сообщить о нарушении
Текущая страница: 38 (всего у книги 77 страниц)
- Я… хотел извиниться, - я знал, что не стоит говорить этого при нем, но это был единственный шанс сказать перед отъездом, что мне действительно жаль за свое поведение.
- Кто Вы? И что Вы сделали с нашим капитаном? – Бел шишикнул. Зло посмотрев ему в глаза, я развернулся и ушел к себе в комнату.
Я лежал на кровати прямо в сапогах и одежде и ждал, что она вернется. Но прошел час, затем второй, а она так и не возвращалась. Я прислушивался к шагам в коридоре, каждый раз ожидая, что вот-вот откроется дверь, и она зайдет. Пусть злая и раздраженная, заплаканная, но выслушает меня. Поймет. Она ведь всегда понимала, прощала, несмотря ни на что. И на этот раз простит. Если только я успею лично извиниться перед отъездом. «Успею? А зачем это теперь? Ведь как только я уеду, Занзас сделает ее своей. И все. Это конец. Ни малейшего шанса с ней переспать», - я пытался убедить себя, что именно это меня и огорчает. Но в душе было какое-то странное щемящее чувство, будто я теряю намного больше, чем то, в чем могу себя признаться. Поэтому когда раздался стук в дверь, и она открылась, я сел на кровати, в душе возникла надежда, что еще не поздно все исправить.
- Скууу.
Я с тяжелым вздохом повалился обратно на постель, схватившись за голову.
- Что тебе, Луссурия? Я собирался поспать, вообще-то.
- Ага, посреди бела дня, да? То-то я смотрю, ты уже и разделся. Или это теперь так модно – спать в сапогах?
- Отвянь, - я отвернулся к окну.
- Скажи уже, чем ты провинился, и тогда я, возможно, смогу тебе чем-нибудь помочь.
- Не нужна мне твоя помощь.
- Какие вы оба упрямые, - вздохнул Луссурия.
- Ты был у женщины?
- Да, я хотел хоть у нее узнать, раз ты такой…
- И как она там? – не оборачиваясь, поинтересовался я, прервав Луссурию.
- Вполне себе. Ты же знаешь, что они с Белом хорошо ладят, вообще, из них могла бы выйти неплохая пара, как ты думаешь?
Я промолчал, сжав зубы. «Может быть, может быть. Вот только ему теперь тоже ничего не светит», - я даже усмехнулся своему отчаянному злорадству.
- Или… тебе неприятно об этом думать, Ску-кун?
- Мне все равно. Иди уже, куда шел.
- Фу, как грубо, - фыркнул Лусс. – Если ты так и с Реночкой общаешься, неудивительно, что она от тебя сбежала.
Всю ночь я не спал, думая о том и о сем, а едва забрезжил рассвет, собрал сумку и вызвал к себе несколько людей, занимавшихся шпионажем. Я выбрал троих наиболее опытных в этом деле и сообщил им, что необходимо проникнуть в семью Тотти, не вызывая подозрений. После отправился к человеку, который снабжал нас поддельными документами, и объяснил, что от него требуется и к какому сроку. Обо всем договорившись, я вернулся в свою комнату, чтобы забрать вещи и проверить, не забыл ли чего. Я обвел взглядом помещение, в которое не планировал возвращаться целых четыре недели. Я вдруг понял, что уже не представляю себе эту комнату без нее, не помню, как жил в ней один, до того момента, как она тут появилась. Подумав, я расстегнул сумку и достал оттуда белую рубашку без последней пуговицы, повесив ее обратно в шкаф. Я сам не понимал, зачем это делаю, что это за знак такой, и о чем это должно говорить. Я просто почувствовал, что должен это сделать.
***
Когда я разделался с семьей Моррини, я уже убедил себя, что мне все равно. Я старался не думать ни о чем лишнем, полностью сосредоточившись на миссии, не желая представлять, что женщина, должно быть, уже… Нет, я просто не думал об этом, ведь если бы я всерьез об этом задумался, мне стало бы… «Плохо? Больно? Нет, мне все равно».
И, раз уж мне все равно, я решил, наконец, посетить «Эммануэль». «А то скоро уже ходить нормально не смогу», - с такой мыслью как с чем-то вынужденным примирился я, заходя внутрь.
- Скуало, - ко мне подошла ярко накрашенная женщина в летах, - давненько тебя видно не было. Мы уже испугались, что ты девушку себе завел.
- Не говори глупостей, Ванесса. Просто был сильно занят.
- Что ж, тогда, может, сразу двоих возьмешь? Деееевочки, - женщина лихо присвистнула, - ну-ка, все ко мне!
Несколько девиц, крутившихся на шестах, послушно слезли с помоста и подошли к хозяйке публичного дома. Они смотрели на меня, призывно улыбаясь, и я чуть было не поморщился от сквозившей фальши их надуманной радости. Девушки были, как говорится, на любой вкус – блондинки, рыжие, брюнетки, шатенки, разного роста и с разными пропорциями. Почти не глядя, я ткнул в высокую темноволосую девицу.
- Отличный выбор, Лукреция у нас просто умничка, - заворковала Ванесса. – Кого-нибудь еще?
- Нет, мне хватит и одной, - я протянул женщине несколько купюр, схватил девицу за руку и потащил в ближайшую комнату.
На самом деле, у меня никогда не было абсолютно никаких предпочтений в плане внешности женщины, с которой я спал. Возможно, можно было бы выявить какие-то наиболее общие черты, которые я выбирал чаще – так мне больше нравились стройные брюнетки с упругой грудью размером не больше третьего, чтобы удобно помещалась в руке. Однако хоть мне и не нравились девушки с «дойками», я иногда мог переспать и с пышногрудой блондинкой. Просто дело в том, что меня никогда не заводила какая-то конкретная женщина – до той, о которой я старался не думать – я хотел секса, и я его получал, а с кем – значения уже не имело. Вообще весь процесс представлял для меня простое удовлетворение физических потребностей, и ничего более. О том, чтобы как-то доставить при этом удовольствие женщине, я никогда не думал. Я вообще не думал о женщинах – что она там при этом чувствует, о чем думает, меня это не касалось. Был лишь я и мое желание, и больше ничего. Конечно, девицы, удовлетворявшие меня, нередко получали наслаждение – или притворялись, что получали – но сказать, что меня это как-то радовало, я не мог. Мне действительно было все равно.
И вот я зашел в комнату, обставленную настолько вульгарно, что меня скривило. Я снял с перевязи меч, сбросил с себя рубашку и начал раздевать девушку. Она расстегнула ширинку на моих брюках и толкнула меня на кровать, коварно улыбаясь. Лукреция, или как там ее, села передо мной на колени и томным голосом произнесла:
- За дополнительную плату, я могу предоставить Вам специальные услуги.
Здесь следовало бы поставить точку на моем самоосознании. Так как то, что произошло дальше нельзя описать иначе, как помутнение рассудка.
Конечно, как бы я ни отрицал, я понимал, что хочу сейчас быть совсем не здесь. Я пытался заместить одну женщину другой, лишь смутно похожей на нее, и это была неудачная идея. Ведь изначально не следовало приравнивать ее к этим шлюхам, возможно, тогда меня бы и не ждало то, что произошло со мной. Она никогда бы не предложила «специальные услуги», да еще и за деньги. «Какая же ты бл*дь», - обреченно подумал я, чувствуя, как сжимаются и разжимаются в бессильной злобе кулаки. Я оттолкнул девицу ногой и встал с кровати, застегивая штаны и надевая рубашку.
- Что Вы себе позволяете?! Я пожалуюсь хозяйке… - она что-то говорила, но я ее не слышал.
- Продажная тварь. Ты ни хрена не похожа на нее, - рассуждал я вслух.
Неожиданно раздалась тишина, и девушка подошла ко мне сзади. Хрен знает, что у нее там произошло в мозгу, может быть, хотела меня утешить, подумав, что меня бросила девушка, а может просто не хотела терять деньги от выгодного клиента.
- Конечно, не похожа. Она тупая дура, раз бросила такого красавчика, как ты. А я, я не такая, я намного лучше, чем она.
Эта фраза ее и погубила. Даже не приделав меч к руке, я с разворота снес ей башку, порезав при этом собственные пальцы об обоюдоострое лезвие. Кровь брызнула во все стороны, перепачкав мое лицо и рубашку. От этого запаха я окончательно потерял самообладание – я выпустил всю свою злость и неудовлетворенность и теперь уже никак не мог остановиться. Ничего не соображая, я ходил по комнатам, расправляясь с продажными женщинами. Они кричали и умоляли их пощадить, но я их не слушал и даже не слышал: «Все это игра и притворство. Все их эмоции. Все ненастоящее». Я зашел в последнее помещение и увидел совсем еще молоденькую девчушку, на вид ей было не больше пятнадцати. На мгновение я остановился, и глаза ее широко раскрылись от ужаса. Представляю, как я тогда выглядел – весь в крови, с безумным горящим взглядом. Девчонка зажмурилась, дрожа от страха, но ни слова не произнося.
- Что ты здесь забыла? – хриплым голосом спросил я.
- Извините.
- ЧТО ТЫ ЗДЕСЬ ДЕЛАЕШЬ?! ТЫ ЖЕ ЕЩЕ РЕБЕНОК СОВСЕМ! СОВСЕМ ГОЛОВУ ПОТЕРЯЛА? ЧЕМ ТЫ, БЛ*ТЬ, ДУМАЛА, ПРИХОДЯ СЮДА?!
- Я… меня недавно привели сюда родители, - зарыдала девочка. Я смотрел на нее остановившимся взглядом. – У нас очень бедная семья, и единственная возможность заработать деньги… я еще ни разу… я…
- Думаю, в кассе много денег, - я развернулся и пошел к выходу. – На твоем месте, я бы никогда не возвращался к таким родителям. Лучше сама их и убей, - я открыл двери и спустился по лестнице к машине, оставляя за спиной помещение, полное окровавленных женских тел. «Проданных тел. И проданных душ».
***
Я сидел в тачке, закинув ноги на приборную панель, когда ожил передатчик. Услышав низкий голос, я удивился:
- Мусор, ты чего в борделе устроил?
- С каких это пор тебя волнует моя личная жизнь, чертов босс? – С тех пор прошла уже неделя, и я уже почти забыл о том, что произошло.
- С тех пор, как твоя личная жизнь касается улаживания проблем с полицией и семьей, что крышевала этот бордель.
- С чего ты вообще взял, что это я?
- Какой еще придурок оставит все тела со следами от ранений холодным оружием. Особенно меня порадовали бесконечные разговоры про отрезанную голову.
- Я не виноват, что они меня выбесили.
- Все до одной?
- Да, все до одной, - с нажимом произнес я.
- Мог бы хоть сжечь этот гребанный публичный дом, Джек-Потрошитель хренов, - вздохнул Занзас. Я услышал, как он отпил из стакана и виски, и закатил глаза, стараясь не думать, чем он сейчас еще занимается. «А если женщина рядом? И слышит про бордель… Плевать, мне все равно».
- Мне было некогда, у меня миссия, все-таки, - съязвил я.
- Как продвигается?
- Вот, сижу, жду, когда сыночек выйдет от наркодиллера.
- Как подставные?
- Работают, вроде пока не пропалили, мы же им идеальную легенду создали.
На том конце раздалось странное молчание, будто Занзас что-то еще хотел сказать или спросить.
- Что-нибудь еще, чертов босс? Я как бы занят.
- Работай, мусор, - босс отключил связь.
- Скотина.
Я наблюдал за входной дверью, размышляя, отчего это Занзас вообще позвонил. Это случалось настолько редко, что должна была быть какая-то более насущная причина, чем несколько зарезанных шлюх и выяснение последних новостей текущей миссии. «Может, женщина ему не дает, - я хмыкнул, потянувшись на откинутом сидении, - с нее ведь станется». Я в который раз неосознанно дотронулся до бантика на перевязи на правом плече, которую так и не снял, будто это был тот волшебный якорь, что удерживал во мне надежду. Правда, я сам до конца не понимал, на что. Неожиданно раздался еще один звонок:
- У меня прекрасные известия, чувак, на выходные меня отпускают. Может, пропустим по бутылочке?
- Отлично, жду тебя у себя, - ответил я и нажал на «сброс».
Это была обычная предосторожность на случай, если связь прослушивалась, а означал этот короткий диалог о том, что мой шпион нарыл что-то важное. «Возможно, эта информация даже развяжет мне руки, и я смогу вернуться обратно раньше», - при мысли, что мне торчать тут еще две недели, мне делалось дурно. А при мысли, что за это время может произойти в замке, мне делалось еще дурнее. «Если только самое худшее уже не произошло», - но мне почему-то казалось, что это не так, что женщина не позволит просто так себя поиметь, а звонок Занзаса только подтвердил эти мои догадки. «Остается только ждать», - я устроился поудобнее в кресле, еще раз поправив бантик на перевязи.
Наблюдение за сыном Микеланджело Тотти ничего не дало – он был обычным наркоманом, раньше занимавшимся договорами по сбыту и экспорту, а затем самим подсевшим на кокаин. Парень мучился от своей зависимости, и я уже ждал того момента, когда смогу избавить его от этих мучений. В выходные ко мне на съемную квартиру, находившуюся недалеко от главного штаба семьи Тотти, постучался парень из моего отряда. Поначалу я решил, было, что ошибся, открыв дверь бородатому мужчине с густой рыжей шевелюрой, но услышав знакомый голос, впустил человека в дом.
- Капитан, за мной, вероятно, ведется слежка, так как я недавно у них.
- Я понял, ты что-то узнал?
- Да, капитан, недавно, судя из того, что я услышал, к Микеланджело Тотти приходил человек в белом и предложил крупную партию оружия и людей в том случае, если их семья пойдет войной на Варию.
- Человек в белом? И кто же он?
- Я взломал несколько папок на главном компьютере, и там имеются электронные версии договоров о поставках некой семьей Джессо.
От удивления у меня расширились глаза.
- Бьякуран, мать его! – Я нервно потеребил бант на правом плече. «Так и знал, что он еще даст о себе знать! И почему меня никто не слушал? Значит, теперь он действует в Италии, или… Или он все время был в Италии, поэтому мои люди так и не смогли найти его в Японии. Пытается зайти со всех сторон. Что ж, посмотрим, кто кого!»
- Что теперь, капитан?
- Они уже подписали эти договора?
- Насколько мне известно, еще нет. Тотти попросили неделю на раздумье.
«Черт! Еще неделю здесь торчать… Ладно, оно того стоит».
- Возвращайся обратно, постарайся вызнать у людей, как выглядит этот Бьякуран, только аккуратно, не подставляйся. – Парень кивнул. – Как только Тотти подпишут договор, - а я уже не сомневался, что они его подпишут, - дай мне знать. Мне нужна его копия.
- Хорошо, капитан.
- Что-нибудь еще хотел сказать?
- Я иногда разговариваю с двумя ребятами из отряда, похоже, что Тотти действительно солят нам то тут, то там, по мелочи.
- Это неудивительно, но этого недостаточно для того, чтобы зарезать Микеланджело. Мелкая конкуренция и палки в колеса для собственной выгоды – не причина для разрыва контракта. А вот назревающая открытая война – другое дело. Нам нельзя упустить этот момент. – Парень снова кивнул.
Поклонившись, он подошел к двери. Я закрыл за ним и лег на диван, сцепив руки за головой. От предвкушения предстоящей резни внутри приятно заныло. «Через несколько дней я смогу с этим разделаться, а потом вернусь домой». Однако радость моя была преждевременной.
Неизвестно, каким образом, но в парне-таки распознали шпиона. Об этом мне в зашифрованном виде сообщил другой осведомитель, которому, чтобы снять и с себя подозрения, пришлось прострелить несчастному голову. Из-за всего этого Микеланджело сообщил Бьякурану, что пока не может подписать договор, так как «Вария, похоже, только этого и ждет». Нет, недаром дон Тотти столько лет правит своей семьей – хитрости и осторожности ему не занимать. Однако радоваться за него мне совсем не хотелось, так как это значило, что сейчас он будет вести себя тише воды, ниже травы, а значит, опять все затягивалось на неопределенный срок. Как бы мне ни не хотелось, пришлось звонить Занзасу.
- Чертов босс, у меня для тебя новости. Бьякуран объявился и предложил Микеланджело пушки и людей, если тот пойдет на нас войной. Но Тотти сорвался с крючка, так как пропалил нашего шпиона.
- Бл*ть, - выругался босс. – Неужели нельзя было взять более способного мусора?
- Двух моих лучших зарезал Франко, - напомнил я. – Так что выбирать особо не из чего. Еще двое пока там, но одному из них, походу, не особо доверяют.
- Нужно дождаться доказательств.
- Но у нас же есть доказательства!
- И как ты их предъявишь остальным семьям? Наш шпион клянется своей честью, что говорит правду и только правду? Тупишь, патлатый.
- Да плюнь уже на остальные семьи, - не выдержал я. Я ведь прекрасно знал, почему он не хочет, чтобы я возвращался. – Если сейчас его не прижать, это, как раз, подаст им дурной пример. К тому же, он будет продолжать вставлять нам исподтишка палки в колеса.
- Дождись, когда он подпишет договор с Бьякураном, мусор. Это приказ.
«Да плевал я!» Через два дня заканчивался месяц с тех пор, как я уехал из замка. Занзас вел себя, по меньшей мере, странно. «Когда это он так пекся о регламенте? Достаточно ему сказать, в самом деле, что наш шпион достал информацию о том, что Тотти пойдут на нас войной, и никто не посмеет усомниться в его словах. Даже если бы это было неправдой. И он прекрасно об этом знает, а значит… А значит причина лишь все в том же – он не хочет, чтобы я появлялся в замке. Женщина. Она все еще не принадлежит ему», - теперь я был в этом уверен. «И никогда не будет принадлежать! Черта с два я тебе ее отдам!» Я по-быстрому собрал вещи, закрыл квартиру, спустился вниз, завел машину и рванул с места, направляясь в главный штаб Тотти.
- Откроешь мне ворота, - сказал я в передатчик своему человеку.
- Капитан, Вы… едете сюда?
- Да, пора разносить эту хату нахрен. И Леона предупреди.
