Текст книги "Второй закон термодинамики (СИ)"

Автор книги: Нейромантка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 24 страниц)

Через минуту в дверь постучал и почти беззвучно вошел Акаме Нисей. Рицу как раз открыл его досье: с первого взгляда самый обычный юноша, ничего примечательного. Единственное, что выделяло Акаме на фоне других Бойцов: родители подверглись генной мутации, и у него появились способности, которые еще не успели изучить – вот и вся уникальность.

Сделав жест присесть, аналитик продолжил «ознакомление» с личным делом, наблюдая за парнем. Выглядел он лет восемнадцать, но мог быть и старше – биологический возраст Бойцов и Жертв порой заметно отличается от реального. Правильные черты лица, зеленые глаза, спортивное телосложение, длинные черные волосы, собранные в хвост, одежда черного цвета, выгодно подчеркивающая тренированное тело – Акаме Нисей выглядел как европеец, от японца в его внешности был только миндалевидный разрез глаз.

Парень сел на предложенный стул, и их глаза встретились.

«Мы одного роста» – про себя отметил Минами и отложил досье за ненадобностью.

Тут уже и идиоту было бы понятно, что его вычислили. Взгляд Нисея не был удивленным, наоборот – сосредоточенным и цепким: так смотрят люди, умеющие подмечать малейшие детали.

«Такому по ушам не поездишь» – вспомнилось изречение Нагисы.

– Когда ты был у парикмахера в последний раз? – внезапно нарушил тишину его вопрос.

Парень даже бровью не повел.

– Месяц назад.

Минами ухмыльнулся.

– Врешь.

– Вру, – так же спокойно ответил Боец.

Непринужденность, с которой он держался, заинтересовала аналитика: создавалось впечатление, что главным в этом кабинете был именно Нисей.

– Хорошо. Расскажи о себе, – он решил сделать ставку на обычное человеческое самолюбие.

– Зачем мне рассказывать то, что вы уже прочитали в досье минуту назад? – последовал логичный вопрос.

Минами Рицу фыркнул: Боец явно дураком не был. Обычно все начинали выставлять себя в лучшем свете, взахлеб перечислять свои сильные стороны, опуская слабые, одним словом – скучно, предсказуемо и пресно, а тут ничего подобного – все спокойно, размеренно и логично.

Губы Минами едва заметно дрогнули – ему начинало нравится начало разговора.

– А ты не лишен логики.

– А вы, как любой блестящий аналитик, коим вы себя выставляете, считаете, что я не знаю как ведут себя люди, на таких вот собеседованиях, и ожидаете от меня типичных реакций?

Шпилька Нисея достигла своей цели – глаза аналитика расширились, но он быстро взял себя в руки.

– Неважно, что я думаю, главное – ты нам подходишь.

– Да ладно? Ну и для чего же я вам подхожу? – в голосе парня прозвучала неприкрытая издевка.

– Мы нашли тебе Жертву – Аояги Рицку.

Взгляд Нисея сменился с незаинтересованного на раздраженный.

– Ух ты… Уже и детьми не гнушаетесь, да, Рицу-сан? Подбираете поверженных и вешаете на шею тем, кто не согласен прогнуться под ваши хваленые расчеты? – в зелёных глазах читалась неприкрытая усмешка. – У него же хрупкая детская психика: ваша, так называемая, Жертва сойдет с ума после суток со мной.

– Не считай Рицку таким слабаком – ты его совсем не знаешь. Самое глупое: переоценить свои способности и недооценить способности другого, – Минами Рицу хищно прищурился – ему будет приятно понаблюдать за этим пацаненком.

– А, ну да… – Нисей ухмыльнулся. – Кстати, не поделитесь, по секрету между нами, какая роль уготована этому ребенку в ваших в ваших интрижках с Седьмой, а, Рицу-сан?

У аналитика непроизвольно задергался левый глаз: Боец быстро все разложил по полочкам и ухватил самую суть – внезапно оказалось, что Акаме Нисей совсем не так уже прост. Минами даже немного разозлился, что в личном деле об этом ни строчки – прозевали. Нисей, в свою очередь, чуть не хихикнул – Минами Рицу с дергающимся глазом выглядел комично.

 – Рицу-сан, неужели вы в шоке? – ехидно улыбнулся парень. – Как вы там говорили минуту назад – не стоит переоценивать собственные способности, недооценив способности другого? Очень мудрый совет. Ладно, вы пока тут приходите в себя, а я схожу, покурю…

И с этими словами Нисей вышел, оставив оставив потрясенного и уязвленного аналитика переваривать их разговор. Он сбежал по лестнице и распахнул входную дверь. Шагнув наружу, ощутил дуновение ветра и прикрыл глаза.

«Наверное, я никогда не привыкну к этим дурацким «собеседованиям» в Семи Лунах» – скривился он, обдумывая только что произошедший разговор.

На каждой такой встрече было одно и то же: просмотр досье и тупые вопросы. Сегодня, правда, было интереснее, но все равно остался тот же неприятный осадок и металлический привкус – его препарировали словно подопытную крысу, прикидывая, на что он может сгодиться.

Нисей закурил и уставился на небо.

«Прошло уже два года…»

Два долгих пустых года после смерти Маи. Потеря любимой девушки и разрыв Связи убили в нем все. Пусть засунут своих кандидатов в одно место! Но Семь Лун все не унимались, продолжая навязывать ему все новых и новых напарниц и напарников, которые ему были совсем не нужны.

«Сколько таких собеседований уже было? Десять? А может, двадцать?»

После Китая и той нелепой смерти мир просто рухнул – рассыпался на осколки, оставив его эмоциональным инвалидом. Пути назад, в Россию, не было. Мать и отец, хоть и поддержали его после потери, но однозначно дали понять, что возвращение – не вариант, как и самоубийство. Утешили, вытерли сопли и отправили в Японию, обратно за перспективным будущим – мечтой родителей, надавив на самое больное: возраст, слабое сердце матери и чувство вины, что не переживут его смерть.

Пришлось изобразить на лице послушание, глубоко уйти в себя и вернуться к тому, что сулила ему далекая страна – отступать было некуда, и Нисей это прекрасно осознавал. Оставалось сцепить зубы и довести очередную Жертву до нервного срыва, как всех остальных до этого, может тогда его, наконец-то, спишут со счетов и убедят родителей, что их сын бесперспективен, а он сможет жить своей жизнью и не чувствовать себя виноватым – от него официально отказались Семь Лун, а он не при делах.

Никаких надежд на Резонанс с новым напарником у него не было – после Маи он ни с кем сотрудничать не хотел, даже не так – не мог. Как будто та искра, некогда давшая разгореться слабому огоньку, навсегда погасла. А теперь очередная Жертва – Аояги Рицка, сколько ему там вообще лет… двенадцать? Четырнадцать? Даже имя какое-то детское…

Прерывисто выдохнув, он отбросил окурок и закурил снова. Нервное напряжение понемногу начинало спадать, и Нисей принялся более обстоятельно обдумывать разговор с Минами Рицу. Зря, конечно, он там так ехидничал в кабинете и дразнил великого аналитика Семи Лун, но удержаться было невозможно – этот напыщенный индюк просто выбесил. А вот сейчас он понимал, что мог потерять свое единственное преимущество – фактор неожиданности.

Минами Рицу описался бы от счастья, знай он о реальных способностях Нисея. Будучи тоже неплохим аналитиком, Нисей осознавал, что нельзя раскрывать перед Минами Рицу все карты. Он умен, хитер, изворотлив и может очень сильно усложнить ему жизнь, если догадается что к чему. Конечно ошарашить такого, спутав планы – дорогого стоит, однако согласиться стать Бойцом какого-то мелкого пацана все равно придется.

Придется немного потерпеть, пока у этого плюгавого создания начнутся истерики, нервные срывы и он просто первым откажется быть его напарником. А за это время он все-таки придумает что-нибудь такое, чтобы Минами Рицу все же счел его слишком проблемным – пусть этому Рицке снова поменяют Бойца и оставят его в покое. А еще лучше – напишут официальную бумагу, что его лишают статуса Бойца. Это официальное заявление он отправит родителям и наконец-то умоет руки – будет жить так, как сам того хочет.

«Попытка – не пытка», – вспомнилось знаменитое русское изречение.

Отшвырнув окурок, он вернулся назад, поднявшись по ступенькам и отправился искать Нагису Саган и того несчастного, коему поломает жизнь в рекордные сроки…

Минами Рицу пнул мусорную корзину, выдохнул через сжатые зубы и закурил. Глаз продолжал предательски дергаться, что очень бесило аналитика. Конечно, тренированные мышцы лица несли на себе маску бесстрастности, но внутри все кипело.

«Чертов Акаме! Да как он смеет! Ловкий мерзавец! Понял, что я за ним не побегу, ибо это бросит тень на мою репутацию. А нервный тик никакого сочувствия не вызовет – наоборот, все тут же обрадуются при виде моей слабости!» – мысли бешено бились в голове.

Он быстро нажал на клавиши мобильника:

– Нагиса? Я поговорил с Нисеем, он подходит. Найди его и Рицку – и живо ко мне в кабинет.

Через какое-то время раздался робкий стук, и распахнувшаяся дверь впустила невысокого щуплого паренька лет пятнадцати, с волнистыми черными волосами до плеч и кошачьими ушками на голове. Его лиловые глаза посмотрели на аналитика вопросительно и недоверчиво.

Минами, обрадовавшись, что его лицевой тик успел прекратиться до прихода Рицки и возвращения Нисея, разглядывал визитера в своей обычной манере, с некоторой мрачной заинтересованностью.

Рицка вежливо поклонился, представился и озвучил, что его послали сюда на собеседование.

– Все верно, Рицка. Дождемся остальных и я все расскажу, – вежливо, но бесстрастно ответил аналитик.

В этот момент дверь открылась, и вошли Нагиса с Нисеем. Нисей фамильярно подмигнул Минами, отказался от предложенного стула и остался стоять у дверей.

«Непокорное создание. Нашел слабину и теперь до конца дней будет давить на кнопки. А вот Рицка очень целесообразный мальчик» – подумал про себя Минами и начал:

– Аояги Рицка, познакомься с Акаме Нисеем. Твой новый Боец.

Рицка пребывал в глубоком замешательстве: мало того, что после поединка его до дома доставили Painless, так ещё и сегодня они же его притащили в Семь Лун, которые, действительно, существовали – ну хоть об этом Соби не соврал. Он все продолжал думать о Соби, хотя больше не чувствовал его глубоко внутри себя, как это было раньше.

По ночам его мучали кошмары с блондином, копающим могилу рядом с бездыханным телом отца. После нескольких дней мучительных размышлений, он все же пришел к выводу, что показанное этими парнями, могло быть и ложью – у Соби не было мотива так поступать с его папой, он вряд ли вообще о нем что-то знал… а значит всей правды ему опять неизвестно. Painless так и не ответили на его вопросы, просто молча передали этой женщине – Саган-сан… и вот, теперь, оказывается, у него новый Боец.

«Час от часу не легче…»

Он перевел взгляд на Нисея, поморгал, и удивленно выпалил:

– А разве можно вообще поменять Бойца? Это же на всю жизнь, как рассказывал Соби! Мы же можем умереть, если Связь разорвется?! – подросток так и стоял, сжимая и разжимая кулаки. Все эти люди так спокойно относятся к таким вещам!

Нисей мерзко усмехнулся:

– От перестановки мест слагаемых сумма не меняется, привыкай!

У Рицки аж глаза расширились от такого циничного утверждения. И этот подонок – его новый Боец?

Минами одарил Нисея уничижительным взглядом и терпеливо ответил:

– Ты прав, Рицка, обычно бывает именно так. Но ты не обычная Жертва и не умрешь, тем более, что ваша, так называемая, Связь была смехотворно слаба. Вы просто не подходили друг другу… Или ты хочешь отказаться? – аналитик перевел взгляд на Нисея. – А ты? Предупреждаю, последствия отказа будут весьма печальны.

Рицка ошарашенно помотал головой и приготовился выслушать приказ, произнесенный этим жутким холодным, расчетливым типом. Он покосился на Нисея. Тот стоял, скрестив руки на груди, и на его лице была самодовольная усмешка, глаза презрительно прищурены. От него исходили волны раздражения и неприязни, но как хороший актер, он играл свою роль до конца.

– Так вот, – продолжил аналитик, – вы становитесь Бойцом и Жертвой. Сейчас неспокойные времена и конкуренты не дремлют, поэтому нам могут понадобиться все боевые Пары, имеющиеся в наличии. Проживать будете в квартире Нисея. Обучаться будете здесь. Дальнейшие инструкции получает Нисей. Все понятно?

– Да, – выдохнул Рицка.

Ему не нравился его новый напарник, совершенно не нравился: Акаме Нисей выглядел холодным и чужим. Он чувствовал волны антипатии, исходящие от своего, так называемого, Бойца и даже не сомневался, что тот не упустит шанса отыграться на нем. Даже лживый Соби-убийца, по сравнению с этим страшным злым Нисеем, сейчас казался чем-то родным и теплым.

– Вопрос. Как долго мне придется играть в няньку? – Нисей не упустил возможности съязвить.

– Столько, сколько потребуется, – отрезал Минами Рицу и кивнул на дверь. – У меня все. Нагиса вас проводит.

Та приглашающе открыла дверь и вывела обоих. В комнате воцарилась тишина. Аналитик снова закурил и закинул ноги на стол.

«Ну что ж, игра началась. Пешки определены, фигуры расставлены. Посмотрим как теперь поулыбается наглый паренек с острым язычком!» – удовлетворенно констатировал Рицу, затягиваясь сигаретой.

====== 7. Ночной перекус ======

Рицка лежал на кровати, смотрел на пробивающиеся сквозь неплотно задвинутые шторы лунные лучики, то здесь, то там пронизывающие ночную темноту комнаты, и пытался осмыслить очередной кошмар с участием своего бывшего Бойца: Соби снова стоял над телом отца, протягивал к нему руки, просил верить, что он не убийца и говорил, что защитит.

Сегодня сценарий немного изменился: он сам плакал в кошмаре и кидался на Соби с кулаками и обвинениями, что не знает чему верить – его словам или его воспоминаниям. Проснулся, как обычно, среди ночи с тяжело бухающим сердцем. Попытался снова забыться сном, но сказывалось напряжение последних дней и голод. Да-да, есть хотелось просто нечеловечески! Новый Боец даже не удосужился его покормить.

Он храбро боролся с ноющим желудком, но безрезультатно – даже воспоминания о Соби не помогали. Пищеварительную систему трагизм произошедшего совсем не интересовал, и любые размышления постоянно переключались на насущную тему – чтобы такого съесть? За два часа ему так и не удалось заснуть – тело настойчиво требовало еды. Со вздохом Рицка поднялся и, на цыпочках, двинулся обследовать кухню, чтобы хоть что-то пожевать и утихомирить взбунтовавшийся организм.

Кухня тонула в ночной мгле. Он немного постоял, раздумывая – стоит ли включать свет, но желудок опять громко напомнил о себе, и выбор стал очевиден: некогда соблюдать секретность – в полумраке он еще долго будет копаться! Нащупав выключатель, Рицка прикрыл лицо рукой, чтобы свет не резанул по привыкшим к темноте глазам, и принялся рассматривать просторную кухню в поисках холодильника. Тот обнаружился неподалеку от входа, а он в темноте даже и не заметил, и прошел мимо. С радостным восклицанием Рицка подбежал к нему – такому большому и белому, распахнул дверцу…

Челюсть Рицки медленно отвисла: столько еды, но вся незнакомая. Он мгновенно почувствовал себя полным идиотом: что это вообще за непонятная еда, как и с чем ее есть? Знакомого не было и в помине: ни риса, ни дайкона, ни супа мисо – ни-че-го… Рицка начал систематически брать коробочки, открывать их, и нюхать содержимое. С третьей попытки он учуял что-то мясное продолговатой формы и отложил на стол. Потом в руки попался квадрат чего-то желтого – это Рицка отправил туда же.

Началось исследование бутылочек: тут был острый красный соус, белый соус, приятный на вкус, еще какие-то емкости с разными ингредиентами, много разных баночек с непонятными надписями и незнакомым содержимым. Рицка понял, что Нисей умеет готовить, причем вкусно, со специями и разными добавками. Подросток уважал тех, кто был профи на кухне, ведь сам так и не освоил даже самый простой яичный омлет, только онигири умел с разными добавками делать.

Закрыв холодильник, Рицка заозирался в поисках ножа – добычу предстояло как-то порезать. В сушилке обнаружились тарелки, пара кружек и вилки с ложками. Палочек не было нигде. Он начал рыться по выдвижным ящикам стола, в надежде найти нож – у него дома все ножи хранились в выдвижном ящике, в одном нашел разделочную доску, которую вытащил и положил на стол, и продолжил свое исследование дальше.

Ножи обнаружились в третьем по счёту ящике. Желтый квадрат крошился, продолговатое мясо отрезалось криво, но внешний вид волновал мало – Рицка оттяпал себе несколько кругляшков и квадратиков и осторожно попробовал и то, и другое. Прожевал, почмокал губами и улыбнулся – непривычно, но съедобно.

В голову пришла идея добавить соуса. Он подбежал к холодильнику и нашел бутылочку, вернулся к столу, сложил квадраты и кругляшки между собой и капнул сверху красного соуса. Осторожно откусив от своего творения, одобрительно хмыкнул и зажевал дальше, продолжая рассматривать кухню. То, что в ней было столько незнакомого казалось странным – они же в Японии, Акаме Нисей – японское имя, но полный холодильник иностранной еды и отсутствие традиционных продуктов, риса и палочек?!

Он решил поизучать еще шкафчики на кухне – может рис и палочки там? С некоторым опасением открывая каждую дверцу, Рицка находил все больше диковинных вещей: какие-то баночки, коробочки, пакетики большие и маленькие с надписями на незнакомом ему языке.

«Что это все вообще такое? Откуда Нисей это взял?» – недоумевал Рицка, рассматривая незнакомые буквы и жуя свой импровизированный перекус – это был даже не английский, который он знал.

Рицка открыл последний шкафчик, так и не найдя ни риса, ни палочек, облизал пальцы от соуса и вздохнул – голод перестал мучить, но теперь захотелось пить. Посмотрев на кран, он сморщился – сырую воду пить совсем не хотелось. Может у Нисея есть минералка или сок в холодильнике, а он не заметил?

Рицке удалось найти двухлитровую бутылку чего-то молочного и откровенно прокисшего, которую он, с отвращением, поставил на место, а вот бутылок с водой он не видел. Осторожно открыл верхнюю камеру, увидев в морозилке опять непонятные ему вещи, Рицка, со вздохом, закрыл ее и решил повторно проинспектировать содержимое холодильника.

Все же сок в холодильнике нашелся, за кастрюлей с каким-то красным супом. Даже не наливая в кружку, Рицка начал жадно начал пить прямо из пакета. Он пил и балдел: его импровизированный перекус удался, было вкусно и даже виноградный сок ему достался. Осталось только все положить на место, убрать за собой, а утром объяснить, что проголодался и что нашел, то и съел.

Его радость была прервана резкой вспышкой боли, пронзившей голову – пакет выпал из вмиг похолодевших пальцев, а тело само по себе рухнуло на колени и завалилось на бок. Рядом разлилась лужа пролитого сока. Дергаясь на полу, Рицка пытался дышать как можно медленнее, стараясь сообразить в чем причина неожиданного приступа.

Предположение, что еда была отравлена, он отмел в первую же очередь: Боец не такой дурак, чтобы отравлять весь холодильник в надежде, что он ночью соберется перекусить. И это явно не какая-то атака вражеской Пары, ведь сначала должна открыться Система и раздаться писк? Нет, ужасная головная боль ощущалась как-то совсем иначе, как чужая, – будто ее источник был снаружи, но где? А вот это ему предстоит выяснить как можно быстрее, если не хочет упасть в обморок прямо на кухне.

С кряхтением поднявшись, Рицка встал на четвереньки, и еле переставляя ноги, пополз в сторону гостиной, по направлению к усиливающейся боли – может, там та сволочь, что выворачивает его мозги наизнанку?

В гостиной его совсем скрутило: боль была просто ужасающей – как будто какой-то садист загонял в голову раскаленные иглы. Рицка сам не понял, откуда взялись силы ползти дальше – в комнату Акаме Нисея, ведь это явно очередная из его гадостей – больше просто некому! Им определенно стоит поговорить. Пусть он младше и слабее, но так обращаться с собой не позволит!

Вопреки ожиданиям, парень просто лежал поперек кровати, как выброшенная на берег морская звезда – простынь сбилась набок, одеяло валялось около кровати. В лунном свете тело нервно дергалось, принимая причудливые позы, гримасы боли уродовали красивое лицо, искажая его черты. Нисею, скорее всего снился кошмар, а он, как эмпат, чужой мрачный сон воспринимал таким образом – впитывал чужие боль, отчаяние и безысходность, страдая похлеще, чем от собственных.

Рицка, схватившись за голову обеими руками, словно боясь, что мозги выплеснутся наружу, медленно подполз к кровати – нужно было что-то делать. Да, Нисей не слишком хорошо с ним обошелся, да что там – был откровенно враждебен, но Рицке слишком хорошо известна подобная боль и, как ни странно, такое же ужасное чувство потери – хотя самому непонятно откуда.

С одной стороны, он совсем не знал, как отреагирует Боец, да и не особо горел желанием помогать этому неприятному парню, с другой – если что-то не предпринять, то они будут продолжать вместе корчиться в судорогах. Пока Рицку терзали сомнения, Нисей выдохнул во сне:

– Мая… Не умирай, Мая… Я не смогу жить без тебя…

Глаза Рицки округлились.

«Мая. Девушка. Наверняка его Жертва. Умерла, а он выжил. Как же ему плохо!» – пронеслись обрывки собственных мыслей сквозь волны боли.

Все мгновенно встало на свои места: и отчуждение Нисея, его нежелание общаться и агрессия по отношению к новой навязанной Жертве. Такое поведение было странно знакомым – у него же тоже забрали Бойца…

Скорее из чувства солидарности, ну и в благодарность за еду, Рицка решил помочь. Превозмогая слабость в теле, он подошел к Нисею, положил руку на его холодный, влажный лоб и представил море… Он мысленно рисовал образы, как вода смывает боль, как страдания растворяются, распадаясь на мелкие капельки, как волны ласкают пальцы, ноги, руки, голову, даря тепло и покой…

Вначале ему казалось, что ничего особо не меняется – голова все так же адски болела, рука на лбу Бойца мелко дрожала от напряжения, но в какой-то момент Рицка почувствовал, что какой-то внутренний барьер, мешавший ему справиться с болью, рухнул, и кто-то невидимый теперь помогает ему бороться против всего этого ужаса…

Натиск чужих эмоций постепенно ослабевал, пока не иссяк совсем. Тело Нисея перестало корчиться на кровати, а Рицка обессиленно сполз на пол – сознание медленно, но верно отключалось. Он только вяло подумал, что Нисей убьет его с утра за бардак на кухне, пролитый сок и наглое вторжение в комнату, но выбора особо и не было – глаза сами закрылись и он вырубился.

====== 8. Малоприятные неожиданности ======

Нисей проснулся от ощущения холода – немного подняв голову, начал осматриваться в поисках одеяла. Простыня, как обычно после ночных приступов, отсутствовала, подушки съехали далеко в угол, но вот одеяло раньше настолько бесследно не исчезало. Он передвинулся к одному краю кровати, посмотреть – не завалилось ли оно туда, но ничего не нашел. Решил осмотреть второй край и наткнулся на Рицку, спавшего на полу у кровати, завернувшись в его одеяло как в кокон. От такой наглости у Нисея открылся рот.

«Ну ничего себе! Только впустил домой – а он уже спит в моей спальне под моим же одеялом!»

Несмотря на огромное желание жестко отобрать свою вещь у внезапно свалившегося ему на голову пацана, Нисей все же не стал сдирать одеяло с непрошенного гостя и выбрасывать того пинками за дверь. Он молча встал, накинул на себя халат и вышел на кухню покурить и все обдумать. Зевая во весь рот и протирая глаза, Нисей почувствовал, что наступил на что-то липкое и холодное. Зевок мгновенно оборвался и глаза полезли на лоб…

Кухня напоминала поле боя: открытые шкафчики и выдвинутые ящики, разлитый по полу сок с нагло лежащим прямо в луже пакетом, раскиданные по столу обрезки сыра, закисший батон колбасы. В довершение картины, все вокруг было щедро заляпано кетчупом, кажется он был даже на потолке – складывалось ощущение, будто здесь ночью снимали дешевый ужастик с расчлененкой…

– Не, ну можно было предположить, что он свинья, но не до такой же степени! – прошипел сквозь стиснутые зубы Нисей.

Кроя мелкого засранца трехэтажным русским матом, Нисей взял швабру и начал наводить порядок. Спокойно выкурить утреннюю сигарету в разгромленной кухне мешало чувство самоуважения. Через полчаса, когда помещение приобрело достойный внешний вид, он, со вздохом, опустился на табуретку и наконец закурил.

Утро было категорически испорчено. Он так надеялся, что это плюгавое создание будет испуганно сидеть тише воды ниже травы, а вот нате – разгром на кухне, испорченные продукты, стянутое одеяло и все остальные прелести жизни!

– Вот на такое я точно не подписывался! – злобно ругнулся Нисей и затушил сигарету.

Хотелось кофе с лимоном. Настроив кофеварку и вытащив из холодильника лимон, он начал ждать пока сварится кофе, параллельно прислушиваясь к своим ощущениям: утреняя уборка помогла проснуться и добавила бодрости. Несмотря на ночной приступ, в голове было на удивление ясно, а в теле не ощущалось ни ломоты, ни привычной усталости – вот это-то и показалось странным.

Обычно после приступа он сутки валялся в кровати, не способный даже голову отодрать от подушки. Не помогали даже успокоительное вперемешку с алкоголем в разных пропорциях – его тело будто их не усваивало и не позволяло отключить ощущения. Врачи Семи Лун лишь разводили руками и ничего внятно объяснить не могли – медицина и о обычных-то человеческих телах знает далеко не все, а уж о обладателях паранормальных способностей – и подавно.

Нисей закурил еще одну сигарету, анализируя ситуацию: во-первых, он сам справиться с приступом не мог, во-вторых, последствия были не типичны.

«Сейчас я себя ощущаю, не как обычно – значит, имело место внешнее воздействие. И единственный возможный источник сейчас дрыхнет в моем одеяле на полу спальни – больше рядом не было никого. Значит, это он мне помог. Но как?!».

Нисею было абсолютно непонятно, как мелкий смог это провернуть – у них ведь нет даже намека на полноценную Связь, однако мощь предполагаемого воздействия свидетельствовала о наличии Резонанса необычной силы, который в данный момент никак не ощущался.

Сигарета, догорев, обожгла пальцы, и Нисей разозлился.

«Чертов пацан! Ну и кто его просил! Ну, отвалялся бы я спокойно сутки, почти сдыхая, ну ничего, потом бы все было бы в порядке… небось и благодарностей теперь ждет, ах спасибо, как облегчил мне жизнь!»

Такой расклад его совсем не устраивал: Нисей не хотел напарника, он уже давно ничего не хотел – слишком потрясла его смерть Маи. Мая была первым и единственным человеком, знавшим его другим: веселым, беззаботным и любящим.

С ней можно было играть в снежки, кататься на санках, плавать, пускать мыльные пузыри – одним словом, быть самим собой и вести себя легко и непринужденно. И это было просто прекрасно: они были юны, беззаботны и радовались каждому новому дню. Теплые воспоминания о тех временах, наверное, были единственным светлым моментом ради которого стоило жить.

Но сразу же накатила горечь и светлые воспоминания померкли, а перед глазами снова стояла Мая, невидящим взглядом смотрела сквозь него и, кусая губы, признавалась, что любит другого. И снова, как в первый раз, все обрывалось внутри – как это «любит другого»?! Они же столько вместе, он ее Боец, а она его любимая Жертва…

Нисей поморщился, налил себе кофе и бросил в него дольку лимона: копание в воспоминаниях никак не поднимало ему настроения. Снова напомнил себе, что Мая была марионеткой Семи Лун, а он просто забылся – видел же несостыковки, но ничего не предпринимал. Не хотел осознавать реальность – было так приятно быть вместе и чувствовать себя живым, счастливым и нужным. Хотелось побыть простым парнем, которому не нужно постоянно просчитывать каждый шаг и анализировать реплики собеседников. Ну вот – побыл простым парнем и заплатил за это самую высокую цену…

Вздохнув, Нисей решил переключиться на решение насущных проблем и снова попробовать разобраться в событиях этой ночи. Он много раз проклинал свои способности, не в силах смириться со смертью любимой. Он уже зарекся кому-либо выворачивать душу и делиться своими способностями, погубившими Маю. Однако неожиданное наличие непонятного Резонанса с этим мальчишкой говорило об обратном – Рицка не был обычной Жертвой.

И тут все его раздражение из-за таких внезапных и неприятных перемен в его жизни, потеснило ничто иное как любопытство. Простое человеческое любопытство, способное разжечь тлеющие угли интереса того, кто считал, что все потерял. Нисею на самом деле, стало интересно, кто же такой Аояги Рицка, с первого же дня вошедший с ним в нетипичный Резонанс.

Разумеется, Нисей был не в восторге от выходки своей новой Жертвы – тот осмелился войти в его комнату без разрешения и вообще без спроса кинулся ему помогать, но порыв оценил. Просто не привык просить помощи и ждать её от кого бы то ни было и давным-давно перестал верить в чистые помыслы, бескорыстность и доброту.

Со смертью Маи вера в людей, покинула его раз и навсегда, и он нисколько этого не скрывал. Появление же новой юной Жертвы все поставило с ног на голову, а уж его самодеятельность со снятием головной боли – бескорыстный, открытый поступок – просто обескураживали. За такое стоит дать мальчишке шанс – а вдруг он его ещё чем-то удивит? Однако помогать ему в чем-либо он точно не будет…

Выпив кофе, Нисей быстро соорудил себе нехитрый завтрак – яичницу с колбасой, салат и кофе. Взяв книгу из гостиной, он всерьез решил насладиться этим утром, несмотря на все случившееся – сделал себе ещё один кофе, сел на табурет и принялся есть и читать. Хорошо, когда живёшь один – ни перед кем не надо оправдываться за свои некоторые привычки или лень.

Внезапно его идиллический завтрак за интересной книгой был прерван странным ощущением – он смог уловить, что Жертва проснулась. Снова удивившись своим обострившимся восприятиям, Нисей невозмутимо продолжил есть, прислушиваясь к тихим приближающимся шагам в ожидании развития событий.

====== 9. Адаптация ======

Следующее пробуждение было более приятным. Рицка проснулся, почувствовав запах свежезаваренного кофе и приготовленной еды. Он принюхался и невольно улыбнулся – необычно. Мама не делала ему завтраки уже очень давно, а Соби не любил готовить спозаранок, поэтому в его квартире максимум, что с утра ощущалось – слабый запах ментоловых сигарет.

Он открыл глаза и начал осматривать незнакомую комнату: она была больше, чем его собственная дома, и, как ни странно, выполнена в европейском стиле. Нежно-зеленые обои, парочка картин, изображающих абстракцию, письменный стол со стулом, книжные полки с корешками книг на разных языках, кровать, около которой он лежит, завернувшись в чужое одеяло…

«Хмм, одеяло реально чужое!» – констатировал Рицка, вдохнув еле уловимый запах одеколона. – «Блиин! Он уже проснулся и зол на меня! И что он обо мне подумает после такого?!»