Текст книги "Бедная Персефона (СИ)"
Автор книги: Mut-Em-Enet
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)
23.
Алена
– Ваня, Ванечка, Ванюша! Ну что же ты? Что за бессмысленные вопросы? И да, был потоп, и да, Еремей мне очень помог, а как бы я сама?
– Позвонила бы мне!
– Ты б за секунду с плоскогубцами примчался?
– И то верно, вот что-что, а этот инструмент ещё пришлось бы поискать.
– Тебе беспокоиться абсолютно не о чем, все было прилично. И пообедали славно.
– Так ещё и обед был???
– Должна ж была я его отблагодарить!
– А чего ж только обед, – глаза Страхова потемнели, – сразу в постель его и звала б!
– И может и позвала бы, если бы тебя, ревнивца, так не любила, – нужно было сгладить углы.
– Ален, ну ты сама повод даёшь, знаешь же...
– Та какой повод, тебе уже и повод не нужен, Страхов, твоя бурная фантазия сама прекрасно справляется.
– Корина, – он прижал меня к себе, – это ты – причина полета моей фантазии.
Наши губы снова встретились: казалось я не смогу больше оторваться от него, новая волна желания уже щекотала мою кожу и отдавалась теплом в солнечное сплетение. Я точно знала, что со мной раньше такого не было. Сейчас Иван был в центре моего мира, он поработил мой мозг и пустил корни в моем сердце. Он – альфа и омега, ветер в моих парусах, стон на моих губах. Мое тело слушается его беспрекословно, отзывается на каждое движение, просто тает в его сильных руках.
В дверь постучали и нам пришлось отстраниться.
– Алена, к тебе тут друг пришел! – позвал меня папа.
– Какой ещё друг на ночь глядя? – Иван посмотрела на меня с непониманием.
– Подожди, – я упёрлась ладонями в его грудь, – сейчас и выясним!
Я вышла в коридор и прошла в гостиную. На диване в позе льва на отдыхе меня ждал Еремей с папкой бумаг.
– Привет! Ты извини, что так поздно! Вот принес тебе бумаги на перевод, как договаривались.
– Да ничего, я же сама согласилась помочь.
Он улыбнулся:
– Ты такая сейчас!
Мне стало немного не по себе:
– Какая такая?
– Прямо светишься!
– Это видимо от температуры!
Но я-то понимала, что это следствие моего общения с Иваном.
Взяв папку, я уже собиралась провести гостя к двери, но...
– Может поужинаете с нами, Еремей? – спросила мама.
И когда они успели познакомиться. А тот нет, чтобы отказаться:
– Ой, с удовольствием!
– Страхов, и ты иди есть! – мама кинула строго в мою комнату. На пороге появился Иван. Его глаза сузились, когда он увидел Еремея.
– Это и есть твой счастливый жених? – дерзко посмотрел на меня сосед, – что-то не слишком довольный у него вид!
Я поняла, что обстановку нужно разряжать, когда Иван, не глядя в мою сторону, сказал:
– Алёнушка, а познакомь меня с твоим другом!
– Еремей Ковалев! Сосед Алены, – он кивнул.
– Иван Страхов – жених Алёны, – проговорил мой мужчина с акцентом на слове "жених"!
Они пристально смотрели друг на друга, внимательно изучая. Мне на секунду показалась, что сейчас произойдет нечто наподобие взрыва. Оба оказались слишком упертыми, чтобы отвести взгляд хоть на мгновение.
– Долго Вас ещё ждать! – мама явно была раздражена и прервала напряжение между мужчинами.
– Сюда садись, – мама указала Ивану на место подальше от меня. Он покорно присел. А вот Еремею наоборот досталось место рядом.
Зависла неловкая пауза.
Папа решил пошутить на нервной почве:
– Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались!
– Да уж здоровее не бывает! – прошептал Иван.
– Еремей, а чем Вы занимаетесь? – мамина поза выражала большую заинтересованность.
– У меня свой бизнес, – парень приподнял бровь и посмотрел в сторону Страхова, – я занимаюсь продажей автомобилей.
– Это очень интересно, – мама подперла щеку рукой, – а что Вы закончили?
– Еще не закончил, за работой пришлось взять академотпуск, вот припозднился, – глаза Еремея горели от азарта.
С чего бы это? К чему?
Я глянула на Ивана, его лицо расплылось в ироничной улыбке, но пока он молчал.
– Как хорошо, что Вы оказались дома и помогли нашей Аленушке, а то неясно, что было бы! Вот таким и должен быть настоящий мужчина, – мама улыбнулась Еремею и скривилась в сторону Страхова.
– Мне кажется, – начал последний, – Алена уже и так достаточно отблагодарила своего спасителя, не думаю, что тут нужны дополнительные дифирамбы.
Ванин голос был жестким.
Еремей криво усмехнулся:
– Я слышу нотки ревности! Товарищ Страхов, Вам не стоит беспокоиться, Ваша невеста вела себя очень сдержанно, как не старался.
Иван сжал кулаки и сцепил зубы:
– Это уже не совсем прилично требовать благодарности от девушки, попавшей в беду, Вы не находите, господин Ковалев?
– Я и не требовал, Алена любезно пригласила меня на обед, что ж тут такого, если я оказался рядом в нужное время? Это же так важно.
– И спасибо Вам за это, но думаю фонтан благодарности пора затыкать.
– Ну что Вы, товарищ Страхов, я не рассчитывал ещё и на Вашу благодарность, – ну и жук же этот Еремей.
– Может быть и мне Вас обедом накормить? – Ивана Васильевича несло.
– О, нет, увольте, мне более приятна компания Вашей невесты! Здоровые бородатые мужики, увы, не в моем вкусе.
Родители зависли, а я была в полнейшем ступоре.
– Я Вам настоятельно рекомендую, господин Ковалев, завести собственную невесту и с ней обедать. Вы знаете, Вам понравится! – в глазах Ивана вспыхнул нехороший огонек.
– А я Вам рекомендую, свою невесту держать поближе к себе, а то неровен час, кто-то отобьет!
– Не Вы ли? – я видела, как каждый мускул на теле Страхова напрягся.
– Брейк, – ну не выдержала, – что это за разговор, давайте, есть будем наконец-то и потом чай пить, и не морочить друг другу голову.
За столом воцарилась полная тишина, было слышно, как стучат столовые приборы и работают челюсти. После чая Еремей откланялся:
– Спасибо за все! – он повернулся ко мне, – Аленушка, как сделаешь, заходи, обсудим твое вознаграждение за работу!
– Было очень приятно познакомиться, – мама расплылась в улыбке.
– И мне с Вами! – обольстительно ухмыльнулся сосед, – и Вам, товарищ Страхов, счастливо оставаться.
Иван посмотрел зло и не произнес ни слова.
Когда сосед был за дверью, мама обратилась к Ване:
– Тебе тоже уже пора, поздно, Алене нужно отдохнуть!
– Конечно, – Иван посмотрел на меня грустно.
– Ваня, я проведу тебя до машины, – я выскочила на площадку, не слушая протесты мамы.
– Ален, иди домой, тебе и правда нужно лечь, вон какие щеки красные, – он коснулся губами моего лба, – и так для тебя слишком много впечатлений.
Я посмотрела на него с мольбой, мне показалось, что, если он меня сейчас прогонит – я умру.
Иван как прочел мои мысли:
– Ну чего ты так смотришь? Не надо было тебе давать неделю на сборы, осталась бы сразу, а вещи бы потом забрали. Не могу я так, зная, что ты без меня, а я без тебя.
Мы остановились в подъезде, Иван прикоснулся к моим губам в темноте:
– Ты очень горячая, мне это не нравится, вернёшься – прими таблетки и сразу баиньки! Обещай мне!
Мы уже подошли к машине, я шла специально очень медленно:
– Давай еще посидим в машине?
– Ален, не делай хуже! Ни себе, ни мне! Разойдемся и забудемся сном – так легче!
– Посидим в машине! – я скользнула в открытую дверь, не дав Ивану ее закрыть.
– Ну ты и балованная! – он обнял меня, – несносная!
– Обещаю, если ты меня заберешь, не баловаться и стать более-менее сносной!
– Заберу, солнышко, но не сейчас! Когда ж ты перестанешь флиртовать со всеми? Этот твой Еремей – еще тот перец.
– Он не мой, Ваня, просто помог, а ты еще так на него наехал.
– Да он тоже хорош, к чему эти намеки, и какие у тебя с ним дела?
– Перевод для него буду делать.
– Он к тебе приставал?
– Боже, нет! Не надумывай!
– Как подумаю, что ты с ним одна обедала, прямо в жар кидает!
– А ты, Иванушка, свою энергию в мирное русло перенаправь, – обняла его за шею.
– Аленушка, не предлагаешь ли ты прямо тут? Нет! Тебя родители ждут, ты что-то уж слишком активной стала…
– Ну, а что мне терять?
Он положил руку мне на лоб:
– У тебя жар, любимая, тебе уже в постель пора!
– Только в твою!
– Алена, ты как избалованной ребенок, не дали игрушку, и ты начинаешь капризничать!
– Да что ж ты меня ребенком считаешь… Уже надоело, – отстраняюсь, – Ты больно взрослый! За свою игрушку готов и горло перегрызть другим мальчишкам!
– По-моему, мы с тобой договорились до ручки, Корина, как в яслях: это моя игрушка, это твоя игрушка, – смеется, – люблю тебя, чучело мое кучерявое! Второго такого чуда и не найдешь!
– А ты тоже, черт бородатый, меня ревностью своей измучил, и все равно ж люблю, и не пойму за что.
– Наверное, за мою бороду!
– Ой, ну вот за что угодно, только не за нее, – я хмурюсь, – ну сходи ты к барберу, пусть тебе ее в порядок приведут, а то как Гришка Распутин, и ты же врач, негигиенично это.
– Руки прочь! Ты невеста, но права не имеешь, давай, я сам разберусь.
– Вот будем вместе жить, ночью к тебе подберусь и все сбрею нафиг.
– Только попробуй!
– А то будет ощущение, что я с Синей Бородой живу! У тебя там, в квартире, потайной комнаты с трупами бывших жен нет случайно?
– Нет, на дом работу не беру…
– Это хорошо! Уже спать буду спокойнее.
– Вот, и иди спать, – выталкивает меня из машины и сам выходит.
– Один поцелуй! – прошу я.
Его губы касаются моих, и я забываю обо всем. Что было, что будет – все равно! Сейчас есть только мы!
Он уезжает, стараюсь даже не оборачиваться, чтобы не было грустно.
Возле темного подъезда замечаю еле уловимый огонек от сигареты:
– Смешной он у тебя! – слышу голос Еремея.
Меня как молнией ударило:
– Ты еще чего тут?
– Да решил воздухом дыхнуть, нехорошо в квартире курить!
– А ты не кури и будет проще.
– Не боишься, Аленушка, сама по подъездам шастать.
– А кого бояться? У нас все свои, маньяков нет!
Чувствую в подъезде его горячее дыхание на моей шее, запах табака с древесными нотами ударяет мне в нос.
– А меня тоже не боишься? – он касается моего плеча.
Поворачиваюсь к нему лицом:
– Я же тебе сказала, шансов у тебя нет и быть не может!
– А я все-таки попытаю судьбу, – он прижимает меня к стенке и пытается прикусить мою губу!
– Да ты больной, слов не понимаешь?! – отталкиваю его.
– А мне даже интересно, что ты в этом бородаче нашла? – он смотрит обиженно.
– Мне интересно откуда, ты, такой наглый, взялся на мою голову?!
– Специально прилетел тебя спасти, красавица!
– В крылатых сандалиях, – уже откровенно смеюсь, пока мы поднимаемся на этаж.
– Сама же видела, что я босиком был.
Смотрю на Еремея снисходительно:
– Спокойной ночи, наглый спаситель! И не смей ко мне больше лезть, понял?! А то Ивану скажу, и он тебе мигом мозги вправит.
– Спокойной ночи, звездочка, не боюсь я твоего товарища Страхова.
Тихо вхожу в квартиру, свет только на кухне. Захожу за водой, чтобы запить таблетку, мама набрасывается на меня с порога:
– Алена, ну, когда это все прекратится? Не нужен тебе этот патологоанатом… Вон, на Еремея посмотри – деловой, пробивной и ты ему, по-моему, нравишься.
– Мам, хочу тебе спросить тоже самое…. Доколе? С Ваней вопрос решённый, с понедельника я выезжаю, и даже не смей меня останавливать.
– Ты такая молодая!
– Я уже это слышала, этот недостаток очень легко поправить, – подмигиваю ей, – люблю тебя, мамочка!
Уже лежа в постели, пишу Дитке:
Алена: Привет! Как вы? Закрутилась совсем…
Дита: Видели мои знакомые, как ты с каким-то типом на пляже целовалась… Кто он? Почему я узнаю такие новости от посторонних людей?
Алена: Так, в трех словах не расскажешь…
Дита: Используй больше слов. Завтра сможем встретится?
Алена: Я приболела…
Дита: Доцеловалась, он что языком твои гланды зацепил?
Алена: Дитка, ну ты…
Дита: Борись с комплексами, Корина! Завтра у тебя вечером, потрындим!
Афродита Саркисовна иногда меня поражает!
24.
Иван
Ночной город поглотил мою тоску. Снова оставлять мою Аленушку было невыносимо. Нужно было подхватить ее на руки и просто украсть, унести и спрятать подальше от всех. И пусть я рисковал нарваться на гнев ее родителей, желание быть вместе намного сильнее. Общество, нормы… Кто вообще это придумал? Почему люди, которые любят друг друга, не могут быть вместе с первой минуты? Нет, нужны ритуалы, условия!
Я вошел в квартиру в полной темноте, даже свет не захотелось включать. Во тьме есть что-то успокаивающее и манящее, она моментально обволокла меня. Единственное, чего хотелось – теплый душ! Стоя под душем я думал, что с удовольствием бы разделил его с Аленой. Сразу представил ее мокрые волосы, бархатную кожу, упругую грудь! Ух, по телу разошлась теплая волна, все-таки вторая ночь без любимой, а хотеть я ее не перестал. Я двумя руками уперся в мокрую плитку, подсунув голову под струи воды. Как же я скучаю, еще час назад видел ее глаза и теперь совсем один. Не одеваясь, быстро разобрал постель и плюхнулся. Думал быстро уснуть, но все никак не получалось. Покрутил в руках мобильный, вроде ждал от него чего-то. Неожиданно для себя самого набрал:
Иван: Аленушка, ты выпила таблетку? Как себя чувствуешь? Не спишь еще?
Алена: Ну как тут уснуть, ты же мне пишешь!
Иван: Только ответь и я прекращу...
Алена: Ваня. Тебе завтра на работу. Не забывай!
Иван: Как тебе удаётся увиливать от ответа?
Алена: Профессионально!
Иван: Это я заметил.
Алена: Все выпила, чувствую себя средне, но, в принципе, жить буду.
Иван: Надеюсь со мной? И долго, и счастливо?
Алена: Еще посмотрю на твое поведение.
Иван: Что уже не так с моим поведением?
Алена: ;) Ты пока на испытательном сроке!
Иван: А я думал, что ты меня любишь.
Алена: Люблю, но…
Иван: Это еще что за «но»?
Алена: Ты противный!
Иван: Есть немного! Самую чуточку. Ты тоже – не покорная овечка.
Алена: Ты же не пытаешься назвать меня овцой?
Иван: Даже не думал. Не придумывай!
Алена: Это уже хорошо. А то не пройдешь испытательный срок.
Иван: Что я должен делать, чтобы его пройти?
Алена: О, там много условий, я тебе при личной встрече озвучу!
Иван: Уже начинаю волноваться, ты прям строга!
Алена: Ничего подобного! Я мягкая и ласковая!
Иван: Я еще помню! И сейчас хочу…
Алена: Хочешь, что?
Иван: Хочу тебя в своей постели.
Алена: И я – тебя в твоей постели. Надо только до выходных дожить.
Иван: Не пугай меня, а есть вариант не дожить? Так плохо себя чувствуешь?
Алена: Иван! Не дождешься!
Иван: Алена, не пиши глупостей, я тебе наоборот только здоровья желаю. У меня ж на тебя серьезные планы.
Алена: Это еще какие?
Иван: А давай при встрече: я – тебе свой план с сердечком (помнишь, я звездочку на сердечко сменил), ты мне – условия прохождения испытательного срока.
Алена: Ок, спи уже, а то завтра заснешь на вскрытии и носом в… Брррр!
Иван: Ха-ха! А ты спи и сил набирайся, и двери наглым соседям не открывай!
Алена: Постараюсь, но не обещаю…
Иван: Вот же чучундра! Очень тебя люблю!
Алена: Сам ты – чучундра! И я тебя очень-очень.
Вот зачем я в который раз затеваю переписку? Не могу сдержаться.
Я отложил мобильный, закрыл глаза и почти сразу уснул.
В моем сне я видел Алену (ну, а кого ж еще?) в длинном белом платье и венке из нарциссов, такую красивую, что даже во сне я улыбнулся. Но смотрел на нее со стороны и понял, что в этом сне нет меня. Она шла к алтарю, а там был совершенно другой жених, лица я не мог рассмотреть, и от этого было страшнее. И когда она почти дошла, я резко проснулся… Ересь какая-то.
Это побочный эффект моей ревности, подсознание выдает удивительные картинки, предупреждает же.
И практически до утра пролежал без сна, бессмысленно таращась в потолок.
На работу сегодня не спешил, зная, что дорога будет свободной, однако ошибся, с утра машин, как на зло, было много. Такими темпами я еще и опоздаю.
Уже почти опаздывая, чуть не попал под машину Аполлонова. Какая бы была нелепая смерть!
– Иван Василич, ты рехнулся?! – Леня сам испугался, – куда несешься?
– Леня, куда и тебе сейчас нужно, на работу, блин! Даже если бы ты меня сбил, все равно я на работе б оказался…
– Даже не шути так, а то у тебя уже профессиональная деформация на лицо!
– Возможно, уже на кафедру клинической психиатрии пора за консультацией.
– Потом вместе сходим. И мне тоже надо, не смотри так!
– Не смотрю, это у меня взгляд, расфокусированный от недосыпа.
– Ну конечно, у тебя ж девушка новая…
– Леонид, мы приличные люди, не надо этих намеков, тем более, что Алена дома и болеет.
– То-то я ее вчера не видел, что-то серьезное?
– Простудилась!
– Страхов, вот не умеешь ты с девушками обращаться, только началось все и тут же ее «сломал», – Лёня ехидно улыбнулся.
– Иди к черту, Аполлонов, эксперт выискался, не завидуй!
– Ну как же не завидовать: такая девушка, такая любовь как оказалось!
– Лёнька, пошли работать! А то Харон там наворотит сейчас делов, не разгребем. А сегодня еще у нас подарочек от судмедэксперта: собака не разобрался в причине смерти, и решил нам жмура показать.
– Это того криминального авторитета?
– Его самого. Там задачка со звездочкой, Аполлонов. Будем копать!
Мы зашли в морг. Харон, увидив меня, встал по стойке смирно. Тоже еще боец невидимого фронта!
– Василич, тут уже стали свежаков подвозить.
– Ну и чего ждешь! Вези! И еще хочу предупредить, ты если дома привык холодильник открыть и стоять, то тут такое не покатит – открыл и закрыл. А вчера чуть мне труп не испортил. Понял меня, прием?
– Да как не понять, Василич, понял, был не прав и исправлюсь!
Уже через минуту мы с Лёней изучали развороченный труп в татуировках:
– Занятные рисунки, – Леонид аж присвистнул, – ну хоть какая-то прелесть в нашей работе!
–Та на нем живого места нет, – я даже удивился, – не признаю эту «нательную живопись».
– Это, Ванечка, у бандитов, как лычки у военных, а перед нами генералиссимус прям…
– Та пофиг, хоть черт с рогами. Знаешь, как говорят:
Для нас нет бедных и богатых
И перед нами все равны!..
Лёня тут же продолжил:
Сказал патологоанатом
И вытер скальпель о штаны.
– Ну, эксперт и неуч! Тут же на лицо обычная асфиксия (удушье), подавился наш "генералиссимус" да помер, нелепая смерть. Лёнь, так и напиши в заключении.
– Да, мой генерал, – Аполлонов тоже был в приподнятом настроении.
Обилие вскрытий отвлекло меня от мыслей об Алене, но закончив, я тут же ее набрал. Просто необходимо было услышать любимый голос. Мне показалось, если я еще помедлю, мое сердце не выдержит:
– Привет, любимая, как твое здоровье?
– Привет, Ванечка, уже получше, правильные таблетки ты мне назначил, значит еще не скоро к тебе в подземелье.
– Алена, не мели, ты чего веселая такая?
– Как раз совсем не весёлая, а наоборот сосредоточенная – работу делаю для Еремея!
– Ух, меня от его имени передергивает…
– Эт еще почему?
– Как подумаю, как он на тебя нагло смотрит, аж челюсть сводит!
– Разводи свои челюсти, это ты уже перебарщиваешь!
– Просто я тебя люблю страшно…
– Ой, мне уже бояться!
– Алена, это еще меня надо вывести на такие эмоции, чтоб я стоя посреди кафедры, тебе в любви по телефону признавался. А ты со своим «бояться».
– Можно не бояться?
– Ой не дразни меня, Корина!
– Все-таки бояться?
– Вечером поговорим! Только знаешь, что, чтоб твою маму не выводить из себя, давай, я тебя заберу и покатаю часок вокруг района?
– Какое интересное предложение! Я подумаю…
– Это не предложение, а план на вечер, извини за вопросительный знак.
– Да Вы – тиран, Иван Страхов!
– Если тебе всегда давать выбор, то я ответа годами буду ждать.
– Ты мой нетерпеливый! Хорошо, поедем кататься. Не зачастили мы с вечерними свиданиями?
– Думаю, это разогрев перед совместным проживанием, Аленушка!
– Целую, сам уже выбери, куда!
Вот зараза малая! Знает, как меня завести, вот буду теперь полдня об этом думать. Ладно вечером и поцелует, а пока…
– Страхов, заканчивай с лирикой, там материал на биопсию привезли, надо сделать, а то хирургия уже копытом бьет, – Леня что-то сегодня слишком активен.
– Чай не больница, – пусть подождут, мне еще надо все хорошо перепроверить.
И я на полдня застрял в исследованиях. Хорошо хоть пар сегодня нет.
Очнулся в 7 вечера и тут же направился к Кориным. Как влюбленный мальчишка, а, собственно, так и есть, я быстро поднялся на этаж и позвонил в двери. На пороге стояла Антонина Тимофеевна:
– Снова ты, – вместо приветствия сказала она.
– И Вам добрый вечер, я к Алене пришел.
– Проходи, коль пришел!
На встречу мне в коридор выбежала очень румяная и возбуждённая Алена:
– Я так скучала, – и кинулась меня обнимать, мне даже неловко стало, что все это происходило при будущей теще.
– Мам, мы выйдем на часок, – кинула Алена, подталкивая меня к двери.
– Куда??? Ты же простуженная!
– Я Аленушку просто покатаю по району, чтобы мы Вам тут глаза не мозолили и не надоедали.
– Только ненадолго!
– Мама! – Алена была явно недовольна.
Мы резво спустились вниз, и едва уселись в машину, я уже не мог сдерживаться, набросился на свою девочку с поцелуями, теряя контроль от ее карамельного запаха. Когда остановился, она обняла меня за шею и шепнула на ухо:
– А я – совсем без белья! – и хитро подмигнула. Под ее широким платьем-сорочкой это было совершенно незаметным. Да еще и пару верхних пуговиц расстегнула, чтобы я убедился.
В паху все скрутило узлом.
– Куда поедем? – голос сел от сильнейшего возбуждения.
– Куда угодно, где нам никто не помешает! – она поцеловала мою шею.
– Ко мне?
– Нет, Ваня, это слишком далеко, поехали к посадке! – предложила она.
Сейчас в плену у желания мне было абсолютно все равно, куда ехать, лишь бы остаться с моей Аленой наедине.
Мы подъехали к зеленой посадке, окна тонированные, поэтому никто ничего не увидит.
Моя рука скользнула туда, где должны были быть трусики, но их там, Алена не соврала, не оказалось.
– Подожди, давай, я, – она взяла мою руку и положила себе между ног, а сама уже расстёгивала мой ремень и тянула вниз молнию на ширинке. Достала мой уже готовый член и прильнула к нему губами. Ее язык творил чудеса, и я шумно выдохнул, когда она начала продвигаться вперед, продолжая оральную ласку. Мое возбуждение достигло пика, и я попытался ее остановить:
– Алена, не надо, а то я сейчас кончу!
Она на секунду остановилась:
– А ты не хочешь?
– Хочу, но давай, пожалуйста, не так, – я притянул ее за шею и поцеловал, усаживая на свои колени ко мне лицом.
– Я хочу тебя! – прошептала она и я уже вошел, вот совсем без приглашения.
Какой же это кайф наполнять свою женщину до предела, чувствовать ее внутренний огонь. Да она рождена для меня и нет никого, кто бы подходил мне лучше.
Наши движения напоминали катание на волнах, мы раскачивались вверх-вниз в сумасшедшем темпе. Так вроде провели порознь ни две ночи, а по крайней мере год. Мы горели и знали, что сгорим сейчас. Я вколачивался в самый центр бешеной пульсации внутри Алены, до тех пор, пока мы почти одновременно не нырнули в экстаз с головой. Я не смел выпустить ее из своих объятий, целовал каждый сантиметр ее кожи, неприкрытый одеждой.
– Я так тебя люблю, – она прошептала мне на ухо. И это было не просто сочетанием самых прекрасных звуков, а музыкой, которая лилась прямиком в мое сердце.
– Я никогда тебя не отпущу и никому не отдам, – хрипел я, целуя ее нежное плечико, с которого соскользнуло платье.
– Я никуда и не собираюсь деваться и не буду ни к кому уходить, – заверила она, пересаживаясь на пассажирское сидение и поправляя одежду.
Ее телефон зазвонил:
– Да, Дита, подожди немного, я сейчас уже буду!
А потом обратилась ко мне:
– Ванечка, вези меня домой, ко мне подруга пришла!
– Ну ты, Корина, корыстная, использовала меня и бросаешь так скоро!
– Не бросаю, а даю время соскучиться!
