Текст книги "Неучтенный фактор (СИ)"
Автор книги: MoonCherry
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 34 страниц)
– Скиттер, – прошипел Поттер, с такой ненавистью взглянув на подпись корреспондента. К этой Рите у него был особый счет.
Не появлялся Хагрид долго. До второго тура осталось чуть больше месяца, а Гарри молчал как партизан, намереваясь сам решить свою проблему. Мария тоже. Она не так давно, наблюдая за нырянием Крама в ледяном озере, мечтая о неплохом водоеме с теплой водой, открыла для себя ванну старост. Проблема состояла в том, что часто эта ванна пользовалась не только старостами, но и их друзьями, поэтому найти свободное время не удавалось. Решение обнаружилось в окне между занятиями в первой половине дня. Дюпен Чен тайно прокралась в мальчишескую спальню и без зазрения совести одолжила яйцо Гарри на пару часов. Все-таки мальчишка с ней не делился подробностями, а узнать, что же такого в этом яйце, жутко хотелось уже сейчас. Она даже вынула дефицитный набор жаброслей, привезенный отцом из летнего путешествия.
Просторная комната была выложена белым мрамором. С потолка свисала великолепная люстра с горящими свечами. Посередине комнаты прямоугольный бассейн – тоже из белого мрамора, по краям него около сотни золотых кранов, украшенных самоцветами, у ближнего края трамплин. На окнах льняные занавеси почти до пола; в углу большая стопка белых пушистых полотенец. На стене единственная картина в золотой рамке – на скале спит русалка, светлые волосы разбросаны по лицу и мерно вздымаются от ее дыхания.
Эти краны использовались по разному назначению. Из одного вылетала пена, из другого розовые и голубые мыльные пузыри. Некоторое время Мария просто наслаждалась, открывая краны по очереди и любуясь мыльными конструкциями. Наконец, вода полностью наполнила немаленький бассейн. Сбросив одежду и оставшись в одном купальном костюме, Мари окунулась. Затем переплыла бассейн несколько раз и оценила его глубину: она едва касалась ступнями дна.
Наконец, остановившись у бортика, Дюпен Чен взяла яйцо в одну руку, а в другую небольшой комок склизкого средиземноморского растения.
– Твое здоровье, Поттер, – зажмурилась Мари и проглотила твердый комок. Больно стало через несколько секунд. Горло обдало резью, аж слезы пошли из глаз, грудь сперло, и дышать стало нечем. Дюпен Чен резко нырнула вниз. Прохлада тут же наполнила ее легкие. Нос больше не мог вдохнуть воздуха – работали жабры.
И тут же ужасный визг, едва оказался в воде, превратился в чарующий голос подводных жительниц:
Ищи, где наши голоса звучать могли бы,
Но не на суше – тут мы немы, словно рыбы.
Ищи и знай, что мы сумели то забрать,
О чем ты будешь очень сильно горевать.
Ищи быстрей – лишь час тебе на розыск дали
На возвращение того, что мы украли.
Ищи и помни, отправляясь в этот путь,
Есть только час, потом пропажи не вернуть.
В чем был минус жаброслей – Марии пришлось целый час плавать в бассейне без возможности вынырнуть обратно, зато, кажется, она выучила песню русалок наизусть. Все-таки ее логическая цепочка подтвердилась даже без яйца.
***
– Русалки! – в начале февраля Поттер таки соизволил раскрыть компании заговорщиков тайну.
– Очень содержательно, Поттер. Почти как пересказать Библию коротким – «там умер Христос», – ехидно прыснула Мари в ответ на заявление гриффиндорца. – Ты влюбился в русалку? Твоя подруга оказалась очередной полукровкой? Может быть, русалки решили организовать собственное восстание и напасть на Хогвартс из Озера?
– В Озере все таки живут русалки и тритоны? – воскликнул Гарри. – Я разгадал загадку. Моей задачей будет нырнуть в Озеро и за час, найти дорогую мне вещь, которую у меня похитят.
Промучившись еще около месяца, Поттер все же последовал совету Седрика. Вернулся он однажды в гостиную мокрый, но какой-то воодушевленный, и тут же поспешил к своим сообщникам. Сама Мария так и соизволила сделать шаг навстречу, справедливо предположив, что если Гарри все-таки додумается попросить ее помощи, то подойдет сам.
– Метлу? Фотоальбом?
– Карту? Мантию? – принялся сочинять дальше Рон.
– Не знаю, – огорченно заметил гриффиндорец. – Об этом ничего не сказано было.
– Нам обязательно нужно отыскать нужное заклинание. Ты говоришь час? Как можно не дышать целый час под водой? – принялась бубнить Гермиона, уже вытаскивая свой пергамент и строча какие-то идеи.
Холод все еще пробирал до костей. Хагрид вернулся из своего запоя-депрессии и вновь принялся преподавать, сменив старушку Грабли-Дерг. Дурмстранговский корабль оттаял, Крам продолжал закаляться (двинутый – твердил Рон), а на дорогах появилась первая слякоть. До испытания оставалась неделя.
– Все без толку, – безнадежно сказал Рон из-за своей книжной баррикады. – Ни одного подходящего заклинания, вообще ничего. Есть заклинание осушения, но оно только для луж да прудов годится, а озеро осушить таким способом и думать нечего.
– Не может быть, чтобы совсем ничего не было! – пробормотала Гермиона, пододвигая поближе свечу к толстому тому «Забытых старинных заклинаний». От усталости у нее, скорее всего, уже болели глаза, поскольку она непрестанно их терла ладонью. – Задания для Турнира для того и придумывают, чтобы их можно было выполнить.
– Ну, а это задание, значит, выполнить нельзя, – возразил Рон. – Иди-ка ты, Гарри, к озеру, сунь в него голову и крикни погромче этим русалкам да тритонам, чтобы поскорее вернули то, что у тебя украли. По-моему, ничего лучше мы, все равно, не придумаем.
– Можно! – сердито буркнула Гермиона. – Должно быть!
– Мои юные падаваны, если вы наконец-то дозрели до посторонней помощи, спешу вас обрадовать… я принимаю с трех до шести, по четвергам, на шестом этаже, в правом крыле, пятая дверь слева.
– Ты знаешь заклинание? – скептически подняла бровь Грейнджер. Они сидели в библиотеке днями и ночами. Ей даже с Седриком удавалось редко видеться. А эта зазнайка, Гермиона признавала, что иногда Мари могла быть нормальной девчонкой, если бы не хамила так часто и не была бы зазнобой, наверное, не провела и дня в библиотеке, чтобы помочь другу.
– Кто слышал цитату, – не обращая внимания на встречный вопрос, произнесла Дюпен Чен, – «Величайшая сила волшебника навсегда заключена в его пустом кулаке и в способности убедить всех вокруг, что в кулаке действительно спрятана тайна». Возможно, стоит пояснить… волшебство не есть «глупое махание палочкой». Кроме заклинаний есть еще куча возможностей достичь того, чего пытаетесь достичь вы. Ведь «едва лишь час пройдет, искать уж будет поздно, покража пропадет…»
– Что?
– Что? – передразнила Мари Гарри.
– Ты знаешь задание?
– А кто его не знает? – стоически пожала она плечами. Не признаваться же в воровстве яйца.
– Мари, пожалуйста, скажи нам… что можно использовать под водой? Мы уже исключили акваланг, трансфигурацию и множество глупых заклинаний.
– Как жаль, я только что хотела предложить именно акваланг, – надула губы Мария, выказывая свое огорчение. Однако, заметив такую усталость в глаза своих слушателей, все же решила не тянуть кота за яйца. – Средиземноморье удивительное место. Там есть океан, теплое солнце и почти вечное лето. А еще там флора и фауна, отличающаяся от нашей.
– К чему все это?
– Тщщ, Поттер, не спугни удачу. Так вот, вам необычайно повезло, что я увлекаюсь зельеварением.
– Вообще-то одержима им, – буркнул Рон.
– Жабросли очень ценный ингредиент. При гнойном воспалении легких медики используют зелье на его основе. Проще говоря… у человека появляются жабры, давая ему альтернативный источник дыхания.
– И… и где их можно добыть? – изумленно раскрыв глаза, прошептал Поттер.
– С трех до шести, по четвергам, на шестом этаже, в правом крыле, пятая дверь слева, – подмигнула девушка.
– Мария, мы же серьезно! – недовольно воскликнула Грейнджер.
– Они стоят дорого. В английских аптеках так вообще с большой наценкой. У себя на родине жабросли можно купить только в определенное время года. Я же… я же готова дать тебе Гарри бесплатно… за одну услугу.
– И какую же? – юноша подался вперед.
– Когда Бродяга найдет свой дом… я погощу там немного.
Мари сходу придумала условие, потому что отдавать дорогие ингредиенты просто так означало стать простушкой в глазах посторонних магов и ведьм, даже если это всего лишь эта троица. А увидеть Сириуса и узнать некоторые его профессиональные штучки из молодости, представлялось отличным шансом.
– Да, конечно, по рукам, – Гарри тут же протянул свою конечность, чтобы закрепить обещание, и на его бледноватую с отчетливо просвечивающимися голубоватыми венками лег небольшой бурый комок.
– Используй его с умом, мой мальчик, – хихикнула она, направляясь в сторону выхода из замка и продолжая напевать, – ищи быстрей – лишь час тебе на розыск дали…
***
Зачем делать такой абсолютно не зрелищный тур, Мари было не понятно. Как будто весь запал организаторов иссяк на драконах. Несмотря на это, трибуны были забиты до отказа. Помимо, студентов обеих школ и преподавателей, в Хогвартс прибыли гости, которым удалось купить билет. Мария немножко проспала, а потому не успела найти Флер и пожелать ей удачи. В любом случае, француженка должна была знать об этом. Дюпен Чен была уверена, что младшая сестренка Флер – Габриэль, которая прибыла специально ради сестры, не даст подруге заскучать.
Девушка пробралась сквозь трибуны и уселась рядом с Фэй. Ни Рона, ни Гермионы видно в огромной толпе не было. А вот сам Поттер похоже тоже проспал. В последний момент он сильно запыхавшись остановился у трибун судей.
– Ну, что ж, наши участники готовы ко второму испытанию, – раздался бодрый голос судьи и комментатора мистера Бэгмена. – Начнем по моему свистку. За час они должны найти то, что у них отобрали. Итак, на счет три: раз… два… три!
Флер и Седрик выхватили палочки и стали создавать вокруг себя чары. Вначале, вокруг обеих голов появился прозрачный пузырь, следом, по-видимому, шли согревающие чары: даже сидя на трибунах, холодный ветер пробирал насквозь, а что должно быть чувствовали участники, находясь у воды в купальниках. Виктор Крам применил частичную трансфигурацию, и верхняя половина его тела стала акульей. Это было впечатляюще. А вот начало у Гарри было слабовато. Он вошел в холодную воду и остановился, чтобы прожевать жабросли. Но даже смешки зрителей его не остановили. О том, что жабры выросли, свидетельствовало то, что юноша согнулся, схватился за горло и постарался нырнуть.
Бэгмен разрывался, старясь как можно красочнее описать способы участников достигнуть желаемого: спасти самое ценное за час.
То, что давался час, неимоверно радовало. Смотреть на мутную непрозрачную воду в течении долгого времени, ожидая неизвестности, не хотелось. Но вот уже по прошествии двадцати минут на поверхности оказалась голова Флер. Она сдалась, так и не найдя пленника. Девушка рыдала так отчаянно, что Мария решила плюнуть на всю эту помпезность и выбежала с трибун. Флер, сидя закутанной в огромные полотенца, рыдала навзрыд, повторяя: Габриэль, сестренка, перемежая английские слова с французскими. Мари догадалась, что являлось самым ценным для всех участников: человек.
Девушка так и сидела рядом со старшей подругой, стараясь ее утешить и напоить перечным зельем. Мари надеялась, что условие про то, что пленников не вернут, было лишь для того, чтобы подстегнуть участников. Кто на самом деле убьёт ребенка?
Огромные часы показывали, что осталось двадцать минут до конца. Вынырнул Седрик. В его руках бережно находилась Гермиона Грейнджер. Оказавшись на поверхности, та очнулась и начала помогать своему молодому человеку плыть. Дюпен Чен поняла куда делся ее красавчик. И теперь оставалась надежда, что самый младший участник турнира сможет спасти своего лучшего друга.
Еще через пять минут вынырнула человекоакула – Крам. Его партнерша на балу также оказалась спасенной. Поттера все не было и не было.
Пятнадцать минут, десять….
– Ну, же, маленький ты пиздюк, – умоляла Мари, вглядываясь в темную гладь озера, – давай, выныривай.
Гарри приходилось труднее всего, поскольку его жабросли были рассчитаны на час. Если пузырь и трансфигурация могли держаться дольше, то Поттер вполне себе мог не только не спасти пленника, но и сам не спастись.
Семь минут… Четыре минуты…
Трибуны радостно завопили и засвистели, все вскочили на ноги. Мария только потом поняла, что последний чемпион спасся. Вынырнул! Но вместо одного пленного рядом плыла еще и Габриэль Делакур. Флер, наплевав на свою репутацию, бросилась к берегу и помогла чемпиону выйти. Она укутала малышку, не стесняясь своих слез облегчения.
Дамблдор в это же время склонился у воды и начал беседу с вынырнувшей русалкой самой дикой и злобной на вид изо всего водного народа; должно быть, она была среди своих собратьев главной. Дамблдор издавал те же резкие скрипучие звуки, что и тритоны с русалками, когда они над водой, значит, Дамблдор знал русалочий язык.
Флер уже наклонилась и расцеловала Гарри в обе щеки. Сам юноша вспыхнул от смущения. Позже подруга проделала это и с Роном, аргументируя, что он помогал другу. Рон был вне себя от восторга, помня о своем глупой попытке пригласить Флер на танец.
– Эй, это моя прерогатива целовать тебя, – «возмутилась» Мари, подходя ближе, напоминая каждому о своем присутствии. – Молодец, Гарри.
– Это тебе спасибо, Мари. Я не знаю, чтобы делал без твоей помощи.
Тем временем, судьи уже начали совещаться.
Несмотря на то, что почти каждый подошедший поздравить Гарри однокурсник, считал его поведение глупым: в самом деле, не дали бы ребенку умереть, судьи считали, что Поттер обладает высокими моральными качествами, и именно он заслужил высшей оценки. По итогам совещания, Диггори, прибывший первым, заработал 45 баллов, Крам вторым – 40 баллов, Флер, как выбывшая, но продемонстрировавшая отменное волшебство – 20 баллов, ну и Поттер, который, по словам предводительницы русалок, приплыл в общину первым и просто дожидался, когда спасут всех пленников, также получал 45 баллов. Каркаров заметно морщился. Он единственный, не скрывая этого, подсуживал своему чемпиону.
– Ну, вот! – крикнул Рон, услышав результат. – Ты, оказывается, не дурака валял, а высокие моральные качества демонстрировал. Я знал, в тебе есть дерзание, – передразнил юноша директора дурмстранговской школы.
Флер тоже хлопала изо всех сил, не обращая внимания на то, что ее баллы самые низкие. Мари радовалась за компанию. Еще один этап был пройден, а все чемпионы – живы.
– Третье и последнее испытание состоится на закате двадцать четвёртого июня, – продолжил Бэгмен. – За месяц до этого чемпионам Турнира объявят, что это будет за испытание. Благодарю вас всех, что поддержали наших чемпионов.
Уже восходя по каменной лестнице в замок, Дюпен Чен не могла не ввернуть крепкое словечко.
– Где же мой огневиски, Карл? Нам нужно отметить это событие немедленно.
Раздались смешки, которые вскоре переросли в почти истеричный смех. До двадцать четвертого июня можно было забыть обо всем.
Комментарий к Глава 35.
Следующие несколько дней проды не будет. У меня сессия, а потому писать по крайней мере до четверга не смогу. Но не теряйте. Я еще вернусь)
Очень волнует такой вопрос: убивать Седрика или нет?
========== Глава 36. ==========
– Уизли, Дюпен Чен, минус 10 баллов с Гриффиндора за нахождение в учебное время не в классах, – громкий голос откуда-то сверху, заставил подростков, склонившихся над собственноручно начерченной картой, подскочить, выронив свое богатство.
Рон, привыкший к подколкам Мари уже не так сильно возмущался очередному словесному шедевру, направленному в его сторону, и теперь, похоже, начал получать от этого какую-то свою выгоду. По крайней мере, миссис Уизли, получив колдофото своего младшего сына и его девочки написала восторженное письмо самой Марии. Особенно женщине понравилась парадная мантия сына. В том самом письме мама Рона писала, что ее «мальчик совсем вырос». А после в ход пошло уважение студентов. Многие девочки заглядывались на статного гриффиндорца, лучшего друга Поттера – пока лидирующего чемпиона. Поскольку каждый раз его рассказ о приключениях под водой обрастал все новыми и новыми подробностями. Мария конечно ради потехи ставила на место этих дур, возомнивших себя красавицами, а Рон стал привыкать к такому вниманию к себе. И именно в том момент, когда на их затылками навис Северус Снейп собственной персоной, они, конечно же, прогуливали историю магию, дабы как следует напакостить слизеринцу Уорингтону.
– Но у нас нет занятия, – возмутился Рон, охуенно быстро придумав более-менее правдоподобную ложь, но тем самым испортив себе всю карму.
– Отлично, Уизли. Отработка, сегодня в семь. Ваша напарница пусть также не задерживается.
Мария ошеломленно выпучила глаза, смотря на грозного преподавателя зелий. Северус и раньше назначал ей отработки. В конце концов, они часто заканчивались родительскими посиделками. Это было не ново. Но вот чтобы с кем-то? Просто охуительная перспектива.
– И что нам делать? – наконец повернулся к ней однокурсник.
– А соплохвост его знает. Топать на отработку, – стоически пожала плечами Мари. – Однако, бедняга Уортингтон все еще не получил по заслугам. До травологии у нас осталось пятнадцать минут, а, следовательно, времени выше крыши.
– Как скажешь, Мари, как скажешь, – ухмыльнулся ее сообщник, возвращая свой взор на хитрый план «подставь недруга».
***
– Где вы были, Рон? – голос Поттера тут же сосредоточил внимание всех остальных на вошедших студентов. – На свидании? Неужели? А где?
– У Снейпа, – буркнул Рон, с силой плюхаясь на единственное свободное кресло.
– На свидании у Снейпа? – хихикнула его младшая сестренка, толкая в бок одну из своих подружек. – И как вам?
– Отвратительно, – Мари ни капельки не соврала, клятвенно пообещав себе ходить на отработки в гордом одиночестве. На нее зельевар не пытался произвести такого пугающего впечатления. Они почти мило болтали, и Мария варила зелья. С Роном ей досталась роль писчего. Серьезно, Уизли чистил котлы, а она писала, подумать только, строчки.
– За что вас? – участливо поинтересовалась Гермиона, спустившаяся из комнаты и услышавшая самый конец истории.
– Скажем так… он не оценил нашего ебического выступления против Уортингтона.
– Рональд Уизли, – нахмурилась Грейнджер скорее по привычке, чем действительно возмущаясь. – Я понимаю твое возмущение, но можно же ставить людей на место остроумным высказыванием, – продолжила отличница. – И даже не нужно использовать обсценную лексику.
– Как их придумывать, когда мне пришлось вычистить целых Десять котлов, Гермиона, Десять котлов. И в каждом, наверное, готовил какой-нибудь ядрёный раствор Невилл Лонгботтом.
– Тогда придумывай остроумные выражения заранее, – как альтернативу предложила его подруга.
– Как Снейп, что ли? – хмыкнул он.
– Думаешь, профессор придумывает свои… скажем так, шпильки перед уроками? – подключилась к занимательному диалогу Джинни, пока Мари откинулась на спинку кресла, усевшись на подлокотник.
– Да они в его учебном плане записаны, точно тебе говорю! – смешки разнеслись по всей гостиной.
***
Март выдался сухой и ветреный. Сов сносило порывами, они сбивались с курса, и почта приходила с опозданием. Во время обеда за стол Гриффиндора перед Гарри опустилась бурая сова. Чемпион быстро отцепил послание и уткнулся в письмо. Сова в страхе метнулась под потолок вся взъерошенная и растрепанная, опасаясь, что ее пошлют куда-нибудь еще. А после подозвал своих друзей. Мария с недоумением уставилась на протянутый пергамент и ей тоже. С чего бы это?
«В два часа дня в воскресенье будь у перелаза при повороте на Хогсмид (со стороны «Дервиш и Бэнгз»). Захвати с собой побольше съестного. Бродяга»
– Он что, в Хогсмид вернулся? – удивился Рон.
– Не может быть! – испугался Гарри за единственного родного для него человека. – Его поймают, и тогда…
– Да ладно тебе! До сих пор же не поймали, – отмахнулась Мари. – Да и дементоров в Хогсмиде больше нет. – Когда идем в гости?
Хоть они и вышли в Хогсмид в воскресенье вместе, вскоре подросткам пришлось разойтись. Уизи убежал с Финниганом в Зонко, а Грейнжи в сторону книжного. Девочка предрекала, что то, как назвал друзей Гарри домовой эльф Добби – первый и единственный освобожденный домовик еще несколько лет назад, приживется. Добби готовил корзину с едой для доброго человека-собаки хозяина Гарри Поттера сэра (его имя было самым легко произносимым). Мари же маленький помощник обозвал Чен-сана, применив, правда, японскую уважительную конструкцию. Но кого это волновало?
После того, как гриффиндорцы миновали магазин «Дэрвиш и Бэнгз», они направились к краю деревни. А у перелаза, куда завела петляющая тропинка, ребята встретили Сириуса Блэка. Слегка отощавшего Блэка. Как и подобает воспитанным волшебникам, они поздоровались, но вскоре засобирались по своим делам. Каждый понимал, что Сириусу и Гарри хочется побыть наедине.
В тот день Мария наткнулась на Луну, вновь возжелавшую поймать неведомую зверюшку, и разговорилась с ней. Вместе девочки зашли в аптеку, потом в кафе и, наконец, в замок. Ветер, гулявший пару дней назад, немного утих, но было все еще холодно. Поэтому Мария решила посвятить все свое свободное время чему-то более полезному, чем шатание по деревни.
А в понедельник каждый из студентов, выписывающий газету, получил статью для сплетен. Урок зельеварения начался с подколок Персефоны Паркинсон в сторону Гарри и… Гермионы. Их называли голубками.
Поскольку Дюпен Чен сидела на первой парте, она не смогла заглянуть через плечо к Поттеру или Грейнджер на чьих столах и находилась пресса. Зато это смог сделать самый злобный преподаватель.
Северус Снейп в своей обычной манере процитировал жалкую газетенку, в частности тот самый опус Риты Скиттер. Особенно выделив при этом «Разбитое сердце Гарри Поттера», «Гарри Поттер мальчик необыкновенный…», «Непостоянная мисс Грейнджер продолжает играть чувствами обоих мальчиков» и «…А доброжелателям Гарри Поттера остается только надеяться, что в следующий раз он отдаст свое сердце более достойной», рассадил друзей в разные стороны. Теперь Гарри оказался рядом с ней на первой парте под бдительным присмотром профессора.
Все занятие Гарри был на подхвате, то бегая за желчью броненосца, то перетирая в пыль скарабеев, то нарезая корень имбиря. От злости у него, конечно, дрожали руки, но глаз он не поднимал и вроде как не думал саботировать изделие своей сокурсницы.
А уже через день около Гермионы Грейнджер село несколько сов, но ни одна с нужной ей газетой.
– Ты что, сразу на все газеты и журналы подписалась? – спросил Гарри и едва успел схватить бокал Гермионы: совы стали толкаться на столе, потому что каждая желала доставить свое письмо первой, и бокал чуть не сшибли.
– Да что же это… – Гермиона взяла письмо у серой совы, распечатала и стала читать. – Ну, это уж! – пролепетала она, краснея.
– Что там такое? – поинтересовался Рон, заглядывая через руку к подруге.
– Это… глупости какие-то… – Гермиона передала письмо по кругу. Оно было написано не от руки, а составлено из букв, вырезанных, должно быть, из «Пророка» и наклеенных на лист бумаги.
«Ты гадкая девчонка. Ты не для Гарри Поттера. Убирайся к своим магглам».
– Они все такие! – растерянно сказала Гермиона, распечатав все остальные письма. – «Гарри Поттер найдет кого-нибудь и получше…» «Сварить бы тебя в лягушачьей икре…» Ай!
Гермиона раскрыла последний конверт, и ей прямо на руки полился желто-зеленый кисель с запахом бензина, по коже тут же пошли желтые, как от ожога, пузыри.
– Неразбавленный гной бубонтюбера, – тут же опознала едкое вещество Мария. Гермиона попыталась стереть ядовитый сок с рук салфеткой и заплакала от боли, кожа покрылась язвами и распухла, словно Гермиона надела толстые бугристые перчатки. Этого было мало для предотвращения опасной ситуации.
– Беги в больничное крыло, – посоветовал Гарри. Совы, что принесли Гермионе письма, поднялись и улетели. – Мы скажем мадам Спраут, где ты.
На Уходе Хагрид демонстрировал нюхлеров: зверьки понравились абсолютно всем. Единственной, кого не было на занятии, была Грейнджер, так и не вернувшаяся с Больничного Крыла. А уже к обеду та появилась. Руки у нее были забинтованы, и выглядела она неважно.
К слову сказать, именно после той скверной истории за нее заступился ее молодой человек. Диггори серьезно поговорил с однокурсниками и ученики Хогвартса быстро забыли «о приворотном зелье Грейнджер». Иностранные студенты мало что понимали в английской прессе – им было все равно. А еще Седрик воспользовался помощью своего отца и нашел любительницу гноя бубонтюбера. Мистер Диггори-старший не одобрил бы такого, но сам Седрик не нашел ничего лучше, кроме как послать ответ в виде такого же подарка. Сама Мария, слушая немного возмущенный, немного горделивый и смущенный рассказ Гермионы, приписала бы что-то вроде: «Гори в аду, сука». Но с добропорядочного хаффлпаффца хватило и того, что он приказал не лезть в личную жизнь его самого и его девушки. Ведьмин досуг и пророк слегка присмирели. А сама Грейнджер заподозрила, что Скиттер каким-то образом проникает в замок, поскольку некоторые данные, которые стали известны этой писаки, были сказаны наедине.
Гермиона на этом не успокоилась. Какое-то время Мария помогала Флер оттачивать новые чары, специально выученные для следующего испытания, поэтому в ход расследования она не вмешивалась. К тому же перед пасхальными каникулами преподаватели вновь стали задавать очень много. Но заинтересовалась им, когда Рон мельком обмолвился:
– Спорим, что на этот раз она вернется с коробкой значков «Ненавижу Риту Скиттер»?
Однако Грейнджер так и не попросила друзей помочь ей отомстить Рите Скиттер за свое унижение. Марию продолжала искренне удивлять напористость Грейнджи и ее желание доказать правду. Эта девчонка не только училась на отлично, гуляла с парнем, но и умудрялась читать про методы волшебного подслушивания.
Сама Мария забыла о своем беспокойстве насчет «всегда в какой-нибудь неприятности» Поттера. Он больше не жаловался на сны, с Сириусом переписывался часто, а еще Северус больше не упоминал о нем в нарицательном имени столь часто. Посадив их вместе, тот стал присматривать за мальчишкой более тщательно. Позже обнаружилось, что из его кладовой пропала дорогая шкура бумсланга для оборотного. Поскольку Мари поклялась, что вины ее нет, Северус стал следить за Гарри: на втором курсе у них был подобный грешок.
И лишь только на последней неделе мая профессор МакГонагалл напомнила чересчур расслабившимся школьникам о том, что еще ничего не кончено. Тучи сгущались. Тот, кто подкинул имя Гарри, не предпринял никакой попытки, а испытания оказались пройдены не все. Пропали несколько работников Министерства: одной из них была чрезвычайно болтливая особа Берта Джоркинс. А после того, как поздно вечером Гарри вернулся какой-то подавленный от МакГонагал и мистера Бэгмана, сообщил, что и судья Крауч, которого не видели уже много месяцев, появился из леса, звал Дамблдора на разговор, не понимал, где находится, а после оглушил Седрика и исчез. Откуда в этой истории появился Диггори, Поттер пояснил. Судья рассказывал, что их будет ждать в третьем турнире. Организаторы на квиддичном поле посадили живой лабиринт, в который Хагрид собственноручно запустит всяких волшебных существ… уже то, что именно Хагрид приготовит тварей, говорило о том, что испытание не будет простым. Сам Кубок Трех Волшебников поставят в центре, кто первый до него дотронется, тот и выиграл. После разговора Седрик и Гарри немного задержались, прежде чем идти в замок, но тему их беседы Поттер так и не поведал.
– Сириус прав, Гарри, – нахмурилась Мария, выслушав его от начала до конца. – Еще ничего не кончено. Злоумышленник на свободе. С твоей-то удачей, я не сомневаюсь, что замышляется явное убийство или желание тебе крупно навредить. Не воображай себя сыщиком. Краучу все равно не поможете. Дамблдор скорее всего уже сообщил в Министерство, и его будут искать. Лучше готовься к третьему испытанию.
– К испытанию? Ах, да…
Гарри так небрежно относился к своим обязанностям, недели за две начиная активно готовится к соревнованиям, тогда как остальные чемпионы, кажется, не откладывали палочки целый год.
– Была бы моя воля, – Дюпен Чен пнула камень острым носком ботинка, – я выпила бы оборотное зелье и прошла бы 3 тур за тебя.
– А так можно? – приободрился Гарри, но тут же сник, наблюдая отрицательный кивок головы. Если бы это было так просто…
– Я рассказал профессору Дамблдору про сон, – плюхнувшись на скамейку, тут же возвестил Гарри. «Сном» звалось недавнее происшествие на прорицаниях. Сама Мария их не посещала, однако теперь уже была в курсе всех подробностей. Гарри вновь снился Хвост и… Волдеморт.
– Что же он сказал, Гарри, – оторвалась от очередной книги Гермиона, обеспокоенно поглядывая на друга.
– Он сказал, что у меня необычный шрам. И то, что он болит, может лишь означать, что в тот момент Лорд Волдеморт совсем близко и питает ко мне особенно сильную ненависть.
Но директор так и не пояснил свое обоснование, хотя между слов становилось ясно: этот темный волшебник, что почти пришел к власти в начале 80 годов, разрушал семьи и губил жизни, начал набирать силу. Становилось тревожно. И еще более за Северуса – поскольку у него имелась метка, и он был шпионом.
А меж тем приближался третий этап. Гермиона взяла на себя еще и роль тренера. То и дело слышалось что-то вроде: «Гарри, мы сегодня совсем не тренировались! По плану у нас чары Помех». «Гарри, тебе нужно выспаться». «Гарри, завтра ты начинаешь отрабатывать это сам до совершенства». Серьезно, у этой девчонки просто пропеллер в заднице.
День рождения Мария провела в кабинете Северуса, распивая с ним какао и заплетая тому косички. Почему-то никому в Хогвартсе она так и не сообщила о таком знаменательном дне. Ей было вполне уютно провести такой праздник в компании родителя, к которому стала заходить куда как реже.
После очередной статьи ГАРРИ ПОТТЕР «НЕЗДОРОВ И ОПАСЕН» накануне турнира, в которой Скиттер прошлась по странному поведению Гарри на прорицаниях, выдумала кучу фактов о его здоровье, а еще упомянула его змееустость, Грейнджер взорвалась. Она вскочила из-за стола и куда-то выбежала. За столом слизеринцев Малфой, Крэбб и Гойл веселились вовсю: крутили пальцами у виска, корчили дебильные рожи и высовывали языки, шевеля ими на манер змей. Похоже, этим пиздокрылам вновь необходим был урок. Мари выставила средние пальцы, отчего усмешки на их лицах померкли. Они знали, что в противном случае у Марии найдется потенциал объяснить им, что они глубоко ошибаются.
