Текст книги "Роза для короля. Возмездие (СИ)"

Автор книги: Надежда Сомерсет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

Открыть портал для сильного мага, да еще и на каменной площадке специально для этого предназначенной – секундное дело, но вот удержать его открытым – совсем другое дело. Теффана открыла портал и в него ринулись ее солдаты, потом двинулись слуги, с сумками и котомками, и лишь потом, самой последней зашла Теффана. Окинув своими серыми глазами представшую перед ней картину, она лишь улыбнулась. Да, ее стража молодцы, заняли самую лучшую позицию, расчищая перед ней площадь, сразу убивая и убирая тела, чтобы не осквернить ее взор. Ну, это было и лишним, она никогда не боялась вида крови, но ей польстило.

– Площадь зачищена моя госпожа, – отрапортовал капитан стражи, а Теффана отметила, что наверное зря отправила Джонса домой. Но потом взглянула на Дазана. Тот стоял недалеко и отчищал кровь с меча, совсем не заботясь о белоснежном костюме. Но костюм действительно был белоснежным, ни единой капельки, ни единой царапины.

«Да уж, действительно пунктик. Он всегда был хорош в бою. А была не была, заменит мне Джонса» – и она позвала Дазана, помахав ему тонкими пальчиками.

***

По паркету вышагивала стройная черноволосая женщина, сдвинув брови и сжимая кулаки до боли в костяшках: – Ну, где она? Ушла, вернулась к себе?

 В зал, где находились кроме княгини еще две женщины, стоящие у окна и переглядывающиеся между собой, вбежал молодой слуга: – Госпожа! Советник прибыл и тут же открыл портал в столицу, – падая на колени и склоняясь к паркету.

– В столицу? – выдохнула женщина и покачала головой. – План провалился. А ведь все так хорошо начиналось, я ведь, кажется, все продумала. Даже портал перенастроила, чтобы ее перенесло в лес Авилина… Зачем же ты сюда идешь? – потом княгиня повернулась к женщинам. – Нам придется склониться, иначе беды не миновать.

***

Теффана шла по коридору, который ей организовали ее люди и наблюдала за городом. Город утопал в зелени, вокруг двухэтажных домов много зелени, разбитые у домов клумбы утопали в цветах. Зелень не только на земле, она будто витает в воздухе, цепляясь за стены домов и оплетая их, укрывая как одеялом их каменные стены, окна и взбираясь к покатым крышам. Как помнила Теффана, Идху – жил всегда обособленно от остальных стран, а серебренные и золотые шахты давали неплохой доход и не только женщинам, еще и мужчинам, которые жили здесь как в раю. Да здесь женщин мало, но золото дает не только власть, но еще и силу. Она еще помнила, что в имперский совет приходил запрос на брак между мужчинами, и этот запрос приходил именно из Идху. И Теффана не помнила – одобрили ли его…

«Если здесь разрешены однополые браки, то тогда чего стоит наша власть?» – прикусив губы она задумалась. – «Менять или не менять сейчас здесь власть? Уже то, что меня не встретили, проигнорировали, дает мне право сменить княгиню на любую из ее дочерей», – ее взгляд упал на шагавшего впереди нее Дазана, молодой человек с обнаженным мечом в белоснежном костюме, с волосами, который растрепал ветер, выглядел как бог, сошедший с небес. Красив, строен, силен. – «А может сменить власть вообще? Стоит ли возвращать тебя? Ночь, будет мне в помощь, как раз для того, чтоб все и решить».

А Дазан шел впереди матери и наблюдал за периметром. Город их встретил пиками, но можно было списать это на неожиданность и то, что вообще-то они первые напали. Напали потому что ждали нападения, а его и не было. Стража города, была вооружена, но только отбивалась, торговцы и другие мелкие лавочники попрятались в домах и даже ставни закрыли.

Теффана открыла портал прямо в центре столицы, могла правда в самом дворце княгини, но у советника всегда далеко идущие планы, так что осуждать ее никто и не собирался. Капитан ее гвардии, зная, что в лице Дазана увидит не только помощника, но и отличного мечника, передал ему бразды правления центром, а сам командовал арьергардом, умело манипулируя и расставляя солдат.

А княгиня Идху – Авилина Аудри, черноволосая красавица, с глазами цвета ночи,  уже вставала на колени на каменную мостовую перед своим дворцом, пытаясь загладить своей склоненной головой такой холодный прием имперского советника.

А в небе теплые цвета сменялись на насыщенные темные, приглушая золото и огонь, и заменяя теплые солнечные лучи темными, и как бы предоставляя людям спешащим спрятаться в своих домах, возможность в последний раз в этот момент насладиться светом и солнцем, теплом.

ГЛАВА 42 Старые друзья…

Рада Итон, черноволосая красавица вступала в столицу тихо и незаметно. Приказ матери звучал: «Прийти тихо и незаметно. Но дать понять, что ты не слабая магичка, а сильная женщина, а для этого ты должна быть строга и спокойна. Веди себя так будто ты здесь королева».

Взяв с собой двух мужей и десяток охраны, она вошла во дворец лишь отметив, что ее встречает молодой человек в золотой ливрее. Короткие золотые волосы и синие глаза, в которых она увидела грусть и почему-то ее сердце затрепетало от жалости к нему: «Сын, матери, которой он не нужен был изначально. Но вот сестра молодец, спасла от участи страшнее смерти, вернув ему красоту и подарив – надежный тыл».

И Рада улыбнулась молодому человеку, и увидела в его глазах удивление, а потом радость. Ведь теперь он красив, и может вызывать не только сожаление, а восхищение. И Тайи приосанился, открывая дверь перед будущей фрейлиной, провожая ее в главный зал дворца.

***

Мэл нежилась в теплых объятиях Анн и Питера, когда почувствовала, что мужчины, взявшие ее в кольцо своих рук, зашевелились, а в коридоре послышался тихий стук каблуков бегающих слуг: – Уже утро? – и потянулась, вылезая из теплого кокона.

– Как же я люблю тебя в эту минуту, – зашептал Анн, целуя ее в плечо, нежно проводя языком по ее коже. А Мэл хихикала, потому что к этой ласке присоединился и Питер, целуя ее в ключицу, и переходя сразу к мочке уха: – Такая сладкая, – шептал он.

– Я люблю тебя утром, когда ты такая теплая, нежная. Давай еще поваляемся? – попросил Анн, переходя к ее соскам, устилая их поцелуями, обхватывая рукой ее бедро и прижимаясь к ней тем местом, которое этим утром так ее желало, со стоном оповещая Мэл, как же он ее хочет.

– Согласен, утренний секс полезен не только мужчинам, но и женщинам тоже, – переходя к поцелуям ее щеки и глаз, простонал Питер, обхватывая ее подбородок и заставляя повернуть к нему голову. А Мэл хихикала, пока не вспомнила, что этим утром ей предстоит встреча с новыми фрейлинами: – Стойте, утром нельзя, нужно одеваться.  Скоро они прибудут, – и начала отбиваться от мужчин, которых данный расклад никак не устраивал.

И вот приняв душ вместе с Анн и Питером, где они все таки получили свою долю любви, потому как можно отказать тем, кто так настойчив, и сидя перед зеркалом, она наслаждалась тем, как Анн расчесывал ее волосы, а Питер рассказывал про дочерей Теффаны и Накашима.

– Рада Итон – тихая застенчивая девушка, имеет свое поместье в землях Уци, в мужья взяла четверых мужчин, реальной власти мать ей не давала, всегда держала в тишине, оберегая. Почему именно ее направили сейчас к нам, я не знаю. Я редко с ней пересекался, Накашима будто ее прятала ее ото всех. Сейчас вспоминая ту жизнь, мне именно это и приходит на ум.

– Рада Итон, красивое имя. Ну что ж Рада, будем знакомы, – прошептала Мэл и улыбнулась Питеру.

– Таура Хитс, дочь Теффаны, светловолосая с изумрудными глазами, – продолжал Питер. – Проживает в землях Номи. О ней известно лишь то, что она живет тихой жизнью, ее так редко видят при дворе советника, что пару лет о ней не было ничего известно.

– Кажется, нам предоставили тех, кого хотели спрятать! – воскликнула Мэл и подняла голову, вглядываясь в глаза Анн.

– Значит, будем знакомиться, –  Анн закрепил последнюю шпильку в ее прическе и взглянул на творение своих рук. – Красавица.

Мэл покачала головой и отметила, что ее тяжелые кудри уложены в прическу, которая не стягивает голову, жемчужные шпильки украшают, но не вычурны, а выпущенные по бокам лица локоны придают ее лицу миловидность: – Красиво.

– И очень идет с твоим платьем, – вставая рядом с Анн, и подавая ей руку, отметил Питер. И Мэл тут же закружилась перед зеркалом. Серебристое платье, с открытыми плечами, широкой юбкой очень ей шло, а высокие каблуки ее босоножек, да все помнили, что она не любила туфли, приподняло ее, выпрямило спину, и дало понять кружащейся девушке, что она красива. Анн и Питер одетые в черные костюмы оттеняли ее, распущены черные волосы у обоих, которые просто стелятся по их плечам, а руки скрещены на груди, но взгляды… Там и любовь и нежность и счастье.

– Пошли покорять, – Анн открыл дверь комнаты. Лишь здесь и сейчас они равны ей и даже больше, она подчиняется им, их желаниям, и даже дает им право спорить с ней. Но там... Там для всех они лишь мужья, да их услышат и даже послушаются, но они лишь мужчины, мужчины королевы.

***

Таура Хитс, встряхнула распущенными волосами. Уж сколько нареканий она всегда слышала от матери, о том, что волосы должны быть убраны в прически, что магия жизни должна быть управляема, а не струиться вокруг тебя как золото. Но как можно отказать себе в удовольствии в такой красоте, как просто окружать себя собственной магией, которая и делает тебя бессмертной, дает право на жизнь любому кто приблизится и окунется в эту магию. И ее мужья пользовались этим. Трое мужчин, которые всегда старались быть рядом и показать свою любовь.

Таура по совету матери жила обособлено, последние несколько лет даже не выезжала за пределы своих земель, вела скоромный образ жизни. И потому для нее было новостью, правда приятной, что ее призывают во дворец, чтобы стать фрейлиной королевы и обучить ее магии жизни.  И вот она входит в главную залу дворца, и что же она видит… Рада Итон… В своем черном платье, тихоня, которая так же была спрятана от мира.

– Рада!

– Таура?

Две девушки, забыв про приличия обнимаются на глазах своих мужей, слуг и застывшего Тайи, но им так много нужно рассказать о себе, что забыто все.

Две подружки, которых свел случай и которые потом долго переписывались, ходили друг к другу в гости, делились секретами и страхами.

– Как ты?

– Все хорошо. А ты? Прости, меня закрыли тогда дома, матушка была неумолима, – призналась Рада.

– Ничего, я так волновалась, что устроила скандал матери, меня тоже наказали, даже отправили в дальние земли, закрыв на два года, – скривилась Таура.

– А твой…

– Погиб, – а увидев печальное лицо Рады, помахала руками. – Все хорошо, я пережила это. Вот теперь стараюсь спасти всех кто мне дорог.

– И потому так бесцельно расходуешь свои силы?

– Зато теперь все кто мне принадлежит, будут живы, – кивнула Таура и спрятала золотую магию, понимая, что сейчас это бесполезно. – Так что мы тут делаем?

– Кажется, должны стать фрейлинами и научить пользоваться магией королеву, – застонала Рада, пожав плечиком.

– Королеву? Отлично и кто у нас королева? – потирала руки подружка.

 – Слышала про слухи, что Мэлисента исчезла, а вместо нее появилась ее родная сестра. И тоже зовут Мэлисентой, – рассмеялась Рада.

– Весело, быть и не быть одновременно. Может ей имя сменить? – и по залу прокатился перезвон колокольчиков девичьего смеха.

ГЛАВА 43 Новые встречи…

Мэл входила в зал именно в тот момент, когда две девушки, сидящие на диванчике у окна, хохотали над такой с их взгляда уместной в данный момент шуткой. Около дверей столпились их мужья, четверо мужчин не знали как себя вести, потому сложив руки за спинами, или на груди, наблюдали за девушками. Питер и Анн растолкав их и освободив проход в цент зала для Мэл, встали позади нее и скрестили брови, как мечи. Мэл мысленно усмехнулась, под их длинными фалдами камзолов можно было спрятать не менее чем половину арсенала дворца, а они лишь спрятали короткие мечи и пару кинжалов.

– Что же вас так рассмешило дорогие мои фрейлины? – сделала шаг Мэл к сидящим на диванчике девушкам, которые так увлеклись, что  ничего не замечали.  Или замечали? Но Мэл, если честно было все равно. Их сюда не приглашали, потому будем вести себя почтительно, но и не дадим себя унизить. А сейчас полагался их поклон королеве, что юные особы не торопились делать. Правда девушки встали, поправили платья и чуть склонили головы, приветствуя королеву.

Питер стукнул каблук о каблук и строго сказал: – Нарушение протокола, карается высылкой из столицы, – ой, как бы они были рады этому.  Увы, в планы девушек это никак не могло входить.

Стоящий у дверей Тайи стукнул в ладоши, и в зал сразу из двух дверей, с двух сторон зала, вбежала стража, беря всех в кольцо.

– Ну что ты милый, мы будем вежливы, – остановила Питера Мэл, делая шаг вперед, становясь перед черноволосой будущей фрейлиной. – Рада Итон, твоя сестра и мы примем ее, как и ее подругу Тауру Хитс, как полагается, даже если они сейчас нарушили протокол, – улыбнувшись, Мэл обошла застывших девушек и присела в кресло. – А сейчас давайте знакомиться, нам ведь жить вместе целый месяц, не стоит начинать наше знакомство с кровавой бойни.

Рада обернулась и возмущенно воскликнула: – Ваше величество!

Таура сделала книксен и с улыбкой на губах произнесла: – Ваше величество просим нас простить, мы так давно друг друга не видели, что совсем забыли о приличиях.

Рада фыркнула, но вслед за подругой склонилась: – Приносим извинения.

– Ну, вот и хорошо, – Мэл кивнула Тайи и стража исчезла из зала. – Присаживайтесь, нам многое нужно обсудить, – взглянув на застывших мужчин в центре зала, она предложила, – давайте отпустим наших мужчин и поговорим наедине.

Рада и Таура переглянулись, но послушались и вскоре в огромном зале остались лишь женщины, которые метали молнии в своих взглядах. А Мэлисента сидела в кресле, блаженно откинувшись на его высокую спинку и наблюла за девушками. Дочери, которых хотели спрятать. Почему? Что такого произошло с ними, что две подруги разделились на такое долгое время, что сейчас забыли все приличия, все истины, которые им вдалбливали в их хорошенькие головки с детства? И как могли две девушки такие разные подружиться?

Девушки сели на диванчик и взглянули на королеву. Протокол запрещал им разговаривать, пока им не даст разрешение королева. А она молчала, изучая каждую деталь их платьев, их лица, прически. Мэл действительно рассматривала сидящих перед ней девушек и даже если она была не подкована в законах, но понимала, что они молчат, потому что ждут от нее разрешения.

«Простое черное платье, кружевная накидка и серебро в волосах, на тонких пальчиках и на шее. Золотое платье, сотканное кажется из самого золота, украшений мало, да и зачем, она и так благодаря магии, сияет как солнце. Уже глаза болят».

Но пауза затянулась, и девушки под взглядом фиалковых глаз стали нервничать. И Мэл решилась: – Давайте познакомимся. Я Мэлисента, и хоть по матери я Стаакс, я пока такой себя не чувствую. Я выросла в другой стране и в другом мире и совсем недавно я хотела вернуться обратно, но понимая, что уже не вернусь, хочу сделать жизнь моих людей более сносной, спокойной и легкой. По возможности.

Рада и Таура слушали ее, чуть не потеряв челюсти от удивления, раскрыв глаза и понимая, что сейчас они слушают исповедь женщины, не королевы. Все слухи, которые они слышали, становились теперь им понятны и они не знали, что им делать, как себя вести. Но вот почему именно их прислали матери, им стало понятно. Она брошенное дитя, видела и горе и радость, как и они. Таура расплакалась, Рада заерзала на диване, положив руку на плечо подруги.

– Теперь расскажите о себе. Это будет честно. Как вы познакомились? Две такие разные девушки, разные семьи, я даже не знала что такое возможно, – улыбнувшись Тауре, спросила Мэл.

– Я начну, – Рада, обнимая подругу, вздохнула. – В детстве наши пути пересеклись на балу Накао, вот с тех пор мы и стали подругами. Потом мы часто встречались, писали друг другу письма, пока Таура не встретила Саяра. Старший сын Накашима, мой брат и брат Питера, был красив, хорош и он ответил на ее чувства. Но у матери были другие на него планы и он ушел в семью княгини Аудри. В пустыне жизнь не сахар, особенно мужчинам, особенно когда ты не любим, а просто заложник. Таура пришла его спасать, но Саяр погиб, защищая ее, а Тауру мать заперла на пять лет в дальних землях, оставив ей жизнь, но лишая ее право голоса и обучая ее правилам этикета.

– А ты, почему ты осталась за бортом собственной матери?

– Все просто: я встала на защиту подруги. Когда твоему лучшему другу, а я считала именно Тауру лучшим другом, грозит опасность, мы мало думаем, мы действуем. Я пришла к матери и встала на защиту брата и получила почти такое же наказание. Меня заперли на несколько лет в поместье матери, правда, тут же женили, дав парочку мужей, которые по идее матери должны были меня вернуть в ее лоно. У них получилось. Я знаю все законы, знаю все наказания и знаю, за что меня могут выпороть и почему муж может ослушаться жену.

– Тяжелая жизнь, – констатировала Мэл, пересаживаясь к ним на диванчик. – Давайте заключим пакт о ненападении или мирный договор, в котором оговорим, что мы все трое брошенные дочери и сейчас попавшие в такую ситуацию, где нам придется выживать, будем помогать друг другу, поддерживать и я готова даже отказаться тот трона в вашу пользу, если нарушу договор.

Таура вытерла слезы и взглянула на Раду, а та лишь покачала головой: – Согласна.

– У нас есть месяц, чтобы выполнить условие советников и попробовать исправить наши жизни, – Мэл протянула руку и погладила плечо сидящей ближе всего к ней Тауры. А та улыбнулась: – Я бы хотела отомстить.

– Отомстим, обещаю, – Мэл кивнула и смахнула слезу, скатившуюся по ее щеке. Как же тяжело, наверное, знать, что твой любимый исчез во времени и никак не отомстить обидчице. Ведь это естественное право любого живущего на земле.

– И что делать будем? – глаза Тауры заблестели золотом, а Рада вздохнула и ответила.

– Думаю, надо научить королеву пользоваться магией, и придумать, как вырваться из-под опеки матерей.

«А еще вернуть моих мужчин» – сверкнула мысль в голове у Мэл.

ГЛАВА 44 Хенол и Ханан…

В зал осторожно вошел Тайи и направился к Мэл. Оглядывая зал, отметил, что три девушки сидящие на диване спокойны, даже Таура расслабилась и ее можно было рассмотреть не боясь ослепнуть. Сидящая рядом с ней черноволосая Рада, выглядела задумчивой, но ничем не выдавала, что готова ринуться в бой или не дай бог применить свою магию к его сестре. Он осторожно кашлянул стоя уже в центре зала и замер. Столько эмоций было написано на лицах девушек, что он опешил. Справившись с волнением и понимая, что он увидел то, что может быть ему и не предназначалось, потому что красные щеки Тауры и ладошка Мэл сжимающая ее плечо, сказали ему больше чем все слова, Тайи выдохнул и улыбнулся: – У нас гости и это требует внимания королевы.

Мэл засуетилась: – Кажется, мне пора встречать нашего фаворита. Тайи проводит вас в ваши покои, надеюсь, вам понравится. Мы не знали какую обстановку вы предпочитаете, но все можно заменить при желании.

Через минуту, она быстрым шагом уже выходила из зала, оставляя девушек на брата и надеясь, что он сможет угодить им. Ну, зная какую школу, прошел Тайи, она была в нем уверена.

Мэл выскочила в коридор, надеясь, что не встретит никого из мужей своих фрейлин, а увидев довольные мордашки Питера и Анн, одиноко подпирающих стену, улыбнулась: «Вы ж мои хорошие. Все сделали, молодцы. Расфасовали этот гадюшник подальше от меня».

А потом вокруг нее все выстроились в два ряда, ну стража в количестве десятка молодых и бравых ребят, десяток слуг, вдруг она упадет или плохо ей станет, водички там подать или пироженку. Питер с Анн встали позади нее и вся эта бравая ребятня с ней во главе, двинулась к главному входу, где сдерживали рвущихся в замок с десяток довольно грязны и оборванных мужчин, требующих встречи с королевой.

– А кто из них фаворит Теффаны? – осторожно спросила Мэл, идущего рядом Анн.

– Мне кажется это вообще не люди Теффаны, – рассматривая мужчин, в окружении золотой стражи и останавливая Мэл, прикрывая ее своей рукой, и становясь впереди нее, сказал Анн. А перед ними действительно были оборванцы, спутанные волосы, грязная одежда… Но вот почему они были на удивление ему знакомы?

Мэл присмотрелась: – Хенол! – радостный возглас и вот она уже висит на шее одного из оборванцев, а к ним спешат Питер и Анн, уже понимая, что «великий поход» Хенола удался. Команды Атиса, который прибыл с опозданием, остановили особенно рьяных вояк в золотых доспехах, пытавшихся остановить остальных и спасти королеву, хотя ее кажется и не надо было спасать. Ну, если только ее платье, которое придется или выбросить или выстирывать от земли, комков грязи, которые медленно переползали с рубашки и брюк Хенола на кружево. – Как? Почему? – гладя его по щетине и всматриваясь в родные глаза, спрашивала Мэл.

– Все потом, нам бы помыться и на улице ждет Мерсил, – шептал ей в ухо Хенол, вжимая ее в себя и радуясь, что смог вернуться живым.

– Госпожа елка? – ахнула Мэл.

– Да, она самая, – выдыхая ей в ухо и тут же целуя его, прошептал Хенол.

Ханан Лигер

Попав еще мальчишкой в дом к Теффане, и пройдя путь от поваренка до капитана, он всегда был осторожен. Но мальчишке нельзя стать взрослым без наказаний за непослушание, за гордость, потому, когда его уже ставшего сильным, распяли на дыбе и пытались сломать кости, он уже готовился отойти к прадедам, уповая на скорую смерть. Его тогда спасла Теффана, остановив казнь и срастив кости. Но вот его спину она оставила как наказание за непослушание, чтобы он всегда помнил, что следом за счастьем может идти смерть.

И он помнил. Отомстил всем кто пытался его сломать. Став фаворитом он не смог дать Теффане клятву верности, потому что в том, что с ним случилось, была и ее вина. Может она его спасла потому, что чувствовала и свою вину в смерти двадцати молодых мужчин, которых отправила на борьбу с чудовищем из болот Бетхор, из которых вернулись лишь трое. Ханон всегда был осторожен и когда встал во главе гарема осторожно, но призвал к ответу за своих товарищей всех, кто был причастен к их смерти. Вот только Теффана ему нужна была живой. И хоть он и не принес ей клятву верности, но ее приказы выполнял со звериной верностью.

Когда она приказала вернуться в столицу и присматривать целый месяц за королевой, он сначала почти выл от злости. Ему быть для нее нянькой? Притом, что слухи о Мэлисенте распространялись со скоростью света и то что она изменилась, знали все. Но делать нечего. Этот месяц он отдохнет и может, займется разработкой планов по своей свободе. Об этом он мечтал, кажется, как только родился. Но клеймо на плече, достаточное доказательство того, что он уже не человек, он животное, которое можно убить, морить голодом и вообще не считаться с его мнением. Потому каждое утро, смотря на себя в зеркале и натягивая на плечо рубашку, он пытался придумать, как вывести эту гадость в виде звезды со своего плеча. Просить Теффану он не хотел, зачем унижаться. Она не обязана лечить его душевные раны, хватит того, что лечит телесные.

И вот портал открыт и молодой высокий мужчина, выходит в свет кристаллов замка, сразу попадая в окружение золотой стражи. Его слишком хорошо знают, что отпустить одного. Кривая усмешка на лице и десяток солдат ведут его к главному входу, где как раз разворачивалась сцена достойная поэта.

Светловолосая девушка в платье, которое сверкало серебром в свете магических кристаллом, обнимала грязного, заросшего черноволосого каторжника, плача от радости. И в этот момент на ее лице была такая радость, что сердце Ханана екнуло и так захотелось, чтоб его так же встречали после тяжелого боя на арене или просто после тяжелого трудового дня. Да, он даже согласен на кухню вернуться, но только чтобы видеть счастливые глаза женщины и ощущать ее тонкие пальчики на своей щеке. Присмотревшись, понял, что не только он завис от того, что здесь происходило. Вся золотая армия, вернее ее часть, сейчас стояли раскрыв рты и не понимая что им делать.

А Мэл уже командовала: – Атис, размести всех пожалуйста, Тайи сейчас занят, потому все эти люди на твоем обеспечении, – подхватила Хенола под руку и потащила к лестнице. – Идем, я хочу знать все.

– А как же Мерсил?

Мэл замахала руками и повернулась к улыбающимся Анн и Питеру: – Развлечете мадам елку?

– Не переживай. Конечно, в самых лучших традициях, – тут же отреагировал Анн.

– Ой, еще же фаворит?

– И его развлечем. Накормим, спать уложим, – улыбнулся Питер.

– Я много пропустил? – теперь уже Хенол подхватил ее под руку и направил к лестнице, где выстроился весь штат слуг, так всем было интересно.

– Я так много должна тебе рассказать, – кивая в такт, говорила Мэл, – но и ты мне все расскажешь!

– Обязательно, вот только вымоюсь и постригусь, ненавижу, когда волосы длинные.

ГЛАВА 45 Я так соскучилась…

Мэл спешила, спешила рассмотреть, вылечить и просто остаться с ним один на один. Его не было, кажется так долго… А Хенол, идя широким шагом за своей госпожой, ухмылялся в отросшие усы и лишь сильнее сжимал ее ладошку. Такую теплую, нежную и еще пока не верил, что ему вообще удалось вырваться из катакомб, спасти не только себя, но еще и десяток мужчин. Он шел за Мэл и вдыхал аромат ее духов, сладковатый запах роз, заставлял его ноздри трепыхаться, а сердце бешено колотиться.

 Уже в ванной стягивая с его плеч остатки рубашки и ахая над его ранами, Мэл выпустила свою магию, чтобы вылечить, залечить рубцы и просто снять напряжение: – Как же так? Почему? – причитала она, проводя пальчиками по зарубцевавшимся шрамам.

Хенол встав под струи воды, выдохнул и тихо спросил, опуская взгляд черных глаз к кафельному полу, в которых сейчас даже зрачков не было, лишь было желание, чтобы она не уходила. Только не сейчас: – Может, поможешь? Мне сейчас нельзя много напрягаться, сама же говоришь, что я так сильно ранен, что мне нужен покой.

Мэл спохватилась: – Да, да, – расстегивая шнуровку платья на груди, оторвала взгляд от лент и взглянула в черные глаза молодого человека. Там был голод. Звериный, который не унять просто рассматриваем ее оголенных кусочков тела. Он хотел большего. И Мэл задрожала. Нет не от страха, от понимая того, что в этот месяц у нее будет много любви, ибо этот мужчина тоже хочет кусочек счастья.

«А говорили, тебе надо отдыхать, набираться сил. Да они меня заездят до того, что вскоре встать с кровати не смогу» – смеялась Мэл мысленно, именно так, наслаждаясь тем каким голодным взглядом, которым сопровождает каждое ее движения Хенол, и продолжая вынимать ленточки, заколочки из платья. Она улыбалась, а стоящий под струями воды Хенол, намыливал себя с таким остервенением, что кажется сейчас кожу сотрет. А Мэл наблюдала и наслаждалась его телом, совершенными кубиками пресса, шикарными бедрами и вставшим от желания членом, вибрирующим от того, что его хозяин весь дрожал от нетерпения. Но веревочки когда-то должны были закончиться, а вода должна была смыть всю грязь с совершенного тела… И теперь уже Хенол наслаждается тем, что в его руках совершенное тело его женщины трепещет от страсти. Теплая, нежная кожа под его руками горела огнем. А когда он коснулся ее губ, она застонала, так давно она не ощущала себя слабой в его руках. А Хенол лишь сильнее прижал ее к себе, захватывая ее мокрые волосы, наматывая их на кулак, заставляя откинуть голову назад и впиваясь в ее шею, захватывая зубами ее кожу и слушая как она стонет от того что сейчас он делает. Взрыв боли и тут же нега… А Хенол продолжал. И каждый его поцелуй – разряд тока под ее кожей, уносящий ее, теряющую землю под ногами.

– Как же я соскучился, – шептал Хенол, пытаясь пробиться сквозь ее ресницы, увидеть ее глаза, увидеть там себя и понять что именно сейчас он один единственный в ее жизни. А Мэл тонула в ощущениях, такими они были обжигающими, и она раскрыла глаза, чтобы перехватить инициативу, захватывая его волосы и оттягивая его голову чуть назад, чтобы впиться в его губы, тут же языком дотрагиваясь до его зубов. – Я не железный, больше не могу.

И вот ее ноги обхватывают его бедра, а его руки обхватили ее ягодицы, чтобы сжать их и больше не отпустить, прижать к теплой стене, приподнимая ее расслабленное тело и тут же опуская на член, входя сразу без подготовки на всю его длину. Мэл выгнулась дугой, а Хенол легко прикусил сосок, и тут же лизнул, заставляя ее сердце бешено пуститься вскачь от того, что он творил с ее телом. А она истекала соками, все грани стерты, здесь и сейчас есть только она и он, с его безумным взглядом и она с улыбкой, в которой видно счастье от обладания этим мужчиной. И пусть она сейчас в его руках, но он ловит ее дыхание, ловит ее взгляд и готов сделать все чтобы она ему улыбнулась, чтобы ее глаза наполнились негой, которую он в эту минуту создал своими поцелуями и своим телом. Его поцелуи торопливы, он голодный, но и в то же время он любит подводить свою женщину медленно к апогею, чтобы она кричала от наслаждения, чтобы хотела и ждала концовки, чтобы сама просила ее. В любви нельзя спешить, вот и он медленно двигается в ее глубинах, хотя так и хочется все закончить быстро и сразу, чтобы потом начать все с начала. Он так этого долго ждал, он так к ней долго шел, что сейчас каждый ее поцелуй для него как лучик солнца, как вода для усталого путника.

Рывок и она кричит от нахлынувшего на нее оргазма, а он лишь порыкивает и продолжает двигаться в ней в усиленном ритме, впиваясь в ее кожу зубами, цепляя ее щетиной и дразня языком. А Мэл может в этот момент лишь цепляться за остатки сознания, потому что такой долгий оргазм почему-то происходит именно в его руках. И вспомнился их первый поцелуй, там в комнате, в тишине ночи, когда именно Хенол стал ее раем, спасением. Как же это было давно, как же она хочет повторить этот момент.

А Хенол впивался в ее губы, терся о ее кожу щетиной и наслаждался запахом роз, исходящим от ее тела и в этот миг он готов был, еще раз дать клятву верности этой женщине. И он вспомнил их первую ночь, ночь, которая запомнилась ему навсегда, намертво въелась в его душу. Ведь именно в тот момент он должен был понять, кто она и что она для него. И Хенол вгляделся в ее зрачки, там в ее глазах был он, как и в ту ночь. И для него все встало на свои места. Последнее движение и он изливается в ее глубины, прижимая ее тело к себе: – Я вспомнил ту ночь. Если мы ее сейчас повторим, ты не будешь против?

– Сейчас день, – засмеялась девушка в его руках, обхватывая его шею и вплетая свои пальчики в его волосы.