Текст книги "Что предназначено тебе… Книга вторая (СИ)"
Автор книги: neisa
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)
– У меня парочка дел, – сказал тот, – подождёшь внизу пару часов?
Стефано кивнул и запечатлел на губах Доминико невесомый поцелуй.
Поласкавшись немного, они разошлись по своим сторонам. Доминико снова разговаривал с ноутбуком – он по-прежнему посвящал этому занятию несколько часов в день. Стефано спустился на первый этаж и принялся в очередной раз осматривать дом.
За те месяцы, что он провёл на вилле Доминико, он успел разведать каждый уголок. Бросив взгляд на стопку книг, которые Доминико категорически отказывался убирать, Стефано подумал, что и сам скоро возьмётся читать «Государя» или «Декамерон».
В доме оставалось одно место, где Стефано не бывал, и это начинало его раздражать.
Стефано поднялся на второй этаж, зашёл в спальню и прошёлся кругом.
«Я ведь коп, – сказал он себе. – Мне просто нужно выяснить, что там».
Он снова спустился вниз и, отыскав в гостиной единственный острый предмет – булавку для галстука, до которой горничная не добралась – стал подниматься на третий этаж.
Время уже близилось к полудню. Стефано вставил булавку в замок и повертел туда-сюда.
Снизу послышались голоса – снаружи начался дождь, и Доминико отдавал кухарке распоряжение подать на крышу обед.
Стефано повернул булавку ещё раз. Замок поддаваться не хотел.
За спиной послышался звук шагов. Кухарка уже появилась за поворотом лестницы, когда дверь наконец поддалась. Стефано торопливо нырнул внутрь и захлопнул её за спиной.
Он перевёл дух и огляделся по сторонам. К счастью – или к разочарованию, – в комнате не было ни трупов убитых любовников, ни каких-либо ценных бумаг.
В углу стояла небольшая кровать. На полке над ней – пластиковые фигурки супергероев, некоторые с отломанной головой.
В углу у кровати прислонённая к стене стояла лупара – Стефано не видел такой, и ему захотелось посмотреть поближе. Пока он колебался, решая, стоит ли рисковать, дверь хлопнула.
Стефано заледенел. Поворачиваться он не хотел – слишком хорошо догадывался, кто стоит в проёме.
Однако время шло. Нужно было что-то делать, и Стефано медленно повернул голову.
– Доминико, – сказал он негромко, – привет.
– Ты что-то искал?
Стефано молча смотрел на хозяина.
– Я идиот, – сказал он.
– Это, безусловно, так.
– Доминико, я не хотел.
– Если ты хотел что-то узнать, то мог спросить у меня.
– Доминико, я ничего не хотел знать! – к тому времени, когда он начал выговорил это, Доминико уже распахнул дверь и, рванув Стефано за руку, выволок на лестницу, а потом осторожно прикрыл дверь за спиной.
– Сюзанна! – крикнул он. – Распорядись поменять замок.
– Замок? – полная фигурка кухарки показалась в проёме, ведущем на крышу двери. – Прямо сейчас? А обед?
– Прямо сейчас. Я не хочу есть.
– Доминико! – увидев, что тот спускается к себе, Стефано бросился следом, но Доминико скрылся в спальне и, захлопнув за спиной дверь, повернул ключ. Стефано нырнул к себе и попытался подобраться к Доминико через балкон – но и тот был закрыт. Стефано оставалось наблюдать, как Таскони мечется по комнате через стекло.
Прошло, должно быть, полчаса, прежде чем Доминико заметил, что Стефано смотрит на него. Доминико резко распахнул дверь и приказал:
– Иди к себе.
– Не хочу.
– Густав! – рявкнул Доминико. Краснокожий показался в дверях с дробовиком на перевес. – Отведи Бинзотти к себе.
– Нико…
– Не смей! – перебил его Доминико. Стефано обжег разъярённый взгляд, и он умолк.
Остаток дня Стефано провёл между двух запертых дверей. Он ожидал, что Доминико быстро отойдёт – как случалось всегда, но этого не произошло. Вечером ему принесли ужин, но когда Стефано попытался завести с горничной разговор, та извинилась и сбежала в коридор. Больше о нём не вспоминал никто. Только на рассвете сильная рука Густава рванула его за плечо – Стефано не сразу понял, что спит. Раньше, чем он успел распахнуть глаза, его вытолкали в коридор.
* пресвятые ветра
5
Запрет на торговлю по линиям Ветров существовал с самой встречи с кочевниками. Казалось, он должен был повлиять на снижение численности поставок таких редких ресурсов как плациус – но этого не произошло.
Несколько семей – по большей части бакуто, шотландских и корсиканских – обладавшие достаточными средствами, чтобы снарядить и вооружить пару десятков грузовых кораблей, практически сразу охватили сетью своих торговых путей большую часть земных планет.
Конкуренция между ними давала о себе знать не так часто, как конкуренция, скажем, корсиканских кланов между собой. Все три организации понимали, что для обмена нужны двое – и плациус Аргайлам был нужен точно так же, как Таскони нуждались в тяжёлых металлах, которые добывал Альбион.
Капитул мог апеллировать к своей древности и не признавать Манахату одной из центральных корсиканских планет. Рафинированные мальчики с Сартена могли предпочитать вернувшийся в моду опиум плациусу или травить себя чем-нибудь ещё. Но корабли Аргайлов летали только на плациусе, и только плациус позволял им развивать такую скорость, чтобы кочевники, сохранявшие монополию на торговлю по линиям Ветров, не могли взять их на абордаж. Точно так же, как только Аргайлы могли продать Доминико кареал*.
Таскони всё это отлично понимал. Кочевники, занимавшиеся официальными перевозками плациуса внутри Содружества, реально транспортировали около тридцати процентов всего груза. И хотя весь этот груз приходился на топливо, его всё равно было слишком мало, чтобы Аргайлы могли свободно осуществлять экспорт собственных товаров, пользуясь только поставками кочевников. Таскони был менее зависим от шотландцев в том плане, что имевшихся у него кораблей хватило бы на несколько десятков лет. Однако, во-первых, структуры станции, где до сих пор проживало больше обитателей системы Манахаты, чем на всех трёх её обитаемых планетах, требовали ремонта и замены. Во-вторых, если Аргайлы твердо держали в руках все шотландские регионы благодаря поддержке монархии, то кланы, подвластные Доминико, были куда менее надёжны. Официальные власти, назначенные Альбионом, в корсиканских провинциях мало влияли на ход экономических войн, и именно поэтому Доминико требовался Капитул. Капитул, ставший своего рода атавизмом и на первый взгляд неразделимо связанный с одной только Корсикой, благодаря существованию омерты довольно прочно удерживал перемирие между семьями. Формально ни одна перестрелка не могла начаться, если против неё выступал Капитул. И хотя власть его по мере удаления от Корсики становилась всё слабей, Доминико брался утверждать, что, став представителем Капитула, он сможет укрепить своё влияние в Манахате достаточно, чтобы никто из его подчинённых не захотел продавать плациус Аргайлам помимо его ведома.
Последствия получения нового статуса, однако, пока что не были столь радужными, как он ожидал.
Тициано настаивал на том, что разрыв соглашений с Аргайлами, сколь эфемерными не были договоры о сотрудничестве, сулил огромные финансовые потери. Позиция Лоренцо оставалась не совсем ясна. И всё чаще Доминико ловил себя на мысли, что даже Мариано он уже не доверяет до конца.
Покушение в Сартене отчётливо показало, что Доминико нажил опасных врагов, которые не собирались оставлять его в покое ни ночью, ни днём. За несколько месяцев, проведенных на планете, он успел получить с десяток анонимных звонков. Письма с угрозами приходили едва ли не каждый день.
Судя по разговорам с некоторыми из приближённых, на многих покушение возымело и обратный эффект. «Люди чести», которые были наслышаны о случившемся, теперь относились к Доминико с суеверным почтением, он даже получил прозвище «стальной котелок».
Однако факт оставался фактом – Доминико продолжали угрожать. К тому же, имя того, кто нанимал неудачливых киллеров, Доминико до сих пор узнать не удалось.
Это могли быть люди одного из тех донов, кого он задел за время своей недолгой поездки в Сартен. Если Пабло Дельпачо, семья которого теперь должна была погрузиться в собственные разборки, не слишком беспокоил его, то люди Дель Маро вполне могли отомстить. Расчет Доминико строился на том, что они не нарушат воли Капитула в Сартене – а Капитул, приняв Таскони в свои ряды, свою волю показал достаточно хорошо. Здесь же, в Манахате, возможностей у Сартенских мафиози было куда меньше, чем у него.
Однако Доминико и без клана Дель Маро имел достаточно врагов. Его семья, объединившая пять Манахатских коск**, завладела почти всем подпольным рынком плациуса на станции, покровительствовала почти всем тайным борделям, где шла бойкая торговля наркотиками и можно было выгодно купить дорогую проститутку. Спрос на последних в городе был не меньше, чем спрос на наркотики. И вряд ли кто-нибудь из противников клана Таскони на этом направлении решился бы выступить против Доминико, не имея должных покровителей со стороны.
Увы, следовало признать, что во внешнем мире существование Доминико не устраивало как минимум двоих.
Первым, безусловно, был нынешний князь Аргайл. Нарушенное соглашение о торговле больно ударило по нему. Но сколь бы невыгоден был Доминико этот разрыв, он не собирался уступать.
Вторую опасность представлял Сабир Ар Маариф. Доминико прекрасно осознавал, что этот человек приезжал в Манахату не просто так. Сабир интересовался плациусом – и если не атаковал в прошлый раз, то, скорее всего, лишь потому, что на станции он был слабей. Доминико вполне готов был к удару с этой стороны.
Кто именно из трёх основных его врагов – Аргайлы, кочевник или семья Дель Маро – опустился до пошлых угроз, Доминико не знал, но Тициано продолжал на него давить. И в конце концов Доминико согласился провести столь интересовавший Тициано разговор.
Доминико сидел и курил сигару, рассеянно глядя, как горизонт Манахата-Плэнет проплывает за окном корриеры, когда открылась дверь, и Густав втолкнул в салон Стефано, раздетого до трусов.
– Почему так долго, – поморщился Доминико и выпустил струю дыма, не отрывая от копа внимательного взгляда. Прошло уже несколько недель, а Доминико по-прежнему хотелось трахнуть сицилийца, едва тот оказывался вблизи. Доминико начинал подозревать, что нездоров.
– Он сопротивлялся, сеньор, – сказал Густав и, видимо, ткнул Стефано под лопатку кончиком ствола, потому что тот ойкнул и зашипел.
– Иди сюда, – приказал Доминико. Стефано, поколебавшись, сделал шаг вперёд.
– Если ты думаешь, что я буду тебе сосать при нём…
– Ты думаешь, после случившегося я смогу остаться с тобой наедине? – перебил его Доминико.
Стефано поджал губы. Покосился на Густава. На лице его появилась какая-то непонятная досада.
– Пусть он выйдет, – попросил он.
– Нет, – отрезал Доминико.
Стефано продолжал мяться с ноги на ногу. Ему было неуютно. Потом он решительно сделал ещё один шаг и, опустившись между ног Доминико, положил руки ему на бёдра.
Доминико, который абсолютно не планировал ничего подобного, решил подождать и посмотреть, что произойдёт.
Стефано, казалось, всё ещё боролся с собой. Однако через несколько секунд, решительно потянув на себя молнию, попытался расстегнуть Доминико штаны.
Доминико дёрнул его за подбородок и заставил поднять взгляд.
– Какого дьявола творится у тебя в голове? – прошипел он, склонившись так низко, чтобы никто, кроме Стефано, не мог слышать его.
– Я не хотел тебе навредить, – шёпотом произнёс Стефано и отвёл глаза.
Доминико сжал губы в плотную черту. Обида и злость всё ещё душили его, но показывать их при Густаве он абсолютно точно не хотел.
– Ты никогда не поумнеешь, проклятый коп, – сказал Доминико всё так же негромко.
– Доминико, я не…
– Заткнись.
И хотя Стефано замолк, сам Доминико не спешил говорить. Что делать теперь – он ещё не решил.
– Я хотел ввести тебя в свою охрану, – сказал наконец он.
Стефано молчал. Он с сомнением покосился на корсиканца.
– Только что толку от чёртова копа, которому нельзя доверять? Не лавки же трясти мне тебя отправлять?
– Доминико… – повторил Стефано, но взгляд Доминико обжёг его, и Стефано опять умолк.
– Ты понимаешь, Стефано, что ты абсолютно не нужен мне? По всем правилам моего мира я должен тебя убить.
Стефано кивнул. В глаза Доминико он не смотрел.
– Я дам тебе ещё один шанс. Но как мне быть, если теперь я не могу оставить тебя одного?
Стефано молчал.
Доминико поднёс к губам сигару и глубоко затянулся. Стефано с завистью смотрел на неё – он не курил со вчерашнего дня.
– Кассандра подгонит для тебя костюм, – наконец сказал Доминико, – через два часа мы будем на станции – после выхода из моего дома на Манахате ты ничем не должен отличаться от моих людей. Ты не член коски, пока не пройдёшь посвящение, но сейчас никому не нужно об этом знать. Никому так же не нужно знать о том, кем ты был до сегодняшнего дня.
Стефано медленно кивнул.
– Держись у меня за спиной, смотри, слушай и запоминай. Мы заедем домой, а затем сразу поедем в Клуб.
– Ты дашь мне оружие? – спросил Стефано, с лёгким удивлением глядя на Доминико.
– И я надеюсь, ты не заставишь меня об этом пожалеть.
Стефано после бессонной ночи точно отпустила судорога. На секунду он поймал себя на безумном желании поймать ладонь Доминико и поцеловать – потому что за то время, пока Густав мариновал его в тамбуре, уже успел трижды попросить у Ветров прощения всех грехов. Он, однако, прогнал от себя эту неуместную мысль и, поднявшись, вышел в коридор.
Кассандра, взявшая на себя заботу о его внешнем виде, стала одной из трёх достопримечательностей, которыми встретил его дом Доминико. Стефано не сразу понял, что эта корсиканка с сильной примесью испанской крови – какая, впрочем, была, по-видимому, у всех Таскони, – не только стилист капо, но и его племянница – дочь старшего брата Доминико и сестры Лоренцо Фебини, одного из его приближённых друзей.
Пользуясь тем, что это был непосредственный приказ Доминико, Стефано слушал и запоминал – благо, Кассандра любила поболтать.
Едва корриера приземлилась на крыше городского дома Доминико, и тот перебросился парой слов с делегацией встречавших их мужчин – у которых, надо сказать, полуголый Стефано вызвал живейший интерес – присутствовавшая при встрече Кассандра с лёгкой руки Доминико утащила Стефано на нижний этаж, отправила его в душ, а потом, усадив в кресло перед зеркалом, принялась что-то творить у него в волосах. Стефано, который и без того никогда особенно не следил за собой, за последние недели основательно оброс, но, кажется, Кассандра испытывала к заросшим мужчинам живейший интерес.
Руки её то и дело соскальзывали с головы Стефано и зачем-то принимались исследовать плечи и достаточно рельефную грудь.
– Значит, ты новый охранник дяди? – спросила она.
Стефано кивнул. Глядя на отражение Кассандры в зеркале, он старался внимательно следить за её рукой, спускавшейся по его груди вниз.
– С чего это вдруг он решил подпустить тебя к себе?
– Может, потому, что я хороший специалист?
– Может быть, вопрос только – в чём, – Кассандра хмыкнула и снова вернулась к его волосам.
В следующие полчаса Стефано узнал около двух десятков имён, ради которых в полиции рыл бы носом землю не один год. Сознание его привычно раскладывало их по полочкам, стараясь ничего не упустить, а в груди копилось сожаление о том, что причастность этих людей к торговле плациусом ему никак не удастся доказать.
Избавив Стефано от лишней растительности на лице и голове, Кассандра ещё раз осмотрела его со всех сторон и пригласила в гардеробную.
– Ты работаешь со всеми охранниками Доминико? – поинтересовался Стефано, оглядывая стройные ряды костюмов на любой случай жизни.
– Нет. Он попросил тебя просветить, чтобы ты не вёл себя как идиот, – не глядя больше на Стефано, Кассандра вела рукой по костюмам, что-то отыскивая среди них. Стефано же порядком упал духом, поняв, что не узнал ничего, кроме того, что Доминико хотел ему рассказать. – Вот, – сказала она, извлекая один из костюмов, – только не говори Доминико, где я его взяла. Пьетро всё равно ни разу его не надел. А у вас одинаковый размер.
– Пьетро? – переспросил Стефано.
– Да, – Кассандра помрачнела и больше ничего не сказала. Впрочем, Стефано к тому времени и сам многое знал.
Вторым человеком, который надолго завладел вниманием Стефано, стал начальник охраны Доминико – Лýка Джелмини. Доминико сам представил их, а Стефано буквально впал в ступор, потому что он этого человека знал – и знал слишком хорошо.
Лука Джелмини был арестован по обвинению в рекете почти пять лет назад и оказался в Окружной тюрьме Сардинии. Там Лука совершил ещё одно преступление – до смерти избил одного из арестантов, которого подозревал в намерении совершить на него покушение по приказу сидевшего в той же тюрьме босса враждебной семьи.
После этого инцидента Лука был приговорён к смерти – и выход у него оставался только один. Он должен был согласиться сотрудничать с ФБС*** или умереть.
Лука тогда сдал полиции едва ли не все имена, что знал. Стефано знал об этом, потому что в допросах участвовал сам. За пределами полиции имя Луки как информатора ФБС никто не знал. И потому, когда их со Стефано глаза встретились, последнему показалось, что Лука сейчас выхватит пистолет и выпустит всю обойму в него, наплевав на то, что на них смотрит Доминико и ещё пара человек.
Сам Стефано понятия не имел, как поступить. Сообщить ли Доминико о том, что знал, или позволить Луке и дальше работать на две стороны. Он отлично понимал, что если не предпримет ничего, то завтра же полиция узнает о том, что сам Бинзотти примкнул к корсиканской семье, и тогда уже дорога обратно в Сартен будет полностью перекрыта для него.
– Не смей ему ничего говорить! – прошипел Лука, улучив момент, когда Доминико оставил их наедине. – Завтра поговорим!
Стефано кивнул, хотя требование и не убедило его.
И когда Лука, вернувшись к официальному тону, закончил показывать ему дом, и Стефано оказался предоставлен самому себе, он, повинуясь секундному порыву, направился туда, где располагалась библиотека Доминико. Стефано успел запомнить, что тот отдыхал именно там.
Стефано распахнул дверь, полный готовности сдать Луку, но вместо этого замер, разглядывая огромного, длиной в человеческий рост, а то и больше, бенгальского тигра, сидевшего у ног Доминико. На коленях Таскони лежала большая пушистая голова, и тот задумчиво гладил зверя по загривку. Это было третье существо, которое поразило Стефано до глубины души.
– По воскресеньям на приисках, – произнёс Доминико, проследив за его взглядом, – никто не работал. Только не думай, что мы тратили время на песнопения во славу Ветров. Самые мудрые посвящали выходной заботам по хозяйству, поискам новых месторождений… или охоте, – во взгляде Доминико засветился насмешливый огонёк, потому что Стефано всё ещё стоял в дверях неподвижно, опасаясь шагнуть вперёд, – охота была больше, чем способом отвлечься от однообразных будней. Она придавала жизни остроту. Джунгли кишели зверьем и птицами: олени, антилопы, куропатки, голуби… тигры. Чтобы добыть дичь на обед, хорошему стрелку не требовалось много времени. Но ты знаешь, всегда найдётся слабак, который вместо лупары пустит в ход капкан.
Доминико опустил взгляд на тигра, который, выражая согласие, раскрыл пасть, и потрепал его за ушами.
– Этот бедняга едва не лишился передней лапы, когда я его нашёл, – продолжил Доминико и поднял на Стефано взгляд, – закрой уже эту чёртову дверь и подойди сюда. Шерри не съест тебя, если я ему не прикажу.
Стефано машинально прикрыл дверь и, повинуясь приказу, сделал несколько шагов вперёд.
Когда он оказался достаточно близко, Доминико потянул его вниз за полу пиджака и неторопливо поцеловал.
– Тебе идёт, – прошептал корсиканец, – так и хочется снять с тебя всё это дерьмо.
– Ты меня простил?
Доминико проигнорировал вопрос.
– Встреча через полтора часа, Стефи. Думаю, ты ещё успеешь мне пососать.
* тяжёлый металл для строительства кораблей, способных выносить удары Ветров
** коска – мафиозная семья
*** Федеральное Бюро Содружества
6
Дымок сигар курился не только в зале, где стояло всего несколько столиков и играла тихая музыка, но и в прихожей, куда доносился лишь отдалённый гул голосов.
– Мистер Таскони, – Рой Фрейзер протянул руку дорогому гостю и заискивающе улыбнулся.
Новый, довольно молодой управляющий «Исторического клуба» Манахаты нравился Доминико куда больше, чем прежний. Этот мальчик умел держать себя в руках и знал, что Аргайлы далеко – а Таскони здесь, под боком. И лучше лишний раз не рисковать.
– Полагаю, меня ждут, – сказал Доминико.
Стефано поправил пиджак, который, как ему казалось, всё время пучился там, где находилась кобура – к костюмам подобного кроя он абсолютно не привык, но, оглядываясь по сторонам, отдавал себе отчёт в том, что в обычных своих джинсах оказался бы здесь белой вороной.
Это, конечно, был не Альбион – но, судя по всему, нечто очень близкое к тому.
Пока они с Доминико добирались до этого здания, слишком архаичного на его вкус, Стефано успел во всей красе оценить знаменитые Манахатские антигравитационные платформы – а так же их количество на слишком узких дорогах. Даже с учётом того, что платформы строились в три горизонтальных и три вертикальных ряда, проехать по улицам было очень нелегко.
Место, куда привез его Доминико, достаточно сильно отличалось и от Сартена, и от Палермо. Невиданные в корсиканских городах технологии сочетались здесь с удивительно старомодными одеждами и вычурностью манер. Тогда ещё, во время войны, Стефано доводилось общаться с альбионцами – в основном на допросах, но даже тогда они не забывали говорить: «Пожалуйста, сэр».
– Пожалуйста, сэр, – подтянутый мужчина в плотном костюме-тройке изящно провёл в воздухе рукой, указывая Доминико, куда тот может пройти.
Доминико кивнул, и они стали подниматься по лестнице, состоявшей из нескольких пролётов и устеленной зелёным суконным ковром.
Мальчик в таком же старомодном костюме указывал им путь.
– Второй этаж, семнадцатая комната, – манерным голосом сообщил сопровождающий, – вас ждут.
Стефано терпеть не мог таких, но теперь, кроме прочего, задумался о том, любит ли их Доминико? И зачем корсиканец вообще посещал это место, где явно торговали не только сангрией и вином?
Мальчик остановился в отдалении, а Доминико – напротив двери. Он кивнул, и Густав, стоявший за другим его плечом, посмотрел на Стефано, который, очевидно, должен был догадаться, что от него хотят. Стефано занял место сбоку от двери, а Густав осторожно приоткрыл её, заранее направив в щель дробовик.
Внутри, впрочем, всё было спокойно – только на полукруглом диване сидели трое людей: двое молодых и женщина средних лет. Ещё один стоял за спинкой дивана. Он был шире в плечах, и его пиджак тоже оттопыривал пистолет. Вся четвёрка была русоволосой и сероглазой – только у женщины оттенок собранных на затылке волос был несколько теплей. Отличалась она от остальных и некоторой полнотой – которая, впрочем, намечалась и у парня, стоявшего у них за спиной.
– Всегда так? – шепнул Стефано, дождавшись, пока Доминико пройдёт вперёд.
Густав окинул его хмурым взглядом.
– Тут не полицейская академия, сам должен знать.
Стефано скрипнул зубами и решил, что больше не спросит краснокожего ни о чём.
Судя по всему, у противоположной стороны состав их делегации вызвал такое же молчаливое любопытство, как и у Стефано.
Доминико опустился в одно из свободных кресел – Стефано отметил, что руки корсиканец никому не пожал, и показал ему, чтобы он налил в стоявший на столе стакан виски.
Сам Доминико больше всего был удивлён присутствием женщины – это не лезло ни в какие рамки. С женщинами не говорили о делах.
Впрочем, говорить об этом вслух он не спешил. Доминико достаточно хорошо знал альбионцев, чтобы осознавать, что умом их не понять.
Младшего из мальчишек Доминико уже знал – это был Конахт Аргайл, новый князь. Вот ещё один недостаток системы наследования, установленной Альбионом – похоже, что остальная троица попала в зависимость от него. А что может натворить мальчишка, в руках у которого даже не гранатомёт, а целый могущественный клан, Доминико примерно представлял.
Поболтав виски в бокале и принюхавшись, Доминико спросил:
– Вы хотели со мной переговорить?
Мальчик смотрел на Доминико так, будто был погружён глубоко в себя, и женщина толкнула его локтем в бок.
– Да, мистер Таскони, – Конахт выпрямился и более осмысленно посмотрел на собеседника, – речь идёт о сотрудничестве.
В глазах Таскони промелькнула насмешка.
– На тех же условиях, что предлагал прежний князь Аргайл?
– Это мы и хотели бы обговорить.
– Мы? – Доминико поднял бровь. – Разве не вы князь Аргайл?
Конахт заёрзал, но сделал вид, что не понял вопроса.
– Эван Аргайл предлагал вам вступить в семью шотландских кланов. Я прав?
– Может быть, и так, – Доминико пожал плечами и снова пригубил содержимое стакана. – Но это был прежний князь.
– Тем не менее, – вмешалась женщина, – семья Таскони торговала с Аргайлами двадцать лет. Это было до того, как к власти пришёл Эван Аргайл, и я считаю – должно продолжиться теперь, когда он покинул нас.
Таскони сдержал улыбку.
– Простите, вы кто?
Стоявший за спиной троицы мужчина потянулся к револьверу, и Стефано с Густавом повторили его жест.
– Изабель Аргайл, – женщина знаком приказала охраннику держать себя в руках, и голос её прозвучал важно и величественно – как колокольный звон.
– У Аргайлов теперь… – Доминико хмыкнул, – княжна?
– Я консультирую его сиятельство Конахта в тех делах, в которых он не успел разобраться сам.
– Ну-ну, – Доминико уселся поудобней и чуть наклонился вперёд. Он смотрел на Конахта, – знаешь, что сделал с моим сыном твой дядя, мальчик?
– Это было недоразумение, – осторожно заметил Конахт.
– Ему вспороли живот и вышвырнули на перекрестье Ветров. Он болтался там, в невесомости, ещё живой, несколько часов, и смотрел, как его кишки кружатся вокруг него.
– Это было недоразумение, – повторил Конахт, но кровь отлила от его лица.
– Мистер Таскони, – перебила сына леди Изабель, – зачем нам говорить о вчерашних делах? Я тоже потеряла мужа в ваших… спорах. Сейчас наша задача – смотреть в будущее. Вам невыгодно иметь слишком много врагов. Нам невыгодно иметь дело с кочевниками. Ещё несколько лет – и ваши корабли устареют, а новые можем продать только мы.
– Я не заглядываю так далеко.
– Я всё же уверена, что для нас возможен компромисс.
– Компромисс… – задумчиво произнёс Доминико, – очень может быть, – злая улыбка озарила его лицо. – Мне нужен Эван Аргайл.
– Вы хотите, чтобы мы эксгумировали его труп и отдали вам?
– Эван Аргайл нужен мне живой.
Теперь уже заёрзала и Изабель, что подтверждало мысли Доминико как нельзя хорошо.
– Но он мёртв! – воскликнула она.
– У меня есть основания считать, что Эван Аргайл живее всех живых. И я не знаю как, сеньора, но я хочу, чтобы вы достали мне его. Потому что он ваш князь.
– Абсурд! – выдохнула Изабель.
Доминико встал и, подав знак охранникам, двинулся к дверям. Аргайлы остались сидеть.
Уже в машине Стефано заметил, что Доминико всё ещё сам не свой.
Густав сидел за перегородкой, на месте шофёра, так что в просторном заднем салоне они с Доминико оказались вдвоём.
Стефано, поколебавшись, поймал ладонь корсиканца и сжал. Тот недоумённо посмотрел на него.
– У тебя всё хорошо?
Губы Доминико дёрнулись. Он со свистом втянул воздух.
– Я потерял сына, – сухо сказал Доминико и отобрал у Стефано ладонь, – у меня ничего не может быть хорошо.
Доминико хотелось разбить стекло, отделявшее от пыльной улицы салон, или врезать кому-нибудь – что угодно, только бы не чувствовать постоянно эту ноющую боль.
Стефано молчал, но Доминико больше не мог сидеть в тишине и потому произнёс:
– Я хочу, чтобы ты вступил в семью.
Стефано пожал плечами.
– Я, кажется, уже в ней. Даже согласился нацепить пиджак.
От мысли о том, что на нём костюм человека, который столько значил для Доминико – и которого теперь уже нет – Стефано на какое-то время стало нехорошо.
– Нет, – сказал Доминико, – можешь считать это глупостью, но ты должен пройти обряд. Ты должен поклясться, и семья примет тебя. Ты станешь одним из нас.
Стефано облизал губы. Его не слишком пугали какие бы то ни было обряды. Но он не был уверен, что хочет идти вперёд по предложенному Доминико пути. Всю свою жизнь Стефано считал мафию неизбежным злом. И сейчас только один человек заставлял его усомниться в этом. Но… Клятва ничего не изменила бы в нём – так он считал. Копы, годами работавшие под прикрытием, наверняка тоже приносили её – и оставались собой.
– Тогда ты поверишь мне? – спросил Стефано.
Доминико кивнул.
– Хорошо, – сказал Стефано.
– Лука подготовит всё.
– Доминико… – Стефано хотел было рассказать про то, что узнал Джелмини, но решимость испарилась как не бывало. Это было уже куда серьёзней, чем какой-то ритуал.
Пока он пытался решить, должен ли продолжать, платформа замерла. Шаги Густава послышались за крылом. Открылась дверь, и пришло время выходить.
– Я говорил с нашими, – сказал Лука Джелмини, когда по приказу Доминико они остались вдвоём. – Тебя никто не посылал.
Стефано пожал плечами.
– Это значит, что ты просто переметнулся в другой стан.
– С нашими… – протянул Стефано, – Джелмини, так говоришь, как будто ты сам – коп.
– Заткнись! – прошептал Лука.
Стефано насмешливо смотрел на него.
– Ты просто чёртова дрянь, Джелмини. Ты не крот, ты крыса, которая продаёт копам своих.
– Будто ты не продал своих!
Стефано замолк. Кровь отхлынула от его лица, и он необыкновенно ясно понял, что Джелмини прав. Он предал всё, во что верил много лет.
Там, на планете, легко было поверить, что Доминико просто его любовник. Но здесь… Стефано пока не получал приказа кого бы то ни было убить. Возможно, Доминико и вовсе собирался скрывать подобные приказы от него. Но Доминико был убийцей – даже если сам не держал при этом пистолет. В этом и состояло обманчивое обаяние мафии – ты видел перед собой порядочного человека в дорогом костюме, но не кровь, скопившуюся на его руках.
– Я сказал, что говорил с нашими, – продолжал тем временем Джелмини, – они готовы позволить тебе вернуться назад.
– Как это понимать? – Стефано надломил бровь. – Я вне закона, Джелмини. Этого не изменить.
– Всё можно переиграть. Тебе нужно только помочь нам.
– В чём?
– Информация.
Стефано облизнул губы.
– Они хотят, чтобы я сдал Доминико, да?
Джелмини молчал.
– Но зачем им я? Ты много лет наблюдаешь за домом Таскони, разве нет?
– Таков их план, – Джелмини пожал плечами. – Решай, хочешь ты вернуться в полицию или нет.
Стефано молчал.
– Всё готово, – за спиной хлопнула дверь, и Стефано вздрогнул.
– Идём, – Джелмини подтолкнул его к выходу.
Обряд посвящения проходил в помещении, расположенном на территории, находящейся в сфере интересов семьи Таскони.
