Текст книги "Путь домой (СИ)"
Автор книги: Nani Hock
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)
– Не думал застать тебя в таком виде.
– Мэт, – воскликнула я, но даже не видя его лица, я почему-то была уверена, что это не он. Не зря же беспокоилась, не зря же волновалась, я отшатнулась, натыкаясь на печь.
– Осторожней.
– Что ты тут делаешь?
– Ты имеешь в виду таверну или Химринг – мой замок?
– Мы в твоем замке? – прошептала я, соображая, как поступить дальше, в голову ничего не приходило, кроме как дать деру, и не важно, что эльф стоял аккурат напротив двери. Кто бы мог сомневаться, что такой маневр не удастся провернуть.
– Куда ты бежишь? – и так мягко, словно не он гнал меня отсюда, и не он покушался на мою жизнь. Нельзя. Нет. Нельзя доверять эльфам, как бы они не были к вам добродушны, как бы легко не касались твоей кожи, воссоздавая в сознании тот сон, который преследовал меня, заставлял думать о непотребностях, которые никак не могли быть в моих мыслях, да, может и насчет Келегорма, да, но никак не с его братом. Это извращение, темное, грязное и бездонное.
– От тебя подальше.
– Не считаешь ли ты, что это немного нелогично, что ты приходишь ко мне, а затем бежишь от меня?
– Я не знала, что ты здесь живешь. Почему ты здесь, в моей комнате?
– Узнал, что ты здесь.
– Ты же лорд, ты не должен якшаться со мной и такими как я. Это не бульварный роман для старых дев, где все желания осуществляются.
– Так видеть меня было твоим желанием?
– Я не о том. Ты всех приезжающих приветствуешь сам лично?
– Нет.
– Вот и я о том. Пожалуйста, лорд Маэдрос, оставьте меня.
– Ты мне снилась, – словно оплеуха, словно он влил раскаленную жидкость в мое горло, сжигая мои внутренности и сжигая все относительно нормальное, что еще осталось во мне. Маэдрос, видно решив, что я никуда не денусь, присел на место, где я сидела ранее и выпил вино, что еще плескалось на дне кубка. Поморщился, затем подкинул дрова в печь и посмотрел на меня.
– Оденься. Ты замерзнешь.
– Лорд Маэдрос, что вам от меня нужно?
– Я видел тебя во сне, пришел проверить кое-что.
– Что вам проверять?
– Присядь, – может в их словах заключена мощь, какая-то магия, что я безропотно исполнила его приказ, оказавшись к нему спиной. Наступила тишина, гнетущая, противная, напряженная, тишина, от которой хочется бежать, скрыться, закрыть глаза и уши, лишь бы не сойти с ума. Хотелось повернуться, убедиться, что это не очередной плод моего воображения, который нарисовало и подкинуло мне выпитое пойло. Хотелось, но я продолжала сидеть и медленно краснеть из-за своего сбивчивого дыхания, который явно не походил на то, что мне на самом деле страшно. Сердце стучало через раз, но звук его мог бы быть услышан любым, кто бы прошелся возле моей двери. Стоило мне немного сглотнуть, поправить полотенце и попытаться повернуться, как я оказалась погребенной, убитой и сотни раз воскресшей от невиданных и ранее незнакомых мне эмоций.
– Не трогай меня.
– Во сне было иначе, – Маэдрос провел рукой по моей шее, сжимая, не давая высвободиться, да я и не старалась, зачарованная тем, что происходит, я боролась только с тем, чтобы мой разум не покинул меня. Попытки были никчемны, но мне ничего более не оставалось.
– Пожалуйста, не надо. Пожалуйста, – шепнула я.
– Ты долгое время была в дороге, у тебя все тело напряжено. Расслабься.
– Это из-за тебя я напряжена.
– Почему?
– Ты издеваешься надо мной?
– Нет.
– Мы не виделись три года, и даже тогда мы друг друга знали не очень хорошо, чтобы сейчас говорить о подобных темах, а тем более, – я замешкалась, думая о том, смею ли я убирать его руку и хочу ли я этого? – Касаться так.
– Ты права, но это не мешает мне сделать следующее, – последнее он прошептал и его губы коснулись моего плеча.
Маэдрос был прав, что сне было все иначе, во сне все было идеально, но сейчас я не могла понять и принять того, что именно произошло. На его губах был яд, что заставил меня замереть, этот яд меня обезвредил настолько, что и мое сердце перестало биться. Эльф не отнимал ни своей руки, ни своего лица, он медленно вдыхал и выдыхал воздух, щекоча мне ухо, от чего мое дыхание становилось еще более тяжелым, а охватившее мое тело дрожь уже более неконтролируемым. Разве такое возможно? Видимо да, иначе как объяснить происходящее. Так! Подождите-ка!
– Ты видел этот сон? Ты видел тот же сон, что и я?
– Уже не интересно, – эльф еще раз мазнул губами по плечу и вышел, я же кинулась за ним вслед, зовя его по имени, но эльфа и след простыл. Неужели и это все мне тоже приснилось? Но мои подозрения улетучились, прилетел Мэт, буквально врезаясь в меня, и заталкивая в комнату.
Я не понимала, не хотела слышать о том, что он говорил – все его слова доносились до меня, словно я была под толщей воды, взгляд не мог сфокусироваться, а внутренности горели, нет, точнее, уже расплавились под действиями эльфа, если он, конечно же, был здесь.
– Отвечай, Анна, он был здесь, да, тот – Однорукий призрак? Чего он хотел от тебя?
– Что? – непонятный вопрос, адресованный тому, кто только что залепил мне пощечину, признаюсь, помогло, я медленно выныривала из непонятно какого состояния.
– Ты все еще под его чарами? Анна, отвечай.
– Что мне ответить?
– Кто ты такая, что лорд лично посетил тебя?
– Я? Кто я? Обычная девушка, – тихо произнесла я, кончиками пальцев дотрагиваясь до места, где вечность назад были его губы, я убрала руку, боясь, что сотру воспоминания, боясь осквернить место, куда он прикасался.
Мэт был зол. Настолько, что выхватил кинжал, прижав к моему горлу, смысл сделанного до меня дошел не сразу, а как дошел, вся эйфория растворилась, образуя пустоту, которая не преминула воспользоваться случаем заполниться страхом и обидой.
– Что ты делаешь?
– Отвечай, кто ты, иначе я тебя зарежу.
– Мэт, – я попыталась отнять его руку, не может же быть, чтобы этот человек так сильно изменился, и так сильно жаждал причинить мне вред, хотя и его горящие глаза доказывали обратное, и сила, с которой он сжимал клинок, должны были переубедить меня, но я не могла так быстро стереть уже сформированную картину этого мужчины. – Пожалуйста, остановись.
– Я предупредил, – Мэт сильнее нажал на клинок, шея загорелась невиданной болью, а голова заполнилась запахам железа.
– Я не из этого мира, – закричала прежде, чем осознала, что именно сказала. Могла ведь просто соврать, могла придумать что-нибудь, но я испугалась. Дура! Какая же я дура. И почему я надеялась, что он не воспримет мои слова всерьез, отмахнется от них, может даже и посмеется несмотря на то, что хотел меня зарезать, но от отнял нож и посмотрел на меня глазами безумца.
– Я знал, знал, – и засмеялся, от его смеха волосы встали дыбом. Кто подменил Мэта и что, черт возьми, происходит? Во что я ввязалась? – Завтра выезжаем, наконец, хозяин меня наградит.
О каком хозяине он говорил, я так и не выяснила, он запер меня в комнате, откуда я не только не могла позвать на помощь, но и не выползти, даже элементарных окон не было, вся ситуация казалась мне настолько абсурдной изначально. Но потом, когда я пыталась кое-как очиститься от крови на шее, я поняла всю серьезность случившегося. Завтра мы выезжаем, и я точно уверена, что мне не понравится место, куда мы приедем. Почему я так просто доверилась Мэту, почему вдруг так легко ему открылась, ну, ладно, не так легко, но все же, я переживала куда более сильные потрясения и мне было куда больней, что же сейчас я разнежилась так? Я откинулась на кровать, заглушая крик, как же мне все надоело!
Мы выехали ночью, точнее, пытались выехать, я брыкалась, пыталась звать на помощь и даже попытаться сбежать, в итоге, я связанная и с кляпом во рту, еду, перекинутая через седло. Отлично. И как же, смею я спросить, мы выехали через ворота, что на нас никто не обратил внимания, где же теперь Маэдрос, который так мне нужен был.
Когда мы не останавливались уже второй день, я в самом деле начала волноваться, куда это Мэт так спешит, что не жалеет ни скотину, ни себя, ни, тем более, меня.
Кляп был снят, стоило нам отдалиться от замка, но разговаривать он мне не давал, кормил, хоть на этом спасибо. Привал, если он и был, спустя два дня, был коротким, что даже лошадь хотела уже скинуть своего надоедливого седока. С тех пор Мэт не вымолвил ни слова, ну и ладно, не волнуйся, главное, Анна, все будет хорошо. Что может тебе сделать этот человек, абсолютно ничего, ну, кроме как зарезать, а так как ты уже мертва, ничего не измениться, но почему так противно? Помнится, когда меня поймали люди в первые дни пребывания меня здесь, сестры по несчастью в повозке, упоминали про эльфов и почему они их не спасут, сейчас же я молилась, чтобы хоть один эльф встретился на нашем пути, но чем дальше мы пробирались, тем моя уверенность, что нам встретится кто-нибудь, исчезала. В таких местах они не живут. Все словно вымерло, а волчий вой с непонятными животными звуками страшил.
«Маэдрос, Маэдрос, пожалуйста, спаси меня. Келегорм! Куруфин! Кто-нибудь! Гилдор! Я вас умоляю, услышьте мой крик, помогите». Повторяла я, словно мантру, увидев издали высокую крепость, над которой курились огромные тучи или же туман, навевавший странные и страшные картины.
– Это я – Мэт, ваше величество, разрешите мне войти. У меня есть для вас трофей.
Может, удастся сброситься в эту реку, вне зависимости от того, насколько она грязна или пропитана ядом, исходящие запахи душили, нагоняли непонятные видения. Мне страшно. Боже, как мне страшно. Когда мы вошли, я дала волю чувствам, закричав и попыталась выбраться, здесь были орки! Орки!
– Мама!
– Не кричи, дура, – Мэт ударил меня, выбив весь воздух из груди, все это под смех орков и их улюлюканье.
Страх прилип ко мне, ком в горле душил, а слезы текли без моего того желания, неужели это конец?
Затем все стихло, я попыталась встать, но земля была скользкой, как я позже пойму, это была кровь, но тогда, мой разум блокировал тот факт, лучше бы я потеряла сознание. Мэт упал на колени, как и все орки.
– Владыка!
– Говори, зачем явился сюда, – немного шипящий, но отчего-то красивый голос раздался вблизи, но я не могла разглядеть его обладателя.
– Я нашел ее, нашел, – Мэт точно обезумел, его голос уже не принадлежал ему, а разум затмевало непонятное нечто, что давно вскружило ему голову, отравило кровь и заставило отречься от всего человечного. На минуту мне стало его жаль, но только лишь на одну чертову минуту, но и этого хватило, чтобы не приписывать его в свои личные враги, а стоило. Хотя, зачем мне такой список, что мне с него, если от меня скоро ничего не останется?
– Нашел кого? – немного насмешливый голос теперь звучал ближе, и я, наконец, увидела его обладателя и обомлела. Невероятной красоты мужчина, одетый в черное, ступил на грязную землю, даже не обращая внимания на орков, словно для эльфа это было нормой.
– Ее. Странницу. Из другого мира.
– Неужели? – идеальное лицо, но совершенно неподходящая мимика, и странные до неприличия глаза, в которых сквозила злоба, хитрость, свирепость, но никак не доброта. Мама родная. Кто этот эльф? Рыжеволосый усмехнулся, и, казалось, что его вовсе не интересовало происходящее, мужчина остался не удовлетворен, и собирался уходить.
– Владыка! Она тут. Посмотрите на нее. Я ее привел.
Эльф (?) остановился, явно прикидывая что-то в уме, но затем посмотрел на меня. Меня пробрало до дрожи, как у такого красивого может быть такой ужасный взгляд. Он поднял бровь наверх, исказив лицо непонятным выражением, затем медленно подошел ко мне, снизошел до того, что опустил свое лицо ко мне и снова взглянул в глубины моей души. От него пахло кровью и гнилью, я постаралась отодвинуться, но не смогла, захваченная в плен его взгляда.
– Откуда ты, сокровище?
– Из города N.
– А где это?
– На земле, – мужчина улыбнулся.
– Владыка, я молодец! Я нашел ее! Нашел. Наградите же меня, – мужчина на долю секунды скривился, разрывая плен, но быстро пришел в себя, очаровательно улыбнувшись.
– Конечно, мой дорогой, я всегда ценю твой труд и награжу тебя сполна, – эльф небрежно махнул рукой и в мгновение ока на Мэта набросились огромные волки, разрывая его тело на куски.
Мой разум спас меня от шока, я отключилась.
Комментарий к Глава XIV
Эм, ну, я не знаю как это объяснить. Только лишь надеюсь, что Вам понравится.
========== Глава XV ==========
POV Фингона
Несколько раз я вставал с кровати, подходил к окну, взирая на непроглядную ночь, не в силах уснуть или хотя бы расслабиться. Голова болела, а душа болезненно сжималась, как странно, так непривычно и неприятно. Может я просто не привык жить без отца? Может и да, но сейчас дело было в другом, почему-то я не сомневался, что с отцом мы все еще встретимся в лучшем мире, но сейчас, мое волнение было по другому поводу. Мне снова снился сон или же то было видение близкого конца, неясно. Хотя, я давно уже понял, что наш поход ничем хорошим не окончится, сколько жертв мы должны еще принести во имя справедливости? Но разве я могу себе сейчас позволить подобные мысли, была ли у меня привилегия думать подобным образом? Нет. Корона давила меня, а обещание, данное моим отцом, что он последует за своим братом, не отпускало меня, во что бы то ни стало, но я должен довести дело своего отца до конца.
Не нужно опускать руки.
У меня бы точно не возникало такой мысли, будь мы в Валиноре, эта земля в самом деле пропащая, и она точно не принадлежит нам, она – наследие людей и темного. Мысли было не положительные, и я не мог понять причины, откуда они возникли в моей голове.
– Почему же я отпустил ее? – глупый вопрос, ответ на который я не мог найти.
Может, положился на Эктелиона, который, ослушался моей просьбы, все же последовал за ней, но почему дальше нет ни одной вести от них? Почему она приходит в мои сны и продолжает мучить меня? Почему кричит и зовет тех, с которыми она ни разу не виделась, почему она зовет Маэдроса? Почему не обращает на меня внимания, когда стою рядом с ней, может это просто сон, а никак не видение. Но тогда ведь Куруфин сказал, что будет война, и она была, забрав с собой моего отца. Что же сейчас? Неужели я опять должен отправиться к Куруфину, чтобы он снова помог в разобраться в видениях. Я с жалостью взглянул на кровать, которая не хотела мне дарить своей мягкости и не желала растворить меня во снах. Я сел за стол, достал листы в надежде, что смогу начать писать письмо.
«Куруфин, здравствуй». Бумага полетела куда-то рядом со шкафом.
«Доброго тебе здравия». Теперь уже по другой траектории, но с большим напором, полетела скомканная бумага.
«Я снова видел ее во сне. Она не дает мне покоя, часто снится, но каждый раз одно и то же. Сперва эта была таверна, где она каждый раз подносила мне сыр с черствым хлебом, затем была сгоревшая деревня, а сейчас она зовет на помощь, но просит об этом не меня, просит вас, тебя, Маэдроса и Келегорма. Я могу ошибаться, но место, откуда она кричала и звала вас, смутно напоминает Тол Сирион. Мне тревожно, Куруфин, я знаю, какое твое отношение ко мне, но не хочу, чтобы из-за них пострадал невинный человек или снова случилась беда».
Я отложил лист, больше не желая связываться с ним, завтра его отправлю, надеюсь, они все еще у Финрода.
Луна осветила мою комнату, вызывая ностальгию по старым временам. Я рухнул на стол, еле сдерживая слезы. Я всегда говорил, что у меня все время мира, чтобы оплакать погибших, чтобы с грустью вспоминать о светлых днях, но сейчас понимал, что времени у меня нет и никогда не было. Быть может, я ослаб, быть может слишком долго пребывал в мире иллюзий и обманывал себя. Ох, как же я хочу вернуться. Руки, мои руки, их ласкал свет луны – сколько крови они пролили и сколько еще прольют?
– О, Эру, за что ты так с нами? За что?
Вопрос глухим эхом ударился о стену, не позволяя донести голос до Единого, словно страшась его ответа или же его отсутствия. Даже сама природа казалось, застыла, ожидая Его гнева, что обычный эльф посмел к Нему обратиться. Но тогда кому мне молиться, кому открыть свой разум и поделиться переживаниями, если даже Валар от нас отвернулись, если даже мы, Дети Илуватара, не можем найти общий язык и жить в мире.
Я снова опустился на кровать, прося Ирмо даровать мне хотя бы одну ночь без сновидений. Конечно, я ее не получил, я получил кровь, войну, гибель и девушку, уже живую девушку, а не ее призрак, протягивающие ко мне руки из пасти Тьмы, но я не мог ее спасти, я не мог никого спасти, я сам погибал.
– Король, проснитесь, – я еле разлепил глаза, вглядываясь в напряженное лицо помощника.
– Что случилось?
– Тревожные вести из Нарготронда, мой король, – я встал, скрывая волнение.
– Говори.
– Милорд Финрод отправился в Тол Сирион, где сгинул. Он не вернулся назад, как и его отряд, лишь одному удалось вернуться, но и его не спасли.
– Что… что случилось? Зачем? Зачем он туда отправился!
– Мы не знаем, но он точно был схвачен Гортхауром, мой король.
– Он его убьет.
– Что нам делать?
Я помедлил, хотя в таких вопросах не медлят, затем подошел к столу, где одиноко лежало незапечатанное письмо. Взглядом пробежался по словам, раз за разом прокручивая в голове написанное, так все же это случилось, она была в Тол Сирионе, и звала на помощь, и сейчас я получаю известие о том, что Финрод отправился туда же.
– Приготовь отряд, я выдвигаюсь.
– Мой король! Не нужно совершать поспешных действий. Не нужно отправляться в пасть к врагу.
– Я еду в Нарготронд и лучше бы Куруфину быть там.
Я никогда не был так не уверен в своем решении, никогда прежде не волновался о том, что мое решение принесет если не пользу, то хотя бы не навредит никому. Насчет себя я не лелеял надежд, я уже знал – для меня все кончено, и теперь думать стало легче, хотя бы больше не волновался о себе, если сбылось видение про Тол Сирион, значит и я тоже скоро умру. Нужно для Гил-Галада сделать все, что в моих силах прежде, чем наши пути навсегда разойдутся. Медлить не стали, приготовления прошли в гнетущей тишине, но отчего-то, когда небольшой отряд выехал из крепости, я вздохнул с облегчением. Моя совесть успокоилась, что я не буду сидеть сложа руки. Возможно я сам кормил свою совесть ложными обещаниями только лишь задобрить ее или очистить душу?
Белерианд после войны был опасным местом, и в местах, где я лет три или четыре назад мог свободно прогуливаться, там мы сейчас вели себя подобно перебежчикам, шпионам, да кем угодно, но мы все были в опасности из-за моего решения. Пора бы уже принять на себя груз ответственности за свой народ и не беспокоиться о решениях, принятых мною. Король бы ведь не поступил неправильно, ведь так?
– Мой король, впереди небольшой отряд эльфов, видно, из Нарготронда.
– Что они здесь забыли? До королевства еще неделю пути. Нужно их встретить, но будьте осторожны, в лихие времена нельзя никому верить, даже родичам, – последнее я прошептал, вспоминая наш последний разговор с отцом, он ведь обещал, что не будет рисковать, не будет совершать необдуманных поступков, но нет, с чего бы ему исполнять свое слово, с чего бы ему выполнять данное мне обещание.
Мы не давали Клятву, но я был уверен, что безумие Феанора распространилось куда дальше, чем кто-нибудь мог себе вообразить. Неужели оно настигнет и меня, или уже настигло, когда я отрубил Нельо руку? Воспоминания были очень свежи, и не важно, что прошли сотни лет, я не мог никак отпустить их. Ветер гнал яд и гниль с востока, разбавляя мои воспоминания реальными ощущениями. Когда же кончится это мучение? Буду ли я так счастлив когда-нибудь снова, как во времена моей юности, смогу ли проститься с терзаниями и вздохнуть свободной грудью? Когда земли Средиземья больше не будут принимать во мне нежданного гостя, а примут как своего родного, чтобы я мог хотя бы раз в жизни сказать, что здесь я счастлив. Мне было трудно, но я выдавил улыбку, увидев отряд.
– Рады вас видеть, король Фингон, – отряд спешился, поклонившись мне.
– Что вы здесь делаете?
– Мы, – один из них выступил вперед, оглядывая свой отряд, словно прося дозволения открыться, молчание было расценено как положительный ответ. – Мы – воины из Нарготронда, держим путь в Тол Сирион.
– Это самоубийство.
– Мы должны что-то сделать.
– Да, должны, но точно не бесцельно потратить свою жизнь.
– Но! – вскрикнул нолдо, я осадил его взглядом.
– Воин, представься.
– Гилдор, ваше высочество.
– Так вот, Гилдор, никто не собирается опускать руки, а тем более, бездействовать, но не стоит своим походом усугублять ситуацию. Мы не знаем, жив ли еще Финрод или нет. В любом случае, так мы ему не поможем.
– А что вы предлагаете?
– Мы поедем обратно в королевство, мне нужно переговорить с Куруфином.
– С феанорингом! Мой король, вы в своем уме!
– Гилдор, не забывай с кем говоришь! Куруфин мой брат, как и брат Финрода.
Нолдо опустил взгляд, прося прощения, но я ничего не ответил, я развернул обратно отряд Гилдора и поскакал в направлении королевства. Конечно, мое решение ему не пришлось по душе, но пускай дуется, чем рискует не только своей жизнью, но и жизнью Финрода, если он, конечно, еще жив.
Я вспомнил Нельо после плена – ни одного живого места не осталось на его теле, оно было покрыто шрамами, ожогами, содранной кожей и клеймом – ужасным клеймом на груди – звездой Феанора, но раны тела были меньшим злом. После плена он изменился, от былого, открытого, доброго и улыбчивого эльфа ничего не осталось, казалось, все, что плохое было сокрыто не только в нем, но и во всем человечестве, нашло отражение в нолдо после плена. Что же будет с Финродом, дух его силен, но не так как у Майтимо.
«Держись, мой брат, держись».
К подземному королевству мы добрались неожиданно быстро, словно даже течение времени подталкивало нас вперед, и даже ветер переменился, несся с собой свежесть и приятную прохладу. Я посчитал это хорошим знамением и даже до этого понурившие голову эльфы, немного, но все же заметно встрепенулись. Все будет хорошо. Но кого я утешал, себя или же эльфов, доверивших мне свои жизни, я не знал.
Как ни странно, но встречать нас вышли братья Келегорм и Куруфин.
– Гляди, братец, кого принесло митримским ветром.
– Неужто сам король почтил нас? – слово король Куруфин выплюнул с таким отвращением, что мне стало не по себе, я еле сдержался чтобы не опустить взор, словно я был виноват в том, что теперь корона на мне.
– Куруфин, пожалуйста, выслушай меня.
– Ты, может, и король, но не мой.
– Я видел ее снова, Куруфин! – я посмел приблизиться, посмел в отчаянье своем. – Она в моем видении звала тебя на помощь! Тебя, Келегорма, Майтимо, – я обернулся, не веря происходящему, как же я раньше не додумался, что его имя мне было знакомо, я еле выдохнул, – и Гилдора.
– Что ты видел? – голос Куруфина изменился, он схватил меня за доспехи и приблизился, заглядывая в глубины души. Но я не против, сам желал ему открыться, сам ведь рвался увидеться с ним, я почему-то улыбнулся. Перепалка отряда с Келегормом осталась позади, шум их голосов исчезал постепенно, были лишь глаза Куруфина и безграничное поле моих воспоминаний, мыслей и видений. Куруфин быстро нашел ее – девушку, и все, что было с ней связано. На этот раз закончилось все быстро, голова трещала нещадно, но у меня был один вопрос, я повернулся к Гилдору.
– Ты знаешь ее, девушку, – я пытался вспомнить как же ее зовут, Эктелион же вскользь обмолвился, но это знание уплывало от меня. – Знаешь эту девушку? Ту, которую вы должны были доставить…
– Что? Анна? – на лице эльфа отобразился ужас, но он сразу же вернул себе самообладание, и лишь хмыкнул, – если вы про нее, то я оставил ее у них – феанорингов.
Что? Так вот почему Куруфин выглядел таким заинтересованным и немного взволнованным, когда дело касалось ее, вот почему в первый раз он выглядел удивленным, заметив ее в моем видении.
– Так она настоящая, – глупый вопрос, очень глупый, я ведь сам с ней разговаривал, сам отправил ее непонятно куда, почему же она мне до сих пор казалась плодом моей больной фантазии. До сумасшествия были недалеко.
– Ты даже не представляешь насколько. Но все это потом. Турко, она у Гортхаура, балрога ей в задницу!
– Что? Если он узнает…
– Думаю, мы все точно не пропадем, но такое знание в руках врага плохо, тем более, она знает и о нас.
– О чем вы? Куруфин, ответь!
– Не кричи, и возьми себя в руки, ведешь себя как синдарская дева. Мы должны пробраться в Тол Сирион раньше, чем он покопается в голове Анны.
– Анны? Куруфинвэ Феанаринон, требую, чтобы ты ответил мне что происходит?
– Закройте ему рот кто-нибудь, пожалуйста.
POV Анны
– Очнись.
Меня легко потрепали по щеке, и я поморщилась от боли, отстраняясь от того, кто пытался сделать мне больно. Видно этого было достаточно, чтобы оставить меня в покое.
Глаза открывать не хотелось и не моглось, мертвая усталость непомерным грузом опустилась на меня, не давая ни проснуться до конца, ни заснуть обратно. Я была в невесомости, там, где стирается грань между реальностью и фантазией, в месте, где все происходящее кажется сверхъестественным, где ты уже не принадлежишь себе, а летишь по сценарию, что тебе выдали сверху. И не важно, что некоторые моменты из них происходят на самом деле, а некоторые никогда не случатся. От понимания этой мысли мне хотелось плакать, но в том месте не знают и не принимают слезы – оружие слабых, оружие тех, кто не может совладать со своей жизнью, и бросает этим выпадом в надежде, что его приютят, что пожалеют, обнимут и защитят от всего мира, каким бы плохим он ни был. Нет, мне плакать противопоказано, никто не будет мне помогать, никому я не нужна, даже если буду тонуть в реке из своих же слез.
– Ну же, ну же, не плачь, – почему меня утешает незнакомый голос? Или это продолжение сна? Как разобрать что реально, а что нет. Вот – Куруфин, он реален? Нет, не думаю. Вот, Мэт, которого разорвали волки. Он реален?
– Боже, нет, нет! Только не это, – шепнула я, окунаясь в безумие, откуда не было пути назад, но чья-то сильная рука пыталась пойти против законов природы и существования, и упорно тащила меня обратно наверх, туда, в реальность, от которой меня тошнило, от которой я не могла унять дрожь.
– Смотри на меня.
– Нет! Не нужно! Нет.
– Не бойся, я не наврежу тебе.
– Ты уже это делаешь! Оставь меня.
– Мой лорд, кажется, она сходит с ума.
– Немудрено, увидеть, как на твоих глазах разрывают человека.
– Хватит. Эй, – снова тот голос, который не хотел от меня отставать, – говори со мной.
Говорить? Зачем? Зачем мне говорить, когда к моим словам никто не прислушивается, когда меня всегда винят в том, что много говорю, когда не чураются ударить моими же словами по больному месту. Зачем мне говорить, когда у меня слов-то и нет.
– Говори со мной, – настойчиво, но все же так мягко и отчего у меня опять защемило сердце?
– Я…
– Да…
– Не могу, не могу.
– Почему?
– Они… убили… растерзали.
– Мне жаль, дитя, что ты это видела.
– Кто вы? Почему меня жалеете?
– Такая же пропащая душа, как и ты – пленники у Жестокого.
Я открыла глаза, первым, что я увидела, был свет, исходивший от того, кто наклонился ко мне и держал меня в своих руках. Его лицо было светлым, от него исходило непонятное тепло и спокойствие. Может, он меня пытается зачаровать, чтобы потом так же растерзать, я попыталась отсесть, но мужчина улыбнулся и привлек ближе.
– Не бойся меня, я не наврежу тебе.
– Так мне многие говорили, а верить эльфам я уже давно не могу. Одни бросают на произвол судьбы, другие играют мною, третьи – издеваются, а последние – приказывают сожрать Мэта.
– Гортхаур не эльф.
– Почему, почему я здесь, я ведь обычный человек, который никому ничего плохого не сделал, который не обидел даже мухи…
– Мой лорд…
– Тише, дай ей выговориться, пусть успокоится.
–… который ни разу не повысил голос, не ударил, не крал, не убивал, я обычный человек, почему именно со мной все случается? Почему? На земле семь миллиардов людей, но именно я оказалась здесь, в богом забытом месте, разве это справедливо? Разве я родилась только лишь для того, чтобы страдать и так провести свою жизнь? Я тоже хочу познать радости жизни, хочу…
Крепкие руки не отпускали меня, гладили по голове, позволили выплакаться в жилетку и постоянно бормотали почти в ухо слова успокоения. Как я не силилась тем, чтобы остановить весь этот словесный понос, я не могла. Словно яд, который изгоняют из крови, я желала избавиться от всех слов, от того, что меня угнетало все эти годы, от всего, что накопилось. Мужчина не перебивал меня, не вставлял свои слова, не задавал вопросов, он просто слушал, а я говорила и говорила, пока горло не иссохло, а я не провалилась в сон, уставшая своим же монологом.
Мне снились Келегорм и Куруфин, напряженные лица которых заставили только улыбнуться. Странно, почему я не чувствую злости, а ведь должна сердиться на них – это как минимум, а по максимуму – должна проклинать, крыть трехэтажным матом, а на деле я улыбаюсь, снова увидев лицо Келегорма, когда он пытается заколоть волосы, однако непослушные локоны не позволяют ему сделать задуманное, он злится, оттого и хмурится, но я продолжаю улыбаться. Как давно мы не виделись? Я поднесла руку к его лицу, не решаясь коснуться, не решаясь потревожить, но желание и любопытство пересилили меня, я осторожно дотронулась до его щеки.
– Келегорм, – эльф тяжело выдохнул. – Келегорм!
– Анна? – он отчего-то начал рыскать глазами, но я то здесь, я рядом, он словно не поверил в то, что я стою напротив, но стоило мне еще раз позвать его по имени, как я проснулась.
Кончики пальцев приятно покалывали, словно я немного выпила или все же смогла вправду коснуться его.
Сны снами, а мне нужно было возвращаться в реальность – я осмотрелась, пленников было много, они рассыпались по разным частям камеры, прикованные к стенам, понурив взгляды, практически все уставились в одну точку. Что происходит? Что я опять пропустила? Стоило об этом только подумать, как я вспомнила, тут же был другой…
– Он его опять забрал к себе.
– Снова пытки.
– Мы должны выстоять, должны хотя бы этим помочь ему.
– Это все из-за меня, – подал голос тот, что был прикован и сидел чуть дальше от меня, тоже человек. – Это все из-за меня.
– Не смей так говорить. Ты сейчас делаешь хуже, негласно, но все же говоря тем самым, что наш поход был бессмысленным.
Скучные разговоры дядек меня более не интересовали, куда важней был вопрос о том, куда делся тот эльфы и почему я себя чувствую нормально. Происходящее воспринимаю вполне адекватно, а об упоминании о Мэте больше не грохаюсь в обморок. Не могла ведь я так быстро оклематься. Не могла.
Заскрипели двери, наверное, мне придется все же вечность привыкать к тому, что я вижу орком, раз не могу нормально на них реагировать, зажав рот ладонью, я только и смогла, что пискнуть. Так, не волноваться, только не волноваться, но получалось из рук вон плохо. И сейчас к оркам примешалось еще и волнение того, кого они притащили в камеру, это же тот эльф, что помог мне. Боже, что они с ним сделали. Как только орки, заковав его в цепи, не забыв при этом, еще и попинать его вышли, я рванула к нему, благо, я, как остальные, не была ни закована, ни привязана.
