Текст книги "Путь домой (СИ)"

Автор книги: Nani Hock

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

– Слову Харадара можно верить, – деловито пробасил кто-то сзади, а я взглянула на своего охотника, так это он меня приложил мечом или топором по голове, мужчина усмехнулся, поправив прическу, и тоже вызывающе уставился на меня.

– Продолжим! Все видели, что она вовсе недурна собой, гладкая кожа, нежное, не тронутое тягостями лицо, упругие груди и хорошо сложенная фигура, – торговец шлепнул меня по ягодицам, вызывая всеобщее улюлюканье.

– Не смей ко мне прикасаться.

– О, и характер строптивый. Вы, друзья, сами знаете и без меня – такие бабы в постели шикарны.

– Истинно так.

– Я могу сказать, что эта девушка из высокого рода, посмотрите на ее волосы, на руки, не познавшие тяжелой работы, на белоснежные зубы и тело без шрамов. Это, без сомнения, ценнейший экспонат. И я прошу за нее не менее одного мешка золотых.

– Справедливая цена, – хмыкнула женщина, о существовании которой я порядком подзабыла. От реальности происходящего мое тело онемело, а действие напитка исчезало – мне становилось холодней, а какого же другим? Хотя, зачем я должна о ком-то беспокоиться, зачем, если на меня всем без разницы, но я все же посмотрела на своих соседок по горю, те стоически ожидали вердикта, их губы от холода посинели, а кожа стала разноцветной, но смотрели уверенно, даже немного затравленно.

– Один мешок и я забираю эту красотку, – смуглый мужчина низкого роста выступил вперед, поднимая над головой довольно-таки весомый мешок золота. Серьезно, Ань, я собираюсь смотреть на то, как и сколько за меня заплатят?

– Один мешок и сто золотых, – и дальше понеслась…

Я уже заметно дрожала, перешагивая с ноги на ногу, и даже уже не думала кто меня купит, лишь бы быстрей закончился этот абсурд, лишь бы хоть немного согреться в теплой воде.

– Два мешка, а то красотка замерзнет, – усмехнулся один мужчина, протягивая мешки, и опять пошли торги, но настолько мелочные, что я поняла, я умру от охлаждения, что очень даже не плохо, а за мной и сестры по несчастью. Интересно, а если меня и в самом деле кто-то купит, что будет потом? Как меня потом будут перевозить за границу, как будут объясняться полицейским, что я их раба? Твою же налево, Ань, ты серьезно сейчас? Вот ты сейчас серьезно? Тебя вовсе не волнует то, что ты будешь в заточении, а то, как тебя будут оформлять. Дура дурой.

– Десять золотых мешков, – проговорил вдруг тихий голос, скрывающийся под капюшоном, у торговца заблестели глаза, он потер рот и широко улыбнулся, по толпе прошелся шёпот.

– Ну, кто предложит больше?

– Ты что, вконец рехнулся, старый скупердяй. Бери деньги, пока он не передумал, – шикнула женщина, – нам еще так много за простушку не платили.

– Замолчи же, – и уже громче, – ну, кто больше, друзья мои. Неужели она уйдет в руки тому, кто даже лица своего не явит.

Но опять тишина, ну же, черт бы тебя побрал, говори же что-нибудь, но и торговец молчал, осматривая других клиентов, но никто не решался перебить цену, и лишь потом он резко рявкнул.

– Продано, – я кашлянула, кажется, теперь я могу сказать до свидания своей свободе. Один мужчина отделился от незнакомца и взошел на помост, передавая мешки, затем накрыл меня плащом и провел к незнакомцу, а я медленно плелась, злясь на себя за то, что ничего не собираюсь предпринять, хотя может стоит переждать, набраться сил, а потом уж и давать отпор. С другой стороны, у меня может и не быть такого шанса.

– Ну что, детка, – встал вдруг напротив нас мой похититель, – вот ты и продана в рабство. Как бы мне ни хотелось с тобой прощаться…

– Уйди с дороги, – тихо проговорил мужчина, который меня придерживал.

– О, тихо ты, тихо, чего раскричался. Еще увидимся, детка, – подмигнул он и скрылся в толпе.

Как оказалось, незнакомец дожидался нас уже возле конюшни, на миг я остановилась, не в силах дальше идти, но мой сопровождающий легко толкнул меня в спину. Незнакомец протянул свои руки ко мне, быстро снимая кандалы, дать деру я не смогла, не только потому, что его хватка оказалась сильной, но он был чересчур аккуратным и теплым, и на миг мне уже ничего не хотелось, кроме как укутаться потеплей и утонуть в непозволительной для того, кто купил меня, проявленной нежности. Он поднял меня на руки, перекидывая на коня, и где же мой страх, спрашивается, перед этим животным, но его не было, затем и сам подскочил, ухватив меня за талию, и пришпорил коня. Скакали мы недолго, незнакомец свернул у обочины, опускаясь все ниже и ниже. Ну, вот, сейчас предъявит свои хозяйские права. Хотя я была уставшей, но все же мне хватило сил натянуться тетивой и заметно задрожать.

– Расслабься, – шепнул вдруг незнакомец, а за небольшим укрытием стояли, мать моя женщина!

– Эльфы, – выдохнула я и расплакалась, – сзади незнакомец рассмеялся, откинув капюшон. Гилдор! Боже, как я рада, как я рада.

– Ты ведь не думала, что так просто от нас отвяжешься.

Меня одели, хотя и масло, чем меня намазали, неприятно липло к одежде и чесало кожу, но это было лучше. Конечно, было в стократ лучше, я ведь спасена. Спасена! Какое же приятное ощущение, как же хорошо оказаться в знакомом кругу, как же нереально ощущать себя спасенной. Прям как принцесса. Хех.

– Ты сейчас поедешь с отрядом, а мы следом.

– Куда ты?

– Не оставлять же там мое золото? – усмехнулся эльф.

– Помоги, – я дернулась, хотела подбежать к нему, но позорно грохнулась на землю, Гилдор помог встать, – помоги им, девушкам. Помоги.

– Не волнуйся за них, – вдруг эльф посерьезнел, обвел мой ушиб, убрал грязь с моей щеки и был таков. Я лишь успела крикнуть вслед, чтобы забрал мой эктелионовский плащ, но не уверена, что он меня бы расслышал – пока я кричала, он уже стал темной точкой, а затем и вовсе испарился.

На этот раз мои попутчики оказались намного разговорчивей, может потому, что среди них были люди, они-то и рассказали мне чудесную историю спасения. Как оказалось, на эту работорговую шайку держали зуб какие-то три дома эдайн и давно их искали, но они ловко скрывали свои следы и подолгу не оставались в одном месте. Но сейчас они забрали с собой дочь вождя, и пришлось обратиться к эльфам, а потом они столкнулись с отрядом, в котором я была – те уже шли по следу. И сейчас у них появилась возможность избавиться от этой бедственной проблемы. До меня запоздало дошло, что избавиться просто так нельзя, лишь посадить в тюрьму или же…

– Эм, их отправят в тюрьму? – невзначай спросила я, кода мы устроились на лагерь, мужчина с длинной бородой посмотрел на меня, явно не улавливая сути моего вопроса, но молодой парень, что сидел рядом с ним, сразу же понял и осклабился.

– Таким людям не место в тюрьме. Их убьют.

– А как же Гилдор?

– Кто? – молодой ругнулся, за что получил пинок от старшего.

– Не волнуйся, дева, – вдруг ко мне подсел один из его отряда, – он – отличный воин и не даст себя в обиду.

Он протянул мне флягу, естественно, я отпила, грех отказываться от того, что тебе предлагает дивный народ. На рассматривание пейзажа сил не оставалось, мне приходилось лишь клевать носом, но спать я не хотела, не могла, пока не появится Гилдор. И зачем я так волнуюсь? Мало ли преступников в мире сажают и, при этом, остаются целыми защитники правопорядка. Я отмахнулась от этих мыслей, эльф не полицейский, он воин, статный, сильный, в меру добрый воин. Я снова почесала свою кожу через одежду, складывалось такое ощущение, что там и кожи не осталось, настолько я расцарапала ее.

– Как мне известно, – как-то добродушно усмехнулся рядом сидящий эльф, когда мы остались одни возле костра, – вастаки, их торговцы, покрывают девушек жутко пахнущим маслом, которая позже ведет к раздражению кожи.

– Значит, от меня сейчас несет хуже подвыпившей свиньи? – эльф легко и непринужденно рассмеялся.

– Нет, я всего лишь хотел поговорить о свойствах этой мази, я вроде как сам целитель, точнее, учусь.

– Я не знаю ее свойств или вы хотите соскрести ее с моей кожи на изучение? – я нахмурилась, а эльф продолжал смотреть так же добродушно на меня, чуть приподняв бровь, от его взгляда мне стало некомфортно, никогда не любила, когда мне смотрят в глаза, я поспешно их отвела и уткнулась в огонь, в еле тлевшие угольки. Я подбросила небольшие поленья, сухие дрова быстро занялись огнем, приятно трескаясь и пахнув, видно, яблоневое дерево было. Но вот эльф явно отходить не собирался, а время тянулось очень медленно, глаза слипались, я еле держалась, чтобы не рухнуть лицом в огонь.

– Вам нужно отдохнуть.

– Я должна его ждать, не могу уснуть.

– Идите-ка сюда, мне кажется, я могу вам помочь, – не успела я возразить, как тяжесть сдавила мои плечи, я закрыла глаза, проваливаясь в крепкие объятия эльфа.

Спалось мне сладко, приторно сладко, тягуче-сладко, словно патока, обволакивающая мое тело, разум… я еле разлепила глаза. Лежала на земле, обставленная одеялами, с трудом мне все же удалось подняться и осмотреться. Сижу я в том же лагере, но сейчас все по-иному, а именно – в лагере царило оживление, стало многолюдней с последнего раза. Думаю, что это вернулся отряд зачистки, я вскочила, но и шагу не сделала, как меня остановил ровный голос.

– Куда это ты опять собралась?

– Гилдор! – я вскрикнула, даже не понимая, отчего мне так радостно его видеть, настолько радостно, что я пулей полетела к нему, обхватив его могучую спину, эльф охнул и немного покачнулся, а я одернула себя от неправильных и необдуманных поступков.

– Какая прыткая, – как-то вяло приговорил он, а я начала подмечать некоторые важные детали, укрывшиеся от меня в начале, у меня ведь не было времени рассмотреть его, а сейчас – волосы небрежно убраны в подобие косы, на виске – следы засохшей крови, плащ помят, но доспехов на нем нет, а эльф прижимает ладонь к правому боку, сейчас и заметила его уставший и чуть болезненный взгляд.

– С тобой все хорошо?

– Вполне.

– Может, приляжешь. Или мне позвать целителя, доктора?

– Оставь, я уже у него был, по его словам, жить буду, – эльф улыбнулся.

– Приляг, отдохни, потом и расскажешь что случилось, – Гилдор удивленно поднял брови, но что мне оставалось делать я не знаю, с ним я вовсе не знакома, а веду себя так, словно, ах, ладно, не маленький эльф, сам разберется что ему нужно и как. К моему удивлению, Гилдор успешно опустился на землю, туда, где я и лежала.

– Садись рядом, замерзнешь еще или что хуже – опять тебя настигнут природные позывы, – лицо эльфа было серьезным, но он прикусил губу явно чтобы не рассмеяться, и разве можно на него обижаться, я послушно села рядом, пока он откинулся на спину, заложив одну руку под голову, а второй продолжал держать бок.

– Тебе больно?

– Терпимо. Не впервой. А ты-то как? А то я погляжу, что совсем не в порядке, ваш дух, моя госпожа, разит всех наповал, не подпуская никого близко, – я задохнулась от негодования.

– О, да что же это такое?! Не я лезла в чан с этим пахучим веществом, – эльф рассмеялась, но меня уже трудно было остановить, – я пыталась обтереться влажной тряпкой, хрена с два отмоешь, а горячей ванной, уж, прости, у меня нет.

– Ничего, ничего, – продолжал смеяться эльф и отчего он так развеселился, – высокие лорды великодушно предложили нам свое гостеприимство.

– А почему ты здесь, раз я так воняю?

– Потому что, – он вдруг поднялся, оглядев мое раскрасневшееся от злости лицо, – я не позволю тебе убежать во второй раз, чтобы тебя опять поволокли к мужам, и еще потому, что ты… – эльф умолк, слышно сглатывая и прикрывая глаза.

–И как же вы могли такое забыть, теперь принадлежите мне, я ведь десять золотых мешков за вас отдал, – у меня кажется, глаз дернулся, а Гилдор, довольный моей реакцией, открыто рассмеялся, и снова откинулся назад, оказывается, быть клоуном мое призвание. Вроде и обидно, а вроде и не очень, я еще раз принюхалась к себе, но уже не ощущала запаха и лишь сильней нахмурилась, даже и не заметила, что Гилдор снова привстал и внимательно на меня смотрел.

– Прости меня, я не хотел тебя обидеть.

– Все в порядке.

– Тогда нечего хмуриться, словно объелась кислых ягод, – я метнула на него злой взгляд, но он лишь устало выдохнул, протянул руку и потянул к себе, а я и не могла противиться, нет, не хотела противиться. Все так странно, запутанно, необычно, но вдруг на его груди я обрела покой, задышала глубже, а мысли прояснились и сладкая пелена, что сковывала меня, оплетывала подобно липкой и крепкой паутине, спала, я вдохнула полной грудью и прижалась к своему спасителю.

========== Глава IV ==========

Предрассветный туман клочьями рассыпался по лесу, то медленно подплывая к нам, то отступая назад под невидимым натиском. Я уже больше пятнадцати минут смотрю на эту повторяющуюся картину, не желая рассыпать остатки сладкого сна, ни возвращаться в сон. Так необычно тихо. Так умиротворенно. Так тепло и легко. За спиной лежит эльф, укутанный не хуже моего, но он вовсе не нарушает представшей передо мной идиллии, он гармонично вплетается в картину. Я откинулась на спину: безупречное небо нависало над нами, маня своей недосягаемостью, красотой и бесконечным очарованием. С краю к черному звездному небу медленно ползла рассветная гладь с розовыми вкраплениями, ничего не смело нарушать тишину, эту призрачную красоту. Даже пробуждающиеся в лагере люди и эльфы словно бы старались ступать как можно тише, а по возможности и вовсе не говорить, а общаться жестами, кивками. Я бы осталась здесь, осталась надолго, в лоне дикой природы и под необычайным небом. Невольно улыбнувшись своим наивным мыслям, я вдруг поняла, что прежде мое утро не начиналось так приятно – с тихой радостью, с легкой улыбкой на губах. Как много усилий я прилагала, чтобы утром вставать на работу, и даже когда у меня был выходной или отпуск, я ненавидела утро. Оно всегда приносило с собой разочарование, что все проблемы, которые мешали ночью, чудным образом не исчезали, а наоборот, приобретали еще больший масштаб.

– Красиво, не правда ли, – тихий шепот Гилдора серебряными нитями вплелся в сегодняшнее утро, сделав образ завершенным.

– Идеально.

– Редко выпадают мгновенья полежать, любуясь такой красотой, любуясь небом и бесконечными звездами.

– Так наслаждайся сейчас, а то смотри, украдут твое небо.

– Можешь испортить момент, – я тихо выдохнула, а Гилдор устроился на боку и начал сверлить меня тяжелым взглядом. Мельком и я взглянула на него: он хмурился и этот жест совершенно не шел его лицу.

– Не хмурься, – оторвавшись от лицезрения неба, я тоже перевернулась на бок, устраивая поединок взглядом, естественно, и кто бы мог сомневаться, я проиграла. Как бы я не хотела продлить зрительный контакт, он всегда и в любых случаях, прерывался позорно рано и не только в ситуации с эльфом. Мой взгляд блуждал по груди эльфа и по его одеянию – видно, тот не пожалел денег на такую искусную вышивку. Я уже вспомнила о его ране и хотела спросить, как холодные пальцы приподняли меня за подбородок. К чему такие вольности, когда мы друг друга совсем не знаем, зачем все усложнять, когда кажется, что еще одно движение его холодных пальцев, и я сорвусь в пропасть. Да что со мной происходит? Охреневшая вконец.

– Ну и зачем ты это сделал? – придать нейтральность тону своего голоса было не так трудно, как мне представлялось, для пущей убедительности я подняла бровь наверх, создавая тем самым образ пофигистки, словно бы ее не интересовала реакция на его прикосновения, нет, вовсе нет, а сердце бешено стучит, так это оно так – с непривычки, наверное.

– Захотел.

– А если я захочу пихнуть тебя?

– Не груби, тебе не идет, – на полном серьезе проговорил эльф, затем, щелкнул меня по носу и встал. Ответить на его же грубость я просто не успела. Достойный ответ никак не хотел появляться в моей голове, а когда уже мы начали собираться, было поздно, да и ответ так и не пришел.

Спасенных девушек я уже не видела, они выехали еще раньше, но отчего-то мне захотелось с ними попрощаться или хотя бы увидеть их в последний раз. Иначе случившееся кажется мне выдумкой, глупой и бесполезной выдумкой в попытке разнообразить свое никчемное существование. А разве у меня оно никчемное? На что я жалуюсь? На то, что понятия не имею куда я еду и что делаю здесь вообще? Куда делись мои актерские навыки, а также умение всегда оставаться хладнокровной, вне зависимости от ситуации. Кажется, я растеряла все свои полезные навыки, когда оказалась в том злосчастном поле. Ха, конечно, ничего страшного ведь не происходит, все идет своим чередом, это очередной переход в другое место, так ведь поступают скитальцы или кочевники, коим я по определению не являюсь. Ладно, хватит.

С нами поехала немногочисленная часть людского отряда, а я-то надеялась, что опять буду одна в своем роде. Зато эльфов стало гораздо больше, и сей факт мне не очень нравился по одной простой причине. Раньше мне не уделялось пристального внимания, но я чувствовала себя комфортно среди них. Но сейчас меня словно избегали, никто не обращал внимания, никому не было дело до меня. Некоторые даже носы воротили, или мне все кажется.

Как вовремя Гилдор, которого я с утра не видела, вдруг оказался рядом. Тишину нужно было нарушать, тем более, такое скучное мероприятие требовало разбавления. Вопрос был простым: куда мы едем? Ведь, насколько я помню, до того, как меня шандарахнули и украли, горы отдалялись от нас, а теперь – наоборот. Ежу понятно, что мы сбились с курса. Хотя, мне то что. Меня домой не отпустят. Может, к Лане напроситься, может хоть к ней пустят.

– Я же говорил – к высоким лордам.

– Что за название такое, а ты, значит, не высокий? Ты же высоченный.

– Да уж, – хмыкнул эльф, скептично на меня посмотрев, – с юмором у тебя немного туговато. Высокие они по рождению.

– Ну, ясень пень, по призванию они бы точно не стали высокими.

– Хватит ерничать.

– А тебе хватить уходить от вопроса.

– Мы едем в Химлад, к лордам Келегорму и Куруфину. Вон там, – эльф качнул головой, указывая вперед, на сереброволосого мужчину, – лорд Келегорм. Он-то и предложил отдохнуть у них, ведь из-за тебя мы намного отошли от намеченного пути.

– Ой, из-за меня ли, – я надулась, нахмурилась, и вообще, сделала самый обиженный вид, на который была способна. Хотя понимаю, что глупо поступила и веду себя не как взрослый человек, а как наивный ребенок, которому не купили леденец, но что мне сделать еще. Гилдор ничего не говорил, лишь шел рядом и за это я была ему благодарна, а ведь мог меня просто оставить. Но он словно чувствовал, что его присутствие на меня благоприятно влияет, то ли ему заняться было нечем, то ли, черт пойми, что у этих эльфов на уме. Однако он был рядом, а мне пора бы начать фильтровать свои мысли.

Прибыть в большой и немного странный замок удалось через три дня. К тому времени верхний слой эпидермиса был, кажется, полностью снят, так я себя по крайней мере ощущала. Гилдор несколько раз делал замечание, чтобы я не расчесывала кожу, потом убирал мои руки, один раз даже шлепнул по ним, но чесательное желание не сбавлялось. Как только мы приехали, Гилдор переговорил с этим белым эльфом, после чего потянул меня за собой. Противиться себе дороже, я уже начала понимать, что, если уж и быть по чесноку, то мое мнение никого не интересует, мой голос не слышен, и он не так важен, но раз эльф сказал, то ты хоть костьми ляг, один хрен – результата ноль.

Разбираться в хитросплетениях этого замка не было нужды, но я все же поняла, что мы спустились в нижний ярус и чем дальше мы проходили, тем теплее становилось, и тем сильнее нервничала я, куда он меня ведет, да и, о, как старается. Может, мне удастся все же увидеть знакомое лицо. И с чего я вдруг подумала, что мне может так подфартить, но приятное ощущение зародилось в душе, быстро расходясь по всему телу. И даже мое одеревеневшее, озябшее, усталое и никакое тело, вдруг перестало зудеть. Но я была бы не я, не испортив сей приятный момент.

– У вас там пыточные? Адская комната?

– Купальни, природные источники.

– Утопить меня вздумал?

– Неплохая идея, я о ней подумаю на досуге.

Ожидание приятного рукой сняло, хоть нормально умоюсь. Черт бы меня подрал, сколько я вообще не мылась. Чтобы я, да и позволила себе хоть день остаться без душа, вот же! А я-то думаю, чего он меня с таким усердием тащит, ведь от меня сильно разит, интересно, как же он не свалился от моего запашка. Стало стыдно и очень неприятно. Мать бы точно сейчас начала истерить и кричать на меня, что я – грязнуля и мое место рядом со свиньями, и была бы абсолютно права. Мама, прости, что у тебя такая никчемная дочь, которая никак не может добраться до дому.

Купальни, да язык их так не поворачивается назвать, расположились в большой глубокой пещере под скалой. Здесь находились приличное количество горячих источников, разделенные меж собой плотной тканью. А где же табличка с гендерными отличиями?

– Раздевайся.

– Что? – может, мне показалось то, что он сказал. Ну, знаете, акцент, не местный эльф и все такое, но нет, он четко произнес то, чего я не расслышала или отказывалась воспринимать.

– Раздевайся, пока здесь никого нет.

– И не подумаю. Ишь, чего захотел, извращенец.

– А идея с утоплением уже не кажется мне такой бредовой.

– А говорят – дивный народ, – пробубнила я, на что получила вопросительный взгляд эльфа, – народ, может и дивный, но вот желания низменные.

Пещеру спустя пару секунд огласил веселый смех Гилдора, не переставая улыбаться, он скинул свою одежду и залез в один из источников, огородившись от меня тканевой перегородкой, я, наконец, поняла, что должна сделать и нахмурилась. Вот теперь стало стыдно за свои поведение и слова. Я стащила одежду и быстро залезла в теплую воду, от меня сразу же поползло маслянистое нечто, кожа благодарно вздохнула, избавившись от гнета, а я откинула голову и закрыла глаза, позволив не только воде, но и сну завернуть меня в теплый кокон.

«– Ее состояние не улучшается, мозг перестал реагировать, мне очень жаль. Надежды нет.

– Нет, – всхлипнула молодая женщина, зарываясь в руку Анны, – надежда есть всегда.

Мужчина в белом халате хмуро посмотрел на нее, не раз ему приходилось говорить неутешительные вести, и он уже привык к чужой боли, к чужому отчаянью, просто не замечая их, но стоявшая на коленях женщина, которая отчаянно цеплялась за жизнь своей единственной дочери, чудным образом воскресила неприятные эмоции доктора».

Легкий толчок в плечо. С трудом разлепляю глаза и не понимаю, что происходит, но плечо скрутило от боли. Это хватка эльфа, от жаркого воздуха меня разморило, а дышать становилось трудней с каждым вздохом. Но что меня больше удивило, так это выражение Гилдора, таким злым я видела его впервые, его точно подменили. Чтобы избавиться от его гнетущего взгляда, я принялась рассматривать его непонятно зачем. Его длинные волосы были переброшены через плечо, я проследила за ниспадающими волосами, заметив, что он по пояс голый. Эх, лучше бы сразилась с ним в схватке взглядов.

– А теперь, когда ты вдоволь насмотрелась на меня, скажи, что случилось?

– Что случилось?

– Ты упала в воду?

– Я уснула.

– Все, банные процедуры окончены, – вдруг резко проговорил эльф, встал и мигом бросил мне полотенце.

– Я еще не искупалась.

– Я сказал, хватит, – либо воздух завибрировал и окатил меня холодным потоком, либо это от его этого голоса такой результат. Ослушаться я, естественно, не смогла. Кое-как завернувшись в полотенце, я все же взглянула на Гилдора, тот уже успел отжать свои волосы, закрепив их в косу, и был одет в легкие штаны и тунику, но взгляд его уже не был таким злым. Сейчас было гораздо страшней – отстранённость совсем не взгляд эльфа, к которому я привыкла. И что же такого случилось, подумаешь, чуть не утонула, и что, не зря же он был рядом и вовремя явился на помощь.

– Пожалуйста, перестань на меня так смотреть.

– Как?

– Отрешенно, словно я пустое место. Что случилось?

– Я не могу поступить иначе.

– О чем ты, черт тебя подери, говоришь? – эльф не ответил.

Я уже приготовила в голове грандиозный монолог, но в это время в пещеру ворвались десяток эльфов, меня схватили, быстро заковав в кандалы. Сие действие выбило почву из-под моих ног, сказать, что я была в шоке – ничего не сказать. Противиться я не была в силах, единственное, что мне удалось после нескончаемого крика, так это посмотреть на Гилдора.

– За что? – тихо шепнула я из-за сорванного голоса, когда меня уже потащили из пещеры, но я не видела ни его лица, не слышала его ответа.

Как бы мне не хотелось вырваться и убежать, я не могла, руки эльфов так больно вцепились в меня, что не позволяли даже дернуться. Что же я такого сделала, за что они так со мной? Но все вопросы оставались без ответов, а я давилась слезами. Меня закинули в камеру, громко хлопнув и закрыв за мной дверь, путь на свободу.

– Не логично, не логично, – буркнула я, а по телу уже пробирался собачий холод. Итак, давайте без паники.

Это уже входит в привычку, может, это эльфийское гостеприимство. Бросать всех не эльфов в тюремные камеры и заковывать их подобно скоту.

Комната слишком маленькая и тесная, хм, а с чего бы тюремной камере быть просторной и уютной. В углу – сено, уже примятое и небольшая скамейка – неподъемная. Окон нет, а железная дверь уже была ко мне не мила. Я больно ударила руку о нее, царапнув и растерев ладонь, колени тоже болели, неудачно пикировалась, когда меня бросили сюда. Отличный набор алкоголички. Гаагский суд по вам плачет, ушлепки, Алькатрас снова откроет свои двери специально для вас, чертовы остроухие. Вот, выйду я, тогда и посмотрим.

– Хоть бы одежду дали, изверги, – я взобралась на небольшое возвышение, где было рассыпано сено, отсыревшее, пахнущее и просто противное. Мне удастся хоть раз лечь в нормальную кровать? Мой вопрос повис в воздухе.

Холод исходил ото всех углов, пола, потолка, а я начала уже сопеть, да и живот проснулся, требуя жрачки. Я еще раз всхлипнула, стараясь не плакать, но как же трудно. Трудно, очень трудно, и я все же разревелась и медленно опустилась на спальник.

– Гребанные эльфы, гребанный замок, гребанные лорды в замке, гребанная солома, – не помню на каком гребанном месте я уснула, но мне все же удалось, хотя и на следующий день я выла волком от холода, голода и жажды, и опять все по кругу.

Я и умоляла, и кричала, и проклинала всех и вся, но никто не приходил: та же тишина, что и минуты назад, утром или вчера вечером.

– Я же больше родить не смогу, уроды, – буркнула я и пошла опять в свое гнездо.

К сожалению, забыться сном мне не удалось, мне было реально больно от холода, и я встала снова, начала прыгать, быстро двигаться, чтобы хоть как-то согреться, согрелась то да, но голод и жажда теперь увеличились в троекратном размере. Мама, пожалуйста, приди уже, приди. Я хочу домой. Домой.

Я нарезаю круги по камере долгое время, ноги уже болят, но я заставляю себя устать, чтобы не думать ни о чем, чтобы потом просто забыться во сне. Кто же знал, что даже будучи уставшей, как морально, так и физически, сон не придет. А слез отчего-то больше не было, может пока и ночь не наступила, всего лишь утро, а я уже хочу умереть. Стоило мне об этом подумать, как массивная дверь с грохотом отворилась, что ж, вот и первый посетитель, я выпрямилась и посмотрела на прибывшего. К моему удивлению, им оказался сереброволосый эльф.

– Встань, – хриплый голос эхом отразился от стен, насквозь пройдя через меня, ну я и встала, – говори.

– Что говорить? – я кашлянула, голос охрип. Желания говорить, как ни странно, не было. Может и чуть раньше я звала и кричала, но сейчас под пристальным взглядом этого эльфа, все желания убежали.

– С какой целью морготово отродье шастает по моим владениям?

– Да вы охренели, – рыкнула я, – что вы все заладили? Заколебали! Зако, – хлесткая пощечина и я валяюсь на полу. Мама. Как же больно.

– А язык-то у тебя грязный. Кажется, я задал вопрос.

Даже не знаю что мне делать – подняться или продолжить лежать у его ног, ведь не хотела получить еще раз по лицу, от его удара часть лица онемела, а голова раскалывалась надвое. Мой бунтарский дух как рукой сняло, в прямом и переносном смыслах. И почему я думаю о второстепенных вещах, вроде как: меня еще никогда не били. Больно было, да, но не только от удара. От унижения, от того, что я понимала – я не смогу дать ему сдачи, и он волен делать все, что ему вздумается. Он же, мужчина.

– Я не понимаю о чем вы говорите, – прошептала я, ибо иначе не могла. Я даже боялась на него взглянуть, но посмела, ибо лучше быть готовой к еще одному удару, чем получить его внезапно. Так ведь?

– Что из моих слов тебе не понятно?

– Да практически все, – еще одна вспышка боли охватила меня, когда эльф вдруг резко схватил меня за волосы, приподнимая, – отпустите.

– Молчи и ответь на вопрос, иначе пыточные Ангбадо покажутся тебе Аманом.

– Я не понимаю, не понимаю о чем вы говорите. Отпустите, мне больно, – нет, я все же заплакала, мне больно, мне страшно, и, кажется, сейчас еще и полотенце спадет. Моему унижению что, не будет конца?

– Надеялась разнюхать здесь все, а затем вернуться в Ангбадо?

– Что это? Я не знаю что это такое.

– Ну надо же, еще и скажи, что ты не по-орочьи говорила, передавая данные своему повелителю?

– Да не говорю я по-орочьи, не знаю такого языка, – рявкнула я, на что получила оглушительный шлепок, ну, здравствуй, гнездо, долго не виделись. Я приложилась головой, из носа брызнула кровь. Все это больше походило на тарантиновский фильм, а никак не на реальность. Такой реальности просто не может быть, но как объяснить дикую боль?

– Брат, как ни странно, но она не врет, – это еще кто? Группа поддержки.

– Я ей не верю.

– Это необязательно, – и затем они перешли на другой язык, а еще про меня говорят, что я – орочка или орчонка, или я даже не знаю кто я такая. Я подтянула полотенце, утирая кровь, которая и не думала останавливаться. Эти двое продолжали говорить, мне уже было на них плевать, мужчина, который бьет девушку, не достоин уважения, и от него не стоит ждать хорошего. Сукин сын. Я потерла голову, странно, но она не треснула, а болит так, словно бы в нее вонзили топор.

– Эй, ты, – мужчина подцепил меня ногой, привлекая таким необычным и унизительным способом мое внимание, – теперь этот замок творя тюрьма, ты сгинешь тут.

– Ну-с, спасибо, а то я сама не знаю.

– Наденем на нее другие кандалы, чтобы можно было ходить, но не убежать, пусть работает в замке, лишние руки не помешают, тем более сейчас, когда наступает сезон вспашки и посева.

– Она сбежит.

– Нет, не сбежит, Турко.

– Лучше оставить ее в темнице.

– Как знаешь, – черноволосый пожал плечами и вышел, – у меня много дел.