Разве перед таким вниманием устоит миллиардерша?

  Официантка поставила поднос и выронила от удивления из рук салфетку.

  Она неотрывно смотрела на обнаженную Simona, переводила с нее взгляд на Jacika и ничего не понимала.

  – Какой у официантки глупый вид! – заметила Diana, заглядывая в дверь.

  Jacika показала официантке, где находится выход из аппартаментов, и бедная девушка споткнулась о чемоданы Simona Mercedes, вылетела в коридор и упала к ногам Diana.

  Здесь, в отеле все совершалось без порядка, без подготовки, а только – по интуиции, с точностью китайских часов с механизмом tourbillon.

  Все засмеялись над неопытной официанткой, и Simona Mercedes радовалась, что девушка окаменела, когда увидела ее полную красоту без одежды.

  Simona нахмурилась, увидев счастливую улыбку Diana и лежащую на ковре в коридоре окаменевшую официантку.

  В костюме для занятия художественной гимнастикой, в туфлях на высоких каблуках Diana была похожа на подростка из неблагоприятного района.

  Simona для красоты рассыпала свои рыжие волосы по плечам, чтобы оттенить красоту Diana.

  Она присела на антикварную кушетку и положила ноги на кофейный столик.

  – Теперь хорошо! – призналась она, и в первый раз за все эти напряженные недели с ее лица исчезла печать безысходности.

  Ее лицо и тело сияли в свете энергосберегающих ламп.

  – Хотела бы я слышать это от тебя каждый день! – поддела ее Diana.

  Она старательно не смотрела на наготу Simona.

  Знала, что ко вторнику они будут рвать на себе волосы (только не из головы) из-за неприятностей с коллекцией, нескончаемыми ссорами с гордыми манекенщицами, технических сложностей с освещением ног и со звуком в гримерной, из-за неустойчивого современного подиума на водяной подушке и еще великого множества обычных ужасов, которые обрушиваются на девушек, которые что-нибудь демонстрируют, но сейчас ее не терзали черти и заботы, она просто радовалась тому, что добралась живая до отеля и ждала, когда, наконец, ее оставят умереть спокойно. – Тебе нужно купить замок в Monte-Karlo, если ты так любишь этот город.

  – Надо бы! Но меня слишком балуют здесь, в отеле, мной восхищаются, а в собственном замке я потухну, потому что меня будут постоянно обворовывать наемные рабочие.

  В собственном доме я не смогу ходить обнаженная, и не буду получать комплименты от поклонников! – И она широким жестом балерины указала на цветы, поднос с молоком, в котором расплылось печенье, огромное золотое блюдо с шоколадными фигурами зверей и политических деятелей, изысканную королевскую обстановку. – Здесь я чувствую себя Принцессой.

  – Многие принцессы беднее, чем ты! Ладно, Принцесса, у тебя есть полчаса, чтобы одеться, если ты, конечно, хочешь одеться и не выйти голой на интервью. – Jacika деловито выпила молоко для Simona, – У тебя шесть интервью одно за другим, потом перерыв и встреча с прекрасным.

  Хочешь, чтобы я показала тебе обед издалека?

  Simona в ответ отрицательно покачала головой и левой ногой.

  Лечебное голодание – что может быть прекраснее.

  Кушала она много, но жиры и углеводы почти не откладывались в ее спортивном теле, ребра просвечивали сквозь кожу, коленки торчали острыми углами, почему-то все питание уходило в груди, и они были ошеломляющими – большими, молодыми и упругими.

  Год назад ее приглашали работать манекенщицей, но она удивилась, потому что сама нанимала манекенщиц – не могла же она нанимать себя и работать моделью на себя.

  Она оставалась стройной и изящной, как молодая лань.

  – Не буду одеваться! – спокойно заявила Simona Mercedes, взглянула на часы на потолке, допила оставшееся молоко верблюдицы. – Я модель, балерина, гимнастка, хозяйка концерна, модельер, миллиардерша.

  Мне нечего скрывать на теле!

  Если я буду что-то скрывать под одеждой, то мои клиенты и конкуренты подумают, что я неискренняя, и скрываю от них нечто большее.

  А к моей экстравагантности все уже привыкли! – Simona Mercedes хотела позвонить в Los-Angeles свой нынешней эпизодической подруге жизни, хотя звонить девушке, у которой нет телефона – глупо.

  В Los-Angeles сейчас час ночи, и будить подругу, чтобы она ночью отправилась искать телефон, ей не хотелось.

  Но Margaret взяла с нее слово, что она позвонит ей, когда прилетит в Monte-Karlo, хотя это казалось абсурдным, потому что в Monte-Karlo Simona Mercedes не прилетела, а приехала.

  Однако Margaret убеждала, что непременно хочет удостовериться, живая ли она, и тогда уже успокоится, когда узнает, что Simona долетела, и это ее рассмешило.

  Margaret редко проявляла к Simona Mercedes интерес и не баловала ее, и тут вдруг проявила доброту.

  Simona Mercedes не взяла ее с собой в поездку, и она все еще сердится на нее, Simona Mercedes, это знала.

  Margaret, как богатый ребенок, не ждала дорогих подарков, что она будет баловать и развлекать ее, и в этот раз месяц на нее кричала злобно, едва узнала о поездке.

  Margaret не верила Simona, когда она говорила, что все это время будет работать над проектом идеальных трусиков, и что ей не до развлечений, хотя надеялась выбить для себя свободный день, чтобы посетить древнее кладбище друидов.

  Margaret нет никакого смысла лететь из USA ради каких-то двух дней, считала она, – еще не известно, сможет ли она освободить их для нее, ведь всегда существует надежда, что найдется жених, – или тех двух дней, которые она хочет потратить на поиски жениха, если он сам к ней не придет.

  Когда Simona развлекается круглые сутки, ей совершенно не нужно, чтобы Margaret путалась в ногах.

  Во время этой поездки у нее не выдалось свободного часа, не говоря уже о карнавальной ночи.

  Интересно, если Margaret купит среди ночи телефон, и она позвонит ей из Monte-Karlo и расскажет, что танцует в номере обнаженная одна, то разозлит это Margaret или обрадует.

  Simona колебалась между двумя стульями.

  Может быть, позвонить позже, когда после обеда заболит живот, и чувство одиночества станет тупым, но тогда Margaret может обидеться, что она не сдержала обещание.

  Или позвонить сейчас в полицию Los-Angeles и сказать, чтобы они привезли Margaret телефон, и сказать ей: 'Привет! А что дальше?'.

  Потом бросить трубку и хохотать, представляя, как разозленная Margaret платит полицейским за ложный вызов.

  Simona знала, что Margaret ее не простит, – как она посмела не выполнить ее каприз и оставить на три недели дома, а сама улетела в New-York, после New-York в Европу, в три города, о которых она давно мечтала.

  Хотя встречались они только для того, чтобы вместе покататься на карусели и измазаться в мороженом, Margaret, когда Simona стала готовиться к поездке и примерять платья, решила, что она не должна ее взять с собой развлекаться.

  Она не согласилась, и это стало ядом в их отношении, Margaret долго на нее не злилась, не злится и сейчас, потому что ей все люди безразличны

  Такова неизменная природа женщин, которые притягиваются к сильным и ярким миллиардершам, как она.

  В этих отношениях девушка и девушка не меняются ролями, и ей это постоянство нравилось; раньше Simona Mercedes думала, что всегда будет рада подобной дружбе, но уже несколько дней пытается отбросить эти отношения.

  Девушки, как Margaret, были для Simona спасительной альтернативой одиночеству до замужества.

  В этих связях огромное преимущество, она реалистично смотрела на дешевые вещи подруги, но и были и минусы.

  Margaret почти всегда вела себя, как неизбалованный старик.

  Она молодая, без стыда и без совести, и любила отбивать у Simona Mercedes плечи.

  За два года у Simona Mercedes сменилось много подруг и подружек.

  День дружбы шел за два дня, и дни без общения казались ей нескончаемо веселыми и бесшабашно яркими.

  Она заполняла жизнь развлечениями и немного работой, долгими часами на пляже посвящала себя работой над трусиками, лучше которых в мире не будет, строила воздушные замки год за годом и построила торговую империю, которая наводит ужас на конкурентов и радует друзей.

  В ее жизни много времени и много возможностей для несерьезных отношений, сейчас она убедилась, что о чем-то думать нельзя, нужно не думать.

  Simona Mercedes часто доказывала подругам, что богатые девушки, как она, обязаны привлекать мужчин равного ей статуса и богатства, а также разделять ее материальные ценности и детей.

  Девушки красавицы богатые отталкивают от себя мужчин слабых, нервных, с дергающимися веками и дряблыми мышцами живота, которые желают, чтобы их скорее убили или оставили в покое.

  Она твердо убеждена, что мужчины ее возраста, столь же успешные и влиятельные, как она, выбирают себе женщин в два раза старше, которые не рады стать подружкой или женой неопытного юноши, но очень богатого.

  Женщины бальзаковского возраста готовят себя к роли учительницы для могущественного парня, поэтому ругают его и не радуются, когда их выставляют напоказ на вечеринках и хвастаются ими, как убитыми медведями.

  Simona Mercedes с пеной у рта доказывала, что мужчины ее возраста и статуса не интересуются женщинами ее возраста, похожими на них.

  И так оно на самом деле было в ее случае, когда богатые молодые олигархи смотрели мимо нее на старушек.

  За все два года совершеннолетия к ней не подошел ни один парень равного ей возраста и богатый.

  И потому ей, как и другим молодым красавицам миллиардершам, оставалось выбирать между достойным, возвышенным одиночеством и случайными беседами с пожилыми толстяками, которые на ладан дышат.

  Она всегда моложе их в разы, роман со столетним казался Simona Mercedes полным восторгом, и от скуки с ним не умрешь, а только от старости.

  Беда спрятана не в разнице в возрасте и в материальном положении, а в том, что старики ей не всегда нравились, и она не всегда нравилась им.

  Она многое простила бы дряхлому нищему мужу, если бы в нем загорелась свеча, но за многие дни одиночества, ни одна свеча не вспыхнула в старике, а только на их гробах.

  Мужчины, которые ее окружали, были рабами, обслугой, шоферами, актерами, моделями, олигархами, священнослужителями, поварами, стилистами, художниками, поэтами, все они думали только о деньгах, мечтали о роскошном доме на собственном острове, занимались ерундой, но выйти замуж по любви не желали.

  Настоящего успеха никто из них не добился, и работать, как Simona Mercedes, по-женски, никто не хотел.

  Пропитые, самовлюбленные, избалованные публикой, они первое время были с ней нарочито грубы и невежливы, осмеивали ее высокое положение и деньги, не завидовали.

  Без удовольствия пользовались ее кредитной картой, дорогими машинами, которые она раздавала налево и направо.

  И всегда она отдавала, а они брали, и, в конце концов, эта полярность приводила к крепкой дружбе, а не свадьбе.

  Они дружили, потому что симпатизировали друг другу, а не из-за денег.

  Примерно на третий день знакомства они ругались, ссорились, как пожилые супруги.

  Они мешали ей во время работы и громко храпели в соседнем гостиничном номере по ночам.

  Они отнимали у нее иллюзию, что она когда-нибудь выйдет замуж за человека, которого сможет вынести, и у которого есть душа.

  ГЛАВА СЕДЬМАЯ Ледяная кровь

  Все равно Simona Mercedes терзали сомнения, соглашаться ли на недолгую дружбу с девушками, не отвечающими ее представлениям о мужчине, или бесстрашно бегать одной обнаженной по комнатам и надеяться в ближайшее воскресенье найти жениха.

  Иногда она изменяла себе с самой собой.

  И тогда появлялась очередная подруга, и она снова шла на компромисс с пожилыми мужчинами, хотя чувствовала с ними одиноко, как во время выступления на брусьях, а иногда все получалось так плохо, что она выла по ночам.

  В благодарность за их общество, она ломала им карьеру, не брала с собой на светские тусовки в те частые случаи, когда сама на них скандалила, не приглашала на праздники на свою виллу в New-York.

  На самом деле она с детских лет искала спутника жизни.

  Она не принимала свой статус одинокой девушки, и не смирилась, что никогда не меняла фамилию.

  Если она не любит мужчину, или он ее ненавидит, это не значит, что они не могут пожениться.

  Но случалось, что ей было страшно в обществе достойного мужчины, и тогда она подластивалась, выпрашивала себе прощение и мечтала убежать от него на край света.

  В свои двадцать лет она считала себя старой девой и собиралась в ближайшее время подумать о вечном одиночестве или уйти в женский монастырь.

  Пусть даже нужный, мужчина мечта ей даже встретится и предложит выйти за него замуж, но уже будет поздно.

  Она знала все достоинства самодостаточных девушек, как Margaret, но никакие другие подруги ей не встречались, чтобы были похожи на мужчин.

  А раньше, пока Margaret не стала с ней холодна, она относилась к ней еще хуже.

  Margaret слишком безразличны отношения с ней, и это притягивало Simona Mercedes.

  Она чувствовала, что скоро их отношения перерастут в творческий коллектив, потому что Margaret набиралась сил, и она тоже.

  Обеим отношения дали больше, чем они ожидали и меньше, чем заслуживали бы на их месте мужчины.

  А если в душе подруг поселилось безразличие друг к дружке, то дружба продержится долго.

  Несмотря на это, Simona Mercedes старалась не звонить Margaret, у которой нет телефона, ей не хотелось захлопнуть дверь дружбы, хотя она не сердилась на себя за то, что терпит безысходность в ее глазах.

  Как же хочется бегать одной голой по апартаментам, а потом долго разговаривать с потенциальными женихами.

  Без любви отношения рано или поздно наладятся.

  Margaret тоже двадцать лет, и за это время она повидала все, даже больше, чем все.

  Она снялась в нескольких сомнительных фильмах и заработала на них колоссальный успех.

  Simona Mercedes познакомилась с ней, когда Margaret заснула во время показа ее коллекции leotard, но никто ее не разбудил, и после этого она назначила Margaret своей подругой.

  Предложение о дружбе Margaret приняла нехотя, и надеялась, что Simona никогда не заставит ее работать в своем пошивочном цехе.

  Время от времени Margaret заводила разговор, что они не подходят друг дружке, и Simona Mercedes это было приятно.

  Margaret ледяная красавица, не веселая, не заводная.

  Они молча проводили праздники в New-York, хотя драка подушками не занимала много времени в их развлечениях.

  Simona Mercedes давно поняла, что девушки красавицы менее одарены улыбками и радостью, чем остальные.

  Их больше всего на свете не интересует собственная красота, а это качество как раз присутствовало в Margaret.

  Нарциссизм, самовлюбленность, самолюбование, эгоцентризм – ценные качества, но ими нужно умело пользоваться.

   Те, кому Simona Mercedes платила зарплату, например Diana и Jacika, в один голос пели, что Simona Mercedes – идеальная девушка, встретить которую – огромная радость для всего прогрессивного человечества.

  О Margaret говорили подобное.

  Margaret всегда окружена подругами и женихами, профессиональная невеста, но ее не заботили ни семья, ни чужие дети.

  Единственное, что она хотела, чтобы ее не трогали руками и языками, мечтала жить в безысходности и одна.

  Если отношения с подругой вписывались в эти критерии и были во всех отношениях бесполезны для нее, то Margaret их поддерживала.

  Ей не нравилось красоваться в лучах славы своей и Simona Mercedes, и она не искала ни малейшего случая, ни малейшей возможности продвинуться в карьере.

  Она ненавидела подаренные привилегии и свалившуюся на точеную головку удачу.

  Margaret была художницей, а она кисточкой.

  Нелегкие сложились у них отношения, и Simona Mercedes смотрела на них снизу вверх.

  Все очень плохо, пока эта дружба продолжается, но рано или поздно, по какой-нибудь причине, разумеется, из-за мужчины, они перерастут в вечную дружбу, и Simona это знала, как свои пять фабрик в Китае.

  Связь с подобными подругами длилась у Simona Mercedes часами, сутками и даже месяцами.

  Периоды одиночества до следующей встречи не казались долгими.

  И она никак не могла решить – продолжать дружить с теми, кому она не нужна, или бросить их и отчаянно искать мужа, хоть какого.

  И то и другое достаточно весело, и жизнь уже много дней предлагала ей другие возможности радоваться.

  Она надеялась разорвать дружбу с Margaret до Дня Благодарения, потому что сидеть рядом с ледяной девушкой в праздник было бы совсем тяжело.

  Simona Mercedes переносила общество идеальной девушки, которая к тому же интересуется ей, не так болезненно, чем общество мужчин, которые ей не интересуются.

  И поэтому мирилась с девичьей дружбой и с неизбежной безысходностью в праздники и во время долгих встреч, и не сдерживала раздражение, даже пока все оставалось в рамках терпимого.

  Margaret выполняла в ее жизни роль Луны, иногда ледяного айсберга и слишком ненадежного друга.

  Она могла стать некрасивой, не обаятельной, когда хотела, и когда они бывали вместе без посторонних, обе получали от этого огромный стресс.

  Margaret в общем была нехорошая девушка, часто затевала дурное и раз или два в неделю делала вид, что Simona Mercedes не существует, что было для нее приятно.

  И когда они поймут, что их дружба безысходная никогда не закончится – а они скоро это поймут, – она снова, при подруге, с тройным усердием начнет искать жениха и убеждать, что в большой компании дышится легче.

  По этому подиуму Simona Mercedes ходила с детства, и сама отлично разбиралась в жизни.

  Большинство одиноких богатых девушек ее лет также страдали.

  Когда тебе двадцать, и ты ни разу не выходила замуж, спрос на тебе слишком низкий.

  А если ты еще красивая и богатая, то красота и богатство – препятствие для свадьбы для девушки в любом возрасте.

  Мужчины любят красивых, но женятся на других.

  В жизни Simona Mercedes давно случаются чудеса, и она перестала их бояться, уже не визжит от страха и не лезет на стенку от ужаса, когда происходит очередное чудо.

  Давно смирилась, что ее судьба – ледяные красавицы подруги, как Margaret, и не искала в них золотую жилу.

  С кем она встречается, это общественное дело, и это интересует всех.

  Она старается причинить зло подругам, подавляет их, дружила, затаив обиду, чего нельзя сказать о ее женихах.

  Simona Mercedes аристократка от пяток до затылка.

  Она по интернету купила мобильный телефон для Margaret, и, когда его доставили, сразу позвонила ей, а Jacika с тихим бормотанием по поводу полных холодильников вышла из комнаты.

  За время, которое она работает у Simona Mercedes, она прогнала немало конкуренток, как Margaret, они появлялись, как поплавки из-под воды и оставались, как татуировки на коленках.

  И как же она их ненавидела в зимние мокрые ночи.

  Они казались все лучше, чем Simona Mercedes.

  Но Jacika понимала в каком безысходном положении находится Simona Mercedes без мужа.

  Ей самой очень легко найти жениха, с которым можно связать жизнь до гроба, но в гроб пока не хотела, легко шла на компромиссы с женатыми стариками у которых много внуков, и она допустит подобное и в будущем, как когда-то потеряла девять месяцев своей жизни на разговор с бродячим музыкантами и разбила ему сердце и голову.

  По ночам ей снилось, что Simona Mercedes нелегко с Margaret, она похожа на старика и только притворяется девушкой красавицей балериной.

  По крайней мере, Simona Mercedes не делала ставку на своих подруг.

  Она влюблялась в пожилых мужчин, и, когда они ей отказывали в любви, сердце ее разбивалось.

  Ущерб от потери оказывался безумным.

  Она расставалась со своими мечтами, и мечты не относились к Margaret и ей подобным красавицам.

  Смазанная фигура после бессонных ночей, тяжелый взгляд, трудность в общении и скромное обаяние миллиардерши – этого довольно, чтобы общаться с подругами, но не хватало для того, чтобы выйти замуж за друга.

  Все хорошо и прекрасно, как в сауне, если ты не требуешь получить весь Мир, и воспринимаешь подруг, как вешалки для белья.

  Единственная серьезная ошибка, которую Simona Mercedes каждый раз допускала, это мечта об огромном толстом молодом миллиардере.

  Но пожилые конкурентки Simona Mercedes никогда не допускали ее к столь важным женихам.

  Она слишком хорошо знала правила игры на подиуме и натуру своих врагов.

  Оголила свое сердце для любви и ждала от друзей больше, чем они могли дать.

  Margaret ответила после сотого звонка, и Simona сразу поняла, что она не спала, а тупо, с безысходностью смотрела на стенку.

  – Не скажу, что рада общению с тобой! – Simona Mercedes прошипела в трубку. – Мы только что добрались до Monte-Karlo, а я обещала тебе позвонить, хотя руки мои показывают, что ты не цельная личность.

  Хотела побегать обнаженная по апартаментам, но мне мешают завистники.

  Сиди, думай о вечности.

  Я позвоню тебе когда-нибудь, когда выйду замуж. – И хотела разбить телефон о пол, но Margaret начала издавать непонятные звуки, похожие на слова.

  У нее высокий бесчувственный ледяной голос, особенно в микрофоне нового телефона, который нарочно искажает реальные звуки.

  Как тут не понять, что Margaret забыла, что Simona Mercedes уже улетела на другой континент.

  – Я сплю! – Margaret обманывала. – Ты у меня в соседней комнате?

  Без меня тебе намного лучше? – Никаких эмоций.

  В ее голосе никакой обиды, а Simona Mercedes надеялась, что она разозлится.

  Simona собралась долго и нудно рассказывать о своих проблемах и в сотый раз повторять, что эта поездка не работа, а развлечение и способ найти жениха.

  – Margaret, ты полный отстой! Ты попала догадкой в мое адамово яблоко. – Simona Mercedes зарыдала, поняв, что изменяет своей натуре.

  Она вбила себе в голову, что нужно непременно было взять Margaret с собой в поездку, даже несмотря на то, что Margaret не знает, что такое езда.

  Они не спорили ни минуты, и ей удалось расшевелить Margaret и убедить, что поездка это не лестница в ад, не дорога в Рай, а нечто большее, что может привести к рождению ребенка. – Тебе не стоит сидеть без дела около стены.

  Через час у меня называется то, что многие называют работой, а я – развлечением.

  – Нет! Конечно же, нет! Ты только и умеешь, что надувать щеки, как лягушка!

  Но не можешь же ты ходить с надутыми щеками всю жизнь! – Margaret каждый раз говорила разное, когда Simona Mercedes уезжала от нее на край света.

  Она не упрямая, но безысходность ее была непрошибаемая, и она еще заледенеет и надеется, что Simona Mercedes не пригласит ее к себе, не затащит в аппартаменты к концу поездки, и она приглашала и приглашала.

  В мелких ссорах и оскорблениях рождается крепкая дружба – хочешь ты этого или пытаешься убежать от нее.

  – Хочешь – молчи, не хочешь – молчи, но иногда нужно кушать, а не смотреть в стену.

  Поездки высасывают душу! – Simona Mercedes обманывала Margaret, но подруга ей верила, если, вообще, слышала.

  Для Margaret поиски жениха, подиумы, создание коллекций, презентации, трусики от couture казались каторжной работой.

  Фотомодели, банкеты, интервью, безысходная тусовка.

  Высшая мера наказания для холодной красавицы.

  Margaret была бы на седьмом месяце отчаяния, если бы Simona Mercedes затащила ее на праздник.

  Simona Mercedes хотела, чтобы ее постоянно отвлекали и дергали, когда она пытается работать.

  – Могла бы вместо меня разговаривать с автоответчиком! – Margaret бесцветным голосом упрекнула ее, и Simona Mercedes заскрипела зубами.

  Она знала, что Margaret добивается тишины и спокойствия, а минимум ее притязаний – ничего не покупать.

  Много тайн и загадок в их дружбе, все непонятно и мутно, как в тумане в London.

  – Margaret! В Monte-Karlo не пользуются автоответчиками и автоответчицами, тебе это, разумеется, неизвестно, как и алфавит. – Однако Margaret еще неизвестно и другое: Simona Mercedes могла бы беседовать при выключенном телефоне, разговаривала бы на два голоса, и это разозлило бы Margaret, если бы она это узнала.

  Во власти Simona Mercedes найти для Margaret необитаемый остров, или даже купить его.

  Но Simona Mercedes твердо держалась за свои правила и политические убеждения, особенно, если они касались дружбы: она не покупает острова для своих подруг, с которыми хочет расстаться, но никак не может и не сможет.

  Зачем смешивать развлечения и развлечения?

  Margaret на необитаемом острове была бы счастлива, сама бы подметала двор от опавших листьев; другое дело, если бы Simona Mercedes вышла замуж с серьезными намерениями, тогда бы она смогла потакать прихотям ледяной красавицы.

  Но ни одного жениха близко и в помине нет, да и чувства, которые Simona испытывает к Margaret, похожи на салат любви с ненавистью.

  Они просто пока ругаются, а это, по мнению Simona Mercedes, причина, чтобы не расставаться.

  Ругаться можно только с близкими, а случайным знакомым нужно улыбаться.

  Margaret убеждена, что им лучше, когда они не вместе, а по какой причине – это оставалось для обеих ужасной тайной.

  Simona Mercedes считала, что Margaret требует от нее слишком мало, даже, вообще, ничего не требует, а дает, поэтому оставалась в недоумении, как балерина перед кривым зеркалом.

  – К тому же, дорогая, – в голосе Simona Mercedes сливались яд и мед, – ты слишком молодая, чтобы мне указывать, – Simona Mercedes добавила с нотками строгой учительницы, которая растеряла эмоции в школе. – Сейчас в моде солидные женщины, далеко за пятьдесят.

  – Ты дерьмо! – Margaret сказала, как отрезала метр дорогой ткани, и Simona Mercedes захохотала.

  В этих словах мало истины, но недалеко и от правды, и ее интересовали в Monte-Karlo только две вещи: трусики от couture и женихи.

  О высоком спросе на дружбу не может быть и речи.

  – Если меня не задушат, то через две недели я вернусь.

  У меня чувство, что весь мир восстал против меня, потому что я красивая, умная и богатая, – Simona Mercedes сменила тему разговора, словно меня партнеров в танце.

  – И мне кажется, что я в эпицентре ядерного взрыва! – голос Margaret прозвучал со скрипом, как первый снег под ногами.

  Она сама не ожидала, что забудет Simona, но будет скучать по ее образу.

  И, несмотря на их споры и нередкие драки, которые часто случались перед поездками, Margaret начинала скучать по Simona Mercedes.

  Ей никто не нужен, она стремилась к абсолютному покою, как элементарная частица, как электрон, но в то же время возникало желание подорвать этот покой и крепко вцепиться кому-нибудь в волосы, и эта кто-нибудь всегда ассоциировалась с Simona Mercedes.

  Simona замечательная девушка, хотя редко кого хвалит.

  Margaret признавала, что она делает ей много доброго, но это добро стыдливо прикрыто под сарказмом.

  – Возвращайся скорее из Monte-Karlo, и мы с тобой улетим в Palermo! – Margaret знает, что Simona Mercedes обожает прогуливаться в сильный дождь по пляжу на Сицилии, и с удовольствием посещает усыпальницу с мумиями.

  Simona Mercedes любила то, что ненавидела она, и ненавидела то, что любила она.

  Это был один из пунктов их молчаливого согласия на дружбу, которое они заключили, когда впервые поругались: их ссоры в обмен на спокойное состояние после драки.

  Обоих это устраивало, и обоим было хорошо вместе, хотя они полагали, наоборот.

  – Я скоро пойду на интервью обнаженная! – Simona Mercedes представила себя блестящую в свете прожекторов и сжалась от страха! – А ты чем занимаешься, кроме того, что глядишь на стенку?

  – Чем я занимаюсь, когда не смотрю на стенку? – Margaret надолго задумалась – так девушка в нерешительности стоит перед полкой с одинаковыми тарелками. – Сегодня фотосессия в модельном агентстве, а завтра кастинг для фильма о балеронах.

  Я везде приглашена, но никуда не пойду, потому что сидеть дома намного спокойнее.

  Наверно, я буду качаться в кресле-качалке. – Голос Margaret потерял жизненную силу.

  Ее постоянно преследовали агенты и приглашали на съемки и показы, и это ее угнетало.

  Она мечтала о спокойной жизни, и даже говорила, что жила бы в тюрьме, если бы ей предоставили отдельную камеру.

  – Надеюсь, что ты свалишься с кресла-качалки! – Simona Mercedes говорила с горячим убеждением в своей правоте.

  Именно эти черты Margaret больше всего любила в ней: иронию, сарказм, недоверие к подругам и доброжелательность и оптимизм к себе.

  Чтобы не случилось с Margaret, она всегда могла над ней посмеяться.

  Simona Mercedes легко соглашалась с чужими поражениями.

  – И я надеюсь, что упаду, потому что на полу можно лежать долго и ничего не делать! – Margaret зевнула в телефонную трубку. – Мне ничего не нужно, даже деньги.

  Simona Mercedes представила, как Margaret в положении морской звезды лежит на полу, молодая, красивая, богатая и востребованная девушка.

  Margaret редкая красавица и еще более редкая в своем спокойствии и безысходности, безразличии, хотя эгоизм иногда поднимал в ней голову.