Текст книги "Эта любовь причиняет боль (ЛП)"

Автор книги: Nikita

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

Мои мысли возвращаются к той ночи, должно быть, в миллионный раз…

Я бросила записку, как только прочитала ее. Дерьмо! Этого не может быть! Я проделала весь этот путь не для того, чтобы перестроить себя и оставить позади все, что они сделали, только для того, чтобы какой-то идиот пришел и снова все испортил… Я так много работала, чтобы преодолеть все то дерьмо, которое съедало меня заживо, и больше не вернусь в то время.

Как только я снова собралась с мыслями, я быстро вскочила на ноги, даже не удосужившись проанализировать записку, потому что у меня была паническая атака. Мне нужно было убраться отсюда к черту и быстро, прежде чем я окажусь в мешке для трупов или в тюрьме.

Я начинаю уходить, но потом оборачиваюсь и хватаю записку, потому что у кого-то плохое чувство юмора, и я не могу оставить ее для улики с моим именем.

Я пыталась очистить рвотные массы, потому что не была уверена, можно ли вообще получить образцы ДНК из рвотных масс, но я не рисковала. Меня так тошнило от одной мысли о том, что я собираюсь сделать, но он уже был мертв, и я ничего не могла сделать для него сейчас.

Я даже не знала, как давно он мертв или как долго я здесь. Я возвращаюсь к телу Никко прямо перед тем, как уйти. Люди могут подумать, что оставлять здесь одного из моих лучших друзей – это ужасно, но я должна была это сделать. Я должна была спасти себя, пока меня не обвинили в том, чего я, вероятно, не совершала.

Я никогда больше не буду той беспомощной девочкой, какой была в молодости. Я дала себе клятву, что больше не позволю этому случиться, и если это когда-нибудь случится, я буду бороться до последнего вздоха, чтобы снова победить.

Я становлюсь на колени рядом с головой Никко, прежде чем поцеловать его в лоб. Слезы моментально катятся по моим щекам, когда вырываются новые рыдания. Почему я должна продолжать так страдать? Почему все должно обернуться ужасно неправильно именно тогда, когда я думаю, что все должно стать лучше?

– Мне чертовски жаль, что это случилось с тобой. Если я была тем, кто сделал это, то я никогда не смогу простить себя, но если это был человек, который оставил мне ту записку, то я обещаю, я заставлю того, кто сделал это с тобой, заплатить.

Мои рыдания душит меня, мешая дышать, но я знаю, что мне пора уходить. – Мне чертовски жаль, что я должна оставить тебя здесь одного.

С этими словами я встаю на дрожащие ноги, прежде чем рвануть с места с зажатой в руках запиской, ища выход в этом безлюдном месте, и когда наконец нахожу его, то вырываюсь через дверь на холодный ночной воздух и бежать бегом…

Когда я вернулась домой той ночью, я была рада, что Миа не дома. Я быстро достала запасные ключи из-под растения у входной двери, руки у меня так тряслись, что мне потребовалось несколько попыток, прежде чем я смогла вставить ключ в дверь и открыть ее.

Как только я попала внутрь, я бросилась в свою комнату и сорвала с себя окровавленную одежду так быстро, как только могла, прежде чем прыгнуть в душ. Я смотрела, как кровь кружилась в канализации, а слезы продолжали течь по моему лицу.

Не могу поверить, что Никко мертв! Блять! Миа…

Когда Мия узнает о его смерти, она потеряет свой рассудок. Я плачу еще сильнее из-за своей подруги, потому что она этого не заслуживает. Она не заслуживала того, чтобы ее втягивали в драму моего прошлого, и Никко тоже. А теперь он мертв из-за меня. В глубине души я знаю, что не убивала его, я просто это знаю.

Я должна была просто держаться особняком и не заводить друзей. Жизнь была бы намного проще, если бы из-за меня никто не пострадал.

Когда я вышла из склада, возле двери стояла машина, в которой лежали ключи, знаю, наверное, было подозрительно, что там находится машина, но я даже не задумалась о том, чья это машина или даже почему она там оказалась. Я просто вскочила и уехала оттуда. Я припарковала его на заправке примерно в трех кварталах от дома и остаток пути прошла пешком.

Я пошла по переулкам, ведущим к нашему дому, и бежала всю дорогу домой. Слава богу, эти переулки пусты. Там был странный бомж, но никто из них не обращал на меня внимания.

Как только я закончила принимать душ и надела пижаму, я услышала шум внизу и чуть не испугалась, думая, что кто-то, должно быть, уже нашел меня. Свою окровавленную одежду я спрятала в сумку, которую надо было не забыть выбросить утром.

Я услышала, как Мия звонит наверх, спрашивая, здесь ли я, и тут же почувствовала облегчение, что это она, а не какой-то психопат, преследующий меня сейчас.

Я спустилась вниз, и как только я достигла нижней лестницы, меня охватили огромные объятия. Объятия Мии напоминали возвращение домой после долгих лет отсутствия.

– Где ты, блять, была?! Я так волновалась! Я очнулась в больнице, потому что кто-то подмешал напитки и еду на вечеринке, и все потеряли сознание. Полагаю, кто-то сразу после этого вызвал полицию, и им пришлось разделить всех по больницам из-за того, что в доме было много людей.

Слава богу, Миа была болтуном, потому что теперь у меня появился предлог, чтобы дать ей повод. – В какой больнице вы были?

– Христос. А когда я вышла на следующий день, я повсюду искала тебя и Никко. Я не могла даже смотреть ей в лицо прямо тогда, потому что чувствовал себя таким виноватым.

– О, эм, я был в Метро…

– Я только что снова искала вас двоих, а потом стало поздно, так что это объясняет, почему я не смогла вас найти. Метро должно было стать моей первой остановкой утром. Прошло четыре дня с тех пор, как это дерьмо случилось, так что я не понимаю… Я посмотрю, смогу ли я связаться с братом Никко, чтобы помочь мне найти его, или, может быть, он тоже в Метро?

– Четыре дня?! Черт возьми, я пропала на четыре гребаных дня! Вся эта ситуация – просто еще одна хуйня эпических масштабов.

Я просто надеялась, что смогу найти ответы до того, как мне станет хуже. Мне нужно знать, что произошло, и почему этот загадочный человек нацелился на меня, и почему они вообще убили Никко…

Было уже поздно, поэтому Миа сказала, что утром поговорит с его братом, чтобы помочь узнать, в какой больнице он находится. Я хотела сказать ей, что она не найдет его ни в больнице, ни даже живым, но просто не могла. Я не нахожу в себе мужества вымолвить хоть одно слово из моих уст. Я не хотела, чтобы у нее сложилось неправильное впечатление… ну, вы знаете, когда ее лучшая подруга убила любовь всей ее жизни.

Мы прошли в гостиную и обе сели на диван. Миа обняла меня и заключила в свои объятия. Телевизор работал на очень низком уровне фонового шума, пока мы обе сидели, погрузившись в собственные мысли.

После нескольких минут тишины Миа вскакивает со стула, заставляя меня упасть, прежде чем я слышу ее громкий вздох. Все происходит одновременно. Она начинает кричать, по ее щекам текут слезы, ее глаза прикованы к телевизору.

Я поднимаю голову, чтобы увидеть, что могло вызвать такую ​​реакцию, и вся кровь отхлынула от моего лица. Громкие заголовки привлекли мое внимание, и Мия сейчас рыдает. Я чувствую оцепенение, потому что это все моя вина.

Труп Никколо Манчини нашли на заброшенном складе…

Более подробная информация появится, как только у нас будет больше информации.

Две недели спустя

Прошло две недели с тех пор, как я проснулась вся в крови Никко, и неделя с его похорон. У меня сегодня работа, и, честно говоря, у меня нет сил продолжать свою жизнь. Вес смерти Никко давит на меня вместе со всеми воспоминаниями, которые она вызвала.

Поскольку у меня больше нет больничных, потому что я израсходовала их все за последние две недели, мне нужно убедиться, что я пойду, если я не хочу, чтобы меня уволили.

Я даже не могла пойти на похороны Никко из-за чувства вины, которое поглощало меня. Мне пришлось придумать оправдание, сказав Мии, что я не могу пойти на похороны, потому что вид его мертвого тела может вызвать воспоминания из прошлого.

Фальшивое прошлое, в котором умерли мои любящие родители, и вид любого мертвого тела заставлял меня чувствовать, что я теряю их снова и снова. Очевидно, это была куча чуши, потому что я не могла сказать ей правду.

Я чувствовала себя таким дерьмовым другом, потому что не могла быть рядом, чтобы поддержать ее в самое тяжелое время в ее жизни.

Но я не могла быть там и смотреть на его тело, зная, что я могла быть или не быть причиной того, что он был в том гробу. Это было бы слишком, и я, вероятно, сошла бы с ума. Мои родители не довели меня до безумия, но у меня было предчувствие, что это может случиться. Меня пытались сломить, но каким-то образом я осталась сильным и не дала им победить.

Кроме того, я не хотела быть там на случай, если человек, который написал ту записку, тоже был там. Семья Никко тоже была бы там, и я не могла быть рядом с ними, зная, что я сделала. Я больше не чувствовала себя в безопасности, и я не знаю, что случилось бы, если бы я пошла туда.

Мия изменилась с тех пор, как вернулась с похорон. Как будто она потеряла часть себя, и я даже не могу ее винить, потому что Никко был любовью всей ее жизни.

Я тоже не была прежним, потому что Никко нашел способ погрузиться в сердце, которое, как я думала, больше не существует, и теперь мне кажется, что после его отсутствия осталась огромная зияющая дыра. Я почти не видела Мию всю неделю, потому что она была заперта в своей комнате.

За последние две недели она выходила из своей комнаты всего несколько раз и выглядит такой разбитой, и я никогда раньше не видела ее такой. Хотела бы я утешить ее, но мы обе жили в своих мирах. Мы оба страдаем, хотя и по разным причинам.

Я смотрю на свой телефон и вижу, что мне пора собираться на работу. Одеваясь, я продолжаю думать о том странном ощущении, которое возникло у меня внизу живота с тех пор, как я проснулась этим утром.

Вы когда-нибудь просыпались с чувством, когда вы просто знаете, что вся ваша жизнь вот-вот изменится? Тот, где вы чувствуете, что вот-вот произойдут ужасные вещи. Я пыталась стряхнуть его все утро, но он все еще здесь, сводя меня с ума.

Вы могли бы подумать, что к настоящему времени я уже привыкла к плохим вещам, происходящим со мной, судя по моему послужному списку, но нет… Я все еще чувствую, что вселенная хочет меня достать.

Мне просто нужно сделать перерыв, а потом спать десять лет подряд. Вся моя душа просто устала.

Прежде чем приступить к работе, мне нужно зайти на кладбище, потому что с тех пор, как его похоронили, я не нашла в себе смелости посетить его могилу. Однако сегодня я решила, что мне нужно встретиться с этим демоном незнания того, что произошло, и просто навестить его. Как только я добралась туда, я легко нашла его могилу. Я принесла цветы и положила их туда, прежде чем посмотреть на его надгробие. Не могу поверить, что его имя есть на одном из них.

Как обычно, когда я думаю о нем, по моему лицу текут нескончаемые слезы, и прежде чем я успеваю это заметить, я так сильно рыдаю. – Мне очень жаль, что я оставил тебя там совсем одного, надеюсь, ты сможешь меня простить, – говорю я пространству, надеясь, что где бы он ни был и, если загробная жизнь вообще существует, что он сможет меня простить.

– Они бы нашли меня, если бы я осталась, и я не могу вернуться к той жизни, и я не могу попасть в тюрьму за убийство, которого я не совершала. Я рыдаю до тех пор, пока во мне больше не остается слез, которые я могла бы пролить. К тому времени, когда я закончила и готова уйти, мое сердце чувствует себя тяжелее, чем было до того, как я пришла сюда.

Когда я встаю с травы, я чувствую, как волосы на моей шее встают дыбом, и мне кажется, что за мной наблюдают. Я осторожно оглядываюсь и не замечаю ничего необычного, но я не жду, чтобы увидеть, что означало это чувство. Я тороплюсь и выхожу оттуда, прежде чем идти на автобусную остановку, чтобы добраться до работы.

Как только я приступаю к работе, я погружаюсь в нее и стараюсь чем-то занять себя, чтобы не думать о том, что моя жизнь снова идет не так, как надо. Такое ощущение, что меня отягощают тяжелые грузы, которые тянут меня вниз, и чем сильнее я пытаюсь подняться, чтобы вдохнуть воздух, тем сильнее меня тянет вниз.

Два часа проходят как в тумане, и за это время все замедлилось, и мой разум успел побродить. Все это испытание вернуло воспоминания о прошлом, о котором я хотела бы забыть.

– О, детка, тебе так хорошо! – говорит он, входя и выходя из меня. Я пытаюсь убежать в свой разум, потому что все мое тело болит, хотя в этом нет ничего нового. Моя жизнь – это вечный цикл боли, и агония – единственное, что я знаю за последние несколько лет.

Они проявили ко мне такую ​​жестокость, какой я никогда раньше не знала, и у меня никогда не будет времени исцелиться, прежде чем я снова столкнусь с ними лицом к лицу. Я чувствую острый укол на лице, когда мой мозг регистрирует, что меня только что ударили.

Должно быть, он заметил, что я ускользаю, пытаясь проникнуть в свою голову, и таким образом он возвращает мое внимание к себе и к тому, что он делает с моим телом. Он всегда замечает, когда я не полностью здесь, и я ненавижу его за то, что он всегда может читать меня, особенно когда я этого не хочу. Думаю, он не так глуп, как кажется.

– Я так давно хотел тебя, детка, – говорит он мне, и я морщу ему нос. Несмотря на то, что я ненавижу это и знаю, что это неправильно на многих уровнях, это происходит уже так давно, что всякий раз, когда я промокаю, это ужасает меня до бесконечности.

Я никогда не чувствовала себя такой отвратительной, как сейчас. Мне так стыдно за то, что я промокла, когда я знаю, что не должна этого делать, и когда я знаю, что это неправильно. Как моя жизнь стала такой? Я должна была сбежать, когда у меня был шанс…

– Извините Мисс? Я вырываюсь из своих мыслей, когда покупатель передо мной привлекает мое внимание.

– Мне очень жаль, что я могу вам предложить?

– Просто большой черный кофе. Спасибо. Я вношу его заказ, и через минуту он готов, и я передаю его ему.

Я ненавижу, когда у меня возникают воспоминания о времени, которое я бы предпочла не вспоминать. Эти воспоминания всегда случаются в самый неподходящий момент. Эти прогнившие до мозга костей человеческие существа получили все, что заслужили, и я надеюсь, что они сейчас горят в аду. Вздохнув, я просто возвращаюсь к работе и отодвигаю эти мысли на задний план.

Последние две недели мой разум пребывал в состоянии хаоса. Я до сих пор не могу вспомнить, что произошло на том складе. ГОМК (депрессант) не должен был вызвать у меня потерю памяти. Теперь, когда я об этом думаю, я отсутствовала четыре дня, так что тот, кто у нас был, вероятно, дал мне что-то покрепче.

Я такой дерьмовый человек, потому что последние две недели мне приходилось смотреть на своего лучшего друга и вести себя так, как будто я понятия не имею, и как будто для меня это тоже было шоком из-за всего, что произошло.

Я ненавижу лгать Мии, но если она узнает правду, то, вероятно, возненавидит меня. Что, если она даже не поверит, что это была не я? Что я буду делать тогда? Нет, я пока не могу ей сказать, потому что сейчас понятия не имею, где правда. Единственный человек, у которого есть эта часть информации, это человек, который оставил мне эту записку.

В записке говорилось, что в свое время я узнаю, кто это. Итак, на данный момент они просто анонимная сущность, которую я понятия не имею, как найти или где даже искать.

Ебать! Все в беспорядке! Я пытаюсь думать о том, кто в моем прошлом пришел бы за мной сейчас и пришел бы пустым. Как Никко вообще оказался втянутым в уравнение?

Это та часть, которая сбивает меня с толку. Чего они хотели от Никко? Я не уверена, какова его связь с чем-либо, и есть ли связь вообще.

Вид его мертвого тела передо мной не покидает меня. Мне кажется, что каждый раз, когда я закрываю глаза, ужасный вид его преследует меня. То, как его мертвые холодные глаза смотрели на меня, казалось, что он смотрит мне в душу, и теперь я не могу этого избежать.

Я чувствую в душе, как кислота прожигает жилы, что время уходит. Я не знаю, что произойдет, когда мое время истечет, но я знаю, что это не будет хорошо. Кто бы ни был "ОН" в записке, скоро придет за мной. Именно тогда в голову приходит мысль о том, что я должна сделать, и я понятия не имею, почему это не пришло в голову раньше. Я должна снова бежать! Я ненавижу оставлять Мию одну через все это, но это единственный способ выжить. На этот раз мне просто нужно лучше спрятаться.

Ебать! Это означает, что я должна начать все сначала, и мое сердце болит при одной мысли о том, чтобы пройти через это. Я должна прямо сейчас получить награду самого дерьмового друга в мире.

Никко из богатой семьи, и из того, что я знаю о богатых людях здесь, они заботятся о своих, и если ты трахаешься с одним из них, то ты трахаешься со всеми ими. В то время как большинство семей заботятся о своих детях, моя была рада продать меня тому, кто больше заплатит.

Я знаю, что семья Никко будет искать справедливости, и я просто надеюсь, что они не станут искать меня. Я молюсь, чтобы не оставить никаких улик.

Я пыталась выяснить, как получить ответы, чтобы решить головоломку самостоятельно, но это было сложно, и я даже не знаю, с чего начать. Я так не оборудована для таких вещей. Что мне делать и к кому обратиться за помощью?

Судя по моему послужному списку, вы могли бы подумать, что я смогу справиться с такими ситуациями… но вы ошибаетесь. Я буквально не знаю, что делаю.

Я просто хотела, чтобы у меня был проклятый перерыв, и вселенная перестала показывать мне средний палец. Мое сердце болит еще больше, когда я думаю о том, что мне придется бросить школу и все, ради чего я так усердно работала. В одно мгновение все, чем я хотела стать, чтобы изменить этот жестокий мир, просто сгорело. Приняв решение, я понимаю, что должна уйти сегодня вечером, если хочу выжить.

Как только я все убираю и готовлюсь к завтрашнему утру, смотрю на часы и вижу, что почти пора уходить с работы и идти домой. Я жду еще несколько минут, прежде чем выйти, готовая идти домой.

Сегодня ветрено, и я плотнее закутываюсь в куртку. На улицах устрашающе тихо, и ко мне снова подкрадывается чувство страха. Кажется, я не могу избавиться от него. Я постоянно оглядываюсь через плечо, просто ожидая, когда другой ботинок упадет. Я чувствую это своими костями, за мной наблюдают, но кто, я понятия не имею.

Пока я иду, мой разум перебирает все, что я знаю о том, что произошло две недели назад. Я не могу сосредоточиться на школе, потому что мой разум был слишком занят всем остальным. Я уже терплю неудачу в новой жизни, которую хотела построить для себя.

Я должна была взять такси домой, потому что сегодня ветрено. Я продолжаю идти и плотнее закутываюсь в куртку.

Я вижу нашу улицу впереди, и мой сердечный ритм немного успокаивается, потому что ничего плохого никогда не случается ни с кем, кроме как в нескольких футах от их дома, верно? Если только это не был один из эпизодов «Похищенных на виду». И с этой мыслью я тороплю свою задницу, чтобы добраться до входной двери и быстро открыть замок.

Стоя в фойе, я вижу, что дома еще никого нет. Это хорошо, потому что я могу просто собрать все необходимое в сумку и уйти отсюда до того, как Миа вернется. Хотя мне интересно, куда она пошла, потому что она не выходила из дома целую вечность.

Я стараюсь не позволять этой мысли беспокоить меня, потому что лучше уйти, когда ее здесь нет. Никто из нас не был прежним со времен Никко. Ее родители, вероятно, в городе, чтобы отвлечь ее от него. Если они в городе, то это значит, что даже они заметили, как Миа падает, и теперь я снова чувствую себя паршиво. Мне нужно найти эти ответы, и быстро.

Я щелкаю выключателем, и ничего не происходит. Я продолжаю щелкать по нему, и все равно ничего не происходит. Это просто здорово!

Чувствуя недовольство, я иду дальше в дом и иду в гостиную, чтобы попробовать там выключатель. Этот такой же. Наверное, элек… нет, это не электричество, потому что свет в других домах на нашей улице горел, пока я шла домой.

– Не трать зря время, – говорит зловещий голос в темноту. Я мгновенно замираю, потому что этот голос звучит угрожающе, и по мне пробегает дрожь, и это тоже не то хорошее «он звучит так горячо».

Я быстро оборачиваюсь и бросаю сумку. Я смотрю, откуда идет голос. Мои глаза едва привыкли к тусклому свету в комнате, но я могу разглядеть мужчину, сидящего в кресле у окна.

Небольшой лунный свет, струящийся сквозь открытые шторы, освещает его черты, и я могу различить несколько широких плеч, которые легко выделяются. Похоже, он мог бы съесть меня на завтрак, судя по размеру этого мужчины. Он, вероятно, на стероидах или чем-то еще, чтобы выглядеть таким большим. Он едва помещается в этом маленьком кресле; почему он сидел там, когда у Мии так много стульев в этой гостиной, я не понимаю.

Я чувствую его взгляд на себе, а через секунду рядом с ним включается лампа. Я чувствую легкий озноб по всему телу, потому что при включенном свете этот чувак еще страшнее, чем его голос, а затем он снова открывает рот. – Привет, Эддисон…

– Кто ты, черт возьми? Наверное, не самое лучшее, с чего начинать, когда смотришь в лицо гиганту, который выглядит так, будто хочет раздавить тебя. Наряду со всеми этими накачанными стероидными мышцами, его лицо выглядит жестким, и у него есть большой шрам, который проходит прямо через щеку. У него, наверное, какое-нибудь дурацкое имя типа Шрам или еще что-нибудь.

– Меня зовут Шрам, и я здесь от имени того, кому нужно коротко поболтать с тобой. Он не может дождаться встречи с тобой, но, к сожалению, у него есть кое-что более важное, чем ты. Что я тебе сказала? Я, блять, назвала это!

– Почему? – спрашиваю я, надеясь, что он мне расскажет, но ничего не понимаю.

Дерьмо! Это не хорошо! Может быть, это человек, который оставил записку? Может быть, он, наконец, готов встретиться со мной и показать мне свою личность?

Да… Это большое жирное НЕТ!

Даже не давая себе возможности подумать об этом, я карабкаюсь к двери, намереваясь просто убежать отсюда так быстро, как только смогу. В одну минуту я бегу, а в следующую меня буквально врезают телом в пол.

Он может выглядеть большим и медленным, но, черт возьми, его размер не мешает его скорости, потому что из меня просто вышибло весь ветер. Я стону, потому что он все еще имеет на мне свой вес.

– Отстань от меня, большой идиот! Когда он не делает движения, чтобы слезть с меня, я борюсь, и я получаю в лицо, и прежде чем я понимаю, что происходит, удар по моему лицу вспыхивает болью в моем лице, прежде чем мой мир становится черным…

Глава 9

Эддисон

Я стону, медленно открывая глаза, и моя голова пульсирует. Угу, что, черт возьми, случилось? Я пытаюсь пошевелить руками, чтобы потереть голову, но обнаруживаю, что не могу ими пошевелить.

Вот когда все возвращается ко мне. Этот ублюдок Шрам, глупое имя для него… был в нашем доме и упомянул, что кто-то хочет поболтать со мной. Я могу сказать, что это не будет хорошей беседой.

Мне все еще интересно, кто из моего прошлого заберет меня, но сейчас я ничего не понимаю. Если я буду продолжать думать об этом, я сойду с ума. Главный злодей в моей истории мертв, как и четыре кекса тоже. Я предположительно погибла в этом пожаре вместе со всеми остальными из-за трупа, который Тони получил в качестве приманки, чтобы занять мое место в этом доме.

Черт, я до сих пор чувствую, как пульсирует мое лицо. Шрам совсем не мягко от этого удара, и прямо сейчас я чувствую его последствия. Я удивлена, что он не вывихнул мне челюсть или что-то в этом роде, какими большими и тяжелыми были его дурацкие руки.

Я пытаюсь поднять голову, чтобы увидеть, где, черт возьми, я нахожусь, но как только я это делаю, моя голова ударяется о что-то наверху, и в то же время я чувствую, как мое тело дергается.

Отлично, я в багажнике машины и, насколько я могу судить, Шрам связал мне руки за спиной. Какой огр! Кто, черт возьми, связывает кого-то, пока он без сознания в багажнике машины? Типа, куда, черт возьми, он думает, что я собираюсь пойти?

Он не мог просто посадить меня на заднее сиденье? Я потеряла сознание от его сверхчеловеческого удара, так что ему не о чем беспокоиться! Если у меня когда-нибудь будет шанс, я должна выпотрошить и его задницу!

Я собираюсь устроить его боссу резкий разговор о том, как обращаться с пленниками, потому что этот парень поступает неправильно.

Поскольку я не могу двигаться или делать что-либо еще, я просто лежу и не наслаждаюсь этой ухабистой задницей. Кажется, прошла целая вечность, прежде чем я, наконец, почувствовала, что машина замедляется.

Как только мы полностью останавливаемся, я лежу и жду, когда откроется багажник, но ничего не происходит. Что ж, он не торопится, чтобы вернуться сюда! – с досадой думаю я.

Пятнадцать минут спустя я наконец слышу шаги, приближающиеся к багажнику машины. Я знаю, что пятнадцать, потому что я посчитала, больше нечего делать, когда тебе некуда идти. Я с нетерпением жду, когда откроется багажник, и когда он откроется, Шрам с лицом людоеда окажется там. Он вытаскивает меня из багажника, тоже не осторожно, и как только мои ноги касаются земли, я отрываюсь от него и бросаюсь бежать.

Я не знаю, куда я иду, все, что я знаю, это то, что мне нужно выбраться отсюда. Я не делаю и пяти шагов, как меня снова швыряет телом на землю, и ветер выбивает из меня. Дерьмо! Неужели этот идиот не знает, какой он, черт возьми, тяжелый?

– Думал, тебе будет так легко?

– Ты не думаешь, что тебе следует слезть с меня?! Я кричу на него, когда гнев захлестывает меня. – Ты гребаный ублюдок!! Ты же понимаешь, что это похищение? За это дерьмо можно сесть в тюрьму!

– Я не тот, о ком тебе стоит беспокоиться, дорогая… На твоем месте я бы сейчас больше беспокоился о себе, – говорит он, ухмыляясь мне.

Я бросаю на него самый злобный взгляд, какой только могу, но по сравнению с ним я далеко не такая устрашающая. Он встает и поднимает меня на ноги, сжимая мои руки за спиной, которые он крепко держит. Это, вероятно, оставит синяк позже, но на самом деле, это меньше всего меня беспокоит прямо сейчас.

– Зачем мне беспокоиться о себе?

– Ты не готова к тому аду, в который только что попала. Если ты думаешь, что я плохой, просто подожди, пока не встретишься с ним, – радостно говорит он. Ну и тебе тоже, Шрам!

Я очень устала от того, что люди чертовски расплывчаты. Сначала эта дурацкая записка, а теперь этот ублюдок. Они оба называли кого-то ОН и ЕГО… Я могу только предположить, что они говорят об одном и том же человеке, или это два разных человека?

Мой мозг болит от одной мысли о том, сколько людей может преследовать меня, и я не могу быть уверена, за какое событие им нужно отомстить. У меня скоро будет еще один сеанс эмоций любви/ненависти в моей жизни. Просто, когда все наконец-то наладилось… Я вздыхаю, я даже не собираюсь идти по этому пути прямо сейчас.

Я оглядываюсь, и мои нервы напрягаются, пока я тщетно пытаюсь освободиться от его хватки. Не работает, потому что это все равно, что пытаться бороться со стальной лентой, которая туго обмотала тебя.

Я смотрю туда, куда он ведет нас, и прямо перед нами вырисовывается

чертовски большой особняк. Его размеры впечатляют, если я так скажу. Хотя меня бесит не это… нет! Тот факт, что мы находимся практически в чертовой дыре, заставляет моего урода вести войну внутри меня.

На много миль от того, что я вижу, нет ничего, кроме деревьев. Это напоминает мне о доме и особняке, в котором у Никко была вечеринка в честь Хэллоуина. Мысль о Никко, проникающем в мой разум, вызывает у меня боль в груди, и мне внезапно становится тесно. Прошло всего две недели, а кажется, что прошла целая жизнь с тех пор, как его не было.

Я скучаю по его глупым банальным шуткам и просто очень скучаю по нему. Но с другой стороны, какого хрена богатые люди имеют особняки рядом с лесом и в милях от цивилизации? Я знаю, что спрашивал об этом раньше, но этот вопрос нужно задать во второй раз.

В окружении леса никогда не бывает ничего хорошего, и я основываю это наблюдение на личном опыте: мой старый дом и особняк Никко… в обоих местах это оказалось дерьмовым шоу. Я сглатываю, потому что у меня такое чувство, что это место, где моя жизнь станет худшей из всех, что когда-либо были прежде. Назовите это интуицией, но мой желудок уже начинает нервно биться в конвульсиях, и раньше такого никогда не было.

– Какого хрена ты хочешь от меня? Я на мели, как будто у меня нет денег или чего-то ценного, чтобы дать тебе или тому, с кем я должна встретиться!

Он просто хихикает, и когда он говорит, это звучит так тяжело и полно отвращения, я предполагаю, что он хочет, чтобы он мог раздавить меня, как жука прямо сейчас. Ну, я хотел бы сделать то же самое и с тобой, хрен!

– Ты серьезно думаешь, что мой босс пойдет на все эти проблемы из-за денег? Ему не нужны деньги от таких, как ты, когда у него на банковском счету миллиарды, и, кроме того, не похоже, что у тебя есть хоть цент. Он с удовольствием рассказывает мне. Ну, блин, не надо втирать это только потому, что я бедная. Это просто грубо! И у меня есть деньги на мое имя, думаю я про себя.

– Откуда мне знать, чем твой босс занимается в свободное время? Не похоже, что я знаю, кто любой из вас! А если он не хочет денег, то какого хрена я вообще здесь?

– Скоро… ты будешь знать все, что тебе нужно знать, когда он будет готов.

Ох, опять это дурацкое слово ОН слово. Я очень устала от того, что не знаю, кто ОН такой.

– Я чертовски ненавижу загадки, ты, хреновина!

– И я ненавижу крикливых сучек, но мы здесь, в компании друг друга… и тебе повезло, что босс сказал не причинять тебе слишком много боли, потому что я бы уже вырубил тебя, но если ты продолжишь меня злить, я могу просто вырубить тебя и сказать ему, что ты пыталась сбежать, – рычит он… да, верно, рычит. Как какая-то собака, и это не сексуальное рычание, это больше похоже на умирающего медведя.

– Что… Тебе нравится быть чьим-то стервой мальчиком или что-то в этом роде? Поэтому ты похитил меня? Потому что твой босс – слабак, который не мог сделать это сам, а ты был той стервой, которую он подослал вместо него? Оглядываясь назад, я действительно должен был держать рот на замке, но молчание – мой основной защитный механизм.

Он хватает меня за горло. – Если ты не заткнешься, малышка, я вырублю тебя нахер.

– Прямо как маленькая сучка с киской, да?

Как только последние слова слетают с моих губ, мое лицо излучает боль как раз перед тем, как я получаю еще один удар, и я чувствую вкус крови, которая скапливается у меня во рту. Я смотрю на него и выплевываю его в его сторону, и он попадает ему в лицо.