Текст книги "Второй закон термодинамики (СИ)"

Автор книги: Нейромантка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)

 – Ага. Спасибо, – мысленно поблагодарил его Рицка, сообразив, что Нисей ему помог.

Когда деревяшка победно улеглась на подставке, подросток радостно улыбнулся и кинулся обниматься с Нисею, мысленно жалуясь, что он проснулся, а дома никого. Было одиноко, да и есть хочется. Нисей честно старался не хихикать, внимательно слушал историю кошмарного пробуждения и гладил по ушкам, а хвост гладил его по руке в ответ.

Все же решив закончить начатое, они оперативно разделили обязанности: вместе подтаскивали большие поленья, потом Нисей их колол, а Рицка, не используя способности, собирал и раскладывал в стройные рядочки в сарае. После минут пятнадцати подросток согрелся, проснулся и перестал дуться, увлекшись очередным интересным русским занятием.

Нисей объявил, что уже умаялся и потащил только вошедшего во вкус подростка завтракать. На этот раз Рицка попробовал рисовую кашу со сливочным маслом и неизменным малиновым вареньем. У Нисея она получилась чертовски вкусной.

– Что ещё на повестке дня? – поинтересовался сытый и довольный Рицка, поглаживая себя по животу.

– Помыться в бане и помочь маме налепить пельменей. Вечером можем на санках покататься, – перечислил Нисей, отставляя пустую тарелку.

– А что такое пельмени? – задал Рицка свой стандартный вопрос.

– Это как японские геза, только по-другому выглядят. Будешь учиться делать, а потом дома налепим.

«Дома» приятно ласкало слух и заставляло Рицку жмуриться от тепла, разливающегося где-то глубоко внутри. Он кивнул, взял свою грязную тарелку и пошел мыть посуду. Это негласное правило уже стало для него привычным: тебе готовят, ты моешь посуду в благодарность.

На этот раз парились вдвоем и без веников. Нисей вел себя максимально тактично, не подкалывал, помня, что Рицка чуть меньше, но всё-таки, стесняется своей наготы и присутствия других людей. Даже не смотрел на покрасневшего напарника, пока к его спине не прикоснулась узкая ладошка.

– Потрешь мне спину, а то я достать не могу? – смущение сквозило даже в мыслях Рицки.

Нисей кивнул, взял протянутую мочалку и осторожно начал тереть худую спину с выступающими лопатками.

– Закрой глаза. Больно не будет, – попросил он Рицку мысленно. – Просто помою и все.

Мочалка плавным движением переместилась на одну руку, потом на вторую, прошлась по спине и стекла вниз по ногам. Боец аккуратно полил это тщедушное тельце теплой водой, прополоскал мочалку, снова намылил, и развернул подростка к себе.

Повторяя те же манипуляции, он внимательно следил за мимикой Рицки – не перешёл ли он грань дозволенного, но тот лишь смущенно улыбался и стоял с закрытыми глазами. Нисей невольно хмыкнул – так его в детстве мыл отец. Он до сих пор помнил это странное смешение стыда, заботы и шершавости мочалки на коже. Есть в этом что-то глубокое из области психологии – вроде и сам можешь, но чертовски приятно, что о тебе заботятся. Окатив подростка теплой водой уже с самой головы, Нисей смахнул с его глаз воду и улыбнулся.

– Теперь всё, можешь открывать глаза.

Рицка, смаргивая воду с ресниц, улыбнулся и посмотрел на Нисея.

– Это странный ритуал, должен сказать – как будто ты смыл с меня проблемы и горечь – я теперь весь такой чистый изнутри и снаружи, – задумчиво он проговорил, покусывая нижнюю губу. – У вас столько интересных и смущающих вещей, но мне нравится.

Нисей хмыкнул – замечательно, что Рицка понял правильно его маленький эксперимент. Они ещё пообливали друг друга, зачерпывая воду большими деревянными кружками, и вышли в предбанник вытираться. Там было не так тепло, как в бане, потому пришлось по-быстрому одеваться и бежать на кухню лепить пельмени.

Когда они ввалились чистые и румяные, с ворохом грязной одежды в руках, Хисана уже вовсю раскатывала тесто, стоя к ним спиной.

– Так, одежду в стирку, и потом оба ко мне, пора лепить пельмени! – скомандовала она, кивнув на их «доброе утро».

Нисей забрал у Рицки его одежду, зная, как тот любит с утра со всеми обниматься. Подросток ему благодарно улыбнулся и подкрался к Хисане со спины. Обняв ее осторожно, чтобы не мешать процессу, он носом потерся о ее спину.

– Доброе утро, мама, – и замолчал, осознав, что он сморозил. – Ой, мама Нисея…

Хисана отряхнулся руки от муки, вытерла их о передник и повернулась к нему лицом, обняв в ответ.

– Да, мама. Все нормально, младший, – улыбнулась она, поглаживая. – Ты уже меня не в первый раз так назвал, чего сейчас-то перепугался?

На нее удивленно посмотрели лиловые глаза.

– А можно вас так называть? Правда? – не веря, переспросил Рицка.

– Можно. Я бы тоже тебя обняла, да руки в муке. Будешь помогать? – Хисана легко переключила внимание подростка на тесто. – Давай, надо вытереть руки, потом растереть по ним муку, вот тебе скалка, и смотри как я делаю, потом будешь повторять…

Оказывается, лепить пельмени в кругу семьи – это весело, познавательно и развивает многие новые навыки: мелкую моторику, прикидывание «на глаз», потому что Нисей и мама не смогли объяснить, сколько точно надо класть фарша на кругляшок теста, геометрию – надо вырезать максимальное количество кружков из раскатанного пласта теста и расположить готовые пельмени так, чтобы они поместились на очередной разделочной доске, перед тем как их вынесут на холод.

Смеясь, подначивая друг друга и соревнуясь в скорости, они налепили достаточно много пельменей, пообедали, Нисей и Рицка, при помощи своих способностей очистили всю прилегающую территорию от снега, даже ещё дров накололи и ждали уже Шина домой, чтобы сесть ужинать, как в кухню, перед этим постучав, скромно зашёл дядя Вася и, сняв шапку, начал мять ее в руках.

– Приветствую! – сухо поприветствовал он всех и почесал затылок. – Эммм… тут такое дело…

Хисана сразу поняла, что это явно не просто повод зайти за солью – Василию Петровичу явно нужна помощь, но он же не привык красиво и вежливо выражаться. Она вытерла руки и подскочила к нему.

– Василий Петрович, что случилось?

– Да бля, то есть, блин, тут корова соседская убежала… Мы ее искали, искали, только полчаса назад нашли в глубоком овраге. Свалилась, а там сугробы под метр, нам ее не достать… – он замялся, – а она у них одна, как зиму-то выживут без молока? Дети-то маленькие, муж умер, бедная женщина… – у него аж губа нижняя затряслась от обиды, что он сам ничем не может помочь.

Хисана его внимательно слушала, как и Рицка с Нисеем, который мысленно переводил подростку на японский. Василий Петрович горестно вздохнул и продолжил:

– И тут я вспомнил про ваших парней: может, помогут нам корову-то вытащить, как тогда с генератором?! Жалко же детей!

Рицка мгновенно вскочил, подбежал к Василию Петровичу, взял за руку и быстро затараторил на японском. Нисей ухмыльнулся от глубокого непонимания, которое застыло на лице дяди Васи, который внимательно слушал подростка, держащего его за руку, и силился найти хоть какие-то знакомые звуки, но тщетно.

– Дядь Вась, простите Рицку, он все время забывает, что вы не владеете японским, а он – русским, – пояснил Нисей. – Он просто говорит, что мы обязательно поможем, только вы мне должны объяснить, где это, и тогда мы с вами переместимся к корове, доставим ее хозяйке, а потом мы вас угостим пельменями.

Пока он переводил, Рицка уже извинился перед мамой и попросил разрешения позвать Василия Петровича в гости на пельмени, он же их друг и ему одиноко. Хисана похвалила Рицку за внимательность, ведь он был, действительно, прав.

Парни быстро нацепили свои шапки-шубы-варежки, под сбивчивые объяснения Петровича, перемежающего литературный русский и русский-народный мат, обняли удивлённого мужика и пропали, оставив после себя небольшой беспорядок – некоторые вещи попадали на пол.

– Объясняешь-объясняешь, что телепортироваться из дома себе дороже, так нет – мать убирай, – проворчала вслед им Хисана, подбирая с пола сметенные со стола вещи.

Василий Петрович достаточно четко описал местонахождение соседской коровы. Бедное животное истошно мычало, оглашая своим криком окрестности, а рядом маялась девочка лет четырнадцати, нервно теребя подол шубки, плача и пытаясь успокоить «несчастную Пестрявушку». Пестрява девочку не слушала, она тщетно старалась выбраться из снежного плена, но у нее не получалось.

Тут, внезапно, наверху, у дороги прямо из воздуха возник Василий Петрович с двумя парнями: одним постарше, вторым помладше. Клава заморгала, решив, что ей почудилось, но эти трое были вполне реальны. Старший парень скомандовал ей отойти в сторонку и закрыть глаза. Она замерла с закрытыми глазами, почувствовала как ее обняли, поднялся ветер и лицо начало пощипывать от снега, который прямо бросился ей в лицо. Чужие руки пропали, она услышала, как поскрипывает снег под их валенками, тихо матерится дядя Вася и вдали мычит Пестрява. Очень хотелось подсмотреть, что происходит, но ее же просили закрыть глаза…

И Клавка решила схитрить: она закрыла лицо варежками, чтобы со стороны казалось, что она выполняет просьбу со всей ответственностью, а сама начала подглядывать в оставленную небольшую щелочку между варежками. Она каким-то, непонятным для нее, образом уже стояла на дороге, а перед ней как раз оба мальчика спускались вниз по непонятно откуда взявшейся среди высоких сугробов тропе к корове в овраг, хотя она могла поклясться, что еще пару минут назад там никакой тропы не было. Мальчики успокаивающе погладили Пестряву и обняли ее с двух сторон.

Ей хотелось закричать, что Пестрява просто боится, не надо ей причинять боль, но они пропали из оврага раньше, чем ей удалось что-то сказать, а потом появились на дороге вместе с коровой… У нее аж рот под варежками открылся от удивления – как это вообще возможно?! Еще мгновение назад они стояли там, в глубоком овраге, а теперь на дороге с целой и невредимой Пестрявой… Неужели и ее таким же образом кто-то из них доставил из оврага на дорогу?

К ней подошел старший и сказал, что можно открывать глаза. Она убрала варежки и немного покраснела – все же она подсматривала, но парень не обратил на ее румянец особого внимания и представился Нисеем. Второго мальчика, как оказалось, звали Рицка и он не говорил по-русски, потому что из далёкой Японии. Нисей заверил ее, что с Пестрявой все в порядке и они с Рицкой помогут ей добраться до дому.

Немного смущаясь, к ней подошел мальчик с лиловыми глазами, несмело улыбнулся и осторожно потянул ее за рукав к Пестряве. Когда она подошла к корове, Нисей скомандовал всем обнять корову, что она и сделала и, через мгновение, очнулась уже в собственном дворе, вместе со всеми. Бедная Пестрява снова испугалась и громко замычала. Из избы сразу же выбежала ее мать, открыв рот от удивления, а потом всплеснула руками:

– Василий Петрович, да это же как? Как вам удалось?!

Петрович, немного смутившись и глядя себе под ноги, промямлил:

– Да я бы не смог, если бы не эти парни…

Мама выбежала на мороз и порывисто обняла дядю Васю, потом Нисея и Рицку.

– Спасибо, спасибо, спасибо! Вы даже не представляете, что вы для нас сделали! Завтра всех приглашаю на чай с пирогами, и отказы не принимаются! Родителей тоже позовите!

Все трое автоматически закивали, а Клава, поняла, что она стоит как истукан, когда надо сказать «спасибо», тоже кинулась всех благодарить и обниматься. Необычный мальчик Рицка с лиловыми глазами даже немного покраснел, когда она его обняла. Клава очень пожалела, что не говорит по-японски и не смогла ему нормально объяснить, что не надо смущаться – это она от благодарности полезла обниматься, а не еще почему.

Мама кинулась отводить Пестряву в хлев, чтобы скорее отогрелась, а она осталась стоять, провожая гостей. Нисей и Рицка помахали ей, снова обняли дядю Васю и пропали, как будто их и не было. Клава уставилась на пустое место во дворе, на котором только что стояли трое и ущипнула себя за руку – ей ведь это все не привиделось? Все произошедшее казалось похожим на сказку, а еще этот красивый мальчик, не знающий русского, заставил ее сердце пропустить удар…

Из хлева донеслось привычное мычание Пестрявы и Клавка улыбнулась – не привиделось, значит правда. Может она еще раз увидит этого Рицку, который ей очень понравился, но она ему об этом не скажет…

====== 50. Пацанские разговоры ======

Расставшись с Клавой, ее мамой и многострадальной коровой, парни, захватив с собой Василия Петровича, очутились около крыльца родительского дома. Снег вокруг них взметнулся и осел красивыми снежинками.

– Ну никак не привыкну к такому передвижению, чтоб его, – чертыхнулся дядя Вася и похлопал ребят по плечам. – Молодцы, парни! Выручили! Корову спасли, семью тоже! Завтра пойдем к девкам в гости, пироги вкусные жрать!

Нисей перевел мысленно напарнику пламенную русскую речь Василия Петровича, и они заржали оба.

– А сейчас пойдем пробовать пельмени и играть в домино! Рицка очень хотел с вами поиграть, – объяснил Нисей поведение Рицки днем.

– Переведи ему, что он мне нравится, но я нихера не понимаю, когда он говорит. Ему срочно надо учить русский. Тем более Клавка поди на него запала: так обнимала, так за руку держала и в глаза смотрела. Нельзя девчонке сердце-то разбивать, – серьезно резюмировал дядя Вася, и приобняв их за плечи, пошел с ними к входной двери.

– А теперь пельмени и домино! – он хитро улыбнулся, зашел в сени и начал раздеваться.

– Добрый вечер, – скромно поздоровался он с родителями Нисея. – Простите за вторжение, но не смог отказаться от приглашения: люблю повеселиться, особенно пожрать, – Петрович смущенно признался и пожал руку подошедшего Шина, которого уже кинулся обнимать Рицка.

Настоящий русский мужик посмотрел на подростка немного с жалостью.

– Шин, надо ему язык учить, пропадает парень, общаться нормально не может. Любовь свою профукает, Клавка-то точно японский не выучит, а нас вон сколько – мы должны вбить в него русский могучий! – аж кулак поднял вверх для большего пафоса и драматизма. Шин и остальные засмеялись и закивали.

– Научим, Василий Петрович, научим, – успокоил его хозяин дома и проводил к креслу качалке, а сам сел во второе. Они там тихо переговаривались между собой, пока Хисана и два ее помощника бегали за водой, варили пельмени и накрывали на стол.

Пельмени оказались чертовски вкусными. Хисана принесла старшим ещё настойки, и дядя Вася совсем оттаял: сделался галантен, красноречив и весел. Пока парни мыли посуду, хозяйка поставила самовар, на столе оказалось сладкое к чаю, застучали костяшки домино, и веселье началось.

Василий Петрович решил не откладывать в долгий ящик обучение Рицки и тыкал свои здоровенным пальцем в разные предметы, называя их по-русски. Рицка честно старался, хмурился, краснел и смеялся. Он благодарил на русском и громко кричал «рыба», когда выпадал такой шанс.

Уже глубоким вечером Нисей телепортировал дядю Васю восвояси и поблагодарил за прекрасный вечер и приключение, которое японский парнишка никогда не забудет. Василий Петрович серьезно пожал ему руку, и на прощанье заявил, что они отличные ребята.

Нисей проводил его взглядом, посмотрел на звёзды и оказался у своего крыльца. Решив не торопиться, он закурил и посмотрел вдаль. Почему-то вспомнилась Нагиса, с ее ласковыми прикосновениями и необычными поцелуями. Он тряхнул головой: это дядя Вася со своей Клавой и любовью, поди, виноват. Докурил и щелчком пальцев отправил окурок в сугроб, а мысли плавно перескочили на теплую кровать с мягкой подушкой.

Рицка ещё не спал, блестя глазами в полумраке комнаты. Горела свеча, а он, зарывшись в одеяло по самые глаза, ждал его возвращения. Нисей улыбнулся ему и начал выпутываться из одежды. Напялив домашние штаны и свитер, махнул рукой на носки и нырнул под три одеяла. Его встретил хвост и теплые ладошки. Нисей, недолго думая, сгреб этого худое тело в охапку и подтянул к себе, уткнувшись в правое кошачье ушко носом.

– Замёрз? – участливо поинтересовался Рицка мысленно.

– Есть такое дело, – признался он. – Не хило мы так с тобой развлеклись сегодня.

– Дааа, здорово было. – кивнул подросток. – А слушай, я что, реально понравился этой Клаве?

Нисей хмыкнул и погладил хвост.

– Думаю, что да. Парень ты красивый, она ещё твоих ушек не видела, точно влюбится. Девушкам нравятся ушки и хвостики, они любят все мягкое и милое.

– А как это «нравится»? Вот тебе кто-то нравится?

И тут Нисей покраснел. Рицка повернул голову и внимательно на него посмотрел.

– Походу, да, – широко улыбнулся подросток, рассматривая смущенного Нисея. – Мне казалось, что ты не умеешь смущаться. Но ведь это здорово, наверно, правда?

Нисей понял, что его не будут подкалывать, и постарался сформулировать свои ощущения.

– Только не ройся в моей голове, ладно? – попросил он. – Мне так легче будет тебе рассказать самому.

Рицка кивнул с серьезным видом и замер, готовый слушать со всей внимательностью. Нисей откашлялся и заговорил:

 – Понимаешь, я очень часто не улавливаю, когда мне кто-то нравится как девушка. Мне нравишься ты, нравятся люди, но с девушками это по-другому, – Нисей немного помолчал, подбирая слова. – Я очень сильно любил Маю, как ты уже знаешь, и нравилась она мне до одури, я прям постоянно о ней думал, хотел быть рядом, чтобы Мая улыбалась только мне. Но потом ее не стало, и пришлось как-то жить дальше, пока Нагиса…

Тут он осекся, а Рицка на него непонимающе посмотрел, но промолчал, понимая, что этот разговор Нисею даётся не просто. Боец потёр нос, а он ему тепло улыбнулся, поглаживая хвостом по руке

– Да бля… короче, Нагиса вроде в шутку ляпнула, что хочет на романтическое свидание, когда я приезжал за справкой. Я ещё тогда очень удивился, мы с ней почти не общались, как я мог ей нравиться? – Нисей удивлённо уставился на Рицку, а тот снова улыбнулся и легонько пожал плечами. – Ну ладно, понравился и понравился… Так вот, я хотел узнать про Сеймея и обратился к ней. Мы встретились в кафе, и она мне рассказала все, что удалось узнать. У меня начался приступ, когда вышел покурить, и там, в переулке, почти грохнулся в обморок.

– Ага, я почувствовал, что тебе плохо было, – поддакнул Рицка, поглаживая Нисея хвостом. – А как тебе удалось без меня с ним справиться?

– Ну, оказалось, что у Нагисы есть какое-то новое средство, о котором мне не сказали врачи, когда я к ним обратился. Когда Нагиса об этом узнала, я думал, что она прямо сразу устроит им головомойку, так что пришлось ее ещё и отговаривать, приколи? – Нисей тепло улыбнулся, вспоминая возмущенную девушку. – В общем, она привела меня в чувство, потом часа три успокаивала…

Нисей осекся, раздумывая, рассказывать ли дальше. Рицка уловил его смущение и внезапно поинтересовался:

– Кто кого поцеловал первым?

Нисей ошарашено на него посмотрел.

– Ну просил же… И так неловко…

– Да нет же, я не читаю эмоции. Я просто предполагаю. Наверное, я бы её поцеловал. Как в фильмах. По твоим словам, она очень хорошая. Я бы точно поцеловал ее. Стопудово! – серьезно заверил его подросток и Нисей рассмеялся.

– Я. Потом испугался, что как-то я гоню коней, да и вообще в неприглядном виде – парень же должен быть крутым, а не полумертвым с болящей головой, – он хмыкнул, а Рицка посмотрел на него с выражением лица «да ладно?!». – Мда… В общем, я поцеловал ее и испугался. Такие дела…

– А дальше? – осторожно спросил Рицка.

– Дальше? Дальше я уже начал придумывать объяснения – Маю вспомнил, в голове каша, виноват, Нагиса, в принципе, ни при чем… – Нисей хмыкнул, хитро поглядывая на подростка, – но Нагисе не пятнадцать, если ты не в курсе, она меня старше лет на пять, да и умная, что вообще… Короче, она все поняла правильно и поцеловала меня сама. Вот.

Рицка улыбнулся и потерся об него носом.

– Приятно целоваться?

– С тем, кто нравится, вообще крышесносно. А эта ещё и умеет, придется мне теперь учиться, – проворчал Нисей.

Рицка откровенно заржал.

– Тебя убивает, что она лучше тебя и многое уже умеет?

Нисей кивнул и смущённо выдал:

– Да, она мне ломает мои же стереотипы, причем грамотно, но при этом мне с ней хорошо – Нагиса не давит, не требует, понимает и не боится что-то делать сама, – Нисей захихикал и погладил подростка по кошачьим ушкам. – Она похожа на тебя, но у нее есть сиськи, а это весомый аргумент. Даже два аргумента!

Нисей заржал после своих слов, и к нему присоединился Рицка.

– Ох, сиськи… У Юико они большие и, наверно, очень мягкие, – задумался подросток, наморщив лоб.

Нисей подул ему в ухо.

– Юико занята, жди, пока у Клавы вырастут!

Рицка на него посмотрел с опасением.

– А если нет, то будет без сисек? Это плохо?

Нисей уткнулся в подушку, чтобы не ржать в голос от логичных, но тем не менее, смущающих вопросов.

– Короче, Рицка, размер сисек – не главное. Главное – чтобы человек хороший был и нравился тебе, а ты ей нравился, и тогда по барабану – большие или маленькие, тебе будет нравится в ней всё.

– Понял. Тебе все равно, какого размера сиськи у Нагисы, так?

– Абсолютно. Она была бы красива с любыми, – констатировал Нисей и сам удивился своему ответу.

Рицка подумал немного над его ответом, а потом хмыкнул.

– Завтра же идем в гости на пироги, посмотрю – выросли у Клавы или еще надо подождать.

Нисей, смеясь, обнял его посильнее.

– Спи уже, сисечный ты наблюдатель! Утро вечера мудренее. Главное помни – размер не главное!

Рицка поерзал, устраиваясь поудобнее и закрыл глаза.

– Да понял, я, понял. Она и так симпатичная, – заверил он Нисея и довольно улыбнулся.

====== 51. Странная романтика ======

Ночью Нисей снова проснулся от писка входящего сообщения. Разблокировав телефон, он уставился на экран, стараясь сфокусироваться на написанном.

«Привет, Нисей! Скучала, но не мешала. Непредвиденные обстоятельства. Надо срочно обсудить вживую».

Как обычно, Нагиса четко и ясно расставляла приоритеты.

«Привет, Нагиса! Только сегодня про тебя вспоминал. Скучал тоже, но решил не отвлекать. Где и когда?»

Он быстро отправил ответ, пару раз чертыхнувшись, когда промахивался мимо букв.

«Извини, что разбудила. Я знаю, что у вас там еще ночь. Как проснешься, перемещайся ко мне в кабинет. Буду ждать.»

Нисей улыбнулся, осторожно сдвинулся в сторону, чтобы не разбудить Рицку, выскользнул из-под одеяла и начал одеваться. Тихонечко пробравшись умыться и почистить зубы, он улыбнулся своему отражению в зеркале – он сейчас снова увидит Нагису. После признания Рицке, да и самому себе, Нисей перестал отрицать, что девушка ему нравится.

Сегодня она была в строгом темно-синем костюме в белую полоску, голубой рубашке и на шпильках. Нисей не переставал поражаться красочному калейдоскопу ее образов и насколько каждый подчеркивал ее индивидуальность. В отличие от нее, он предпочитал одеваться менее броско, даже скучно, как, например, сегодня – зауженные черные джинсы и серая водолазка.

Нагиса повернулась на звук телепортации, и улыбнулась.

– Сначала кофе или обнимашки?

– Сначала обнимашки, а потом кофе, – скромно улыбнулся Нисей.

Нагиса крепко его обняла и начала медленно поглаживать по спине. Нисей аж растерялся – а как же поломать из себя недотрогу или как там у девушек принято? Мая, например, никогда не выполняла ничего с первого раза – обязательно сначала какой-нибудь вопрос задавала или что-нибудь говорила. А Нагиса спросила, получила ответ и сразу выполнила то, о чем попросили…

«Неужели так просто тоже может быть?» – удивлённо подумал Нисей и обнял двумя руками тонкую талию.

– И тебе добрый вечер, – поздоровался он, легко чмокнув голубые волосы на виске.

Нагиса, не стала столь целомудренно отвечать на его выпад – ее горячее дыхание опалило ему ухо, а на мочке несильно сомкнулись зубы. Нисей непроизвольно выдохнул и застыл – ничего себе… Во даёт!

– Чувствую, если мы продолжим в том же духе, то мы ни поговорим, ни поздороваемся нормально, – хмыкнул он в шею Нагисы, маскируя свое смущение.

Нагиса хихикнула и перестала покусывать его за ухо. Чмокнула в висок и посмотрела в удивлённые глаза Нисея.

– Пожалуй, ты прав. Совсем сломаю тебе мозг своим раскованным поведением, – она хитро улыбнулась. – Ну, давай, отпускай меня, сделаю тебе кофе.

Нисей нехотя разжал руки и сел на диван, наблюдая за девушкой. Несмотря на такое приветствие, да и что скрывать, обоюдную симпатию, которая так и подталкивала на что-то более интересное, он постарался взять себя в руки и внимательно выслушать все, что удалось узнать Нагисе.

Пока он приводил в порядок разбегающиеся мысли, Нагиса поставила перед диваном три стула.

– Два для ног и один для кофе, – объяснила она.

– О, практично, – улыбнулся Нисей, закидывая ноги на тот, что справа.

Нагиса подала ему кофе и со своей кружкой села рядышком на диван, копируя позу парня, и выпрямляя ноги в шпильках на стуле.

– Обними меня, пожалуйста, – тихо попросила она. – У нас, как обычно, романтика на фоне чужих трагедий.

Нисей аккуратно просунул руку ей за спину и притянул к себе.

– Очередная драма? – нахмурился он. – Только не говори, что кто-то умер.

Нагиса отпила кофе и поставила кружку на пустующий стул слева.

– Не поверишь, но да. Сеймей умер, – она сделала паузу, наблюдая за Нисеем, готовая в любой момент обнять, поймать кружку или ещё чего.

Нисей выдохнул, пальцы сжались на ручке кружки.

– Можешь рассказать подробнее? Ну, если по шапке потом не получишь, – попросил он и подал ей кружку: что-то перехотелось пить.

Нагиса поставила кружку, поерзала, устраиваясь поудобнее, чувствуя, что теперь ее обнимают уже две руки, и заговорила:

– Они отправили за Сеймеем его Бойца – Агацуму Соби. Ты его знаешь, вы пересекались. Так вот, вчера поздно вечером их привезли. Соби и тело Сеймея. Соби совсем выгорел, представляешь?! Все способности, все потерял… – Нагиса шумно выдохнула и сжала губы, стараясь не расплакаться – бедного Соби было неимоверно жалко. – Его сразу же утащила к себе в кабинет Седьмая. Их не было где-то полчаса. О чем они там говорили, я не знаю, но потом он просто вышел и ушел.

Нисей, задумчиво поглаживая ее, вкрадчиво поинтересовался:

– Иии… Неужели это все?

– Ха, а ты хорош! – усмехнулась Нагиса, отдавая должное проницательности Нисея. – Да, это не все. После ухода Соби меня тут же вызвала к себе Седьмая и заявила, что наш разговор будет носить доверительный характер.

– Прямо интрига… – тихонько присвистнул Нисей, – и о чем был ваш доверительный разговор?

– О Агацуме Соби. Это ещё не объявлено официально, но из него сделают пример для подражания. Он станет героем, спасшим Семь Лун от ужасной опасности. «В одиночку обезвредил, вступил в неравную схватку, пострадал – утратил способности, детали засекречены» и так далее. А затем наш скромный герой отказался от наград и изъявил желание жить дальше жизнью обычного человека.

– Фига ж себе… – удивлённо выдохнул Нисей, – прям взяли и отпустили?!

– Ага, представляешь. Реально отпустили. И именно мне Седьмая велела частным образом позаботиться о его судьбе… Что-то новенькое, не находишь? – усмехнулась Нагиса. – Раньше я такого от нашего руководства не слыхала… позаботиться и поблагодарить – в голове прям не укладывается!

– А он никуда не «пропадет», «частным-то образом», как «слишком много знающий»? – продолжал допытываться Нисей, не слишком веря в благородство начальства.

– Нет. Если он пропадет, пойдут разговоры и уже никто и никогда не поверит Семи Лунам, сбегут все. Руководство решило срочно укреплять мораль – поверь, им нужен именно живой и счастливый Соби… так ладно, что еще… Да, Седьмая распорядилась кремировать тело Сеймея. Надо узнать у Рицки, как у ближайшего родственника, собирается ли он сам этим заниматься или пусть уже организация все сделает.

Нисей уткнулся ей в волосы, размышляя.

– Мда, хороший вопрос, – он задумался, рассматривая ее кабинет и хмуря брови.

Нагиса замолчала, позволяя ему переварить новую порцию информации. Нисей какое-то время гипнотизировал кружку на стуле, что-то очень обдумывая, а потом быстро заговорил:

– Так, по порядку: с Рицкой я поговорю. Сомневаюсь, что он захочет, но спросить надо – это его кровный родственник.

– Согласна – спросить надо, но деликатно, понимаешь?

– Понимаю. Думаю, общими усилиями мы сможем поддержать Рицку, так что удар от очередной порции правды будет не таким тяжёлым.

– В смысле вместе? Ты и твои родители, да?

– Ага. Моя мать и отец уже относятся к нему как к второму сыну, причем, чем дольше мы там, тем сильнее они привязываются. Да и я у нему уже отношусь как к младшему брату.

– Это же здорово! – обрадовалась Нагиса, а потом осеклась, заметив, что Нисей опять о чем-то задумался и сразу же спросила в чем дело.

 – Соби жалко. Ведь нормальный парень. Мы никак ему помочь не можем, даже и без распоряжений Седьмой? У него, помнится, друг был, как же его… – Нисей нахмурился, щелкая пальцами и стараясь вспомнить имя того студента, с которым общался в университете Соби, – даже вроде неровно дышал к Агацуме…

– Точно! – Нагиса повернулась к нему и чмокнула куда-то в шею. – Гениально, Нисей! Просто гениально! Я найду адрес Кио, а тебе тогда придется побыть свахой.

Нисей сначала опешил, а потом откровенно заржал.

– На что ты меня подписываешь?

– На помощь хорошему человеку. Нет, сразу двум хорошим людям!

– Ох ты ж… – Нисей картинно закатил глаза. – Я прям представляю рожи обоих, когда, в первую очередь, я завалюсь к Соби с бутылкой водки, чтобы поплакать, а потом к Кио, но уже без водки, чтобы обрадовать.

– Ну, если ты по-пацански не готов поддержать, то ладно – я возьмусь, ты же меня знаешь – я могу! – решительно сдвинула брови Нагиса. – Я тоже хочу хэппи энда для Соби, он столько пережил, что это самое малое, что я для него могу сделать – устроить его жизнь.

Нисей чмокнул ее в макушку.

– Не кипятись. Можем и вдвоем организовать. В чем проблема-то? В принципе, я могу взять Соби на себя, а ты можешь найти Кио и грамотно вставить ему мозг, чтобы брал ноги в руки и бежал – волосы назад, а то профукает любовь свою большую и чистую, – под конец фразы Нисей начал откровенно смеяться.

Нагиса посмеялась, а потом посмотрела на него с опаской.

– А вдруг не выгорит? Вдруг Кио не согласится?

Нисей обнял ее покрепче и спокойно уже ответил:

– Если не выгорит, будем думать. Придется очень тесно подружиться с ним, но на что-то большее я не подписываюсь!

Нагиса на него посмотрела удивлённо.

– А больше ему и не полагается. Дружить – да, остальное – всё моё, – и обняла его в ответ.

Нисей, довольно улыбаясь, заявил, что согласен на выдвинутое условие – Кио полагается лишь шанс, за остальным – к Соби. Они помолчали немного, а потом Нагиса спохватилась:

 – Тебе ведь пора возвращаться, да?

– Ага. Не хочется зверски, но надо, – согласился Нисей. – Может на нормальное свидание сходим, что ли, а то мы постоянно решаем чужие проблемы вместо того, чтобы получать удовольствие от присутствия друг друга.