Текст книги "Мазохистка (СИ)"

Автор книги: Mrs Superbia

сообщить о нарушении

Текущая страница: 66 (всего у книги 77 страниц)

Мы почти не общались, хоть и проводили почти весь день в компании друг друга. Она топила меня язвительными фразами, а я лишь скалилась в ответ, чтобы не сбить дыхание. Первое, чему она меня научила – перестать жалеть себя. Уже через неделю я забыла фразу «я не могу», так как после каждой такой реплики она била меня палкой по спине. Она сказала, что как только я произношу эту фразу, мое тело сковывается, повинуясь «приказу из головы». Вторым моим уроком было… научиться больше никогда не плакать. «Если ты хочешь выжить в мире мафии, не становясь подстилкой каждому встречному, - забудь, что ты женщина. Здесь на твои сопли никто не поведется». И я била себя по ночам по щекам, чтобы не зареветь, едва в память ко мне потоком врывались сцены из прошлого. Я впивалась ногтями в ладони и хватала ртом воздух, лишь бы не дать предательской влаге вырваться наружу из глаз. Третьим уроком было никому не доверять и полагаться только на саму себя. «Видишь ли, принцесса, твой последний рыцарь умер, защищая тебя, так что теперь на помощь больше рассчитывать не от кого… если ты, конечно, не хочешь, чтобы все твое окружение сдохло». После того, как я попыталась на очередную подобную колкость заткнуть ее, выучила еще один урок – не давать ярости затмевать глаза. Впрочем, как оказалось, с этим у меня, отчего-то, больше всего проблем. Помню, за ужином – как и все мои здешние трапезы, состоящим лишь из риса и зеленого чая – я решилась спросить у Кассандры о ее прошлом. Может, я и терпеть ее не могла, однако мне было интересно: - А как ты справилась? Она, не отвлекаясь, допила свой чай и лишь потом спросила: - С чем? - С тем, что произошло с тобой в детстве? - Видишь ли, принцесса, - она в упор уставилась на меня своими раскосыми зелеными глазами, - ты думаешь, что у тебя самая тяжелая судьба на свете. Однако многие живут в сто раз хуже, чем ты. Просто ты этого не замечаешь. Когда растешь с пониманием того, что твоя жизнь может в любой момент прерваться, начинаешь ее ценить и цепляться за любую возможность выжить. Знаешь, чем отличается ниндзя от самурая? – Я вопросительно подняла бровь. – Ниндзя используют любые методы для реализации своей цели, не гнушаясь ядом или хитроумной ловушкой, и готовы выживать любой ценой. А самураи слишком зациклены на своей гордости, - она помолчала, - наверное, это их и губит. Я опустила глаза в пол. Мы обе знали, кого она имеет в виду. - И все же, если ты не скорбела, почему всех убила? - Знаешь, что страшнее всего и для самураев, и для ниндзя? Свобода. Она как яд для них. Их с детства учат служить своему хозяину, фактически, вся их жизнь состоит из этого служения. Если хоть на секунду задумаешься, зачем ты это делаешь, тебя ждет смерть. Но ступив однажды на эту скользкую дорожку, уже нельзя свернуть. Самое страшное – это сделать первый шаг, - она смотрела куда-то вдаль, вспоминая свое прошлое. – Наверное, все дело в папиных генах, - она хмыкнула, наливая себе еще чаю. – Впрочем, моя мать тоже рискнула однажды, чтобы я появилась на свет. Если не идти на риск, твоя жизнь, в конечном итоге, ничегошеньки не стоит. Больше она ничего не сказала по этому поводу, а я не стала спрашивать. Я поняла это внезапно. Близился месяц моего пребывания в русской глубинке, когда я осознала, что тренировки дали свои плоды. Уже с час Кассандра не могла загнать меня в угол или коснуться деревянным мечом моего тела, ее дыхание сбилось, и пот лил с нас обеих в три ручья. По привычке хмыкнув, она опустила оружие, удовлетворенно заявив: - Кажется, на этом моя работа окончена. Она поправила прилипшую ко лбу прямую челку и, развернувшись, грациозно удалилась со словами: «Думаю, теперь и с револьвером проблем не будет». {Meiko – Bad Things} Я возвращалась домой. Италия встречала меня серым небом и стеной дождя. С тех пор, как я распрощалась с Кассандрой, у меня периодически возникало непонятное чувство. В аэропорту нас встретил черный бронированный хаммер – наверняка Бельфегор постарался – и пока мы ехали до замка Варии, я, глядя на скатывающиеся по тонированным стеклам тяжелые капли, пыталась разгадать, что же за чувства не дают мне покоя. Возможно, причина была в том, что пока я усердно тренировалась в России, мне было совсем не до этого – неожиданное появление такого количества свободного времени даже как-то сбило меня с толку. Вздохнув, я откинулась на спинку большого сидения и решила отложить все непонятные эмоции на потом. Едва я вступила в родные пенаты, как отправилась в кабинет Занзаса. В конце концов, я и отправилась в это далекое путешествие с одной-единственной целью – чтобы он разрешил мне начать вершить собственное правосудие. Едва я переступила порог его комнаты, как уловила почти позабытый уже, но такой привычный раньше запах виски. Однако, как ни странно, босс не спал и не развалился в кресле, закинув ноги на стол – он в потемках изучал задумчивым взглядом разложенную на этом самом столе карту, будто головоломку, в которой не доставало одного паззла. Я встала прямо перед ним, и он медленно поднял голову, окидывая меня изучающим взглядом. Хмыкнув – совсем как Кассандра – он снова перевел взгляд на карту, будто только что нашел решение. Даже не дав мне сказать заготовленную речь, он объявил: - Завтра у тебя миссия. Узнаешь подробности у Бельфегора, а теперь вали, - он ткнул в какую-то точку пальцем, и на ней появился оплавленный след. От волнения я еле смогла развернуться и сделать шаг к двери. «Значит ли это, что я действительно?..» *** Вечером следующего дня я вместе с Белом, очень недовольным решением босса, сидела в засаде недалеко от портового городка Анконы, через который должен был лежать путь поставщиков оружия Мельфиоре. Дождь все еще лил как из ведра, но все, что я чувствовала – это нетерпение от предстоящего. Было ли мне страшно? Возможно. Однако я знала, что пути назад нет и лишь это способно принести мне облегчение. Через час у шоссе тормозит серебристый Ауди. Я перевожу взгляд на Бельфегора, и тот кивает. Я ерзаю от бьющих через край эмоций, ощущаю, как быстрее забилось сердце. Неожиданно понимаю, что, наверное, примерно то же самое чувствовал Скуало перед каждым своим сражением, и почти пропускаю тот момент, когда с пронзительным визгом рядом тормозит другая машина, и из нее выбегают двое людей с большой коробкой в руках. Бельфегор плавным взмахом посылает вперед веер ножей, и мужчины падают, как подкошенные. Ауди пытается сорваться с места, но один из стилетов проткнул колесо машины. Люди в форме Мельфиоре с опаской высовываются из недееспособной машины. Подумав, я убираю беретту в карман и достаю револьвер – хоть Кассандра и сказала, что теперь я смогу с ним правильно обращаться, я еще ни разу не пыталась его использовать. Поставщики машут моим врагам, чтобы они скорее забирались в их машину, а я держу палец на курке. Бельфегор не спешит что-либо предпринимать, будто дает мне время. «Если хоть на секунду задумаешься, зачем ты это делаешь, тебя ждет смерть. Но ступив однажды на эту скользкую дорожку, уже нельзя свернуть. Самое страшное – это сделать первый шаг», - звучит в голове голос Кассандры. Она говорила это про свободу, но сейчас это неважно. Или?.. «Ненавижу», - я нажимаю на курок, и столп разноцветного пламени вырывается из дула, устремляясь с нереальной скоростью вперед. Кажется, что с каждой секундой он расширяется, увеличивается в размерах, так что, в конечном итоге, попросту снес машину вместе с прятавшимися за ней людьми на другую сторону шоссе. Пожалела ли я? Нет. Я рванула вниз, буквально, скатившись со склона, так что даже Бельфегор не успел схватить меня за рукав куртки, прямо ко второй машине, в которой, остолбенев, сидели напуганные до жути люди. Были ли они союзной семьей или просто диллерами – меня это нисколько не волновало. В тот момент я была похожа на наркомана в погоне за новой дозой. Когда я перерезала первому горло, заляпавшись в крови, второй попытался в меня выстрелить. Однако у него так сильно тряслись руки, что он, как ни странно, не попал, и его постигла участь первого. Кто-то тронул меня за плечо, и я рефлекторно перехватила руку – как оказалось, Бела – приставив к его горлу кинжал, отклоненный его стилетом. - Принцесса? - Мне нужно еще. Я хочу еще! - У тебя кровь, - парень указал на мою руку выше локтя. Я уставилась на простреленную куртку, не понимая, как не почувствовала, как меня ранили. - Но я не… - Должно быть, из-за всплеска адреналина, - Принц подошел к машине, расстегнул куртку одного из мертвых мужчин, оторвал кусок его футболки, а затем подошел ко мне, чтобы перевязать мою рану. – Принцесса так похожа на меня в юности, - он поцокал языком, слегка улыбнувшись. – В первое время с этим бывает трудно справиться. - С чем?.. А потом я поняла, о чем он говорил. Это было похоже на ломку – как и при любой зависимости, в самом начале невозможно думать ни о чем другом. Ближе к полуночи я поняла, что просто так уснуть не смогу, и отправилась за «успокоительным». Как обычно, в кресле сидел Занзас, но на этот раз он был не один – у его ног дремал Бестер. На мое вторжение лигр, окинув меня взглядом в точной манере своего хозяина, недовольно заворчал. Босс, не открывая глаз, положил ладонь на большую косматую голову, и Бестер, словно огромный кот, уткнулся носом в его ногу, снова засыпая. Я тихо прошла к шкафчику, стараясь не привлекать внимания большой кошки, однако ее ухо все время разворачивалось в моем направлении, так что становилось ясно, что, несмотря на безобидный вид, она в любую минуту готова защитить хозяина от возможной угрозы. Забавно, но, похоже, то же самое можно было сказать и про самого Занзаса – наверное, Бестер был единственным существом, к которому он был неравнодушен. Может быть, от того, что тот принимал и любил его таким, каким есть? Я уже было хотела выйти из принадлежавшего этим двоим пространства, как раздался низкий голос: - Что с рукой? - Пустяки, - бросила я на ходу, на что босс лишь хмыкнул. – На завтра есть миссии? - Есть. Только постарайся впредь не привлекать к себе столько внимания. - Но там никого не было! – запротестовала я, на что Бестер угрожающе зарычал. - Не пререкайся, женщина, - спокойно ответил на мое возмущение Занзас, и его рука потянулась к бутылке. – Никогда не знаешь, кто за всем наблюдает. А когда узнаешь, может быть поздно. - А что, если я хочу, чтобы он знал, с кем связался? – я застыла на пороге, сжимая виски в руках. - Влипнешь в передрягу, никто тебя вытаскивать не будет. - Договорились, - ухмыльнувшись, я отправилась к себе в комнату, дабы заглушить одну зависимость другой. ========== Глава 14. ========== [около месяца спустя] {The Pretty Reckless – Medicine} Встаю, прочищаю горящее горло, но оно уже давно не проходит. Привычно тянусь левой рукой к прикроватной тумбочке, нащупываю пачку сигарет, достаю одну губами, закуриваю. Облегчение. Успокоение со скоростью распространяется по моим венам, я затягиваюсь и выдыхаю густой дым. Иду к шкафу, достаю корсет и упаковываю свое новое, поджарое тело. Ничего лишнего – только мышцы, я худая, как топ-модель. Правда, грудь моя тоже куда-то делась – из третьего я стала обладательницей «еле второго», но меня это уже мало волновало. Надеваю кожаные шорты и лакированные ботфорты, собираю волосы в тугой высокий хвост. Ухожу в ванную комнату, наскоро умываюсь холодной водой. Подкрашиваю брови, рисую стрелки на глазах, становясь похожей на кошку. Красная помада – сегодня я решила обойтись без нее, и тюбик остался одиноко лежать на зеркальной полке. Брызгаюсь тяжелым ароматом, возвращаюсь в спальню, одной рукой хватаю короткую кожаную куртку, другой – почти допитый «Джек Дэниелс». Выливаю остатки в и без того саднящее горло, выкидываю бутылку в открытое окно. Открываю средний ящик стола, достаю оттуда свой револьвер, пистолет, затыкаю их за пояс. Подхожу к стене, снимаю одну из катан в ножнах, продеваю перевязь через руку и выхожу из комнаты. В дверь вставлен листок белой бумаги, сложенный пополам. На ходу разворачиваю, надевая на себя куртку, и вижу лицо мужчины. Очередная Мельфиоровская шишка. Моя следующая жертва. Улыбаюсь, складываю листок пополам и засовываю в карман. «Гребаный мудак!» - я уже битый час сидела в машине у подъезда обозначенного в задании дома, а «офицер Джузеппе Моретти» так и не появлялся. Я потянулась к полочке под автомагнитолой, чтобы достать очередную сигарету, но пальцы нащупали лишь пустоту. «Чтоб тебе!» - выругалась я, постукивая костяшками другой руки по рулю и оглядываясь в поисках киоска. Наконец, из подъезда вышел мужчина, весьма напоминающий человека на распечатке, в сопровождении какого-то молодого парня. Джузеппе широко улыбался, увлеченно жестикулируя, парень кивал ему в ответ. «Что, договорился о партии коробочек, сукин ты сын? Никчемный кусок мусора, чтоб ты сдох!» - я сжала пальцами баранку до такой степени, что костяшки побелели. Моретти с парнем сели в Порш Кайен, машина выехала на проезжую часть, и я последовала за ними. Пока мы доехали до загородного клуба, на улице стемнело. Я старалась особо не светиться, но уверена, что этот мусор и так бы меня не заметил. Наступало мое время, и они уже бессильны были что-либо сделать. Сегодня им суждено умереть, как суждено было умереть каждому новому члену Мельфиоре каждый новый день. «Я буду вырезать вас всех по одному. Ты еще пожалеешь, Бьякуран Джессо», - я улыбнулась одним уголком губ, глядя на фотографию. «Сегодня у нас будет веселое дельце, милый», - сказала я вслух, подъезжая к шлагбауму. Сняв курточку, я опустила тонированное стекло моей Мазды и улыбнулась приторной улыбкой. - Пароль, - рыкнул громила на входе. - Меня заказали, - томно проговорила я, подмигнув здоровенному парню. Он оценил стянутую корсетом грудь, талию и кивнул второму охраннику. - Пропускай. «Нет ничего проще», - мое лицо приняло привычное убийственное выражение. Я вышла из машины, стараясь не терять из виду свою жертву, но и не попадаться раньше времени ему на глаза. В просторном помещении еще было мало народу, и я решила осмотреться в комнате для персонала. Судя из информации, предоставленной в распечатке, Моретти был большим любителем погудеть и погулять с девочками легкого поведения, поэтому я прямиком отправилась в гримерку для стриптизерш. Хорошенькие девушки, в основном, малолетки, переодевались в откровенные наряды для выступления. Увидев меня с катаной за плечом, парочка блондинок шарахнулись в разные стороны. - Кто здесь для Моретти? – спросила я низким голосом. Девчонки затравленно смотрели на меня, застыв, кто где стоял. – Еще раз спрашиваю – кого из вас заказали для Джузеппе Моретти? - Меня, - пискнула невысокая шатенка с волнистыми волосами. - Я вместо тебя, - бросила я, снимая оружие и складывая его на диванчик. – В чем ты выступаешь? Хотя… впрочем, неважно – не мой размерчик. На, - я протянула ей несколько перетянутых резинкой купюр, - свободна. Хотя, стой, в какой кабинке ты исполняешь приват-танец? - В в-воссьмой, - заикаясь, ответила девица. - Отлично, теперь вали, – я оглянулась на испуганные лица, пялившиеся на меня со всех сторон гримерки. – Всех касается. Хотите унести свои ноги – чтоб в полночь никого не было. Всем понятно? – Стриптизерши напряженно закивали. – Замечательно, - я развалилась на кожаном диване, вытянув ноги, и, подумав, спросила: - Сиги есть у кого? Я сидела у восьмой кабинки, докуривая пачку «Вог» и попивая «Бэйлис», когда пришло, наконец, время для моего выхода. {Deap Vally – Ain’t Fair} Затушив окурок о подошву ботфорт, я под музыку вышла к своему шесту. Моретти был уже порядочно пьян и уставился на меня масляным взглядом, оценивая, словно облизывая глазами с головы до ног. Я спустилась вниз, прислонившись к шесту спиной, а затем поднялась, выгибая попу назад. Джузеппе о чем-то говорил с уже знакомым мне парнем и каким-то новым мужчиной, не отрываясь, тем не менее, от меня. Я отдалась ритму, на мгновение забывая, зачем я здесь, наслаждаясь последними мгновениями своего трезвого рассудка и вспоминая, как все это началось.