Текст книги "Эта любовь причиняет боль (ЛП)"

Автор книги: Nikita

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц)

Я не могу поверить, что они не были настоящими. Я оглядываюсь на него, размышляя о бабочках, которых я так люблю, не то, чтобы он даже заботился о том, что я должна сказать, но я все равно говорю это вслух, потому что это может быть последнее, что я когда-либо говорила кому-либо… и это такое печальное осознание. Мои последние слова будут обращены к тому, кто меня ненавидит.

У меня нет никого, кто бы меня любил, ну, кроме Мии… но я, наверное, никогда больше ее не увижу. Будет ли она скучать по мне? Она уже скучает по мне, раз меня не было какое-то время? Мысли о Мии причиняют еще большую боль моему и без того разбитому сердцу, и слезы снова накатывают на меня. Никто никогда не знал о моей одержимости бабочками, и если я расскажу об этом сейчас, по крайней мере, кто-то узнает обо мне одну мелочь.

«Раньше я любила бабочек, да и сейчас люблю, потому что они такие красивые и такие свободные… Они могут просто взмахнуть крыльями и полететь туда, куда захотят. Свобода – это единственное, о чем я когда-либо мечтал. Если я останусь с тобой, то никогда не буду свободен… – говорю я, когда из меня вырывается очередной всхлип.

С этими словами я вытягиваю руки и позволяю себе упасть назад как раз в тот момент, когда он бросается ко мне. Чувство падения я могу описать только как освобождение.

Мое тело ударяется о воду, боль мгновенная, как и холод. Я чувствую, что погружаюсь на дно, и это чувство мне слишком хорошо знакомо, всегда тонуть и никогда не уметь плавать.

Я продолжаю опускаться все ниже, мои легкие наполняются водой, и вскоре меня снова охватывает тьма, и все становится черным.

Интересно, всегда ли так спокойно, когда ты умираешь…

Я не знаю, где я, все, что я знаю, это то, что здесь так темно и одиноко. Такое ощущение, что я просто подвешена в небытии, которое и есть моя жизнь, вода поглощает меня, не позволяя подняться глотнуть воздуха. Я чувствую себя мертвой внутри. Я действительно мертва на этот раз? Это то место, куда люди попадают после смерти?

Я пытаюсь открыть глаза, но не могу, потому что они как будто приклеены, и я не могу пошевелить мышцами. Я думаю, что я мертва…

Я чувствую, как мое тело трясется, словно передо мной порхают бабочки. Они всегда такие красивые.

Спешите получить дефибриллятор…

Для чего это кому-то нужно? Хотела бы я иметь силы открыть глаза. Образ бабочек исчезает, когда вдруг я чувствую, что что-то хватает меня за ногу и утаскивает под воду. Я кричу, пытаясь уйти от того, что тянет меня вниз, но это бесполезно. Что-то крепко держит меня и не отпускает.

Я не могу сказать, что происходит, но это страшно. Я слышу хлопок в ухе от того, что меня полностью затянули, и я больше ничего не чувствовала. Рук на моих ногах, тянущих меня вниз, больше нет. Я смотрю в пространство передо мной, и оно пусто. Я стою в полной темноте.

Как только эта мысль покидает меня, яркие образы роятся передо мной, как слайд-шоу изображений, которые я никогда не хотела видеть снова.

Воспоминания врезаются в меня, словно тебя сбивает грузовик, и я возвращаюсь в прошлое…

Глава 12

Эддисон

Прошлое

– Папочка! Папочка! Я кричу, пока мои восьмилетние ноги бегут на полной скорости. Я только что играла на заднем дворе, но теперь я бегу внутрь с банкой в ​​руке, чтобы показать папе бабочку, которую поймала сама.

Я вбегаю на полной скорости в его кабинет, даже не постучавшись, прежде чем резко останавливаюсь. Я забыла, что он всегда говорил мне стучать, прежде чем войти сюда. У папы в кабинете есть люди, и мне не положено быть здесь, когда он не один.

Эти люди огромные и страшные. Я бросаюсь туда, где папа сидит на стуле за столом, и забираюсь к нему на колени. Я слышу тихий стон, исходящий от него, и думаю, что, должно быть, причинил ему боль, когда взобрался ему на ногу.

– Детка, что папа говорил тебе о том, чтобы заходить к нему в офис, когда у него гости?

– Прости, папа, – говорю я ему, поднимая стеклянную банку, чтобы показать ему мою бабочку. – Я просто хотела показать тебе свою бабочку, которую поймала сама, без посторонней помощи. Я не могу сдержать гордость в своем голосе, потому что я уже большая девочка, и мне не нужна помощь. Теперь я могу делать все сама. – Разве это не красиво?

Он хватает меня за талию, прежде чем поднять на руки и встать. – Я скоро вернусь, джентльмены, – говорит он мужчинам, сидящим на плюшевых кожаных стульях перед его столом.

Я утыкаюсь лицом в его шею, когда он выходит со мной на руках и ведет нас прямо на кухню. Он берет печенье с полки для охлаждения, шоколадную стружку, мое любимое, и протягивает мне. Я беру его у него и откусываю большой кусок своего печенья как раз в тот момент, когда мама входит на кухню.

– Держи ее подальше от моего офиса. Ты знаешь, что происходит, и мне не нужны вопросы, – строго говорит он ей. Думаю, он злится на меня за то, что я вбежал в его кабинет без предупреждения. – Ты должна следить за ней, но, похоже, ты даже не можешь справиться с такими простыми задачами!

Он поворачивается ко мне и слегка шлепает меня по заднице. Иди в свою комнату с мамой и оставайся там до конца дня и играй.

– Но, папочка, мне нужно поймать еще бабочек!

– Просто делай, как говорит папа, и не спорь, – говорит он гораздо строже, а я начинаю хныкать. Я хочу продолжать играть на улице. Ненавижу, когда меня отправляют в мою комнату. Я лучше буду играть на улице на солнце. Я бы хотел, чтобы у меня был брат или сестра, с которыми я могла бы играть. Может быть, когда я дома, все не было бы так скучно. Я стою и просто смотрю на него, не двигаясь ни на дюйм.

– Иди! он повышает на меня голос, и я смотрю на него, мои губы изгибаются по краям, и я смотрю на него со слезами, блестящими в моих глазах.

Он возвращается ко мне и заключает меня в свои объятия, быстро целуя меня в лоб. На этот раз он шепчет мне: —Иди с мамой, а я позже встану, чтобы искупать тебя. С этими словами он осторожно ставит меня на ноги и уходит, не сказав больше ни слова.

Как только он скрылся из виду, мать дергает меня за руки вверх по лестнице, и как только мы добираемся до моей комнаты, она грубо пихает меня внутрь. Я падаю на пол, а она просто смотрит на меня с ненавистью в глазах. Я не понимаю, почему она ненавидит меня, когда я так сильно люблю ее и папу.

Я сразу начинаю плакать. – Заткнись и перестань ныть. Оставайся в своей комнате до конца дня, пока твой отец не придет за тобой, – усмехается она. Всякий раз, когда дело доходит до чего-либо, касающегося моего отца и меня, тогда вся ее ненависть исходит из нее. Иногда я задаюсь вопросом, думает ли она, что папа любит меня больше, чем ее.

Это было бы невозможно, потому что она моя мама, а папы должны любить мам больше, верно?

– Хотела бы я рассказать тебе, что твой драгоценный папочка делал сегодня в своем кабинете, но он, вероятно, убьет меня, если я скажу тебе… но не волнуйся, через несколько лет ты точно будешь знать, что сегодня произошло в том кабинете в офисе. Она ухмыляется мне.

Обычно я стараюсь не позволять ее словам влиять на меня, когда она злится, но мне больно, когда она говорит мне все эти обидные слова, и еще больнее, когда я сталкиваюсь с ее ненавистью.

Некоторые люди думают, что в этом возрасте дети слишком малы, чтобы понимать такие вещи, как ненависть, но это не так. Дети умны и понимают гораздо больше, чем им кажется.

Единственное, чего я никак не могу понять, так это почему она меня ненавидит. Иногда, когда она смотрит на меня, мне кажется, что если бы она могла задушить меня до смерти, то наверняка бы это сделала.

Я стараюсь не позволять этому беспокоить меня, потому что все, что я действительно хочу делать, это играть со своими друзьями в школе и с моей няней Джулией. Она лучшая! Она играет со мной больше, чем когда-либо делала моя мама, и каждый день говорит, что любит меня.

Я никогда не устаю слышать это от Джулии или папы. Она была моей няней с тех пор, как я был ребенком, и она заботилась обо мне, как будто я был ее собственным ребенком, и я не могу представить жизнь без нее.

Она была единственной, кто находил время, чтобы пойти на мои школьные концерты, игровые свидания и даже дни рождения, не мои, потому что у меня никогда не было вечеринок по случаю дня рождения, а другие дети в моем классе, делали, я получала приглашение.

Мой отец мог покупать мне вещи, но только так он проявлял ко мне свою любовь. Ни у кого из моих родителей нет таких теплых и нечетких чувств ко мне. Пока намного позже, когда он захотел показать мне другую любовь.

Моя мать никогда не говорила мне, что любит меня, сколько бы раз я ни говорила ей, что люблю ее. Все, о чем она, кажется, заботится, это ее вечеринки, обеденные свидания в ее клубах и ее белая пудра. Я видела, как она нюхала его несколько раз, когда я кралась по дому после того, как должен был лечь в постель.

Пудра всегда поднимает ей настроение, и папа усердно работает, чтобы у нее были деньги, чтобы одеться, пойти куда-нибудь и даже купить ей пудру. Я знаю это, потому что однажды слышал, как он кричал ей это, когда они дрались.

Остаток дня я провожу, играя со своими куклами, а когда становится скучно, ложусь на кровать и смотрю мультики по телевизору. Я смотрю «Свинку Пеппу», это один из моих любимых сериалов, потому что мне нравится, как Пеппа говорит. Звучит так забавно, что я не могу не хихикать каждый раз, когда смотрю его. После нескольких серий «Свинки Пеппы» появляется София Прекрасная, и я визжу. Это мой любимый мультфильм всех времен, потому что София – принцесса, и я тоже принцесса! У меня есть несколько платьев, таких же, как те, что София носит в моем шкафу. Это определенно должно означать, что я тоже принцесса, верно?

Я люблю играть в переодевания со своими платьями принцессы, но всякий раз, когда мама видит меня в них, особенно если мы никуда не идем, она всегда кричит на меня. Я не знаю, почему ее так волнует, надену ли я один, чтобы играть в переодевание, ведь у меня их так много!

К тому же, у меня в углу комнаты стоит огромный домик-замок, который папа подарил мне на день рождения в этом году. Видете? У меня даже есть замок. Я еще немного играю и смотрю больше своих любимых мультфильмов, и незадолго до обеда в мою комнату заходит папа, чтобы приготовить меня к ужину.

Он садится на мою кровать и тянет меня к себе на колени. – У моей принцессы сегодня был хороший день? Видишь? У тоже принцесса!

Я скрещиваю руки на маленькой груди и дуюсь на него. Я все еще злюсь на него за то, что он накричал на меня сегодня утром. – Нет, не говорил, папа. Ты накричал на меня, когда я просто хотела, показать тебе свою бабочку.

Я задыхаюсь, прежде чем спрыгнуть с его колен и подбежать к банке, которая стоит у меня на тумбочке. Я совсем забыл о своей бабочке. Когда я беру банку, я встряхиваю ее, потому что бабочка внутри не шевелится. Слезы мгновенно наворачиваются на мои глаза, и я бегу обратно к папе, чтобы показать ему свою банку.

Он смотрит на нее, а я стою и жду, когда он скажет мне, что с моей бабочкой все в порядке.

– Ах, детка, ты не дала ей воздуха, поэтому она умерла. К этому моменту слезы текут по моему лицу.

– Но я не хочу, чтобы она умерла!

– Не волнуйся. Если ты пообещаешь перестать плакать, я завтра отведу тебя на улицу, чтобы поймать еще немного.

Он вытирает мои слезы, и я прижимаюсь к нему и изо всех сил стараюсь остановить остальные слезы, которые пытаются вырваться наружу. – Пошли, давай приготовим тебе ванну, чтобы мы могли спуститься вниз поужинать.

Он встает и идет в ванную в моей комнате, и он наполняет ванну для меня. Мама никогда раньше не купала меня. Раньше Джулия купала меня каждый вечер перед ужином, но когда в этом году мне исполнилось восемь, папа взял на себя купание.

Однажды я слышал, как Джулия говорила ему, что может продолжать это делать, и что с его стороны было бы неправильно купать меня, но он твердо сказал ей нет, что с этого момента он будет делать это. С того дня я больше ничего не слышал на эту тему, но я заметил, что Джулия, кажется, всегда внимательно следит за мной в эти дни, когда она со мной.

После того, как он наполняет ванну пеной – на бутылочке изображена принцесса, так что это моя любимая – папа жестом приглашает меня подойти к нему поближе, и я радостно подскакиваю и встаю перед ним.

Он стягивает мое платье через голову; это то, которое я носила весь день сегодня. На моем платье грязные пятна, и я надеюсь, что он не рассердится на меня за то, что я испортила платье. Он сказал, что маленьким девочкам всегда нужно следить за тем, чтобы они оставались чистыми. После того, как мое платье снято, он стягивает с меня нижнее белье. Я смотрю, как он осматривает мое тело, и не слишком много думаю об этом, потому что он делает это каждую ночь.

Он говорит мне залезть в ванну, и я забираюсь туда. Как только я забираюсь туда, я играю с пузырями, пытаясь лопнуть большие. Папа берет тряпку и начинает намыливать мое тело. Его рука проходит весь путь от моего лица до кончиков пальцев на ногах, а затем жестом предлагает мне раздвинуть ноги, чтобы он мог помыться между ними.

Он бросает мочалку в ванну и использует свои руки. Я чувствую, как его пальцы касаются моих интимных мест, а затем он немного потирает их пальцами.

– Папочка! Я ною, пока он продолжает тереться. – Все мои пузыри исчезнут, если ты не поторопишься, и тогда я больше не смогу с ними играть.

Он толкает палец немного, но не слишком далеко. Это просто немного, когда он чувствует себя некомфортно, но не болит, затем он немного скручивает его, прежде чем вытащить и окончательно потереть снаружи, прежде чем похлопать меня прямо там.

Это случилось, когда он впервые принял мою ванну, и когда я спросила, почему Джулия никогда не делала этого со мной, он сказал, что это просто то, что папы делают для своих маленьких принцесс. Я чувствовала, что с его стороны было неправильно прикасаться к тому, что он называл моей частью принцессы, но я не знала, что делать.

Итак, каждую ночь это был наш маленький ритуал, когда он купал меня. Иногда он даже рассматривал его вблизи. Он заставлял меня сидеть на краю ванны, а сам разжимал губы пальцами и смотрел на нее. Я попыталась вывернуться, но он был намного сильнее меня и всегда удерживал меня на месте.

Иногда он просовывал палец внутрь, когда усаживал меня на край ванны, и когда я спрашивала, почему он это делает, потому что его пальцы были толстыми, и иногда это причиняло боль. Он говорил мне, что должен удостовериться, что папина маленькая принцесса все еще девственница, и что он должен хорошо очистить мои части принцессы.

Я не понимала, что значит быть девственницей, но ему это казалось важным. Так что я просто молчала, чтобы не злить его всякий раз, когда он проверял девственность.

Когда он заканчивал и вынимал палец, он всегда облизывал его и говорил, что на вкус он такой же сладкий, как девственник. Мое лицо краснело каждый раз, когда он это делал, потому что мне казалось, что он не должен был этого делать.

К счастью, сегодня он не заставил меня встать на край ванны. Он вытаскивает меня, когда я вымыта, и заворачивает полотенце вокруг меня, прежде чем поднять меня на руки и проводить нас обратно в мою комнату. Он помогает мне надеть трусики, а затем пижаму принцессы, прежде чем снова взять меня на руки.

– Папа не может дождаться того дня, когда он сможет заявить о девственности своей принцессы, – говорит он мне. Я не понимаю, что он имеет в виду, утверждая, но что-то в глубине моего сознания подсказывает мне, что это должно меня беспокоить.

Когда мы пробираемся на кухню, я вижу, что сегодня у меня есть любимое блюдо на ужин: куриные наггетсы с динозаврами и макароны с сыром. Я мгновенно настроилась съесть наггетсы и уже забыла свои прежние мысли.

Я играю со своими динозаврами перед тем, как откусить им головы, потому что это лучший способ их съесть. Это так весело. Как только я заканчиваю есть, папа вытирает мне лицо и моет руки, прежде чем я готова к тому, что он уложит меня в постель. Мы добираемся до моей комнаты, и он укрывает меня, прежде чем поцеловать в лоб, и я мгновенно засыпаю.

На следующий день он сдержал свое обещание и снова вывел меня на задний двор, чтобы поймать еще бабочек. Наш задний двор огромен, так как лес находится прямо за границей участка, много места и еще больше бабочек, которых можно поймать.

Я ловлю довольно много, и папа остается снаружи со мной дольше, чем я думала. Как только мы помещаем бабочек, которых я уже поймала, в контейнер, он тянет меня к себе и усаживает к себе на колени.

– Когда-нибудь папа сделает то, чего ты не поймешь, но он должен это сделать, потому что он не может избавиться от побуждений, понимаешь?

Я не понимала, о чем он говорит, но все равно киваю, потому что все еще чувствую себя счастливой, что он сдержал свое обещание, данное нам сегодня, ловить бабочек.

Это было последнее прекрасное воспоминание, которое я когда-либо имела с моим отцом.

Неделю спустя, наступил день “приводите детей на работу”, и я очень рад, что буду работать с папой, потому что я впервые иду с ним и могу провести с ним целый день. Он сказал, что раньше я была недостаточно взрослой, так что теперь, когда мне восемь, я уже большая девочка.

Кроме того, он сказал, что сегодня мне нужно встретиться с кем-то особенным. Интересно, кто это мог быть и почему они просто не пришли в дом. Папе принадлежит компания, в которой он работает, так что сегодня будет веселый день. Сегодня я могу делать все, что захочу.

Когда мы подходим к его кабинету, я вижу, что здесь работает много людей, вау! Это место огромно, и мы так высоко в небе! Здесь куча других детей, все разного возраста, насколько я могу судить. Сегодня я, наверное, заведу новых друзей.

Мы идем прямо в его кабинет, и он говорит мне, что после его встречи я смогу поиграть с другими детьми на улице. Я согласна, потому что сегодня хочу быть для него хорошей девочкой.

Я провожу большую часть утра, сидя на диване, перед которым стоит небольшой столик, раскрашенный в папиные офисные раскраски. Он заставил одного из своих сотрудников принести мне книжку-раскраску и мелки, чтобы занять меня.

Около одиннадцати в кабинет папы вошел мужчина и сказал мне, что пришло время его встречи, так что я должна сидеть тихо в углу и продолжать рисовать.

Вошедший мужчина выглядел примерно того же возраста, что и мой отец, и когда он посмотрел на меня, я не мог не откинуться на свое место. Я не знаю, что это было, но что-то в нем заставило меня нервничать, и я боялась его.

Но я старался не показывать этого, потому что папа сказал не перебивать. Я помню, как взгляд мужчины скользнул по моему телу, и я почувствовала, как по всему телу пробежала дрожь. Я старалась не смотреть на него и просто сосредоточился на своей раскраске.

Встреча длилась больше часа, и когда мужчина, наконец, был готов уйти, он подошел ко мне и сказал самую странную вещь, и я не знала, что он имел в виду.

– Не могу дождаться встречи с тобой через несколько лет…

Мой отец пожал руку этому человеку, прежде чем он, наконец, вышел из своего кабинета. Я была сбита с толку и не знала, что думать. Я продолжала думать о том, что сказал мужчина, но это странное чувство снова охватило меня. Тот самый, который напал на меня, когда мой отец сказал мне, что ему не терпится заявить права на мою девственность.

Я была слишком напугана, чтобы спросить его, что имел в виду этот человек, поэтому я просто молчала, мой маленький разум работал сверхурочно, задаваясь вопросом, что он имел в виду, говоря, что не может дождаться встречи со мной через несколько лет. Разве он только что не видел меня?

Мне это показалось странным, потому что я его не знала, так зачем мне снова видеть его через несколько лет?

В конце концов я отпустила эту мысль, потому что папа сказал мне, что сегодня я наконец-то могу пойти поиграть с другими детьми.

В то время я не знала, что единственная причина, по которой мой отец привел меня в свой офис, заключалась в том, что он хотел, чтобы этот человек как следует рассмотрел меня, чтобы увидеть, за что он платит.

Время шло, в нашем доме все менялось. Я не могу точно сказать, когда я это заметила, но изменение сделало все другим. Папа был более вспыльчив с мамой, и в конце концов этот гнев перешел на меня.

Он много работал, и когда бы он ни был дома, он никогда не был в хорошем настроении. Он начал чрезмерно пить и даже принял белый порошок, запах которого я видела у своей матери. Только позже я узнала, что это был за белый порошок, для чего его использовали и что это были наркотики: кокаин, если быть точным.

Сначала, когда все изменилось, меня это не пугало, но когда дела постепенно шли все хуже и хуже с их действиями, я не хотела больше находиться рядом с ними.

Я научилась быть скрытной, чтобы узнать, что с ними происходит. Я кралась по дому, когда не хотела, чтобы меня видели, и узнала много важной информации, которую не должна была знать. Как тот факт, что мой отец сказал, что у него есть люди, которые заплатят хорошие деньги, чтобы использовать меня.

Использовать меня? Что, черт возьми, это вообще значило? Для чего они будут использовать меня? Деньги для меня?

Моя мать с готовностью соглашалась со всем, что он говорил. Он рассказал ей о человеке по имени Венеро и о том, как они вместе заключали сделку, и попросили меня в качестве оплаты. Он сказал им, что вернется за оплатой, когда будет готов, а пока его место займет его сын.

Его слова сбили меня с толку, но также и напугали, потому что зачем кому-то хотеть меня в качестве оплаты и что это вообще значило?

Мой отец, казалось, полностью изменился за последние несколько лет, и я знала, что это произошло из-за его бизнеса в сочетании с тем фактом, что он стал больше пить, а теперь еще и принимал наркотики.

Чаще всего моя мать в эти дни всегда была под кайфом и с трудом могла функционировать самостоятельно. Она вызывала у меня отвращение своими действиями, потому что, когда она была под кайфом, она терлась о мужчин, которые были у моего отца в доме, и по какой-то странной причине ему было все равно.

Возможно, мне следовало спросить себя, почему его не волнует то, что она делает, но эта мысль никогда не приходила мне в голову.

Она по-прежнему смотрела на меня с ненавистью, и с годами ее ненависть выросла в десять раз. Тем временем мой отец смотрел на меня с некоторым блеском в глазах. Он выглядел так, как будто хотел сожрать меня. Это вызывало у меня озноб в большинстве дней, и когда он был дома, я старалась держаться от него как можно дальше, будучи невидимой.

Теперь, когда я стала старше, я поняла, что он смотрел на меня так, как не подобает отцу смотреть на свою дочь. Он посмотрел на меня с желанием.

Когда его поведение изменилось, и он усвоил свои вредные привычки, тогда же изменилось и его отношение ко мне. Он всегда злился и кричал на меня за все, и все, что я когда-либо делала, не было для него достаточно хорошим. Он эмоционально подавлял меня, и моя мать делала то же самое, дразня меня и говоря, что я больше не маленькая принцесса папы, а просто еще одна глупая девчонка.

Она даже с большим удовольствием сообщила мне, что мое время скоро придет. Что часы уже тикают. Я не знала, что она имела в виду, но я не позволила ее словам повлиять на меня, потому что я давно перестала нуждаться в ее одобрении.

Вещи не становились физическими до моего четырнадцатого дня рождения. Я помню, как проснулся утром в день своего рождения и не почувствовал ничего близкого к возбуждению. Все, что я чувствовала, это ужасную лужу внизу живота, когда я проснулся.

Я проснулся от кошмара, где я видел все в ярких цветах. Этот сон казался таким реальным, я была в агонии и боли, и я не понимала, что было причиной этого, но на заднем плане я слышала, как моя мать кудахчет, как одна из тех ведьм, которые почти всегда появляются во всех диснеевских фильмах. Это был самый странный кошмар, который у меня когда-либо был, и мое подсознание говорило мне бежать и никогда не оглядываться назад. Не имея ни малейшего представления, что делать с таким сном, я просто продолжала свой день как обычно. Я встала, оделась и собралась в школу, как и в любой другой день.

Я и не подозревала, что именно тогда все действительно изменится к худшему, и моя жизнь уже никогда не будет прежней.

Когда в тот день занятия закончились, я разговаривала с Заком на улице, ожидая, пока мой отец придет и заберет меня. Мы смеялись, и я помню, что чувствовала себя такой счастливой, когда он разговаривал со мной, потому что я была в него влюблена. Это был первый раз, когда он заговорил со мной, и я была вне себя от волнения, хотя и пыталась обуздать его, потому что не хотела, чтобы он подумал, что я сумасшедшая.

Когда мой отец подъехал к школе, я поднял глаза и сразу же увидел, как изменилось выражение его лица, что заставило мое собственное измениться, потому что я поняла, что что-то не так. Его взгляд остановился на том месте, где Зак держал меня за руку, и я быстро отпустила его, попрощавшись и сказав, что увижу его на следующий день, прежде чем помчаться, чтобы сесть в машину.

Когда я села в машину, атмосфера была наполнена напряжением, и я могла видеть, как его челюсть дергалась от едва сдерживаемого гнева на лице, а его рука так крепко сжимала руль, что его рука побелела. Он ничего не сказал, просто вылетел из ада, как летучая мышь, и помчался всю дорогу домой, даже не обращая внимания на правила дорожного движения, так сильно давя на газ, что я подумала, не пытается ли он убить нас, безрассудно ведя машину.

Когда он припарковался перед нашим домом, я вышла, по-прежнему ничего не сказав, потому что он, казалось, все еще был в настроении, и я подумала, что лучше держать рот на замке, чтобы избежать конфликта, особенно когда он был в таком бешенстве.

Как только я поднялась по лестнице и вошла в фойе, я услышала его прямо позади себя. У меня даже не было времени спросить его, что случилось, потому что он схватил меня за шею сзади и сжал так сильно, что я захныкала.

– Ты делаешь мне больно, папа! Именно тогда он начал кричать на меня и называть меня маленькой шлюхой.

– Кто был тот маленький придурок с тобой перед школой? Ты его трахнула? он так кричал, что даже не дал мне возможности ответить, потому что начал тащить меня из комнаты.

Что это был за вопрос? Разве мне не разрешалось иметь друзей? Только потому, что ты говорил с кем-то, это означало, что ты трахнула их? У него точно где-то болтается. Почему он заботится обо мне, когда он должен заботиться о моей маме, которая, вероятно, трахалась с ним?

– Это просто мой друг из класса, – говорю я, но он сейчас так зол, что даже не слушает меня.

Мы прошли мимо моей матери на выходе из фойе, и она просто смотрит на меня, ухмыляясь. Она выглядит чертовски высоко, и Боже, как я ее ненавидела. Не думаю, что мне когда-либо еще так сильно хотелось ударить кого-нибудь по лицу. Она даже не делала ничего, чтобы помочь мне.

Отец все тащил меня за собой, и тут я увидела, что мы спускаемся в подвал. В подвале только одна стена была заполнена вином, а остальная часть комнаты была пуста. Это был не обычный винный погреб, потому что посреди комнаты стояло несколько столов и стульев. Интересно, для чего он их использовал, потому что это были не обычные столы или стулья, а металлические.

Здесь было немного холодно, и я почувствовал, как по телу побежали мурашки. Как только мы вошли туда, он так сильно оттолкнул меня, что мое тело врезалось прямо в край стола. Мое бедро ударилось о его край, и мгновенная боль пронзила мои кости, когда он повторил – ну, не повторил, потому что, блядь, выкрикнул это – свой вопрос мне. Я попятилась от стола и от него, но он, казалось, не заметил, потому что был слишком занят, позволив своему гневу поглотить его.

– Ты его трахнула!!! Когда я не ответила ему достаточно быстро, он еще больше разозлился. – Ответь мне!! И прежде, чем я успела произнести хотя бы слово, он подошел ко мне и так сильно ударил меня по лицу, что все мое тело скрутилось, и я упала на пол от его удара.

Черт, это дерьмо было таким твердым, что разорвало мне губы, а по подбородку капала кровь. Это ошеломило меня, когда я сидела с ладонью на лице, а другой рукой вытирал кровь с подбородка. Это был первый раз, когда он приложил ко мне руку с такой грубой силой, и я не знала, что с этим делать.

– Нет, я этого не делала! Я закричала ему в ответ, потому что сейчас мои эмоции вышли из-под контроля из-за всплеска адреналина, вызванного этой пощечиной.

– О, так ты думаешь, что теперь можешь возражать мне? Ты глупая маленькая шлюха?!

– Я не шлюха, как твоя ебаная дура-жена! И это было худшее, что я могла ему сказать, потому что его гнев поднялся еще на одну ступеньку.

Он подошел ко мне и поднял меня с пола за шею. Он сжал меня так сильно, что я почувствовала, как мне перекрыли воздух. Я схватила его руки за шею и попыталась оторвать их от себя, но это было бесполезно. Я даже пыталась вцепиться в них, но, черт возьми, он был сильнее меня.

Когда я увидела точки в своем видении, он отпустил мою шею, и я подумала, что, может быть, все кончено, но он просто схватил меня за руки и связал их веревками прямо над моей головой. Хм, раньше я их даже не замечала.

Как только он крепко закрепил их, он сорвал с меня одежду, прежде чем снять ремень со своих штанов. Как только его ремень был снят, он сложил его пополам и снова повернулся ко мне лицом. Он не мог не смотреть на мое обнаженное тело, и мне хотелось спрятаться от его блуждающих глаз.

– Что я говорил тебе о разговорах с мальчиками и о том, как позволять им прикасаться к тебе? Тебе нравится быть маленькой шлюхой?

– Папа, клянусь, я ничего не делала! Мы только что говорили о школе!!

– Я, блядь, сказал тебе, что имею право требовать твоей девственности. Ничей чужой! Тебе повезло, что время еще не пришло, потому что ты бы уже попробовала мой член. Я наконец-то понял, что такое девственность и вся эта чушь, которую он мне изливал с тех пор, как мне исполнилось восемь лет, спасибо тебе, интернет. Я имею в виду, что каждый подросток начинает интересоваться этими вещами, и он говорил мне эту фразу столько раз, что я должна была понять, что он имел в виду.

О да, он был чертовски бредовым, потому что это не то, что вы делаете со своей дочерью.

– Ты не в себе, потому что хочешь этого, потому что это не твое и никогда не будет твоим!

– Ах, да? И кто меня остановит? Ты? Твоя мать? Думаешь, ей не похуй, что я с тобой делаю? Он хватает меня за лицо и сжимает так сильно, что у меня начинает болеть челюсть.