Текст книги "Неучтенный фактор (СИ)"
Автор книги: MoonCherry
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 34 страниц)
– Было раньше такое, чтобы она предостерегала школу? – спросила Мария с ноткой тревоги в голосе.
– Безусловно, было, – авторитетно ответил Почти Безголовый Ник, наклонясь к ней и пройдя при этом сквозь Невилла. – Шляпа считает своим святым долгом выступить с должным предостережением, когда она чувствует…
Но Ник не закончил свою речь. Профессор МакГонагал начала распределение. В этот раз оно прошло быстрее. Директор Дамблдор, который изредка появлялся на площади Гриммо 12 и был негласным лидером Ордена, поднялся и пожелал приятного аппетита. Ребята накинулись на еду, поскольку 11 часов в поезде заметно утомляют, даже если ты перекусил там сладостями.
– У нас два изменения в преподавательском составе, – когда ужин завершился старик снова поднялся со своего стула. – Мы рады вновь приветствовать здесь профессора Граббли-Дёрг, которая будет вести занятия по уходу за магическими существами. Я также с удовольствием представляю вам профессора Амбридж, нашего нового преподавателя защиты от Тёмных искусств.
– Амбридж, – прошептал Гарри, воззрясь на низкую полную женщину с розовым бантом на голове с ужасом в глазах.
Мари прыснула в ладонь, заметив выражение лица Поттера. Похоже эта ведьма ему не понравилась с первого взгляда на его псевдосуде.
– Гарри, кажется, у нее появится любимчик, – подмигнула она парню. Ведь назначение министерской работницы – более того заместительницы Министра Магии на роль рядового преподавателя, было более чем странно. Ясно было одно – Министерство начинает действовать изнутри.
Мария хмыкнула и перевела взгляд на соседа этой Амбридж. Действительно похожа на жабу. Северус откидывал студентов грозным взглядом и пил что-то из золотого кубка. Все как обычно. Пока этого было достаточно для её относительного спокойствия.
========== Глава 40. ==========
Комментарий к Глава 40.
Есть отрывок из ГП и ОФ
Амбридж действительно не понравилась многим уже с первых минут знакомства. Началось все с того, что это подобие на женщину перебила директора, решив взять речь. Через каждую минуту она кхекхекала, «кокетливо» улыбалась, и болтала, болтала, болтала. Тишины, которая всегда наполняла зал, когда слово брал Дамблдор, не было и в помине: школьники наклонялись друг к другу, шептались, хихикали. За столом Когтеврана Чжоу Чанг оживленно болтала с подружками. Полумна вновь уткнулась в Придиру. Единственный, кто слушал Амбридж оказался, наверное, Эрни Макмиллан, но и его взор был каким-то остекленевшим. Он определенно притворялся, что слушает, поскольку должность старосты не позволяла вести себя иначе. Мария уткнулась в недоеденный пудинг и шевелила там ложкой. Ужасно хотелось спать.
– … потому что иные из перемен приносят подлинное улучшение, в то время как другие с течением лет выявляют свою ненужность. Точно также некоторые из старых обычаев подлежат сохранению, тогда как от тех из них, что обветшали и изжили себя, следует отказаться. Сделаем же шаг в новую эру – в эру открытости, эффективности и ответственности, сохраняя то, что заслуживает сохранения, совершенствуя то, что должно быть усовершенствовано, искореняя то, чему нет места в нашей жизни.
Мари почувствовала толчок от Невилла.
– А? Что?
– Мария, она закончила, – шепнул он, улыбаясь. Гриффиндорка облегченно выдохнула и взбодрилась.
– Как вам вот это: «Прогресс ради прогресса поощрять не следует»? Или еще: «Искореняя то, чему нет места в нашей жизни»? – рядом принялась возмущаться Гермиона. Она похоже тоже слушала всю ту ерунду от Амбридж.
– Ну, и что это означает? – нетерпеливо спросил Рон.
– А я тебе скажу, что означает, – сказала Гермиона зловеще. – Означает то, что Министерство вмешивается в дела Хогвартса.
Да, это не было даже сюрпризом. Уже появление этой женщины говорило обо всём. Как и попытки властных структур опорочить имена Гарри и Дамблдора. Ведь судя по всему, этим статьям верят многие. И среди гриффиндорцев таких было предостаточно.
Тем временем все вокруг зашумели и засуетились. Дамблдор, пока они разговаривали, объявил торжество оконченным. Ученики начали вставать и двигаться к выходу. Гермиона и Рон взялись исполнять роль старост. Сама Мари, едва-едва переставляя ноги, поплелась в башню.
С раннего утра расстановка сил была обозначена отчетливо. Шеймус поссорился с Гарри и теперь не разговаривал со всеми, кто к нему хорошо относился. Дин занял нейтральную позицию, но поддерживал друга. Рон бесился от такого поведения своих соседей. Единственный адекватный мальчик в их комнате оказался Невилл. Девчонки просто обсуждали Гарри, но им было интереснее мальчики и новинки в сфере моды, а не политические баталии. Хотя многие косились на него.
Фред и Джордж, получив выигрыш Гарри от Турнира – об этом правда знали сами близнецы, Гарри и она сама, случайно подслушавшая их разговор, начали разработку новой продукции и набирали добровольцев для новых испытаний своего товара. Чем безмерно бесили Грейнджер, уже вжившуюся в роль старосты.
На завтраке Грейнджер получила свой Пророк, чтобы быть в курсе о том, что замышляют враги. Близнецы пугали младшекурсников СОВами. А затем пошли школьные будни. На Истории Магии половина учеников спала. Мария как бы ни старалась продолжать конкурировать с Грейнджер на почве оценок, не могла заставить себя слушать Бинса. Ей будет не жалко отдать пару галеонов Уизли, чтобы получить конспекты старшекурсников.
По пути на травологию Гарри вновь столкнулся с Чжоу. Мария несколько замешкалась в холле, поэтому застала конец их разговора. Девушка была одна без своих многочисленных подружек и явно жаждала общения с Поттером. Тот выглядел вдохновленным, потому что она забыла о происшествии в поезде. А еще теперь Гарри знал ее расписание и явно пожелал встретить девушку после ЗОТИ в пять вечера. На травологии не было ничего интересного. Они перешли к ядовитым растениям и стали готовиться к сдачи СОВ.
После обеда, пятикурсников ожидали зелья. Северус продолжал играть роль мерзкого мизантропа, но кто знал его настоящего, а, наверно, такой являлась только Мария, видели, как обеспокоенно он посматривает на Поттера.
– По окончании пятого курса многие из вас, разумеется, перестанут у меня учиться, – продолжал Снейп свой вдохновенный диалог. – По программе, нацеленной на подготовку к выпускным экзаменам, в моем классе зельеварения будут заниматься только лучшие из лучших, остальным же придется со мной распрощаться.
Мария приосанилась. Она знала точно, что собирается брать повышенный курс зельеварения. Да, это было предрешено с третьего курса. А вот на лице Гарри явно отражалось облегчение. Он был тем, кто точно не планировал продолжать занятия.
– Но до приятной минуты расставания как-никак еще год, – мягко сказал Снейп, – и потому, будете вы впоследствии претендовать на высшую аттестацию или нет, я советую всем собраться с силами и постараться получить те приличные баллы за СОВ, на какие я привык рассчитывать у своих учеников.
Умиротворяющий бальзам был достаточно сложен в приготовлении и кропотлив, но кто был внимателен и усидчив, приготовили его без затруднений. Гермиона, Мария, Фей и Дин. Гарри забыл про чемерицу и Северус уничтожил его бесполезное варево. Про котел Рона было и нечего говорить – он, похоже, напортачил уже в самом начале.
– Ненавижу зелья. Быстрее бы мы закончили их. Ни за что не возьму усложненный курс, – выплюнул он, выходя из кабинета. Кому они могут нравиться? Это же морока постоянно помешивать и следить за этими «влево», «вправо», «по часовой стрелке»
– Гарри, когда же ты уже поймёшь, – вклинилась Мария в монолог приятеля, – что зельеварение это важная часть обучения ЗОТИ. И не делай такое удивлённое лицо. Я знаю, что ты хочешь стать аврором. Это очень отважная профессия, но стражи порядка должны знать очень многое. Например, ты в курсе, что некоторые зелья могут заменить действия чар. А уж в плане лечения от темномагических проклятий они просто незаменимы. Именно поэтому в твоих же интересах относиться к зельям как можно более внимательно.
– Откуда ты это все знаешь, Мари? – возник рядом Рон.
– Читаю, конечно же, – фыркнула она, зарабатывая одобрительный взгляд Гермионы, которая тут же продолжила свою мысль:
– Но я была почти уверена, что в этом году он не будет так зверствовать потому что… ну, вы понимаете… – она огляделась по сторонам; и справа и слева от них никого не было, – теперь, когда он в Ордене…
– Какая разница-то? Поменяла поганка пятна… – глубокомысленно проговорил Рон. – Я всегда считал, что у Дамблдора не все дома, если он доверяет Снейпу. Где доказательства, что он и вправду перестал работать на Сами-Знаете-Кого?
– Я думаю, у Дамблдора хватает доказательств, пусть даже он не делится ими с тобой, Рон, – резко отозвалась Мария, обиженная таким недоверием подростков. Они просто не знают столь многого. Но и рассказать это все им не получится. – И вообще, заткнитесь вы оба, – она ткнула пальцами в Поттера и Уизли, резко разворачиваясь. – Надоело вас слушать. Сил больше нет. Я забыла учебник.
Мари бросилась обратно в сторону подземелий, не дожидаясь ответа. Но, конечно же, никакой учебник она не забыла. Он лежал у нее в сумке. Это знали все. В частности Гермиона Грейнджер, которая выходила из кабинета последней.
Занятий больше не предвиделось, поэтому Мария и не планировала возвращаться в гостиную раньше девяти вечера. Она прошла сразу же в гостиную Северуса. Там никого не было, но пароль остался прошлогодний. Поэтому девушка осталась ждать отца в его комнатах. Правда, сам мастер зелий пришел только через два часа. Девушка уже успела заскучать, и, закинув ноги на спинку кресла, свесилась вниз, читая книгу и грызя яблоко.
– Приятного аппетита, юная леди, – строгий голос заставил Мари вскочить и бросить книгу.
– Привет. Как ты?
Они попрощались так спешно, потому что уезжали на вокзал из дома Сириуса, а последнее собрание было за три дня до этого. Мария, сама не понимая почему, волновалась все эти дни. На ужин они не пошли. Северус, как и во все прошлые разы вызвал домовика, и им накрыли в комнате. Затем Марию посадили за проверку тестов третьекурсников. Она развлекалась в своем собственном стиле, исправляя ответы и язвительно комментируя на полях.
И лишь к девяти вернулась в гостиную. Мимбулус мимблетония не поменялась.
Мария первым делом заметила, как Поттер все утро пребывающий в отвратительном состоянии, сейчас сиял. Она подошла к креслу, где устроилась младшая Уизли.
– Почему Поттер так и светится? – посмотрела на излишне веселого однокурсника Мария, проводив его глазами.
– Чанг рассталась с Девисом, – буркнула Джинни, окидывая возмущенным взглядом, излишне радостного Поттера, о чём-то болтающего с Роном. – Дура.
– О, Джинни, держись, – подмигнула младшей подруге девушка, – я уверена, что и тебе еще повезет.
На ее появление практически никто не обратил внимания, поэтому сама Мария отправилась сразу в комнату и завесила кровать пологом.
А с утра первым занятием было ЗОТИ. Когда они вошли в класс защиты от Темных искусств, профессор Амбридж уже сидела за учительским столом. На ней была та же, что и вчера вечером, пушистая розовая кофточка, макушку увенчивал черный бархатный бант. Точь в точь большая муха, по глупости усевшаяся на голову крупной жабе. В классе все старались вести себя тихо: профессор Амбридж была пока что величиной неизвестной, и никто не знал, насколько строгим ревнителем дисциплины она окажется.
– Здравствуйте! – сказала она, когда ученики расселись по местам.
Несколько человек пробормотали в ответ приветствие. Остальные же продолжали раскладывать учебники и пергаменты. Однако эту министерскую даму подобное положение вещей не устроило.
– Стоп-стоп-стоп, – сказала профессор Амбридж. – Ну нет, друзья мои, это никуда не годится. Я бы просила вас отвечать так: «Здравствуйте, профессор Амбридж». Ещё раз, пожалуйста. Здравствуйте, учащиеся!
– Здравствуйте, профессор Амбридж! – проскандировал класс.
– Вот и хорошо, – сладким голосом пропела профессор Амбридж. – Ведь совсем нетрудно, правда? Волшебные палочки уберем, перья вынем.
Услышав это, многие обменялись угрюмыми взглядами. Мария в том числе. Рейвенкловцам с кем у них проходили занятия, никогда не нравилось, когда им запрещали колдовать. Ни разу еще интересный урок не начинался с приказа убрать волшебные палочки. Профессор Амбридж, наоборот, достала из сумки волшебную палочку, которая была необычно короткой, и резко постучала ею по классной доске, где тут же возникли слова:
Защита от Темных искусств. Возвращение к основополагающим принципам.
Амбридж написала на доске цели курса и попросила достать учебники. Конечно, каждый студент кому прислали список школьной литературы, ее приобрели. Сама Мария тоже. Но даже не удосужилась прочесть его. И правильно. Заданием на урок было прочесть 1 главу. Спустя десять минут большинство учеников тупо смотрело в одну точку в книге, поскольку читать подобное было скучно и муторно. Вообще даже уроки «Это—Не—Паранойя—Меня—На—Самом—Деле—Преследуют» были гораздо интереснее. В данной ситуации уместнее всего было помолчать и тупо пялиться в книгу, но Грейнджер была не из этого теста.
Она затеяла спор с Амбридж на тему использования защитных заклинаний.
– Об использовании защитных заклинаний? – повторила профессор Амбридж с малюсеньким смешком. – Что-то я не могу представить себе ситуацию в этом классе, мисс Грейнджер, когда вам понадобилось бы прибегнуть к защитному заклинанию. Или вы думаете, что во время урока на вас кто-то может напасть?
– Мы что, не будем применять магию? – громко спросил Рон.
– На моих уроках желающие что-либо сказать поднимают руку, мистер…
– Уизли, – сказал Рон, выбрасывая руку в воздух.
Профессор Амбридж, чуть расширив улыбку, повернулась к нему спиной. Мигом Гарри и Гермиона тоже вскинули руки.
– Да, мисс Грейнджер. Вы хотите еще что-нибудь спросить?
– Хочу, – сказала Гермиона. – Не в том ли весь смысл защиты от Темных искусств, чтобы научиться применять защитные заклинания?
– Вы кто у нас, мисс Грейнджер, эксперт Министерства по вопросам образования? – спросила профессор Амбридж все тем же фальшиво-ласковым тоном.
– Нет, но…
– Тогда, боюсь, ваша квалификация недостаточна, чтобы судить, в чем состоит «весь смысл» моих уроков. Новая учебная программа разработана волшебниками постарше и поумнее вас. Вы будете узнавать о защитных заклинаниях безопасным образом, без всякого риска…
Дальнейший урок превратился в вакханалию. Гарри резко спросил о том, что будет, если на них нападут. Поттера поддержали практически все ученики. Томас, Патил, Браун, Корнер, Турпин. Амбридж буквально визжала, когда подростки выкрикивали без поднятия руки. Объединились все, несогласные с тем, что магия на таком основополагающем предмете применяться не будет.
– По мнению Министерства, теоретических знаний будет более чем достаточно для сдачи вами экзамена, на что, в конечном счете, и должно быть нацелено школьное обучение… Ваше имя, будьте добры? – спросила она, глядя на Марию, чья рука только что взлетела вверх.
– Мария Дюпен Чен. Разве на экзамене по защите от Темных искусств не будет ничего практического? Мы не должны будем показать, что умеем применять контрзаклятия и тому подобное?
– При хорошем владении теорией не будет никаких препятствий к тому, чтобы вы под наблюдением, в экзаменационных условиях использовали некоторые заклинания, – либеральным тоном сказала профессор Амбридж.
– Без всякой практики, без тренировки? – недоумение так и скользило в ее тоне. – Правильно я вас поняла, что первый раз, когда нам позволят применить заклинания, будет на экзамене?
– Повторяю: при хорошем владении теорией…
– Какая польза от этой теории в реальном мире? – громко подал голос Гарри, вновь поднимая в воздух кулак.
Противные черты лица Амбридж вытянулись, а заплывшие глазки заблестели. Она вновь накинулась на бедного Гарри. В ход пошли аргументы про реальный мир, про опасности и нападения. Амбридж напоминала раздувшуюся жабу, когда услышала то, против чего выступало Министерство. Она поддалась вперед, распластав по столу короткопалые ладони.
– Вам внушали, будто некий темный волшебник возродился из мертвых…
– Он не был мертвым, – сердито возразил Гарри, – но что возродился – это правда!
– Мистер-Поттер-вы-уже-отобрали-у-вашего-факультета-десять-очков-не вредите-теперь-самому-себе, – произнесла профессор Амбридж единым духом, не глядя на него. – Повторяю: вам было сказано, что некий Темный волшебник опять гуляет на свободе. Это ложь.
– Нет, это НЕ ЛОЖЬ! – крикнул Гарри. – Я видел его, я дрался с ним!
– Вы будете наказаны, мистер Поттер! – торжествующе воскликнула профессор Амбридж. – Завтра после уроков, в пять часов, в моем кабинете. Говорю вам всем еще раз: это ложь. Министерство магии ручается, что никакие Темные волшебники вам не угрожают. Если вы все же чем-то обеспокоены, не стесняйтесь, приходите ко мне во внеурочное время. Если кто-то тревожит вас россказнями о возродившихся Темных волшебниках, я хотела бы об этом услышать. Я здесь для того, чтобы помогать вам. Я ваш друг. А теперь будьте добры, продолжите чтение. Страница пятая, «Основы для начинающих».
Поттер уже с утра находившийся в скверном расположении духа – вероятно, опять поссорился с Шеймусом, не пожелал сдаваться просто так. В конечном итоге все закончилось тем, что Амбридж написала записку профессору МакГонагал и выгнала Гарри с урока. А они продолжили пялиться в долбанную книгу и переписывать основы. На памяти Марии этот урок оказался худшим из всех.
========== Глава 41. ==========
Зелья отменили. На всю следующую неделю по необъяснимым причинам ученикам заменили занятия на другие. У кого были глаза, могли заметить, как испортилось настроение Марии Дюпен Чен в связи с этим событием. Правда, эти глаза замечали другое: поведение своего друга Гарри Поттера, страдающего очередной херней. Его характер с увеличением количества отработок у Амбридж совершенно испортился. Проще говоря, Рон и Гермиона старались обуздать пиздострадательный пыл своего друга, но… Гарри вел себя так, что на месте его друзей ему хотелось просто въебать с ноги, но никак не жалеть или понимающе кивать.
Сама Мария, возможно, вела бы себя не лучше, если бы не поддержка Луны. От Северуса не было никаких известий, а профессор Дамблдор, казалось, решил играть в шпиона. Мари бросила учиться столь же старательно, и каждый вечер проводила в комнатах отца, но он так и не появлялся. Луна была рядом. Ее ненавязчивое внимание и поддержка спасали Марию от хандры, но раздражительность и нервоз все равно стали для нее родными. Даже самому близкому человеку в этой школе Мария не смогла сказать, почему ведет себя так истерично. И это причиняло ей душевную боль. Луна не заслуживала того, чтобы ей лгали. Она сжимала руку Мари в своей, заглядывала ей в глаза и ласково обнимала. О, знала бы сама Лавгуд, как противоречивы для подруги ее объятия, как притягателен ее запах и какими нежными кажутся волосы. Даже ожерелье из пробок, которая девочка продолжала носить на шее, делало ее милой и трогательно-беззащитной.
***
Гарри вышел с очередной отработки у Амбридж. Эта, да пусть его не услышит Гермиона, сука только и делает, что придирается к нему. Всего неделя прошла, а он уже трижды бывал у нее в кабинете и надпись “я не должен лгать” впечаталась в его кожу. Но идти к мадам Помфри, чтобы все знали об очередном его унижении… Ни за что. Повернув в правый коридор, Поттер остановился. Потер глаза, моргнул и даже ущипнул себя. Мария Дюпен Чен плакала, уткнувшись лицом в сложенные руки. Ее хрупкие плечи подрагивали, и эта картина казалась какой-то чересчур отчаянно-горькой. Гарри быстро подошел и сел рядом, положив ей руку на плечо. Она застыла на секунду, а потом резко подняла лицо. Он обратил внимание, как надежда, плескавшаяся в ее влажных глазах, исчезает и сменяется гневом.
– Что тебе надо? – резко воскликнула она, неуклюже вытирая слезы, но больше размазывая их по лицу, отчего на нем появляются некрасивые темные пятна. Гарри считал, что без своей извечной косметики она была гораздо симпатичнее. Но никогда не заикался об этом. Парень, молча протянул ей чистый платок, только сегодня положенный им в карман мантии, чтобы хоть как-то промокнуть кровь на руке. Однако девчонкам, как он считал, такие вещи полезнее. Но Мария высокомерно оттолкнула его руку, одновременно отсаживаясь от него в сторону.
– Я… хочу, чтобы ты ушел, – холодно бросила Мари, отвернувшись.
– Я мог бы помочь…
– Чем? – раздраженно бросила девушка, устремляя свой взгляд на противоположную стену. Поттер понял, что она, возможно, ждала другого человека. Или просто не хотела, чтобы ее застали в таком положении. Дюпен Чен была гордой натурой. Гарри и сам признавался, что не желает, чтобы кто-то видел его слабости.
– Возможно, тебе хочется поговорить, – неуверенно протянул он.
– Нет, не хочется, я, знаешь ли, не сижу в коридорах и не плачу в надежде, что кто-то подойдет и поговорит со мной. Я, черт возьми, хочу побыть одна. И дай сюда.
Она все же выхватила платок и намочив его, протёрла лицо. Тот из белоснежного превратился в черный.
– Эмм… что у тебя случилось?
– Тебе действительно важно услышать о том, как прошел мой день? Или может быть о том, как я схлопотала тролль по трансфигурации? – она столь выразительно подняла бровь, что буквально на секунду Гарри сравнил ее со Снейпом. Ох, какой кошмар. Интересно, почему он отсутствует в школе?
– Эмм…а меня Амбридж заставляет писать пером, который использует мою кровь, – неожиданно добавил он, смутившись под ее твердым взглядом.
– Что? В смысле кровью? Ты пишешь хуевы строчки кровью? – все знали, что Поттер пишет строчки на отработке, но не знали чем именно.
Ну, Гарри может быть спокоен, плачущую девчонку он успокоил. Зато навлек на себя её пристальное внимание.
– Ну, получается, так и есть, – Гарри задрал рукав мантии, и показал руку, откуда всё ещё сочилась кровь.
– Амбридж в конец охуела. Поттер, ты в курсе, что она мучает тебя темномагическим артефактом? Он запрещен для использования. И за это предполагается огромный штраф. А если выяснится, что объект этого пера ребенок, учащийся в школе, а вредитель – преподаватель… ей светит срок. Пошли!
Мария тут же вскочила со своих удобных ступенек и потянула его вперёд.
– Куда?
– Как куда? К директору, – безапелляционно протянула она.
– Нет. Я не пойду к нему. Он меня игнорирует. В школе практически не появляется. Я хочу поговорить, но он постоянно уходит. Я разберусь со своими проблемами сам, – заартачился Гарри.
Мария удивлённо уставилась на однокурсника.
– Хмм…ясно, понятно. Отлично. Тогда нам нужен Рон.
– Рон? А он что сделает?
– Он будет нашим адвокатом. Запряги своего лучшего друга, а когда доказательств будет достаточно… вызови мистера Вагнера.
– Оу, возможно, ты и права, Мария, – просиял Гарри. Он не подумал о том, чтобы ещё раз воспользоваться судом. Такие мелкие происшествия не казались чем-то важным. Но если Мария говорит, что Амбридж пользуется своими полномочиями, чтобы вредить ученикам… он просто обязан ее остановить.
– Идём скорее, – девушка схватила его за руку и потянула вперёд. Гарри понял, что так и не поинтересовался, почему вечно веселая и активная однокурсница плакала в одиночестве.
***
– О, нет, снова ЗОТИ, – простонал Рон, вяло таща ноги в сторону кабинета.
Мария уговорила Гарри открыться друзьям. Когда Уизли увидел воспаленную надпись на руке, то не смог сдержать гнева:
– Вот старая стерва! Да она просто сумасшедшая! Мы не должны так просто спустить ей это.
– Мари предложила собрать доказательства и обратиться к мистеру Вагнеру. Это что-то с темномагическими артефактами связано, – почесал затылок Гарри.
– А ведь она права, – просиял Рон. – Уничтожим эту кошмарную женщину!
Даже Гермиона была не против подобного плана. Но у нее помимо активной подготовки к СОВам была романтическая переписка с Диггори, и, похоже, у девчонки были проблемы. Однако она явно не просила вмешательства в свою личную жизнь.
– Ненавижу, Амбридж, – поддержала его Мария. – Снова начнется эта пафосная пиздоохенея с Министерством и миром во всем мире.
Ну, по крайней мере, Амбридж добилась своего: в классе стояла оглушительная тишина, и каждый школьник в Хогвартсе ненавидел ее. Ну, наверное, кроме слизеринцев. А все потому, что Амбридж благоволила им. Вернее, не им, а их влиятельным отцам. Драко как-то признался, что Фадж готов молиться на Люциуса Малфоя за то, что тот финансирует его грядущую предвыборную кампанию. А Амбридж слепо следовала советам своего руководителя. Конечно, они тоже недовольны качеством её обучения, но традиции Слизерина обязывали заниматься в гостиной своего факультета, если некоторые школьники не могли усвоить нужный материал. Это-то конечно Мария узнала не от Малфоя, а от Северуса. Тот часто рассказывал ей о Слизерине, пока она не поступила на Гриффиндор.
Зелья возобновили день назад. Директор Дамблдор сделал объявление за ужином о том, что в расписание вновь появляется этот важный предмет. Мария в тот же вечер отправилась в подземелья. А после минут пять висела на шее у одного одиозного преподавателя, размазывая слезы по щекам, как какая-то сопливая восьмилетка. Но заботливо поддерживающая ее рука даже не намекнула на это. Ночевала Мария Дюпен Чен на соседнем диване.
– Нет, вы только представьте, – возмущался Рон, сидя за столом Гриффиндора, – «режиму Дамблдора в Хогвартсе, возможно, скоро придет конец». Этот Перси самый большой мудак на свете. Смеет писать мне и говорить перестать дружить с тобой. Как думаете, что значит его предостережение?
Но ответа никто не знал, поскольку Амбридж помимо скучного переписывания учебников, не делала ничего предосудительного. Даже отработки перестала назначать, что существенно осложнила задачу Рона в его детективном деле.
– Вот, что это значит, – хмуро добавила Гермиона, с силой кидая Пророк на стол. С газеты на студентов смотрела улыбающаяся Амбридж.
«МИНИСТЕРСТВО ПРОВОДИТ РЕФОРМУ ОБРАЗОВАНИЯ. ДОЛОРЕС АМБРИДЖ НАЗНАЧЕНА НА НОВУЮ ДОЛЖНОСТЬ ГЕНЕРАЛЬНОГО ИНСПЕКТОРА».
– Амбридж – генеральный инспектор? – хмуро произнес Гарри, выронив недоеденный тост.
Гермиона прочла вслух:
– «Вчера вечером Министерство магии приняло неожиданную меру, издав декрет, предоставляющий ему беспрецедентный контроль над Школой чародейства и волшебства «Хогвартс». „Последнее время министр с растущим беспокойством следил за деятельностью Хогвартса, – сообщил нам младший помощник министра Перси Уизли. – Нынешнее решение принято в связи с озабоченностью родителей, считающих, что школа движется в нежелательном направлении“. За последнее время это не первый случай, когда министр Корнелиус Фадж использует новые законы для совершенствования образовательного процесса в Школе волшебства. Не далее как 30 августа был принят Декрет об образовании № 22, согласно которому в случае, если нынешний директор не в состоянии подыскать кандидата на преподавательскую должность, Министерство само подберет подходящего человека. „Именно так и получила назначение в Хогвартс профессор Амбридж, – заявил вчера вечером Уизли. – Дамблдор никого не нашел, и в результате министр назначил Амбридж. Выбор чрезвычайно удачный…“
– КАКОЙ выбор? – громко сказал Гарри, глянув на преподавательский стол. Там с видом коронованной королевы сидела мисс жаба в своей неизменной розовой кофточке.
Для учеников, похоже, наступили тяжелые времена. Но пока проблемы были скорее у преподавателей и Поттера. Грейнджер в очередной раз затеяла спор, но сняла она баллы и назначила отработки только Гарри за то, что тот упомянул Волдеморта. Просто блеск. После инспекции профессора Грабли-Дёрг, Поттеру вновь назначили отработку. Мария не смогла не помочь приятелю. Она приготовила ему настойку растопырника. Вообще девушка чередовала свои свободные часы. Утро было заполнено тренировками: бегом, лёгкими атлетическими упражнениями и гимнастикой. Но это не представляло и доли трудности, поскольку организм Мари давно привык к подобным нагрузкам. А вот вечера юная ведьма делила между «отработками» у Северуса и прогулками по Хогвартсу с Луной. Она уже получила свой портрет и даже заказала на него рамку.
– Страшная женщина, – пискнула Гермиона, в очередной раз столкнувшись с несправедливостью, направленной на своего лучшего друга. – Страшная. Я как раз говорила Рону перед твоим приходом – надо с этим что-то делать.
– Я предложил яд, – угрюмо сказал Рон.
Мария расхохоталась и вновь достала настойку, помогая обвязать Гарри руку.
– Откуда у тебя это зелье? Ты его покупаешь? – полюбопытствовал Поттер.
– Неа. Я его варю. Профессор Снейп так привык к моим отработкам у него, что позволяет мне занимать котел. Так что я оттачиваю свои практические навыки и готовлю тебе лекарство.
– Снейп. Буэ, – высказал дельную мысль Рон.
Марии не понравилось, как на нее посмотрела Грейнджер. Как будто что-то поняла. Или стала догадываться. Она ведь не сделала ничего, чтобы выдало ее?
– Спасибо, Мари. Ты лучшая.
Поттер ничего не понял. Пока не стоило волноваться.
***
– Нет, я согласна, мы уже прошли ту стадию, когда можно учиться только по книгам, – сказала Гермиона. – Нам нужен учитель, настоящий, чтобы показал нам, как пользоваться заклинаниями, и поправил, если будем ошибаться.
Наступила тишина, пока у Поттера крутились колесики в голове.
– Разве не ясно? Ты, Гарри, – Грейнджер глубоко вздохнула, когда поняла, что Гарри ничего не ответит.
Сей разговор проходил, когда студенты Гриффиндора убедились, что практик действительно не будет, а заниматься им как-то будет нужно. Мария не стала спорить с Грейнджер, хотя могла и ответить, что у нее есть прекрасный тренер в подземельях, который иногда исчезает по заданию Ордена (ту проклятую неделю Северус отсутствовал по приказу второго начальства – у Мари появился очередной повод ненавидеть Бель Морта).
Поттер жестко тупил и не понимал, почему друзья предлагают это ему. И даже перечисление всех его заслуг, начиная со второго курса, не помогли ему понять: парень чертов гений в ЗОТИ.
– Да послушай же. – Гарри начал сердиться, потому что улыбалась уже и Гермиона. – Вы можете послушать? Все это звучит очень красиво, но мне просто везло – половину времени я сам не понимал, что делаю, ничего не планировал, действовал вслепую и почти всегда мне помогали.
Рон и Гермиона по-прежнему улыбались, и Гарри сердился все больше, хотя сам не понимал, почему так сердится.
– Ох, Поттер, ну хватит ломаться как целка. Ты же гребаный гений нашего курса. И если бы не твои собственные заслуги, ты бы им не стал. А если ты боишься, то мы все тебе поможем. Обещаю, – доверительно проговорила Мария. – Просто подумай над этим, хорошо?
