Текст книги "Трусики от couture (СИ)"

Автор книги: O Simona

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

  Останавливалась неизменно в люкс Grand Prix в отеле Fairmont, и все носили ее на руках, как избалованного очаровательного ребенка двадцати лет.

  Ей нравились руки портье, поэтому она не обзаводилась собственным жильем.

  – Если мы доберемся из Treviso до Monte-Karlo живыми и здоровыми, то после обеда ты встречаешься с аналитиками моды из газеты 'Правда' и 'Star', а также с несколькими перспективными женихами из 'Фигаро', – Jacika осветила четко, ее металлокерамические коронки стучали в такт словам и отбрасывали на зрачки Simona Mercedes шаловливых солнечных зайчиков.

  У Simona Mercedes на лице было выражение, которое появлялось только перед дальней дорогой.

  Как бы она не уставала, какими изматывающими ни были показы коллекций в гимнастических залах и балетных студиях, она словно бы начинала светиться мягким зеленым радиоактивным светом.

  Она называла Monte-Karlo мужчиной и полагала, что у нее с ним роман, над ней даже злобно шутили по этому поводу.

  ГЛАВА ПЯТАЯ В ожидании чуда

  – У тебя на лице опять выражение, будто ты ночуешь в замке графа Дракулы, – Jacika захохотала, и Simona Mercedes взмахнула руками, не скрывая радости, что и Diana и Jacika будут трястись с ней всю дорогу от Treviso до Monte-Karlo, и пусть ее душа находится сейчас в New-York, но пятки болтаются в Monte-Karlo, и пусть остальные сколь угодно завидуют жителям Monaco, Simona Mercedes их никогда не защищала от людской ненависти.

  Кому в Monte-Karlo жить хорошо?

  Simona Mercedes любила Monaco, французов, рыб в море и Monte-Karlo -безысходно и беззаветно.

  Случалось, что поздно ночью она в своих апартаментах сидела у швейной машинки 'Sea-gull', вернувшись после безобразного ужина, и любовалось жемчужным свечением огней Святого Эльфа на яхтах или взлётом дельтапланов над казино... ночью... утром... днем... вечером...

  Simona Mercedes любила казино Monte-Karlo в любое время года, и нет в Мире аттракционов, которые могли бы сравниться с ним.

  Единственный, как жених, несравненный, как два рукава блузки, так горячо любимый Monte-Karlo оставлял иногда пузыри ожогов на ее лице, при мысли о нем, ее давление поднималось до двухсот.

  Simona Mercedes небрежно провела пальцами с маникюром по своим густым длинным волосам и скрутила их сзади в тугую косу незамужней девственницы.

  Даже не пошла в туалет, чтобы посмотреть на себя со стороны, даже расческу сломала, чтобы не возникло искушения причесать себя всю.

  Она знала, что прекрасна, и в голове не пришло себя приукрашать лишний раз.

  Она всегда обращала внимание на то, как выглядит в свете авиационных прожекторов.

  Simona Mercedes, очень красивая девушка, очень тщеславна.

  Ее намного меньше волновало, как выглядят люди у ее ног, потребители, для которых она создает одежду и надежду.

  Отсутствие самокритики одновременно удивляло и восхищало.

  Когда она с головой уходила в работу, то становилась похожа на страуса эму, который случайно забрел в пошивочный цех и притворяется модельером.

  Манера у Simona Mercedes диктаторская, ее красота и гений всеми признаны, и в то же время было в ней детское простодушие, словно она забыла себя, цифры, буквы.

  Подлинная сила Simona Mercedes заключалась в ее блестящем, жгучем, как острый перец, таланте, и в том, что она могла не спать десять дней подряд.

  Дел в Monte-Karlo у Simona выше крыши казино.

  Завтра в семь примерка leotard на манекенщиц.

  После примерки поездка на большую спортивную арену, которая находилась в диких горах в семи часах езды от Monte-Karlo, надо выяснить, согласятся ли там и смогут ли носить ее новые купальники, и трусики от couture – в перспективе.

  Потом еще несколько интервью в сомнительных журналах, ее станут расспрашивать о женихах, почему она – богатая и красивая – до сих пор не вышла замуж за миллиардера, спросят и о новых афродизаках, которые она привезла под видом парфюма, и эти афродизаки Simona Mercedes выпустила в продажу в сентябре, и которые сразу вызвали удивление у молодежи и робкие вопли у стариков.

  Молодые хиппи во всех странах мира жаждали их купить и поливать головы своих подруг.

  Все, к чему прикасалась Simona Mercedes руками, превращалось в золото, а головой – в уран, ее окружало отталкивающее для физиков зеленое свечение успеха.

  В ее деловой жизни она всегда на коне, а в личной жизни все складывалось сложно, она оказывалась под конем.

  Поглядеть со стороны – очаровательная девушка с львиной гривой рыжих волнистых волос, с зелеными глазами лягушки, которая не подозревает, насколько она идеальная.

  Она встала, готовясь к выходу из самолета, наступила на ногу священнослужителя, и Diana взяла ее сумку из кожи экзотического животного и, как всегда, издала неприличный стон.

  – Вижу, ты опять прихватила с собой глобус из титана, – Diana без шутки прокряхтела, как старушка, и засмеялась, чтобы смазать свой позор.

  Diana можно принять за модель-юношу, она одета безобразно, являя собой полную противоположность Simona Mercedes.

  Те, кто их не знал, вполне могли принять Diana за олигарха, которому наплевать на одежду, а Simona Mercedes – за ее помощницу, хотя Simona Mercedes могла выглядеть также безобразно – когда пожелает.

  Она носила свои модели в сочетании с китайскими винтажными вещами, которые покупала уже много лет у разных ювелиров в Шанхае и в Дели.

  Она любила необычные бусы из клыков вымерших животных, сочетала дорогие бриллианты из коллекции Английской Королевы с подделками Одесских мастеров, и никто, глядя на нее, не мог догадаться, настоящая ли сама Simona Mercedes или это ее плохо выполненная копия.

  Она не задумываясь, надевала прекрасную шкуру крокодила с выделанным черепом на норковую шубку или, например, кружевные трусики белого, желтого и розового цвета с черной бахромой с рынка в Балашихе для костюма электрика, который любит наряжаться в бальные платья.

  Натура наделила Simona Mercedes редкой природной красотой пантеры, но самое важное – она обладала врожденным пофигизмом, великосветской небрежностью в отношениях и в одежде и умело комбинировала повседневную одежду в стиле 'замученной домохозяйки с мужем пьяницей'.

  Никакой домохозяйкой или многодетной матерью с мужем алкоголиком она не была, хотя представлять себя в роли избитой малоимущей женщины ей нравилось, хотя, никогда не думала о ролях.

  Она просто вставала утром и одевала все, что находилось в радиусе трех метров от кровати.

  Эффект всегда оказывался ошеломляющим, хотя Diana всегда любила повторять, что если бы она одевалась, как Simona Mercedes, ее никто не пустил бы в казино, даже с черного входа для трубочистов.

  Но на Simona Mercedes все выглядело великолепно, даже присосавшиеся комары.

  И, когда ее, наконец, спустили с трапа, небрежной элегантностью и растрепанностью Simona Mercedes все стали восхищаться.

  Diana сразу увидела худенькую балерину из vip-зала, которая их встречала, и почувствовала себя несказанно счастливой, когда положила, наконец, на ее хрупкие балетные плечи неподъёмную сумку из дубленой кожи доисторического крокодила.

  В сумке Simona Mercedes хранила блокноты с номерами телефонов парней, которые могли бы оказаться ее мужьями, с набросками трусиков от couture, флакон ее собственных духов и тонна глиняных статуэток с острова Пасхи.

  В главном отделении сумки Simona Mercedes хранила ключи от автомобиля, которого у нее еще нет, но обязательно будет, пепельницу из черепа австралопитека, новую ручку из кости мамонта, которую ей кто-то подбросил, десять серебряных ложек эпохи династии Мин, десять карандашей для подправки линии губ, все это весило сто тонн, и все это Diana неизменно таскала в своих тонких руках.

  Diana говорила, что содержимого сумки Simona Mercedes достаточно, чтобы открыть антикварную лавку в Tel-Aviv.

  Simona Mercedes носила с собой все, что ей не нужно, чтобы чувствовать себя неуверенно, неловко, а это приводит к великолепному робкому румянцу на щеках.

  Ей хотелось тратить время на поиски чего-то неважного в своей сумке, когда она находилась в депрессии.

  Она брала с собой все, как будто собиралась эмигрировать на Луну.

  Все пошли за потеющей балериной из vip-зала к транспортеру, чтобы получить свой или чужой багаж – все вещи одинаковые.

  Багажа у них огромная гора, Simona Mercedes всегда брала с собой больше, чем требуется армии модельеров, да еще они везли всю свою коллекцию leotard, упакованную в контейнеры из канадского клена.

  Авиалинию заранее предупредили, что вещи быстро портящиеся – мода быстро меняется – и поэтому вещи Simona Mercedes в первую очередь выбросили из самолета.

  Diana заказала фургон для перевозки крупного рогатого скота, который все это вместе с ними доставит за шестьсот километров в отель в Monte-Karlo.

  Она предложила Simona Mercedes ехать прямо сейчас, куда глаза глядят, а она приедет вместе с багажом в скотовозке, но Simona Mercedes отказалась, сказала, что лучше подождет, хочет быть уверена, что Diana не выкинет ни одну вещь по дороге.

  Это была бы катастрофа для всего прогрессивного человечества.

  Оставив Diana и Jacika беседовать с гондольерами в ожидании багажа, Simona Mercedes отошла к баллону с газированной водой и присматривала себе жениха, закурила сигару.

  Она бросила курить час назад, но снова закурила, потому что боялась, что разведется с будущим мужем раньше, чем они поженятся.

  Она громко кашляла у стены, старалась привлечь к себе внимание, разглядывала миллионеров, которых не пропускал таможенный контроль.

  Миллионеры, потому что богатые, проходили не только таможенный контроль, но еще и сдавали тест на холеру.

  У них были документы, освобождавшие от ответственности, индульгенции, хотя таможенникам даже не приходило в голову брать у миллионеров анализ слюны.

  Simona Mercedes заплатила пятьдесят тысяч долларов только за то, чтобы ее контейнеры не вскрывали, она платила всегда, доставляя коллекцию из города в город.

  Simona Mercedes вдыхала клубы дыма и думала, какой маленький путь она прошла по жизни.

  Сейчас для нее нет ничего проще, чем остановиться в шикарном отеле, или в студенческом общежитии на общей койке.

  Она чувствует себя не в своей тарелке, как и тогда, когда все начиналось.

  Она не забывает маленький темный чулан, в который отец ее закрывал, чтобы она не портила зрение, читая книжки, и благодарила судьбу за то, что не выколола себе в чулане глаза об иглы дикобраза.

  Из вонючего чулана она вознеслась, и теперь летит, боится упасть.

  Как близко – ах, как безысходно оказалось время из чулана до Monte-Karlo, где она сейчас курила в винтажной крокодиловой шкуре, с огромными бриллиантами на пальцах, на которые проходящие миллионеры обращали внимание, когда она с небрежным шиком все знающей балерины, подносила сигару к опухшим губам.

  Она неласково целовала свои бриллианты, словно они подделка, а не драгоценные камни из короны персидского шаха.

  Simona Mercedes отточенным движением актрисы сняла цепи с волос, и длинные рыжие волны разлились по ее коленкам.

  Она похожа на Minnie Mouse – подружку Mickey Mouse в расцвете мышиной молодости и красоты.

  Simona Mercedes нарочно выглядела старше своих двадцати лет, никому бы и в голову не пришло, что она девушка.

  Ну, самое меньшее, сорок лет.

  ГЛАВА ШЕСТАЯ Любовь и кровь

  Simona Mercedes знала, что мужчины любят домохозяек, поэтому стремилась к расплывчатому образу старой хозяйки.

  Она не прилагала к этому особые усилия, – ей просто достались испорченные гены, и благословила слепая гадалка.

  Simona Mercedes обожала физические упражнения, нуждалась в низкокалорийной диете с селёдкой и луком, всегда накладывала по три миллиметра косметических средств по уходу за кожей.

  Плеснет утром на колени кипяток, покраснеет от боли, почистит зубы сухой травой, расчешет волосы пальцами – и готова выйти замуж.

  Ее скользящий взгляд остановился на усталом пожилом мужчине с детьми, который с трудом снимал с конвейера свои деревянные чемоданы.

  На шее у него висел пластиковый пакет с грудным ребенком, двухлетняя девочка с мороженным вцепилась в его ботинок, мальчик лет четырех злобно ругался с отцом, и, в конце концов, отец зарыдал.

  И отец, и сын покрылись крапивницей от раздражения.

  Simona Mercedes обратила внимание, что девочка одета в эксклюзивную пачку балерины.

  На мальчике были длинные штаны из кожи питона и полосатая футболка матроса.

  Мальчик считал чемоданы, а его отец продолжал реветь.

  Было видно, что мужчина не просто рыдает и капризничает, а из-за чего-то расстроился, как дитя.

  'Наверно, у него нет женщины!' – ноздри Simona Mercedes расширились.

  Simona Mercedes сунула руку в чей-то карман и достала гору чупа-чупсов, которые она тоже любила сосать, когда мечтала создать трусики от couture.

  Конфеты заменяли Simona Mercedes мужчин, это была ее нехорошая привычка.

  Она подошла к плачущему отцу четырехлетнего мальчика.

  Судя по шлемам с перьями петуха, это были французы.

  При всей огромной любви к Франции и ко всему французскому, Simona Mercedes так и не выучила французские цифры, знала лишь несколько приказов для слуг.

  Объяснялась с помощью высунутого языка и шипения, помогал ей выходить из щекотливых ситуаций водитель, с которым она обычно ездила на рынок за сельдереем.

  На этот раз водитель оказался далеко, в тюрьме в New Zeland.

  Simona Mercedes поймала четырехлетнего мальчика за ухо, показала ему кулак и смело, как умелая женщина, улыбнулась.

  – Qui? Какого черта? – мальчик на всякий случай спросил на двух языках.

  Simona Mercedes показала кулак с леденцами.

  Мальчик понял, но засомневался в хороших намерениях Simona Mercedes.

  Внимательно оглядел Simona Mercedes с ног до головы, затем с головы до ног, захотел сказать дурное слово, но в это время к ним повернулся плачущий мужчина.

  Simona Mercedes свободной рукой нежно разгладила морщины на щеках мужчины, покрытых мягкими волосами, которые по странной случайности оказались того же седого цвета, как волосы ее дедушки в момент упадка.

  С годами волосы дедушки Simona Mercedes приобрели цвет яичного желтка, а волосы плачущего мужчины были оранжевые, как морковка, которой приманивают в цирке ослов, а лицо покрыто веснушками, как лицо Simona Mercedes.

  Девочка оказалась черненькая, с маленькими глазками, как у отца.

  Девочка кушала томат, слезы отца ее не трогали.

  Заметив искусственный жест Simona Mercedes, нежно разглаживающий морщины мужчины, после чего он перестал реветь, мальчик кивнул и снизу вверх посмотрел в Simona Mercedes.

  Она и мальчик обменялись поцелуями, мальчик поблагодарил Simona Mercedes и тыльной стороной ладони стер ее помаду со своих губ, сказал 'Qui', и Simona Mercedes засунула в рот мужчины леденец, а потом помогла ему привязать один из деревянных чемоданов к тележке, а девочку запрягла в тележку.

  Отец семейства вежливо поцеловал руку Simona Mercedes, в самый большой бриллиант, и семья переселенцев с безысходностью побрела дальше, а Simona Mercedes с отчаянием глядела им вслед.

  Судя по их ярлыкам на чемоданах, они прилетели не из Эль-Магриб, а из другого любого города мира.

  Мужчина обернулся и послал Simona Mercedes воздушный поцелуй, шаловливо улыбнулся, обернулся и мальчик с сурово сдвинутыми бровями, Simona Mercedes от стыда прикрыла лицо ладонями.

  В очередной раз она не вышла замуж.

  Она пыталась прятаться за австралийский кактус, но тут к ней подошли Diana и Jacika.

  Они не видели только что произошедшей трагедии, но она бы их не удивила, как не удивлял белый цвет лица Simona Mercedes.

  Simona страстно хотела выйти замуж, но своего личного жениха у нее пока не было.

  Она всегда разговаривала с пожилыми мужчинами в аэропортах, в супермаркетах, на пляжах и в ресторанах, пока стояла в очереди, дожидаясь свободного столика.

  Она не умела найти подход к мужчинам, и мужчины платили ей тем же, мужчины сразу настораживались, как только она подходила к ним, несмотря на разницу в возрасте, красоту Simona Mercedes и общий язык.

  Она просто хотела выйти замуж, и мужчины шестым чувством самосохранения чувствовали это.

  Simona Mercedes со страхом и неестественным напряжением заводила с ними разговор, это легко ожидать от девушки, занимающей столь высокое положение, сделавшей блестящую карьеру в спорте и в мире моды, и не имевшей семьи.

  Она всегда говорила, что она не одна несчастная девушка в этом мире.

  И не раз признавалась Diana, что хочет выйти замуж по расчету, но пока нет подходящей кандидатуры.

   У Diana тикали ее собственные биологические материнские часы.

  Ей двадцать лет, и она волновалась, что до сорока пяти лет так и не родит ребенка или кого-нибудь другого.

  В десять лет у нее был роман с женатым мужчиной, но через год она с ним рассталась, и с тех пор не встретила никого, к кому можно было бы отнестись серьезно, без смеха.

  А часы с кукушкой у Simona Mercedes давно работали на полный маятник.

  С ее материальным положением выходить замуж за нищего – поздно, а усыновить спортсмена модель – рано...

  Она знала, что скоро осуществит все свои мечты, но думать о постоянном поиске женихов неприятно, хотя она каждый день обсуждала эту тему со всеми знакомыми и незнакомыми.

  Diana считала, что ей давно нужно усыновить восемнадцатилетнего модельера.

  Боялась, что через два года Simona Mercedes без мужа сойдет с ума от одиночества и стыда.

  Simona Mercedes должна работать вечно, но для этого необходим вечный двигатель в животе.

  Или сможет жить без вечного двигателя?

  Сама Simona Mercedes повторяла, что будет искать жениха до ста лет, пока сердце не остановится от ревности.

  Jacika считала, что Simona Mercedes и так хорошо живет без мужчин, а ее желание усыновить восемнадцатилетнего балерона или выйти замуж за пожилого олигарха – бред сумасшедшей.

  Она успешная молодая леди, которая знает всем цену в жизни и возглавляет огромную империю спорта и моды.

  Для Simona Mercedes создать идеальные трусики от couture намного важнее, чем каждое утро ругаться с мужем по поводу невымытой чашки.

  Jacika даже представить не могла, что Simona Mercedes будет делать с мужем.

  Она догадывалась в глубине мозга, как знала и Simona Mercedes, что это всего лишь мечта одинокой богатой красавицы, и мечтой останется навсегда.

  Мужчины боятся молодых, богатых и красивых, поэтому мир полон некрасоты.

  Иногда тихими одинокими ночами в шикарном президентском номере отеля Simona Mercedes давала волю своим мечтам, и у прислуги болели уши и сердца от ее душераздирающих криков.

  Она не хотела признаться, до какой степени она счастлива без мужа, и ее угнетала перспектива до конца жизни гладить мужу галстуки.

  Не каторгу она когда-то ожидала от жизни.

  Молодость пролетала, и все менялось в Simona Mercedes и вокруг нее.

  Она стала относиться к себе как относится генерал к солдату и старалась не задумываться, как будет храпеть ее старый муж.

  Сама того желая, она сделала ставку на мужа, а не на карьеру, но карьера побеждала.

  Trinity, шофер Simona Mercedes, ждала их возле таможенного и иммиграционного контроля для лиц, переезжающих в фургоне для животных.

  Как любопытно было видеть ее молодое симпатичное приятное лицо вживую, а не на обложке журнала 'Playboy'.

  Она приветствовала их широкой голливудской улыбкой и балетным взмахом ноги.

  Как всегда во рту у нее был лимон, левый глаз прищурен, чтобы сок лимона не брызнул на роговицу.

  Trinity служила Simona Mercedes недавно, в перерывах между фотосессиями, и за это время успела выйти замуж за олигарха и родить пятерых детей.

  Ее муж владел концерном 'Sea', вдвоем они зарабатывали десятки миллионов евро в месяц, а их детьми занималась улица.

  – Бонжур, мадемуазель Simona Mercedes! Не познакомились ли с женихом в полете? – Trinity говорила на ломаном английском, но с сильнейшим румынским акцентом, и всегда с удовольствием возила Simona Mercedes самыми дальними окружными дорогами, чтобы поболтать о мужчинах.

  Trinity была не всегда справедлива, не обязательно доброжелательна и часто требовала от собеседников неразумных ответов.

  Simona Mercedes никогда не извинялась, если приходилось задерживать Trinity допоздна, и Trinity всегда возражала против сверхурочной работы на подиуме.

  Trinity и Simona Mercedes дополняли друг друга, и частые ссоры лишь укрепляли их девичью дружбу.

  Она гордилась, что возит столь важных клиентов, и другие водители завидовали ей и часто дырявили шины ее автомобиля, гвоздиком царапали лак на их дорогих спортивных карах.

  Simona Mercedes расплачивалась с Trinity модной одеждой, и каждый месяц присылала платья из прошлых коллекций, так что из всех девушек-водителей, которые снимались обнаженными для разных журналов, Trinity была самая экстравогатная и элегантная.

  Simona Mercedes привозила подарки ее мужу и детям, в надежде, что когда-нибудь отобьет мужа у Trinity.

  Simona удивлялась, насколько Trinity ненавидела выезжать из родного Monte-Karlo, и когда сейчас она, Diana и Jacika сели к ней в фургон, они сразу же начали ругать мужчин, дальние дороги, большие города и всю дорогу не могли наговориться.

  Через час Diana перешел в кузов к вещам, потому что это входила в обязанность вице-президента фирмы по маркетингу, и она хотела лично присмотреть, чтобы по дороге грабители не залезли в машину и не украли особо ценные модели leotard.

  – Как Arnold и ваши общие дети? – Simona Mercedes засмеялась.

  – Очень много хорошо, если их найти! – Trinity захохотала в ответ, – щурясь от сока лимона, хотя Jacika прыснула ей в лицо раствором соды для нейтрализации кислоты.

  Но Simona Mercedes не возражала, она сама достала из кармана лимон и надкусила яркий плод.

  Она всегда перед встречей с Monte-Karlo жевала лимоны, чтобы на лице застывала кислая улыбка, и оно не растягивалось в простодушной улыбке деревенской девчонки.

  – На будущий год у нас, наверно, родится еще кто-нибудь! – Trinity произнесла с сомнением. – Не знаю, откуда дети берутся.

  Вроде не было никого, а потом – бабах! – Trinity задумалась.

  Simona Mercedes знала, что Trinity умеет считать до пяти, поэтому шестой ребёнок будет для нее обузой.

  Simona Mercedes не раз спрашивала у нее, куда вкладывать лишние миллионы.

  Но Trinity деньги не интересовали, потому что их много.

  Simona любила расспрашивать о жизни людей, которые на нее работали, и Trinity была ей очень симпатична, особенно в гимнастическом зале на показе болеро.

  – У тебя с женихами, как всегда плохо? – Trinity спросила и взглянула на Simona Mercedes в косметическое зеркальце, которое заменяло ей стандартное большое зеркало заднего вида.

  Trinity виртуозно лавировала среди воображаемых автомобилей, которые неслись из Treviso в Monte-Karlo.

  Она всегда считала Simona красивой и по-женски привлекательной, несмотря на то, что Simona Mercedes всего лишь семь раз снялась для обложки Penthouse.

  Trinity разделяла предрассудки женской половины Франции, что только молодые красивые девушки имеют право на внимание.

  Двадцать лет – опасный возраст, считала она, особенно, если девушка богатая и красивая.

  – Отлично! – Simona Mercedes ожила. – На следующей неделе будем показывать готовую коллекцию полосатых купальных костюмов для яхтсменов Monaco.

  А еще я мечтаю создать коллекцию под названием 'трусики от couture'.

  Может быть, в субботу или в воскресенье я найду время и пройдусь по казино и по пляжам в поисках приличного мужчины, с которым можно обсудить свадебный наряд.

  Она надеялась к пятнице распродать коллекцию, и у нее останутся выходные для создания личной жизни с мужчиной.

  Антикварные магазины и бутики ее мало интересовали, потому что она сама – бутик.

  Если попадался по пути в казино антикварный магазин, то Simona Mercedes что-нибудь покупала – на черный день.

  Но специально не бегала, не тратила время и деньги на вещи из прошлого.

  Куда бы Simona Mercedes не приезжала, она всегда знакомилась с первыми местными модницами и модниками и определяла по их одежде, насколько велика конкуренция.

  Но в Monte-Karlo она любила просто бродить по шоссе для спортивных автомобилей, останавливалась у развала яхт, листала новые меню в ресторанах, вдыхала в себя влажную пыль моря.

  Trinity часто возила ее в тихие укромные уголки в горах, в которые она без нее никогда бы не полезла, и показывала ей маленькие штучки, о которых она никогда не слышала.

  Trinity любила ездить с ней, она любила показывать себя прекрасную, и радовалась, когда восхищались ее грацией и умением водить мотоцикл над пропастью по горной тропе.

  Simona Mercedes сказала Jacika и Diana, что когда она завершит всю предварительную работу и начнет обдумывать модель идеальных трусиков, они могут уехать, и добавила, что и ехать им некуда.

  Diana и Jacika обманывали себя и окружающих, что на выходные их кто-то ждет в London.

  Они не разделяли страстной любви Simona Mercedes к Monte-Karlo, Diana даже сказала, что, может быть, поедет в Prague на праздник пива.

  За кружкой Budweiser можно познакомиться с выдающимися людьми эпохи.

  На субботу и воскресенье у Simona Mercedes не намечено интервью и встреч с олигархами, она надеется, что к этому времени решит все проблемы с балеринами и моделями.

  Портные из Paris, которых заранее прислали на заказ, будут подгонять и гладить leotard и стринги моделей, но эту ерунду способен сделать и ребенок.

  В крайнем случае, последние стежки на кружевные трусики сделает она сама, в понедельник, когда Diana и Jacika вернутся злые и нездоровые.

  Показ нижнего женского белья состоится во вторник, и во вторник Jacika и Diana полетят в Эль-Магриб смотреть на верблюдов, а она присоединится к ним в пятницу, если удачно не выйдет замуж, пробыв после подиума еще два дня, без всех, одна, как верблюжья колючка в пустыне.

  К тому же она позволила распорядиться временем своих работников в субботу и в воскресенье, а это – власть над людьми и хорошее настроение.

  По ее виду никто не догадывался, что она не устала, но скрывай не скрывай, а ей нужно немного напрячь свое молодое тело, чтобы оно к показу выглядело дряблым и утомленным непосильной работой.

  Все девять часов до Monte-Karlo она и Trinity ожесточенно болтали, и Simona Mercedes торопливо во время беседы рассматривала свои зарисовки идеальных трусиков.

  Она оставила сто сообщений на автоответчике, их прочтут, когда офис в Poland откроется и еще сто сообщений оставила в Эль-Магриб по адресам, взятым наугад из телефонного справочника.

  В Monte-Karlo сейчас утро, для всего остального мира это слишком поздно.

  Simona Mercedes заплатила Trinity за встречу в аэропорту и за поездку десять тысяч евро.

  – Долг платежом красен! Я не нуждаюсь в деньгах, возьми сдачу! – Trinity засмеялась и дала Simona Mercedes сдачу – не глядя двумя руками из кожаного мешка извлекла кучу мятых банкнот и стала засовывать их в карманы Simona.

  Судя по картинкам, в сдаче было не менее пятидесяти тысяч евро.

  Жены миллиардеров дают больше, чем получают, а получают они всегда очень много.

  Первое интервью у Simona Mercedes только в полночь, у нее в запасе море времени, чтобы отдать распоряжения повару и собрать вещи для выхода в свет.

  Увидев здание отеля, Simona Mercedes вздрогнула.

  Тут был не ее дом, а что-то далекое и неприступное.

  Ей нравилось жить в дорогом номере, нравилась королевская роскошь, нравились элегантные раскованные работники отеля, она любила за завтраком встречаться с незнакомцами в ресторане.

  – В Monte-Karlo у тебя всегда растерянный вид, и я этим пользуюсь! – заметила Trinity, распахиваю свою шубу, а швейцар побледнел, узнав ее, и прикоснулся рукой к левой стороне груди.

  – Добро пожаловать к нам, мадемуазель Simona Mercedes!

  Мы всегда рады богатым молодым красавицам! – левый глаз швейцара косил на Simona, а правый на ее помощниц.

  Jacika уже распоряжалась относительно их ручной клади, устриц на завтрак, омаров на обед, осьминогов на ужин, и тут как раз подъехала Diana с тележками нагруженными контейнерами с бесценной коллекцией нижнего белья.

  Jacika торопливо, не считая, раздавала всем чаевые, досталось даже и ей самой, и Simona и Diana, а к Simona Mercedes вышел помощник владельца отеля, чтобы проводить ее в аппартаменты и показать, как работает новая джакузи, и сообщил Trinity, когда она должна вернуться с тысячью роз для Simona Mercedes.

  Simona Mercedes обычно завтракала поздно, а обедала рано, иногда обед сразу шел за завтраком, причем предпочитала огромные шумные рестораны, где ее все знали и поднимали вокруг нее праздничную суету, там она могла кушать изысканейшие деликатесы по тысячу евро за порцию.

  Она поднялась по серебряным ступеням крыльца, ее три раза прокрутило во вращающейся двери, и оказалась среди кричащей изысканной роскоши холла, где стоял огромный бассейн с акулами и водолазами, тут уж все знали, что она очень важная персона, все служащие кланялись ей, улыбались, дрожали от волнения, заместитель управляющего галантно шел чуть сзади, и Simona подозревала, что он больше думает об ее прелестях, чем о работе, провожал к апартаментам.

  Здесь общее внимание вызывало у Simona Mercedes досаду, потому что она хотела ходить по апартаментам обнаженная, а это невозможно, когда каждую минуту в номер кто-то заходит с фотоаппаратом, или на веревке спускается на балкон и подглядывает.

  Она обожала, когда вокруг нее суетились, но здесь, ее встречали настолько жадно и сердечно, и она натянуто улыбалась всем, гордо шествуя к апартаментам, в которых до нее пятнадцать лет прожил Принц Уэльский.

  В ее люксе были две гостиные, три спальни с прекрасными окнами на море, горы и на полярную Звезду, задернутыми древними индийскими коврами.

  Мебель антикварная баснословной цены, за эти деньги можно купить большой замок в Румынии, всюду золото, серебряные зеркала, канделябры из костей вымерших животных, огромная ванная комната с бесконечной ванной, в которой она способна плавать сутками.

  На столе ее любимые шоколадные медведи и зайцы, возвратившиеся из детства, и огромный букет хризантем – не менее тысячи свежесрезанных голубых цветов.

  За ее деньги здесь все ее балуют!

  Она чувствовала это, едва наступив на ногу управляющему отеля, и он не выказал признаков недовольства.

  Хотя ей предстояли встречи с сумасшедшими, она была счастлива, что проживет в отеле больше недели.

  Десять дней в атмосфере обожания восстановят силы даже мертвой, как бы ей не пришлось страдать в аду.