Текст книги "Неучтенный фактор (СИ)"
Автор книги: MoonCherry
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 34 страниц)
– То-то же. Итак, во-первых, никаких выпадов в сторону мистера Малфоя и других ваших гипотетических подозреваемых. Вы не авроры. Во-вторых, никаких споров, криков, оскорблений и прочих нелестных высказываний, иначе жалящими вы не отделаетесь. Мы все тут в одинаковом положении.
Она оглядела в подсвеченным люмосе светом напряжённые лица остальных. Те кивнули.
– В-третьих, слушаем меня и идём к безопасности. Все взрослые сейчас помогают пострадавшим и разбираются с нападавшими, так что им не до нас.
Крохотный участок леса был им явно не помощником, поскольку был единственным относительно безопасным местом и те, кто скрываются под капюшонами, выпускаю темную метку в небо, вскоре додумаются прийти сюда. – Это Черная Метка! – раздавалось вокруг. – Знак Сам-Знаешь-Кого!
Почти гуськом молодые волшебники стали направляться за границу лагеря. Там уже вовсю работали авроры и добровольцы. Спустя долгие минуты ходьбы, защиты и пряток, они вышли к взрослым. И буквально спустя минуту их в охапку схватила миссис Уизли.
– Вы все целы, – всхлипнула миссис Уизли, в смятении оглядывая компанию покрасневшими глазами. – Вы живы… О, мальчики…
Тут, ко всеобщему изумлению, она схватила Фреда и Джорджа и стиснула их в таких жарких объятиях, что они столкнулись лбами.
– Ой! Ма, ты нас задушишь…
– И я кричала на вас перед уходом! – вновь зарыдала миссис Уизли. – Я только об этом и думала! Что, если бы Сами-Знаете-Кто добрался до вас и последним, что я успела вам сказать, был бы упрек за плохие баллы по СОВ! О, Фред… Джордж…
Позже колдунья скороговоркой проговорила, что сама Молли и Джинни ушли в другую сторону, Артур пошел помогать на поле, а она осталась здесь ждать детей. Обняли даже Драко, хоть тот и сопротивлялся. Миссис Уизли предложила им перебраться в Нору и там уже связаться с родственниками. В отсутствии альтернативы в такой спешке и панике, Драко пришлось согласиться.
Молли по одному переносила детей аппарацией. Наконец, все были напротив дома семьи Уизли. Скривленное и слегка презрительное лицо Малфоя, Мари исправила тычком в бок. Тот нехотя зашёл в огромное строение, поднимающееся ввысь на все три или четыре этажа: в темноте было крайне сложно разобрать. Да, Мари тоже была несколько шокирована их домом, но у нее по крайне мере было чувство такта. В принципе, внутри обстановка отличалась от той, что снаружи. Дом был магически расширен. Малфой тут же попросил разрешение воспользоваться камином и спешно связался с миссис Малфой. Та была вне себя от переживаний. Люциус сообщил, что Драко пропал в неизвестном направлении. Нарцисса сообщила, что открыла камин для них двоих и ждёт их немедленно.
Драко поспешил с огромным вздохом облегчения исчезнуть в зеленом пламени. Марии же досталась более сложная роль. Она, наверное, раз в третий оказался в могучих объятиях миссис Уизли, к ней навсегда привязалось прозвище “деточка” и “милая”, а ещё ее активно приглашали в гости пожить прямо до конца августа – осталось всего неделя. Ведь как оказалось, что и Поттер и Грейнджер (правда последняя все-таки уедет завтра к родителям) уже гостят у них. Мари приняла это к сведению. Нет, ну а что? Она уже устала сидеть в Малфой-меноре и оттачивать свои манеры за чаем с Нарциссой. Даже подкалывать Драко стало не так интересно. А ведь прошло всего ничего. Впрочем, Северус прибудет в Англию как раз к началу учебного года.
Помахав новым и старым знакомым рукой, она исчезла в камине.
Комментарий к Глава 29.
Не обращайте внимание на то, что песня Skillet. Давайте опустим тот момент, что эта песня вышла в 2012 году)
Пускай все ложь, что ты мне говоришь,
Но все равно ты мне принадлежишь
А любовь ждет лишь роз, чтобы лепестками стали капли слез.
Пускай все ложь, что ты мне говоришь,
Но все равно ты мне принадлежишь
А любовь ждет лишь роз, чтобы лепестками стали капли слез.
Я буду тем, кто обнимет
Я буду тем, кто тебя примет.
Вся любовь, что во мне пылает, как в огне…
========== Глава 30. ==========
“Здравствуй, Северус. Надеюсь твоя конференция прошла хорошо. Можешь не переживать, я в порядке. И мистер Малфой тоже. Ты точно не забудешь приобрести мне зубастую герань и дремоносные бобы? Еще, по возможности, хочу исследовать свойства жаброслей. Надеюсь, намек понятен? Мужская психология утверждает, что об этом нужно говорить прямо. Что еще? Ах, да. Какое-то время, я погощу в доме мистера и миссис Уизли. Не теряй меня. Я буду в порядке. Домой вернусь либо 31 августа, либо сразу поеду в школу. A bientôt, ta fille – Maria (До скорой встречи, твоя дочь – Мария)”.
Письмо писалось впопыхах, когда Дюпен Чен уже сидела на чемодане. Вернувшись к Малфоям, Мария четко поняла, что хочет навестить Уизли. Душный особняк с кучей замшелых правил приличий стал давить на нее. Поэтому, сообщив миссис Малфой о своем решении, и, соврав, что Северус дал свое разрешение, она пошла собирать чемодан. Господа Малфои были не слишком довольны подобным ее решением, но запретить ей не могли.
Письмо миссис Уизли было написано тут же. А ответ получен уже спустя час. Женщина писала, что с нетерпением ждет Дюпен Чен у себя. Камин с паролем “Нора” был открыт.
– Au revoir, – девочка махнула рукой гостеприимной хозяйке и ступила в зеленое пламя с чемоданом в руках. – Нора!
***
– Bonjour, – скромно произнесла девочка, оказавшись посреди гостиной дома Уизли.
– Мари! – к ней уже подбежала Джинни Уизли и крепко обняла. – Я так рада, что ты решила погостить у нас. Гермиона уже уехала. Не хочу быть единственной девчонкой здесь.
– Бунтарка!
– А вот и мы!
С двух сторон от нее появились близнецы, приветствуя в своем привычном стиле.
– А где же мой красавчик? – хихикнула она, оглядываясь.
– Он и Гарри еще спит. Пошли скорее в сад. Там сейчас мама. Потом я покажу тебе здесь все, – бойко заговорила девочка, уже хватая ее за руку. – Ты вчера их не видела. Но к нам, представь себе только, приехали Чарли и Билл. Это мои старшие братья. Чарли работает в Румынии в драконьем заповеднике, а Билл разрушителем проклятий в египетском отделении банка “Гринготтс”. Я вас познакомлю. Тебе они понравятся.
Джинни начала с сада. Гостиная Дюпен Чен откуда они автоматически начали экскурсию была уже ей знакома. Самым классным в этом “не бог весь чем”, по словам самой мисс Уизли, были часы. Эти часы были весьма примечательными. В них, в отличие от обычных часов, вместо одной стрелки имелось целых девять – по количеству членов семьи, причём, каждая стрелка имеет соответствующую надпись. Вместо цифр на циферблат нанесены слова: «дом», «школа», «работа», «путешествие», «потерялся», «больница», «тюрьма» и «смертельная опасность». Таким образом все знали, кто где находится.
Сам дом находился недалеко от деревни Оттери-Сент-Кэчпоул, расположенной на северо-западе Англии в графстве Девон. На дом наложены маглоотталкивающие чары, поэтому маггловские почтальоны не знают о его существовании. Джинни поведала, что рядом с ними живут еще несколько семей волшебников: Лавгуды, Фоссеты и Диггори. Про Лавгудов Мари было известно от самой Луны.
Поздоровавшись с миссис Уизли и вновь побывав в ее крепких объятиях, девочки продолжили обход территории. Сад был большой и запущенный. Такой, по мнению Марии, и должен быть у приличных волшебников. Как в старых сказках из детства: слишком много сорняков, газон не подстрижен, но зато каменную ограду осеняли искривленные узловатые ветви старых деревьев, на клумбах – незнакомые цветы, заросший зеленой ряской небольшой пруд полон лягушек.
Сам дом в солнечных лучах отличался оригинальной постройкой. Похоже совсем давно это был небольшой свинарник, но потом к нему время от времени пристраивали и сверху и с боков все новые комнаты, дом подрос на несколько этажей, но выглядел так неустойчиво, будто держался единственно силой волшебства. На красной черепичной крыше торчали вразнобой пять каминных труб. У входа на шесте, слегка скособочившись, висела надпись: «Нора». По двору ходили упитанные пеструшки и что-то клевали.
Мария и не думала высказываться на тему не слишком хорошего финансового обеспечения Уизли, поскольку это было бы крайне невежливо. Не все могут позволить себе иметь загон павлинов. Ей даже нравилась такая обстановка. Тут чувствовался уют и тепло. Интерьер Норы кстати был весьма удобен, хотя мебель весьма разномастная: девочке казалось, что она так и не встретила тут хотя бы двух вещей, сделанных в одном стиле.
Комната Джинни, где теперь должна жить Мари находилась на первом этаже и была маленькой, но яркой. Девочка украсила ее постерами «Ведуний» и капитана Холихедских Гарпий – Гвеног Джонс. Дюпен Чен весело засмеялась. Это будет крайне познавательно.
***
– Нет, Джинн, не нужно быть ограниченной в словах. В твоих руках вся фантазия мира. Зачем говорить “дурак”, когда можно гораздо более емко сообщить, что-то вроде “глупиздень ты многоебучая”. Как тебе?
– Здорово! А что еще ты знаешь? – потянулась Джинни, перевернувшись на спину. Они загорали около пруда в саду Уизли. Мария взяла на себя роль старшей сестры и обучала Джинни плохим словечкам. От чего позже страдал Рон, на котором сестренка тренировалась.
Как Джинни и обещала, позже она познакомилась со всеми членами многочисленного семейства Уизли. Больше всего Марии понравился высокий и слегка худощавый Билл. Особенно его явно маггловский рокерский стиль, за исключением обуви из драконьей кожи. Очень… импозантный молодой человек. Сама Джинни считала его стиль модным, вопреки упрёкам Молли Уизли в том, что сын выглядит неопрятно и не солидно для своей должности. Его темно-рыжие волосы, собранные в “конский хвост” и серьга с кулоном в виде волчьего клыка привлекали к себе внимание. Сам 23-летний волшебник также оценил полу-готический стиль Марии, а в особенности ее музыкальный вкус.
Еще один брат – Чарли был похож больше на близнецов. Крепкий, мускулистый, коренастый. Любил хорошо поесть и пошутить. А еще обожал всяких магических тварей. Именно поэтому променял карьеру квиддичного игрока на карьеру в драконьем заповеднике. Джинни по секрету поведала, что Чарли еще ни разу не знакомил маму с девчонкой и теперь сестренка пытается понять: скрывает ли ее старший брат от мамы какую-нибудь порядочную ведьмочку или не хочет, как в одном анекдоте*, знакомить родителей с невестой по имени Бенджамин. Мария загорелась желанием помочь своей новой младшей подруге. Но пока им это удавалось весьма скверно.
Дом Уизли в корне отличался от всех волшебных домов, виденных Марией ранее. Тут была своя особенная атмосфера. Не мрачный старый дом Северуса, в котором даже Мария до конца не разобралась, не полное пафоса гротескное поместье Малфоев, даже не дом одной знакомой Марии во Франции: легкий, светлый и воздушный. У них вместо домашнего питомца жил упырь. Прямо над комнатой Рона и Гарри. Люк на чердак находится прямо в спальне Рона, где и облюбовал себе местечко старый упырь Уизли, который любит время от времени скрипеть и завывать. Сами Уизли привыкли к такому соседству, а Мари считала это отпадным приключением. Упырь был отвратным и слегка напоминал человека, а оттого был более заманчивым объектом для изучения.
– Красавчик, там внизу… оу, продолжай пожалуйста, – ухмыльнулась Мария, заглянув в комнату под потолком и застав Рона, который начал переодеваться. Домашние матчи в квиддич, которыми развлекались дети, а также прочая работа по дому и лестницы Хогвартса, закалили фигуру парня. У него определенно точно стали прорисовываться мышцы. Очень занимательное зрелище.
– Мария?! А-а-а. Закрой дверь, – почти взвизгнул он, кинувшись за пледом, спешно замотавшись в него, как в тогу.
– Очень зря. Я уверена, у тебя от девчонок отбоя не будет. Кстати, ты знаешь, что с 4 курса можно ходить на рождественский бал? Будешь моим партнером?
– А? Что? Нет…
Глядя на его растерянное полное недоумения и страха лицо, девочка захохотала.
У Мари только что появился новый вид спорта – смущать Уизли. Не проходило и часа, чтобы она не придумывала повода заговорить с рыжеволосым парнем. Тот стал элементарно избегать ее.
– Хочешь, научу тебя целоваться? – спросила Мари смеющимися глазами, оставшись с ним один на один, непринужденно покачивая ногой, и вызывающе жевала жвачку, надувая пузыри.
─ Что? В смысле? ─ тот стремительно отскакивает в сторону, косясь по сторонам, будто ожидая подвоха от близнецов.
─ Це-ло-вать-ся, ─ по слогам повторяет Мари, сама изо всех сил сдерживая смех. ─ Поцелуй – прикосновение губами к кому-либо или чему-либо для выражения любви или в знак почтения. Поцелуи могут сопровождаться объятиями. Поцелуй является темой многих произведений искусства. Два человека наклоняются ближе, – Мария поднялась с места, мягко подходя ближе. – Затем еще ближе. И еще.
– Рон? А вы чего здесь? – всю атмосферу нарушил Поттер, своим нелепым вопросом. Зайдя в комнату темноволосый парень, прервал все ее начинания.
– Я учу его такой важной науке, как bisous. Хочешь тоже?
– Bisous? Что-то не хочется, – промямлил он, не до конца понимая о каком предмете идет речь, но выражение лица друга твердило, что соглашаться не стоит.
– Эх, Поттер, обломал ты мне всю малину, – надула губы Мария, – поэтому пошли в сад. Жутко хочется курить.
В вечернем саду слышно стрекот сверчков. Свет из окон Норы не дает споткнуться об очередную норку гнома. Теплый ветер остужает прогретую за день землю. На удивление приятная погода в августе.
– Как твой шрам? Ты не обращался в больницу? Может миссис Уизли даст тебе какое-нибудь зелье?
– Я кхмм я не говорил никому. Я знаю, что скажет Гермиона: скажи профессору Дамблдору. Но это же глупо. Писать посреди лета по такой пустяковой причине. А Рон посоветует обратиться к своему отцу. Мистер Уизли хороший, но он… немного странный, да? А еще эти сны.
– Сны, Гарри? Какие же сны ты видишь? – обеспокоенно продолжила девочка, понимая, что шрамы от проклятий действительно не будут болеть просто так и, возможно, Гарри нуждается в помощи.
– Всякие разные. Я был змеей. А еще кем-то с шипящим голосом. Видел Хвоста. И я… я приказал убить человека. Там жил старик. Я сказал, что он нам мешает. И постоянно болел шрам. Я не знаю что мне делать.
– Это странно, Гарри. Может тебе действительно стоит рассказать мистеру Уизли. Директору, ты прав, не стоит. Я еще могу спросить у своего отца, когда он приедет.
Мистер Уизли был высоким и худым волшебником. Он был сотрудником Министерства магии, начальник Сектора по борьбе с незаконным использованием изобретений магглов. Как поведала Джинни еще на Чемпионате мира тот действительно коллекционировал штепсели и прочие маггловские вещи. А еще был невероятно талантливым, но совершенно не честолюбивым волшебником.
Однажды им довелось поговорить. Миссис Уизли было явно любила своего супруга, но не слишком одобряла его хобби в познании магглов. Сама же Мария оказалась для Артура Уизли почти экспонатом, поскольку девочка для волшебников являлась полукровкой, а значит кое-что знала о мире простецов. В обмен на знания о маггловской валюте, которую мужчина тоже коллекционировал в самых обыкновенных банках в гараже, он помог Марии с ее проектом. Теперь Дюпен Чен просто из принципа решила “добить” скейт. Он будет летать подобно метле и точка. Как подметила Джинни Уизли: “Вот что значит, заняться людям нечем”.
Артур Уизли, который собственноручно создал летающий автомобиль, и по словам Сириуса, научил Блэка как провернуть такое с мотоциклом, кое-что соображал в этой теме. В том гараже девочка провела почти полдня. Мистер Уизли осмотрел ее основу и похвалил за идею. Хотя и предупредил, что Министерство запретило ковры-самолеты. Может быть и ее скейт запретит. Но Мари было откровенно посрать на этот запрет. Она не собирается кричать на весь мир о своем изобретении. В противном случае она уедет во Францию с ним.
Мужчина предложил попробовать некоторые руны и сказал не забывать про чары и в особенности про арифмантику. Правильные расчеты не менее важны. Дюпен Чен загорелась страстным желанием бросить все дела и засесть за проект, но нельзя было оставлять Джинни в рассаднике мальчишек. Хотя ей, несомненно, нравилось то, что ее окружают братья. Она любила свою семью. Кроме, наверное, Перси. Его никто не любил. Слишком занудным тот был, особенно сейчас, когда поступил на работу в Министерство.
– Чья это сова? Дети! – голос миссис Уизли выдернул Мари из легкой дремы. Еще до того, как птица делала посадку, всякий находившийся в доме знал, что кому-то принесли письмо.
– Скорее всего это Перси. Он же у нас важный министерский работник, – стали строить предположения близнецы.
– Может это Биллу из банка.
– Мисс Марии Дюпен Чен, Нора, графство Девон, Оттери-Сент-Кэчпоул, – отчетливо произнес важный голос Перси Уизли, который и поймал сову, хотя та далась ему с трудом.
Девочка начала читать свое послание вслух.
“Мария, я получил твое письмо. Спешу тебя обрадовать, что сегодня днем буду дома. А также расстроить, что тебе пора покинуть гостеприимную Нору. Я надеюсь, что чета Уизли не пришлют мне счет за твои эксперименты, которые наверняка имеют место быть. В два по полудню ожидаю увидеть свою дочь в родном доме. П.С жабросли приобрел”.
– Уже?
– Почему так скоро? – расстроенно пробормотала Джинни.
– Мария, деточка, пригласи своего отца к нам. Я уверена, он позволит тебе остаться у нас до конца августа. Осталось-то всего два дня.
– Извините, миссис Уизли. Я не видела отца уже месяц. Я соскучилась по нему. Хотя, вероятно, пожалею о своем порыве уже к ужину, – пробормотала колдунья еле слышно. – К тому же хочу проведать бабушку. И свою комнату. И парней. И нужно же купить… пергаментов, – она смутилась, спешно заменяя нужное слово другим.
Однажды Молли Уизли поймала ее за курением. Тогда Мария подумала, что она является еще одной дочерью этой колдуньи, поскольку выговаривали ей долго и со вкусом. Именно поэтому Мари предпочитала выбираться в сад вечером, а после непременно жевала жвачку.
Не прошло и часа, как все вещи были собраны. Теперь Джинни и Рон могли свободно вздохнуть. Первая потому что наконец-то спала одна, хотя ей было не так уж это и важно. А второй, потому что теперь не стоит прятаться и ожидать подвоха от однокурсницы.
Ровно в 13:59 Мария кинула горсть пороха в камин и пробормотала: Паучий тупик. В 14:00 она, как и было сказано Северусом стояла посреди пустынной гостиной своего родного дома.
– Что, даже не обнимешь своего отца?
Комментарий к Глава 30.
Кому интересно: анекдот.
Встречаются два друга-еврея Йозев и Давид. Один из них очень несчастен.
Д: – Что случилось?
Й: – Да вот, сын недавно женился.
Д: – Так это же хорошо, что женился. Радоваться надо. Как хоть невесту зовут?
Й (печально вздохнув): Василий.
…
Д: – Да, не еврейское это имя.
========== Часть 32 ==========
Комментарий к
В этой главе перемежается настоящее и прошедшее. Будьте внимательнее.
– А сейчас, студенты Хогвартса, поприветствуйте наших гостей из Шармбатона! – зычный голос Дамблдора, и не скажешь что старик, разнёсся по всему Большому залу.
Вернувшись домой после месяца отсутствия, Мария была ужасно рада увидеть отца. Ей казалось, что и Северус немного соскучился. Он вручил ей подарки, обнял и даже не стал ругать за ее самовольный отъезд к Уизли. Возможно еще и потому, что знал чету Уизли, и был уверен, что там Мария будет в порядке. Оставшиеся два дня до школы девочка сдавала отцу свои навыки в окклюменции. Иногда Мари все же возмущалась для кого или чего ей нужно защищать свои мысли, ведь людей, умеющих их читать было очень мало. На что Северус логично заявлял:
– Что знают трое, знает и свинья.
Тайны могут быть между двумя людьми. Это допустимо. Но едва в них оказывается посвящен третий человек, как рано или поздно эти тайны становятся достоянием общественности. С этим было не поспорить. По итогам экзаменов, Северус отметил, что Мария вполне достойно выучила эту науку. И если не попадется самому Темному Лорду, то имеет даже не призрачный шанс сохранить свои тайны и мысли.
А также они продолжили обучение полетам. Времени было совсем немного, но от этого эти насыщенные событиями дни пролетели так незаметно. Дюпен Чен стоило гордиться – она уже достаточно спокойно поднималась на несколько ярдов вверх. Правда, пока ни о какой маневренности речи не шло.
Покупки перед школой Мари сделала еще с Малфоями. Тогда Нарцисса повела ее в престижный магазин «Твилфитт и Таттинг». Именно там нужно было приобрести парадную мантию и платье… для официальных случаев. Но девочка-то уже знала, что в Хогвартсе планируется Турнир Трех Волшебников и с нетерпением ожидала его. Платье Мари решила подобрать под цвет своих волос – чисто черное, с короткими лямками и открытой спиной. Поверх него шла более элегантная мантия оттенка черного сапфира. Переливающиеся синие на свету блики только оттеняли глубокий темный цвет. А еще продавец так не к месту заметил, что мантия для партнера в подобном стиле будет идти со скидкой 30%. И, конечно же, Мари уже решившая покорить Хогвартс своим нарядом, подумала о том, что не хочет, чтобы ее партнер выбивался из образа. Леди Малфой, не говоря ни слова, отдала 50 галеонов, а Дюпен Чен стала обладательницей двух мантий.
Двери отворились, впуская стайку шустрых старшекурсниц в шелковых синих мантиях. По давнему обычаю, каждая школа готовила какое-нибудь выступление. Ее бывшая академия не была исключением. Мари, смеясь, наблюдала, как однокурсники гриффиндорцы только-только вошедшие в пубертатный период чуть ли не слюнями исходят на красивые девичьи фигурки. Особенно на одну до боли знакомую самой Марии француженку с белокурыми волосами волной спадающими почти до самого пояса, большими синими глазами и ровными белыми зубами. А дамы в начинающих парочках уже кривят презрительно губы. Как же, их благоверные засмотрелись на симпатичных иностранок. Школьница отметила, что гости из Франции были сплошь женским полом. Оно и понятно. Учеников мужского пола в академии было чрезвычайно мало.
1 сентября Мария услышала от отца, что они прибудут в школу только к началу учебы, то есть ей не придется тащиться на поезде. Она была рада. Что-что, а эта школьная традиция быть в пути почти 11 часов ее не привлекала. Поэтому у нее был еще целый день на сбор вещей. И лишь только в 10 вечера Северус позвал дочь в холл к камину. В этот раз они путешествовали с удобствами. Но даже тогда Дюпен Чен пробралась за свой стол, когда основная доля учеников уже сидела на своих местах, ожидая первокурсников. И осторожно присаживаясь рядом со своим курсом, Мари невольно услышала часть разговора гриффиндорской троицы.
– Но Хогвартс-то спрятан, – настаивала Грейнджер. – Это каждому известно… каждому, кто читал «Историю Хогвартса», во всяком случае.
– Короче, таким, как ты, – кивнул Рон. – Но все же – как скрыть такое место, как Хогвартс?
– Он заколдован, – сказала Гермиона. – Если на него посмотрит маггл, то все, что он увидит, – это осыпающиеся руины и знак при въезде: «НЕ ВХОДИТЬ. ОПАСНАЯ ЗОНА!» А вообще я думаю, что Дурмстранг должен быть где-то далеко на севере, – задумчиво сказала Гермиона. – Там, где очень холодно, потому что у них в униформу входит меховой плащ.
– Эх, подумать только, какие были бы возможности, – мечтательно произнес Рон. – Можно было бы легко столкнуть Малфоя с ледника и представить все дело как несчастный случай… жаль только, что мать его любит.
– Обсуждаете возможность перевестись? Или вам уже сообщили про Турнир? – вклинилась Мари в разговор, попеременно кивая и улыбаясь в ответ на приветствия однокурсников.
Оказывается, тема Турнира тщательно скрывалась взрослыми, а Дюпен Чен так легко и просто проговорилась. И пока шло распределение первокурсников девочке пришлось вспоминать все, что она слышала об этом мероприятии. Позже директор представил нового преподавателя ЗОТИ – Грозного Глаза Грюма: каждый дюйм кожи был испещрен рубцами, рот выглядел просто как косой разрез, а изрядная часть носа отсутствовала, а уж один глаз был маленьким, темным и блестящим, а другой нагоняющий жуть – большой, круглый как монета и ярко-голубой, который к тому же не прекращал вращаться, демонстрируя белок глаза. Когда наконец все угомонились, Альбус Дамблдор и поведал счастливую весть студентам: квиддича в этом году не будет, но вместо него в школе пройдет Турнир Трех Волшебников. Восторг школьников не мог даже убавить тот факт, что до участия принимались студенты старше семнадцати лет.
Далее двери Большого зала распахнулись и дружным строем вошла группа студентов Дурмстранга. А вот теперь пришла очередь ревновать самих парней. И причина была на лицо. Здесь ситуация была сплошь наоборот. Среди двадцати или около того парней, всего две или три девушки. Мари не поняла та последняя короткостриженная – симпатичный мальчик или все же девушка. И, ах, какие у них были фигуры: подтянутые, сухие, прямые. Даже она сама на мгновение загляделась. В Хогвартсе мало кто мог похвастаться подобным достижением.
Впрочем, когда Гермиона Грейнджер узнала про то, что в Хогвартсе находится самая большая колония домовых эльфов, стало не до шуток. Этой девчонке на Чемпионате похоже мозги повредило. Она так искренне возмущалась природой домовых эльфов, так жаждала их освободить, что наблюдать за ней без улыбки было невозможно.
– Рабский труд. – Гермиона буквально задохнулась от гнева. – Вот что создало этот ужин – рабский труд.
И она больше не взяла в рот ни кусочка.
А меж тем рассевшихся за рейвенкловским столом шармбатонок продолжали настигать взгляды парней с различных факультетов. Мари уловила такие же от Рона и Гарри. А ещё глубоко возмущенный взгляд Гермионы Грейнджер, продолжающей высказывать что-то про домовых эльфов и их порабощение Почти Безголовому Нику.
– Ф-е-е! – взвизгнула Лаванда Браун, отпрыгивая назад на самом первом занятии по Уходу.
Это «ф-е-е» относилось к новым хагридовым питомцам – соплохвостам. Они походили на уродливых, лишенных панциря омаров, омерзительно-бледных и скользких на вид, ноги их торчали из самых странных мест, а где голова, вообще было невозможно разобрать. В корзинах их было примерно по сотне, каждый дюймов шести в длину. Они ползали друг по другу и слепо стукались о стенки корзин; от них изрядно разило тухлой рыбой. Время от времени из конца тела какого-нибудь соплохвоста вылетали искры, и с негромким «пафф!» его бросало вперед на несколько дюймов.
Малфой тоже успел высказать свое «ф-е-е» в свойственном только ему стиле. Отчего Грейнджер и тут нашла оправдание уродливым созданиям, выведенным самим Хагридом. Впрочем, в ее словах была доля истины: драконья кровь обладает удивительной магической силой, но ведь не станешь держать дракона у себя дома? Поэтому и у этих соплохвостов, имеющих жало, любящих выпить кровь и блюющих огнем с разных сторон могли бы быть свои плюсы. Хотя Мари их не заметила. Лишь глубокая симпатия к Хагриду могла заставить ее окунуть руку в лягушачью икру и протянуть ее маленьким монстрам.
– Эй, красавчик, смотри мантию слюнями не залей! – хихикнула Мария, пододвигаясь к рыжику ближе. Тот отпрянул, окинул стол непонимающим взглядом и смутился так, что покраснели даже кончики его ушей. Впрочем, его друг Поттер тоже не отставал.
«Потрясный дед» по словам Джордана и близнецов на своем первом занятии начал учить четверокурсников непростительным заклятиям. Дюпен Чен было известно о них лишь на словах. А вот многие англичане, благодаря прошедшей не так давно гражданской войне, эти знания усвоили на практике. Самой Марии было не комфортно наблюдать, как мучаются пауки. Особенно впечатленным оказался Невилл Лонгботтом. Он видел, какими становятся людьми после пыток. Его родители до сих пор лежали в магической больнице и не узнавали никого вокруг, даже своего сына. Но в целом, любовь гриффиндорцев профессор Грюм завоевал уже тем, что превратил в очередной некрасивой перепалки Драко Малфоя в хорька. Мари хотела бы на это посмотреть, но она продолжала отсиживаться в своей хижине и перемежать тренировки в полетах и чтением книг по рунам и арифмантике.
– Да что ты понимаешь, Мари. Она же такая… вылитая вейла, – он вздохнул, понимая, что “она” ему не светит. И Мария даже знала, кем является новый секс символ подростков.
– Ну, так подойди к ней, – беспечно отмахнулась девушка. – Представься, скажи пару комплиментов, но только искренних и пригласи погулять. Не бойся, ревновать не буду, – подмигнула она парню.
– Ты чего. Это же невозможно, – запротестовал Рон, уже даже не обращая внимания на ее фразу про ревность: видимо привык за ту летнюю неделю. – Ты только посмотри на неё.
К 30 октября весь замок подвергся генеральной уборке. Даже профессор Снейп – его урок стоял последним в расписании не сильно придирался к студентам, похоже всех профессоров загрузили чем-то помимо занятий.
Наконец гигантская черная тень почти касалась верхушек деревьев, прервав мучительное ожидание студентов. Мария с щемящим чувством ностальгии наблюдала за приближением огромной синей кареты, подобной башне. Ее тянула по воздуху дюжина крылатых золотых коней с развевающимися белыми гривами, каждый величиной со слона. Когда открылась дверца, украшенная гербом: две скрещенные золотые палочки, из каждой вылетают по три красные звезды; из нее первым делом появилась черная огромная по меркам всякого школьника лаковая туфля, а после предстала и ее обладательница. Величественная мадам Максим была замечательным, хоть и чрезвычайно строгим директором. Группка из полтора десятка волшебниц дрожащих и кутающихся в свои тонкие шелковые мантии спешно направилась в сторону замка.
А затем было Озеро. В середине озера появились завихрения, затем огромные пузыри, глинистый берег захлестнули волны, и вдруг в самом центре возникла воронка, как будто на дне вынули огромную затычку. Из самой ее сердцевины медленно поднимался длинный черный шест – корабельная снасть. Величественный корабль неторопливо всплывал из воды, мерцая в лунном свете. У него был странный скелетоподобный вид, как у воскресшего утопленника. Тусклые огни иллюминаторов походили на светящиеся глаза призрака. С оглушительным всплеском корабль, наконец, весь вынырнул и, покачиваясь на бурлящей воде, заскользил к берегу.
Дюпен Чен не могла отвести от него взгляда. Этим летом она с парнями из Коукворта выбралась в соседний городишко в кинотеатр на историческо-фантастическую премьеру «Летучий голландец», слывшим плохим предзнаменованием для мореплавателей. На берег вышли студенты сплошь в утеплённых красных мантиях во главе с директором Каркаровым. Среди студентов был Виктор Крам.
