Текст книги "Повесть о старом Техасе (СИ)"

Автор книги: Nataniel_A

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

– Не надо, Исидора, – мягко сказал Генри и взял ее за руку. – Не надо никого звать, просто посиди со мной. Давай поговорим, я так соскучился по нашим разговорам.

– Энрике!..

– Ты плакала? – нахмурился юноша, в полутьме всмотревшись в лицо любимой. – Кто тебя обидел?

– Никто, никто! Я так боялась за тебя, так молилась, чтобы ты поправился! – Исидора покрыла поцелуями его лицо. – Но теперь все будет хорошо, больше ты не будешь болеть, мы больше никогда не расстанемся!

– Никогда-никогда? – с лучезарной улыбкой спросил Генри, любуясь дорогими сердцу чертами. – Обещаешь?

– Я поклянусь чем угодно!

– Не надо, родная, я верю тебе. Скажи мне, что произошло, пока я был без чувств?

– Ты правда хочешь знать? – недоверчиво спросила Исидора, опасаясь за его самочувствие. – Я не хочу тебя тревожить, Энрике, ты еще слишком слаб!

– Не бойся, я не стану изводить себя переживаниями, – заверил ее Генри. – Все равно я уже знаю правду о Кассии. Мне ничего не остается, как смириться с ней. Я лишь не могу понять, за что он так обошелся за мной.

– Не думай об этом, милый! – успокаивающе гладила его по руке девушка. – Твой кузен – низкий человек, никогда нельзя понять, что движет низкими людьми.

– Как я не увидел в нем этой бесчеловечной жестокости? – задумчиво произнес Генри. – Каш далеко не святой, но он не убийца! Во всяком случае, я всегда был в этом уверен. По какой причине он мог пойти на такой шаг?

– Энрике! – строго прищурилась Исидора.

– Ты так заботишься обо мне, – вновь улыбнулся больной. – Даже не знаю, чем я заслужил такого подарка небес, – тихо рассмеялся он. – Спасибо тебе, милая Исидора. Не повстречай я тебя однажды, меня бы уже не было в живых.

– Как и меня… – вырвалось у мексиканки.

– Почему? – удивился Генри, глядя на то, как внезапно помрачнела его возлюбленная. – Что случилось, что ты так огорчена?

– Ничего, мой дорогой, – с нежностью сказала Исидора и смахнула набежавшую слезинку с густых темных ресниц. – Моя жизнь была такой пустой без тебя.

– Моя тоже, – тяжело вздохнул Генри. – Представить только: я бы умер, так и не узнав, что такое любовь. Нет на свете участи печальнее.

«А я бы умерла, так и не узнав, что такое быть любимой», – подумала девушка, но не стала произносить эту фразу вслух.

– Ну, хватит грустить! – он сделал попытку приподняться на постели, но сил не хватило, и Генри повалился обратно.

– Осторожнее, Энрике! – испугавшись, вскрикнула Исидора и наклонилась к нему, чем он ловко воспользовался и притянул ее к себе, чтобы поцеловать.

Его страстный и в то же время трепетный поцелуй вернул к жизни убитую горем Исидору. Куда-то без следа исчезли обида, ревность, страх. Вся чернота и ужас вышли из ее сердца, уступив место поистине райскому блаженству.

– Я все же позову врача, – отстранилась она наконец от Генри и еще раз посмотрела в его чистые, как небо, глаза, чтобы убедиться – в эту минуту в мире нет никого счастливее их двоих.

***

Наступил день, которого с нетерпением ждала вся нижняя Леона с окрестностями. Неумолимо приближалась развязка драмы, разыгравшейся прямо на глазах у сотен южан. На плацу форта Индж людей собралось не меньше, чем в день ареста Кассия Колхауна на главной площади поселка. На этот раз дамы присутствовали при действе – по периметру плац-парада выстроились экипажи с лошадьми, откуда, кокетливо прикрываясь веерами, выглядывали юные барышни и зрелые матроны. Их взору предстала картина, которой нельзя было увидеть и в самом именитом театре Соединенных Штатов.

Под сенью огромного дуба за длинным столом готовились к заседанию судья, прокурор и двенадцать присяжных в парусиновых костюмах, деловито покуривая трубки и сигары. На скамье подсудимых под усиленной охраной сидели сразу двое: остроносый мужчина лет тридцати в синем капитанском мундире и загорелый, крепко сложенный мексиканец разудалого вида. Отставной капитан опустил голову и смотрел в землю, бандит же дерзко разглядывал толпу, словно это он пришел поглазеть на собравшихся, а не наоборот. Под широким навесом расположились пострадавший и свидетели: бледный юноша, с одной стороны поддерживаемый отцом, а с другой – прекрасной мексиканской сеньоритой, его сестра, прикрывшая лицо шляпкой с вуалью, молодой красавец-мустангер, старый охотник и смешной рыжий ирландец с упитанной физиономией.

– Это все ваша вина, Диас, – злобно прошептал Колхаун соседу по скамье. – Если бы вы сделали все, как мы договаривались, ни вы, ни я сейчас не торчали бы здесь!

– Не кипятитесь, сеньор капитан, – огрызнулся тот, – даже самые матерые волки попадают в ловушки. Такая у нас проклятая жизнь, карамба!

– Жизнь! – передразнил его Кассий. – Какого черта вы увязались за юбкой вместо того, чтобы делать дело?!

– А не вы ли, сеньор американо, влипли в историю из-за бабенки, а? Что теперь скулить?

– Луиза вам не бабенка! – разозлился Кассий.

– Отставить разговоры! – ткнул караульный дулом ружья ему в спину.

Капитан Колхаун замолчал, но все же он не терял надежды на спасение. Он позаботился о своей защите на суде, пригласив из Луизианы адвоката, слывшего большим мастером по уголовным делам. Помимо прочего, воспоминание о том, как яростно Луиза отбивала его от толпы линчевателей, согревало душу даже на холодной постели гауптвахты. Кассий пытался издали рассмотреть лицо возлюбленной, но, увы, ему этого не удавалось из-за большого скопления народа.

Осунувшийся после болезни Генри выглядел неважно. Он до сих пор не нашел в себе сил взглянуть на кузена, и если бы не горячая ладонь Исидоры в его руке, молодой плантатор совсем бы сник.

– Луиза, тебе вовсе не обязательно… – послышался шепот Мориса.

– Нет, я буду давать показания, чего бы мне это ни стоило, – решительно возразила мисс Пойндекстер.

– Я согласен с мистером Джеральдом, – строго взглянул на дочь Вудли. – В твоих показаниях нет никакой нужды, достаточно и того, что ты заварила эту кашу с ночными скачками. На мою голову хватит позора, – добавил он и покосился на мустангера, к которому все еще относился с некоторой предвзятостью.

– Отец! – вступился за сестру Генри. – Не стоит упрекать Луизу в том, что случилось. Ее вины здесь нет. Неправильно лишать ее права слова, как бы мы ни боялись пересудов.

– Спасибо, милый Генри! Хоть кто-то уважает мое мнение, – благодарно сказала ему Луиза.

Молодой Пойндекстер взглянул на Исидору, почувствовав, как она напряглась. Мексиканка сидела ни жива ни мертва, и Генри догадался о причине ее замешательства. Он никогда не спрашивал возлюбленную о том, как она оказалась в хижине Мориса в ночь покушения. У него не было оснований не доверять словам мустангера, заверившего названого брата, что между ним и Исидорой никогда ничего не было, поэтому Генри не хотел ворошить прошлое, каким бы оно ни являлось. Но как позволить лезть в душу к любимой прокурору, присяжным и целой ораве зевак?

– Исидора… – шепотом произнес юноша и выразительно посмотрел в ее глаза, давая понять, что ей не стоит истязать себя публичными признаниями.

– Я должна, Энрике, – с болью в голосе ответила мексиканка.

Генри тепло улыбнулся, чтобы поддержать ее, хотя в душе умирал от предстоящей пытки дачей показаний.

– Господа присяжные! – важно возгласил судья. – Мы собрались здесь, чтобы рассмотреть дело о двойном покушении на жизнь мистера Генри Пойндекстера, благородного джентльмена и уважаемого гражданина Техаса. Арестованные, капитан Кассий Колхаун и дон Мигуэль Диас, обвиняются в данном преступлении. Моя обязанность наблюдать за ходом судебной процедуры, а вы должны будете взвесить улики и решить, справедливо ли обвинение. Капитан Колхаун, признаете ли вы себя виновным?

Кассий ответил трусливым молчанием.

– А вы, сеньор Диас?

– Даю слово бандита, я вашего мистера убивать не собирался, – мрачно пробурчал Эль-Койот.

– Обвиняемые своей вины не признают, – заключил судья. – Что ж, начинайте заседание.

– Мистер Генри Пойндекстер! – вызвал пострадавшего глашатай.

Генри еще раз переглянулся с Исидорой. Ему было страшно, но взгляд любимых глаз вселял в него смелость и решимость. Исидора в волнении осенила себя крестным знамением, Вудли похлопал сына по плечу и сказал:

– С Богом, Генри!

Юноша поднялся с места и прошествовал к присяге. Положив руку на Библию в потертом переплете, он клятвенно произнес:

– Именем Господа Всемогущего обязуюсь говорить только правду и ничего, кроме правды.

Генри встал лицом к скамье подсудимых. Кассий по-прежнему смотрел себе под ноги и не поднимал глаз на кузена, которого чуть не погубил. Многосотенная толпа удивительно притихла. Услышать из первых уст историю, точно сошедшую со страниц увлекательного и довольно пикантного романа, было настоящим удовольствием для большинства присутствующих.

– Итак, мистер Пойндекстер, – начал допрос прокурор, – расскажите нам о том, что произошло в ночь первого покушения.

– Я спал в своей постели, когда меня разбудил двоюродный брат. Он сказал, что случилась беда, что честь нашей семьи в опасности, и позвал за собой в сад.

– Который был час?

– Не могу ответить точно, – задумался Генри. – Кажется, близилась полночь. Мы вышли из дома, и я услышал голоса. Это были моя сестра Луиза и мистер Джеральд, вдвоем посреди сада. Я пришел в бешенство, это правда. Мне даже захотелось убить мистера Джеральда, о чем я высказался вслух. Мой кузен, – избегая называть имя Кассия, продолжал юноша, – одобрил это намерение и дал мне свой револьвер, чтобы я кровью смыл позор с семьи Пойндекстер.

– Прошу прощения, – прервал его прокурор и развернул перед ним тряпичный сверток, – взгляните, этот тот самый револьвер?

– Да, это он! Я побежал к месту свидания и начал угрожать мистеру Джеральду убийством.

– Ваша честь, у меня вопрос к пострадавшему! – вмешался защитник капитана Колхауна.

– Задавайте, – кивнул судья, покуривая внушительных размеров сигару.

– Судя по вашим словам, мистер Пойндекстер, вы были более чем рассержены на мистера Джеральда в ту ночь. Что же заставило вас переменить мнение?

– Я поверил сестре.

– А мистер Джеральд? Он объяснил вам причины своего неблаговидного поступка?

Щеки Луизы стали пунцовыми от тихого негодования. Она уверенно взяла возлюбленного за руку и посмотрела на его лицо, выражавшее непоколебимую твердость.

– Мистер Джеральд всего лишь пришел попрощаться с Луизой перед отъездом на родину. Он собирался просить ее руки, как настоящий джентльмен, он вовсе не хотел обижать мою сестру.

– Да, тайное ночное свидание – определенно джентльменский поступок, – насмешливо заметил адвокат.

– Ваши слова не относятся к судебному процессу, господин защитник! – осадил его судья. – Продолжайте, мистер Пойндекстер.

– К сожалению, мистер Джеральд уже покинул Каса-дель-Корво, и я принял решение догнать его, чтобы попросить прощения за свое оскорбительное поведение.

– Иными словами, мистер Джеральд сбежал, толком с вами не поговорив? – вновь съязвил адвокат.

– Это я попросила его уйти как можно скорее! – не выдержав, выкрикнула Луиза с места, что сильно насторожило Кассия, до этого момента пребывавшего в относительном спокойствии.

– Соблюдайте порядок! Госпожа свидетельница, вам дадут слово! – сделал ей замечание судья.

– Перед тем, как я уехал на своей лошади с асьенды, меня остановил двоюродный брат, – слегка понизив голос, вещал Генри. – Он отчитал меня за трусость и велел вернуть револьвер, что я и сделал.

– Вы уверены, мистер Пойндекстер? – уточнил защитник. – Вы находились в таком запале, что неудивительно было бы что-то забыть или перепутать.

– Нет, я ясно помню каждое мгновение той ночи. Я уехал безоружным и вначале зашел в гостиницу Обердофера, где мне сказали, что мистер Джеральд уже выдвинулся в сторону Аламо. Я отправился за ним, не теряя ни минуты, и догнал его возле известной вам лесной просеки. Мы остановились, слезли с лошадей и выкурили в чаще по сигаре в знак примирения. Тогда же мы поговорили обо всем и прояснили все существующие между нами недомолвки.

– Все недомолвки? – зацепился за последнюю фразу адвокат Колхауна. – Были и еще какие-то помимо той, которая послужила изначальной причиной вашей ссоры?

Луиза встревожилась и с подозрением взглянула сначала на Мориса, а затем на Исидору. Ее поразило нехорошее предчувствие, но Морис с нежностью дотронулся до тонких похолодевших пальцев возлюбленной и успокоил ревнивое сердце пылкой креолки.

– Они не имеют отношения к делу, – смутился Генри, поняв, что сказал лишнего.

– Вы слышали, ваша честь, – аккуратным движением поправил пенсне{?}[Очки без заушных дужек, держащиеся на носу посредством зажимающей переносицу пружины.] защитник, – между молодыми джентльменами все далеко не так просто, как кажется на первый взгляд. Примите данный факт к сведению, когда будете выносить приговор.

– Непременно, господин защитник, – не без раздражения ответил судья. – Говорите, мистер Пойндекстер.

– Мы побратались и обменялись верхней одеждой, подражая обычаю команчей, затем попрощались и двинулись на своих лошадях в разные стороны. Мистер Джеральд продолжил путь на Аламо, а я собирался вернуться домой. Мне послышался шорох в кустах, будто там притаился хищник, и я остановился. Через несколько секунд я услышал, как заржал чей-то конь, а потом раздался выстрел, и я потерял сознание от ранения. В себя я пришел уже на следующий день в хижине мистера Джеральда.

– В какой стороне вы слышали шорох и ржание? – спросил прокурор.

– В противоположной той, куда отправился мистер Джеральд.

– Вы уверены?

– Да… Я полагаю, да.

– Пострадавший не уверен, – отметил адвокат.

– Хорошо, давайте перейдем к последующим событиям, – прокурор сделал знак секретарю. – Вы знаете, каким образом оказались в хижине мистера Джеральда?

– Мне рассказывали, что я, раненый, был привязан к седлу коня мистера Джеральда, который сам нашел дорогу домой.

– Кто оказал вам помощь?

– Это был слуга мистера Джеральда, Фелим, и, – Генри обернулся и с нежностью посмотрел на возлюбленную, – донья Исидора Коварубио де Лос-Льянос.

Слушатели оживились от откровенных подробностей дела, поднялся легкий гул. Был среди собравшихся и тот, кого слова молодого плантатора отнюдь не порадовали – отец девушки, знавший до сей поры эту историю лишь в общих чертах. Он приехал с мексиканской границы по приглашению шурина и еще не имел возможности обстоятельно поговорить со строптивой дочерью, давно вышедшей из-под всяческого контроля.

Морис вопросительно взглянул на слугу – хитрый ирландец ничего не сказал хозяину о присутствии сеньориты де Лос-Льянос в его хижине в роковую ночь. Фелим пристыженно пожал плечами.

– Их стараниями моя жизнь была спасена, – продолжал Генри. – Мистер О’Нил привел из форта отряд и врача, а донья Исидора ухаживала за мной. После я оставался под ее надзором и охраной часовых в хижине мистера Джеральда около десяти дней. Врачу показался опасным мой переезд на большое расстояние.

– Мистер Пойндекстер, – лукаво сощурился защитник Кассия, – не сочтите за дерзость мой нескромный вопрос. Ваша честь?..

– Задавайте.

– Какие отношения связывают вас с сеньоритой де Лос-Льянос?

Люди затаив дыхание ждали, что ответит молодой Пойндекстер. В абсолютной тишине можно было услышать разве что злобное скрежетание зубов Мигуэля Диаса.

– Она моя невеста, – с горделивым румянцем на щеках сказал Генри.

По плацу прокатился выдох не то удивления, не то умиления, не то возмущения свободой нравов современной молодежи. Исидора просияла от слов любимого, что отозвалось в сердце Мориса легким уколом – нет, не ревности – недоумения. Душа мексиканки всегда была для него огромной тайной, которую он не стремился разгадывать. Но отчего-то, видя всепоглощающую любовь Исидоры к другому человеку, Морис испытал навязчивое желание сделать это. Желание, которого он сам не на шутку испугался. Луиза поджала губы – реакция нареченного показалась ей недостаточно равнодушной. Еще сильнее она вышла из себя, когда услышала дальнейшую ехидную реплику адвоката.

– Ваша невеста ночью в хижине другого мужчины? Или на тот момент она еще не была таковой?

– Ваша честь! – гневно обратился Генри к судье. – Я не считаю нужным отвечать на этот вопрос! Репутация доньи Исидоры безупречна, она не подлежит никакому сомнению! Для нее и для меня оскорбительны намеки господина защитника!

Кассий на скамье подсудимых довольно ухмыльнулся – чаша весов понемногу, постепенно, но начинала склоняться на его сторону. Присяжные начали о чем-то перешептываться – вероятно, о возможном конфликте молодых людей из-за прекрасной мексиканки.

– Ваше возмущение понятно, мистер Пойндекстер, – пыхнул сигарным дымом судья. – К вопросам чести молодых барышень и впрямь следует относиться щепетильно. Но и вы нас поймите. Наша задача – вынести справедливый приговор истинному преступнику, а для этого необходимо тщательно взвесить все за и против.

– Здесь нечего взвешивать, – яростно прошептал Генри и глазами, полными слез негодования, посмотрел на кузена.

Их взгляды встретились впервые с того момента, как молодой хозяин Каса-дель-Корво отправлялся в непростой путь по ночной прерии. Кассий не мог вынести немого укора брата и отвернулся, но то было не раскаяние, а лишь досада от проваленного в пух и прах плана мести мустангеру.

– Господа присяжные и все присутствующие, – сделал объявление судья, – в ходе судебной процедуры возникла непредвиденная заминка. В заседании объявляется перерыв!

========== Глава XV ==========

– Генри! – схватил за плечи переполошившегося сына Вудли. – Бог ты мой, чем ты так напуган?

– Отец, где донья Исидора? – взволнованно спросил тот, выглядывая возлюбленную в скоплении людей рядом с навесом.

– Только что была здесь, ушла развеяться, я полагаю. Генри, почему я узнаю о твоем намерении жениться вот так, на заседании суда? – строго спросил плантатор. – Ты мог поставить меня в известность заранее!

– Я потом все тебе объясню, отец, я все объясню! – воскликнул юноша и ринулся на поиски Исидоры.

Он нашел ее, расстроенную и опечаленную, недалеко от плац-парада в тени высокого кипариса.

– Исидора, любовь моя! – подбежал он к ней и взял за руки. – Почему ты ушла? Что с тобой, милая, почему ты плачешь?

– Энрике! – сквозь слезы произнесла Исидора, избегая его взгляда. – Мне ужасно стыдно перед тобой! Мы должны были рано или поздно поговорить об этом, но я не подумала, что эту тему затронут во всеуслышание на суде.

– Этот адвокат бесчестный человек, такой же бесчестный, как мой кузен! Неужели ты думаешь, что его слова имеют какое-то значение для меня?

– Но он прав! Это мой позор, я сделала то, чего ни в коем случае не должна делать ни одна порядочная девушка! Я теперь не могу смотреть в глаза ни тебе, ни отцу, ни дяде, ни кому бы то ни было еще.

– Какие глупости! – Генри ласково гладил ее по лицу. – Никто не подумал о тебе плохо, клянусь!

– Энрике! – надрывно воскликнула Исидора. – Я приезжала к дону Морисио! Я собиралась ждать его всю ночь, чтобы он объяснился со мной! Я любила его, Энрике!

Выпалив последние фразы на одном дыхании, мексиканка закрыла раскрасневшееся от стыда лицо ладонями и начала судорожно всхлипывать. Генри бережно заключил ее в объятья и поцеловал в макушку.

– Исидора! – нежно прошептал он. – Какое же преступление в том, что ты любила Мориса? Что постыдного в том, что захотела узнать правду о его чувствах к тебе? Должно быть, тебе было очень больно, голубка моя. Не забывай, что благодаря твоему поступку я остался в живых. Разве это не судьба?

Исидора крепко обхватила Генри за плечи и впилась страстным поцелуем в его губы, нисколько не волнуясь, что кто-то из посторонних может застигнуть их врасплох. Влюбленные в чувственном порыве забыли обо всем на свете, даже о том, что их с минуты на минуту могут вызвать обратно на заседание. Страсть настолько поглотила их обоих, что они не сразу заметили чужого присутствия рядом.

Морис стушевался, увидев этот весьма откровенный поцелуй, и негромко откашлялся. Генри и Исидора вздрогнули и отпрянули друг от друга.

– Генри, перерыв вот-вот окончится, судья велел разыскать тебя, – сообщил мустангер, стараясь делать вид, что на его глазах не произошло ничего особенного.

– Мы уже идем, Морис, – смущенно ответил юноша. – Спасибо, что предупредил.

Он взял любимую за руку и повел за собой. Исидора вопреки желанию ни разу не обернулась в сторону ирландца и не посмотрела на него. Морис, глядя им вслед, глубоко вздохнул и с удивлением сказал:

– Неисповедимы пути твои, Господи.

***

Заседание суда возобновилось. Было принято решение вначале подробно рассмотреть дело о первом покушении, и лишь потом переходить к делу о разбойном нападении и похищении. Следующим в качестве свидетеля вызвали Мориса Джеральда. Статный красавец принес присягу, гордо выпрямился во весь рост и под томными взглядами не одного десятка женщин приготовился отвечать на допрос.

– Итак, мистер Джеральд, – официальным тоном произнес прокурор, – подтверждаете ли вы все сказанное мистером Пойндекстером о произошедшем в ночь покушения?

– Подтверждаю, – с достоинством кивнул мустангер.

– Позвольте задать вам уточняющие вопросы. Видели ли вы в ту ночь капитана Кассия Колхауна?

– Нет, не видел.

– В котором часу вы покинули Каса-дель-Корво?

– Это было не позднее полуночи.

– Сколько времени заняла ваша дорога на Аламо до момента встречи с мистером Пойндекстером?

– Около часа с четвертью.

– При себе у вас было оружие?

– Да. Шестизарядный револьвер Кольта и охотничий нож.

– Можете ли вы предоставить их суду?

– Как будет угодно, господин прокурор, – ответил Морис и вынул револьвер из кобуры вместе с ножом из-за пояса.

– Превосходно. Ваша честь, господа присяжные, – обратился к коллегам прокурор, принимая оружие из рук секретаря, – можете посмотреть своими глазами. Мистер Джеральд, как долго вы беседовали с пострадавшим на лесной просеке?

– Это было недолго. Я лишь рассказал мистеру Генри о том, что собираюсь получить наследство в Ирландии и жениться на его сестре.

– И только?

– И только.

– Здесь ваши показания расходятся с показаниями мистера Пойндекстера, – поймал свидетеля на слове защитник. – Тот сказал, что вы прояснили все существующие между вами недомолвки. Слово «все» ясно указывает на то, что кроме вопроса вашей женитьбы на мисс Пойндекстер были и другие.

Луиза то краснела, то бледнела, но плотная вуаль скрывала ее смятение. Кассий бросил на Мориса торжествующий взгляд, с истинным наслаждением наблюдая, как того приперли к стене.

– Я не понимаю вас, – спокойно проговорил ирландец.

– Хорошо, мистер Джеральд, – не унимался адвокат. – А как вы можете объяснить присутствие сеньориты де Лос-Льянос у вас дома в ночь покушения?

– Я ничего об этом не знал до сегодняшнего дня, – все тем же ровным тоном ответил Морис, не обращая внимания на шум оживившейся толпы.

– Вы не знакомы с сеньоритой де Лос-Льянос?

– Знаком.

– И как вы думаете, что могло побудить ее нанести вам столь поздний визит?

– Ваша честь, я протестую! – не на шутку рассердился Генри.

– Согласен! – поддержал его громкий голос из народа, принадлежавший дону Хосе, богатому асьендадо с берегов Рио-Гранде. – Я не позволю пятнать имя своей дочери!

– Успокойтесь, господа! – призвал их судья. – Прокурор, оставим пока этот вопрос. Господин защитник, я прошу вас помолчать.

– Мистер Джеральд, – продолжил допрос прокурор, – расскажите о том, что случилось после того, как вы расстались с мистером Генри.

– Я не успел отъехать и на четверть мили, как услышал позади себя выстрел. Этот звук сильно меня встревожил, и я незамедлительно вернулся назад по дороге. Моему взору предстал распростертый на земле мистер Генри. Его конь стоял рядом и испуганно ржал. Я подбежал к мистеру Генри и проверил, бьется ли его сердце – он был еще жив, но из раны на его груди сочилась кровь. Я разорвал рукав своей рубашки и перевязал рану, как смог. Передо мной стоял непростой выбор: оставить раненого одного посреди леса и ехать за подмогой означало дать хищникам растерзать его, но и везти его на лошади тоже казалось мне опасным – настолько тяжелым было его состояние. Оценив риски, я решил все же отвезти мистера Генри в лазарет верхом на Кастро. Кастро – умнейший конь, превосходно выдрессированный, и я был уверен, что он не испугается необычной ноши и не взбрыкнет. Сам же я собирался ехать на вороном мистера Пойндекстера. Я перекинул раненого через седло и закрепил подпругами, чтобы он не свалился. Едва я хотел тронуться в путь, как на меня из зарослей напал ягуар.

– Вы заметили чье-либо присутствие или его следы на участке, где произошло преступление?

– Нет, господин прокурор. Я никого не слышал и не видел, кроме хищника. Он набросился на меня и повалил на землю. Кастро понес мистера Генри по дороге, вороной также сбежал, испугавшись ягуара. У меня не было возможности выстрелить в зверя из револьвера, но я изловчился выхватить нож и всадил лезвие в грудь животного, а затем добил его. Однако ягуар успел нанести мне серьезные раны, из-за которых я утратил возможность свободно передвигаться. Через некоторое время я лишился чувств от слабости и большой потери крови, а в себя пришел уже будучи в лазарете.

– Вопросов более не имею, мистер Джеральд, – удовлетворенно заключил прокурор. – Господин защитник, а вы?

Адвокат отрицательно помотал головой.

– Объявляйте следующего свидетеля, – дал распоряжение судья.

– Донья Исидора Коварубио де Лос-Льянос!

– Исидора, ты имеешь полное право отказаться! – шепнул ей Генри, не желая отпускать невесту на расправу к прокурору и, в особенности, к адвокату Колхауна.

– Не бойся за меня, Энрике, – улыбнулась ему девушка – ее главный страх был уже позади. – Я найду, что сказать.

Она встала и уверенным шагом направилась к присяге. Распущенные черные волосы каскадом спадали на прямую спину, на смуглом лице горел легкий румянец, в темных глазах, обрамленных густыми ресницами, не было ни тени сомнения, точеная фигурка в мексиканском костюме – брюках и замшевой куртке – притягивала восхищенные взгляды большинства мужчин.

– Чертовка! – свирепо плюнул себе под ноги Мигуэль Диас. – Но как хороша! Мадонной клянусь, как хороша!

Слушатели вновь замерли в предвкушении интереснейшего действа. История о возможном соперничестве Генри и Мориса из-за обворожительной мексиканки показалась им даже более волнующей, чем о дуэли за честь первой красавицы Техаса, хотя и находящейся где-то за гранью понимания и всяческих приличий.

Положив руку на Священное Писание, Исидора произнесла клятву. Она смело смотрела перед собой, не забыв метнуть грозный взгляд в сторону скамьи подсудимых.

– Донья Исидора, – обратился к ней прокурор, – следствию известно, что в ночь покушения на жизнь мистера Генри Пойндекстера вы находились в хижине мистера Мориса Джеральда, ранее обвинявшегося по данному делу. Как вы можете объяснить это обстоятельство?

– Я ждала дона Морисио, чтобы поговорить с ним, – прямо ответила мексиканка.

Морис чувствовал себя крайне неловко, хотя на его лице, словно выточенном в камне каким-то мастером эпохи Возрождения, не дрогнул ни один мускул. Он оказался в довольно щекотливом положении, но не мнение толпы его беспокоило и не совесть – совесть его была чиста – а реакция Луизы. Как объяснить ей, почему Исидора не постеснялась заявиться к нему домой? До какого же исступления должна была дойти сама Исидора, чтобы решиться на такое?

Морис коснулся руки Луизы, будто заверяя в своей любви и преданности. С огромным облегчением он почувствовал, как возлюбленная мягко ответила на это прикосновение – она все понимала и ни в чем его не винила.

– По какому поводу, сеньорита?

– Я не могу сказать вам. Мне сообщили, что дон Морисио этой ночью уезжает на родину, поэтому я решила ждать его, сколько понадобится. Иначе потом мне пришлось бы ждать очень долго.

– Это был настолько безотлагательный разговор? – испытующе посмотрел на нее прокурор.

– Мне нужно было срочно выяснить кое-что важное, вот и все, – спокойно ответила Исидора.

– Что ж, ваш ответ вполне удовлетворителен. Сколько часов вы ждали возвращения мистера Джеральда домой?

– Не меньше шести, не помню точно.

– Когда вы увидели лошадь с раненым?

– Я не следила за временем, сеньор. Но это было уже далеко за полночь.

– Вы сразу узнали его?

– Нет, я приняла дона Энрике за дона Морисио из-за одежды, которая была на нем.

– Вы были одни, когда это произошло?

– Нет, в хижине был другой сеньор, слуга дона Морисио.

– У меня больше нет вопросов к сеньорите де Лос-Льянос. Господин защитник?

– У меня тоже. Пока нет, – с особым выражением проговорил адвокат.

– Вы свободны, сеньорита, – деловито сказал судья. – Следующий!

Люди разочарованно вздохнули – столь ожидаемый публикой скандал был неожиданно замят. Но были и те, кто этому несказанно радовался: отец Исидоры, ее дядя, жених и будущий свекор.

– Мисс Луиза Пойндекстер! – вызвал свидетельницу глашатай.

Луиза была похожа на изящную фарфоровую статуэтку. Легкой поступью она направилась к судье. Лишь поравнявшись с Исидорой, она приостановилась и обменялась с ней мимолетными взглядами, после чего продолжила свой путь.

– Именем Господа Всемогущего обязуюсь говорить только правду и ничего, кроме правды! – благоговейно поклялась девушка.

– Итак, мисс Пойндекстер, – прокурор задумчиво барабанил подушечками пальцев по столу, – подтверждаете ли вы сказанное ранее вашим братом об обстоятельствах происшествия в саду Каса-дель-Корво в ночь покушения?

– Подтверждаю, господин прокурор.

– Вы видели, как ваш брат покидал асьенду?

– Нет, он отвел меня в спальню и спустился в конюшню.

– Револьвер оставался при нем?

– Кажется, да.

– И вы спокойно легли спать? – вскинул брови защитник Кассия. – Не выглянули в окно, чтобы проводить мистера Генри, не вышли на крыльцо?..

– Окна моей спальни выходят на другую сторону. Но если вас интересует, спокойно ли я спала той ночью, – с достоинством отвечала Луиза, – то знайте: я не спала вовсе. Я всю ночь провела в молитве на коленях.

– Очень хорошо, что вы не спали, – довольно подметил адвокат. – Значит, вы должны были услышать хлопанье дверей, стук копыт, голоса или еще что-то такое, что указывало бы на непосредственную причастность моего подзащитного к событиям ночи преступления.

– Верное замечание, – согласился прокурор. – Мисс Пойндекстер, когда вы видели капитана Колхауна в последний раз перед покушением?

– За ужином. После мы разошлись по комнатам, и… – Луиза осеклась.

– Иными словами, вы не видели, как он уезжал с асьенды?

– Нет.

– И не заметили, как вернулся обратно?

– Нет, господин прокурор, я увидела его утром за завтраком, – девушка с огорчением поняла, что ее показания не приносят никакой пользы.